Зверь сказал: она моя!

Глава 1

Мия

Снег кружит за окном. Время будто останавливается. Наш поцелуй становится более глубоким и чувственным. Настроение меняется от нежно-меланхоличного до игривого всего на минуту. Я вижу, как его глаза загораются золотом в полумраке. И в них отражаются мои, полные огня и желания глаза. Человеческие чувства отходят на второй план, уступая место дикой, звериной страсти. Сердце в груди бьётся неистово. Моя кожа горит от прикосновений моего истинного. Низ живота тянет мучительно и приятно. Я толкаю его на широкую кровать и забираюсь сверху. Не знаю, откуда во мне берётся эта смелость. Должно быть, инстинкты ведут меня сейчас.

Он удивлён моей инициативе, но в то же время рад. Его руки скользят по моему телу, очерчивая его контуры. Избавляют от ненужной одежды и белья. Горячие губы прижимаются к оголённой коже, ловят соски поочерёдно и ласкают их, заставляя меня дрожать и постанывать.

Голова кружится от волнения и возбуждения. Я чувствую, как сильно он возбуждён, и это волнует меня ещё больше. Неожиданно он сгребает меня в охапку и роняет на спину, меняясь со мной местами. Я тону в мягкой упругости кровати. Надо мной он — закрывает меня от всех опасностей этого мира. Прямо сейчас для меня он и есть мир. Я растворяюсь в его взгляде...

***

Месяцем ранее

— Мия, подойди сюда! — голос мачехи звучит из гостиной. Внутри всё холодеет. Когда она зовёт меня таким тоном, то ничего хорошего не жди.

— В чём дело? — спрашиваю я, подходя ближе.

Сердце в груди бьётся тревожно. Ледяные пальцы теребят лямки старого рюкзака. Надеюсь, она быстро закончит читать нотации. Мне сегодня в универе столько домашки задали. А ещё стирку надо запустить. И неплохо было бы скачать то методическое пособие, а то у меня подписка на приложение заканчивается…

Останавливаю поток мыслей в голове и бросаю короткий взгляд на сидящих напротив мачехи отца и сводную сестру Диану. По их лицам становится ясно, что быстро всё не закончится.

— Присядь, — подтверждая мои опасения, Лана строго кивает на одиноко стоящее кресло. Я опускаюсь в него и неосознанно скрещиваю руки на груди.

— Что-то случилось? — спрашиваю осторожно. Мачеха шумно выдыхает. Отчего-то она старается делать вид, что расстроена. Но её мимика говорит, что это совершенно не так.

— Мия, мы решили отправить тебя в дом Альшанских, — произносит она холодно и бескомпромиссно.

На секунду мне кажется, что я ослышалась или неверно её поняла. Альшанские — это ведь главная семья. Их бизнес пронизывает все сферы жизни в городе. Им подчиняются все оборотни до единого, в том числе и мой отец. В прошлом ходил такой слух, что за свою благосклонность Альшанский-старший требовал от других семей оборотней присылать ему одну из своих дочерей, обычно старшую. Поговаривали, что он делал их любовницами. А когда они надоедали, то он просто избавлялся от них, как от мусора. До этого дня я думала, что всё это лишь нелепые слухи.

— Нет, я не могу, — растерянно произношу я, когда первый шок проходит. Да что это вообще за средневековье? Они ведь не могут заставить меня? Ведь я же не только оборотень, я и свободный человек, в конце концов!

Выражение лица мачехи суровеет. Даже жилы вытягиваются на тонкой шее. Кажется, что она в любой момент готова обрушить на меня поток унизительных слов и обвинений.

— Лана… — одёргивает её отец, и на миг у меня появляется надежда. Но потом он продолжает, не глядя мне в глаза. — Ты должна понимать, что это лучший выход для всех нас. Таков наш мир, Мия. Сильнейшие диктуют правила.

Меня словно придавливает бетонной плитой. Я не могу ни вздохнуть, ни пошевелиться. Как он может говорить, что это лучший выход? Он ведь в курсе тех грязных слухов! И он готов отправить свою родную дочь на растерзание престарелому альфе?! Ради чего?

Даже сейчас я пытаюсь оправдать своего слабохарактерного отца. Вспоминаю, как он жаловался, что в последнее время дела компании идут не очень. Но я не думала, что он попытается решить проблему таким образом.

— Но я не хочу подчиняться этим правилам! — возражаю я. Голос предательски дрожит. Мне не хочется показывать им свою слабость, но слёзы против воли катятся из глаз. — Я учусь, я строю свою жизнь, а вы просто… просто отправляете меня к ним, как вещь!

Отец морщится, но ничего не говорит. Он всегда избегает разговоров, когда понимает, что не сможет оправдаться. Ему стыдно смотреть мне в глаза.

— Это твой долг перед семьёй! — заявляет мачеха, голос её холоден и жесток. Она всегда была такой по отношению ко мне — отчуждённой и незаинтересованной. — Пора отплатить за всё, что мы сделали для тебя.

От возмущения у меня перехватывает дыхание. Сделали для меня? Даже сейчас, в такой ситуации мне хочется рассмеяться, слыша эти слова. Наша семья не бедствует. Но в основном благодаря наследству моей покойной матери. В отличие от моего легкомысленного папаши, она была настоящей успешной бизнес-леди. Когда мама управляла компанией, та приносила прибыль. Помню, что мама даже говорила о расширении бизнеса. Но потом произошёл несчастные случай. И все мамины планы и мечты исчезли навсегда вместе с моей старой беззаботной жизнью.

Отец был не в состоянии справиться с навалившимися на него трудностями. А я была лишь подростком, так что моей поддержки ему оказалось недостаточно. Лана и Диана появились в нашей жизни внезапно и разом разрушили всё то светлое, что осталось от мамы. Они избавились от всего, что напоминало о ней, и даже запретили мне произносить её имя в их присутствии. Отец молчал, когда я жаловалась ему. Наверное, потому, что ему было больно вспоминать о маме. Он был слишком слаб тогда и не заметил, как постепенно Лана прибрала к рукам все его финансы и имущество. То есть всё то, что заработала моя мама. Именно поэтому мне хочется расхохотаться Лане в лицо, когда она говорит, что они с отцом что-то дали мне. Он — возможно, но не Лана! Эта может только брать.

Глава 2

Время тянется медленно. Оно словно потерявшая вкус жвачка, от которой ты никак не можешь избавиться. Я лежу в полумраке на своей нерасправленной кровати и пялюсь в потолок. Уже выплакала все слёзы, что у меня были, но никто так и не пришёл меня утешить. Сейчас я словно бы впала в оцепенение. Моё тело недвижно, а мысли в голове крутятся медленно, укладываясь одна за другой в определённый порядок. Я прихожу к выводу, что глупо было ожидать от моих близких чего-то иного. Все их поступки в отношении меня до сих пор были одной большой прелюдией к этому грандиозному предательству.

С тех пор как мамы не стало, я всегда чувствовала себя лишней в этом доме. Отец смотрел на меня с каким-то упрёком, будто я сама виновата, что не могу «вписаться» в их новую семью. Но я не знаю, что мне сделать, чтобы перестать вызывать у Ланы раздражение. Поначалу я изо всех сил пыталась понравиться ей. Но в ответ получала лишь холодные безразличные взгляды. Казалось, что мачеха ревнует отца ко мне. Порой она даже устраивала скандалы, если он у неё на глазах пытался меня пожалеть или утешить. В конце концов, отец просто отдалился от меня, чтобы лишний раз не провоцировать ссору. Он говорил, что я однажды вырасту и уеду из дома, а ему нужно как-то будет жить с Ланой. Просил меня понять его. Но кто должен был понять меня и то, как мне было одиноко?

Я надеялась подружиться хотя бы со сводной сестрой. Ведь у нас была не такая большая разница в возрасте. Однако один случай в школе расставил всё по своим местам.

Мне нравился мальчик из моего класса. Его звали Саша. Он был милым и улыбчивым. Казалось, что наша симпатия взаимна. Однажды я осмелилась пригласить его домой — просто чтобы позаниматься геометрией перед контрольной. Я так надеялась, что этот день будет особенным, что мы сможем стать чуть ближе. Но я ошиблась.

Как только мы вошли в дом, Диана сразу поняла: я привела не просто друга, а кого-то очень важного для меня. Она подошла к нам, встала рядом и улыбнулась той своей фальшивой, ангельской улыбкой, от которой у меня всегда мурашки по коже.

— Ой, ты привела кого-то в гости? — с наигранным удивлением сказала она.

Саша смущённо представился, и мы поспешили в нашу домашнюю библиотеку. Там делать уроки обычно удобнее всего.

— Саш, ты вообще знаешь, с кем общаешься? — бросила ему вслед Диана.

Я не успела ничего ответить, лишь густо покраснела. Саша посмотрел на меня в недоумении. До того, как позвать его, я мало разговаривала с ним, потому что стеснялась. Я надеялась, что дома у нас будет возможность поговорить наедине, не стесняясь вопросов и насмешек посторонних.

— Ты в курсе, что Мия дома совсем другая? — продолжила Диана надменно. — Она притворяется такой милой в школе, а здесь… Не знаю, как ты, а я бы не хотела оказаться в её комнате. Она настоящая хрюшка.

Это было подло со стороны Дианы, ведь она уже поняла, что я не собираюсь показывать Саше свою комнату. Для меня это было чем-то действительно очень личным. Явно не для такой вот первой встречи вне школы. К тому же я боялась, что Лана может всё неправильно понять, когда узнает, что я приглашала домой одноклассника. После слов Дианы мне захотелось в оправдание показать Саше, что на самом деле у меня чисто, и сестра всё врёт. Но я побоялась, что Саша сочтёт меня слишком мягкотелой и неуверенной в себе.

Я видела, что Саше неловко. Он тоже был не из решительных, так что слова такой красивой и уверенной девушки, как Диана, которую вдобавок знала вся школа, произвели на него впечатление. Я попыталась перевести разговор на другую тему, увести Сашу в библиотеку, но Диана и не думала оставлять нас в покое.

— А ты знаешь, что у неё уже было штук десять парней до тебя? — как бы между прочим спросила она, кокетливо устраиваясь на диване в гостиной. — Мия их всех сюда приводила!

— Это неправда! — ответила я с дрожью в голосе. Саша ничего не сказал, он просто посмотрел на меня со смесью удивления и недоверия.

— Если неправда, тогда чего ты так разнервничалась? — усмехнулась Диана и подмигнула Саше. Меня затрясло от обиды, злости и негодования.

Я угодила в её ловушку. Что бы я ни сказала теперь, это бы звучало, как оправдание. А оправдание, по её словам, было признанием моей вины. В результате я просто замкнулась в себе, молча проводила Сашу до двери, а потом заперлась в комнате и разрыдалась.

Позже Саша сказал, что не поверил ей и предложил мне продолжить общаться. Я была рада этому. Но так боялась, что Диана снова может устроить какую-то провокацию, что, в конце концов, перестала общаться с ним и с остальными ребятами в своём классе. Вынести ещё большее одиночество оказалось непросто. Но на другой чаше весов были издёвки, подставы перед родителями и учителями и постоянное нарушение личного пространства. Диане важно было, чтобы её младшая сестра не могла её затмить. И я дала ей то, чего она хотела, взамен получив относительный покой.

Став старше, я перестала ждать от родных любви и внимания. Мне хотелось, чтобы они просто меня не трогали. Я избегала ссор и конфликтов, как могла. И просто ждала того дня, когда окончу универ и смогу уехать. Да, это то, о чём я мечтала до сих пор — сбежать отсюда подальше, от их уколов, их равнодушия. Стать журналистом, найти работу, жить самой по себе… и, может быть, однажды влюбиться.

Но сегодня мой отец и мачеха отняли у меня эту мечту. Они отняли у меня последнее, что было. Не оставили ничего, ни единой надежды. В голове крутятся самые мрачные мысли. Сердце бьётся тревожно.

— Что мне делать, мама? — шепчу я, глядя на лунный диск в небе за окном. — Что же мне теперь делать?

Глава 3

Утро наступает против моей воли. Приходится поднять своё бренное тело с кровати и начать собираться на учёбу. Конечно, учитывая мой вчерашний разговор с семьёй, это кажется глупым и бессмысленным. Но я просто не знаю, что ещё могу сделать. В глубине души я очень надеюсь, что за ночь отец передумал.

Быстро застёгиваю плащ, вскидываю рюкзак на плечо и направляюсь прямиком к выходу. Пустой желудок неприятно даёт о себе знать. Из-за вчерашних событий мне пришлось пропустить ужин. Я просто не могла смотреть на их лица. Слышу бряцанье тарелок в кухне. По четвергам наша домработница всегда готовит блинчики на завтрак. Но я не хочу слушать, как Диана будет насмехаться надо мной, не хочу видеть её самодовольную улыбку. Я должна успеть уйти, пока никто не обратил на меня внимания.

К сожалению, реализовать свой план мне не удаётся. У входной двери Диана перехватывает меня. Кажется, у неё какой-то приватный разговор, а потому она ушла с кухни. Однако стоит мне появиться, как она просит подругу перезвонить, а затем преграждает мне путь.

— Куда это ты собралась? — она скрещивает руки на груди. — Ты ведь сегодня вечером едешь к Альшанским.

Стискиваю зубы, стараясь не показывать, насколько я напугана, и как меня злит вся эта ситуация. Прямо сейчас Диана хочет лишь одного — увидеть мои слёзы. Но я не собираюсь потакать её желаниям.

— Мне нужно в университет, — говорю я, глядя на неё исподлобья. — Я должна хотя бы взять академический отпуск, пока не разберусь со всем. Я не могу внезапно исчезнуть для всех. Это вызовет вопросы.

Диана криво усмехается.

— Для всех? — повторяет мои слова с ехидной интонацией. — Не притворяйся, будто кому-то в этом мире есть для тебя дело.

Слова сестры ранят, пусть я привыкла к её издёвкам. За что она так со мной? Какая ей выгода оттого, что мне будет плохо? Она ведь и так забрала у меня всё.

— Почему ты так ненавидишь меня, Диана? — спрашиваю я и хмурюсь. — Я уже смирилась с этим, но мне просто интересно. По идее такая, как ты, вообще не должна обращать внимания на такую, как я.

Она молча делает шаг ко мне. Я чувствую её волчий запах — сырой, тяжёлый, перед полнолунием он становится резче. Сестра нависает надо мной, и я невольно отступаю, чувствуя, как моя волчица сжимается внутри, уступая более сильной. Слабость захлёстывает, как волна, и я ненавижу себя за это.

— Ты меня бесишь одним только своим существованием, — угрожающе говорит она. — Я хочу, чтобы тебя просто не было!

Её лицо совсем близко. Глаза горят ненавистью. Я едва не задыхаюсь от страха. Не могу ей противостоять. Всё моё тело дрожит.

Диана отступает, резко разворачивается и уходит, а я остаюсь стоять на пороге, с трудом сдерживая слёзы.

По дороге на пары я не могу избавиться от чувства, будто меня медленно затягивает в трясину. Внутри всё сжимается от мысли, что мне придётся поехать к Альшанскому. Это будет конец. Конец всему — моим мечтам, моей свободе, моему будущему. На самом деле я боюсь даже представить, что может со мной случиться в его доме. Что, если этот альфа действительно попытается меня принудить к чему-то? Нет! Я даже думать об этом боюсь. Я за свои девятнадцать лет ещё даже не целовалась ни с кем по-настоящему. А тут такое…

Закрываю руками лицо. Нужно что-то придумать, чтобы избежать этого переезда. Но я не могу просто взять и сбежать. У меня нет ни денег, ни каких-либо знакомых, что могли бы поддержать меня вопреки воле отца.

Даже в университете я не могу выкинуть из головы эти мысли. На занятиях почти не слушаю, что говорят преподаватели. За один день всё, что было важно для меня, перестало иметь значения. В перерыве между пар, я всё же решаюсь сходить в деканат и узнать насчёт академического отпуска. Дорогой проверяю телефон. Не знаю, чего жду. Что мне вдруг позвонит какой-нибудь «волшебник в голубом вертолёте» и спасёт меня от позора. Глупо. А что ещё мне остаётся, кроме как мечтать о невозможном?

— Ай! — я вдруг врезаюсь в кого-то. Поднимаю глаза и на секунду теряю дар речи. Передо мной стоит сын давних знакомых моей мамы, Иван Игнатьев. Когда-то давно мы даже играли с ним вместе, хотя он и старше меня на несколько лет.

Кажется, Иван тоже меня узнаёт. Улыбается мне, придерживая за плечи. Я чувствую странное облегчение, как будто вижу спасательный круг посреди бушующих волн.

— Привет, Мия! — говорит он, улыбаясь мне ласково. — Не знал, что мы с тобой учимся в одном универе! Круто!

Он кажется таким радостным и беззаботным, будто внутри него не волк, а золотистый ретривер. И на душе от его улыбки становится тепло. Вспоминается детство, выходные на даче родителей Ивана, мамина улыбка в лучах летнего солнца.

— Я в прошлом году сюда поступила, — отвечаю я смущённо. — В общем-то, у меня других вариантов и не было. Мама же тоже окончила этот университет.

Иван понимающе кивает. Мне становится неловко, что я вспомнила про маму на второй минуте нашей встречи. Словно выпрашиваю, чтобы меня пожалели. Но Иван смотрит на меня скорее с любопытством, чем с жалостью, и это приносит облегчение.

— Ну, как ты? Как отец? — спрашивает он, и мне стоит усилий, чтобы скрыть настоящие эмоции. Я выдавливаю из себя подобие улыбки.

— Нормально, — отвечаю, стараясь не смотреть ему в глаза. — Всё… нормально.

— Вот как? Ну ладно, — Иван вздыхает и хмурится, видимо, чувствуя, что я закрываюсь от него. — Слушай, Мия, знаю, мы с тобой давно не виделись, но мы всё же не чужие друг другу. Если у тебя будут проблемы, то ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью.

Такие важные слова… Как же я хотела их услышать хоть от кого-нибудь! И хотя я понимаю, что это неправильно вываливать на Ивана свои проблемы, слова срываются с губ сами собой. Словно я больше не в силах сдерживать их.

— На самом деле всё плохо! — выдыхаю я сквозь слёзы. — У меня ужасные отношения с мачехой. А отец… он полностью на её стороне. Я не могу больше там жить, и мне некуда идти.

Глава 4

Едва дыша, я поднимаюсь по ступенькам на второй этаж. Сердце колотится так громко, что становится страшно, что кто-то услышит. Дверь в мою комнату тихо скрипит. Вжимая голову в плечи, закрываю её за собой. Больше времени у меня нет — я должна действовать быстро. Вываливаю всё лишнее из рюкзака и открываю шкаф. Чтобы не вызвать подозрений, приходится взять лишь то, что помещается в рюкзак. Только самое необходимое: документы, ноутбук, одежда на пару дней и кулон, который принадлежал маме.

Оглядываю свою комнату. Стараюсь не думать о том, что это может быть в последний раз, когда я вижу её. Даже если она всегда была местом, где я чувствовала себя одиноко, здесь я хотя бы была в безопасности. Но не теперь. Теперь всё изменилось.

Вновь спускаюсь на первый этаж, стараясь не шуметь, но, как назло, попадаюсь Лане на глаза. Замираю, чувствуя, как рюкзак давит на плечи.

— Твои занятия уже закончились? — спрашивает она, сканируя меня взглядом.

Я стараюсь сделать как можно более глупое лицо.

— У меня был перерыв между парами, — отвечаю взволнованно. — Я просто заехала за домашкой, которую забыла с утра.

— Ну ты и растяпа! — качает головой она. — Надеюсь, у тебя хотя бы хватит мозгов самой решить всё с академом?

— Не волнуйся, — я опускаю глаза и нервно сглатываю. — Я обо всём позабочусь. В конце концов, от этого зависит моё будущее.

Лицо Ланы становится безразличным. В конце концов, она снова утыкается в экран своего смартфона. Кажется, она ничего не заподозрила. Я выдыхаю, чувствуя слабость в ногах. Видимо, моя мачеха считает меня слишком бесхребетной для побега. Что ж, мне же лучше от этого.

Через десять минут я уже стою на углу нашей улицы. Рюкзак оттягивает плечо. Иван подъезжает на своей машине, опускает стекло и кивает мне на пассажирское сиденье рядом. Не помня себя от счастья, я сажусь внутрь. Слёзы неожиданно накатывают на меня, когда я понимаю, что мне не придётся ехать ни к какому престарелому альфе. Мы едем прочь, и каждый метр дороги делает меня дальше от дома, от эгоистичного отца, от холодной мачехи и психопатичной сводной сестры.

В доме Ивана меня встречают его родители. Кажется, он уже предупредил их и рассказал о моей ситуации. Они тепло улыбаются мне и показывают гостевую комнату. Я благодарю их, дрожащими руками принимая постельное бельё и полотенце.

— Ну что ты, Мия, если бы мы знали, что тебе так тяжело живётся, то давно бы вмешались, — ласково отвечает мне мама Ивана.

В горле появляется ком, я едва сдерживаю слёзы. Мне не верится, что я могу быть не безразлична кому-то. Моя волчица внутри глядит на новый дом насторожено. Привыкает к обстановке и запахам.

— Пусть временно, но мы будем жить здесь, — успокаиваю я её. — Не волнуйся, здесь безопасно.

Ближе к вечеру мой телефон начинает разрываться от звонков. И пусть я ожидала этого, но мне всё равно становится жутко страшно. Первым звонит отец. За ним — мачеха и Диана. Я игнорирую всё. Все их звонки и сообщения. Мне девятнадцать, и я больше не обязана отчитываться перед ними.

В конце концов, я просто выключаю телефон. Делаю глубокий вдох и на мгновение очаровываюсь тишиной. Этот вечер так прекрасен! Я сижу в комнате, обустроенной специально для меня, на мягком чистом ковре, и смотрю на луну за окном. В комнате темно, но мне не хочется зажигать свет. Слышу стук в дверь и немного теряюсь.

— Не заперто, — отвечаю с дрожью в голосе. Иван приоткрывает дверь и заглядывает ко мне.

— Чем занята? — спрашивает немного удивлённо.

— Да так, у меня тут социо пати, — отвечаю я с грустной усмешкой.

— Ух ты! А мне можно присоединиться? — он смотрит на меня с надеждой, но всё ещё стоит в дверном проёме. И это удивительно. Диана никогда не спрашивала разрешения, прежде чем войти в мою комнату. Просто вваливалась в любой момент, когда ей вздумается.

Я киваю ему, и он с интересом присаживается на пол рядом со мной. Я шумно вздыхаю и наваливаюсь спиной на стену.

— Когда я только увидел тебя на полу, то удивился, — признаётся Иван. — Подумал, что-то случилось. Но теперь я понимаю, почему ты сидишь тут. Отсюда действительно офигенный вид на луну.

Некоторое время мы молча смотрим в окно. А потом мне в голову вдруг приходит воспоминание из детства.

— А помнишь, как мы давным-давно все вместе ездили в лес в полнолуние? — вдруг спрашивает Иван.

Сердце начинает биться быстрее. Именно об этом я только что вспомнила! Впервые за долгие годы я чувствую рядом плечо по-настоящему близкого человека. Мне так уютно и легко рядом с ним. Мы вспоминаем о том, что было, и смеёмся. Кажется, мы можем проболтать до самого утра. Но мама Ивана стучится к нам и напоминает, что завтра нам обоим на учёбу. Приходится разойтись. Но тёплое чувство в груди остаётся ровно до тех пор, пока я наконец не проваливаюсь в сон.

На следующий день мы с Иваном вместе идём в университет. Я удивляюсь тому, как естественно в мою жизнь вписывается новый дом и новые обстоятельства. Мы болтаем с Иваном всю дорогу о разных пустяках, вроде музыки и фильмов. Он сам не замечает, как идёт со мной до моей аудитории.

Мы уже почти прощаемся, когда в аудитории вдруг появляется мой отец. Он пробегается взглядам по рядам, но я успеваю спрятаться под парту.

— Что происходит? — спрашивает Иван растерянно. — Ты сказала отцу плевать на тебя. Но вот он здесь. Я не уверен, но, может, вам лучше поговорить?

— Нет, ты не понимаешь! — отвечаю я в панике полушёпотом. — Пожалуйста, не выдавай меня! Я тебе потом всё объясню.

— Мия! — кричит отец, привлекая внимание студентов. — Где ты?! Те, кто знает, где она, должны выдать её!

Я замираю, даже не дышу. Моя волчица трусливо поджимает хвост. Чёрт! Какая же я дура! И зачем я пошла в универ? Нужно было дома отсидеться!

— Мия обещана Альшанскому, — произносит отец угрожающе. — И ему очень не понравится, если он не увидит её сегодня!

Половина аудитории, обычные люди, не понимают, что происходит. Некоторые рядом начинают шептаться, кто-то предлагает вызвать полицию. Но я чувствую, как настрой Ивана меняется. Его волк поджимает уши и пятится назад. Я не вижу лицо Ивана, но слышу, как он произносит фамилию Альшанский еле слышно.

Глава 5

Макс

— Макс, ты как? Мне приехать? — беспокойно спрашивает меня друг. Я только вздыхаю в трубку и откидываюсь на спинку водительского сиденья.

— Не надо, — отвечаю, чувствуя в душе одновременно и досаду, и благодарность. — Я буду в порядке. Мне просто нужно побыть одному.

— Понял, — говорит Сашка. — Но ты звони, если что. Ты знаешь, я всегда на связи.

— Угу. Спасибо, — бурчу я и завершаю звонок.

Оставляю автомобиль перед воротами и иду в пустой дом. Я купил его в прошлом году, на доход с акций в компании отца. Этим летом по моему распоряжению тут сделали ремонт и благоустроили территорию вокруг. Я надеялся превратить это место в безопасное логово для будущей семьи. А в итоге приехал сюда зализывать сердечные раны.

Я ценю поддержку моих друзей, но прямо сейчас я просто не хочу никого видеть. Два дня назад я порвал со своей невестой. Я был вынужден сделать это, потому что застукал её со своим старшим братом. Позже она призналась, что крутила роман с нами обоими. Она рассчитывала порвать с братом, когда я сделаю ей предложение. Но Влад не захотел её отпускать. Самое смешное, что, даже узнав всю правду, я не могу злиться на неё или ненавидеть. Мне просто очень больно прямо сейчас. Хотя Ида не была моей истинной, я всё равно сильно её любил. Мой волк привязался к её волчице. Теперь он тоскует по ней.

Я приехал сюда сразу после того, как всё случилось. Отец, конечно, знает, что произошло, но для него это всего лишь незначительная неприятность, которая должна меня «закалить». Как будто я не имею права на чувства. Как будто боль от предательства — это что-то несерьёзное, то, что можно выбросить из головы по щелчку пальцев.

Отец продолжает донимать меня звонками. Я бы выключил телефон, но тогда он приедет лично. По той же причине я не могу просто игнорировать его звонки. Приходится нехотя отвечать ему.

— Почему ты уехал? — спрашивает он с наскока. В голосе его слышится раздражение.

— Кажется, я уже говорил тебе почему, — отвечаю коротко. — Мне нужно время. Я вернусь, когда приду в себя.

— Время на что? Какая-то там девка не причина, чтобы раскисать. Ты альфа и второй сын семьи Альшанских! Я всегда учил тебя быть настоящим мужиком. А ты прячешься, как… — он осекается недоговорив.

— Как кто? Слабак? Трусливый бета? — завершаю я за него. — Если бы забыть её было так просто, я бы это сделал. Ты, вероятно, не был в такой ситуации, а потому не понимаешь, каково это.

Отец молчит. Мне хочется верить, что на самом деле он меня понимает, просто боится это признать. Но, по всей видимости, я был слишком хорошего мнения о нём.

— Ладно. Раз тебе нужно время, я дам тебе его. У меня как раз есть для тебя «подарок», — говорит он с каким-то азартом в голосе. — Отправлю тебе её с водителем. Развеешься... развлечёшься немного.

— Что ещё за чёрт?! — возмущаюсь я, неожиданно понимая, о каком «подарке» идёт речь. — Мне не до этого сейчас, ясно? Просто оставь меня одного!

— Ты не понимаешь, от чего отказываешься, — начинает напирать отец. — Я видел фото. Она весьма ничего.

— Пап, я ведь говорил тебе, что сам выберу себе невесту! — я прикрываю глаза и потираю переносицу утомлённо.

— Невесту? — усмехается отец. — А кто сказал, что речь идёт о невесте? Это так, безделушка для развлечения. Родители сами предложили её в обмен на покровительство и помощь в бизнесе, даже не спросив, нужна ли она мне вообще.

— Что? — я замираю. Внутри всё закипает. — Ты хочешь отправить ко мне девушку, как будто она какая-то вещь? Ты что, серьёзно?

— Слушай, ты слишком много думаешь, Макс, — раздражённо отмахивается отец. — Я ведь сказал, что это была не моя инициатива. Мне вообще эта традиция платить сильнейшему откуп женщиной, кажется давно изжившей себя. Но, видимо, у них ничего более ценного нет.

— Чёрт возьми, пап! Почему ты просто не отказал им? — восклицаю я. Мало мне было своей головной боли, теперь ещё всё это навалилось.

— Максим, моё положение на вершине иерархии порой обязывает меня принимать неприятные решения. Тебя и самого это ждёт, когда займёшь моё место, — отец делает короткую паузу и вздыхает тяжело. — Да и какая тебе разница? Просто пользуйся благами своего положения.

— Разница в том, что я не могу играться с чужой жизнью! — почти кричу я в трубку. — Тем более, когда сам пережил предательство только что.

Отец цыкает раздражённо.

— Сколько сантиментов! А знаешь что, поступай, как считаешь нужным. Мне без разницы, что будет с той омегой. Всё равно наш конгломерат в скором времени поглотит фирму её отца.

Он завершает вызов, на сей раз сам, оставляя меня при этом с чувством неудовлетворённости. Бросаю телефон на стол и смотрю на тёмный лес за окном. В голове пульсирует от негодования, обиды и злости. Как же всё это не вовремя... А этой девушке вообще нормально, что её вот так отправляют к незнакомому мужчине? Впрочем, вполне возможно, что она из числа тех же женщин, что и Ида. Охотниц, что любой ценой ищут себе обеспеченного любовника.

Не хочу её видеть. Сегодня полнолуние, так что я планировал ночью выйти в лес и дать волку свободу. Чтобы сбросить накопившуюся злобу и чтобы забыться на время. Но что, если она будет здесь в это время? Я должен что-то придумать. Я не могу позволить себе навредить ей, даже если для отца это просто игра.

Глава 6

Машина Михаила, водителя моего отца, останавливается перед домом в начале пятого. Чёрный седан с тонированными стёклами выглядит чужеродно на фоне спокойного загородного пейзажа. С чувством досады выхожу Михаилу навстречу. Я ведь сказал отцу, что не желаю никого видеть. Так какого чёрта меня опять никто не слушает?!

Мы встречаемся на площадке перед открытой верандой. Михаил, как всегда, выглядит строго и сдержанно, словно охранник из фильмов.

— Максим Владимирович, — начинает он угрюмо, — я привёз девушку по распоряжению Владимира Борисовича.

Чёрт! А я до последнего надеялся, что мне удастся избежать разбирательств по этому поводу. Я хмуро поглядываю на чуть приоткрытые ворота за его спиной. Вижу за ними чёрный нос автомобиля. Вероятно, та девушка всё ещё в нём. На миг мне становится любопытно, как она выглядит. Но я одёргиваю себя: любопытство — недостаточный повод, чтобы вмешиваться в чью-то жизнь.

— Слушай, Миш, отец меня неправильно понял, — отвечаю я с тяжёлым вздохом. — Можешь отвезти её обратно в город? А отцу скажи, что мы с ней увиделись и хорошо провели время.

— Понял, сделаю, — кивает Миша, как мне кажется, с облегчением.

Достаю кошелёк, выгребаю оттуда весь нал и протягиваю ему.

— Вот, отвези, куда скажет. И дай денег, — поясняю на его удивлённый взгляд. — Тут немного, но хватит в качестве компенсации за потраченное время.

Михаил снова кивает, и я немного расслабляюсь. Ему можно доверить подобный деликатный вопрос, ведь он всегда был надёжным и исполнительным. Хотя ситуация и неприятная, но я рад, что всё быстро разрешилось. Провожаю водителя взглядом до ворот, а затем ступаю на ступеньку крыльца.

— Максим Владимирович! — вдруг окликает меня Миша.

— Ну что ещё? — обернувшись, спрашиваю я. Вид у Михаила какой-то нелепый и малость озадаченный.

— Тут такое дело. Девушка… она сбежала, — произносит он помявшись.

Я секунду молчу, пытаясь понять, что значат его слова.

— Как сбежала? Куда? — спрашиваю наконец, растерянно поворачивая назад.

— Не знаю. В лес, видимо, — Михаил виновато чешет коротко стриженный затылок. — Я буквально на секунду её оставил. Вернулся: дверь машины нараспашку, а её уже нет.

Прикрываю лицо рукой и вздыхаю. Раздражение волной проходит по телу.

— Вот чёрт! — я оглядываюсь на еловые заросли неподалёку.

Да уж, рано я Мишу похвалил. И эта… куда унеслась? Жить надоело? Она вообще в курсе, что сегодня полнолуние? Все оборотни возвращаются в леса. Омега без стаи — просто живая мишень для одиноких альф. И пусть на мою территорию вряд ли кто-то вздумает соваться, но она-то не в курсе этого. Куда вообще делся её инстинкт самосохранения?

Тяжёлый вздох вырывается из груди.

— Вот что, Миш, ты поезжай в город не спеша, — предлагаю я. — Может, заметишь её по дороге. А я тут округу прочешу. Если она и вправду в лес сиганула, то не должна была уйти далеко.

— Понял, — кивает водитель угрюмо. — Я позвоню.

— Давай, — я хлопаю его по плечу одобрительно, а после возвращаюсь домой за курткой. Столько мороки из-за той, кого я даже ни разу не видел…

Осенний лес пахнет сыростью и опавшей листвой. Мне действительно повезло найти дом в таком месте. Здесь, вдали от города, природа почти не тронута человеком. Я двигаюсь вдоль небольшого лога, внимательно прислушиваясь к каждому звуку, вдыхая окутывающие меня запахи. Чую в воздухе что-то странно притягательное, едва уловимое. Но в человеческой форме моё обоняние гораздо слабее, чем в волчьей, так что найти источник аромата мне не удаётся. Запахи смешиваются, прячутся за ароматами земли и мха. Ни тебе косметических отдушек, ни парфюмерии — ничего из того, чем обычно пахнут девушки. Где же она может быть?

Я захожу приблизительно на километр вглубь леса, но не нахожу ничего. Никаких следов присутствия чужака. Проверяю телефон и замечаю, что в лесу сигнал мобильного очень слабый. Приходится вернуться домой. Ощущения внутри какие-то странные. Волк тянет меня назад в лес. Прямо с ума сходит. Я пытаюсь успокоить его, обещая вернуться туда в скором времени.

Наконец, мне перезванивает Миша. В нетерпении хватаю со стола телефон.

— Нашёл её? — спрашиваю без лишних предисловий.

— Да, — отвечает он. — Связался с её семьёй. Они говорят, что их дочь дома.

Выдыхаю с облегчением и завершаю звонок. Отлично. Это значит, мне не придётся больше ломать голову над чужой проблемой. Хотя надо отдать этой девушке должное. Пусть я ни разу в жизни не видел её, но она заставила меня на несколько часов полностью забыть про Иду.

Из-за тяжёлых туч, плотно закрывающих небо, снаружи темнеет чуть раньше, чем обычно. Как и обещал, я возвращаюсь в лес, чтобы наконец-то дать своему волку волю. Сбрасываю с себя одежду и начинаю быстро трансформироваться. Полная луна проступает сквозь серую дымку облаков. Я чувствую, как напряжение отпускает, пока моё тело меняется. Кости вытягиваются, мышцы растут, кожа обрастает густой шерстью.

И тут я замечаю движение меж деревьев. Мой ещё человеческий глаз различает впереди незнакомку со светлыми волосами. Какого чёрта?! Откуда она здесь взялась? Мой волк тоже видит её. Его тянет к ней. Рык вырывается из вытянутой пасти. Девчонка же испуганно замирает на месте. Мне хочется закричать: «Ты что творишь? Я не в силах остановить трансформацию!». Но получается только прохрипеть:

— Беги!

Она разворачивается и бросается наутёк. Я пытаюсь убедить зверя внутри отправиться в противоположном направлении, но он берёт надо мной верх. Сердце его бьётся оглушительно. Он видит только белый хвостик, мелькающий меж деревьев. Он манит его. Спустя непродолжительное время волк настигает девчонку. Она падает на землю, а он прижимает её в земле. Мы прижимаем. Огромные лапы оставляют следы на светлом плаще. Девушка дрожит. Всхлипывает испуганно. И снова я предпринимаю попытку взять контроль в свои руки. Но в этот момент происходит нечто странное. Волк принюхивается к ней, касается носом её бледного лица. И будто от прикосновения девушка тоже оборачивается волчицей.

Глава 7

Секунду-другую я смотрю на Мию удивлённо. В голове рождается множество вопросов: как отправили, когда, она ведь уже должна быть дома. Понимаю, что что-то тут не сходится. Либо отец мне прислал ещё кого-то, либо родители девушки ввели Мишу в заблуждение. Последнее, с моей точки зрения, более вероятно. Но какова была их цель? Неужели они хотели, чтобы она осталась любой ценой и вся эта история с побегом — просто фикция, способ подцепить меня на крючок? В любом случае мне нужно больше информации. Я пишу Михаилу сообщение с просьбой приехать. И, пока жду, решаю немного поговорить с Мией.

— Давай присядем, думаю нам есть о чём рассказать друг другу, — говорю я, указывая на ротанговые кресла рядом. Она кивает и неловко садится в одно из них. Обходя её сзади, вижу на шее шрам от когтей. Холодок пробегает по спине. Сразу вспоминаются наши с братом драки в подростковом возрасте. Но мы оба парни. Не могу представить, кто мог сотворить такое с девушкой.

— Ты сказала, тебя отправили родители, — начинаю я осторожно. — Ты в понимаешь, с какой целью?

Мия густо краснеет и снова начинает кусать губы до крови. Приглядываюсь к ней — кажется, совсем девчонка.

— Папа сказал, что я должна буду выполнять поручения Владимира Борисовича, — прочистив горло, отвечает она. — Но я догадывалась, что это может быть что-то неприличное.

— И что, тебе нормально вот так? — произношу я, чувствуя, как раздражение проходит по телу. На секунду я представляю себе, что она попала бы не ко мне, а в руки брата. Волк внутри начинает скалиться. Ему не по душе такие мысли.

— А почему ты злишься на меня? — вдруг спрашивает она, поднимая на меня глаза.

— Потому что Я твоё поручение! — отвечаю я грубо. — Мой отец подарил мне тебя будто игрушку. Но мог бы распорядиться тобой иначе!

— И ты считаешь, это моя вина?! — она хмурится, её голос неожиданно приобретает какую-то жёсткость.

— А чья ещё? — я подскакиваю на ноги от возмущения. — Это же надо было согласиться на такое!

— А кто сказал, что я соглашалась?! — Мия тоже поднимается на ноги. — Я жила своей жизнью. Училась, мечтала сделать карьеру. Но в один прекрасный момент меня просто поставили перед фактом: ты теперь — залог благополучия семьи.

В её глазах появляются слёзы. Она бросает на меня сердитый взгляд, а после сбегает по ступеням крыльца и выходит за ворота.

— Эй, ты куда собралась, дурочка?! — кричу ей с веранды.

— В лес, искать свои вещи! — отвечает она не оборачиваясь.

Ощущаю, как в душу закрадывается вина. Наверное всё дело в её реакции. Возможно ли, что я неправильно её понял? Выходит, она не охотница за богатством, как та же Ида, а просто жертва обстоятельств. Впрочем, сказать она может что угодно. И даже сцену с побегом разыграть. Я должен точно знать, что она за человек. Даже если мой волк видит в её волчице свою пару, это ничего не значит. Я не позволю больше ни одной омеге разбить мне сердце.

Я возвращаюсь домой, чтобы сварить себе кофе. Из-за бессонной ночи голова будто чужая. Соображая себе простой завтрак, думаю, не пойти ли мне в лес за Мией. В конце концов, говорю себе, что если неглупая, то сама вернётся. Ну а если нет, то естественный отбор всё порешает.

Проходит полчаса или, может быть, чуть больше, а она всё не возвращается. Мой волк напрягается, и я вместе с ним. Прокручиваю в голове свои слова и её ответы и понимаю, что действительно повёл себя слишком грубо. Зачем-то начал обвинять её, хотя она не сделала мне ничего плохого. В глубине души я прекрасно понимаю, что сорвался я из-за Иды. Это на неё я злюсь и её поступков не могу понять и принять. Мие просто не повезло попасть под горячую руку.

Слышу звук клаксона снаружи и понимаю, что это Миша. Допиваю свой кофе залпом и иду встречать его. Он всё ещё глядит на меня виновато. И это он ещё не знает, что вчерашняя девушка всё ещё здесь.

— Доброе утро, Максим Владимирович! — приветствует он издалека. — Какие планы на сегодня?

— План у нас с тобой, Миша, теперь только один — разобраться со вчерашней проблемой, — отвечаю я с тяжёлым вздохом. Он хмурится в ответ.

— Так значит, она всё-таки была в лесу? — предполагает он. Киваю, не глядя на него. Не хочется пока говорить, что мой волк признал в ней истинную.

— Я только одного понять не могу — зачем её родители соврали.

— Я думал об этом, — говорит Миша морщась. — Их ответ мне с самого начала показался странным. Я позвонил и представился. Сказал: «Я звоню насчёт вашей дочери». А этот мужик мне в ответ: «Наша дочь дома!» И трубку бросил.

— Как говоришь, его фамилия? — спрашиваю я задумчиво.

— Ильин, — отвечает Миша.

Я захожу в соцсети и вбиваю имя и фамилию Мии. Нахожу её аккаунт, совсем скромный с парой групповых фотографий. На одной из них она, как я полагаю, с семьёй. Супружеской парой под пятьдесят и ещё одной размалёванной девицей.

— А вот и та самая дочь, о которой шла речь, — произношу я, качая головой. Не понимаю, что это вообще за люди, и как они могут относиться подобным образом ко второму ребёнку, пусть и нелюбимому.

— Есть ещё кое-что, — неуверенно произносит Миша. — Вчера, когда я её забирал из университета, отец её буквально за руку тащил до машины. А потом на заднее сиденье бросил будто багаж. Когда вы сказали мне её отвезти назад в город, я даже обрадовался. Она рыдала всю дорогу, будто её на казнь везут.

— А что ж ты мне раньше не сказал?! — бросаю я, накидывая куртку на плечи.

— Да как-то к слову не пришлось, — Миша снова виновато опускает глаза.

Вздыхаю смиренно и выхожу на улицу. С досадой ощущаю неприятную холодную морось. Чёрт! А она ведь без куртки ушла. Надеюсь, хоть догадается от дождя спрятаться. Какая-то коряга попадает под ногу. Пинаю её со злости.

— Вот же чёрт! Да какого хрена?!

Я злюсь, но исключительно на себя. С самого начала всё пошло не так. И зачем я не сдержался? Ещё и в лес её одну отпустил? Можно же было просто быть вежливым.

Глава 8

Я сижу за кухонным столом и наблюдаю, как Мия медленно ковыряет вилкой омлет. Её движения скованы, осторожны, словно она боится случайно разозлить меня. Хотя все её действия вызывают лишь обратный эффект.

— Не нравится? — спрашиваю я, кивая на тарелку. — Я не мастер готовки, так что…

— Всё хорошо, — отвечает она, не дав мне закончить. — С моей стороны было бы жестоко критиковать то, что приготовил для меня другой человек. Поэтому я благодарна.

— Не для тебя, — поправляю я её, глядя в собственную тарелку.

— Что? — Мия хлопает своими кукольными глазами.

— Я приготовил завтрак не для тебя, а для себя, — поясняю я, думая, что для кого-то я бы больше постарался. По крайней мере, яйца бы не подгорели.

— Извини, — Мия нервно сглатывает и опускает взгляд. Вот чёрт! Кажется, она неправильно поняла меня. Не знаю почему, но только с ней у меня всё идёт как-то не так. Даже обычный разговор.

— Не извиняйся, — говорю я, хмурясь. — Я просто сказал правду. Я привык быть здесь один. Пару раз в неделю сюда приезжают помощники, но в остальное время я предоставлен сам себе. К такому быстро привыкаешь. Потому, когда я сегодня взялся готовить завтрак, я, как обычно, сделал его только для себя.

— А ясно, — Мия выдыхает и как будто даже расслабляется немного.

Мне отчего-то тоже становится легче. Должно быть, мой волк считывает эмоции её волчицы. Всё же она его пара. А значит, мы с Мией связаны. Двое, что никогда прежде даже не видели друг друга. Как же непросто это принять.

Ещё утром я был уверен, что отправлю её назад в город, но теперь… теперь всё усложнилось. Волк во мне шепчет своё, но я стараюсь не поддаваться этому. Я должен сам определить, займёт ли Мия какое-то место в моей жизни. Сделать это не так просто. Она не мой типаж, хотя в её простоте всё же есть что-то милое. Она словно дикий цветок — её красота не вписывается в привычные рамки. И за внешней маской бедной овечки явно скрывается сложный характер. Во всяком случае, мне хотелось бы верить в это.

— Тебе придётся остаться здесь, пока я не решу, что с тобой делать, — произношу я, резко поднимаясь. — Постарайся сидеть смирно до тех пор. И на всякий случай предупреждаю: не пытайся мне понравиться. Лучше вообще со мной не заговаривай. Притворись, что тебя здесь нет, поняла?

— Да, — кивает Мия, покусывая обветренные губы. — Могу я воспользоваться ванной комнатой?

— Конечно, — киваю я, слегка сбитый с толка.

Вот так просто? Она согласилась остаться без споров и возражений? Я снова начинаю думать, что этот её побег и рассказ о том, что её вынудили сюда приехать, — всего лишь притворство. Как же мне понять, что скрывается за этим её наивным взглядом?

Мия доедает завтрак, тихо благодарит и уходит в ванную. Я слышу, как щёлкает замок и включается вода. Видимо, она решила привести себя в порядок. Откровенно говоря, ей это не помешает — после ночи в лесу и последующих поисков одежды видок у неё был своеобразный.

— Максим Владимирович, у вас будут ещё какие-нибудь поручения для меня? — спрашивает Миша, заглядывая в кухню.

— Только когда вернёшься в город, — отвечаю я задумчиво. — Я хотел бы, чтобы ты выяснил всё о семье Мии. Если придётся, то поговори с её одногруппниками в универе. Выясни, что она представляет собой.

— Сделаю, — отвечает Миша с готовностью.

— Можешь особо не торопиться. Ты же с раннего утра на ногах. Отдохни пока, сообрази себе поесть что-нибудь.

Я киваю на холодильник, а сам ухожу в гостиную. Ещё вчера я как будто существовал вне времени и пространства, а сегодня от сменяющих друг друга событий голова идёт кругом. Я падаю в одно из кресел и прикрываю глаза. Звук мотора за окном заставляет меня напрячься. Есть только два человека, кому я могу быть рад здесь — это Миша и домработница Нина. Но Миша уже здесь, а Нина звонила мне вчера и предупредила, что не появится раньше пятницы.

Я поднимаюсь с мыслью, что кто бы это ни был, отец или брат, их появление обернётся для меня проблемами. Однако в этот момент я даже не представляю себе, насколько недооцениваю ситуацию. Через минуту в дом врывается Ида. Как всегда, уверенная и яркая. Со шлейфом дорогих духов и той самой дерзостью во взгляде, которая когда-то так меня привлекала.

— Наконец-то я нашла тебя, Макс! — её голос будто нож по сердцу. — И зачем надо было покупать дом так далеко от города?!

— Как раз, чтобы исключить возможность появления незваных гостей, — я не могу скрыть раздражения. — Что ты здесь делаешь?

— Мне нужна твоя помощь, — она по-хозяйски бросает сумочку на диван и оглядывает гостиную.

Михаил приходит на шум и замирает в дверях. Так уж вышло, что он в курсе моей сердечной драмы, так что удивлён он сейчас ничуть не меньше, чем я.

— Миш, оставь нас, — бросаю ему, потирая пульсирующий висок. Миша уходит, как мне кажется, с облегчением.

— Ид, ты серьёзно просишь меня о помощи? — я смотрю на неё напряжённо. — После всего, что было?

Она делает шаг ко мне, и я чувствую, как волк внутри напрягается. Он не рад видеть её. Волк знает, сколько боли она принесла мне, так что для него Ида — теперь враг.

— Влад окончательно слетел с катушек! — восклицает Ида. — Он контролирует каждый мой шаг.

Я скрещиваю руки на груди, намереваясь держать защиту до самого конца.

— А я тут при чём? Если ты забыла, мы с тобой расстались. Я больше не обязан бросаться в огонь, когда у тебя проблемы. И потом, если с Владом так плохо, просто уйди от него.

Ида морщится, дует губки, как обиженный ребёнок. То, что я отказываю ей — нонсенс для неё.

— Ты не понимаешь! Он не отпустит меня! — её голос начинает дрожать. Замечаю слёзы на ресницах. — Макс, прошу, забери меня у него, пожалуйста!

Внутри закипает злость. Я знаю, что все её слова и слезы — лишь попытка манипулировать мной. Сколько раз она уже проделывала со мной подобное? Разыгрывала из себя жертву. Но теперь я всё знаю. Она манипулировала Владом, так же как и мной. Это был лишь вопрос времени, когда брат возьмётся за неё жёстко. В отличие от меня, он не прощает тех, кто водит его за нос. Теперь Ида в ловушке, и хочет, чтобы я снова её спас.