Звёздная пыль веков

Глава 1: ПРОКОЛ МЕЖДУ МИРАМИ

Лада мчалась сквозь звезды.

Не просто летела – парила на острие пространства, рассекая бездну на сверхсветовой скорости. Этот полет на межпланетном челноке оживил в ней давно забытый азарт, знакомый по юношеским гонкам на коптероцикле. Тогда она, студентка, лихо петляла в небесах родного мегаполиса, лавируя меж медлительных авиатранспортов, как ласточка меж небоскребов. Сейчас – та же опьяняющая смесь скорости и риска, тот же гул двигателей, наполняющий кабину грозным рокотом. Тот же леденящий душу страх перед невидимыми ловушками космоса – черными дырами, чьи чудовищные объятия грозили разорвать корабль в клочья при малейшей ошибке в проколе гиперпространства.

И главное – тот же сладкий, огненный выброс адреналина, заставляющий сердце биться в такт гудящим турбинам.

Хотя Ладе давно стукнуло тридцать, ощущение было чисто детским – как будто она снова раскачивалась на качелях до головокружительной высоты и, зажмурившись от восторга и страха, спрыгивала вниз, замирая на миг в свободном полете.

Ее корабль, ласково прозванный «Скаутом», был скорее малогабаритным челноком, где львиную долю внутреннего объема пожирали могучие двигатели. Они работали на принципе использования разницы потенциалов гравитационныхпланет флуктуаций – сложной игре пространственных аномалий. Оставшееся пространство делили между собой тесная кабина пилота и компактный модуль жизнеобеспечения, больше похожий на капсулу.

Лада была межзвездным картографом. Ее миссия – разведка путей, прокладка новых маршрутов между звездными системами разных Галактик и нанесение их на бескрайнюю космическую карту.

Но этот день был не похож на предыдущие.

За пять лет работы она уже не открывала новые миры – их попросту не осталось. Теперь она оптимизировала известные трассы, делая их короче, быстрее, безопаснее. То, что раньше требовало десятилетий или даже столетий полета сквозь пустоту, теперь занимало минуты или часы – благодаря умным «проколам» меж черными дырами. Нужно было лишь выбирать варианты маршрутов между двумя неисследованными сингулярностями, прочерчивать путь и заносить драгоценные данные о времени прохода в базу.

И вот случилось непоправимое. Ошибка. Но не ее.

Искусственный Интеллект навигационной системы, верный помощник, обычно предлагавший ей на выбор десятки смоделированных траекторий и оставлявший финальное решение за ее интуицией, – завис. Замер в немом ступоре при расчете маршрута между двумя теоретическими чудовищами: квантовой черной дырой и дырой Риссины-Ньюмана. Обе – лишь уравнения в учебниках, плод умозрительных построений. Обе – оказались жуткой реальностью, зияющей перед носом челнока.

У Лады не было времени на раздумья – лишь на ледяной, парализующий ужас и инстинктивный выбор.

Влететь в одну из дыр?

Но это означало верную, мучительную смерть от чудовищных гравитационных перегрузок, когда разница в силе тяжести между макушкой и пальцами ног исчисляется миллиардами раз, разрывая тело на клеточном уровне...

Или... рискнуть?

Прочертить курс наугад, без расчетов, уповая лишь на везение и свою «гоночную» интуицию?

Сердце колотилось, как бешеный барабан в груди. Адреналин обжигал вены. Рука, почти не слушаясь, рванулась к штурвалу.

Наудачу!

Она резко изменила вектор, вложив в движение всю свою волю, весь опыт гонщика и картографа, заставив «Скаут» нырнуть в узкую, трепещущую щель пространства-времени, которую ИИ даже не успел промоделировать.

Выброс.

Резкий, как удар хлыста. Челнок выкинуло из прокола штатно, без видимых повреждений, но... в пустоту. Никакой черной дыры рядом, ни малейшей возможности для нового прыжка.

Искусственный интеллект ожил, замигал индикаторами, задумался на несколько вечных секунд, делая привязку к местности... и выдал ледяным, бесстрастным голосом:

«Неизвестная Вселенная. Неизвестная Галактика. Неизвестная система. Ближайшая планета – неизвестна».

И тогда она увидела ее.

Через лобовое стекло, заполнив собой все пространство, плыла Планета.

Голубые пятна океанов, словно слезы вселенной. Зеленые массивы лесов – вздохи живой земли. Желтые мазки пустынь и белоснежные завитки облаков.

Незнакомая. Прекрасная. Пугающая.

Ее отражение дрожало в широко распахнутых голубых глазах Лады. А по щекам, оставляя соленые дорожки, струились слезы – крошечные океаны страха и потрясения, вытекшие из океанов того далекого, неведомого мира.

Глава 2: ПРИТЯЖЕНИЕ НЕИЗВЕСТНОСТИ

Гул двигателей стих, сменившись оглушительной, непривычной тишиной. Не тишиной вакуума, к которой Лада привыкла за годы полетов – той наполненной космическим излучением, пульсарами далеких звезд и собственным дыханием.

Нет. Эта тишина была… живой.

Ее нарушало легкое потрескивание охлаждающихся корпусных панелей «Скаута», тихое шипение систем жизнеобеспечения и… ничего больше. Ни сигналов маяков, ни фонового гула галактической сети, ни привычного бормотания ИИ, уже вернувшегося к рутинным проверкам после шокирующего сообщения.

«Неизвестная Вселенная. Неизвестная Галактика. Неизвестная система. Ближайшая планета – неизвестна».

Слова навигатора висели в воздухе кабины, холодные и безапелляционные. Лада не сразу смогла оторвать взгляд от планеты, заполнявшей лобовое стекло.

Она была прекрасна. Тревожно, чуждо прекрасна.

Голубизна океанов казалась глубже земной, зелень континентов – ярче и первозданней, а завитки облаков плыли в каком-то незнакомом, замедленном ритме.

Слезы, навернувшиеся от пережитого ужаса и этого внезапного, ошеломляющего вида, скатились по щекам, оставив соленые дорожки. Они действительно были похожи на крошечные реки, стекающие с океанов той далекой, манящей и пугающей земли.

— Анализ атмосферы, — скомандовала Лада голосом, который звучал чужим, но твердым.

Адреналин еще бушевал в крови, но годы тренировок и работы в экстремальных условиях брали верх. Паника была роскошью, которую она не могла себе позволить.

— Состав, давление, биологические агенты. Полный спектр.

— Анализ... — голос ИИ, обычно такой плавный и уверенный, слегка замедлился, будто с трудом подбирая слова. — Атмосфера пригодна для дыхания вида Homo Sapiens Sapiens. Состав: азот – 78%, кислород – 21%, аргон – 0.93%, углекислый газ – 0.04%, следы других газов. Давление у поверхности: 1.01 стандартных атмосферы. Биологические агенты… обнаружены сложные органические соединения, характерные для биосферы. Патогены… недостаточно данных для точной идентификации. Рекомендую стандартный карантинный протокол при выходе.

Дышать можно. Это было главное.

Лада вздохнула, не осознавая, что задерживала дыхание. Значит, шанс есть.

Она мысленно поблагодарила конструкторов «Скаута» за универсальные системы фильтрации и синтезаторы, способные адаптироваться к широкому спектру условий.

— Статус корабля? Повреждения? Энергия?

— Корпус целостен. Системы жизнеобеспечения функционируют в штатном режиме. Двигатели…

ИИ снова сделал паузу.

…Двигатели требуют перекалибровки после аномального гравитационного воздействия. Запаса энергии для запуска гиперпривода или создания значимого прокола недостаточно. Требуется источник высококонцентрированной энергии для подзарядки основных батарей. Внешние сенсоры фиксируют гравитационную аномалию в точке входа. Вероятность безопасного возврата по тому же маршруту… менее 0.7%.

Менее процента. Словно ледяной кинжал в сердце.

Лада сжала кулаки, ногти впились в ладони. Значит, назад – почти наверняка смерть.

Оставалось только вперед. К этой красивой, чужой планете.

— Наблюдай за аномалией. Записывай все колебания, — приказала она. — Построй орбиту стабилизации. Сканируй поверхность планеты на предмет признаков цивилизации, источников энергии, пригодных мест для посадки.

Она сделала паузу, глядя на голубой шар за стеклом.

— И… ищи любые следы знакомых спектральных сигнатур. Любые.

— Выполняю.

«Скаут», послушно жужжа маневровыми двигателями, начал плавный разворот, уводя планету из центра лобового стекла, заменяя ее черной бездной космоса, усыпанной незнакомыми созвездиями.

Ни одного знакомого узора. Ни Ориона, ни Кассиопеи.

Полная, абсолютная чуждость.

Ладу охватил холодный ужас одиночества, масштабы которого были несоизмеримы даже с бескрайностью знакомой Вселенной.

Там она всегда была частью чего-то огромного, связанного.

Здесь… она была одна. Совершенно одна.

Она заставила себя сосредоточиться на данных, которые начал выводить ИИ на экраны.

Рельеф планеты был разнообразен: горные цепи, похожие на шрамы, обширные равнины, изрезанные реками, густые леса, пустыни.

Признаков цивилизации – ноль.

Ни крупных городов, знакомых сетей дорог, энергетических излучений техногенного характера – не было. Совсем. Ни намека на орбитальные станции или спутники.

Лишь редкие, слабые тепловые пятна, расположенные хаотично – вероятно, крупные костры или примитивные поселения.

— Выбери место для посадки, — распорядилась Лада. Ее голос дрогнул лишь слегка. — Удаленное от крупных скоплений тепловых сигналов. Рядом с лесом или горами, для возможного укрытия. Доступ к воде обязателен.

— Оптимальный район определен: умеренные широты северного полушария. Речная долина у подножия горного хребта. Расстояние до ближайшего теплового источника – 15.7 километров. Рельеф позволяет совершить посадку с минимальным использованием двигателей для экономии энергии.

Глава 3: ЧУЖАЯ БОГИНЯ

Стрела, ранее воткнутая в землю, казалась немым укором и предупреждением. Лада стояла над ней, ощущая холодный металл рукояти пистолета сквозь перчатку скафандра. Лес напротив молчал, но она знала – ее видели. И эти люди вернутся. С подкреплением. Страх – мощный мотиватор.

«Скаут, режим минимального энергопотребления. Внешний мониторинг – круглосуточно. Любое движение в радиусе километра – немедленное оповещение. Маскируй корпус по возможности». Ее голос в шлеме звучал спокойнее, чем она чувствовала. Паника отступила, уступив место холодному расчету. Она была не просто потерявшейся путешественницей. Она была офицером Космофлота, носителем технологий, опережающих этот мир на тысячелетия. И у нее был чип.

Нейронный интерфейс «Прометей» был вживлен в ее мозг еще в академии, как и всем, кто работал за пределами Солнечной системы. Он ускорял мышление, улучшал память, координировал работу тела с техникой, помогал в изучении языков через анализ паттернов, а главное – давал доступ к корабельному ИИ и базам данных на интуитивном уровне. Сейчас он работал на пределе, обрабатывая визуальную информацию, сканируя аудиопоток на предмет речи, анализируя микродвижения в лесу и одновременно моделируя возможные сценарии обороны. Мозг горел, как раскаленный процессор.

Она медленно отошла от стрелы, заняв позицию у корпуса «Скаута», используя его как укрытие. Время тянулось мучительно. Солнце клонилось к вершинам гор, отбрасывая длинные тени. И тогда они пришли. Не трое. Шестеро. Те же трое, что убежали, и еще трое покрупнее, в стеганых поддоспешниках из кожи и толстого холста, с более серьезными топорами и мечами. Лица обветренные, жесткие, смотрели на нее и на корабль с дикой смесью страха, ненависти и решимости. Они двигались осторожно, растянувшись полукругом, явно пытаясь окружить.

Один из новичков, коренастый мужчина с седой прядью в бороде и медвежьей силой в плечах, зарычал что-то хриплое, указывая на нее топором. Звуки были грубыми, гортанными. И тут чип сработал. В ее сознании всплыли сопоставления: фонетические паттерны, базовые корни, интонации. Как будто заржавевший замок в ее голове щелкнул, и поток чужих звуков обрел смысл.

«...демон... из железа... убить... пока не наслала порчу...» – транслировал чип, выделяя ключевые слова. Это был древнеславянский язык. Древняя Русь. Чип подтверждал лингвистический анализ с 90% вероятностью, эпоха – ориентировочно IX-X век н.э. Информация обрушилась лавиной, но Лада держалась. Теперь она могла понять их. Но говорить – пока нет. Чип анализировал, но для воспроизведения требовалась практика.

Медведеподобный воин, видимо, вожак, сделал шаг вперед, занося тяжелый боевой топор. «Умри, нечисть!» – проревел он, и ринулся в атаку. Двое других, с мечами, бросились следом, стараясь зайти с флангов. Остальные трое держались сзади, натягивая луки.

Время для Лады замедлилось. Чип проецировал траектории атак прямо на ее сетчатку, вычисляя оптимальные точки уклонения и контрудара за доли секунды. Ее тело, усиленное нейроинтерфейсом и тренировками, отреагировало молниеносно. Она не стала применять пистолет на поражение – слишком шумно, слишком смертоносно, слишком… божественно? Нет. Ей нужен был контроль, а не кровавая баня.

Вместо прыжка в сторону она нырнула под размах топора вожака, используя невероятную скорость, которую давал чип, синхронизированный с мышечными усилителями скафандра. Ее рука, обернутая в бронированный композит, со свистом рассекла воздух и ребром ладони ударила вожака по запястью. Кость хрустнула с отчетливым, леденящим душу звуком. Топор выпал. Вожак взревел от боли и неожиданности, отшатнувшись.

В тот же миг Лада развернулась. Первый мечник уже заносил клинок. Она не стала уворачиваться. Пусть ударит. Лезвие с глухим стуком ударило по ее плечу. Ткань скафандра даже не порвалась. Амортизаторы гасили удар, передавая лишь легкий толчок. Глаза мечника округлились от ужаса. Он явно ожидал, что разрубит демона надвое. Вместо этого Лада ловко поймала его руку выше запястья, провернула – еще один хруст, вывих. Меч упал. Второй мечник замер на мгновение, парализованный невероятным зрелищем неуязвимости.

Стрелы со свистом вонзились в корпус «Скаута» и в землю рядом. Лада даже не вздрогнула. Она знала, что броня выдержит. Вместо этого она выхватила импульсный пистолет. Не для убийства. Она выбрала минимальную мощность – оглушающий импульс. Резкий, громкий кр-а-ак!, похожий на удар молнии в упор. Яркая вспышка ослепила нападавших. Пистолет был направлен не в людей, а в землю перед ними. Земля вздыбилась небольшим фонтаном дыма и пламени, оставив черную воронку.

Эффект был мгновенным и ошеломляющим. Оставшийся мечник отпрянул, заслоняясь рукой. Стрелки выпустили тетивы мимо. Вожак, с перебитым запястьем, смотрел на нее с животным страхом. Человек, которого он только что пытался убить, стоял невредимым после удара мечом по плечу, сломал ему руку одним движением и призвал молнию!

Лада медленно подняла руку, показывая открытую ладонь. Жест мира? Предупреждение? В ее серебристом скафандре, под лучами закатного солнца, она выглядела абсолютно не от мира сего. Чип лихорадочно анализировал их выражения лиц, частоту дыхания, микродрожь. Страх сменился благоговейным ужасом. Первозданный ужас перед непостижимым.

«Богиня...» – прошептал кто-то из задних рядов, падая на колени. Слово, вырвавшееся из самого сердца, пронеслось чипом. «Железная Богиня... Громовержица...» – зашептали другие. Даже вожак, стиснув зубы от боли, невольно склонил голову. Их агрессия испарилась, растворилась в леденящем страхе перед существом, которое не берет сталь, ломает руки как тростинки и повелевает небесным огнем.