Лабиринты страсти

Глава 26. Лина

Пытаюсь ориентироваться по звукам, которые доносятся из детской, слышу, что пищит Женька, а Гордей смеется, от его смеха по телу пробегают мурашки, я так скучала за этим звуком, но никогда не слышала, чтобы он смеялся так заливисто.

— Давай скорее отправляй свой поезд, — я тихонько приоткрываю дверь в Женькину комнату и вижу, что она сидит в пижамке и играется с огромной железной дорогой, по которой с характерным шумом едут два маленьких поезда, очень реалистичных.

— Папочка, мы груз не положили, — вскидывает руки на голову Женька.

— Эх ты, давай скорее тормозить, — тут мое присутствие становится заметным для Гордея и он оборачивается и мягко улыбается, Женька замечает, что папа смотрит не на неё и сразу оборачивается, на меня смотрят оригинал и его маленькая копия.

— Мамочка, — Женька летит ко мне, а я обнимаю её, она начинает сразу взахлеб рассказывать все, что успела произойти за утро:

— Мы здесь с папой играем в станцию, — побегает к железной дороге, — Тут поезда и мы их отправляем, — берет поезд в ручку и подносит ко мне, — Смотри этой мой желтый, а у папы зеленый, — я тут же обращаю внимание на лежащего, БЕЗ РУБАШКИ, Гордея, идеальный пресс, накаченная грудь и красивые руки, с переплетающимися венами вокруг.

— У вас очень крутая дорога, — Женька сразу переключает внимание на свою дорогу и вообще забывает о моем присутствии рядом с ними.

— Вы завтракали? — а сама постоянно опускаю глаза туда, куда не стоит, видимо, со мной что-то не так.

— Да, папуля делал яичницу, вкусную, — отвечает Женька.

— Что смог, — объясняет Гордей, — Не хотели тебя будить, поэтому справились сами, — поднимает во весь свой исполинский рост и встает передо мной, — Зубы почистили, волосы закололи, — только сейчас наблюдаю за смешной прической Женьки, — Я вот немного испачкался кетчупом, поэтому так выгляжу, — как Бог? Хочется спросить.

— Я закину сейчас в стирку, сможете ещё минут 15 семи побыть?

— Да хоть пять часов, конечно, — мягко улыбается и снова садится играть в Женькой.

Я быстро закидываю стирку с каплей отбеливателя, чтобы спасти дорогущую рубашку, а сама бегу приводить себя в порядок. Принимаю душ, сушу волосы и надеваю домашнее платье, пока вожусь в ванне слышу, что кто-то пришел и стараюсь выделить, как можно быстрее. На пороге стоит бабушка, а Гордей без рубашки её встретил, получается. Бабуля буравит Гордея таким взглядом, что аж хочется справится.

— Здравствуйте, Ростислава Павловна, — бабуля обводит глазами его красноречивый взгляд и скептически здоровается.

— Здравствуйте, Гордей, — пытаюсь как-то спасти ситуацию, поэтому скорее вхожу в их поле зрения.

— Привет, бабушка, — она оглядывает меня, — Проходи, — тут Женька несется со своим поездом, а бабушка сразу расплывается в улыбке.

— Бабуля, смотри, что мне папочка купил, — Женька вручает бабушке поезд и за руку уводит в комнату, едва бабушка успевает снять обувь и верхнюю одежду.

— Я немножко не в том виде, — улыбается Гордей.

— Я стираю уже, сейчас в сушку буду закидывать, — решаю пока поговорить с бабушкой и наладить, так сказать, контакт, чтобы она держалась ради Женьки.

— Бабуля, — я присаживаюсь с рядом сидящей бабушкой, возле железной дороги и пытаюсь как-то настроить её, — Он к Женьке пришел и обился кетчупом…

— Мне уже рассказали, твое дело, если ты сама готова с ним общаться- это похвально, а я нет, — я понимаю её, потому что она видела в каком я была состоянии последние четыре с половиной года, для нее- это был такой же удар, — Что там с Димой? — он кстати писал мне, просил дать новый адрес и я дала, все-таки нужно объясниться и расставить все точки над і.

— Мы расстались, — я прошептала это, чтобы Женька не услышала, а бабушка радостно кивнула.

— Хоть какие-то радостные новости, — бабушке очень он не нравился, особенно его чрезмерная любовь к маме, — Пойдем уже пить чай с вашим этим.

— С папочкой, — дополнила Евгешка.

— И с ним тоже, — мы вышли в гостиную, где Гордей сидел, как Аполлон. Женька сразу забралась к нему на руки, а он ее обнял.

— Расскажите Гордей, Как вы жили эти почти 5 лет? — они начали спокойно разговаривать, а я успела поставить шарлотку в духовку и заварить ароматный чай, Женька успела уснуть на руках, поэтому Гордей отнёс её в комнату, а сам вытащил из сушки рубашку и надел её. Мы сели за стол, а бабушка так и продолжала сыпать Харитонова вопросами и рассказами.

— Линуша очень тяжело перенесла беременность и роды, ещё и на маленьком сроке переболела воспалением легких, чуть не потеряла Евгешку, — я обернулась:

— Бабушка, хватит, — перевела взгляд на Гордей, а тот смотрел на меня с сожалением и грустью.

— Все хорошо, это нужно знать, — сказал Гордей, а бабушка углубилась в свой рассказ.

Я старалась пропускать какие-то вещи, изредка чувствуя на себе тяжелый взгляд. Потом я поставила перед ними шарлотку и чай, разлив его по кружкам.

— Давайте приступать, пока горячее, — я ела молча, а вот бабушка охотно общалась, и по-моему, не собиралась заканчивать.

— Вот зачем нужно было тогда расставаться, ребенок растет…

— Ба, прекрати сейчас же, — я не могла заставить её чуточку помолчать.

— Все хорошо, я расскажу, — Гордей рассказал бабушке все, как есть, а та внимательно его слушала поедая шарлотку.

— Вот же гадость эта Марго, — вздыхала громко, — Она мне ещё тогда в университете не понравилась, змея, — Я убрала тарелки в раковину и даже успела их помыть, как эти два болтуна закончили свой разговор.

— Вот так вот, идиот я, знаю, — слышать такое от Гордея очень необычно, — Но люблю их очень сильно и обижать не собираюсь, не переживайте, Ростислава Павловна, — бабушка одобрительно кивнула.

— Хорошо, поверю на слово, но если что- лично уничтожу, — Гордей хихикнул и встал изо стола.

— Я пойду Женьку поцелую и поеду уже, — я кивнула, — Очень было вкусно, Лина, — мягко улыбнувшись поблагодарил Гордей, — Спасибо большое, — перевел взгляд на бабушку, — А с вами было приятно пообщаться, — бабушка сдержанно улыбнулась и ответила «взаимно». Приятен он ей, это так редко бывает, умеет же всех женщин поразить своим шармом.

Я оставила бабушку на кухне, а сама пошла проводить Гордея, который поцеловал Женьку, что-то ей прошептал и пошел обуваться.

— Я завтра можно заеду?

— Конечно, это твой дом, ты можешь приезжать, когда хочешь.

— А ты хочешь меня видеть? — вопрос ставит в тупик, но он очевиден.

— Я не против, — он не был доволен ответом, но быстро вышел…