«Арк Ройял»

Глава 6. Птенцы из одного гнезда

Когда наступила весна 1940 года, взорвалась огромная мина, которую немцы готовили всю зиму под прикрытием «странной войны». Наступление Оси на Средиземном море, которого все ждали, не состоялось, они ударили в другом месте. И новое наступление подтвердило то, что стало ясно всем, — воздушная мощь выигрывает войны. Поэтому тот, кто имеет превосходство в воздухе, побеждает противника.

В Норвегии одержала победу воздушная мощь. Немцы имели больше авиации и в начале кампании использовали ее более умело. Даже то чисто символическое сопротивление в воздухе, которое сумели оказать союзники, было результатом действий авианосцев. Немцы быстро захватили все хорошие аэродромы в Норвегии. При этом следует помнить, что эта страна находилась вне пределов досягаемости самолетов с английских аэродромов. Мы не имели аэродромов на берегу, и всю воздушную поддержку оказывали авианосцы, крейсирующие вдоль побережья. Когда мы расчистили Скаанланд и Бардуфосс, авианосцы перебросили туда из Англии «Гладиаторы» и «Харрикейны», которые отважно сражались. Если бы мы имели побольше авианосцев, мы могли и удержать Норвегию.

Когда «Арк Ройал» печально вернулся в Скапа Флоу после атаки «Шарнхорста» в Тронхейме, превосходство в воздушной мощи уже обеспечило немцам победу в кампании во Франции. Наши немногочисленные эскадрильи были просто уничтожены, а остатки истребителей мы были вынуждены собрать дома, чтобы защитить самих себя. Воздушные Силы Флота также испытывали острейшую нехватку самолетов после кровопролитных сражений в Норвегии и гибели «Корейджеса» и «Глориеса».

Когда Франция была разгромлена, нам объявила войну Италия. 11 июня бомбардировщики мощных Реджиа Аэронаутика атаковали Мальту, все «истребительное прикрытие» которой состояло из 4 устаревших бипланов «Си Гладиатор». Их пилотировали летчики-добровольцы из Королевских ВВС. Фашистские бомбардировщики угрожали нам теперь по всему Средиземноморью.

Вражеская авиация окружила нас буквально со всех сторон. Мы со своей стороны имели какое-то количество самолетов, которые должны были защищать метрополию, жизненно важные морские коммуникации в Атлантике и на Средиземном море и измученный флот, который уже понес большие потери в авианосцах и эсминцах.

Мы имели очень мало самолетов и на суше, и на море. Но мы гордились ими, потому что люди, летавшие на них, были лучшими в мире пилотами. И в этой вере заключалась вся наша надежда.

Королевский Флот после Норвегии и Дюнкерка на своей шкуре узнал, что может означать отсутствие истребительного прикрытия для кораблей.

Памятуя об этом, наш флот не мог подвергать себя излишнему риску, вступая в схватку с вражескими линкорами, линейными и тяжелыми крейсерами. Итальянцы имели большой флот из мощных и быстроходных кораблей, немцы имели небольшое ядро из очень сильных и опасных единиц. В портах вдоль берегов Северного моря и Атлантики стояли немецкие карманные линкоры, линейные крейсера и два неизмеримо более сильных новых линкора «Бисмарк» и «Тирпиц». Они в любой момент могли прорваться в океан, чтобы начать сеять хаос и опустошение среди наших конвоев. Некоторые корабли уже находились в море. Итальянский линейный флот стоял в Таранто в полной готовности к выходу в море, то есть являлся примером «fleet in being», мощного и угрожающего.

Но и это было еще не все. Если Франция капитулирует, кому достанется французский флот?

Когда 22 июня Франция подписала капитуляцию, эта проблема приобрела особенную остроту. В Оране, Алжире и Мерс-эль-Кебире стоял мощный французский флот под командованием адмирала Женсуля. Он имел 2 новых линейных крейсера «Дюнкерк» и «Страсбург», 2 старых линкора, несколько легких крейсеров и эсминцев. Здесь находился еще один «fleet in being», достаточно сильный, чтобы изменить соотношение сил на Средиземном море.

Ситуация была трудная и тревожная. Любое промедление могло оказаться опасным. Ни в коем случае нельзя было позволить Женсулю выскользнуть в море со своим флотом и присоединиться к нашим врагам. Его следовало удержать либо путем дипломатических переговоров, либо силой оружия.

В результате столь резкого изменения обстоятельств «Арк Ройал» не получил никакого отдыха. Вместо этого он после 3 дней пребывания в Скапа полным ходом отправился в Гибралтар. На Средиземном море был совершенно необходим еще один авианосец, чтобы прикрыть наш флот и удержать итальянцев от всяких поползновений. К моменту его прибытия кризис в Оране достиг критической точки. «Арк Ройал» был единственным кораблем, который мог выполнить эту исключительно деликатную работу.

Темп развития событий стремительно нарастал. И тон всему задавала германская авиация, которую противник использовал очень умело. Корабли Королевского Флота, а особенно авианосцы, безуспешно пытались хотя бы замедлить германский блиц, пока он окончательно не сокрушил нас.

Гибралтар уже и позабыл, как выглядит «Арк». Его здесь не видели с довоенных времен, когда он побывал в этом порту в ходе учебного плавания. Теперь он выглядел странным и слишком большим, стоя у причала, особенно для тех, кто прибыл из Англии, чтобы начать службу на авианосце.

Кеннет Лорд решил, что корабль выглядел крупнее, чем когда-либо, возвышаясь на 70 футов над водой. Впервые он видел «Арк Ройал» в Портсмуте, когда учился в торпедной школе «Верной». Однажды, посмотрев в окно, он увидел авианосец, который закрыл собой даже высокую сигнальную мачту на верфи. Это был прекрасный корабль! Он даже вздрогнул, когда увидел его вплотную и поднялся на борт «Арка» в качестве одного из членов его команды.

На корабле в это время все было перевернуто вверх дном. Все торопились, спешили и неслись, сломя голову. Офицеры и матросы метались взад и вперед, как заведенные. То и дело звякали элеваторы. В ангаре стоял неумолчный грохот. Неприятный запах авиабензина перебивал все остальные, и в бесконечных коридорах было довольно трудно дышать. Сумеет ли он когда-нибудь ко всему этому приспособиться? Сумеет ли он здесь выполнять свои обязанности?

Ему не дали лишней минуты, чтобы освоиться, а швырнули прямо в самый водоворот. Или выплывешь, или утонешь, но это твое дело. Именно таков был стиль «Арка». «К цели без отдыха» на языке нижних палуб превратилось в грубое «Расшибись в лепешку». Кеннет сразу окунулся в самую гущу работы в капитанском офисе.

Новый командир «Арк Ройала» работал усерднее других и много времени проводил, совещаясь с вице-адмиралом Сомервиллом, командиром Соединения Н, базировавшегося в Гибралтаре. Пауэр ушел, и его сменил капитан 1 ранга Ч. С. Холланд. Он был офицером совсем иного склада, чем прежний командир, и ветераны корабля еще не привыкли к его манерам.

Если Пауэр был грубым, неуступчивым и прямолинейным, то Холланд был элегантным, вежливым и доброжелательным. Пауэр всех давил своим характером, Холланд управлял с помощью дипломатии. Сид Таннер как рассыльный капитана много с ними общался и невольно их сравнивал. Холланд походил на настоящего денди и резко отличался от Пауэра. Однако грубоватым морякам потребовалось довольно много времени, чтобы осознать довольно простую вещь. Привычка к дорогому одеколону совсем не делает человека мягким и он вполне может оставаться прекрасным командиром.

Сид мог все это видеть и чувствовать, даже нюхать. Он уверился, что капитан подцепил свои изысканные манеры во Франции. Это было действительно так, ведь капитан 1 ранга Холланд служил британским морским атташе в Париже перед войной, а позднее он был офицером связи при штабе адмирала Дарлана. Он полюбил Францию и подружился со многими французами.

Одним из его самых близких друзей был адмирал Женсуль. Французский адмирал, который сейчас командовал флотом в Оране, сохраняя мрачное молчание, совсем недавно давал торжественный обед в честь Холланда. А теперь двое друзей могли встретиться при совершенно иных обстоятельствах, причем эти обстоятельства казались капитану 1 ранга Холланду просто невыносимыми.

Соединение Н, к которому присоединились еще несколько кораблей, направилось к Орану. В Гибралтаре собралась довольно сильная эскадра. Адмирал Сомервилл поднял флаг на «Худе», вместе с ним были линкоры «Вэлиант» и «Резолюшн», авианосец «Арк Ройал», 2 легких крейсера и 11 эсминцев.

«Арк Ройал» должен был сыграть особую роль. Разумеется, его самолеты должны были вести разведку впереди по курсу флота, но, если потребуется, они могли применить силу против французских кораблей. Однако все надеялись, что капитан 1 ранга Холланд сумеет использовать против адмирала Женсуля иное оружие — личную дружбу и теплые воспоминания. Холланд в Ора-не должен был отправиться на берег и попытаться договориться с Женсулем, чтобы добиться желаемого результата без применения крайних средств. Если же это не удастся, бывший друг и соратник Женсуля должен будет сдернуть бархатную перчатку. Капитан 1 ранга Холланд, как и большинство британских офицеров, не слишком задумывался о возможных последствиях.

Чтобы добраться до берегов Алжира, много времени не требуется. Соединение Н стояло в гавани Гибралтара, ожидая развития событий, а между штабом Сомервилла и Адмиралтейством шел оживленный обмен телеграммами.

1 июля в 2.25 Адмиралтейство передало приказ:

«Подготовиться к исполнению «Катапульты» 3 июля».

Таким образом на все дипломатические переговоры отводилось 2 дня. Военной операции было присвоено кодовое название «Катапульта». В тот же день Сомервилл ответил:

«После совещания с Холландом и другими офицерами у командира Соединения Н создалось впечатление, что любой ценой следует избегать применения силы. Холланд считает, что нападение с нашей стороны вызовет негативную реакцию французов, где бы они ни находились».

Ответ пришел в 18.20.

«Правительство ЕВ твердо намерено уничтожить французов, если они не примут ни одного из выдвинутых предложений».

Вечером Черчилль потребовал от Адмиралтейства послать следующую телеграмму адмиралу Сомервиллу:

«На вас возложена одна из самых неприятных и тяжелых задач, с которыми когда-либо сталкивался британский адмирал. Но мы совершенно в вас уверены и думаем, что вы без колебаний ее выполните».

На рассвете 3 июля Соединение Н покинуло Гибралтар и прибыло к Орану. Капитан 1 ранга Холланд перешел на эсминец и в 8.00 вошел в гавань.

Французские власти не разрешили эсминцу пройти входной бон, хотя капитану 1 ранга Холланду было разрешено войти в гавань на катере. Однако адмирал Жен-суль отказался встречаться с ним. Между прочим, Холланд имел при себе британские предложения, которые следовало передать Женсулю.

Французскому адмиралу были предложены на выбор несколько вариантов. Он мог продолжить сражаться вместе с англичанами. Он мог выйти в британский порт в сопровождении британских кораблей. В этом случае экипажи кораблей планировалось вернуть во Францию, а сами корабли были бы возвращены Франции после окончания войны. Если адмирал считал невозможным принять ни одно из этих предложений, он мог увести свои корабли во Французскую Вест-Индию или затопить их в течение 6 часов.

Если бы он отверг и это, британское правительство было согласно на демилитаризацию кораблей на их теперешних стоянках, но при условии действительно эффективной демилитаризации.

Если Женсуль не согласится и на это, Сомервилл имел приказ применить «ту силу, какая может потребоваться», чтобы не допустить перехода французских кораблей в руки противника.

Адмирал Женсуль все-таки изучил британские предложения, когда решился-таки принять капитана 1 ранга Холланда. Несколько часов они вели переговоры, обсуждая все в мельчайших деталях. Холланд приложил все силы, чтобы постараться убедить Женсуля, но в конце концов французский адмирал не согласился принять ни один из вариантов. Холланд покинул «Дюнкерк» и вернулся на свой корабль, чтобы подготовить авианосец к выполнению самого неприятного задания, какое он когда-либо получал.

Наконец в 18.25 Адмиралтейство передало радиограмму: «Французские корабли должны принять наши условия, либо вы должны потопить их до наступления темноты». Но к этому времени уже загрохотали тяжелые орудия Соединения Н. В 18.0 °Cомервилл радировал, что он ведет бой. 381-мм снаряды «Худа», «Вэлианта» и «Резолюшна» обрушились на французов. Офицеры, управлявшие огнем, делали это с чувством горечи. Боб Эве-ретт с тяжелым сердцем следил за боем из кабины «Суордфиша», находящегося в небе, так как он родился и вырос во Франции. Черчилль позднее писал: «Адмиралтейство полностью разделяло все эти чувства».

«Суордфиш» с «Арк Ройала» корректировал огонь линкоров. Еще 5 самолетов под командованием Эверетта спустились к самому морю и сбросили мины на выходе из гавани Мерс-эль-Кебира.

В ходе боя линкор «Бретань» был потоплен, а линкор «Дюнкерк» получил тяжелые повреждения и выбросился на мель. Линкор «Прованс» и несколько мелких кораблей были серьезно повреждены. Не слишком внушительное достижение для 3 британских линкоров.

Однако «Страсбург» сумел дать ход и выйти из гавани под прикрытием сгущающихся сумерек в сопровождении 5 эсминцев. Он полным ходом ринулся на восток, а «Суордфиши» с «Арка» помчались вдогонку.

Это был первый случай, когда авианосные торпедоносцы атаковали линейный корабль в открытом море, поэтому их пилоты надеялись на решающий успех. Они обнаружили, что линейный крейсер удирает на скорости 28 узлов, оставляя за собой густой хвост дыма, к которому примешивается дым идущих рядом эсминцев. Так как пилоты не имели никакого боевого опыта, они сбросили торпеды слишком далеко от цели, и «Страсбург» исчез в темноте.

«Дюнкерк» еще не был полностью лишен подвижности. Поэтому на следующий день перед рассветом была поднята группа «Суордфишей». Они атаковали линейный крейсер с первыми лучами солнца. В цель попали 4 торпеды из 6.

Большинство пилотов ВСФ сожалело об этом «печальном событии», как его назвал Черчилль. При этом они испытывали определенное разочарование, потому что задача оказалась слишком легкой. В сумерках, при совершенно недостаточном освещении, дюжина устаревших бипланов догнала мчащийся полным ходом линейный крейсер и атаковала его, тогда как старые линкоры Соединения Н оказались в данном случае совершенно беспомощны. Под покровом темноты они атаковали стоящий в гавани линкор и вывели его из строя, что не смогли сделать 3 линкора. Пилоты чувствовали, что если бы они имели чуть побольше опыта, то добились бы гораздо большего. Может быть, такой шанс им предоставит итальянский флот.

А уже через 3 дня они схватились с итальянцами. Угроза со стороны французского флота была устранена. И теперь адмирал Каннингхэм, который со Средиземноморским флотом базировался в Александрии, и адмирал Сомервилл с Соединением Н из Гибралтара приступили к очистке от итальянцев Средиземного моря, которое те считали «итальянским озером». Для этого требовалось наладить снабжение формируемой армии генерала Уэйвелла в Северной Африке, так как следовало ждать неизбежного наступления итальянцев из Ливии. Прежде всего было необходимо наладить проводку конвоев с войсками и техникой для Уэйвелла, а также наносить удары по итальянским портам и аэродромам, чтобы закупорить противника в его логове.

Итальянский гидросамолет «Кант» во второй половине дня 9 июля обнаружил британское соединение и даже успел сообщить по радио, что видит «Арк Ройал», как его тут же атаковали 3 «Скуа» и сбили. Однако его сообщения оказалось достаточно, чтобы навести на авианосец около 40 бомбардировщиков SM-79. Они сбросили более сотни бомб, но «Скуа» сбили 4 итальянских самолета и вынудили остальные промахнуться. Еще несколько бомбардировщиков были тяжело повреждены. Соотношение сил сложилось исключительно неблагоприятное, но пилоты «Арк Ройала», как и другие летчики морской авиации, уже привыкли к этому. И тем не менее, все были бы рады, если бы на Средиземном море появились новые авианосцы типа «Илластриес» с их бронированными полетными палубами. Но пока они были вынуждены сражаться одни.

Вскоре «Арк Ройал» стал привычной деталью пейзажа Гибралтара. Моряки каждого торгового судна, которое туда попадало, узнавали его и благословляли. Где бы ни появлялся «Арк Ройал», его знаменитое счастье было с ним и брало под свое крыло всех, кто находился рядом.

Ветераны «Арка» уже начали считать Скалу чем-то вроде второго дома, а зеленые новички вроде Кеннета Лорда, которые только недавно прибыли на авианосец, открывали для себя ее прелести. В «Юниверсале» всегда продавалось пиво и играл женский оркестр. Кеннет любил посидеть там за чашечкой горячего кофе с особыми крошечными кексами. Можно было загорать и купаться в Каталанской бухте или сходить в кино, где можно было подремать или от души облаять киномехаников за постоянные обрывы ленты.

Как обычно, «Арк Ройал» обеспечивал своей команде самый разнообразный отдых. Авианосец особенно славился своими спортсменами, его футбольная команда не знала себе равных и долго считалась просто непобедимой. Большинство футболистов играли вместе еще на «Корейджесе», а потом перешли на «Арк». На Скале они часто встречались с различными армейскими командами, в составе которых были футболисты, до войны игравших в различных профессиональных клубах. Матч между командой «Арк Ройала» и армейской командой всегда собирал аншлаг. Моряки всегда играли против армейцев с особым настроем. Вероятно, причиной этому было то, что солдаты постоянно первыми «грабили» транспорты с пивом, пока Соединение Н находилось в море.

Водное поло было еще одним любимым видом спорта на корабле. Перси Хэнкок входил в состав команды «Арка».

Он всегда втихую хихикал над сержантом морской пехоты, который тоже играл в поло. Когда сержант был облачен по всей форме, он выглядел просто потрясающе: высокий статный солдат, его мундир был тщательно отглажен, пряжки и пуговицы сверкали. Завершали картину великолепные нафабренные усы. Когда команда готовилась к матчу, он стоял на краешке бассейна в купальном костюме и все еще выглядел внушительно. Но после того, как они прыгали в бассейн… Вынырнувшее из воды лицо являло собой разительный контраст с былым великолепием. Обвисшие мокрые усы больше всего напоминали знаменитого моржа из «Алисы»! «Теперь я знаю, почему главный сержант их так старательно отращивал!» — не без ехидства думал Перси.

Капитан 1 ранга Холланд всячески поддерживал своих спортсменов. Когда корабль находился в море, по вечерам после окончания полетов он позволял им вынести на полетную палубу маты и гимнастического коня, чтобы потренироваться. Всегда находилось более чем достаточно добровольцев немного размяться. Сам капитан довольно часто спускался с мостика и присоединялся к ним.

Высокий моральный дух помогал людям лучше сражаться. Чувство единства создавало у экипажа ощущение, что они защищают нечто реальное и осязаемое.

То же самое чувствовали пилоты в Англии, когда видели самолеты с черными крестами над Лондоном. Естественный боевой порыв пилотов вспыхивал с особой силой. Боб Эверетт в кабине своего самолета держал клетку, в которой жила канарейка. Разумеется, он не брал ее в боевые вылеты. Однако когда британские самолеты, патрулирующие над своими кораблями, гнали прочь орлов Реджиа Аэронаутика, вышибая из них пух и перья, маленькие птички «Арка» пели прямо-таки ангельскими голосами… Пилоты немногочисленных «Скуа» и «Суордфишей» были птенцами из одного гнезда со знаменитыми Немногими Истребительного Командования. И когда им приходилось сражаться с вороньими стаями самолетов Оси, они пели в унисон.

Матросы тоже любили петь. Они предпочитали старые грустные песни, которые напоминали о покинутом доме. Когда корабль стоял в порту, в ангаре часто устраивались самодеятельные концерты.

Очень часто ангар превращался в кинозал. Моряки «Арк Ройала» любили смотреть кино. Однако в период небольшого перерыва в боях моряки сумели сами поучаствовать в съемках фильма.

Кому-то в голову пришла великолепная идея сделать художественную ленту о жизни Воздушных Сил Флота. Много места на пленке должны были занять полеты с авианосцев. Из Англии на «Арк Ройал» прибыла съемочная группа, ведь этот корабль часто мелькал в сводках новостей, поэтому естественно было вести съемки именно на нем. Вся команда с энтузиазмом принялась помогать режиссеру. Боб Эверетт, который интересовался киносъемками на почти профессиональном уровне, даже специально оборудовал «Суордфиш» для работы оператора. Они накрутили много миль над Средиземным морем, пока оператор снимал авианосец и самолеты под всеми мыслимыми и немыслимыми углами. Увы, пленка погибла на студии. Хотя множество снимков «Арка», сделанные в эти дни, остались в истории навсегда. Вся тщательная подготовка к съемкам пошла прахом, втуне погибли таланты Джона Клементса, Майкла Ренни и Майкла Уайлдинга, которые играли трех молодых летчиков, оспаривающих руку адмиральской дочери. Никто не смог полюбоваться красотой Энн Тодд и Джейн Бакстер. Все эти актеры с грустью восприняли сообщение о гибели пленки, но долго потом с гордостью вспоминали, что участвовали в съемках фильма «Крылатый корабль».

Операция «Крылатый корабль» завершилась провалом, однако «Арк Ройал» устроил гораздо более успешное авиа-шоу над городом Кальяри, расположенным на южной оконечности Сардинии. Перед налетом, который должен был стать первым ударом «Арк Ройала» по итальянской территории, адмирал Сомервилл передал сигнал:

«Целью этой операции является проверка качества».

Боб Эверетт участвовал и в этом шоу. Он командовал звеном «Суордфишей», которые должны были ставить мины. Операция оказалась исключительно сложной. Ее пришлось проводить в полной темноте, самолетам мешал встречный ветер силой около 60 узлов. Атака планировалась на рассвете, но ее пришлось проводить уже днем, так как пикировщики сначала перепутали цели и серьезно запоздали. Самолеты-заградители сбросили свои «яички», пролетая над гаванью на высоте 50 футов. Береговые батареи открыли по ним огонь, причем стреляли даже 152-мм орудия. Итальянцы надеялись, что какой-нибудь самолет налетит на поднятые снарядами столбы воды и разобьется. Именно в этот момент прилетели пикировщики.

Они атаковали аэродром и гидросамолеты в гавани, несмотря на жестокий зенитный огонь. Только один вражеский истребитель атаковал авиагруппу, но и он скорее помог англичанам, чем помешал, потому что зенитные батареи прекратили стрельбу, чтобы не поразить своего. Он упрямо обстреливал один «Суордфиш», пока не израсходовал все боеприпасы. Тогда он подлетел к «Суордфишу» настолько близко, что тот не мог использовать свои пулеметы. Мидшипмен, сидевший в задней кабине торпедоносца, достал свой револьвер и принялся стрелять в итальянца. Вреда он причинить не мог, но ошарашенный итальянский пилот отвернул прочь и исчез.

Операция «Смэш», как ее назвали, завершилась полным успехом. Ангары, строения и самолеты были уничтожены ценой потери одного «Суордфиша». Его экипаж попал в плен после аварийной посадки на тот самый аэродром, который они только что бомбили. Остальные самолеты рассеялись и пролетели 150 миль до авианосца по одиночке под прикрытием «Скуа». Когда последний «Суордфиш» сел на авианосец, у него в баках осталось всего 5 галлонов бензина. Самолет пробыл в воздухе 4,5 часа.

2 и 3 сентября они вернулись, чтобы провести операцию «Грэб». Это было больше чем просто «проверка качества». Правительство решило перебросить подкрепления на Средиземноморский театр, отправив генералу Уэйвеллу 3 танковых полка, так как Уэйвелл столкнулся в Ливии со значительно превосходящими силами противника. Кроме того, адмиралу Каннингхэму были направлены новый авианосец «Илластриес», линкор «Вэ-лиант» и 2 крейсера ПВО. Военные корабли должны были пройти через Средиземное море, но этот путь считался слишком опасным для транспортов, которые были отправлены вокруг Африки.

Подкрепления вышли в море в конце августа. Соединение Н сопровождало подкрепления до Сицилии, где их встретил Средиземноморский флот. Одновременно адмирал Каннингхэм провел конвой из Александрии на Мальту. «Вэлиант» и новые крейсера доставили туда же боеприпасы.

Участие «Арк Роняла» в этой операции заключалось в проведения бомбардировки Кальяри, чтобы отвлечь итальянские бомбардировщики от конвоя. Авианосные самолеты сбросили свои бомбы в условиях плохой видимости при свете осветительных ракет. Все соединение благополучно прошло через Сицилийский пролив, и операция «Грэб» увенчалась успехом.

В то время как самолеты «Арка» бомбили Кальяри, одна из корабельных кошек принесла двойню. Котят немедленно назвали Смэш и Грэб, или близнецы из Кальяри.

Соединение Н проверило качество отборных итальянских сил и нашло их достаточно посредственными. Пилоты «Арк Ройала» ощутили, что они вполне могут справиться с итальянцами, которым, судя по всему, не хватало энергии, хотя отдельные пилоты демонстрировали незаурядную отвагу при атаках наших кораблей, особенно пилоты торпедоносцев. Воздушная мощь, находившаяся в наших руках, сумела остановить бурное течение воздушного блица. «Арк Ройал» можно сравнить с прочной дамбой, которая остановила итальянский прилив. Бурный в начале, он все более замедлял свое течение. Однако вода продолжала хлестать сквозь тысячи брешей в плотине.

Работа Джека Бишопа заключалась в ремонте орудий, а также в их обслуживании. Во время пребывания в море он и другие оружейники находились на боевых постах у различных орудий. В случае поломки они должны были тут же ее устранить. Но как только корабль возвращался в гавань, начиналась их настоящая работа. Проводился тщательный осмотр всех орудий и ремонт.

Когда корабль попадал под атаку вражеских самолетов, хуже всего приходилось людям, находящимся внизу, особенно тем, кто раньше не бывал в бою, например, Кеннету Лорду. Хотя он был писарем, когда «Арк Ройал» выходил в море, делать в капитанском офисе было решительно нечего. По боевому расписанию он должен был находиться в одном из артиллерийских погребов. Много раз он думал, что капитан просто забывал о людях внизу. Он не был включен в расписание вахт, его никто не мог сменить, и потому Лорд однажды провел в погребе 30 часов подряд.

Чтобы попасть в погреб, требовалось пройти через несколько броневых люков, каждый из которых следовало задраить за собой. За последним люком присматривал старый кочегар, которых закрывал крышку с огромным облегчением. Его обязанностью было сидеть возле рукояти клапана затопления, который в случае необходимости мог заполнить водой погреб в считанные секунды. Люди, находящиеся в погребе, сидели в недрах корабля, окруженные сотнями снарядов, которые следовало непрерывно подавать наверх к орудиям. Все это время металлические переборки и теплая палуба под ногами содрогались и гудели. Близкие разрывы бомб, удары осколков, бьющих в борта корабля, гулким эхом отдавались в нижних отсеках, заставляя сердце замирать. А наверху был задраенный наглухо люк, который караулил всего один человек.

В течение долгого лета 1940 года мысли моряков «Арк Ройала» все чаще возвращались домой. Когда они сражались с итальянцами, то вспоминали своих родных, которых истребители КВВС пытались защитить от немецких бомб. Они очень хотели оказаться дома, хотя там им пришлось бы отсиживаться в бомбоубежищах. Теперь, когда попытка итальянцев овладеть Средиземным морем провалилась, и здесь появился «Илластриес», казалось бы, можно было ждать, что «Арк Ройал» отправят домой. Итальянский флот отсиживался в портах, и не было такой силы, которая заставила бы его выйти в море. Пилоты торпедоносцев «Арка» с радостью занялись бы этими жирными линкорами, прячущимися в Таранто, но перед этим следовало подремонтировать корабль и пополнить поредевшие эскадрильи.

Однако прежде, чем отправиться домой, авианосцу пришлось принять участие еще в одной операции против французов. Британское правительство было серьезно обеспокоено тем, что правительство Виши может передать контроль над портом Дакар, расположенным во Французской Западной Африке, в руки немцев. Этот пункт имел важное значение для защиты наших конвоев, идущих вокруг мыса Доброй Надежды. Если бы там появились немцы, то конвои оказались бы в опасности. Ситуация требовала немедленных мер, поэтому 31 августа из Англии вышла большая эскадра с англо-французским десантом на борту, хотя командование предвидело сильное сопротивление. Силами сопровождения командовал вице-адмирал Дж. Г. Д. Каннингхэм. К ним должны были присоединиться несколько кораблей из состава Соединения Н.

Но прежде чем две эскадры соединились, Каннингхэм, который все еще находился в 300 милях северо-восточнее Дакара, 11 сентября узнал неприятную новость.

3 крейсера Виши и 3 супер-эсминца прошли через Гибралтарский пролив и направились на юг. К этому времени «Арк Ройал», «Барэм» и 4 эсминца из состава Флота Метрополии покинули Гибралтар, чтобы присоединиться к адмиралу Каннингхэму. Адмирал Сомервилл пока оставался в Гибралтаре с «Ринауном» и несколькими эсминцами.

Однако Сомервилл не получил приказа перехватить французские корабли ни от Адмиралтейства, ни от командующего морскими силами Северной Атлантики адмирала Норта. Адмирал Норт, который также находился в Гибралтаре, не имел права отдать подобный приказ. Прежде всего, хотя Сомервилл были ниже званием, он привык считать Соединение Н «отдельной эскадрой», получающей приказы непосредственно от Адмиралтейства. Во-вторых, его полностью сбили с толку запутанные и противоречивые директивы Адмиралтейства, касающиеся отношения к кораблям Виши. Ему предписывалось ничего не делать, если только они не направляются в контролируемые противником порты. Когда стало ясно, что эта эскадра движется в Дакар, Сомервилл решил, что такой маршрут не может служить основанием для вмешательства. Если бы он знал о нашей собственной экспедиции к этому же порту, он переменил бы свое мнение, но Сомервилл ничего не знал. Как ни странно, Адмиралтейство не ознакомило его с планом операции «Менейс».

Итак, вишистские корабли направлялись в Дакар, чтобы помешать операции, ради которой туда двигалась британская эскадра. Когда примерно в полдень 11 сентября Адмиралтейство сообразило, куда и зачем идут французы, оно приказало Сомервиллу немедленно поднимать пары и выходить в море. В 16.3 °Cоединение Н вышло в море с приказом помешать французским кораблям следовать в Дакар, но не преграждать им путь в Касабланку. Однако к этому времени французы уже находились в Касабланке. Сомервилл начал патрулировать возле Касабланки так, чтобы преградить французам дорогу в Дакар.

13 сентября в 3.30 самолет сообщил адмиралу Каннингхэму, который в это время находился во Фритауне с большинством кораблей, выделенных для операции «Менейс», что французские корабли покинули Касабланку и направляются в Дакар. Вскоре после того как они ушли, блокирующая эскадра Сомервилла отправилась в Гибралтар для дозаправки и таким образом упустила французов. Каннингхэм собрал все корабли, какие только смог, и вечером 14 сентября начал патрулировать на подходах к Дакару. Однако он тут же узнал из перехваченной радиограммы вишистов, что французские крейсера уже стоят в Дакаре. К этому времени войсковые транспорты прибыли во Фритаун, и Каннингхэм вернулся туда же.

Адмиралтейство уже успело разувериться в возможности успешного исхода экспедиции, но адмирал Каннингхэм и генерал де Голль думали, что сумеют добиться своего. 21 сентября эскадра вышла из Фритауна в Дакар. На борту «Арк Ройала» находились 20 французов и 3 самолета «Люсиоль» из состава ВВС Свободной Франции. На подходах к Дакару 23 сентября авианосец поднял 2 «Люсио-ля» и 3 «Суордфиша», чтобы высадить представителей де Голля. Они надеялись убедить гарнизон не оказывать сопротивления оккупационным силам союзников.

Самолетам было позволено приземлиться без помех, но пилоты «Суордфишей» чувствовали себя неудобно. Они держали пулеметы наготове, пока пассажиры покидали кабины. После этого они не стали терять ни секунды, а тут же взлетели и вернулись на авианосец.

Оказалось, что им повезло, так как они успели удрать. Их пассажиры были расстреляны, после чего вишисты открывали огонь по любым парламентерам. В 11.00 наши корабли оказались под огнем вишистских кораблей, в том числе линкора «Ришелье», и береговых батарей. Тяжелый крейсер «Камберленд» и 2 эсминца получили попадания.

В 11.45 союзники передали по радио ультиматум вишистскому генерал-губернатору, требуя прекратить сопротивление к 6.00 следующего дня. Он должен был позволить войскам союзников занять Дакар, чтобы не допустить появления там немцев. На это последовал краткий ответ: «Мы уверены, что отобьем любую попытку высадиться».

Попытка высадки к востоку от порта была отбита с тяжелыми потерями для десанта. Затем туман сгустился, и отдельные группы кораблей нашей эскадры потеряли связь между собой. На рассвете наши тяжелые корабли приготовились обстрелять французские корабли и береговые батареи. Самолеты «Арк Ройала» поднялись в воздух, чтобы атаковать бомбами «Ришелье» и крейсера. Огонь французских кораблей и береговых батарей, сгустившийся туман и дымовые завесы вынудили наши корабли отойти. Когда во второй половине дня «Барэм» и «Резолюшн» попытались возобновить обстрел, им пришлось еще хуже. «Резолюшн» получил 4 попадания. Самолеты «Арк Ройала» тоже ничего не добились.

25 сентября британская эскадра совершила новую попытку. Однако в 9.00 «Резолюшн» был тяжело поврежден торпедой с подводной лодки, и к полудню ситуация стала совершенно безнадежной. Во второй половине дня Адмиралтейство отменило операцию «Менейс». С самого начала она пошла наперекосяк и привела только к ненужному кровопролитию, испортив отношения с французами. Несколько крайне нужных нам кораблей получили серьезные повреждения. Флот решил больше не рисковать и немедленно разослал остальные корабли туда, где они требовались.

«Арк Ройал» покинул Гибралтар, в котором провел все лето, и направился в Ливерпуль.

Пока он демонстрировал итальянцам, насколько эффективной может быть даже горстка самолетов при умелом использовании, эскадрильи Королевских ВВС показали это же всему миру в небе над Британией. Пилоты ВСФ воевали в составе эскадрилий КВВС во время Битвы за Британию, внеся свой вклад в разгром Люфтваффе.

Немцы были вынуждены переключиться на ночные налеты, перестав бомбить аэродромы и обрушившись на наши города.

«Арк Ройал» сразу попал под воздушный налет, едва пришвартовался в Глад стон-доке. Вся команда корабля получила отпуск на 7 дней, причем многие моряки дома тоже подали под немецкие бомбежки. Часть из них уже не вернулась на «Арк Ройал», а была направлена на другие корабли. Поэтому в Ливерпуль прибыли новички, чтобы занять их места.

К этому времени первые группы матросов уже закончили подготовку в качестве авиамехаников и начали понемногу замещать механиков КВВС в морских эскадрильях. Однако те пока остались, чтобы не происходило никаких сбоев. 1 июля, когда «Арк Ройал» находился в Оране, несколько свежеиспеченных механиков ВСФ прибыли на аэродром в Уорти-Даун, чтобы начать службу в 808-й истребительной эскадрилье. Только что сформирования эскадрилья получила новые цельнометаллические монопланы Фэйри «Фулмар». Эти истребители, вооруженные 8 пулеметами, были специально спроектированы для действий с авианосцев.

Эскадрилья начала подготовку в Уорти-Даун, но потом была спешно отправлена в Сент-Меррил в Корнуолле, после того как бомба попала прямо в ее ангар. Из Сент-Меррила, который находился совсем недалеко от мыса Лендз Энд, эскадрилью немедленно отправили на другой конец Британии к Джон-о-Гротсу. Им предстояло базироваться в Кэстлтауне в Шотландии. После путешествия, которое продлилось 42 часа, они приступили к утомительным тренировкам.

Они были разделены на 3 смены: вахтенная, дежурная и отдыхающая. Вахтенная смена проводила по утрам нелегкие часы, готовя к вылету звено из 3 «Фулмаров». Еще 3 самолета полагалось держать в готовности к немедленному вылету. Когда самолеты возвращались из полета, их обслуживала вахтенная смена. В это время дежурная смена завтракала в старом амбаре, который заменял эскадрилье столовую, а потом меняла вахтенную смену. Эта процедура неоднократно повторялась в течение дня, так как самолеты заправлялись, едва только они садились на аэродром. Вахтенная смена отсыпалась в казарме, причем люди спали, не раздеваясь, чтобы в случае необходимости немедленно прибыть на аэродром. Отдыхающая смена в это время отправлялась в деревню, расположенную в 3 милях от аэродрома, чтобы впервые за 3 дня помыться в бане. Воду приходилось брать прямо из речки. Впрочем, механики там и купались, приводя в смущение некоторых пожилых леди. Обедали они в местной школе, до которой была еще миля. По вечерам, если им везло, они получали возможность побывать в местном пабе. Пивнушка была крошечной, и если там появлялись полдюжины изнывающих от жажды механиков, втиснуться еще кому-нибудь было сложно. Остальным приходилось довольствоваться чаем и булочками в местной церкви.

Пролетели несколько недель, и по эскадрилье пополз слушок, что вскоре они окажутся в море. И угадать, где именно, было совсем нетрудно. Мы имели не так много кораблей, куда их могли направить. Ну, разумеется же на «Арк Ройал»! Потрясающе!

Они на 10 дней отправились в Донбристл, а потом 19 октября прибыли в Ливерпуль. Было темно, лил дождь, когда механики оказались в Гладстон-доке в разгар очередного налета. Они поднялись на свой первый корабль и вскоре запутались совершенно. Они не представляли, на правом борту находятся или на левом, где нос, а где корма. Однако все они были глубоко взволнованы. Те же самые чувства испытывали новые стрелки-радисты, которые прибыли на авианосец в это же время.

Когда в сентябре 1939 года началась война, молодой конторщик О'Пион работал в фирме «Остин Мотор Ком-пани» в Бирмингеме. Он уже начал собирать бумаги, чтобы завербоваться на флот и летать с авианосцев. Ему казалось, что жизнь будет полна приключений, заграничных походов и вообще перед ним откроются блестящие перспективы. Ничего не сказав отцу, он отправился на вербовочный пункт и прошел медкомиссию, чтобы завербоваться в качестве летчика ВСФ. Ему не слишком понравилась перспектива 12-летней службы, однако другого выбора не было, и он подписал контракт.

Самое скверное началось, когда он сообщил об этом отцу. Мистер О'Нион в течение 30 лет работал управляющим в «Остине» и надеялся, что со временем сын займет его место. Сыну потребовались 3 дня, чтобы убедить отца, что такая жизнь ему не по нраву. К этому времени пришел приказ отправляться в морские казармы в Портсмуте.

Он закончил летные курсы в Истли и в августе 1940 года был зачислен в ВСФ, прямо в разгар Битвы за Британию. Ему и другим зеленым стрелкам-радистам сообщили, что они должны прибыть на знаменитый «Арк Ройал», стоящий в Ливерпуле. Они будут служить в 808-й эскадрилье, которая в это время формировалась в Донбристле.

Они прибыли на «Арк» поздно ночью. Корабль все еще стоял в Гладстон-доке, заканчивая ремонт. Половина экипажа пока не вернулась из отпуска, и на корабле царил настоящий хаос. В темноте было почти невозможно найти путь в лабиринте переходов, тем более, что большинство из них еще никогда в жизни не бывали на кораблях. Наконец они нашли отсек, где смогли развесить койки среди путаницы трубопроводов, и тоска начала потихоньку улетучиваться. На следующий день они с изумлением обнаружили, что в том же отсеке прямо на палубе спят рабочие верфи, только по причине затемнения они этого не заметили.

На следующий день, когда они выполняли формальности зачисления в экипаж, стрелки-радисты впервые осмотрели авианосец. Он не производил особого впечатления. Повсюду толкалось множество рабочих, мастера выкрикивали приказы, на палубах валялся инструмент. Полетная и ангарная палубы были завалены всякой всячиной: барабаны с кабелями, банки краски, газовые баллоны, бочки масла. О'Нион гадал, как же рабочие знают, где что лежит. Но через пару дней порядок начал возвращаться, и корабль постепенно становился все более чистым и аккуратным. Теперь стрелки могли спокойно идти по переходным мостикам, не боясь споткнуться о какую-нибудь трубу или кабель. Кубрики эскадрильи находились по левому борту рядом с ангаром. Это позволяло им быстро попасть в ангар или на полетную палубу.

Теперь на корабль начали прибывать призывники военного времени. Одним из них был молодой связист Клей-дон, который на гражданке работал электриком. Он попал на «Арк Ройал», чтобы заниматься тем же самым, только в военном флоте. Четверо молодых электриков успели подружиться в учебке, и когда в конце октября они прибыли на корабль, им приказали явиться к старшему оружейнику. Они искреннее надеялись, что получат отпуск, положенный после окончания курсов. Однако их сразу встретили холодным душем.

«Ага, четверо электриков. Вы знаете, куда вы попали, не так ли? Это «Арк Ройал»!»

Это прозвучало, как неприкрытая угроза.

В то утро в Ливерпуль прибыли еще 300 человек. Половину из них направили на «Арк Ройал», вторую — на «Худ». Клейдон тогда не мог знать, что ему неслыханно повезло.

«Старики» возвращались на корабль из отпуска и смешивались с новичками. Этот ремонт оказался не слишком продолжительным, так как авианосец слишком требовался действующему флоту. Каждая вахта получила всего лишь 7-дневный отпуск. За день до того как они начали покидать корабль, вокзал Юстон подвергся ожесточенной бомбежке, поэтому моряков отправили на юг специальным поездом, который обошел Лондон. Прежде чем они покинули Лайм-стрит, большинство из них отправились в паб, чтобы запастись пивом на время путешествия. Дорога заняла 12 часов, и в вагонах выстроились длинные шеренги пустых бутылок. Сам корабль в ту ночь пострадал мало, лишь один человек получил легкую рану в лицо, но его не жалели. Все говорили, что он накануне просто напился и просто свалился в док.

Через несколько дней «Арк Ройал» покинул сухой док и вышел в море, приняв на борт летный и технический персонал. Когда корабль медленно отходил от стенки, молодой Клейдон стоял на носу (впрочем, об этом он узнал позднее), испытывая какие-то странные ощущения. Видя провожающих, которые стояли на крыше здания, он помахал им рукой, ощущая себя крошечной букашкой.

Сначала корабль направился в Клайд. Там они из-за тумана простояли целые сутки, а потом вышли в Ирландское море, чтобы принять самолеты.

Командиром новой эскадрильи «Фулмаров» был назначен капитан-лейтенант Р. К. Тиллард, а старшим наблюдателем — лейтенант Сомервилл, племянник командира Соединения Н. Эта эскадрилья должна была прилететь на «Арк», причем часть механиков пилоты предполагали захватить с собой в задних кабинах.

Когда «Арк Ройал» развернулся против ветра, О'Нион и другие стрелки-радисты и наблюдатели собрались на переходном мостике, чтобы посмотреть на это. Большинство из них, как и все летчики, были людьми суеверными. Поэтому они с некоторым испугом обнаружили, что над кораблем кружатся 13 «Фулмаров».

Первые 12 благополучно сели на палубу. Затем начал заходить на посадку тринадцатый. Как раз в тот момент, когда самолет должен был коснуться палубы, пилот вдруг передумал. Пытаясь снова набрать высоту, он дернул машину, левое крыло пошло вниз, зацепилось за край полетной палубы, и самолет упал в море.

Истребитель погиб, но его пилот мидшипмен Гай и пассажир механик Яте успели выскочить из кабины, хотя были сильно перепуганы и промокли. Их подобрал дежурный эсминец и передал на авианосец.

Позднее в тот же день команде сообщили, что «Арк Ройал» возвращается в Гибралтар и снова передается Соединению Н. По пути они конвоировали лайнер «Пастер», набитый солдатами, отправленными в Северную Африку. Путешествие прошло спокойно, исключая то, что новички сильно страдали от морской болезни. О'Нион мог считать себя счастливчиком, потому что эти муки ему были неведомы. Другим повезло гораздо меньше. Они были вынуждены целыми днями торчать у борта, отдавая дань морскому царю.

Они благополучно пришвартовались в Гибралтаре у подножия Адмиральской лестницы, после чего к ним присоединились более удачливые члены «Клуба Соединения Н». Разумеется, когда они прибыли, транспорт с пивом их не ждал.

«Вы увидите, он придет, как только мы выйдем в море», — уверял один из «стариков».

В начале ноября «Арк» принял участие в следующей «клубной вылазке», как их называл адмирал Сомервилл. Они вышли в море как раз вовремя, чтобы успеть к грандиозной операции, в которой участвовали все британские корабли на Средиземном море. Она преследовала множество целей.

Только адмиралы были знакомы со всеми деталями сложного плана. Для большинства экипажа «Арк Ройала» эта операция свелась к визиту вежливости, отданному старым знакомым из Реджиа Аэронаутика в Кальяри.

9 ноября самолеты «Арка» бомбили Кальяри. Этот налет оказался сложнее, чем предыдущие операции. Итальянцы к этому времени значительно усилили ПВО базы. «Суордфиши» вернулись на «Арк Ройал», отбомбившись по ангарам и заводам, но привезли сотни пробоин в обшивке фюзеляжа и крыльев.

Занимаясь этим важным делом, они отсутствовали в порту 5 дней, а когда вернулись, то обнаружили в Гибралтаре транспорт с пивом. Но, увы, армия уже выпила почти все. И тут новый удар. Им сообщили, что торпедоносные эскадрильи «Илластриеса» атаковали итальянский флот в Таранто и потопили половину вражеских линкоров.

Некоторые из пилотов были оскорблены тем, что их использовали только для того, чтобы отвлечь внимание противника. Они думали, что добрый старый «Арк», как самый знаменитый из авианосцев Королевского Флота, должен был лично участвовать в атаке Таранто. Однако их усилия помогли успешно провести операцию МВ-8. Этот сложный маневр включал проводку конвоев с войсками в Грецию, которая подверглась нападению итальянцев, на Крит и на Мальту. Кроме того, в нее была включена операция «Коут» — переброска подкреплений Средиземноморскому флоту, операция «Крэк» — атака самолетов «Арк Ройала», о которой мы только что говорили, и операция «Джаджмент» — удар «Илластриеса» по Таранто. Поэтому все, кто принимал участие в операции МВ-8, внесли свою лепту в потрясающую победу, которая поставила торпедоносцы Воздушных Сил Флота в ранг оружия, способного выиграть войну. По пути к Кальяри «Фулмары» одержали свою первую победу, сбив SM-79. Вообще «Фулмар» был очень удобный для летчиков самолет, что признавали все, кто на нем летал. На следующий день «Фулмары» и «Скуа» совместно сбили «Кант» и еще один SM-79.

С этого момента новые истребители 808-й эскадрильи постоянно участвовали в боях, обеспечивая воздушное прикрытие, защищая корабли флота и конвои, которые пересекали Средиземное море с запада на восток. Это был период, когда английские вооруженные силы взяли верх над итальянцами на суше, на море и в воздухе.

«Арк Ройал» и Соединение Н в течение всей зимы были вынуждены прикладывать максимум усилий. Долгие дни морских походов и утомительного патрулирования в воздухе перемежались короткими, но яростными стычками в воздухе и недолгими периодами приятного отдыха на Скале. Надо сказать, что самое утомительное в мире занятие — это морской поход в состоянии полной боевой готовности. 4 часа на вахте при орудиях. Ничуть не лучше чувствуют себя люди в погребах на подаче снарядов или у клапанов управления турбинами в машинных отделениях. Затем следуют 4 часа якобы отдыха, когда ты в любую минуту ждешь резкого звонка боевой тревоги, чтобы бежать обратно на свой боевой пост, причем это может случиться и днем, и ночью. А потом снова 4 часа на вахте. Это гораздо хуже, чем настоящая битва, потому что тянется бесконечно. Все это требует от человека предельного нервного напряжения и сосредоточенности, и потому лишь самые стойкие выдерживали в этом чистилище.

Новые авиамеханики решили, что их нормальные обязанности довольно обременительны. Основная работа механиков заключалась в обслуживании самолетов, но к ним добавлялись дежурства по кубрику, а также корабельные авралы.

Самолеты полагалось осматривать ежедневно, вне зависимости от того, есть сегодня полеты или нет. Прежде чем «Фулмар» поднимется в воздух, следовало проверить, работают ли все многочисленные системы и механизмы. Требовалось отремонтировать повреждения, заправить его топливом, маслом, охлаждающей жидкостью, проверить, нет ли течей во всех трубопроводах. Оружейники следили, чтобы все пулеметы были полностью снаряжены. Иногда кто-то по неосторожности проверял, как работают заряженные пулеметы. Все, кто находился в этот момент в ангаре, опрометью бросались в укрытия или падали на палубу плашмя. Однажды неосторожной очередью прошило переборку, и человек, стоявший с другой стороны, несколько недель провел в корабельном лазарете.

Все это напоминало огромный гараж, с тем отличием, что каждую машину следовало тщательнейше проверять не через тысячу миль, а каждые 30 часов. В этом случае снимались все важнейшие детали, заменялись свечи зажигания, менялось масло и охлаждающая жидкость, промывалась масляная система. Требовалось проверить топливо, масло, гидравлическую жидкость. Снимались, разбирались и чистились пулеметы. Во время этого осмотра проверялись бортовой компас и пулеметный прицел. Все эти работы отнимали львиную долю времени, пока корабль стоял в порту.

Если авиамеханики работали как проклятые во время стоянок со своими самолетами, то артиллеристы постоянно крутились вокруг своих орудий. Часто каждое орудие при отражении воздушной атаки делало от 50 до 70 выстрелов. После возвращения в гавань следовало разобрать и прочистить замок, тщательно проверить и проба-нить ствол, исправить поломки и привести орудие в состояние полной готовности. После определенного числа выстрелов следовало заменять стволы 114-мм орудий, так как они были слишком изношены. Это означало круглосуточную работу, ведь требовалось заменить все 16 стволов.

Сразу после потрясающей победы в Таранто было принято решение провести конвой через все Средиземное море с запада на восток. Он состоял из 2 транспортов, направляющихся на Мальту, и одного, идущего в Александрию. Соединение Н в составе «Ринауна», «Арк Ройала», крейсеров «Шеффилд» и «Диспетч» и 9 эсминцев должно было сопровождать транспорты до меридиана Сардинии. Там к ним должны были присоединиться «Рэмиллис», «Ньюкасл», «Бервик», «Ковентри» и 5 эсминцев из состава Средиземноморского флота. Опасные узости южнее Сицилии планировалось пройти ночью, под покровом темноты. После этого Соединение Н вместе с «Рэмиллисом», «Ньюкаслом» и «Бервиком» возвращалось в Гибралтар. Остальные корабли провожали транспорты на Мальту, а на следующее утро должны были встретиться с главными силами Средиземноморского флота.

Сначала противник не показывался. Однако 27 ноября в 6.30 итальянская эскадра, состоящая из линкоров, крейсеров и эсминцев, была замечена возле южной оконечности Сардинии — мыса Спартивенто. Сначала противника обнаружил самолет с Мальты, а потом и «Суорд-фиш» с «Арк Ройала». Второй «Суордфиш», умело используя облака в качестве укрытия, следил за противником, сообщая о всех его передвижениях адмиралу Сомервиллу. Соединение Н перестроилось в боевой порядок, корабли убрали леера и подняли стеньговые флаги. В 11.30 эскадра повернула на противника, в авангарде шли крейсера. Вскоре после этого к Сомервиллу присоединился «Рэмиллис» с его эскадрой.

«Арк Ройал» поднял ударную группу из 11 торпедоносцев 810-й эскадрильи, чтобы постараться замедлить итальянскую эскадру. Теперь было известно, что она состоит из линкоров «Витторио Венето» и «Кавур», 7 тяжелых крейсеров и 16 эсминцев. Самолеты растаяли в голубом небе, направляясь к мысу Спартивенто.

В 12.20 наши головные корабли открыли огонь по западной группе итальянских крейсеров, но итальянский адмирал приказал им не вступать в бой. Поэтому крейсера прикрылись дымовой завесой и начали отходить к своим линкорам. Перестрелка продолжалась на большой дистанции. В 12.40 итальянские линкоры были замечены торпедоносцами «Арк Ройала».

«Это был один из великолепных, ясных средиземноморских дней. Солнце ярко сияло в безоблачном небе, море было гладким, как кусок сатина. Ударная группа имела не больше укрытий, чем пехотный батальон, марширующий через пастбище», — вспоминал один из наблюдателей.

И вот 11 самолетов ползли в этом бескрайнем голубом небе к «Витторио Венето». Пилоты прорвались сквозь опаляющую завесу зенитного огня и атаковали линкор, заявив, что добились 2 попаданий. Стрелки пулеметным огнем перебили иллюминаторы на мостике итальянского флагмана.

Но ударная группа была слишком мала, чтобы нанести противнику серьезные повреждения. Она не сумели притормозить итальянцев. Адмирал Сомервилл решил, что не может слишком отрываться от оставленного позади конвоя, особенно потому, что начинался самый опасный отрезок пути. Поэтому в 13.12 он прекратил погоню.

Вскоре после этого он получил сообщение, что поврежденный итальянский крейсер стоит без хода у берега Сардинии. С «Арк Ройала» сразу была поднята группа из 9 торпедоносцев с приказом атаковать его, а также остальные корабли отходящей итальянской эскадры. Самолеты не сумели обнаружить поврежденный корабль, однако атаковали остальные крейсера, которые в это время шли на север вдоль побережья Сардинии. Они добились попадания в один корабль, столб брызг и дыма поднялся выше мостика. Летчики также заявили, что попали еще в один крейсер, который снизил скорость. После этого все самолеты вернулись на авианосец. В очередной раз в ходе атаки они проявили исключительную отвагу и решительность, но, увы, их было слишком мало. Если бы Королевский Флот имел 5 авианосцев вместо одного, а ВСФ — сотню самолетов вместо 20, они сумели бы потопить много вражеских кораблей. «Дайте нам больше авианосцев!» — это был крик души. Однако британский конвой благополучно дошел до цели.

А потом все повторилось. Противник имел огромное превосходство в авиации. В этот день над Соединением Н появилось множество вражеских самолетов. В этот момент «Арк Ройал» находился в одиночестве в 3 милях от эскадры, так как принимал самолеты. Адмирал Сомервилл, следивший за ним с борта «Ринауна», подумал, что с авианосцем покончено, так как его скрыла сплошная стена разрывов. А потом его тупой нос снова вынырнул из дыма, после чего появился весь корабль, грохочущий всеми орудиями.

В этом и многих других таких же случаях авианосные истребители надежно прикрыли эскадру. Вражеские самолеты-разведчики, если они осмеливались слишком приблизиться, незамедлительно уничтожались. Массированные атаки горизонтальных бомбардировщиков противника ничего не дали, во многом благодаря настойчивым атакам авианосных истребителей. Они возвращались на свои аэродромы на Сицилии и Сардинии, потеряв пару самолетов, а еще несколько, как правило, получали серьезные повреждения.

Хотя летать на «Фулмарах» было очень удобно, они не могли равняться в скорости с «Харрикейнами» и тем более «Спитфайрами». При этом им часто приходилось вступать в схватки с гораздо более скоростными истребителями МС-200 и исключительно маневренными маленькими CR-42. Однако британские пилоты научились правильно использовать лучшие качества своих самолетов. Просто удивительно, но в это время англичане имели всего дюжину авианосных истребителей на все Средиземное море. Если бы их было больше, то страшно подумать, какое побоище они устроили бы итальянцам. При этом пилоты даже не могли надеяться получить нечто лучшее, чем тихоходный «Фулмар». Пока не возникало даже мысли попытаться приспособить для использования с авианосцев «Харрикейны» и «Спитфайры». Все лучшие истребители получали Королевские ВВС и оставляли их в Англии. Даже Мальта, которой отчаянно требовались «Харрикейны», получала их чуть не поштучно, и в результате постоянно находилась в отчаянном положении.

Оставалось только надеяться, что в будущем положение дел изменится к лучшему, потому что в конце года стало ясно, что вскоре «Фулмарам» предстоят схватки с противником, куда более опасным, чем CR-42.