Эпикурианские воспоминания сентименталиста

Я влюбился, мне кажется, ранней весной,

Я не помню отрадней картины —

Мне хотелось бараньей вкусить отбивной,

А сезон был как раз для свинины.

Или нет?.. В Рождество я увидел мисс Чейз!

Да! У Морриса, помню, гостили,

И меня тонкий профиль и тонкий филей с

Превосходной индейкой пленили.

Я сидел рядом с ней, мне завидовал зал,

О! Насколько была она чуткой,

Как смущалась, когда я ее угощал

Черепаховым супом и уткой!

И за ланчем в течение трех перемен

Сердце вдребезги было разбито.

Понял я, что попал в упоительный плен,

Сразу после вина и бисквита.

С рентным списком семью я ее посетил,

Объяснив благородные цели,

Я ей руку и сердце свое предложил

И прекрасный набор карамели.

И она под венцом мне ответила: да.

Был обряд удивительно краток;

Это было… не помню… да! точно… когда

Все охотятся на куропаток.

Мы отправились… к морю. О, дивные дни!

На душе было радостно мне так!

Я глядел на нее — мы сидели одни

За огромной тарелкой креветок.

Никогда не забыть мне тот радостный год,

И поныне я благоговею;

Цены выросли до небывалых высот,

А горох шел почти за гинею.

День счастливый спешил за безоблачным днем.

Мы, по духу и в мыслях едины,

Так во вкусах близки, так похожи во всем…

Без ума были от буженины!

Счастье вечным казалось. Внезапно беда.

Смерть — представить не мог я, не скрою,

Как все зыбко… я плакал… Я помню, тогда

Скрылась кошка с моей камбалою.

Помню, к осени где-то бедняжка слегла,

На врачей я надеялся слабо;

Кто-то счел бы чахотку причиною зла,

Я же думал, а вдруг это крабы.

Были тщетными все ухищренья врачей:

Аппетит и румянец слабели,

Силы таяли, и, что гораздо важней,

Ей не в радость был ломтик форели.

Луч надежды, казалось, еще не угас,

Но судьба наносила удары:

Искра жизни ее покидала, как раз

Появлялись в то время омары.

Смерть пришла, и, несчастнейшему из мужчин,

Бередила мне душу утрата,

Но печальней всего, что теперь я один

Ел, что ели мы вместе когда-то.

Но, когда я узрел Добродетели слуг,

С черным крепом на их рединготах,

Скорбь объяла меня… все рыдали вокруг.

Дело было, мне кажется, в шпротах!

Загрузка...