«Краб» - первый в мире подводный минный заградитель

Испытания минного устройства М.П. Налетова

Постройка в эллинге Николаевского завода понтона, с помощью которого испытывали устройство для постановки мин

В 2-й статье контракта говорилось: "Ранее, чем приступить к постройке в заградителе аппаратов для выбрасывания мин заграждения, Общество обязано устроить понтон с аппаратом для выбрасывания не менее 8 мин, а также не менее 8 образцовых мин, и произвести все необходимые испытания в Севастополе на тихой воде и при условиях, подходящих к условиям постановки мин заграждения самой лодкой, в присутствии комиссии от Морского министерства" 72.

Согласно этой статье контракта николаевский завод под наблюдением М.П. Налетова построил такой понтон в 1909 г. Он состоял из двух "лыж" длиной 18 и шириной около 1 м каждая, расположенных одна от другой на расстоянии 1,5 м. Между лыжами подвешена труба квадратного сечения для постановки восьми мин, причем ее задняя сторона и верх были открыты. На дне канала трубы предусмотрены два ролика: один сзади, а другой впереди; на поверхности последнего были сделаны гнезда для звеньев бесконечной цепи, натянутой на эти ролики так, что ее верхняя часть находилась внутри канала, а нижняя - под его дном. При вращении переднего ролика цепь приходила в движение. На боковых стенках канала в нижней части шли рельсы, по которым катались роульсы якорей мин. Якоря мин, соединявшиеся с цепью с помощью пальцев, при движении цепи подавались к кормовому отверстию трубы и, дойдя до кормового ролика, отделялись от цепи.

Первоначально завод производил испытания в Николаеве на р. Буг. Для испытаний взяли пять мин. Понтон буксировали со скоростью 5-8 уз. Результаты были получены хорошие, причем постановку мин довели до глубины 8-10 фут. (2,5-3,0 м) 73.

Осенью 1911 г. в Севастополе производились испытания по постановке мин с понтона в присутствии комиссии от флота. Приказом командующего Черноморским флотом от 1 октября была назначена комиссия под председательством начальника дивизиона подводных лодок капитана 2-го ранга А.О. Гадда в составе шести офицеров, главным образом минеров и подводников. Кроме того, участие в работе комиссии принимали главный минер Севастопольского порта капитан 1-го ранга М.Б. Щиголев, и.д. флагманского минного офицера флота старший лейтенант В.Н. Борсук, старший лейтенант А.А. Андреев и М.П. Налетов.

Перед началом работы комиссия отметила два отступления от официальных документов. Во-первых, в пункте 18 "Технических условий", приложенных к контракту на постройку заградителя, было требование, чтобы проект мины и всех принадлежностей к ней представили до начала испытаний в МТК на заключение и одобрение, чего завод не сделал. Во-вторых, по статье 2-й контракта завод был обязан представить восемь мин, а представил только пять. Вполне естественно, что председатель комиссии обратился за разъяснением по этим вопросам в МТК и получил указание производить испытания, несмотря на эти отступления. Председатель комиссии также запросил МТК о командировании для участия в работе комиссии представителя Комитета, однако он к началу испытаний не прибыл. Капитал 2-го ранга Гадд только на третью телеграмму получил ответ из МТК: представитель Комитета прибудет и привезет с собой указания по испытаниям. Но представитель МТК, а им оказался капитан 2-го ранга Н.Н. Шрейбер, приехал в Севастополь лишь 28 октября, т.е. с опозданием на 20 дней, не привезя с собой никаких указаний от МТК.

Свою работу комиссия начала 8 октября с рассмотрения технических условий и чертежей мин и ознакомления с результатами постановок мин с понтона на р. Буг и на Северном рейде Севастополя, проводившихся автором проекта с участием наблюдающего за постройкой заградителя. После этого комиссия осмотрела понтон и образцы пяти мин, изготовленных для постановки с этого понтона. Затем была намечена программа испытаний, ибо из МТК она так и не поступила.

Понтон на плаву

Испытания производились 11, 13, 14, 20, 24 и 28 октября. При постановке мин с понтона на Северном рейде Севастополя мина с якорем гладко сходила с рельсов, якорь сейчас же погружался на дно, увлекая за собой мину, плававшую на поверхности воды в среднем около 8 с. Средняя глубина - 50 футов (15,2 м). После постановки одну из мин подняли на поверхность, и комиссия убедилась в исправном отрывании свинцового фляста сахарного предохранителя 74 . Если в этом случае труба была опущена в воду так, что мины были на уровне с поверхностью воды, чем имитировалось позиционное положение заградителя, то на следующих испытаниях трубу погружали в воду на 2 фута (0,6 м) от поверхности воды. При этой постановке была зыбь. Понтон буксировали со скоростью 7,5 уз и поставили все пять мин. Точность их постановки была 0; 1/2; 1 фут (0; 0,15; 0,31 м). Так как в пункте 17-м "Технических условий" контракта указывалось, что углубление мины не должно отклоняться более чем на 2 фута (0,6 м) от заданной глубины постановки, то комиссия признала эти результаты вполне удовлетворительными 75.

Производились также испытания чувствительности запальных стаканов, а затем прочности корпуса якоря и мины и их герметичности. Последние испытания проводились в 3 милях от Херсонесского маяка. Якорь с миной был опущен с миноносца № 263 на глубину 300 футов (91,4 м). После подъема якоря с миной и осмотра их не было обнаружено никаких деформаций, а при вскрытии ни в мине, ни в якоре воды не обнаружено. Таким образом, пункт 6 "Технических условий" комиссия считала выполненным 76 . Все испытания комиссия оценила как "вполне удовлетворительные", "хорошие" или в актах отметила что те или иные пункты "Технических условий" выполнены.

В связи с прибытием в Севастополь капитана 2-го ранга Н.Н. Шрейбера 28 октября была произведена дополнительная постановка мин, причем Шрейбер сделал лишь небольшие замечания конструктивного характера. В его присутствии 4 ноября был составлен окончательный акт комиссии с приложением всех протоколов испытаний. В пункте 2-м акта комиссия отметила, что "Постановка мин с понтона производилась удовлетворительно, причем сама постановка мин производилась в условиях, отвечающих требованиям контракта…", а в пункте 5-м: "При опытах мина выполнила все задания контракта, почему она может быть принципиально одобрена". В заключительной части акта было отмечено, что "представленные якоря мин следует признать окончательно выработанными и требующими только незначительных улучшений…", а "система постановки мин должна считаться достаточно выясненной и пригодной для минного заграждения". В акте, наряду с этим, дан ряд рекомендаций для исправления замеченных недостатков в конструкции мин и якорей.

Двенадцатого ноября капитан 2-го ранга Шрейбер составил специальную записку, в которой возражал против целого ряда положений акта от 4 ноября. В частности, он утверждал, что "аппарат для сбрасывания мин представлен в своей кормовой части в незаконченном виде" и что "заявлением г. Налетова… комиссия была введена в заблуждение, будто испытания мин комиссией могут задержать выяснение вопросов, связанных с постройкой подводного заградителя", и т.д.

Пятнадцатого ноября комиссия собралась вновь, чтобы специально обсудить записку Н.Н. Шрейбера. В протоколе этого совещания было справедливо отмечено:

"Акт oт 4 ноября… был составлен комиссией в присутствии капитана 2 ранга Шрейбера, и окончательная редакция его не встретила возражений как со стороны членов комиссии, так и со стороны капитана 2 ранга Шрейбера" 77.

Далее отмечалось, что Шрейбер "выразил желание, чтобы акт был составлен в том смысле, что мины в их настоящем виде не годны", но комиссия, обсудив этот вопрос, пришла к выводу:

"Все специальные требования, которые необходимо предъявить к минам заграждения и их якорям для постановки их с подводных судов, заводом выполнены вполне удовлетворительно".

Комиссия отвергла также утверждение Шрейбера о "введении ее в заблуждение" М.П. Налетовым:

"Ни г. Налетов, ни Николаевский завод никого не вводили в заблуждение, а комиссия, исполняя приказ… и телеграфное предписание минного отдела…, приступила к испытанию, не дождавшись представителя минного отдела капитана 2 ранга Шрейбера, который не ответил на телеграфный запрос председателя комиссии. По приезде же в Севастополь представителя минного отдела ему предложено было повторить какое угодно испытание".

В конце протокола комиссия отметила:

"Следует указать, что опыты, не носили характера "случайных" (как утверждал Шрейбер - Н.3.),а велись совершенно определенно по заранее составленной программе, имея целью первое и главное выяснить пригодность этой новой конструкции мин, якорей и системы постановки для подводного минного заградителя" 78.

Вряд ли стоит дальше разбирать "возражений" капитана 2-го ранга Шрейбера против акта комиссии от 4 ноября: тенденциозность их и так видна. В своем рапорте на имя командующего Черноморским флотом от 18 ноября капитан 2-го ранга А.О. Гадд писал:

"Капитан 2 ранга Шрейбер указывал, что мины эти разрабатывались по указанию Технического комитета при содействии лиц Морского ведомства, почему мины не должны считаться "изобретением М. Налетова" и что "желательно высказаться отрицательно о минах, так как тогда явится полное основание принудить завод отказаться от статьи 10 контракта, которая не выгодна для Морского министерства"" 79.

Комиссия отвергла эти по меньшей мере несправедливые (а точнее сказать, нечестные) домогательства Шрейбера, отметив, что подобные вопросы "не входили в обязанность комиссии" и, таким образом, дала понять Шрейберу, что она будет придерживаться объективной оценки результатов испытаний мин М.П. Налетова.

72 ЦГАВМФ, ф. 418, оп. 1, д. 419, л. 1.

73 ЦГАВМФ, ф. 418, оп. 1, д. 419, л. 31.

74 ЦГАВМФ, ф. 102, оп. 1. д. 486, л. 143.

75 Там же, л. 144.

76 Там же, л. 146.

77 ЦГАВМФ, ф. 609, оп. 2, д. 1061, л. 15-17.

78 ЦГАВМФ, ф. 609, оп. 2, д. 1061, л. 15-17.

79 Там же, л. 3.