«Треба знаты, як гуляты». Еврейская мистика

Памятник матери

Записано со слов р. Элиягу-Йоханана Гурари, главного раввина города Холон.

Когда могильщик попросил родственников опознать тело перед погребением, сестры, стоявшие тесной кучкой, замерли. Нерешительно переглядываясь, они не могли сдвинуться с места. За последние дни в больнице мать сильно изменилась: щеки отекли, набухли мешки под глазами, кожа побагровела. Смерть наверняка совсем обезобразила лицо, и дочери боялись взглянуть на мать, желая сохранить ее в памяти с веселыми морщинками у глаз и ласковой улыбкой на губах, чуть тронутых помадой.

Берта, младшая из сестер, сжала зубы и пошла за похоронщиком. Оставшиеся молча глядели ей в спину, невольно оценивая новое черное платье и черную шляпку, чуть кокетливо сдвинутую набок. Она была еще совсем молода, значительно моложе сестер, и двигалась легко, чуть раскачиваясь, словно идя на очередное свидание. Личная жизнь Берты служила главной темой телефонных разговоров между старшей и средней сестрой, но сейчас – нет, сейчас об этом не подобало ни говорить, ни даже думать.

Умерла мать. Как все умирают, так и она умерла. Время пришло. Кого раньше, кого позже, забирает к себе Всевышний. Возвращает на небеса души человеческие, судить и проверять, что успели сделать за недолгий срок в мире тщеты и муки.

Полетела душа матери на суд, а дочери, отсидев семь траурных дней, принялись делить наследство. Согласно просвещенному мнению нотариусов и адвокатов, нет худшей беды, чем плохо составленное завещание. Сколько семей рассорили неудачные выражения, сколько обид и слез доставили детям неточные формулировки. Но в данном случае завещание было составлено однозначно и мудро. Единственное, что мать забыла указать: кому достанется ее кольцо, массивное кольцо с бриллиантами. Его никак не удавалось стащить, кольцо почти вросло в палец и не хотело оставлять хозяйку. Сестры решили было похоронить мать вместе с ним, но опытная обмывальщица из похоронного братства сумела каким-то образом разделить неразлучную пару.

Собственно, из-за этого кольца и поднялся сыр-бор. Берта во что бы то ни стало хотела его заполучить.

– Давай продадим кольцо, – предлагали рассудительные сестры, – а деньги разделим поровну. Так будет справедливо и правильно.

– Нет, – требовала Берта, – я хочу само кольцо. Такое, как оно есть.

Слово за слово, нравы крутые, нервы короткие – разругались сестры в пух и прах. Ведь вещица немалых денег стоила: массивный ободок из золота высшей пробы и бриллианты совсем не мелкие. Крупные, прямо скажем, бриллианты. Непонятно, как мать отважилась на столь дорогую покупку: ведь жизнь свою прожила она скромно, если не сказать – бедно.

Когда улеглись крики и осела пыль оскорблений, старшие сестры объявили младшей:

– Хочешь кольцо – откажись от своей доли в завещании.

– Но ведь это несправедливо! – возмутилась Берта. – Кольцо стоит гораздо меньше!

– Так не упрямься! Продадим его, а на вырученные деньги закажем роскошный надгробный памятник из настоящего итальянского мрамора,

Младшая сестра подумала и выбрала кольцо.

Получив желанное украшение, она поспешила к ювелиру. Тот счистил грязь, отполировал золото, и кольцо засияло, словно новенькое. Нечего сказать, красивая была вещица, не зря мать с ней не расставалась.

Уложив кольцо в коробочку, Берта отправилась в крупный ювелирный магазин на центральной улице.

– Я хочу поговорить с хозяином, – обратилась она к старшему продавцу.

– А по какому делу?

– По личному.

– Оставьте номер телефона, и мы обязательно свяжемся с вами, – уклончиво ответил продавец. Его лицо напоминало непроницаемую маску; ни одна живая эмоция не пробивалась сквозь слой напускной вежливости.

– Я бы хотела увидеть его немедленно.

– Повторяю, – начал было продавец, но Берта вытащила из сумочки кольцо и положила на прилавок.

– Покажите ему вот это. И передайте, что я хочу поговорить с ним лично.

Продавец осторожно взял кольцо, повертел его перед глазами и спросил уже с настоящей вежливостью в голосе:

– Вы покупали это в нашем магазине?

– Да.

– Хотя столь дорогая вещь не могла пройти мимо меня незамеченной, честно говоря, я не помню этого кольца. Но полагаюсь на ваше слово и готов помочь. Что привело вас в наш магазин? Вы обнаружили скрытый дефект?

– Об этом я хочу поговорить с хозяином.

– Как вам будет угодно, – продавец вернул кольцо в коробочку, аккуратно закрыл и поставил на прилавок перед Бертой. – Одну минуту, я выясню, свободен ли он.

Хозяин магазина, плотный мужчина средних лет, с редеющими волосами и острым блеском живых глаз, встретил гостью у входа в кабинет.

– К вашим услугам, госпожа. Рад помочь столь уважаемой клиентке.

Берта положила коробочку на стол.

– Вы узнаете эту вещь?

Хозяин внимательно осмотрел кольцо и положил на полированную поверхность стола.

– Нет. Хотя мне знакомы изделия этого ювелира. Их действительно продавали в нашем магазине, но много-много лет тому назад. Сегодня в таком стиле никто не работает.

– Скажите, кому принадлежал магазин, когда в нем продавалось это кольцо?

– Моему отцу.

– Я бы хотела с ним поговорить.

– Увы, – хозяин развел руками. – Вот уже пять лет как отец беседует с ангелами, и речь, скорее всего, идет не об украшениях.

Младшая дочь тяжело вздохнула.

– Десять дней назад я похоронила мать.

– Искренне сочувствую вашему горю.

– Спасибо. Сейчас я расскажу вам кое-что и прошу, чтобы этот разговор остался между нами.

– Разумеется, – кивнул хозяин. – Но только если…

– Не волнуйтесь, – перебила его Берта. – Это касается лишь нас с вами.

– Нас с вами? – удивленно поднял брови хозяин.

– Да. И я еще раз прошу, нет, требую, чтобы разговор остался строго конфиденциальным.

– Хорошо, – согласился заинтригованный хозяин. – Если вы так настаиваете….

Младшая сестра тяжело вздохнула, опустила глаза вниз и, словно кидаясь головой в омут, быстро заговорила:

– Двадцать лет назад я вместе с матерью была в вашем магазине. Мы зашли просто посмотреть, о покупке речь никогда не заходила. Я была совсем ребенком, восьмилетней девочкой, и мать думала, что мое внимание поглощено рассматриванием украшений. Но я хорошо видела, как она ловко смахнула в рукав это самое кольцо. Вначале я не поняла, что происходит, но когда мы вышли из магазина и мать через два квартала надела кольцо на палец, до меня дошло.

Я была тихой, послушной девочкой, очень любила мать и не отважилась спросить, почему она… В общем, до конца своих дней мать была уверена, что я ничего не заметила.

Вот, – Берта тяжело перевела дыхание. – Кроме меня, об этом поступке не знает никто. Теперь… теперь я возвращаю вам кольцо. Я хочу, чтобы душа моей матери… – Берта запнулась. – Чтобы ее душа там, где она сейчас находится… В общем, чтобы ее не наказывали за этот поступок.

Хозяин взял со стола кольцо и снова поднес к глазам.

– Это очень дорогая вещь, – сказал он после минутного размышления. – Она была дорогой двадцать лет назад, а сегодня стоит куда больше. Вы уверены, что ваша мать украла ее в моем магазине?

Берта поморщилась.

– Ох, извините, – хозяин вернул кольцо в коробочку. – Вы уверены, что эта вещь принадлежала моему отцу?

– Абсолютно уверена. Все прошедшие годы, проходя мимо вашей витрины, я просила Всевышнего не наказывать мою мамочку. Вы возьмете кольцо?

– Да, – решительно произнес хозяин. – Я возьму это кольцо и подарю его своей дочери. Может быть, она вырастет похожей на вас.

Он привстал, перегнулся через стол и почтительно прикоснулся губами к дрожащим пальцам младшей сестры.