Леди без комплексов

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Уилл знал, что ступает на опасную почву, но других вариантов не было.

Пьер развалился на диване, вытянув одну руку вдоль спинки.

– Наш семейный адвокат говорил, что вы нечто вроде строителя. Слава богу, по виду не похоже. – Он со смешком взглянул на брата.

– Да уж, – откликнулся Стефан. – Мне казалось, строители вечно измазаны в цементе, а задница у них так и светится через штаны.

Уилл подавил жгучее желание вышвырнуть их вон. С этикетом он пока не очень разобрался, но никак не мог предположить, что тот допускает комментарии такого рода.

На данном этапе его бизнес был достаточно успешным, чтобы позволить ему носить дорогие костюмы, но на начальном этапе он действительно был тем покрытым цементом строителем, которого они сейчас высмеивали. Хотя и тогда не занашивал штаны до дыр.

– У меня довольна крупная фирма, специализирующаяся на отделочных работах. Последним моим проектом было восстановление виллы на частном острове, расположенном посередине озера Гарда. Для итальянского герцога.

Перестав хихикать, Пьер криво усмехнулся.

– Хорошо погрели руки, вероятно.

Уилл широко улыбнулся в ответ.

– Несомненно.

Беатрис отпила глоток вина, прокашлялась и спросила:

– А как ваша семья?

Похоже, его решили заклевать насмерть. Если Барретт не поторопится с обедом, от него останутся одни обглоданные кости. Цель их вопросов очевидна – доказать, что они люди разных кругов.

– Мама и бабушка здоровы, благодарю вас.

– Бабушка? Это Руби, да?

Уилл кивнул.

Беатрис переглянулась с Пьером.

– Она все еще… работает?

Когда бабушка познакомилась с дедом, она танцевала стриптиз. Их скандальная связь и расколола семейство.

– Она давно на пенсии.

Все помолчали. Затем Пьер и Стефан принялись бурно обсуждать предстоящую регату и свои планы на лето. Уилл не мог участвовать в их разговоре, даже если б и захотел, все упоминаемые события были ему неизвестны.

Он встал и пересел поближе к Беатрис.

– Вы производите впечатление очень приличного молодого человека, Уилльям, – произнесла она. – Рада это отметить, учитывая ваши корни. Но вам следует понять, что семейство Редклифов за последние годы вдоволь настрадалась из-за скандалов, поэтому, скажу откровенно, ваше появление здесь заставило нас понервничать.

По ее внешнему виду никак не скажешь, что она нервничает. Хотя ясно, на что она намекает. Интересуется, не унаследовал ли он инакомыслие своего дедушки.

Беатрис тем временем продолжала:

– Надеюсь, вы понимаете, что вам следует быть очень аккуратным в своих связях.

– Уверяю вас, леди Беатрис, сейчас мне это ясно, как никогда.

В этот момент Барретт объявил, что ужин подан. Беатрис смерила Уилла оценивающим взглядом.

– И все-таки рискну повториться. Вначале нам бы хотелось приглядеться, что вы за человек. Хватит с нас семейных скандалов.

С формой Джози пришлось смириться. Ее новый улучшенный вариант представлял собой строгую белую блузку и серую юбку изящного кроя. Не так уж плохо, хотя и не ее стиль. И цвета не те.

Она оглядела себя в стекле двери кухни. Печальное, конечно, зрелище. Даже ее розовые волосы были спрятаны под черным париком.

Из лекций, прочитанных матерью слугам, она знала, что хорошая прислуга должна быть незаметной. Миссис Би намекнула ей, что ужин имеет для Уилла большое значение. А розовые волосы – то же самое, что фонарь в ночи.

– Дорогая, можно подавать.

Она обернулась к миссис Барретт и ухмыльнулась.

– К старту готова.

Подхватив серебряный поднос с салатом из перепелиных яиц, Джози направилась в столовую.

Пролет лестницы был совсем небольшим, но ступеньки шли по спирали. Неожиданно девушка оступилась, и сердце ее заколотилось; с трудом устояв, она пошла уже медленнее, проверяя носком ноги расположение каждой ступени.

Глупо нервничать. Гости Уилла на нее и не посмотрят. Джози глубоко вдохнула. В комнате слышался шум разговора. Смеха, правда, не слышно. Хорошо, хоть гостей только трое.

Войдя в комнату, она быстро оглядела присутствующих. И ей сразу захотелось развернуться и быстренько удрать. Руки задрожали, все четыре прибора сбились в угол подноса. Находящиеся в комнате люди подняли головы на звук, и она втянула голову в плечи, отчаянно стараясь остаться неузнанной.

Ну надо ж было Уиллу так ухитриться! Семья Джози и клан Редклифов состояли в приятельских отношениях. Взять хоть Гарри, неспроста же он был ее крестным.

По части приверженности светским условностям Беатрис могла дать сто очков вперед ее матери. И сыновья ее не лучше. Они считали, мир им что-то должен, раз они соблаговолили родиться в богатой и привилегированной семье. Оба имели работу лишь благодаря отцу. Без него быть бы им без гроша в кармане!

Старательно отворачиваясь, она поставила поднос на край стола. Пусть Барретт сам не может наклоняться и расставлять приборы, он хоть присмотрит за всем. Его присутствие придавало ей бодрости.

Быстро расставив тарелки по местам, она выскользнула в дверь и бросилась на кухню.

– Почему вы не сказали мне, что наверху злобная Беатрис Редклиф с сыновьями?

Миссис Барретт даже глазом не моргнула, спокойно продолжая потрошить утку.

– Тогда бы ты наверняка отказалась мне помочь.

Джози так и рухнула на стул.

– Уж слишком вы изворотливы для старой преданной служанки.

В нее тут же полетело полотенце.

– Не такой уж и старой.

Джози невольно улыбнулась.

– А Уилл знает, что Пьер рассчитывал сам получить замок и титул?

– Я ничего ему не говорила. Не мое дело вмешиваться.

Значит, Уилл понятия не имеет, какой перед ним соперник. Бедняга! Как вечер закончится, надо будет проверить, не застряла ли пара кинжалов у него между лопаток. На похоронах Гарри Беатрис никак не удавалось скрыть за притворной скорбью свое удовлетворение. Должно быть, она была вне себя, узнав о племяннике.

Больше всего на свете Джози хотелось бы сейчас оказаться мухой, спокойно ползающей по стене.

– Поднимайтесь, мисс. Хватит мечтать. Пора подавать суп.

Джози ничего не оставалось, как взяться за супницу. На сей раз она подготовилась. У парика была длинная, густая челка, вполне пригодная на роль вуали.

В прежние дни они с Пьером не слишком ладили – по большей части потому, что она не позволяла ему себя щупать, – и рассчитывать на дружеский прием с его стороны не приходилось.

Она переступила порог и низко склонила голову. Барретт кивнул ей, указывая на край стола, и она брякнула туда супницу за мгновение до того, как пальцы готовы уже были разжаться. Барретт зачерпнул супа и подал ей тарелку.

До третьей тарелки все шло удачно. Но когда она наклонилась обслужить Стефана, одна из кос выскользнула из-под парика и шлепнулась прямо в суп.

Джози услышала, как закашлялся, поперхнувшись вином, Уилл.

Медленно и очень осторожно Джози вытащила из тарелки косу. Сейчас та напоминала кисточку для рисования. Стефан громко заржал.

– Нет, да что это такое! – воскликнула Беатрис.

Джози выпрямилась и встретилась глазами с Пьером. Тот тоже гоготал вовсю. И внезапно замолчал.

– О, боже! Да вы только поглядите-ка на эту драную кошку! – протянул он. – Быть не может. Джози, это ты что ли?

Его брат обернулся к ней и протянул руку. Ей жутко хотелось шлепнуть его по руке, но Уилл, вероятно, не планировал подобного обращения со своими гостями. Стефан ухватил за середину косы и потянул.

Парик, и без того изрядно покосившийся, не стал сильно сопротивляться и шлепнулся на пол.

В комнате наступила тишина.

Джози покосилась на Уилла. Лицо у него вполне предсказуемо было сероватого цвета. Если упасть на четвереньки и поползти, как скоро можно добраться до лестницы? – вдруг пришло ей в голову.

– Джозефина. Не предполагала, что ты уже можешь опуститься до… – Беатрис помахала элегантной рукой, – этого.

Единственное проверенное средство защиты – начать дерзить. Со времен Гэтти такое занятие практически превратилось в хобби.

– Ни до чего я не опустилась, леди Бьюфорт. Я тут развлекаюсь. У каждого свои способы. Решила оказать услугу, только и всего.

Беатрис презрительно рассмеялась.

– Как оригинально!

Джози подобрала парик и воровато обернулась на Уилла. Он хмурился. И явно ничего не понимал.

– Прошу меня извинить, но… – Джози повернулась, собираясь уйти.

– Джози, мы так давно не виделись. Наверняка у тебя есть какие-нибудь новости. Волосы раньше были красные, если не ошибаюсь. А теперь розовые.

– Так и есть. Спасибо, Пьер.

В цифрах путается, потерял три должности в Сити, зато обладает уникальной способностью сказать то, что вам меньше всего хочется слышать в данный момент.

Беатрис сразу же его поддержала.

– Да, присядь, Джозефина. Поговори с нами.

Джози остановилась и медленно обернулась.

– Уилл?

Он указал на стол. Лицо его было непроницаемым. Не поймешь, то ли он правда хочет, чтобы она осталась, то ли просто загнан в угол.

Ладно, во всяком случае, она может отвлечь огонь на себя. Кивнув, она прошла к столу, по дороге пригладив по мере сил растрепанные волосы.

Избиение неминуемо. Ей есть за что расплачиваться, совершив ошибку, надо быть готовым к последствиям.

Не успела она присесть, как перед ней появилась тарелка с супом.

Пьер не дождался даже, когда она донесет ложку до рта.

– Джози, напомни мне. А то я запамятовал. Когда же мы последний раз встречались с тобой? Ах, да. Вспомнил. На праздновании восемнадцатилетия Аманды Фоссингтон, верно?

Да. На вечеринке у Манди. Сколько водки было выпито, страшно сказать.

Пьер рассмеялся. Противно так, неискренне.

– Тебя разве не арестовали в тот день?

Выпавшая из руки Уилла ложка ударилась о тарелку, и на скатерти появилось пятно. Джози уткнулась в тарелку, пытаясь сделать вид, что она пробует. Какое там! Руки у нее тряслись. Она осторожно положила ложку назад в тарелку.

На Уилла она не смотрела.

В то время она была избалованным ребенком, имевшим все возможности для саморазрушения.

– Ты отлично знаешь, что да, Пьер.

– Состояние алкогольного опьянения и хулиганство, насколько я помню. Нанесение телесных повреждений полисмену, пытавшемуся затолкать тебя в машину. Шикарное было представление.

Возможно, для посторонних наблюдателей зрелище действительно было занимательным, но она, проснувшись в полиции, никакого удовольствия не получила. Ей было ужасно стыдно.

– Давняя история.

Пьер останавливаться не собирался.

– А тут еще папарацци подсуетились, увековечив тот исторический момент. Под каким заголовком это освещалось в газетах?

Джози уставилась на Пьера, взглядом моля его не продолжать. Но он лишь ухмыльнулся.

– Леди без комплексов, – услужливо подсказал Стефан.

Голос Уилла прорвался сквозь издевательский хохот братьев:

– Так это вы, та самая леди без комплексов?

Великолепно! Он тоже в курсе. Втайне она надеялась, что его тогда не было в стране или что он читает только финансовые газеты. Теперь, когда он узнал правду, их сотрудничеству конец. При мысли об этом ей стало больно. Единственный человек, верящий в нее, был для нее ценнее, чем все громадное отцовское состояние.

Пьер умирал от хохота.

– Леди Джозефина Гарринтон-Джонз! Ты, значит, ему ничего не сообщила! Бесподобно!

Джози посмотрела на него. Что с ней? Бывало ведь и хуже, какой только грязью ее не обливали! Почему тогда глаза ее наполняются слезами? Обращаясь лишь к нему, она хрипло прошептала:

– Я уже не леди без комплексов, Уилл. Я была ею.

В ушах Уилла все еще раздавалось эхо хохота Пьера. Почему Джози лгала ему? Ну, пусть не лгала, но позволила ему думать… И почему он чувствует себя так, будто его предали? Внезапно он ощутил себя несчастным и одиноким. И страшно разозлился на Джози. Единым махом она испортила ему ужин и полностью разрушила шанс произвести хорошее впечатление на своих гостей. Она – живое воплощение скандала.

Ему очень важно было получить одобрение семьи Редклиф. Несмотря на его титул и Элмхаст-холл, у него нет их многочисленных связей и влиятельных друзей. Одним телефонным звонком они могут сильно осложнить ему жизнь.

Хотя… Они набросились на него, не успев войти в дверь. А потом точно также поступили с Джози. В нормальном мире он не стал бы поддерживать знакомство с такими людьми.

Да, откровения нынешнего вечера его шокировали, и он здорово сердит на Джози, но ее прошлое не дает им повода для такой… травли.

Уилл оглядел комнату. Его гости, чрезвычайно довольные собой, ели свой суп. Джози разглядывала солонку и перечницу, словно в жизни не видела ничего занимательнее. Барретт наклонился собрать посуду, Джози теперь не отрывала глаз от него. Что такое? Он взглянул повнимательнее и понял.

Всякий раз, когда Барретт наклонялся, лицо его оставалось невозмутимым, но мускулы на шее напрягались. Уилл догадался, что он изо всех сил стискивает зубы.

Джози вскочила со своего стула.

– Позвольте-ка я унесу грязную посуду.

Гости, ничего не замечая, болтали между собой. Они явно наслаждались жизнью. Уилл с восхищением смотрел, как Джози с поразительным достоинством собирает тарелки, чтобы унести их вниз.

Сейчас он видел Беатрис и ее деток во всей красе, понимая, с каким отношением столкнулся его дед, которого вышвырнули прочь из семьи. За пятьдесят лет Редклифы не изменились, возможно, никогда и не изменятся. Пора кому-то доказать, что подобное хамство не всегда сходит с рук.

– Вы были недопустимо грубы с Джози, – громко произнес Уилл.

Бьюфорты прервали разговор и с удивлением уставились на него. Беатрис рассмеялась.

– Вы шутите, мой дорогой Уилльям. Джозефина… она ведь изгой нашего общества, она повернулась спиной ко всему – семье, своим обязанностям, положению в обществе. Людей ее типа нельзя принимать в расчет. Скоро вы сами это усвоите.

Уилл встал.

– Боюсь, я никогда не усвою этот урок, да и не хочу этого.

Беатрис сняла с колен салфетку, положила ее на стол.

– Оно и видно. Какой титул вам ни дай, низкое происхождение всегда скажется.

Уилл напрягся.

– В таком случае, леди Бьюфорт, я прошу вас сию же минуту покинуть мой дом.