Леди Ванесса. Часть 1 "Молодость"

Глава 35 ок

— Строгая она, — сказала Лилит, когда старшая богиня исчезла также внезапно как и появилась.

— Зато справедливая, — хмыкнул Лёха.

— А у тебя тут красиво, это твой мир?

— Да, какая-то его часть.

— Расскажи какой он был.

— Да я уже мало что, кроме войны, помню.

— Войны? Твоя страна с кем-то воевала?

— Страна? Моя страна — это был целый союз стран. Мы хотели построить мир, где не будет бедности, неравенства и невежества. И нашу мечту хотели разрушить. Да, мы воевали, весь мир воевал.

— Весь мир, это как? Не может весь мир воевать.

— О-о-о-о, ещё как может, это было ужасное время. Все люди просто сошли с ума от ненависти друг к другу. Народы не щадя никого и ничего бросали своих граждан в жерло войны.

Лилит на секунду представила себе этот мировой кошмар. Когда все воюют против всех, как по земле маршируют армии, закованные в железо, от которых дрожит земля. Представила себе сколько их должно быть, мировая война, мировая армия. Эти армии должны были строиться от горизонта до горизонта. Если на такую армаду напасть, то о том что на неё напали на другом конце, узнают только через неделю. А какая же будет кавалерия для этой армии? На секунду Лилит представила себе полноводную реку из всадников, которая течёт бесконечным потоком, дни, недели, месяцы. Сколько же потребуется еды для этой армии. Лилит представила как бесчисленное войско марширует по земле, оставляя у себя за спиной пустыню, словно саранча, она пожирала всё живое, и всё что растёт. А сколько будет пролито крови если две таких армии сразятся. Лилит представила себе целые бескрайние болота крови в которых будут плавать искалеченные и изрубленные тела солдат. Она представила как земля больше не может впитывать эту кровь, а солдаты, которых некому будет хоронить, будут плавать в этой крови и медленно разлагаться. От такой ужасной эманации смерти из их тела обязательно самопроизвольно будут восставать зомби, упыри, вурдалаки и не дай высшие боги, личи. А прямо на поле брани посреди трупов в эфирном плане открывались порталы в хаос и оттуда потоками вырываются нечестивые сущности разрушения, которые способны преумножить безумие в разы.

От таких перспектив у Лилит по спине пробежал мороз и она потрясла головой, чтобы сбросить с себя эти ужасные картинки.

— Это ужас, как такое вообще возможно? Чтобы прокормить такие армии потребуется ресурсы целых империй, а их ещё нужно доставлять. Эту армию нужно одевать, ей нужно готовить. Такая армия ещё может собраться в одном месте, но чтобы двигаться…

— Мой родной мир гораздо дальше ушёл в развитии, чем этот или твой. Средние города по численности в этом мире всего лишь сёла в моём родном. Наши армии передвигались на специальных машинах, мы звали их паровозами. У здешних гномов есть нечто подобное, но уж очень допотопное. А ещё у нас были самодвижущиеся повозки, везущие много груза и двигающиеся с громадной скоростью, они назывались автомобилями.

— Как интересно, — Лилит любила слушать о историях жизни других богов. Особенно она любила слушать истории богов, пришедших из высокоразвитых миров. Их миры похожи были на сказку. Это города со зданиями, упирающимися высоко в небо, причудливые железные СА-МО-ЛЁ-ТЫ, в которых могли путешествовать сотни людей на большой скорости, не прилагая никаких усилий. Правда послушать такие истории ей удавалось редко, рассказывать о своей смертной жизни боги не очень любили.

Но иногда рассказывали и это считалось знаком особого доверия. До Феникса ей рассказывали истории только двое богов: Галилей — могучий бог океанов и морей, его мир был очень похож на мир Лилит. И Фортуна — её мир был вообще ни на что не похож. Нафаня рассказывала, что она своими глазами ни разу не видела своего мира. Она родилась в богатой семье. И казалось бы, все дороги были открыты перед ней, но с рождения Нафаня была полным паралитиком. Богатые родители не желали отпускать свою единственную дочь, когда врачи предложили эвтаназию. Их убеждали, что ребёнка невозможно вылечить, что всю оставшуюся жизнь этот разум проведёт в заточении у собственного тела. Её органы чувств не работали, она не слышала, не чувствовала, не ощущала, а дышать и питаться была способна только с помощью машины. И тогда младенца подключили к миру искусственной реальности. Всю свою жизнь ребёнок должен был провести в мире игр и развлечений. Но там личность могла развиваться и общаться с любящими родителями. Нафаня стала самым успешным игроком среди триллионов других игроков. На внешний мир она смогла взглянуть лишь раз в образе роботизированного аватара и была сильно разочарована. Вся её планета давно была превращена в гигантское единое здание, всю поверхность планеты покрывал единый металлический конструкт. Ядро той планеты люди давно остудили и пустили ресурсы добытые оттуда на металлы и энергию. Магнитное поле жителям той планеты было уже не нужно. Но самое странное — это то, что та планета летала в космосе. Не ну, серьёзно, у неё был собственный планетарный двигатель, который позволял этой махине перемещаться от одной звёздной системы к другой, пополнять ресурсы и прыгать дальше. Ни о каких космических колониях люди той планеты даже и не помышляли, продолжая лепить и наращивать к своей махине купола и здания.

— А почему вы воевали?

— Моя страна считала, что все народы равны, и только собрав всех вместе и объединившись во имя великой цели, мы добьёмся успеха. А на западе жил другой народ. Их лидер провозгласил, что есть высшая раса и они народ той страны, это они высшая раса. А все остальные народы должны им прислуживать или умереть во имя их блага. Того лидера звали Адольф Гитлер, — от последних двух слов Феникс скривился, и проговорил их так, словно выплюнул.

— У него тоже был союз стран?

— Не совсем, их было меньше, чем нас.

— И как же вы довели ситуацию до мировой войны? — в голосе Лилит прозвучало возмущение.

— Некоторые страны оказались слишком нерешительные, чтобы задавить монстра в зародыше. Другие пытались договориться и извлечь выгоду, натравив монстра на своего врага, третьи откровенно ему симпатизировали.

— Такое людоедское учение не могло не привлечь множества противников, собрались бы вместе и забороли бы супостата.

— Мы так и сделали, вот только народ, против которого мы воевали — немцы, был очень знающим и умеющим. Их оружие и техника, на тот момент, превосходило наше, их генералы были талантливы, а опыта у них было больше чем у наших. На каждого их убитого солдата приходилось по 3–4 наших.

— И такой просвещённый народ купился на эту чушь о низших расах?

— Хаос хитёр, самых талантливых людей искушают самые искусные демоны. Тот лидер, приведший мой мир к порогу безумия, по профессии был художник и рисовал прекрасные вещи. Когда наши войска брали Берлин, я видел его работы в музее, это действительно талантливо.

— Э-эпф, ну и дела. Слушай, а что стряслось с твоим мессией?

— Да-а-а — Лёха с отвращением махнул рукой, — Понимаешь, я на войне был простым солдатом. Всю войну прошёл, такого насмотрелся. Когда после смерти здесь очутился, думал в сказку попал. Тут ведь рыцари, королевства, волшебники, гномы, эльфы. Я такое только в книжках читал на немецком. А оказалось обложка другая, а люди те-же. Мы когда фашистов обратно за запад гнали, они за собой только выжженные земли оставляли. Загонят так всё село в амбар и подожгут. Хуже всего — это когда у них до отступления ещё много времени оставалось. Тогда они мужиков и стариков сразу в расход пускали, а с детьми и бабами развлекались. На войне оно же как — вся гниль из человека прёт от его безнаказанности и вседозволенности. Явился я в то несчастное село орков, а там знакомая картина. Вижу я и понимаю, что это же с*ка фашисты, я же этих тварей своими руками вскормил. Их же мочить надо, мочить и не сомневаться, этих не перевоспитаешь.

— В следующий раз зови подкрепление. Галилей знаешь какой мужик, о-о-о-о! Он все дела бросит и сразу примчится. Правда, он больше по водичке, но в родной стихии он просто чума.

— А на что похож твой мир? Мне так и не терпится узнать из какого чудесного места пришла к нам богиня любви.

«Из мерзкого и отвратительного места,» — чуть не выпалила Лилит.

Она сразу посмурнела, вспоминая свою короткую мучительную жизнь в смертной оболочке. Лилит не прожила долгую жизнь, и умерла ребёнком. Что она помнила о своём средневековом мире. В первую очередь — это постоянный голод и холод. А ещё грязь, много грязи. Избыток нечистот — это недуг, который поражал каждый крупный средневековый город. Их было трое: она, её маленький брат и мать. Отца она не знала и не помнила. Может быть он умер, может убежал. Денег всегда не хватало на продукты, они постоянно были голодны и просили милостыни на ступенях церкви. Иногда им подавали, иногда их гнали плетьми. Мать пыталась поднять детей как могла, работала прачкой, грузчиком, дворником, золотарём. Наверно от грязной и тяжёлой работы она заразилась этой ужасной болезнью от которой кашляешь кровью, они все ей заразились. Но первым не выдержал её младший брат. В каком-то смысле, ему повезло, его они смогли похоронить, а вот когда слегла мать, 8 летней Лилит ничего не оставалось, кроме как просто ждать смерти. И она её ждала как избавления, в голоде, холоде и лихорадке с припадками кровавого кашля. Было страшно умирать в одиночестве.

Когда она оказалась здесь, она думала, что попала в рай и теперь всё будет хорошо. Она чувствовала себя хорошо, ничего не болело.

«Надо просто найти младшего брата и маму, и всё будет хорошо.»

А потом она поняла, что это место не рай. И что здесь нет ни мамы, ни брата. Тут были люди, но они не чувствовали её и не видели, с ними нельзя было поговорить. Годами она бродила по этому миру, привыкнув к своему одиночеству и учась любить мир заново. Она дошла до берега моря, она раньше никогда не видела столько воды, это было красиво и незабываемо, ей понравилось.

А потом она встретила его. Галилей, добрый седой старик в чудных пышных одеждах и белых чулках. Он смог с ней поговорить впервые за многие годы. Тогда он спихивал глупого молодого дельфина по любопытству заплывшему слишком близко к берегу и выброшенного на сушу. Когда Галилей в первый раз увидел перед собою Лилит, он не сразу понял, что он перед собою видит. Боги просто проглядели тот момент, когда в их мир пришла новая богиня. Такая молодая, такая маленькая и слабая сущность. Сначала Галилей думал, что это просто светлый дух, но потом место где жила Лилит стали называть «берегом влюблённых». Появилась легенда, что если мужчина и девушка пройдут этот берег от скал до леса, то они обязательно влюбятся. И влюблялись, Лилит довольно-таки часто желала людям любви, ей достаточно было просто поглядеть на парочку, чтобы не осознано воспользоваться своей силой. Так Галилей познакомился с богиней любви Лилит, которую давно уже пора представить обществу богов.

— Слушай, давай в другой раз. Давай лучше о другом поговорим.

— О чём?

— Мне кажется, хаос зашевелился, какая-то больно стрёмная движуха начинается, — Лилит очень много общалась с Нафаней и переняла у неё словарный запас. — Может понадобиться помощь по твоему профилю, не подведёшь?

— Конечно нет, только свистни.

— Если что, обращайся за помощью к Нафане, она хоть и чудная, но девка толковая и умная как сто слонов.

— Да, я заметил, — улыбнулся Феникс.

— Ну, а теперь, отвернись, мне под рубашку Нафаня фляжку с ромом примотала. Как в воду глядела, что самогон отберут.