Легенда больших городов

Кристина М. Кэрри

Легенда больших городов

Га-рет, Га-рет.. еле слышно стучит отлаженный мотор. Га-рет, га-рет имя в шелесте шин на скоростном шоссе. Не Маргарет, не Марго. Именно Гарет. Девушка в темных очках нещадно жмет на тормоза и лихим виражом вписывает машину на крохотный пятачок перед небольшим подвальным клубом на узкой центральной улочке. Тормоза жалобно плачут, но Гарет нравится ощущение огромного механизма, слушающегося ее легких прикосновений, почти что мысленных приказов. На вид машина Гарет просто довольно популярная модель "BMW", но только сама девушка и ее механик знают, что на самом деле скрывается под темно-синим, цвета ночного неба, корпусом автомобиля.

Гарет эффектным жестом захлопывает дверцу машины. Машина остается стоять на площадке, немая и глухая, равнодушная ко всему происходящему. Гарет эффектнее своего автомобиля, но они чем-то похожи. Сейчас на девушке узкое платье из блестящей черной синтетики, туфли на мощной "платформе", темные очки. Уши прикрывают мощные наушники, на поясе - никелированной цепочке - проигрыватель компакт-дисков. Весь ее облик - воплощение техногенной реальности, уникальной культуры, которая может существовать только в центре мегаполиса, ограниченная, словно заповедник, хайвеями, тоннелями метро, ночными дискотеками и стеклянно-бетонными коробками небоскребов. Таких людей не бывает - это персонаж видеоклипа, морок, навеянный музыкой в стиле "техно", дух большого города, видение на фоне небоскребов и негаснущих неоновых огней витрин...

Гарет легко поворачивается на своей немыслимой платформе и легко идет к двери небольшого подвального клуба. Ее пластика - пластика исконного горожанина, чувствующего затылком спешащий сзади автомобиль и знающего наощупь все выбоины на асфальте. В полупризрачном освещении фонаря и красно-голубой рекламной вывески кажется, что через ее силуэт просвечивают контуры зданий.

Она - древнейшая из бессмертного племени. Ее биография идет в прошлое на бесконечные века, запутывается в бесчисленных годах древности. Ее лицо лицо современного человека - только маска, порождение искусного скальпеля пластического хирурга. Но знакомый-антрополог безошибочно уловил в ней черты древних кельтов. Ее фигура выдает ее - нынешние люди стройнее, тоньше, с более хрупкими и легкими костями. Гарет широкобедра и широка в кости, но этого почти не видно под искусно подобранной одеждой и фигурой, долгими часами упражнений подогнанной под современную норму. Темно-каштановые, коротко остриженные волосы, серые глаза, светлая кожа с отбеленными веснушками. Она привлекательна, по-своему красива, но ее красота, скорее, для ночной дискотеки, нежели для полотна художника.

Гарет - собирательница легенд. Под беспечным обликом завсегдатая ночных развлечений таится твердый и сильный характер, недюжинный ум и отменное образование. Она собирает легенды и сказки, предания и баллады о своем племени - племени вампиров. Она знает о них больше, чем кто-либо на этой планете. Но она вовсе не ученый - просто летописец. Она знает все обо всех вампирах, живущих на Земле ныне, о тех, кто уже ушел и о тех, кому еще предстоит войти в их круг. Она не только старейшая, но и наиболее уважаемая из них - ее слово значит очень много.

Гарет толкает дверь и входит в клуб. Музыка, клубы дыма и аромат десятка разных духов едва не сбивают ее с ног, но это привычный для нее воздух, более привлекательный, нежели запах ветра в лесах. Музыка нравится ей - электронные переложения средневековых мелодий. Мелодий, большая часть которых подобрана с ее напевов. Ей хорошо знаком автор и исполнитель мощный темноволосый парень с длинными волосами, с гримом на лице и подведенными темным контуром глазами. Мрачная, тяжелая музыка, темы страха и полета, погони и охоты сменяют друг друга. Гарет видит восхищенные лица слушателей и слушательниц. Последних за столиками больше. Все они похожи друг на друга - неким байронизмом облика, думает Гарет. Сама она едва ли вписывается обликом в круг людей, собравшихся вечером в этом клубе, но это едва ли заботит ее. Она терпеливо ждет, слушая музыку, пока концерт закончится, и исполнитель сядет за ее столик, взяв себе кружку темного пенистого пива..

Слушая электронные аккорды несуществующих инструментов, Гарет вспоминает прошлое.

... Чащоба леса. Ход в земле, тщательно прикрытый от постороннего взгляда. Внутри, в землянке, сидит девушка с длинными темными волосами, спутанными и полными всяческого сора. Ее жилище темно и убого, в самом темном углу стоит грубо сколоченный ящик, похожий на гроб. Больше нет ничего - только неумело обтесанное бревно, отполированное за долгие годы. Ее убежище. Ей не нужен ни очаг, ни кухонная утварь. Ей не нужно ничего только иногда кровь. Иногда. Редко, может быть два-три раза в год. Это впятеро меньше, чем нужно ей на самом деле, но она вынуждена таиться. Если она будет охотиться чаще - ее найдут. Заблудившийся крестьянин, не добравшийся до соседней деревни заезжий купец - такое иногда случается. Тел не находят, но вокруг столько гиблых болот и диких зверей... Если же выходить чаще, то найдется кто-то догадливый, и смерть найдет ее. Ее вытащат под палящие, убийственные лучи солнца - на смерть. Вампира так легко убить...

... Дом на окраине. Завешенные окна. Обычная, бедная мебель. Все выглядит так, будто бы здесь живет обычная женщина. В округе ее считают вдовой, ведущей монашеский образ жизни. Не выходить из дома - ее обет в знак траура, так считают соседи. Разносчик из соседней лавки раз в неделю приносит ей большую корзину провизии. Она расплачивается мелкой монетой унылая странноватая женщина в поношенном сером платье, прячущая свое лицо под потрепанной вуалью. Она ходит в церковь - соседки знают это, но всегда в сумерках - рано утром или ввечеру, таково единственное, позволенное отступление от обета. Она не привлекает никакого внимания. У нее несколько кошек и сторожевая собака, чисто выметенный двор и совершенно обычные манеры. К ней не ходят гости. Обычная вдова... Но истинный ее дом, о котором никто не знает - в подвале. Там никогда не бывает дневного света, там уютно и светло от свечей. Там она становится собой - красавица с длинными волосами, крутобедрая и яркоглазая. Такой ее видят немногие - те, кто приходит к ней после полуночи. Те, кого она считает своими. Те, кого не видят соседи.

Иногда в округе пропадают люди. Чаще всего их находят потом утопленниками, с лицами, объеденными рыбами. Никто не может определить, что из них словно бы выкачана вся кровь. Она все еще голодает, и этот голод не может утолить снедь, что она покупает в лавке. Ей нужна кровь, чтобы жить это необходимость. Без человеческой крови она умрет, как должна была бы умереть еще сотни лет назад. Но нужно быть осторожной...

... Шумный молодой город, недавно построенный на недавно открытом континенте. Порты, осанистые капитаны и хлопотливые купцы, усталые грузчики и набивающие карманы торговцы. Балы и лавки, витрины и прилавки, чопорные дамы в сопровождении служанок-негритянок, роскошные базары и суета. Здесь легко жить, не будучи слишком заметной. Похожий на тот, что принадлежал ей раньше дом на окраине, молодая женщина, живущая со своим братом. Они спят весь день, потому что всю ночь проводят в развлечениях. Они не претендуют на светский круг общения - их компания попроще, чем благородные джентльмены и их леди, принесшие в новый мир всю надменность и чопорность старого. Они проводят время с купцами и богатыми лавочниками, их содержанками и подобным веселым и предприимчивым людом. Иногда они устраивают приемы у себя разумеется, вечером. Пышные обеды, виски и вино - рекой, танцы под нанятый оркестр. Веселье и безвкусная роскошь. В этом городе тоже иногда пропадают люди. Но никто не обращает на это внимания - негр может сбежать с плантации, матрос - с корабля. Гарет и ее спутник, молодой парень-англичанин по имени Аллен, ее создание, соблюдают осторожность. Она хорошо знает на вкус слово "осторожность". Под этим девизом проходит вся жизнь Гарет.

Она не одна, рядом с ней человек, во всем подобный ей. Ее ученик и любовник, выдающий себя за брата столь искусно, что никто не сомневается, что их связывает нечто большее. Это не любовь, но одиночества больше нет. На время. Гарет создавала подобных себе и ранее, несколько мужчин, двух женщин. Они всегда уходят, рано или поздно, в иную, самостоятельную жизнь. Гарет это не беспокоит. Она учит всему, что знает сама. Старается передать свою осторожность и внутренне спокойствие - что она еще может подарить юному бессмертному? Только свой опыт и свое тело - умелое, сильное, нежное...

Музыка оборвалась острым, пронзительным аккордом, и еще долго не таяла в дымном воздухе, подсвеченном огнями. Гарет помахала рукой музыканту, он улыбнулся ей. Через некоторое время, переодевшись и стерев грим, он уже сидит за ее столиком. Гарет пьет коктейль, музыкант, Гэбриэл, пиво.

Они долго и внимательно смотрят друг на друга. Ловят изменения.. даже следы их. Бич бессмертных - постоянство, скука - их проклятье. Скука, однообразие, тоска - то, что толкает под палящие лучи солнца, навстречу смерти, ставшей избавлением.

Они умеют сражаться со скукой, но она всегда побеждает. Рано или поздно. Гарет - одна из немногих, выигрывающих раунд за раундом. Она всегда на гребне волны, она знает эту волну, как знает ее опытный любитель виндсерфинга. Новизна. Новая музыка, новый стиль литературы, новая мода. Новый ночной клуб. Новый любовник. Это развлекает. Развлекает так же, как сознание собственной древности. Как выбранное для себя - "Я - легенда". Как легкий быстрый бег по ночной улице, как умение затаиться в неверной тени фонаря, как навык всегда оставить по себе след - не тот, что найдет полиция, тот, что сумеет распознать только ребенок или кот. Тень запаха, шорох движения, взгляд чуть светящихся в темноте глаз, силуэт, тонкий скрежет ногтями по стеклу. Она может заглянуть в комнату к ребенку, рассказать ему какую-нибудь старую сказку. Показаться видением. Растаять в ночи. Или вернуться - возможно, хищником на охоте.

- Наслышана о твоих последних приключениях. - говорит Гарет приятным низким голосом с какими-то мальчишескими нотками.

- Аллен доложился? - хмурит брови Гэбриэл. - Я говорил только с ним. Чертов болтун...

- Он не болтун, Гэб. Просто это то, о чем мне следует знать. Не только потому, что я хочу знать о вас основные факты. Но и потому, что это опасно.

- Это не было опасным. Все улажено.

- Не все. Аллен покопался в банках данных. За тобой установлена слежка.

- Я знаю. И что они могут найти?

- Неужели в твоем образе жизни нет ничего странного или необычного?

- Нет.

- Гэб, достаточно одного ареста. Только на основании того, что какому-нибудь дотошному агенту ночной образ жизни покажется чересчур экстравагантным....

Гэбриэл резко серьезнеет, взгляд его резко мрачнеет. В самом деле.. он настолько отличается в лучшую сторону от людей - безукоризненное здоровье, потрясающая живучесть, способность к регенерации, выносливость на уровне, недоступной обычным смертным. Но достаточно просто-напросто яркого солнечного света, и все это закончится, рассыплется прахом.

- И что теперь?

- Я предлагаю тебе выход. Ты уезжаешь вместе со мной.

- Что будет расценено, как повод для возбуждения новых подозрений.

- Нет. Аллен уничтожит все, касающееся тебя.

- Пусть сделает это сейчас. Зачем мне уезжать? И куда?

- Ко мне, в Нью-Йорк. Потом - в любой из свободных городов. Но я попрошу Аллена только при условии, что ты уедешь.

- Я попрошу его сам.

- Он откажется.

Гарет ослепительно улыбается и подносит к губам бокал.

- Это шантаж, Гарет. Просто шантаж. Как я от этого устал! Сначала эта идиотка Фрэнси, потом ты.. Сколько можно...

Он бросает отрывистые фразы в пространство между ними, даже не задумываясь о том, слушает ли его Гарет. А она не слушает. Она любуется игрой огней светомузыки на противоположной стене. Пальцы ее стучат по столу в такт играющей мелодии.

- Мне нужно, чтобы ты отсюда уехал. Но я не буду тебя уговаривать. Дело твое..

И от крайнего равнодушия в ее голосе, он внезапно сдается.

- Хорошо, Гарет. Только.. есть одна просьба. Увези меня. Увези сейчас. Вот так - без всего. Я слишком привязался к своему дому, к своим вещам. Уехать будет сложно... Увези меня в ночь...

Гарет поднимает голову и улыбается одной из самых задорных своих улыбок. Она негромко напевает - только ему:

...И в ночь, навстречу ветру, по шоссе,

Дорога ждет, и полная луна блестит над облаками.

Асфальтом в ледяной ночной росе

И теплым ветром с крыш, что полон нынче снами...

Гэбриэл подхватывает:

...Крещу тебя в кольце дорог и стен,

Я нарекаю именем твоим дорогу, ночь и скорость,

Мы отряхнем с ладоней сладкий тлен

Ограничений, знаков "Стоп", тревогу, боль и совесть..

Уже в машине Гарет, которая все еще прокручивает в уме песню, кусочек из которой они только что тихонько пропели друг другу, говорит:

- А ты всегда умел писать такие песни, что заставляли меня чувствовать нечто.. особенное. Как тебе это удается?

- Просто ты меня вдохновила. Я буду долго помнить ту нашу поездку по Нью-Йорку. А теперь.. Не махнуть ли нам в Париж? Заглянем в гости к этому трепачу Аллену..

- Не называй его так. Ты же знаешь, он всегда заботился о тебе.

- Я знаю. И я люблю его. Но из-за его заботливости я всегда чувствую себя ребенком рядом с нашим мудрым старым Алленом.

Гарет насмешливо фыркает, и в знак своего возмущения закладывает такой вираж, что Гэбриэла нешуточно прикладывает о дверцу машины. Ремнем он не пользуется.

- Он старый?! А кто я тогда?! Я сделала его бессмертным всего-то лет 300 назад..

- Ты - просто легенда. Легенда городов.. - Ухмыляется Гэбриэл, запуская руку во вьющиеся черные волосы, потягиваясь и чувствуя себя слегка пьяным от скорости, проносящихся навстречу ярких огней и ослепительного видения ночного города.

- Больших городов. - Поправляет его Гарет серьезно.