Легенда о яблоке. Часть 2

США, штат Техас, Хьюстон, апрель 1999 года

…И сердце полно музыкой такой,

Что мне ее не слушать невозможно.

А все ведь оттого, что ты своей рукой

Моей руки коснулся осторожно…

Промышленная зона Хьюстона всегда вызывала чувства напряжения и сосредоточенного ожидания «скачка через пропасть». Серость и безликость района непроизвольно вызывали боевую готовность и перестраивали привычный ход мысли на стратегический. Активизировались все скрытые ресурсы, даже ускорялся обмен веществ в организме.

Для Александра Ахматова эта зона всегда ассоциировалась с новым риском, неожиданными решениями, неумолимыми обстоятельствами, моральным и физическим напряжением. Здесь находилась штаб-квартира АМБ, и вызов агентов означал одно – чрезвычайную ситуацию, требующую немедленного эффективного решения.

Билл Макстейн ожидал прибытия последнего агента в зал совещаний, где уже присутствовало другие четверо. Лицо каждого из них было знакомо Ахматову. Это была постоянно действующая команда чрезвычайного созыва. Состав группы никогда не менялся в целях безопасности каждого и операции, над которой она работала. В суть и ход операции никогда не посвящали параллельные группы.

Александр Ахматов – лидер группы, стратег; Тед Андерсон – инженер-техник в информационно-системном отделе ФАМО и офицер скрытой службы внутренней безопасности ФАМО, Сибил Кайл – психоаналитик, инструктор по курсу выживания; Эд Стивенсон – информационный аналитик и непосредственный помощник Макстейна и, наконец, Майк Келтон – агент внешнего наблюдения и специалист по техническим разработкам: прослушка, видеонаблюдение, радиопередача и информационные системы – все, как рыцари Камелота, сидели за круглым столом во главе с директором первого подразделения Агентства международной безопасности Биллом Макстейном.

Воздух в помещении был заряжен нервозностью и испытывающим терпение мрачным безмолвием. Агенты играли в переглядки. Макстейн, сердито дергая губами, долго молча листал папку с документами, вводя присутствующих в недоумение своим поведением. Невооруженным взглядом было видно, что Макстейн был вынужден собрать группу для нового задания, которое ему явно было не по душе и нельзя не выполнить. Он нервничал и не мог собраться с мыслями.

Наконец, Ахматов кашлянул и спокойно сказал:

– Сэр, группа в сборе. Ожидаем ваших инструкций.

– Да, вижу я!– вспылил Билл и захлопнул папку. Затем, громко выдохнув и немного остыв, обратился к сидящим:– По отношению к вышестоящему руководству АМБ я такая же пешка, как и вы. Не могу сказать ничего хорошего по поводу создавшейся ситуации на поле деятельности нашего агентства. Европа принципиально недовольна Федеральным агентством международных отношений (ФАМО), которое своей деятельностью подрывает благополучное развитие некоторых государств, вносит разлад в политические процессы. Французское отделение АМБ зафиксировало приход конфиденциальной информации с Запада. Есть факт утечки. Посредством данной информации советом Европы совершены некоторые действия, которые не позволяют ООН и ФАМО решать международные проблемы. Ответственные структуры просто не имеют полномочий. Абсурд какой-то! Известно, что такого рода информация могла исходить только из архивов ФАМО. Европа, Россия, вся Азия обвиняют ФАМО и ООН как контролирующую организацию в некомпетентности и некорректной работе с информацией. Это, в свою очередь, осложняет налаживание дипломатических отношений со многими государствами. Слухи быстро расходятся…

– Простите, сэр,– перебил Ахматов,– но наше подразделение не отслеживает Западно-Европейский канал по вполне объективным причинам – это функция второго подразделения АМБ. Меня смущает такой агрессивный выпад в нашу сторону…

– Второе подразделение уже семь дней как расформировано, и, оказывается, его функции перешли к нам. Эти семь дней мы проявляем свою некомпетентность и халатность. А руководству вынь да положь. Кто у нас курирует ФАМО?

Билл строго посмотрел на Ахматова и Андерсона. Те переглянулись, но не чувствуя вины за собой и не желая возражать вышестоящему по должности, промолчали.

– Вот именно!– проницательно заметил директор. – Их там не волнуют объективные обстоятельства нашего бездействия. Их вообще ничего не волнует. Есть служба – будьте любезны выполнять свои обязательства. К дьяволу всех этих бюрократов! Создали отдел на отделе, по-дилетантски раскидали функции, теперь не в состоянии разобраться, кто за что отвечает и кто кому подчиняется.

– Что же теперь? – спросила Сибил Кайл, теперь понимая и не осуждая небывалую жесткость Макстейна.

– Ввиду сложности и неоднозначности ситуации высшим руководством АМБ приказано в месячный срок организовать, обучить группу для отслеживания и сбора информации для обнаружения «крыс». Нет никаких данных, конкретных ниточек, за которые можно зацепиться. ФАМО и само не подозревает об утечке информации, только какие-то необоснованные претензии совета Европы, а что, почем… Ситуацию надо взять под контроль и предоставить всевозможные сведения. Информация содержится во всех головных терминалах ФАМО. Доступ к ней имеют все руководители отделов и информационно-системный отдел как технически обязанный. Существуют, конечно, разные уровни доступа к базам данных и к архивам, но, как видите, это не мешает похищать информацию тем, кто ведет свою игру. Не исключаются все руководители отделов, кроме, разумеется, Ахматова… Я надеюсь…

Билл сделал многозначительную паузу. Все оглянулись на Александра.

– Только вы, сэр, умеете сохранять чувство юмора в сложной ситуации…– парировал Ахматов с абсолютно невозмутимым выражением на лице, прекрасно понимая, что сейчас Макстейн в дурном расположении духа.

Макстейн устало рассмеялся:

– Прости, Алекс, нервы… Итак, проанализировав имеющийся кадровый потенциал, я пришел к выводу, что необходимо внедрение в ФАМО высококвалифицированного специалиста в системно-аналитический отдел. Двое наших талантливых парней уже прикреплены в не менее важные государственные структуры Хьюстона, срочно нужен еще один. Не исключается внешняя вербовка. Требования вам известны. Да… еще одна палка в колесо: во всей этой заварухе замешаны высокопоставленные лица, многоуважаемые и заслуженные…– Билл прервал фразу на вдохе, мгновенно решая не называть лишних аббревиатур,– в общем, приоритетная задача – осторожность, деликатность, хитрость. Никакой самодеятельности – добыча информации, и все. Если мы не введем человека в ФАМО и ООН не будет контролировать ситуацию, не знаю, что с нами будет.

– Это непросто сделать. Человека надо найти, обучить,– рассудил Андерсон.

– Главное, чтобы информация проходила через нас, сроки их не волнуют. Насколько это возможно, пока Ахматов и Андерсон будут поставлять сведения. А когда найдем человека, будет намного проще.

– Нельзя ли назначить официальную проверку?– спросила Сибил.

– ООН не может этого сделать. Назначить полное расследование – поставить под сомнение репутацию директора ФАМО Леона Фарлонга или его пресловутый совет. Это может затянуться надолго и спровоцировать еще большее нагнетание обстановки, шум, суету… Полетят головы, всем места мало будет. В общем, первостепенная задача – обнаружить двойного игрока или игроков, очевидно, служащих в ФАМО.

– Давно мы не играли,– пошутил Майк и тут же осознал, что неудачно, когда поймал на себе суровый взгляд директора.

Пока Макстейн делал замечание Келтону, Алекс неожиданно вовремя вспомнил вчерашний вечер в ночном клубе в компании Леона Фарлонга и Пола Сэндлера – директора Департамента по экономическим преступлениям, и в его мыслях всплыл их дружеский разговор…

– Этот «талант» запортачил мне всю систему!– возмущенно пожаловался Фарлонг на своего служащего.– Хорошо, что инженеры спасли сервер. Хвала господу, программисты восстановили базу данных, но, сколько сил было вложено. Я не спал недели две! Ну оставил я этого «гения» до лучшей кандидатуры… Но запретил работать с базами данных. Уж не знаю, где мне взять первоклассного системного аналитика и чтоб в программировании соображал?

– Это большая редкость,– вставил Ахматов, непроизвольно мысленно перебирая штат АМБ для внедрения еще одного агента в ФАМО.

– Хочешь, окажу тебе неоценимую услугу?– гордо сказал Сэндлер и глотнул виски.

– Что – есть варианты?

– Среди моих придурковатых техников-программистов затесалась одна леди. И, скажу я тебе, она этих придурков перекрывает с лихвой. Уж насколько они у меня гении, но эта дамочка – еще та кудесница!

– Девчонка?!– удивился Фарлонг и усмехнулся.– Женщина и компьютерные технологии? Этот нонсенс!

– И такое бывает!– утвердительно кивнул Пол.

Ахматов цедил виски и мотал на ус.

– Могу с ней переговорить. Спасибо скажешь.

– Какой подвох? Тебе в твоем департаменте не нужен такой специалист? Или от слабого звена хочешь избавиться? Протеже что ли твоя?

– Да нет,– с досадой ответил Пол.– Девчонка умная, да жалко мне ее: карьерного роста не видать. Все, потому что девчонка. Но талант пропадает. Ты же знаешь, на месте главного аналитика сидит сын сенатора Малкома, а в заместителях его племянница. Сам понимаешь?

– Ну да, ну да…

– А у девчонки уровень куда выше системного администратора.

Фарлонг поразмыслил несколько минут и решительно хлопнул приятеля по плечу.

– Давай-ка пригласи мне ее на собеседование. Наши ее протестируют. Может, сгодится на первое время.

– Не пожалеешь. Погоди, закончится у меня ежегодная проверка системы, и я пришлю ее к тебе…

Билл кашлянул, и это вернуло Алекса к группе.

– Я все сказал. Жду конкретных разработок к пятнице следующей недели. Все свободны,– громко объявил директор.

Члены группы немедленно поднялись и стали покидать зал совещаний. Ахматов задумчиво выстукивал подушечками пальцев по столу ритм танго и медлил с уходом.

– Могу я поговорить с вами?– не поднимаясь, спросил он, когда Макстейн вопросительно посмотрел в его сторону.

От недавней эмоциональной встряски Билл так тяжело вздохнул, что Алекс решил отложить беседу. Но, когда он собирался уйти, Билл тихо сказал:

– Если это важно, то давай сейчас, а если может подождать, то до пятницы?

– В свете предоставленной вами информации, я полагаю, это вас заинтересует.

Макстейн проводил взглядом последнего из группы, поднялся, достал из внутреннего кармана пиджака сигару, закурил и отошел к окну, чтобы успокоить мысли обозрением ночной панорамы улиц.

– Что там у тебя, сынок?

– Буквально вчера я оказался в одном клубе с Фарлонгом и Сэндлером…

– Полом Сэндлером – директором Департамента по борьбе с экономическими преступлениями?

– Именно, сэр. Я уже давно слышал, что в ФАМО нужен системный аналитик. Но теперь Фарлонг всерьез озадачен этим вопросом. Туда срочно нужен системный аналитик – в перспективе главный системный аналитик. У нас есть шанс внедрить своего человека.

– Это хорошая новость, да где же взять этого человека, который не засветился бы в каком-нибудь деликатном деле? Если кого-то перекинуть, а служба внутренней безопасности начнет копать под него, обязательно что-нибудь нароют. В ФАМО тоже есть свои Джеймсы Бонды.

– Я не заговорил бы на эту тему, если бы не одна случайность,– Ахматов подошел к Макстейну и, тоже устремив взгляд в ночное небо, продолжил:– Сэндлер бескорыстно порекомендовал Фарлонгу своего специалиста. Тот заинтересовался этим предложением. Насколько известно мне, в департаменте было четыре техника-программиста и все мужчины. Пол предложил женщину. Значит, она новенькая. Понимаю, женщина – вариант не лучший, но другого нет. Да и чем черт не шутит: вдруг она действительно талантлива? Если бы нам удалось завербовать ее до поступления в ФАМО?

– Так, так,– оживился Билл и вынул сигару изо рта.

– Сэндлер не порекомендовал бы Фарлонгу на такую должность пустоголовую девчонку. Значит, в ней есть потенциал?

– Кем она работает?

– Системным администратором на общедоступных уровнях.

Глаза Макстейна озарились энтузиазмом. Под влиянием эмоций он широкими шагами устремился к своему столу и по селектору вызвал Стивенсона.

Только Эд вошел в дверь, как Макстейн тут же строго распорядился:

– Эд, дай задание человечку из Департамента по борьбе с экономическими преступлениями просканировать женщину, которая числится там системным администратором, ту, что поступила сравнительно недавно… Алекс, имя известно?

– Нет, сэр.

– Ладно, разберутся. Завтра утром, чтобы все – от рождения до сегодняшнего дня этой женщины – было на моем столе. Можешь задействовать Кроу, он более оперативен.

– Кроу недоступен, сэр. Только через помощника Сэндлера – Эмму Кренстон,– ответил Стивенсон.

– Ах да… Кроу в командировке. Тогда пусть агент Кренстон поторопится.

– Да, сэр.

Эд Стивенсон тут же вышел из кабинета. Билл напряженно выдохнул и тяжело опустился в свое кресло.

– На сегодня это наш первый вариант. Завтра со Стивенсоном посмотрим материалы на эту мисс, а там – по обстоятельствам. Алекс, ты свободен…

Ахматов кивнул на прощание и вышел.

***

Утром на столе Билла Макстейна лежала папка с личным делом некой Софии Мэдисон, системного администратора Департамента по борьбе с экономическими преступлениями. Билл немедля занялся просмотром досье.

Первое, что изумило Макстейна, это возраст девушки – двадцать пять лет, при котором она уже имела несколько серьезных авторских патентов, сертификат отличия Б. Гейтса – короля в области информационных разработок, отличную характеристику университета штата и медаль университета, присужденную первой женщине-выпускнице, окончившей факультет «Управление информационными технологиями» с высшим классом отличия. Профессиональная подготовка объекта вербовки завораживала. Билл озадаченно поерзал в кресле, покосился на папку, снова пробежал глазами по характеристике, почесал подбородок и опять взялся за чтение досье.

Еще больше поразило Билла, когда он открыл страницу с личными данными Софии Мэдисон и вдруг обнаружил знакомую фамилию, что-то интуитивно убедило его в том, что эта девушка именно то, что им нужно. Стивенсон выявил факт смены фамилии по отцу на девичью по матери. Билл прекрасно помнил юного мальчишку Брайана Дьюго, стремившегося спасти мир. И это у него хорошо получалось теперь. София Мэдисон была родной сестрой Брэда Кроу. Это и радовало, и тревожило Макстейна.

С такой целеустремленностью и силой воли Мэдисон могла сослужить хорошую службу АМБ. По заслугам обоих, прежде Дьюго, можно было говорить о благоприятной наследственности. Макстейн понимал, что нельзя упускать такого специалиста. Но его беспокоило то, что Брэд был эмоционально привязан к сестре, это могло негативно сказаться на операции и качестве работы самой девушки. Брэд прошел через многое и сознательно не допустит участия близкого человека в проектах АМБ. Если только ничего об этом не узнает.

Макстейн задумался, насколько реально скрыть от Кроу информацию о сестре. Очевидно, что Брэд и София знают друг о друге, раз работают вместе в одном департаменте. И с Ахматовым Брэд часто контактировал, несмотря на то что это было запрещено уставом АМБ. Друзья с детства вряд ли хранили секреты друг от друга даже при условии полной секретности. Вероятно, Ахматов тоже знал сестру друга.

Недолго думая, Билл скомкал лист с личными данными Мэдисон и сжег его в пепельнице.

– Эд, зайди ко мне,– снова пригласил он своего помощника.

Когда Стивенсон вошел, Макстейн сообщил следующее:

– Отпечатай мне еще один лист с личным делом Мэдисон. Только теперь внеси поправки: удали любую информацию, касающуюся родства девушки с семьей Дьюго: внеси другое место рождения, новый социальный номер – в общем, не мне тебя учить… А также создай легенду на Мэдисон во всех официальных базах данных в штате.

– Сэр, я правильно понимаю – девушка является сестрой агента Кроу?– уточнил Стивенсон.

– А вот об этом должны знать только я и ты,– строго произнес Билл и прищурился.– Агент Ахматов тоже не должен владеть этой информацией… Пока не должен… Слишком много от этого зависит.

По тону, не терпящему пререканий, Эд понял, насколько было серьезно указание директора.

– Все будет сделано, сэр.

Через час Стивенсон принес новый документ с личными данными объекта вербовки с измененной информацией и намеренно затененной фотографией.

– О-о, ну это лишнее,– усмехнулся Билл усердию помощника, взглянув на фотографию девушки.– Была такой красавицей, а теперь словно двадцать лет накинула сверху.

Эд невольно пожал плечами и улыбнулся.

– Ладно, иди, фантазер. Выдели человека, пусть посмотрит за объектом. Думается мне, будем выходить на контакт. Нет времени искать другие кандидатуры.