Легенды S-T-I-K-S-a

Рассказ восьмой. Лида

Белый крыс по кличке Руфус высунул мордочку из рюкзака на спине хозяйки. Он вертел головой и принюхивался, пытаясь понять, куда несется девушка на ночь глядя.

Лида бежала по хорошо заметному кровавому следу на асфальте. В свои четырнадцать она была в завидной форме, если сравнивать ее со сверстницами. Ведь уже второй год девочка занималась самым лучшим видом спорта — выживанием.

Эта дисциплина давала нагрузку на все группы мышц. К тому же положительно влияла не только на физическое, но и на умственное развитие. Хотя, если судить по ее подруге Амаре, которая выбежала на улицу со свежей кровоточащей раной, это утверждение верно не для всех. Впрочем, исключение только подтверждают правило.

С Амарой Лида уже три месяца жила вместе, и это было лучшее время ее жизни в Улье. Их истории очень схожи. Обоим девушкам достались полезные дары, потому они не стали заложницами борделей, и им не пришлось прыгать в постель к первому попавшемуся, лишь бы не стать общественным достоянием, а принадлежать кому–то одному.

Лида могла чувствовать приближение зараженных, со временем даже научилась различать их разновидности. Она стала своеобразным талисманом в рейдерских группах и частенько спасала бродяг Улья, вовремя предупредив об опасности. Амара же была хорошим телепатом и оперативно обеспечивала бесшумную связь между всеми членами группы.

В общем, им обеим повезло не быть изнасилованными, хотя от постоянных намеков, приставаний и грубых ухаживаний никуда было не деться. Однажды Лиде это все надоело, и она сбежала.

Долго одна бродила по Улью. Спала в спальнике, примотав себя к веткам на верхушках деревьев. Девочка любила обыскивать трупы свежих зараженных и собирать с них телефоны.

Ей нравилось играть в игры. Иногда на них находились книги. Лида начинала читать тысячу книг, но так ни одну и не прочла до конца. Больше всего девушку забавляло что, даже если книжка попадалась одна и та же, написана она была уже по–другому. Разница миров, и этим все сказано.

Потом Лида повстречалась с Амарой. Сегодня до них докатилась новость, что база внешников была уничтожена, на ее месте теперь пустошь. Говорят, это сделал легендарный Черный Стронг.

Подруга безумно обрадовалась этому событию, как будто самолично нажала на красную кнопку. Хотя свой вклад в это дело она все же внесла, передав координаты местонахождения базы стронгу, который скопировал данные себе, а потом продал их Институту.

Отмечая грандиозное событие, Амара изрядно напилась, чего раньше с ней никогда не случалось. Лида ни разу не видела, чтоб подруга употребляла алкоголь кроме как в живце.

Когда девушки легли спать, Лида почувствовала руку подруги у себя на талии, и вроде ничего такого, они часто обнимали друг друга перед сном, так гораздо теплее. Да только в этот раз рука Амары начала скользить по бедру девушки.

Лида сразу же развернулась и уставилась на подругу. Амара притянула ее к себе и поцеловала. Девушка была так ошарашена, что даже не поняла, что произошло. Язык Амары скользнул между губ, коснулся неба и описал круг вокруг ее языка.

Лида напугалась, ей вдруг вспомнился Капкан — один из упырей–рейдеров. Он зажал девчонку у дерева, когда та пошла ночью справить нужду. Одной рукой сдавил ее горло, а второй волосатой пятерней полез в трусы. Его зловонный рот с колючими усами прильнул к ее губам.

Повезло, что тогда лидер группы Гусь заподозрил неладное и вовремя появился. Капкана избили всем отрядом, а Лиду потом долго отпаивали, даже пришлось прибегнуть к помощи ментата, чтоб успокоить девчонку.

Выходка подруги выбила ее из колеи. Она не то чтобы была против. Лида вообще еще не задумывалась о таких вещах. Может, ей бы даже и понравилось, да только тело сработало само по себе, и челюсти сжались быстрей чем у зараженного на вожделенной плоти.

Кончик языка Амары упал на пол, а сама девушка, мыча и истекая слезами, выбежала на улицу. Когда Лида пришла в себя и поняла, что случилось, она тут же бросилась за подругой, которая сейчас была как магнит для зараженных.

Лида уже битый час пыталась ее догнать, пренебрегая всеми правилами скрытности. Повезло, что зараженных здесь не много.

Вот очередная подсказка — следы слюны вперемешку с кровью. Здесь подруга снова сплюнула. Примятая трава, грязь с подошвы на декоративном заборчике фруктового сада.

Раздавленное яблоко. Обрывок футболки на щели между витыми прутьями изгороди с другой стороны сада. Снова слюна с кровью на асфальте. Забитый до смерти пустыш. Кровавые отпечатки подошвы ботинка правой ноги. Чей–то след поверх протектора берца Амары. Еще один убитый зараженный, на этот раз бегун.

Куда эта дура ломится? — негодовала Лида, продолжая преследование.

Капли крови на дороге. Видимо, зараженный успел ее укусить или серьезно поцарапать. Кровавый след от прислоненной к машине ладони. Отодвинутая в сторону доска деревянного забора. Примятая трава.

Выстрел!

Лида рванула сквозь кустарник. Ветви больно хлистали по лицу и царапали кожу. Она выбежала на пяточек перед дорожным магазином. Амара валялась на асфальте, пистолет в стороне. Лотерейщик уже приступил к трапезе.

Лида выхватила свой армейский «глок» и на бегу выпустила всю обойму в затылок зараженного. Он свалился еще от первых попаданий, но девушка продолжала жать на спуск и выбивать фонтанчики крови из загривка монстра.

Оружия посерьезней у них сейчас не было. Пришлось все продать, чтобы вылечить Амару после того, как они нарвались на стаю. Тогда повезло, что стабовский патруль подъехал на выстрелы.

Лида подбежала к придавленной подруге. Скинула тушу убитого монстра, хотя весу в ней было больше центнера. И откуда только силы взялись?

Амара увидела подругу, зацепилась остатками сознания за реальность и улыбнулась уголками губ.

— Куда ты побежала, дура? — чуть ли не плача кричала Лида. Внутренности распоротого живота Амары рассыпались на добрых полтора метра вокруг, словно куча шлангов.

— Я тебя напугала. — донесся у Лиды в голове голос подруги. — Ты бы видела свой взгляд в тот момент. Я подумала, ты меня больше никогда видеть не захочешь.

— Дура. Я же тебя люблю. Пусть не как девушку, но как подругу, как сестру. Я просто растерялась. Все само случилось. Я б тебя не бросила. У меня ближе тебя никого нет. — теперь по лицу девушки текли слезы.

— Уходи, на выстрел могут гости заявиться. И прости, я и правда как последняя дура поступила. Эмоции возобладали. Я тебя люблю, мой Мышонок.

Амара часто так называла Лиду из–за того, как они хорошо с Руфусом понимали друг друга.

— И я тебя. — выдавила из себя Лида и поцеловала подругу. Картинка плыла из–за обильного потока слез. Девушка поняла, что еще пару секунд, и она разразится такой истерикой, что не сможет даже сдвинуться с места.

Руфус куснул ее за мочку уха и тем самым вывел из оцепенения. Лида закрыла глаза подруги, вскочила и бросилась прочь.

Она вернулась в их укрытие. Весь путь до логова дорожки слез не пересыхали на ее щеках, посылая химические сигналы особо чутким зараженным. Девушка едва сбила со следа парочку достаточно матерых тварей.

Она обессиленно завалилась на груду подстеленных тряпок в углу комнаты. И беззвучно, чтоб не привлечь лишнее внимание, закричала в подушку.

Лида была зла на весь этот проклятый мир. На себя, на Амару, на всех зараженных и на теперь уже дохлого лотерейщика в частности.

Руфусчувствовал настроение хозяйки. Он выполз из рюкзака и сбежал через проделанную мышами дыру в углу. Не зная, чем помочь, зверек таскал ей кусочки еды и различные съедобные семена. Но это не сработало, хозяйка все так же рыдала, свернувшись калачиком. Ее глаза опухли и покраснели.

Тогда Руфус даже пару споранов где–то нашел. Когда и это не помогло, зверек отчаялся и начал таскать различные тряпки, но увидев, что хозяйке нет дела до утепления норы, он просто заполз к ней под майку и выглянул из–за ворота.

— Ты мой заботливый. — слегка улыбнулась девушка и обняла зверька так крепко, как только смогла, но при этом, чтоб не причинить ему вред.

Следующие несколько дней прошли как в бреду. Лида рыдала, иногда прикладывалась к фляжке с живчиком и все плакала и плакала. Насквозь мокрую подушку она давно отбросила в сторону и иногда переворачивала пропитавшийся слезами матрас.

На третий день Руфус разбудил девчонку, как всегда покусывая ее за мочку уха. Лида с трудом разлепила опухшие глаза. Зверек истошно пищал и метался по комнате.

— Что случилось? — не могла понять его действий девушка. Затекшее и обессилившее тело слушалось плохо. Голова не соображала.

Крысенок скребся в дверь и нырял в дыру в стене, всем своим видом показывая, что надо бежать. Озадаченная девушка выглянула в окно и мгновенно поняла, в чем дело. Страх прочистил голову. Она за минуту собрала все вещи и вылетела на улицу, как лань преодолевая лестничные пролеты в один прыжок.

Встретить зараженных она не боялась, ведь перед перезагрузкой все твари уходят от опасного места. Лида охнула и замерла. В суматохе бегства она совсем забыла про своего спасителя. Но, почувствовав на шее прикосновение усов Руфуса, расслабилась. Сообразительный крысенок сам запрыгнул в рюкзак. Девочка выбежала из города и в растерянности остановилась.

Запас сил, полученный от выброса адреналина, закончился. Трехдневная голодовка дала о себе знать. Голова закружилась. Лида упала на колени. Непослушными руками девочка свинтила пробку с фляжки и выпила живчика. Ей слегка полегчало.

— Надо поесть. — сказала она вслух и сняла с плеча рюкзак.

Съела целых две банки консервов. Руфус тоже набил брюхо и побежал изучать округу. Он любил бродить по лесу, находить что–нибудь съестное и драться с дикими хомяками.

Тем временем вышедшая из психологической комы девушка крепко задумалась.

Что теперь делать, куда идти? С Амарой у них были планы. Подруга вела их в какой–то продвинутый стаб, где для таких как они найдется работа в команде поиска свежаков и зачистки прилегающих кластеров. Это была их мечта, найти тихое место и спокойную работу, что–то, что можно назвать домом, где к тебе не будут относиться как к ходячей вагине. Лида и сама сможет найти тот городок, но теперь это все не имеет смысла.

Сзади началось светопреставление. Город окутало туманом из которого вырывались вспышки молний.

Снова быть одной Лиде не хотелось. Руфус был слишком мал, чтоб заполнить пустоту в душе, образовавшуюся после смерти Амары. Раскаты грома все еще докатывались до ушей девушки, когда ее осенило. То, что кластер перезагружается — это прям таки знак свыше. Она найдет себе новую подругу. Обучит ее выживать, и все будет как прежде с Амарой, а может даже лучше.

Болтающееся над обрывом безумия сознание зацепилось за эту мысль. И идея, засевшая в мозгу как метастазы раковой опухоли, начала распространяться по телу. Она разогревала застоявшиеся мышцы и пробуждала жажду действовать.

Лида забежала в город сразу после перезагрузки. Она хотела успеть вытащить новую спутницу до того, как нагрянут твари. Все получилось спонтанно, и плана у нее не было. Как же не хватает Амары, та всегда все продумывала наперед.

Девушка еще не знала, как увести потенциальную подругу из города, где ее вообще искать и как заставить поверить в происходящее. Но все случилось само. Улей любит подкидывать подарки. Правда, не всегда такие, какие ты хочешь.

Школьный автобус врезался в столб, когда Лида наблюдала за дорогой с крыши одного из зданий. Водитель выпрыгнул наружу и, пошатываясь, побрел, прикладывая руку к разбитой голове и что–то бормоча себе под нос. Она спустилась вниз и побежала к месту аварии.

Дети верещали на разные лады. Воспитательница безуспешно пыталась перекричать их. Серьезных травм на первый взгляд ни у кого не было, но досталось всем.

Появление Лиды привлекло внимание, и дети невольно стихли. Девушка окинула салон внимательным взглядом. Малолетки — удрученно подумала она. В автобусе не было никого старше 10. С такими далеко не убежишь.

В уголках глаз у девушки начали скапливаться слезы, не завидная судьба у детишек. Лида, стараясь не путаться в словах, объяснила, как могла, воспитательнице, что происходит, и сунула ей в руки брошюрку для новичков. Большее она сделать не в силах.

Девушка решила сменить тактику и просто караулить бежавших из города людей. Кто–нибудь подходящий да подвернется. Через двое суток так оно и случилось. Пара подростков аккуратно вышли из зарослей. Черноволосый парень лет пятнадцати на вид, одетый в кожаную куртку, катил мопед.

Как только город скрылся из виду, он завел свой двухколёсный тарантас и сел. Сзади примостилась хрупкая девчонка. Черноволосый тихонько тронулся. Опасался сильно газовать, хотя все равно те, кому надо, расслышат.

Так оно и вышло. Из кустов бросилась собака, и парень слетел с железного пони, словно рыцарь, выбитый из седла. Мопед упал и заглох, придавив девчонке ногу. Пес уже рвал паренька. Лида подкралась к увлеченному добычей зараженному и выстрелила аккурат в глаз. Собака успела напоследок взвизгнуть и завалилась на тело жертвы.

Лида подбежала к девчонке и подняла мопед. Незнакомка пришла в себя и с трудом поднялась.

— Уходим. — скомандовала Лида и, закрыв собой неприглядную картину неудавшегося пиршества, повела девчонку в лес. Подальше от дороги.

Новая знакомая шла молча. Вопросов не задавала. Лишь тихо пыхтела от боли в отдавленной ноге. Лида уже обустроила небольшой лагерь в паре километров от города, чтоб можно было спокойно расположиться и потолковать.

Но поговорить не получилось. Едва девчонка оказалась в безопасности и поняла, что можно расслабиться, ее прорвало. Она уткнулась в Лиду и начала рыдать. Неужели и я такой же была? — подумала девушка, вспоминания события последних дней.

Когда истерика закончилась, Лида развеяла теории девчонки о зомби апокалипсисе и объяснила реалии нового мира. Успокоила ее тем, что они всего лишь копии самих себя, и что где–то там на Земле все ее друзья живы и здоровы и даже не догадываются о том, что здесь происходит.

Девчонку звали Алина. Ей было двенадцать лет. Она гостила у деда с бабкой. Пошла в парк аттракционов, как вдруг американские горки резко начали замедляться. Инерции не хватило, чтоб они доехали до низа, и пришлось вызывать спасателей, но в это время люди уже начали есть друг друга.

Никто их не спас. Другие застрявшие начали вести себя странно, отстегивались и прыгали вниз, разбиваясь об асфальт. Кому–то удавалось выжить, и они ползли, поедали тех, кому повезло меньше.

В конце концов, их осталось только двое. Тот парень, которого убила мутировавшая псина, был вторым везунчиком.

Ребенок внутри Лиды ликовал. Теперь у нее есть собственная крестница! Она самая настоящая крестная! Лида улыбалась, глядя на девчонку. На вид вроде бойкая. Пока в шоке, но это пройдет.

— Тебе нравится твое имя? — спросила Лида, объяснив про обычай крещения.

— Да.

— Ну и ладно. Будешь Алиной. Для нас, девчонок, в этом плане у Улья поблажки. Как нога?

— Да вроде ничего, полегче.

— Идти сможешь?

— А куда?

— В безопасное место. В стаб пойдем. По дороге обучу тебя всему, что знаю сама. Оружие тебе раздобудем. Нам, девчонкам, вместе надо держаться. Так лучше всего. Пойдешь со мной? — подмигнула она ей.

— Пойду. — улыбнулась та в ответ.

— Тебе нужно выпить живца.

— Что это?

— Лекарство. Только противное.

Девчонка сделала глоток и скривилась.

Лида рассмеялась.

— Ну ты и мордочку состроила.

Девушки перекусили и двинулись в путь. Лида решила, что нужно найти что–то вроде небольшого ПГТ[1]. Там проще всего разжиться примитивным оружием. А нормальное можно и в стабе приобрести.

Она внимательно наблюдала за поведением Алины. Девушка как–то слишком легко приняла новые правила игры. Или может до нее еще не все дошло.

— Слушай, а ты в том мире чем занималась? — спросила ее Лида.

— Много чем. Танцами, самбо, шахматами, но остановилась на герлскаутах. Моя мама секцию вела. Она бывшая альпинистка, пришлось бросить это дело после травмы. — девчонка не погрустнела, как стоило ожидать, а, наоборот, оживилась и хотела много всего рассказать, но Лида ее перебила.

— А отец у тебя кто?

— Папа капитан в запасе. Мы раньше в такой дыре жили. Отец курсы по выживанию для сержантов организовывал, местность болотистая, если хоть на час уснешь там, то уже не проснешься, комары досуха выпьют. Затем он егерем был, страйкболом занялся, а потом видеоблогером стал.

— Ничего себе смена профессии.

— Да не особо, он в свих роликах все про свое любимое рассказывал: про выживание, про пушки свои страйкбольные. Папа только говорил на камеру, а я снимала и монтировала. Поэтому у меня всегда деньги карманные были. А Витька, дурак, брат мой, по дому всю работу делал, чтоб их заработать. У отца правило было, кто по хозяйству не помогает и плохо учится, тот ни копейки не получает.

— Как–то ты спокойно это рассказываешь.

— А чего беспокоиться? Они там, у них все хорошо. Я когда их вспоминаю, аж на душе теплеет. А я самый невезучий клон на свете. Хотя моему папе здесь бы понравилось. Он много всякого знает, что здесь полезно.

— А тебя чему–нибудь учил?

— Угу. Я папина дочка. А Витька у нас слюнтяй, хотя в морду дать может, но это его вывести сильно надо. Если не про него гадость сказать, а про меня, например, тогда он психует, даже я его боюсь. А в остальные моменты он все проглотит, приходится постоянно за него заступаться. Несмотря на то, что я и младше на год. Такой вот он странный.

Что Алина не соврала, Лида поняла сразу. По лесу девочка шла не хуже нее и прислушивалась постоянно и знаки условные знала. Пару раз Лида ей даже доверила вести группу, и спутница справилась с этим не хуже ее самой. Хотя она и не чувствовала приближение зараженных.

Эх, побольше бы таких отцов, — подумала Лида. Она даже немного завидовала новой подруге. Ей самой вся эта наука далась тяжело, чередой серьезных травм и даже одной клинической смертью.

— Пс, сестренка. — позвала ее Алина. Она редко обращалась к ней по имени, используя вместо этого «сестренка». Лида была не против. Тепло звучит. Как–то по родному, хоть и знакомы без году неделя.

— Паленым пахнет, чуешь?

— Неа. — насторожилась Лида. — Кто это там такой бесстрашный? Надо обойти. Чужая глупость смерть на всех вокруг накликать может. — вспомнила она фразу, услышанную от одного из рейдеров.

— У меня отец про войну так же говорил.

— А у нас тут всегда война.

До заветного поселка добрались к закату. Судя по прошедшему ливню, кластер перезагрузился недавно. Хоть тучи уже и успели рассеяться.

— Смотри. — сказала Лида, указывая пальцем на тусклый диск Солнца.

Светило из бледно желтого превратилось в огненно красное, а затем взметнулось ввысь как сигнальная ракета и взорвалось как салют.

— Во дела! — только и выдала Алина.

— Сама в шоке. Такой закат впервые вижу. Тут светила порой такое устраивают, что астрономы вешаться не успевают.

Девочки понаблюдали за деревней из укрытия.

— Мясники больные. — зло прошипела сквозь зубы Лида. Она уже видела такое, есть отдельная категория иммунных, которым нравится посещать свежий кластер и творить там все, что угодно. Такие обычно становятся маньяками в том мире, но в этом они очень даже успешные рейдеры, хоть и беспредельные, а чаще всего и вовсе муры.

Вот и сейчас по деревне, словно четыре всадника апокалипсиса прошлись. Всюду изрубленные тела. Застреленных почти нет, в основном, всех холодным оружием убили.

Работали явно несколько человек. У одного был очень большой топор. Те, кто выжили при зачистке, а быть может, пришли на запах крови, теперь подъедали убитых. Тел было столько, что можно до матерого рубера отожраться.

После этого калечащего смерча и смысла заходить нет. Наверняка все под чистую выгребли.

Алина зажмурила глаза и дышала в кулак, сдерживая рвотный позыв, словно рейдер, замахнувший рюмку самогона на голодный желудок.

— Привыкай. Тут такие зрелища не редкость.

— Куда теперь? — придя в себя, спросила Алина.

— Подальше отсюда, тут кровью сильно воняет. Того и гляди, заявится кто–нибудь большой и голодный.

Девушки по внушительной дуге обогнули поселок. Стараясь не шуметь, они двигались по кукурузному полю. В наступившей темноте их не разглядеть даже вблизи, а уж издалека и подавно. Удачно поднявшийся ветер скрывал шевеление стеблей в тех местах, где они шли.

После поля миновали небольшую просеку и выбрались к заброшенной ферме. Лида вгляделась в бинокль. Сломанный коровий череп, лежащий в загоне, был древнее китайской вазы династии Мин. Так что тварям это место было не интересно.

Ферма была небольшой. Загончик для скота. За ним избушка с выбитыми дверьми, слева от нее вытянутый высокий деревянный ангар с отъезжающей в сторону створкой ворот.

— Не чувствуюзараженных, но среди них маскировщиков хватает. Сейчас место осмотрим. Может, там и заночуем. Давай, я справа по дуге обойду. Ты слева. Встречаемся на той стороне.

Алина молча кивнула и девчонки поползи каждый в свою сторону.

— Чего у тебя? — шепотом спросила Лида, когда они снова встретились.

— Все тихо.

— А я, кажется, что–то видела. Нужно зайти посмотреть. Жди здесь. — сказала она, сняла пистолет с предохранителя и поползла.

На ферме обосновалось двое рейдеров. Один из них, похоже, начал превращаться в кваза. Больше двух метров ростом и с нечеловечески раздутыми плечами, большая лысая голова хоть и с человеческим пока лицом. Второй обычный, низкого роста с клочковатой черной бородой.

Лида хорошо рассмотрела обоих, когда они по очереди выходили помочиться. Ведут себя беспечно, пьют пиво. Наверное, у одного из них тоже дар чувствовать тварей, или у обоих суицидальные наклонности вследствие деградации мозговых клеток под действием спека.

Лида уже хотела уйти, все–таки почти полчаса за ними наблюдает, там Алина уже с ума сходит, но вдруг увидела прислоненный к стене ангара топор. Большой такой, видно, что на заказ сделан под руку кваза. Она вспомнила оставленный позади поселок и все поняла.

Бедлам почесал бороду и распечатал еще одну банку пива. Он отсмеялся и утер рукавом выступившие слезы.

— Не, ну я все еще не пойму, как ты так ей член вставил, что у нее челюсть из суставов выскочила?

— Я же почти кваз, у меня агрегат не чета твоему. А зубы пустышам выбивать перед этим делом ты здорово придумал. Совсем другой уровень ощущений. Жаль, иммунных не попалось, с собой бы взяли. У меня опять зов природы.

— Да просто отсохнет твоя пипетка скоро, вот и хочет напоследок урвать кусок.

— Да иди ты. Знахарь ясно сказал, если больше баловаться жемчугом не буду, изменения дальше не зайдут. Вовремя мы успели в стаб. Каждый час промедления мог печально отразиться на моем лице.

— От пары клыков твоя рожа бы хуже не стала.

— Ты слышал? — вмиг став серьезным спросил недокваз.

— Что? — насторожился Бедлам, снял автомат с предохранителя и тихонько приоткрыл створку ангара, чтоб не скрипнули катки.

Острый глаз полукваза уловил движение чьей–то маленькой фигурки, пошевелившейся за соломенным тюком.

— Кто там? Выходи, не обидим. Если не выйдешь, стрелять начнем. Всю округу переполошим, тогда всем плохо будет, но мы хотя бы без свинца в теле останемся.

— Не стреляйте. — раздался девичий голосок. — Не хочу, чтоб зомби сбегались.

Оба рейдера довольно переглянулись, а почти кваз хищно оскалился.

— Выходи, малютка. Мы тебя не обидим.

Перед ними вышла хрупкая девчонка лет двенадцати. Футболка на ней была порвана, оголив только начавшую формироваться грудь. Кваз аж облизнулся от такого зрелища.

— Ты как сюда попала, милая? — ласково спросил он ее. Его товарищ во всю вглядывался в ночную темноту, но так никого и не увидел.

— Я… Я… Город…Там… Все в зомби превратились, даже мама. Я ей… А она все равно… — девчонка не смогла договорить и впала в истерику.

— Тише, тише. — громила прижал ее к себе и сверху заглянул под футболку, отчего еще больше возбудился. — Не надо на улице шуметь, пойдем внутрь. Голодная, наверно. Не бойся. С нами тебя никто не обидит. — Кроме нас самих. — мысленно добавил он.

Здоровяк завел девчонку внутрь и поставил кипятиться чайник на газовой горелке. Когда вода вскипела, он заварил ей чай и аккуратно, словно боясь поломать, вложил в маленькие девичьи ладошки кружку.

— Выпей. Полегчает.

Девочка подула.

— Еще слишком горячо. — сказала она, утирая слезы.

На улице заурчали.

— Какого хрена, Бедлам? — заорал полукваз и уставился в спутника злобным взглядом.

— Я не знаю, чо за дела. — развел он руками. — Я его не чувствую. Может, только обратился и поэтому еще не отсвечивает.

— Твой косяк, вот иди и разбирайся.

Бородач нехотя поднялся. Он знал, как приятель любит маленьких девчонок, и удивлен, что тот ее еще не оприходовал. Видимо, хочет позабавиться, растянуть удовольствие.

Дар подвел, и Бедлам не почувствовал странного зараженного. В том, что он слабый, сомневаться не приходилось, другие не так урчат, да и вломились бы уже внутрь. А этот только чем–то шуршит. Наверно, ползун.

Бедлам открыл дверь и убедился в своей правоте. Свежий ползун с жуткими глазами, и как он только сюда забрался? Зараженный запутался в стеблях кукурузы и урчал.

Бородач пошел, снимая с пояса клюв, но, подойдя ближе, передумал убивать тварь. Она была еще свежей. И пары часов не прошло, как обернулась. Симпатичная, только глаза закрыть, и можно хорошо развлечься. Вот кореш обрадуется, что у них такой фарт под вечер. Что–то криков не слышно, не уж–то еще не трахнул ту малолетку?

Он развернулся, чтоб взять в рюкзаке веревку, и в этот момент его что–то ужалило в ногу. Укусила, сука? — Мелькнула в голове мысль. В этот же миг холодное лезвие ножа обжог своей остротой. Бедлам схватился за горло, пытаясь остановить вырывающуюся толчками кровь.

Недокваз обнял девчонку за плечо.

— Ты попала в очень жестокий мир. Я смогу тебя защитить. Но не за просто так. Если хочешь жить, тебе придется отрабатывать.

— Что нужно сделать? — серьезно посмотрела на него девчонка. — Я на все согласна.

Громила расплылся в улыбке. От близости девчонки мозги совсем поплыли. Он потерял счет времени и забыл про товарища. Здоровяк взял руку девчонки и положил себе между ног.

— Поняла? — спросил он, выразительно на нее посмотрев.

Глаза малютки налились слезами, и она начала расстегивать его штаны. В этот миг дверь открылась. В пах ублюдку вонзилась заточка, а девчонка отскочила в сторону.

От подлого удара кваз сложился пополам.

— Маленькая тварь! — орал он в гневе, от боли из глаз прыснули слезы. — Я убью тебя, но сначала трахну. Я тебе там все изорву! Маленькая сука! Бедлам, лови эту стерву.

Недокваз не видел, что вошел совсем не его приятель. Когда он начал поднимать голову, девчонка, которую он принял за подарок Улья, плеснула из чайника ему кипятком в лицо. От этого он еще больше заорал. Больней всего было глаза.

Затем он почувствовал, как что–то тяжелое тащат по полу, и оно подпрыгивает на стыках досок.

— Кажется, тебе сегодня не перепадет. — раздался девчачий насмешливый голос, а вслед за ним свист рассекаемого воздуха и хруст костей.

Девушкам пришлось изрядно потрудится, чтоб выволочь тела и спрятать их в погребе. Вся нагрузка приходилась, в основном, на Лиду. Она и старше и дольше прожила в Улье. И если с телом Бедлама справились нормально, то тушу недокваза ворочали долго.

Когда девчонки закончили, сразу обессилено повалились на рейдерские рюкзаки.

— Понимаешь теперь, почему надо держаться вместе? — спросила Лида. — Таких уродов тут полно.

— Угу. — кивнула Алина.

Тяжелая работа помогла выветрить из ее крови лишний адреналин, поэтому ее больше не трясло, но вот психологический осадочек остался.

— Так страшно было. — залепетала она. — Я думала, что тебя убили, и ты уже не явишься, и что этот урод… — девушка замолчала.

— Так, прекращай. — скомандовала Лида, повернулась, взяла новую подругу за плечи и посмотрела ей в глаза — Все получилось. Хабар приобрели, теперь можно и в стаб идти, будет, на что жить. Я в первый раз так же, как ты, перепугалась, а потом ничего, втянулась, даже отыгрывать стала. Они так завороженно смотрят, вообще ни о чем больше думать не могут. Если им в этот момент в задницу ствол ружья вставить, они только почешутся, чтоб не мешали.

Алина улыбнулась. Грубый юмор Улья еще был для нее непривычен, но она уже потихоньку начала привыкать. Все–таки отец военный, у него иногда шутки и похлеще проскакивали.

— Да. — согласилась она. — Только стекающей из уголка губ слюны не хватает. Полные идиоты.

Такой способ одурманивания муров придумала Амара. Они с Лидой частенько проворачивали этот фокус. Причем Лида чаще выступала наживкой, так как многие, попав в Улей, начинают сходить с ума по девушкам сильно моложе допустимого.

В этот раз план пришлось подкорректировать. Лида надела черные линзы, которые всегда носила с собой на такой случай, порезала себе руку и измазала рот в крови. Урчать как зараженный ее в свое время научил Хам. Лидер группы рейдеров, в которой ей лучше всего работалось.

Так что отыграть пустыша не составило труда. Она больше переживала за Алину, как бы с ней там чего не сделали, пока Лида воплощает в жизнь свою часть плана.

Но все прошло как по маслу. Бедламу она подрезала голень, а затем глотку. Алина отработала на ура. Еще и кипятка плеснула, ослепив верзилу, а то Лида уже думала, что придется стрелять, если эта машина решит пойти в рукопашную. Но нет, он лишь ругался и шарил по полу как слепой котенок. Лида проломила ему череп его же топором. Тяжелый, зараза, но один удар она сделать смогла.

Порывшись в вещах, нашли достаточно приличной еды — копченую курицу и даже конфеты. Остальной разбор имущества Лида оставила на утро. Сейчас нужно поесть и поспать. Руфус не присоединился к девушкам и убежал по своим крысиным делам.

Алина уснула мгновенно, точнее потеряла сознание. Сказалось переутомление и нервное перенапряжение. Лида уложила ее и сама легла рядом. Она положила трофейный автомат Бедлама справа от себя, повернулась на левый бок и обняла Алину.

На душе стало тепло. Теперь она снова не одна. Глаза защипало от воспоминаний об Амаре. Я тебя не забуду, подруга. — думала она.

Новая спутница спала беспокойно. Её бросало то в жар, то в холод. Она стонала и бормотала во сне, звала брата и родителей. Пару раз в ужасе просыпалась, но чувствовала на себе теплую руку, и чувство тревоги покидало ее.

Лида все это улавливала краем сознания, но не могла до конца проснуться. Усталость взяла своё. Она лишь иногда гладила Алину по голове и несколько раз в полудреме давала ей живчик.

Проснулась Лида от писка Руфуса.

— Пойди прочь. — шикнула она на него. Тогда хвостатый проказник укусил ее за мочку уха. Девочка подскочила. Зверек явно пытался ей о чем–то сообщить. Она включила дар и почувствовала зараженного.

Схватила автомат, подбежала к двери и прислушалась. Но, вопреки ожиданиям, заурчали не на улице, а внутри здания. Холодок пробежался по позвоночнику. Ужасная догадка кольнула в мозг, и от обиды выступили слезы.

Лида развернулась и бросила автомат. Алина медленно поднималась. Во взгляде не было прежней бойкости, теперь там была лишь пустота и вечный голод. Она заурчала, и, неловко перебирая ногами, словно заново учась ходить, двинулась в сторону пищи.

Лида вытащила нож, с разбега пнула свежего пустыша ногой в грудь. То, что когда–то было Алиной упало, и девчонка навалилась сверху, с противным чавканьем засадив нож в висок.

Сегодня третий день ее пребывания в Улье. Это еще даже не крайний срок для обращения. Бывает, и дольше все происходит. — думала она, вспоминая рассказы рейдеров.

На душе было погано. Она сознательно начала привязываться к девчонке и переносить свою любовь к Амаре на нее.

Внутри у нее все клокотало от гнева. Чертов Улей закинул ей наживку, а она легко повелась. Вернувшее к реальности сознание снова начало плавиться и искажать происходящее. Чтоб спасти носителя ему пришлось вновь подкинуть ей очередную безумную идею.

— Пошел ты! — крикнула Лида. — Ты меня не сломаешь! Я буду счастлива. Я все равно найду себе подругу и не сдохну в одиночестве. Тебе меня не подловить.

Лида быстро перебрала все рюкзаки. Перекидала все самое ценное в один и, спрятав остальное, покинула злосчастную ферму.

Надо найти свежий кластер. И на этот раз подобрать иммунную девчонку. Только вот редко кому из девушек удается выжить в первые дни. Ну, ничего, мы что–нибудь придумаем.

— Так ведь, Руфус? — спросила она уже вслух у питомца.

Крысенок высунулся из рюкзака и пропищал в ответ. Если б он только мог говорить. Руфус знал, что Стикс уже давно поцеловал Лиду в темечко. Со смерти Амары прошло не три дня, а уже два месяца. Алина не первая, а девятая по счету девчонка, которой не повезло стать иммунной.

____________________________________________

[1] Поселок городского типа