Легенды темного тысячелетия

Майк Ли ЗЕРКАЛО ДУШИ

Тренодия — проклятый мир.

Планета блеклого камня и черных скал, на самом деле даже не принадлежавшая системе Хаммурат. В этом имперские исследователи были абсолютно уверены. Странствующий мир, вырвавшийся из объятий родной звезды многие миллионы лет назад. Мир, блуждавший во тьме космоса бесчисленные годы, прежде чем угодить в гравитационную ловушку трех ослепительных звезд Хаммурат. Но никто из ученых даже не задумывался: откуда пришла Тренодия? Какие странные места она посетила за прошедшие зоны? Сейчас ее поверхность — бесплодная пустыня, испещренная глубокими кратерами и острыми скалистыми выступами. Мир, окутанный плотной, ядовитой атмосферой, где под неистовым светом трех светил Хаммурат завывали свирепые ветра.

Но важно то, что Тренодия была богата на ресурсы: настоящий кладезь для ненасытных миров-кузниц субсектора Предел Пируса. В коре планеты нашли многочисленные месторождения ценных металлов, радиоактивных изотопов и минералов. А в метеоритных кратерах, расколовших поверхность Тренодии, обнаружили еще более редкие породы в невиданных ранее количествах. Едва достигнув столицы субсектора, вести о находке вызвали настоящую золотую лихорадку. К планете устремились армии геологов и старателей, мечтающих первыми ухватить кусок от нетронутых богатств нового мира. Не прошло и года, как на поверхность Тренодии высадилось почти два миллиона ученых, шахтеров, убийц и воров, жаждущих приобщиться к ее сокровищам.

Но первый год еще не истек, когда две трети первопоселенцев были уже мертвы.

Неистовые электрические грозы выжигали оборудование, неукротимые ураганы подбрасывали, словно игрушки, тяжелые, нагруженные рудой машины. Сейсмическая активность приводила к обрушению туннелей выработок. Подземные газы воспламенялись от огня плазменных горелок. Люди убивали друг друга за права на шахты, где даже находиться слишком опасно. Немногочисленные прокторы предпочитали смотреть в другую сторону, получая взятки, равные годовой зарплате в более пригодных для жизни мирах, и считая дни, оставшиеся до перевода.

Порой геологи возвращались из глубоких расщелин и туннелей в кратерные города, принося артефакты: отполированные таблички, украшенные неведомыми письменами. Нахлебавшись дешевого пойла в грязных забегаловках, разбросанных по всей Тренодии, люди затихали. И тогда шепотом рассказывали друг другу о том, чему стали свидетелями во время бурь. О странных, изъеденных ржавчиной городских шпилях и мрачных менгирах, покрытых знаками, от которых кровь застывала в жилах. Никто, впрочем, не воспринимал эти россказни всерьез. Какой старатель не травит байки? Да и кому какое дело до каких-то странных камней, когда на кону стоят деньги?

Вот и росли кратерные города, распространяясь подобно струпьям проказы вдоль глубоких ран, оставленных ударами метеоритов. Люди ежедневно гибли тысячами, становясь жертвами ветра, землетрясений, беспечности и жадности. Куда большее число лишалось рассудка из-за отравления тяжелыми металлами, все возрастающих долгов, банального стресса от труда в опасных условиях, да непомерных норм выработки, установленных хозяевами, наслаждающимися жизнью на расстоянии десятков световых лет от Тренодии. Шахтеры слепли, травясь самодельной выпивкой, либо угасали от наркотиках вроде «черной Леты» или же «сомны». Иные искали утешения в речах странствующих проповедников, перепоручая судьбу в руки святых. Проповедники собирали десятину и отправляли верующих обратно в бедные жилища — возносить бессмысленные молитвы и жертвоприношения.

Разумеется, это было бесполезно. Пока однажды некий геологоразведчик по имени Хьюберт Логр не вернулся из разлома, не распродал все свое имущество и не начал проповедовать новую веру по кабакам и темным закоулкам кратерных городов. Логр не требовал с прихожан десятины. Более того — он обещал им открыть сокровенные тайны Тренодии. Он обращался к сломленным шахтерам, больным проституткам и даже жалким ворам, рассказывая об Утраченных Князьях, блуждающих в пустоте и ищущих дорогу в заблудший мир. Утраченные Князья обладали могуществом, значительно превосходившим возможности простых смертных… и даже Бога-Императора, не предлагавшего ничего, кроме мутных предсказаний и лживых наставлений тем, кто жил и умирал под Его ярмом. Логр обращался к трепещущей толпе, убеждая, что пора принести такую жертву, чтобы Утраченные Князья узрели ее, подобно маяку в бездне, и вернулись на его зов. И, возвратившись, наделили верных дарами, превосходящими самые смелые ожидания.

Когда агентура Экклезиархии и планетарного губернатора осознала, что за зло посеяно среди населения, было уже слишком поздно.

Потрепанный челнок класса «Аквила» едва успел коснуться посадочной площадки, отлитой из пластали, как Алабель Сантос выпрыгнула из кресла и торопливо спустилась по откинутым сходням. Даже если бы на ее груди не сверкала мрачным блеском инквизиторская инсигния, она все равно внушала бы страх благодаря богато украшенной силовой броне. Одна рука женщины покоилась на рукояти инферно-пистолета, а в ножнах на другом бедре ожидал своего часа силовой кинжал.

— Привести орудийные сервиторы в готовность, — на бегу бросила Алабель дородному мужчине средних лет, старающемуся одновременно выпутаться из ремней безопасности и натянуть респираторную маску. — Я не собираюсь тут задерживаться.

Мужчина по имени Бэлид промычал что-то в ответ, но она не обратила ни малейшего внимания на его слова. К тому же респираторы брони оглушительно загудели, когда инквизитор выбежала на встречу завывающему ветру.

Фиолетовая молния разорвала небо над головой, на долю секунды озарив суматоху, творящуюся на посадочной полосе. Техноадепты суетились возле длинного ряда замерших на земле «Стервятников», подтягивая к ним топливные шланги и перезаряжая ракетные установки, подготавливая машины к очередному боевому вылету в Баальбек-сити. С другой стороны от пластальной площадки разместилось звено штурмовых «Валькирий». На ветру развевались красные, предупреждающие об опасности флажки на подвешенных под короткими крыльями ракетах «Адский удар». Взвод облаченных в броню штурмовиков нетерпеливо переминался с ноги на ногу возле готовящегося к взлету транспорта. Их призвали из мобильных резервов гвардейского полка. Сейчас солдаты ждали приказа выступать, проклиная ураганный ветер.

Сантос заметила пермакритовые бункеры полевого штаба полка буквально в паре сотен метров от посадочной полосы. Бледные очертания новостроек ярко контрастировали с окружающим темно-серым пейзажем. При ее приближении часовые взяли оружие на изготовку, но тут же торопливо отошли, разглядев инсигнию. Вскоре она миновала воздушный шлюз, протолкнулась сквозь толпы ошалевших и усталых штабных офицеров. Затем, словно на параде, зашагала прямиком к широкому столу стратегического планирования, на котором была расстелена старомодная бумажная карта Баальбек-сити. Поверх нее лежали несколько листков с зернистыми распечатками снимков, сделанных приборами пикт-слежения, с видами городских кварталов. Прямо сейчас эти изображения старательно изучал коренастый офицер в форме Терасийских драгун. Его сопровождали двое штабистов и рослая, суровая женщина, чей ледяной взор мерцал из-под козырька комиссарской фуражки.

Полковник поднял взгляд, заметив приближение Сантос. Он уже явно готовился отдать довольно резкий приказ, но увидел поблескивающую инсигнию. Слова застыли у него на губах, а лицо побледнело. Взгляд офицера медленно поднялся выше, к голове инквизитора, жестко зафиксированной в бронзовом каркасе брони. Это придавало ее вполне миловидному лицу мрачноватый ореол святого мученичества.

— Как я понимаю, вы полковник Равин? — без лишних предисловий заявила Сантос, и ее аугментический глаз вспыхнул грозным красноватым огнем. — Я инквизитор Алабель Сантос из Ордо Еретикус. Какова ситуация?

К его чести, полковник держался так, словно нежданный визит имперского инквизитора в штаб был не более, чем каждодневной рутиной.

— Два месяца назад диссидентское движение, зародившееся в среде старателей, сумело организовать полномасштабное восстание, охватившее всю планету. Они сумели справиться и с местными прокторами, и с контингентом СПО…

— Полковник, мне известно, почему вы здесь, — отрезала Сантос. — Я прочла все отчеты, начиная с того самого дня, как вы прибыли на Тренодию.

Инквизитор присмотрелась к разбросанным снимкам и, подняв один из них, швырнула через стол полковнику. На пикт-отпечатке, сделанном с большой высоты, можно было разглядеть толпу, собравшуюся вокруг обветренного костяного обелиска и простирающую руки к отвратительному идолу на его верхушке.

— Вы столкнулись не с диссидентами, — ледяным тоном заметила Сантос. — Все намного хуже.

Полковник Равин и комиссар переглянулись.

— Они называют себя культом Черного Камня, — произнесла комиссар. — Но это все, что нам пока удалось узнать.

— Значит, мне придется вас просветить, — отозвалась Сантос, облокачиваясь на стол. — Перед вами, полковник, герб Несущих Слово.

Чтобы придать весу своим словам, инквизитор с силой ударила кулаком по снимку так, что все присутствующие вздрогнули.

— Губительные Силы уже показали, что им нужна Тренодия. Я уверена, что в Баальбек-сити действует один из их величайших чемпионов. И мне пришлось пересечь почти половину субсектора, чтобы попытаться выяснить — зачем они тут.

«А заодно остановить одного мерзавца раз и навсегда, если на то будет воля Императора, — мрачно добавила Сантос в уме. — Тебе за многое придется ответить, Эреб».

Полковник побледнел пуще прежнего.

— Но это… это немыслимо, — пробормотал он. — Десантники-предатели? Здесь? С чего вы взяли?

— В обязанности Инквизиции входит знание о подобном, — отрезала Сантос, вновь переводя взгляд на пикт-снимки. Краем глаза она отметила, как полковник поджимает губы, и заставила себя несколько умерить свой темперамент. Она напомнила себе, что врагов у нее хватает и без того, чтобы наживать новых.

— Вся необходимая информация, полковник, содержится в отчетах, — пояснила она. — Я проштудировала все до единого доклады о текущем положении дел, записи Администратума и диктумы Экклезиархии с Тренодии за последние шесть месяцев, — Сантос подняла со стола еще один снимок, на котором был запечатлен губернаторский дворец в Баальбек-сити. Как и все здания в городе, тот являл собой приземистое, лишенное окон строение, способное выдержать часто случавшиеся в этих краях ураганные ветры, налетавшие из пустошей через стены кратера. Пикт-изображение было достаточно четким, чтобы разглядеть тело планетарного губернатора. Его подвесили на железном столбе посреди целого металлического леса, возведенного еретиками на крыше дворца. Инквизитор отложила снимок и протянула руку к следующему.

— Еще за четыре месяца до мятежа торговые суда сообщали о подозрительных показаниях бортовых приборов при прохождении мимо дальнего пояса астероидов системы, — продолжила Сантос. — Местное портовое управление решило, что речь идет об обычных пиратах. Любопытно, что в это же время количество пиратских атак резко снизилось. Вскоре служба контроля орбитальных перемещений отметила ряд незарегистрированных рейсов из космоса на поверхность Тренодии и обратно. И снова все списали на контрабандистов. Хотя лично я склоняюсь к мысли, что боевой корабль Хаоса проник в сегментум Солар. Скорее всего, он до сих пор неподалеку, скрывается в одном из астероидных поясов.

Сантос всмотрелась в снимок, на котором оказались запечатлены культисты, волокущие из сожженного общежития к подножию одного из жертвенных алтарей окровавленные тела. С гримасой отвращения на лице инквизитор отложила пикт в сторону.

— Следующим сигналом стали сообщения о нескольких странных задержаниях, полученные из местного штаба арбитров. Еще до начала мятежа члены еретического культа уже попадали в руки правосудия. Во время допросов они описывали лидеров как закованных в доспехи гигантов — один из арестантов называл их «Утраченными Князьями». Тот еретик рассказывал, что величайший из «князей» подобен богу среди людей, спустившемуся с небес. Что он носит одежды из кожи поверженных врагов, чем демонстрирует свою мощь. А еще владеет могущественным талисманом, полученным в знак благосклонности их божеств.

— Чемпион Хаоса, о котором вы говорите, — встрял комиссар. — Кто он?

Сантос только покачала головой.

— Я не осмеливаюсь вслух произносить его имя. Более того, я и так рассказала слишком много, уже подвергнув ваши души опасности.

Она перебирала пикт-снимки один за другим, разглядывая культистов, деловито суетящихся в жилых районах и среди правительственных зданий. Еретики катили в тележках и волокли на спинах всевозможный хлам. Найдя четвертое подобное изображение, инквизитор разложила их в хронологическом порядке.

— Если верить арестанту, то на Тренодии высадились не менее пяти Несущих Слово, включая лорда Хаоса. Просто немыслимая численность для столь малозначительной планетки.

— Малозначительной? — сказал Равин. — Тренодия обеспечивает ресурсами чуть ли не половину миров-кузниц субсектора.

— Несущие Слово не руководствуются «Тактика Империалис», — заявила Сантос. — Их мало волнуют поставки провизии или ресурсов. Их интересуют только души и волна ужаса, перекидывающегося с одного мира на другой, подобно раковым метастазам. А Тренодия изолирована и слабо заселена. С их точки зрения — жалкая цель.

Инквизитор вгляделась в пикты, которые выложила перед собой, и лицо ее приняло еще более озабоченное выражение.

— Полковник, скажите, почему вы приказали снять именно это?

Равин посмотрел на изображения и беззаботно отмахнулся:

— Мы пытались определить качество и протяженность вражеских фортификаций на основе того, сколько породы они раскопали. С тех пор, как мы прибыли, рабочие бригады вкалывают день и ночь.

Сантос вздрогнула.

— Раскопки. — Инквизитору показалось, будто кровь в ее жилах замерзла. — Полковник, еретики тащат стенные панели и напольную плитку вовсе не для баррикад. Они опустошают городские дома в поисках чего-то гораздо более важного. Вот почему сюда прибыли Несущие Слово. Вот почему сюда прибыл он. Мятеж — не более чем диверсия, отвлекающая внимание, пока они беспрепятственно обыскивают планету.

Рука инквизитора едва заметно задрожала, когда она поднимала крайний из выложенных рядком снимков. Судя по дате в углу, последние раскопки завершились три дня назад. «С тех пор они уже ничего не ищут», — поняла Сантос. Должно быть, еретики нашли все, что хотели.

— Полковник, запрашиваю весь ваш мобильный резерв и звено «Стервятников», — голосом, в котором прозвенела сталь, произнесла инквизитор. — Взводного командира я проинструктирую по пути.

Дом в былые дни служил офисным зданием местной налоговой службы. Высотой всего три этажа, квадратный, без окон, сложенный из бетонных плит — внешним обликом он изрядно напоминал сказочную сокровищницу, что, впрочем, недалеко от правды. Целая армия сервиторов и сутулых писарей день и ночь безустанно трудилась в холодных, мрачных комнатах, высчитывая прибыли шахтерских артелей и независимых рудников, определяя сумму долга Императору.

Теперь же площадь перед строением была завалена бренными останками имперской налоговой машины. Огромные, прекрасные когитаторы стояли неровными рядами, деревянные шкафчики разбиты в щепки, а оставленные под открытым небом бронзовые рычаги позеленели. Связки вырванных из креплений кабелей и груды снятой со стен и пола облицовки шуршали и грохотали под порывами непрестанно налетающего ветра. Густая пыль кружила в воздухе, сверкая в ярком свете промышленных прожекторов, на скорую руку установленных снаружи здания.

Осколки стекла, словно ломкие косточки, захрустели под бронированными ботинками Эреба, когда тот шагнул за порог узкой двери. Буквально в метре от входа пол вспучивался отвалом из искореженной стали и пермакрита.

Шахтеры Тренодии отменно знали свое дело. Трудясь днями напролет, они успели разобрать и два верхних этажа, и еще два — подземных. Обрывки проводов, обломки труб и остатки облицовки свисали, подобно рукотворным сталактитам с ободранного потолка, и были припорошены белой известкой, сверкавшей в ярком свете прожекторов.

Работа внизу встала. Почти две дюжины мужчин отложили инструменты и распростерлись на каменистой земле, приветствуя появление лорда Хаоса. Эреб же окинул взором плоды их трудов и остался доволен.

Шахтеры успели не только полностью разобрать подземные этажи, но и зарыться на три метра в пепельно-серую почву, прежде чем наконец наткнулись на первый из черных камней. Целые сутки тяжкого труда ушли на то, чтобы очистить его поверхность от многовековых отложений и обнажить вырезанные на ней загадочные знаки. Работы продвигались медленно. В присутствии странных камней аккумуляторы акустических щеток стремительно выходили из строя. Ну а мозги шахтеров спекались, если слишком долго смотреть на иероглифы. Даже отсюда Эреб ощущал, как энергии варпа подобно волнам черного холода поднимаются от древних проклятых объектов.

В соответствии с указаниями магоса Алголя, самый высокий из монолитов был установлен вертикально. Камень возвышался на пять метров и отбрасывал длинную, бесформенную тень на площадку раскопок. Его поверхность казалась шершавой, лишь самым грубым образом отесанной, но символы, вырезанные в ней, имели отчетливые, утонченные очертания. Они спиралью опоясывали монолит, подчиняясь законам языка, умершего задолго до рождения человечества. У самой верхушки письмена лепились к основанию почти идеальной сферы, оплетенной извивающимися каменными щупальцами.

Эреб улыбнулся, обнажая острые зубы, манерами и статью похожий на хитроумного и мстительного бога. Лорд Хаоса был с головы до ног облачен во впечатляющую броню космического десанта. Но если раньше выгравированные на ее поверхности изображения прославляли могущество Императора Человечества, то теперь они повествовали о совсем иной вере. Богохульные руны и символы разрушения пульсировали болезненным светом на кирасе и наплечниках космодесантника-предателя. С шеи Эреба на бронзовой цепи свисала связка черепов имперских священнослужителей. За его спиной были закреплены два зазубренных копья, между которыми растянуты выдубленные кожи героев космического десанта, покрытые начертанными кровью псалмами жестокости и порока. Такие же обрывки кожи свисали и с крючьев на поясе Эреба. В правой руке он сжимал символ своего чудовищного могущества — темный крозиус, знак веры в Богов Хаоса.

К дну ямы, где велись раскопки, был проложен наклонный пандус, достаточно широкий, чтобы по нему рядом могли идти два человека. Стальные опоры едва заметно зашатались, пока Эреб неторопливо спускался. Взгляд черных глаз лорда ни на мгновение не сходил с возвышающегося внизу монолита и сферы на его верхушке.

Эреб, не моргнув и глазом, ступил в уродливую тень камня. Тьма, опустившаяся на плечи, была неестественно холодна, и этот мороз легко проникал даже под демоническую броню. Лорд Хаоса ощутил, как его давно иссохшие внутренности задрожали от ледяного варп-эха, и, приветствуя его, раскинул в стороны могучие руки. Сознание наполнилось образами Бурлящего Залива — океана безумных чудес, именуемого слугами ложного Императора Occularis Terriblus. Но это место было источником божественной силы, колыбелью Вселенной. В кипящем море ничем не сдерживаемой энергии Эреб узрел раздутую красную сферу, влажно поблескивавшую, точно сгусток застывающей крови. Теперь лорд Хаоса мог слышать крики бесчисленных голосов, молитвы, звучащие у подножия трона его нечестивого господина, и сам мучительно жаждал присоединиться к этому хору. «Лоргар! — мысленно закричал Эреб, обращаясь в пустоту. — Время уже близко, нечестивый! Вскоре врата распахнутся!»

Эреб усмехнулся себе под нос, и этот звук, отразившись эхом от стен, заставил культистов задрожать от страха. Наконец, лорд обратил внимание на присутствующих, устремив пронзительный взгляд на две фигуры, распростершиеся в отдалении от облаченных в комбинезоны рабочих. Один был подлинным гигантом, в красных доспехах, почти таких же, как у самого Эреба. Второй, тощий пожилой мужчина, распластавшийся на земле возле Несущего Слово, казался не более чем детской куклой с хрупкими ручонками и тряпичной одежкой — дотронься и сломается.

Лорд Хаоса одарил своих подчиненных еще одной жуткой улыбкой.

— Поднимись, Фаэль Дюбель, — замогильным голосом произнес он. — Поднимись, магос Алголь. Благословенны вы в глазах Богов, Что Ждут.

Магос вскочил на ноги с проворством, удивительным для его внешности и почтенного возраста. Кожа Алголя имела трупно-серый оттенок, а иссохшие, потрескавшиеся губы растянулись в алчной ухмылке, обнажая сверкающие стальные зубы. Темные одеяния, некогда дополненные меховой мантией и цепями магоса археологис, ныне испещрены жутковатыми письменами, заявляющими о его верности Губительным Силам. Зрачки Алголя сверкали подобно черным жемчужинам в глубине запавших глазниц. В них отражались свет запретных знаний и змеиная изворотливость.

Дюбель, один из приближенных лейтенантов лорда Хаоса, в пояс поклонился своему повелителю. После он отступил в сторону, поворачиваясь так, чтобы никогда не упускать из виду ни рабочих, ни распахнутые двери. Одна рука Фаэля покоилась на рукояти болт-пистолета. Вторая же, закованная в чудовищную, громоздкую перчатку, именуемую силовым кулаком, сжималась и разжималась. Она повиновалась бессознательному рефлексу, словно древнему оружию не терпелось сдавить кого-нибудь в смертельной хватке.

Магос Алголь осторожно обошел стороной неровную тень монолита, с улыбкой разглядывая Эреба.

— Видите, о великий? Все в точности так, как говорилось в «Книге камней», — голос Алголя был скрипучим и дребезжащим, будто натянутая колючая проволока. — Я же говорил, что найдем их здесь.

Эреб хищно оглядел высокий монолит.

— Магос, вы уже расшифровали письмена? Вам известно, где лежит Сфера Теней?

— Всему свое время, — произнес магос, поднимая сухую руку. — Руны требуют тщательного исследования, величайший. Если не подойти с должным старанием их интерпретации, последствия могут быть… разрушительными. Но, — поспешил добавить Алголь, — стела и в самом деле рассказывает о сфере. Вы получите ответ, который ищете.

— Тогда я более не смею отвлекать вас от работы, достопочтенный магос, — сказал Эреб человеку. — Незамедлительно известите меня, когда переведете текст.

Магос поклонился лорду Хаоса и подошел к монолиту. Руки старика жадно заскользили по каменной поверхности, разбирая письмена. Эреб же встал рядом с лейтенантом.

— Доложи на «Трон боли», — тихо прошептал лорд, имея в виду крейсер, невидимый с Тренодии за дальним поясом астероидов. — Возвращаемся на Эбок, как только Алголь определит местоположение Сферы. Тогда-то нам и предстоит настоящая работа.

Дюбель покосился на громадный камень. Взгляд черных глаз остановился на сферической верхушке.

— Добудем мы Сферу, и что дальше?

— Будем искать храм Возвышения, — ответил Эреб. — Полагаю, он на Фариине, в системе Элизиум, но она укажет нам точные координаты.

Десантник-предатель насторожился и бросил на своего господина подозрительный взгляд.

— Возвышения? Уж не ищете ли вы той же судьбы, что и Лоргар?

Эреб посмотрел в глаза лейтенанту.

— Я? Нет, Дюбель. Я лишь смиренный слуга, — в голосе лорда прозвучали странные интонации. — Хотя, вполне вероятно, что я пытаюсь проложить путь, по которому за мной последует Лоргар.

Зрачки Дюбеля расширились от удивления. Но не успел он ответить, как земля загудела, будто барабан. В стену выпотрошенного здания ударили ракеты имперских войск.

Ухватившись одной рукой за поручень возле открытого люка «Валькирии», Алабель Сантос высунулась наружу, подставившись завывающему ветру. Инквизитор наблюдала за тем, как «Стервятники» проносятся над плоской крышей намеченного целью здания. Посреди усыпанной обломками площади распускались огненные цветы взрывов, из отверстий, пробитых ракетами в пермакритовых стенах, поднимались к небу столбы дыма. Зона высадки, судя по всему, была зачищена.

Три «Валькирии» резервного взвода, сопровождаемые дополнительной машиной поддержки, везущей Бэлида и его стрелковых сервиторов, с ревом промчались над самыми крышами домов и узкими улочками. Алабель слышала, как меняется тональность моторов «Валькирий», когда те начинали сбавлять ход и опускать носы, готовясь к тактической высадке.

Сантос обернулась к пассажирскому отсеку и крикнула взводному командиру:

— Когда окажемся на земле, действовать придется быстро. Пусть два ваших отряда организуют периметр вокруг «Валькирий». Мои стрелковые сервиторы обеспечат им огневую поддержку. Вы вместе со штурмовой группой отправляетесь со мной. Как войдем — не мешкайте. Не думайте ни о чем. Просто убивайте все, что движется.

Лейтенант штурмовиков кивнул Сантос. Закрывающее все лицо забрало армейского респираторного шлема делало его похожим на робота. Раздалось потрескивание вокс-модуля, встроенного в маску:

— Мы с вами, инквизитор, — кратко произнес лейтенант. — Император защищает.

Сантос расчехлила пистолет, не дожидаясь, пока «Валькирия» прекратит спуск и зависнет, неистово завывая двигателями, в метре над заваленной мусором площадью. Раздался оглушительный треск — штурмовик, расположившийся у открытого люка, выпустил очередь из тяжелого болтера по какой-то далекой цели.

— Вперед, вперед, вперед! — закричала инквизитор, выпрыгивая из штурмового челнока и бегом устремляясь к ближайшему зданию.

За ее спиной споро и дисциплинированно высадилась штурмовая команда, прикрывая все входы хеллганами. Лейтенант ни на шаг не отставал от Сантос, сжимая в одной руке плазменный пистолет, а в другой — потрескивающий силовой меч.

Инквизитор выхватила энергетический кинжал из ножен и коснулась пальцем руны активации. Сантос редко брала с собой это оружие; оно перешло к ней по наследству от ее наставника, инквизитора Грезлена. Он подарил ей его, когда она сама достигла того же ранга.

Сантос сжала рукоять кинжала так, что побелели костяшки пальцев, а затем сломя голову влетела в узкий дверной проем. Она была полна решимости либо вонзить это лезвие в глаз лорду Хаоса, либо погибнуть.

Глыбы изломанного пермакрита и перекрученные листы пластали продолжали дождем сыпаться с разрушающегося свода на Эреба и культистов. Снаружи доносился рев турбин и грохот выстрелов тяжелого вооружения. Лорд Хаоса покосился на магоса Алголя. Тот опустился на колени и зашелся во влажном кашле, вызванном клубящейся пылью.

— Заканчивайте перевод, магос! — пророкотал Эреб, прежде чем направить проклятый крозиус на лежащих ниц культистов и произнести проникновенным тоном: — Восстаньте, воины веры! Слуги ложного Императора среди нас! Боги взирают на вас — так идите и заслужите их милость!

Разразившись кровожадными криками, культисты кое-как поднялись на ноги, вооружаясь инструментами: мощными акустическими дрелями, энергетическими кирками и дуговыми молотами. Каждый рабочий знал по собственному горькому опыту, что эти устройства способны сделать с мягкой плотью и хрупкими костями.

Дюбель извлек из кобуры болт-пистолет. Затем послышалось хищное шипение поля дезинтеграции вокруг энергетического кулака.

— Смерть рабам ложного Императора! — проревел лейтенант, и культисты устремились наверх, взбегая по пандусу навстречу показавшемуся в дверях первому врагу.

«Инквизитор», — подумал Эреб, обратив внимание на возглавляющую штурм женщину в богато украшенной силовой броне. Ее будто выточенное из алебастра лицо было искажено гримасой звериной ярости, а взгляд, обращенный на лорда Хаоса, пылал столь черной ненавистью, что Эребу не оставалось ничего иного, как предположить, что они уже когда-то встречались.

Эреб вызывающе осклабился и раскинул руки в приветственном жесте, начиная нашептывать богохульные слова, наполненные мощью скверны.

Вот он! Внезапно увидев перед собой лорда Хаоса, Алабель Сантос исполнилась чистого, праведного гнева. Эреб насмехался над ней, кривя губы в дьявольской ухмылке, простирая руки в стороны.

«Сейчас я тебя развеселю», — подумала она, вскидывая инферно-пистолет. Но едва она успела навести дуло на Эреба, как перед лордом Хаоса возник еще один закованный в доспехи силуэт, поднимающий болт-пистолет. Масс-реактивные заряды ударили в наплечник и нагрудник, и только потом в ушах прогремел грохот выстрелов. Попадания заставили ее закрутиться на месте. Сервоприводы силовой брони угрожающе завизжали, пытаясь компенсировать силу ударов.

По уходящему вниз пандусу загрохотали сапоги, и к Сантос взбежал десяток размахивающих оружием культистов. За спиной инквизитора возник лейтенант, вскинувший пистолет и дважды быстро выстреливший в сторону приближающегося сброда. Сгустки перегретой плазмы смяли первый ряд противника.

— Огнемет сюда! — приказал взводный лейтенант по воксу.

Облаченные в бронекостюмы штурмовики уже выстроились на узкой полоске пермакрита по обе стороны от двери и теперь поливали приближавшихся еретиков красными лазерными лучами. В следующее мгновение к пандусу шагнул солдат, окативший обезумевших шахтеров шипящим потоком пылающего прометия. Культисты завизжали и подались назад, стремясь сбежать от языка всепожирающего пламени. По пандусу покатились горящие, извивающиеся тела.

Два штурмовика, стоявших по правую руку от Сантос, рухнули на пол, скошенные болтерными зарядами. Панцирная броня не имела ни малейшего шанса против смертоносного огня десантника-предателя. Инквизитор припала на одно колено, пытаясь высмотреть лорда Хаоса в густом черном дыму и всполохах лазерного огня. Нет, разглядеть его не получалось, зато она могла его слышать. Глубокий, звучный голос, распевающий отвратительные слова, от которых по ее спине, вдоль искусственного позвоночника побежали мурашки. Затем голос лорда Хаоса взмыл внушающим ужас крещендо — и на секунду инквизитору показалось, что даже сам воздух отступает, стремясь спастись от ужаса битвы.

Вопли объятых огнем культистов внезапно разом смолкли. Сантос почувствовала, как ткань реальности начинает трещать по швам. Она услышала хор визгливых голосов и ощутила во рту привкус расплавленной меди. Не успела инквизитор выкрикнуть предупреждение, как на штурмовиков через огненную завесу бросились демоны.

Их лица были похожи на освежеванные морды волков, а невероятно мускулистые тела влажно блестели потеками свежей крови. Их глаза, клыки и перекрученные рога были отлиты из чистой бронзы и сверкали так, словно только вышли из кузни, как, впрочем, и их двуручные секиры. Промеж изогнутых бровей вырезаны знаки Кровавого Бога, и твари определенно намеревались сегодня добыть новые черепа для подножья его трона.

Люди закричали. Штурмовик с огнеметом в руках рухнул на одно колено и повалился на Сантос, заливая ее кровью. Прорычав обет Божественному Императору, она спихнула труп, едва успев заметить нависший над ней окровавленный силуэт.

Удара она не почувствовала. Просто горячий ветер вдруг повеял в лицо, а затем инквизитор с изумлением поняла, что по плечу под нагрудником струится теплая кровь. Левая рука недвижно повисла, и Сантос ощутила покалывание игл — встроенный в броню медицинский модуль пытался не дать впасть в шок. Все, что она смогла подумать: «Хвала Императору, в голову он не попал». Инквизитор вскинула пистолет, нацелив тот прямо в грудь демона, и нажала на курок. Сгусток огня чистого голубого цвета, достаточно жаркого, чтобы прожечь и броню «Лендрейдера», разрубил демона напополам, а затем с громовым грохотом взорвался под потолком. Кровопускатель распался на куски в облаке зловонного, жирного дыма.

Сантос отползла назад и прислонилась спиной к мраморной плитке. Словно в замедленной съемке она наблюдала за тем, как к ней устремляется еще один демон, занося над головой секиру. Где-то недалеко раздавались крики и лязг стали. Краем глаза она заметила, как расступается дым, позволяя разглядеть силуэт закованного в красные доспехи Темного Пророка, возвышавшегося возле монолита из перекрученного камня.

Смерть приближалась к ней на заканчивающихся копытами ногах. Сантос понимала, что силы ее покидают. Решение пришлось принимать буквально за один удар сердца. Отведя взгляд от надвигающегося демона, она навела пистолет на другую цель. Особым образом дернув щекой, активировала лазерный прицел, встроенный в аугментический глаз. Тонкий, словно иголка, луч замерцал в дыму, прочертив в нем беспощадную черту и пометив кровавой точкой лоб лорда Хаоса.

— Это за улей Крендан, — прошептала инквизитор, вдавливая курок.

Над головой раздался рев кровопускателя… а затем в его голову ударил сгусток плазмы. Демон пошатнулся, и в следующую секунду его грудь вспорол клинок силового меча. Как только воплощение демона рассеялось, лейтенант перепрыгнул Сантос.

— Спасайте инквизитора! — приказал он, прицеливаясь и стреляя прямо в лицо следующему демону. — Император защищает! — проревел лейтенант, сделав еще шаг по пылающему пандусу.

Сантос почувствовала, как чьи-то руки ухватились за воротник ее брони. Глаза начала застилать тьма. Громовой раскат сделанного инквизитором выстрела отразился от стен. Она попыталась отыскать взглядом Эреба, но разглядела только лейтенанта, отважно шагавшего прямо на беснующихся демонов и раз за разом стрелявшего из плазменного пистолета. Сопло оружия раскалилось добела, и бронированная перчатка начинала плавиться от жара.

— Император защищает! — услышала инквизитор его крик, когда на воина прыгнул очередной демон. Лейтенант вновь надавил на курок, но на сей раз перегревшееся энергетическое ядро взорвалось ослепительным огнем, испепелившим одновременно и стрелка, и его врага.

Сантос поволокли по полу, и она потеряла сознание от прокатившейся по ее телу волны невыносимой боли.

Краем глаза Эреб заметил вспышку выстрела из инферно-пистолета и на долю секунды испугался, что Темные Боги оставили его. Несущего Слово ослепило невыносимое голубое сияние, а затем раздался грохот, бросивший лорда Хаоса на колени.

Когда он пришел в себя, сражение уже закончилось.

Пандуса больше не было. По правде сказать, весь фасад здания обвалился, перекрыв выход тоннами расколотого пермакрита. Лишь парочка прожекторов все еще озаряла площадку тусклым светом.

Спустя мгновение Эреб разразился смехом. Он воздел крозиус и вознес благодарность Губительным Силам за их темные дары. Ничто во всей Вселенной не могло помешать ему добраться до Врат Проклятия.

Все еще продолжая смеяться, лорд Хаоса обернулся к магосу Алголю и увидел, сколь двоякими бывают дары Темных Богов.

Выстрел инквизитора миновал Эреба, зато поразил монолит. Черный камень взорвался, разметав украшавшие его письмена градом острых, словно бритва, осколков. Алголь лежал на спине, привалившись к подножию древнего камня. Сухое тело магоса было иссечено, а на костлявом лице застыло изумленное выражение.

Эреб припал на колени возле мертвого техножреца. Где-то неподалеку загрохотали, падая, камни, и лорд Хаоса заметил, как Дюбель выбирается из-под обломков. Десантник-предатель увидел, что случилось с Алголем и процедил сквозь зубы особо грязное проклятие.

— Похоже, придется вернуться на Эбок с пустыми руками, — сплюнул Дюбель.

Лорд Хаоса вновь посмотрел на изумленное лицо магоса.

— Я так не думаю, — произнес Эреб, подкладывая левую ладонь под голову Алголя. Одно давно выверенное движение рукой, и тонкая шея техножреца переломилась. Раздался сухой хруст позвоночника, и в следующее мгновение Эреб уже держал за волосы оторванную голову магоса в неровном свете прожекторов.

— Монолит, конечно, уничтожен, но у нас остались глаза, видевшие его, — произнес Эреб. — Глаза — зеркало души, Дюбель. И, заглянув в него, мы сможем постичь ее секреты.

Лорд Хаоса посмотрел в глаза Алголя и рассмеялся, узрев в них свое будущее.