Легионер (СИ)

Глава 12

— Ну вот и пришли! — Быррг, первый вышедший на поляну повернулся к Урргу и Бырке, идущим за ним по тропе.

Небольшая избушка стояла на краю большой поляны. Одноэтажная, грубо сработанная, крепкая изба, сложенная в лапу из толстых бревен, с законопачены мхом щелями и узкими, под самой крышей окнами, выглядела простой и при этом добротной, крепкой и надежной. Дверь, сколоченная из толстых, двухдюймовых досок была закрыта на примитивный, но мощный засов, не от людей, от зверя. Справа от избы стоял крепкий сарай, возле которого была сложена приличных размеров поленница дров.

— Недурно! — хмыкнул Уррг оглядев полянку. — Уютненько так! Вода тут есть рядом?

— Ага, — кивнул Быррг, — вон, за домиком, видишь тропинка? Метров сорок пройти, будет ручеек, вода чистейшая! Зверья полно! Эх, дикое место, мало тут таких! Чтобы никакой цивилизации, людей бестолковых, телефонов!

— Что, устал уже от цивилизации? — ухмыльнулся Уррг.

Стоящая рядом Бырка хихикнула.

— Да есть немного!

Они подошли к домику, Быррг откинул засов, отряхнул ноги и вошел внутрь. Уррг с Быркой вошли за ним.

Домик обстановкой не баловал, из мебели внутри были только три низких топчана, грубый стол, три грубо сколоченных стула, шкаф в углу да несколько полок под потолком на стенах. На полках стояла посуда, несколько металлических мисок, кружек, большой глиняный графин, чугунный котел, сковорода, большой медный чайник, стеклянная банка с чаем, банка с сахаром, несколько банок с крупами. Рядом на гвозде висела керосиновая лампа.

У обложенной кирпичом стены на металлическом листе стояла небольшая металлическая печка. Уррг огляделся, у входа стояла небольшая лавка, на лавке — пустое десятилитровое ведро, с металлическим ковшом внутри. На лавке с лавкой лежал топор.

— А что, — Уррг осмотрелся. — уютненький домик! Ну, потолок низковат только! Любит походу ваш Поликарпыч единение с природой!

— Ага, что есть, то есть! Каждый год тут зависают!

Быррг скинул рюкзак на пол и кивнул Бырке на ведро.

— Бырка! Хватай ведро и за водой! Поняла куда идти?

— Ага! Поняла я!

— Давай! А мы пока за дровами сходим, протопить тут надо!

— Давай я схожу! А ты пока с посудой да с продуктами разберись! Жрать хочу! Целый день топали!

Уррг тоже скинул рюкзак, снял с плеча ружье, повесил его на торчащий из стены гвоздь и подхватив топор крутанул его в руке и вышел на улицу.

— Тебе лишь бы пожрать! — крикнул Быррг в спину уходящему брату, подхватил рюкзак и стал выкладывать его содержимое на стол. На столе появились несколько банок тушенки, пакет с картошкой, банка с водой, в которой плавал здоровый кусок сливочного масла, бутылка масла подсолнечного, соль.

С улицы донесся стук топора, пока Быррг выкладывал все на стол, стук стих и через некоторое время в избу вошел Уррг, сжимающий в одной руке топор, а другой тащивший под мышкой большую охапку дров. Он отряхнул ноги у входа, поставил топор, прошел к стене и сбросил дрова на пол.

Почти сразу за ним внутрь заскочила Бырка, тащившая ведро воды.

— Молодец мелкая! Теперь хватай нож, наливай воду в котел и чисть картошку!

Бырка шмыгнула носом, схватила котел, плеснула туда воды, пробурчала — опятя мине чистить! — уселась на табурет, схватила нож и принялась чистить картошку.

— Конечно тебе! Ты женщина, ты нас кормишь, а мы мужчины, мы еду добываем и золото зарабатываем!

— А чего я постоянно? У нас тута это будет, как иво? Равноправя! Вот! Не хочу я чистить! Значит вы чистить должны, а миня заставлять низя!

— Это с какого перепугу? Ты где этого бреда нахваталась, мелкая?

— Вот и не бред! Это Олька нам все рассказывала! И про равноправя и еще много чего разного, интересного! И что низя миня работать заставлять, когда я не хочу!

— Ты это брось, мелкая, фигню всякую слушать! Научит она тебя! Ишь ты, раноправя! Ты хоть понимаешь, что это такое?

— Чего брось-то? Олька мелкая, зато шибко вумная! Много интересного знаит! Хочу и слушаю!

— Сейчас схожу, прут сейчас срежу, да отхожу по жопе как следует! Будет тебе равноправие!

— Не надо мине по жопе! Чистю я!

— Вот она, учеба твоя! Нахваталось ахинеи разной! Она же бестолковая еще, толком не понимает ничего, зато глянь, уже права качает по любому поводу, это она за милое дело! — Бырг повернулся к брату. — в следующий раз надо будет дома её оставить!

— Чего это я бестолковая! Все, понила я! Не буду я больше! Не надо миня дома оставлять! Тута интересно!

— Вот и слушай, что тебе брат старший говорит! Что это за бред то?

— Ну права у миня есть и миня нельзя работать заставлять, када я не хочу!

— Чего? — Быррг поскреб затылок. — Ты мелкая бестолковая и неправильно все поняла!

— А чего неправильно та? Чего, у миня прав нету?

— Смотри, мелкая! Права у тебя есть, только мелкие, потому что ты сама мелкая! Поняла?

— Поняла!

— А равноправие, это когда у тебя равные со всеми права, понятно? А не так, когда ты ни хрена не делаешь, потому что не хочешь!

— Чота непонятно!

— Ну смотри, вот ты мелкая, но работаешь, так же как все взрослые! Так?

— Так!

— И платят тебе так же как всем взрослым! А не в два раза меньше, потому что ты мелкая! Поняла? Вот это равноправие! И работать тебя любой возьмет, несмотря на то, что ты девка или мелкая слишком! Поняла?

— Ну, чота поняла, но не совсем!

— А кроме прав, у тебя еще обязанности есть! Вот мы жратву покупали, тащили, Уррг дрова колол, я вещи разбирал, все что-то делали, вот и ты тоже что-нибудь полезное сделать должна! А еще заведено у нас так, у каждого в роду есть своя работа! Мужчины охотятся, род свой защищают, а женщины за домом смотрят, еду готовят! Не нравится женская работа? Хочешь как Уррг с циклопами драться?

— Да не! Не хочу драться, боюся я их! Дурные они! Понила теперь!

— Ну вот и чисть картошку!

— Ага! А я за водой ходила! Все поняла, молчу!

Быррг растопил печь, домик наполнился запахом горящих дров, треском. Помещение постепенно стало прогреваться, Быррг наполнил водой чайник и поставил его на печь. Быррка тем временем закончила с картошкой и чистила овощи для зажарки.

Быррг вытащил из рюкзака бутылку бренди, поставил на стол, взял с полки кружки, большую глиняную миску, выставил все это на стол. Затем достал большую бутыль с компотом, палку сервелата, порезал его и разложил на тарелку.

— Бырка, а тебе компот!

— Мине компот! Ну её, эту вашу брэндю! Вонюча, горло дерет, как вы только эту гадость пьете! И голова от нее тупеет, какую то херню придумывает!

— Ага, — заржал Уррг, — и дядька Колян потом по сараям прячется!

— Да ну вас! Дураки! — Бырка покраснела, надулась и уселась на лавку, демонстративно уставившись в угол.

— Да ладно, Бырка, не дуйся! Прикольно же было!

— Ага, прикольно! Дядька Колян меня боится теперь! А все эта брэндя ваша! Фу, стыдно аж! И батька ругался сильно!

— Да ладно, Бырка, не обижайся! Мы больше не будем! А дядька Колян не боится, он же смелый! Но осторожный!

— Вот вы ржоти, а дядька Колян хороший!

— Неужто понравился?

— А если и понравился? Я большая уже, кто надо, тот и нравиться! А дядька Колян хороший! Он мине помогает всегда! И как делать все правильно показывает! А вы ржоти только! И красивый он, хоть и мелкий! Вот поломала бы я иво тогда спьяну! А вам все лишь бы поржать!

— Не, не поломала бы! Дядька Колян мелкий, но крепкий! Уррг, чего там с картошкой?

— Готово почти, сейчас зажарку высыплю и минут через пять можно жрать!

Уррг высыпал зажарку в котел, где тушилась картошка, затем выскреб туда пару банок тушенки, потом подумал и вывалил еще одну, справедливо посчитав, что тушенки много не бывает.

Добирались они до этого домика два дня. Идея рвануть за ленту возникла у них с братом спонтанно, на второй день отпуска, когда Уррг приехал к брату в Надежду. В этот день они изрядно поддали и кому-то из них в голову пришла идея угостить Бырку бренди. С непривычки её сильно развезло, первое время она сидела на скамеечке и распевала песни, которые их заставляли учить, с целью изучения языка и лучшего погружения в культуру. Затем ей на глаза попался проходящий мимо Колян. Романтично настроенная Бырка, возжелала отплатить дядьке Коляну за его доброту любовью, и вскочив со скамейки ломанулась за ним, снося все и всех на своем пути. Колян, увидев несущуюся на него титаншу, изрядно струхнул и попытался убежать, но был пойман и повален на землю, под хохот братьев и проходящего мимо народа. Затем Бырку, которая лезла целоваться к перепуганному и придавленному Коляну кто-то отвлек, Колян невероятным усилие сумел освободиться и рванул огородами. Какое-то время Бырка носилась по поселению, пугая народ и зовя дядьку Коляна. Затем пришел злой батька, схватил нетрезвую Бырку за ухо и увел домой, а через несколько минут вернулся, с увесистой дубинкой в руках, чтобы поучить уму-разуму нерадивых шутников и Бырргу с Урргом пришлось спасаться бегством. Скрываясь от отца, они в одном из сараев нашли прячущегося от Бырки Коляна, успокоили его, а потом Уррга, как самого опытного, отправили на разведку и за добавкой. Уррг аккуратно, стараясь не разбудить храпящую Бырку, проник в жилище, прихватил с кухни здоровенный шмат ветчины и пару бутылок коньяка и так же тихо скрылся, никем не замеченный. А потом они продолжили втроем, устроившись на полянке в лесу, изрядно струхнувшего Коляна пришлось отпаивать коньяком. В общем, было весело, хотя Бырка потом дулась на них пару дней, а Колян стал ее немного побаиваться. А потом, в процессе оказания психологической помощи Коляну у Быррга возникла идея сгонять на ту сторону. Бырку они решили взять с собой, чтобы не обижалась. Бырка поначалу дулась и не хотела с ними разговаривать, но потом отошла и согласилась, побывать на той стороне ей было интересно.

Быррг договорился о переходе на ту сторону со своим руководством, на согласования ушло пара дней, Уррг отзвонился на базу и предупредил что будет отсутствовать пару недель. Когда подошло время отъезда, они погрузились в присланную за ними машину и поехали. Рулить в отсутствие босса оставили отца и Коляна, авторитет которого не пострадал, несмотря на нелепый инцидент. Остановились они в небольшом двухэтажном коттедже, принадлежащем фирме, возле новых врат контора, в которой трудился Быррг, тоже работала. После пары дней проведенных дома, Быррг вспомнил про эту заимку, пару раз они приезжали туда с мужиками из фирмы, у них в конторе было несколько охотников и любителей свалить в тайгу от цивилизации. Ружья у них были с собой, взяли их на всякий случай. У Быррга, имеющего официальные документы, было разрешение на охотничье оружие и он успел прикупить себе несколько ружей. И вот, после пары дней, проведенных в доме, братьев осенила идея смотаться на несколько дней в тайгу. Сидеть дома скучно, шарахаться по базе тоже не вариант, поэтому поход на несколько дней в тайгу показался хорошей идеей. Уррг, заскучавший через пару дней сидения в доме даже подумал что переходить нужно было через врата во Владимирске, все таки там город был куда ближе, было куда съездить и на что посмотреть, да и народ там после инцидента был более привычный к разным диковинам. После идеи с охотой Уррг воспрял духом, охоту он любил, хотя последнее время вырваться поохотится у него получалось редко. Бырку решили взять с собой. Бырка, которая провела всю жизнь в лесу была не против. Приготовили вещи, ружья и снаряжение и с утра выдвинулись в путь. Себе и брату Быррг прихватил два неплохих итальянских полуавтомата, Бырке, как самому молодому члену охотничьей команды вручили ижевскую двустволку — вертикалку, самое первое купленное Быргом ружье. Бырка, которую Уррг взялся учить стрелять, стреляла уже довольно неплохо и стрелять любила. Для связи Быррг взял с собой фирменный спутниковый телефон, вещь дорогую, но весьма полезную. Мало ли что.

Бырка сняла котел с плиты, поставила на стол и сняла крышку. По домику поплыли умопомрачительные ароматы свежеприготовленной на огне еды, от этих ароматов рот проголодавшегося за время долгого перехода Уррга наполнился слюной, в животе заурчало. Бырка взяла половник, наполнила миски тушеной картошкой и расставила на столе. Быррг разлил бренди по кружкам, Бырке налили компота.

— Ну, за охоту!

Пятеро небритых, грязных, одетых в черные робы мужиков продирались через лес. Все они были вооружены, трое были вооружены автоматами, у одного был дорогой итальянский полуавтомат, а у шедшего первым на плечо был закинут старый и обшарпанный, но от этого не менее смертоносный кар98.

— Чалый! Долго нам еще до домика твоего переть? Затрахался я уже ноги убивать! — обратился к шедшему первым угрюмому детине один из шедших за ним, мелкий и плюгавый, с узким и вытянутым, похожим на крысиную морду лицом.

— Чего ты все ноешь, Муля?

— Да надоело! Идем, идем, конца и края не видно!

— Не хочешь, не иди! Садись на тропу и тут оставайся!

— Ага, щаз! Это ты у нас дитя леса, а я человек городской, пропаду я тут!

— Ну тогда заткнись и топай! Утомило уже нытье твоё слушать!

— А не заплутал ты, Чалый? Говорил пять или шесть дней идти, а мы уже восьмой день премся? — спросил шедший вторым длинный и тощий мужик, с глубокими мешками под глазами, на бледном костлявом лице.

— Это вы тут заплутаете, да с голоду сдохните! С вами и две недели тащится можно! То устали, то жрать охота, то срать, то жопа зачесалась! Ты, Жердь еще ладно, хоть и тощий, а прешь как мул! А на этих посмотри! Митяй с Гундяем только железки свои в зале тягать могут! Десять километров по лесу пройти не можете, сдыхаете! На Мулю вон посмотри! Ноет и ноет, только тормозит всех! Никакой пользы от него! А может привалить его, братва? Хоть тормозить нас не будет! И бабосов каждому больше достанется? Ну что, братва! Вальнуть его, а?

Чалый резко остановился и развернулся, уставившись на Мулю тяжелым взглядом.

— Э, Чалый! Ты чего? — Муля встал и медленно потянулся к висящему на груди ружью, но замер, уставившись в дуло смотрящей ему в лоб винтовки.

— Чалый, ты чего? Мы же кореша! Ты чего?

Чалый постоял так несколько секунд, затем ухмыльнулся и опустил оружие.

— Чего ты ссышь, Муля! Я же пошутил!

Остальные зэки заржали.

— Да ну тебя в пень, Чалый, с такими шутками! Мля, ну чего ты, в натуре! Я чуть не обхезался!

— Да не ссы, в следующий точно вальну, не буду пугать! Сразу в лоб пальну! И не будем тебя задохлика ждать постоянно!

— Хорошо тебе Чалый, ты вон лось какой здоровый! — жалобно проблеял Муля. — а я человек слабый, болезненный! Не могу я так как вы!

— Торчать нехрен! И так доход, а еще и ширяешься да пыхаешь! Как не сдох еще! Нахрена тебя с собой потащили, пользы никакой, вред только, да нытьё!

— Слышь, Чалый! А долго мы в этом домике сидеть будем?

— Да с недельку посидим, передохнем да отожремся немного! А потом дальше двинем!

— А есть там чего жрать-то?

— Ну крупа какая-нибудь, макароны с чаем по любому должны быть! Охотники там всегда такие запасы оставляют. А мясо, тут лес, зверья полно! Завалил зверя какого, вот тебе и мясо.

— Это зверьё поймать еще нужно! — угрюмо заметил один из двоих шедших последними похожих друг на друга быков.

— Так это ты Митяй только по людям палить умеешь, да хаты подламывать! А я и зверя добыть могу и выжить в лесу один. Без меня, вы бы уже друг друга тут жрать начали! Вон, Мулю сгрызли бы!

Муля злобно запыхтел, но благоразумно промолчал. Все помнили как Чалый без лишних разговоров пристрелил Нафаню, придурковатого, тупого и нелепо выглядящего двухметрового детину, получившего срок за изнасилование и грабеж. Вырвавшись на волю он начал качать права и быковать, по поводу и без повода. Чалый, в ответ на его предъявы молча развернулся и пальнул придурку прямо в лоб, затем так же молча повернулся и пошел дальше. Пацаны по-быстрому обшмонали убитого и бросились догонять пахана. Можно конечно было замочить его толпой, но место, где заныканы деньги знал только он, да и прав он был насчет их, все они были городские, не кроме Жерди, но тот не был охотником и в тайге не ориентировался. Так что Чалый был прав, без опытного человека они не выжили бы. Не дошли бы до нужного места, а назад нельзя. Там менты, сразу повяжут и назад на зону. Хотя, после убийства конвоиров скорее всего просто пристрелят.

Две недели назад шестеро заключенных совершили дерзкий побег, убив двоих конвоиров и одного тяжело ранив, завладели их оружием и подались в бега. Затем было несколько дней беготни, попыток запутать погоню и оторваться от преследователей, что им в конечном итоге все таки удалось, благодаря Чалому, хорошо ориентирующемуся в лесу и которому была знакома эта местность. Потом, они застрелили в лесу двоих охотников, разжились оружием, кое-какими припасами и выпивкой.

— Слышь, Чалый! А там никого не будет? Ну на заимке этой! Или вдруг припрется туда кто? — спросил второй бык.

— А автомат тебе на что, Гундяй? Вальнем нахрен, и дело с концом! Может еще чем полезным разживемся! Жратвой там или пушкой. Патронов прихватим.

— А если их много будет?

— А откуда их тут много возьмется? Тут глушь, населенных пунктов мало, ближе всего вояки, так они по тайге не шарахаются, сидят там у себя на объекте!

— А что за вояки?

— А я почем знаю? Вояки и вояки! Люди в зеленом! Может связисты, может ракетчики какие! Тебе то что?

— А может там спецназ какой! Поднимут их, да пошлют нас ловить!

— Ну тогда постреляют вас как куропаток!

— А тебя не постреляют?

— А меня нет! Я в этом лесу вырос и знаю его всяко получше вояк! Уж я то если что уйду! Все, тихо! Хорош базарить, подходим уже!

Беглецы шли по тропинке, вот уже впереди показался небольшой просвет и через некоторое время они вышли на большую поляну, на которой стоял небольшой домик, с дымящейся трубой.

— Опа, есть там кто-то! — Бандиты вышли на поляну, прошли метров двадцать и остановились, озираясь по сторонам.

Недалеко в лес уходила еще одна тропинка. Чалый поднял руку, призывая товарищей к тишине.

— Тихо вы, черти! Кажись идет кто-то!

Бандиты замерли. Из леса на полянку вышла здоровенная девка, с корзинкой в руках. Огромного роста, больше двух метров. Одета девка была в темные джинсы и темно-зеленый свитер, с нашлепками на рукавах и широкополую камуфляжную шляпу. Девка прошла несколько шагов, затем увидела замерших возле деревьев бандитов и замерла, разглядывая их.

— Гля братва, баба! Да большая какая! Вот фортануло то, братва! — растянул рот в глумливой ухмылке Муля.

— Ходь сюды! — поманил ее Чалый. — ходь, ходь, не бойся! Ты откуда тут? Чего делаешь здесь?

— Так я это, на охоте мы тута! С братами!

— А браты где?

— Да охотятся! А я значит тута на хозяйстве! А чего?

— А ничо! Ну веди тогда нас в гости! Давай, давай, шевелись коза! Пожрать и выпить есть?

— Есть. Так это братов спрашивать надо!

— Да мы и без братов твоих разберемся, что там сожрать, а что выпить! Пошла сказал! Давай, веди к дому, не зли меня! На стол нам накроешь, выпить, закусить! Кроватку разложишь, пацаны вон, с зоны только недавно, стресс им снять надо!

Чалый толкнул ее в направлении домика.

— Давай, давай девка! А то мы тебя сейчас прямо тут разложим!

Девка развернулась к домику, Муля подскочил к ней и схватил её за задницу.

— Ух, здоровая какая, крепкая! — заорал он. — мля, пацаны! Вот это потеха с ней будет!

Девка взвизгнула, резко развернулась и влепила Муле звонкую оплеуху, от которой он сел на задницу и замотал головой.

Бандиты заржали, Муля вскочил и с размаху ткнул девку стволом ружья в живот, а когда она, охнув согнулась, одной рукой схватил её за волосы, а второй стал мять её грудь.

— О, кобылка то необъезженная! Я тебя научу вести себя правильно! Ух, родео сейчас устроим!

Девка злобно рыкнула, схватила его за руку, которой он держал её за волосы и сжала с такой силой, что Муля заорал и отпустил её, вцепившись второй рукой в её руку. Девка распрямилась, отвела назад руку и с размаха врезала Муле в челюсть с такой силой, что его натурально снесло. Мулины ноги оторвались от земли, он пролетел метра четыре и рухнул на спину, высоко задрав ноги.

Бандиты заржали еще громче, Гундяй направил на девку автомат и заорал — А ну не дергайся!

— Еще раз так сделаешь, пристрелю! Понятно? Поняла я спрашиваю? — спросил Чалый и двинул девке прикладом в живот. Та охнула и согнулась.

— Понятно, я тебя спросил?

Чалый больно ткнул девку стволом винтовки. Та кивнула, испуганно глядя на него.

— Ну вот и умница! Жердь, глянь, чего там с Мулей? Что-то мне не нравится, как он валяется.

Жердь подошел к Муле, потормошил его, попробовал прощупать пульс на шее.

— Мля, Чалый! Муля походу все!

— Что все?

— Мертвый он! Пришибла его девка эта!

— Да ладно! Ни хрена себе!

Чалый присел рядом, попытался нащупать пульс, затем вытащил нож, поднес его к губам.

— Хренасе! В натуре убила! Во Муля доход был, девка насмерть пришибла!

Девка молчала и пыхтела, злобно зыркая на него. Чалый встал, подошел к девке и врезал ей поддых, затем схватил за волосы.

— Ты, кобыла! — зашипел он ей в лицо. — Ты чего творишь, а? Да я тебя теперь на куски порежу!

И тут сзади, со стороны тропинки раздался выстрел, а затем крик:

— А ну стоять! Оружие на землю, полиция!