Легкомысленная соблазнительница

Глава 2

Джина вышла из такси под Хай-Лайн в нью-йоркском Мясоразделочном квартале и поднялась по железным ступеням в прямой узкий парк, возведенный на месте старых железнодорожных путей. Бетонная дорожка, обрамленная дикими папоротниками и цветами, была полна любителей бега, милующихся парочек и семей, наслаждающихся приятно теплым нью-йоркским вечером.

Пот заструился по ее спине, когда Джина вошла с жаркой улицы в прохладный вестибюль отеля «Стандарт». Элегантный, в стиле ретро декор – все эти белые пластиковые скульптуры, искусственно состаренные каменные стены и обтянутые темной кожей сиденья стульев – заставил Джину почувствовать себя на съемочной площадке научно-фантастического фильма 1960-х годов.

Джина приподняла руки, чтобы не дать поту протечь из подмышек на винтажное мини-платье от Диор, которое она выбирала в своем обширном гардеробе целых полчаса. По замыслу Джины, встречаясь лицом к лицу с призраками прошлого, выглядеть стоило первоклассно, утонченно и сдержанно.

Она немного помедлила и, сделав успокаивающий вдох, направилась к стойке регистрации.

Портье записал сообщение, над составлением которого Джина трудилась большую часть дня. Идеальное сочетание вежливых, бесстрастных и не слишком напористых слов – всего одно предложение, дающее Картеру возможность связаться с ней, чтобы она могла лично принести ему извинения.

Воспользоваться возможностью или нет – это целиком и полностью зависело от него. Отойдя от стойки, Джина испытала невыразимое облегчение. Она сделала то, что должна была сделать. И теперь уже не имело значения, позвонит ли ей Картер. Она почему-то сомневалась, что он захочет сделать это.

Джина успела погуглить информацию о генеральном директоре «Бумажного консорциума Прайса» из Саванны, штат Джорджия. Проведя добрых двадцать минут за детальным изучением фотографий, сплетен и местных новостей, касающихся Картера Прайса и меняющихся, будто в калейдоскопе, идеально-модельных возможных невест, которые сопровождали его на светские торжества и благотворительные мероприятия, Джина вынуждена была признать: Марии не солгала.

Теперь чувствительный, застенчивый южный джентльмен был не просто плейбоем. Он, казалось, пытался побить мировой рекорд по мимолетным связям. Этот Картер был уже не тем парнем, который после их ночи помчался к своей возлюбленной, сгорая от стыда. Неужели он так сильно изменился по ее вине?

Пораженная этой мыслью, Джина замерла на месте – прямо у входа в лобби-бар отеля – и посмотрела на часы. Без десяти шесть. До приезда Картера оставался час. Значит, можно было выпить что-нибудь прохладительное, не рискуя с ним столкнуться.

В переполненном шумными тусовщиками и утомленными туристами баре уже вовсю бурлила жизнь. Один столик в дальнем углу еще пустовал. Джина поспешила к нему, перехватив по пути официанта.

– Содовую, пожалуйста… Нет, не то, – замялась она. – Принесите маленький сухой мартини, вермута поменьше.

Один коктейль не повредит, и она его заслужила.

Когда принесли мартини, Джина сделала глоток и поставила бокал перед собой, смакуя цветочный привкус джина. Потом пронзила оливку у основания бокала коктейльной палочкой и покружила ее, наслаждаясь легким кайфом от алкоголя. Порыв холодного воздуха из кондиционера развеял спертый запах тел и дорогого парфюма, и Джина мысленно перенеслась в знойный летний день, случившийся целую жизнь назад….

Аромат лип и гиацинтов защекотал ее ноздри при воспоминании о приятной прохладе прихожей дощатого дома в кампусе колледжа. Джина ощутила холод паркета под босыми ногами, как тогда, когда на цыпочках кралась по коридору, зажав туфли в кулаке. От угрызений совести сосало под ложечкой: она скользнула домой в четыре часа дня после того, как всю ночь напролет веселилась на студенческой вечеринке, хотя клятвенно обещала провести день в библиотеке с Риз. И тут из комнаты Марии на втором этаже донесся незнакомый мужской голос, низкий и бесцеремонный, несмотря на сквозившие в нем ленивые нотки Дальнего Юга.