Лето без тебя – не лето

Глава 3

От Марси я вернулась рано. Сказала Тейлор, что решила отдохнуть перед вечеринкой Джастина. И почти не солгала. Я действительно хотела отдохнуть, но к вечеринке это не имело никакого отношения. Дома я сразу переоделась в свободную футболку с надписью «Казенс», смешала в бутылке виноградную газировку с колотым льдом и, усевшись перед телевизором, пялилась в экран, пока глаза не заболели.

Вокруг царила блаженная тишина. Только тихо бормотал телевизор, да время от времени включался и выключался кондиционер. Дом был в моем полном распоряжении. Стивен на лето устроился в магазин электроники. Он копил деньги на огромный плоский телевизор, который хотел осенью взять с собой в колледж. Мама никуда не уходила, но на целый день запиралась в кабинете, якобы, чтобы наверстать дела.

Я ее понимала. Будь я на ее месте, я бы тоже искала одиночества.

Тейлор, вооруженная ядовито-розовой фирменной косметичкой, явилась около шести. Вошла в гостиную, оглядела мое разлегшееся на диване тело в необъятной футболке и нахмурилась:

– Белли, ты еще даже не мылась?

– Утром принимала душ, – ответила я, не поднимаясь.

– Ага, а потом весь день жарилась на солнце. – Я покорно села, когда она потянула меня за руки. – Быстро в душ!

Вслед за ней я поднялась наверх и свернула в ванную. Тейлор ждала в моей комнате, поэтому я вымылась в рекодный срок. Без присмотра она норовит во все сунуть нос и копается в моих вещах, как в своих собственных.

Я обнаружила Тейлор на полу перед зеркалом. Отрывистыми движениями она натирала щеки автозагаром.

– Тебя тоже накрасить? – спросила она.

– Нет, спасибо. Зажмурься, пожалуйста, я оденусь.

Она глянула на меня с упреком, но глаза закрыла.

– Белли, ну ты и скромница.

– А мне плевать, – сказала я, натягивая нижнее белье и все ту же футболку. – Все, можно смотреть.

Тейлор вытаращила глаза и принялась подкрашивать ресницы.

– Как насчет маникюра? – предложила она. – У меня три новых оттенка.

– А смысл? – Я растопырила пальцы. Ногти на них были обкусаны под корень.

Тейлор скривилась.

– А что наденешь-то?

– Вот это. – Сдерживая улыбку, я ткнула пальцем в свою футболку. Я ее так затаскала, что на воротнике уже протерлись дырочки, а ткань истончилась и стала мягкой как пух. Жаль, что на вечеринку в ней не пойдешь.

– Смешно, – съязвила Тейлор и на коленках поползла к гардеробу. Потом встала и начала перебирать одежду, щелкая вешалками, словно не знала наизусть все, что там находится. Обычно я не возражала, но сегодня меня все цепляло и царапало, поэтому я сказала:

– Да брось. Пойду в обрезанных шортах и майке.

– Белли, к Джастину принято наряжаться. Тебе-то, понятно, откуда знать, но туда нельзя просто напялить старые шорты.

Тейлор вытащила белый сарафан. В последний раз я надевала его прошлым летом для той вечеринки с Кэмом. Сюзанна сказала, что он очень идет к моему загару.

Я встала, взяла у Тейлор платье и повесила его обратно в гардероб.

– На нем пятно, – объяснила я. – Найду что-нибудь другое.

Тейлор снова уселась перед зеркалом.

– Тогда надень черное с мелкими цветочками. У тебя в нем грудь шикарно выглядит.

– В нем неудобно. Оно слишком тесное.

– Ну, пожалуйста!

Вздохнув, я сняла его с плечиков и надела. Порой проще уступить Тейлор. Мы с ней дружим с раннего детства, так давно, что дружба успела войти у нас в привычку, от которой захочешь – не откажешься.

– Ну вот, просто конфетка. – Она помогла мне застегнуть молнию. – Теперь давай обсудим стратегию.

– Какую еще стратегию?

– Я считаю, на вечеринке ты должна поцеловать Кори Уилера.

– Тейлор…

Она предупреждающе подняла руку.

– Сначала дослушай. Кори – лапочка и такой симпатяшка. Подкачай он немного мышцы, вообще стал бы как модели из рекламы мужского белья.

Я фыркнула:

– Ну ты даешь!

– Во всяком случае, он ничем не хуже чувака на букву «К». – Она больше не произносила его имени. Говорила только – «сама знаешь кто» или «чувак на букву “К”».

– Тейлор, не дави на меня. Я не могу его разлюбить просто потому, что тебе так хочется.

– Может, хоть попробуешь? – спросила она вкрадчиво. – Кори помог бы тебе забыть. Он против не будет.

– Еще раз заикнешься о Кори, и я на вечеринку не иду, – пригрозила я, и не шутила. Вообще-то, я даже надеялась, что она проболтается, и у меня будет предлог остаться дома.

– Ладно, ладно. Прости, – запаниковала она. – Я молчу.

Она сгребла косметичку и уселась на край кровати, а я примостилась у нее в ногах. Тейлор вытащила расческу и отделила прядь моих волос. Быстрыми уверенными движениями она ловко заплела мне французскую косу наподобие ободка, а когда закончила, приколола ее сбоку. Пока Тейлор работала, мы не проронили ни слова, затем она сказала:

– Тебе очень идет эта прическа. Ты похожа на коренную американку, этакую принцессу племени чероки.

Я засмеялась было, но тут же осеклась. Тейлор перехватила мой взгляд в зеркале и прошептала:

– Знаешь, смеяться можно. И веселиться тоже.

– Знаю, – ответила я, но солгала.

Перед уходом я заглянула к маме в кабинет. Та сидела за столом, заваленным папками и стопками бумаг. Сюзанна назначила ее своим душеприказчиком, что, наверное, подразумевает много бумажной работы. Мама часто созванивалась с юристом Сюзанны и обсуждала разные детали. Она хотела, чтобы все вышло идеально, – это было последнее желание Бек.

И мне, и Стивену Сюзанна завещала какую-то сумму на обучение в колледже. А мне еще и украшения: теннисный браслет с сапфирами (не представляю, куда я в нем пойду), бриллиантовое ожерелье для моей свадьбы (это она указала особым пунктом), опаловый комплект – сережки и кольцо (мои любимые).

– Мам?

Она оторвалась от бумаг:

– Да?

– Ты ужинала?

Я знала, что нет. Пока я была дома, она ни разу не вышла из кабинета.

– Я не хочу, – отозвалась она. – Если в холодильнике ничего нет, можешь заказать пиццу.

– Сделать тебе сэндвич? – предложила я.

Я купила продукты пару дней назад. Мы со Стивеном ездили в магазин по очереди. А она, возможно, даже забыла, что в субботу День независимости.

– Не стоит. Я чуть позже спущусь и приготовлю себе что-нибудь.

– Ладно. – Я замялась. – Мы с Тейлор идем на вечеринку. Вернусь не слишком поздно.

Я отчасти надеялась, что она меня не отпустит. Отчасти сама хотела остаться и составить ей компанию: вдруг она решит посмотреть по телевизору старое кино и похрустеть попкорном.

Но она уже снова перебирала бумажки.

– Хорошо. – Пожевала кончик шариковой ручки. – Будь осторожна!

Я закрыла дверь и спустилась в кухню, где Тейлор, дожидаясь меня, переписывалась с кем-то по телефону.

– Давай уже быстрей, поехали!

– Погоди, надо напоследок еще кое-что сделать. – Я открыла холодильник и достала продукты для сэндвича с индейкой. Горчицу, сыр, белый хлеб.

– Белли, на вечеринке будет что поесть. Нечего наедаться заранее.

– Это для мамы, – объяснила я.

Я собрала сэндвич, положила его на тарелку, обернула пищевой пленкой и оставила на столе, чтобы она увидела.

У Джастина было все, как описывала Тейлор. На каждом шагу одноклассники и никаких родителей. Во дворе – бамбуковые факелы, а колонки разве что не трясутся – такая громкая музыка. Девчонки уже танцуют.

А еще большой бочонок пива и красный холодильник для напитков. Джастин переворачивал стейки и колбаски на гриле, на его фартуке был призыв поцеловать повара.

– Да кому он нужен – целоваться с ним, – хмыкнула Тейлор. В начале года, до того, как начала встречаться с Дэвисом, она подбивала клинья к Джастину. Они сходили на пару свиданий, а потом Джастин променял ее на выпускницу.

Я забыла нанести спрей от комаров, поэтому сегодня они пировали за мой счет. Я то и дело нагибалась, чтобы почесать ноги, и была рада. Рада, что мне есть чем заняться. Только бы не встречаться взглядом с Кори. Он веселился у бассейна.

Гости пили пиво из красных пластиковых стаканчиков. Тейлор раздобыла нам коктейли. Мне попался персиковый шнапс с апельсиновым соком: густой напиток с химическим привкусом. Я пару раз глотнула и поспешила от него избавиться.

Тейлор заметила Дэвиса у стола, где играли в «пиво-понг». Она приложила палец к губам и потащила меня в его сторону. Подойдя сзади, она обхватила его за талию.

– Попался!

Он повернулся и поцеловал ее так жадно, будто они не виделись вечность, а не пару часов. Я стояла рядом, вцепившись в сумочку и стыдливо отводя глаза. На самом деле он – Бен Дэвис, но все зовут его Дэвисом. У него очень симпатичное лицо, ямочки на щеках и глаза, зеленые, как морское стекло. Но роста он невысокого, и Тейлор поначалу это останавливало. Но теперь она не возражает. Я не люблю ездить с ними в школу: они всю дорогу по-семейному держаться за руки, а я, как ребенок, сижу на заднем сиденье. Разбегаются они не реже раза в месяц, хотя вместе всего лишь с апреля. После одной такой ссоры Дэвис позвонил ей и плакал в трубку, моля о прощении. Я сама слышала: Тейлор включила громкую связь. Мне было совестно подслушивать, и вместе с тем завидно. Надо же, как сильно она ему нравится – до слез.

– Пит сейчас пойдет отлить, – сообщил Дэвис, обнимая Тейлор за талию. – Заменишь его ненадолго?

Она взглянула на меня, покачала головой и отступила от него.

– А как же Белли?

Я покосилась на нее.

– Тейлор, не надо со мной нянчиться. Поиграй!

– Ты уверена?

– Конечно уверена.

Не дав ей возразить, я двинулась прочь. Поздоровалась с Марси, с Фрэнки (мы сидели рядом в автобусе, когда учились в средней школе), Элис (моей лучшей подружкой в детском саду), Саймоном (мы вместе фотографировались для ежегодника). С большинством этих ребят я знакома всю жизнь, и все же никогда еще мне так не хотелось уехать в Казенс.

Краем глаза я заметила, что Тейлор шушукается с Кори, и поскорее сделала ноги, пока она меня не окликнула. Взяла банку газировки и направилась к трамплину. На нем никого пока не было, поэтому я скинула шлепанцы и взобралась наверх. Улеглась в самом центре, прижимая юбку к ногам. Над головой сверкали звезды, бриллиантовые крапинки в ночном небе. Большими глотками я прикончила напиток, пару раз рыгнула и огляделась по сторонам: не слышал ли кто. Но нет, все развлекались около дома. Тогда я начала считать звезды – задумка такая же глупая, как и подсчитывание песчинок, но я все равно попробовала, чтобы хоть чем-то себя занять. Интересно, когда можно будет потихоньку слинять домой? На вечеринку-то мы приехали на моей машине, а после Тейлор могла бы уехать с Дэвисом. И еще интересно, не сочтут ли меня странной, если я заверну себе несколько хот-догов в дорогу?

О Сюзанне я не вспоминала часа два, не меньше. Может, Тейлор права: здесь мне и место? Если я и дальше буду мечтать о Казенсе, оглядываться в прошлое, я обречена.

Пока я размышляла, на трамплин поднялся Кори Уилер. Он дошел до середины, лег рядом и сказал:

– Привет, Конклин!

Когда это мы с Кори перешли на фамилии? Не было такого!

Но я все же ответила:

– Привет, Уилер!

На него я не смотрела. Упорно считала звезды и старалась не замечать, как он близко.

Кори приподнялся на локте и спросил:

– Веселишься?

– А как же!

У меня заныло в животе. Я схлопочу язву, если и дальше буду бегать от Кори.

– Сколько звезд упало?

– Пока ни одной.

От Кори пахло пивом, пóтом и одеколоном, но, как ни странно, это было приятно. Громко стрекотали сверчки, а звуки вечеринки доносились будто издалека.

– Ну что, Конклин?..

– Что?

– Ты еще встречаешься с парнем, которого приводила на выпускной? Ну тем, со сросшимися бровями?

Я не смогла сдержать улыбку.

– У Конрада не сросшиеся брови. И нет. Мы… э… расстались.

– Здорово.

Его ответ повис в воздухе.

Я вдруг очутилась на развилке. Этой ночью передо мной лежало два пути. Наклонись я самую малость влево, и могла бы поцеловать Кори Уилера. Закрыть глаза и потеряться в его объятиях. Забыться и не вспоминать. Притворяться дальше.

Но хоть Кори и симпатяшка, и лапочка, он не Конрад. Куда ему! Кори слишком прост, он как армейская стрижка: четкие линии и одно направление. Конрад не такой. Он мог мне душу наизнанку вывернуть одним взглядом, одной улыбкой.

Кори игриво щелкнул меня по руке.

– Слушай, Конклин, давай…

Я резко села.

– Черт! Хочу писать, – выпалила я первое, что пришло в голову. – Увидимся, Кори!

Я опрометью сбежала по лестнице, нашарила ногами шлепанцы и повернулась к дому. Заметив Тейлор у бассейна, рванула прямо к ней.

– Надо поговорить, – прошипела я.

Я схватила ее за руку и оттащила к столу с закусками.

– Секунд пять назад Кори Уилер чуть не позвал меня на свидание.

– И? Что ты сказала?

У Тейлор заблестели глаза. А самодовольства-то сколько! Будто все идет по плану.

– Что хочу писать, – сообщила я.

– Белли! А ну марш к трамплину и поцелуй его наконец!

– Тейлор, да хватит! Говорю же, мне нет дела до Кори. Я видела, как вы разговаривали. Это ты его на меня натравила?

Она пожала плечом.

– Ну… он весь год по тебе сох, а пригласить все не решался. И, может быть, я легонько подтолкнула его в нужном направлении. Вы, ребята, на трамплине так мило смотрелись.

Я замотала головой.

– Зря ты это сделала.

– Я только хотела отвлечь тебя от мрачных мыслей.

– Меня не нужно отвлекать!

– Еще как нужно!

Мы замолчали, сцепившись взглядами. Бывают дни, как сегодня, когда мне хочется свернуть ей шею. Она так любит распоряжаться. Как же мне надоело, что Тейлор вечно пихает меня туда-сюда и наряжает, как одну из своих потрепанных, неудачливых кукол. И так всегда!

Но теперь у меня появился хороший повод уйти, и я с облегчением сказала:

– Я лучше поеду домой.

– О чем ты? Мы только приехали.

– У меня нет настроения веселиться, ясно?

Думаю, я ей тоже надоела, потому что она бросила:

– Ты еще не устала, Белли? Сколько месяцев ты слоняешься с кислой миной! Это ненормально… Мама считает, тебе надо обратиться за помощью.

– Что? Ты говорила обо мне со своей мамой?! – задохнулась я от ярости. – Так передай своей маме, чтобы она приберегла психиатров для Эллен.

Тейлор потрясенно ахнула:

– Что ты сказала? Я ушам не верю!

Как утверждала мама Тейлор, их кошка Эллен страдала сезонной депрессией. Они всю зиму кормили ее антидепрессантами, а весной, когда капризы никуда не делись, отвезли ее к кошачьему доктору. Все без толку. По мне, так Эллен – самая обыкновенная стерва.

Я вздохнула.

– Я помню, сколько месяцев ты убивалась из-за Эллен. А потом умирает Сюзанна, и ты хочешь, чтобы я целовалась с Кори, играла в «пиво-понг» и забыла про нее? Прости, но не могу.

Тейлор быстро огляделась, затем наклонилась поближе и прошептала:

– Не надо делать вид, что тебе грустно только из-за Сюзанны, Белли. Ты скучаешь и по Конраду, не отрицай.

Теперь уже я не верила ушам. Обидно. Обидно, потому что возразить нечего. Но это все равно удар ниже пояса. Мой отец когда-то называл Тейлор непреклонной. Справедливо. Как бы там ни было, Тейлор – часть моей жизни, а я – часть ее.

– Не всем же быть такими, как ты, Тейлор, – уже без злости сказала я.

– А ты попробуй, – предложила она, слегка улыбнувшись. – Послушай, мне жаль, что так вышло с Кори. Я ведь о твоем счастье забочусь.

– Знаю.

Она обняла меня одной рукой, и я не отстранилась.

– Это лето будет изумительным, вот увидишь.

– Изумительным, – отозвалась я. Этим летом я не хочу изумляться. Я просто хочу его пережить. Жить дальше. Если я выдержу это лето, следующее будет легче. А иначе никак.

Так что я осталась еще ненадолго. Сидела на крыльце с Дэвисом и Тейлор и наблюдала, как Кори флиртует с десятиклассницей. Съела хот-дог. Потом поехала домой.

Сэндвич по-прежнему лежал на столе, все так же в обертке. Я убрала его в холодильник и поднялась наверх. В маминой спальне горел свет, но я не заглянула пожелать ей спокойной ночи. Пошла прямиком в свою комнату, переоделась в вытянутую футболку, расплела косу, почистила зубы, умылась. Потом забралась в кровать и долго лежала, размышляя.

Думала: «Вот так я теперь и живу». Без Сюзанны, без мальчиков. Уже два месяца. Я вытерпела июнь.

Убеждала себя: «Я могу». Могу пойти в кино с Тейлор и Дэвисом, могу плавать в бассейне у Марси, могу, пожалуй, даже сходить на свидание с Кори. Если смогу, все получится. Позволь я себе забыть, как хорошо было в прошлом, вдруг мне действительно станет легче?

А когда заснула, увидела Сюзанну и летний домик и даже во сне точно помнила, как хорошо было в прошлом. Как правильно. Что ни делай, как ни старайся, а сны не обманешь.