Лето Эпох

Но пошел только один Сашка. Вовка остался у машины, взяв под контроль водителя. Хотел и Алексея, но вспомнив глаза Светы, тогда на крыльце общежития, отказался от этой мысли. Пошарив в карманах, вытащил пачку сигарет, закурил.

Вовка видел, как Сашка подошел к дому, как из дверей выскочила Вета и повисла у него на шее.

— Езжайте — устало проговорил Вовка, убрав контроль над водителем. Не молодым уже грузным мужчиной в кожаной куртке со значком руля и крыльев на клапане нагрудного кармана.

Осторожно развернувшись, такси покатила, хрустя колёсами по гравию, назад, в город.

А Вовка неторопливо зашагал по тропинке к дому, где-то в груди сдавливая дыхание, застрял комок обиды и несправедливости к нему со стороны… Да кто его знает с какой или с чьей стороны. Он так и не определился. Но тяжесть не исчезала и давила и скребла. Но тут перед глазами возник образ непосредственной и весёлой девчонки, что прибегала иногда по вечерам к ним в общежитие и они шли гулять. Денег, что они с Сашкой зарабатывали, хватало и на еду, и на кое какие вещи, в основном для девушек, и на недорогое кафе ему и Инне. Иногда к ним присоединялись и Сашка с Ветой. Света ни разу. У неё всегда находилось какое-нибудь срочное дело. Гуляли, конечно, недолго, после десяти их ждали вагоны.

Вовка улыбнулся этому образу, и настроение поползло вверх, растворяя горестный комок внутри.

— …. Мы вот только что приехали — щебетала Вета-Наташа, не отпуская рук Сашки — Света со Львом Соломоновичем в доме, там Семёнов, тот, что из две тысячи десятого года. Он тоже переместился. Представляете? Профессор говорит, что вслед за вами. Когда вы пропали из того десятого года. Ну, тогда когда вы попали к нам, а он сразу сюда. Только мы потом еще на войну попали, а он всё это время был здесь. Он каким-то образом может блокировать свои перемещения, и всё это время ждал. Пойдём?

Ребята гуськом потянулись к дверям.

— Что ты предлагаешь? — Жестко спрашивала Светлана у пожилого человека, стоящего перед ней как провинившийся школьник, опустив голову и руки.

— Света, я могу блокировать перемещения, у меня это получается само собой, не знаю как. Я чувствую его приближение и знаю, куда оно приведёт… Я могу вернуть нас в будущее, ты правильно посчитала, через девять дней — не поднимая головы, виновато отвечал Семёнов старший — а потом еще, наверное, через два дня. Я включал установку, ровно через два дня, когда сам уходил и параметры все сохранял, надеялся найти тебя.

— А вернуть в ту реальность и в то время, когда ты своим долбаным экспериментом, отнял у меня всё. И чтоб тебе опять стало двадцать шесть и Лиска…

Тут Светлана не выдержала и, закрыв лицо руками, разрыдалась — уйди Семёнов — сквозь рыдания выдавила она — уйди…

— Хорошо Света я уйду, через девять дней.

Тяжело ступая и раскачиваясь на нетвёрдых ногах, Семёнов старший прошагал куда-то в глубину дома.

А Вета, обняв Свету за плечи, что-то шепча ей на ушко, потихоньку увлекла её к стоящему у огромного резного камина креслу.

— Ну, вы тут располагайтесь — проговорил, смущенный разыгравшейся на его глазах трагедией, профессор, а мне пора.

Вовка с Сашкой вышли вместе с ним и только сейчас заметили среди сосен серый автомобиль, в стороне от ворот. Откуда-то из-за деревьев, появился и водитель, женщина, лет тридцати в неизменной кожаной, расстегнутой нараспашку, куртке, копной коротких рыжих волос и брюках. Черты лица ребята не разглядели, та быстро юркнула в автомашину. "Волга" дыманула выхлопом и выкатила на дорогу перед столбами.

Лев Соломонович коротко попрощался, обещая ближе познакомиться завтра, и направился к машине.

Ребята сидели на широком, но не высоком, в две ступеньки крылечке. Вовка курил, а Сашка, обнимая Вету, что-то ей рассказывал. Та кивала в такт его словам. Вовка не прислушивался, думал о своем, о себе, о Светлане, об Инне.

Света же сидела в кресле, куда её усадила, успокаивая Вета, и отрешенно смотрела в черный и холодный зев камина.

Сколько прошло времени с отъезда профессора? Никто из ребят сказать бы не мог. Но вероятно немного, не больше часа.

И вот со стороны несуществующих ворот вновь послышался шорох шин по отсыпанной гравием дороге. Автомобиль, та же серая "Волга", остановился и призывно прогудел клаксоном. Из него выскочила подвижная фигурка девушки и замахала руками.

Вовка поднялся и, узнав по фигурке Инну, быстрым шагом направился к ней. Улыбка сама собой появилась на его губах.

— Вова, помоги, там, в багажнике сумки с продуктами, профессор отправил. Еще просил передать вам, чтобы вы чувствовали себя как дома, а меня помогать вам во всем. В том числе и чувствовать себя как дома — хихикнула девушка — еще сказал занимать любые комнаты на втором и третьем этажах, кроме его кабинета на первом и двух комнат рядом, это комнаты его семьи. И кухня вся в нашем распоряжении — на одном дыхании выпалила она.

Вовка подхватил из багажника объёмные хозяйственные сумки и не чувствуя веса понёс их к дому. А вокруг вертелась, правильно назвал ее Алексей, егоза, Инна.

Девушка подскочила к Сашке с Ветой и скороговоркой спросила — а чего вы здесь сидите, привет, пошли в дом, сейчас, чего-нибудь готовить буду, только я это плохо умею. Яичницу, например, могу, еще картошки сварить. Вам что? Картошку или яичницу.

Вета опомнилась первая, Сашка еще переваривал её словесный водопад.

— Пойдём Инна, я помогу. Правда я и сама мало чего умею, но мы сейчас у Светы спросим. Она умеет всё.

Света отвела взгляд от нетопленного камина, заслышав голоса, доносившиеся с улицы. Звонкий голосок Инны вырвал ее из омута своих мыслей и неожиданных догадок. Она решительно поднялась и отправилась искать Алексея в обширных недрах дома. Нужно было поговорить. Поговорить без обид и истерик. Извиниться, может быть. Ведь, по сути, он не был виноват в том, что произошло, тогда в семьдесят шестом. Никто и предположить не мог, что всё так обернётся. Она это понимала, понимала умом. Но не сердцем. И еще были догадки, постепенно оформляющиеся в уверенность.

Нашла она его на третьем этаже, посреди полупустого холла, или как называется, то огромное помещение, куда выводила широкая деревянная лестница с еще неокрашенными, деревянными же перилами.

Семёнов стоял у окна и, не мигая глядел на лес, что раскинулся за стеклом. Среди вековых сосен, то тут, то там просматривались редкие крыши домов.

— Лёш — позвала Светлана, тихонечко подойдя сзади и, так же тихо тронула его за руку — Лёш, прости меня. Я ведь все понимаю, понимаю, но поделать с собой ничего не могу. Как подумаю, о нас, о дочери…

Она снова швыркнула носом, но на этот раз сдержалась, сжав до боли кулачки.

Алексей развернулся и прижал девушку к своей груди.

— Не надо, Света, не надо… Я… Я… — слов больше у него не нашлось.

Так и простояли они обнявшись, пока их, в свою очередь, не нашла Инна.

— А, вот вы где, а я бегаю по всему дому, ищу вас Све…

Девушка осеклась на полуслове, заметив красные глаза Светланы и скупую слезу, что соскользнула со щеки мужчины.

Алексей разжал руки, отпустив Свету, и посмотрел на девчонку.

— Инна?

Та кивнула и, не узнавая, оглядела пожилого человека.

Алексей молчал, не зная, что ответить.

— Инн, ты иди, мы сейчас спустимся… Поговорим и спустимся — спокойно сказала Светлана, отстраняясь от Алексея.

Девчонка убежала, цокая коротенькими каблучками по ступеням лестницы.

— Давай присядем Лёш и я расскажу тебе, что сейчас происходит, а ты мне.

Они поставили плетеные кресла, почти единственная мебель, не считая низкого журнального столика в этом холле, напротив друг друга.

Помолчали, собираясь с мыслями. И заговорили… одновременно. Света улыбнулась и замолчала.

Алексей тоже ответил ей улыбкой, но продолжил.

— Когда мне в панике позвонил Женя, сообщив, что вы исчезли, я тогда только-только провел свой очередной эксперимент со всеми поправками, что ты мне дала. И понял, что не в поправках дело, а в самой установке. Зона переменных полей имеет свои определённые параметры. Все тридцать пять лет я пытался рассчитать их и выставить. И вот когда вы появились в десятом, моём, году, не знаю как, но получилось. И теперь все параметры у меня есть. И когда я это понял, пошел тебя искать, я очень хотел тебя найти. А папка с расчетами и схемы генераторов, в единственном числе и у меня в комнате. Если хочешь, я всё это уничтожу, тем более и установки больше не существует. Никто не сможет, как ты говоришь, нажать на кнопку.

Алексей замолчал, глядя на Свету.

— Но существуешь ты, в этом времени и в этой реальности и он, этот ты, тоже увлечен той же темой. И нет гарантии, что он не соберёт установку. Даже после того, что узнал о последствиях вашего эксперимента. А он знает. Я ему всё рассказала. И даже указала на ошибки в расчетах. Может зря? А в прочем, какая разница, ведь он, ты, всё равно рано или поздно добьетесь своего.

— Мне надо с ним поговорить. Думаю я смогу его переубедить.

— Нельзя Лёша, ты же знаешь, что нельзя. Кто-то из вас исчезнет. Помнишь, мы тебе рассказывали о случае с Владимиром и о парадоксах времени.

— Я всё прекрасно помню и знаю и готов уйти, мне много лет Света… Меня ничего здесь не держит, кроме тебя. Дочь взрослая, да и внучки выросли. Я им письмо оставил, они поймут. А у тебя теперь должна быть своя судьба.

— Лёша, ты забываешь о реальностях. В той реальности, где я была замужем за Семёновым и откуда переместилась, там меня больше нет. И дороги назад тоже нет. И ты это знаешь. Даже ты из параллельной.

— Я-а? Подожди Свет…

— Нет, это ты подожди — запальчиво перебила она его — нестыковки в нашей с тобой истории. Я еще тогда в десятом их заметила, но не придала этому значения. А теперь точно знаю. В каком году мы поженились?

— Э-э… В семьдесят втором, сразу после окончания института, ты уже Лиску носила…

— Во-от, а в моей истории в семьдесят первом, на четвёртом курсе. Кстати об этом я догадалась всего двадцать минут назад. Так что мой двойник, тоже где-то бродит среди реальностей. Да, и в этой тоже, есть своя Светлана Свиридова, теперь Чернышова. А Семёнов, здесь, всё еще не женат.

Семёнов надолго задумался, глядя на свои руки. Света не мешала ему.

Но вот тот поднял голову.

— И, что же теперь делать?

— А, что тут можно сделать? Кстати ты, он, тот, этот. Совсем запуталась. В общем, Семёнов в этой реальности, создал прибор, блокирующий перемещения. И он, как сказал Лев Соломонович, работает. Ты знаешь?

— Да знаю, мы вчера с профессором его тестировали, он и в самом деле работает… Должен работать. Я проверил расчеты и схему. Схема моя. Но… Те же генераторы, только наоборот. Не создают переменные поля, а экранируют их. Всего один дополнительный тиристор…

— Это уже что-то — произнесла заинтересованно девушка — вселяет надежду. Дай мне схему.

— Она у меня в комнате. А генератор в подвальной лаборатории. Сейчас схожу, тут рядом.

— Подожди, у нас еще есть время. У меня тут еще один вопрос к тебе… Так для убедительности… Сколько у тебя троек в дипломе?

— Э-э… Одна, по немецкому.

— А четверок?

— Не помню, кажется две было, по философии и… Нет, не помню.

— Вот — облегченно выдохнула Светлана — а у моего Семёнова четыре тройки, по немецкому, философии, истории партии и гражданской обороне. А четвёрок вообще не было. Помню, как смеялся тогда Звинарский когда мы приехали к нему по распределению.

— Ммм… А где же тогда… МОЯ жена…

— Полагаю, сидит сейчас перед МОИМ Семёновым и задает те же вопросы, только в другом мире.

Тут вновь раздались легкие шаги, поднимающегося по лестнице. На это раз появилась Вета.

Она оглядела сидящих и мирно беседующих Свету и Семёнова старшего, расплылась в улыбке.

— А мы уж думали, случилось чего. Вас так долго нет.

— Нет, Наташенька, всё хорошо. И мы сейчас идём к вам. Мне надо вам многое рассказать. Да и ты расскажешь Алексею Алексеевичу, как так получилось, что ты теперь с нами. И вот… Нас пятеро. Еще пара тройка перемещений и нас, наверное, будет десять — сверкая весёлыми глазами, проговорила Света.

… А что, в этом есть смысл — подумала Светлана — может быть и мой настоящий Семёнов, сиганул сразу за мной, хорошо бы не ждал тридцать пять лет, да еще и с Лиской… Может, правда подождать тут. Интересная мысль. Надо бы поделиться ей с, ЭТИМ, Семёновым. Но позже, когда останемся одни. Да, и обдумать её надо хорошенько.

А вслух сказала, поднимаясь с кресла: — Пошли…

Потом поглядела на Алексея и добавила — мне теперь как-то уже и неудобно обращаться к тебе на ты. Зная, что ты не настоящий мой муж.

Тот только махнул рукой, тяжело вставая и держась за спину. Но когда поднялся, удивленно прислушался к своим ощущениям. Спина больше не болела, осталась только привычка кряхтеть и тереть поясницу. И он только неопределённо хмыкнул в ответ на эти самые свои ощущения.

24

Разговор в большой столовой затянулся на долгих четыре часа. За окном давно уже светили звёзды, а далёкая Луна отбрасывала свои серебряные отблески на спящий мир Земли. На столе, в тарелках лежала давно уже остывшая и недоеденная слегка подгоревшая жареная картошка с пережаренными до хрусткости кусочками мяса. Творение Инны и Веты.

Инна сидела с широко открытым ртом, слушая фантастические истории этих фантастических людей. А Света, всё-таки не удержалась и поделилась со всеми своими мыслями. Алексей неуверенно её поддержал. Но после рассказа Веты о будущем серьёзно заинтересовался идеей создания варп-двигателя и временного поля. И пытал, и пытал, вдруг, растерявшуюся девушку, что знала, она уже рассказала, но Семёнов старший не успокаивался. Пока ему мягко не намекнул Сашка, чтобы тот отстал от неё.

Семенов вежливо извинился и посетовал на отсутствие компьютеров и интернета. Хоть и не доверял он этим новомодным для него штукам, но, что уж тут кривить душой, пользовался, да и привык, чуть, что обращаться к "гуглу" за разъяснениями.

На что Светлана ему посоветовала — так создай, ты ведь всё об этом знаешь. А то Володя говорит, что его придумали американцы. И сейчас аналог, какой, никакой у них уже есть, как и сотовая связь.

— А, что это в моих силах — воодушевился тот, но тут же сник — Нет, "винду" я не напишу. Просто не знаю программирование. Но можно увлечь этими идеями моего двойника. Вот, ты сама и придумала, как отвлечь его от генераторов полей. Так, что повод остаться здесь, в этой реальности, есть. Может и правда МОЯ настоящая Света тоже появится здесь.

А потом разговор перекинулся на приобретенные возможности и их демонстрацию.

Восторженная Инна громко восклицала, аплодируя, а после Светиных огоньков, не сумев себя сдержать, выкрикнула — я тоже так хочу…

И многозначительно поглядела на Владимира, и Свете показалось, что даже топнула ножкой под столом.

… Всё приплыл мой спаситель — пронеслось у нее в голове — теперь, даже если захочет, не отвертится, я Инну знаю. Хватка у нее железная. Кровь степняков. Надо бы узнать каким образом ее родители оказались здесь, на севере. В той жизни не интересовалась, даже как-то и не задумывалась об этом.

Лев Соломонович появился на следующий день, но не после обеда как обещал, а с раннего утра и с небольшим тентованным грузовичком. Производства ульяновского автомобильного завода. Кто бы мог подумать тогда, что в неизменном виде с конвейера этого завода, их эта марка будет сходить еще без малого пятьдесят лет, а может и того больше.

Привёз в коробках большое количество радиодеталей, проволоки, металлических труб. Инструменты, тяжелый огромный сварочный аппарат и много, много всего другого. Сунул в руки Семёнову старшему дополнительную документацию. И отошел в сторонку.

Пока ребята разгружали грузовик, Алексей Семёнов увлёк профессора в дом, на ходу, что-то, ему, объясняя и жестикулируя руками. А Инна крутилась как юла и вокруг ребят, и в то же время вокруг профессора с Семёновым, создавая кипучую деятельность, перераставшую в хаос.

Через десять минут, отсутствия во дворе пожилых людей из дома выскочила егоза Инна и поскакала к Свете.

— Светлана Владимировна — начала кричать она уже издалека — Светлана Владимировна вас Лев Соломонович зовёт.

А когда подбежала совсем близко, то тихо прошептала — они, кажется, ругаются.

Света быстрым шагом вошла в дом, но никаких криков не услышала. Только за столом сидели насупившиеся и неприветливо глядящие друг на друга, бывший ученик и настоящий учитель, наставник и начальник.

Заметив её Семёнов старший вскочил. Но Светлана спокойно остановила того жестом и Семёнов сел на место, нетерпеливо ёрзая.

Девушка налила в большую алюминиевую кружку остывшую воду из чайника и подогрела её руками, потом разлила кипяток по стаканам, плеснула из заварника чай, поставила на стол сахарницу и нарезанный кружочками лимон в блюдце.

Профессор смотрел на всё это действо округлившимися глазами. А молодая женщина подвинула себе стул и села к столу.

— Пейте чай, пока не остыл — попросила она мужчин.

Лев Соломонович встряхнулся и откинулся на спинку стула — да-а, чудеса. Видел огонь в ваших руках, но как-то… как-то не то что бы не верил, мне казалось имеет место простое внушение, а теперь… Ну, как тут не поверить. Я у ваших ног Светлана Владимировна…

— Поздно — подал голос, развеселившийся вдруг, Алексей, — я там место уже занял, впрочем, там же и мой двойник, и настоящий муж Светы.

— Какой, настоящий? — Удивлённо переспросил профессор.

Пришлось Свете вкратце пересказывать вчерашний их разговор.

Профессор, выслушав, покачал головой — дела-а… А говорят чудес на свете не бывает.

— Вы еще не видели телепортацию Саши — буднично произнесла Светлана — Володин телекинез и как исчезают люди и предметы, а потом появляются вновь.

— А я гадаю, откуда слухи по городу ползут — будто два грузчика на товарной станции, шутя, разгружают вдвоем целый вагон угля. Будто бы стенки просто исчезают, уголь высыпается и вагон сам трясётся, а потом опять стенки появляются. Это не ваши развлекаются?

— Мои, наверное — ответила девушка — они как раз последнюю неделю грузчиками подрабатывали на станции. Есть-то что-то надо… А документов у нас нет. Но вы хотели, что-то спросить?

— А, да, Светлана Владимировна.

— Можно просто Света.

— Хорошо Света. Вот тут Алексей Алексеевич просит о встрече со своим э-э, скажу, как и вы, двойником и еще предлагает много идей. И компьютеры, и какие-то сотовые станции и варп-двигатели для космических кораблей. О последних я вообще впервые слышу. Если на западе и встречаются некоторые публикации в научных журналах о новинках. Читал о беспроводных телефонах и новых вычислительных машинах, превосходящих по возможностям наши, то о ракетных двигателях, это вообще из области далёкого будущего или фантастики.

— На словах это звучит и в самом деле фантастически Лев Соломонович. Но поверьте, через каких-то пятнадцать, двадцать лет такие телефоны будут у каждого ребёнка и появятся первые компьютеры. Я, правда, в них не разбираюсь, тут может помочь, наверное, Владимир и сам Алексей. Кстати он разбирается в них намного лучше, всё-таки ученый. А вот насчет ракетных двигателей, тут я могу сказать, только то, что они существуют в две тысячи сто шестидесятом году и придумал их индийский ученый, но сама идея пришла отсюда, из двадцатого века. Об этом рассказывал отец Веты, да и сама она закончила, совсем не плохую школу в будущем. Знания у нее есть. Поверхностные, всё же не физик, но если вспомнит, многое расскажет. В дополнение могу сказать, и телефонов в нашем понятии у них нет. Ментофоны. Такие маленькие горошины, крепятся к телу.

А встречаться с вашим Семёновым, нашему, всё же не стоит. Издалека поглядеть друг на друга могут, а общаться, только по телефону. И то я ни в чем не уверена.

— А не могли бы вы сами поговорить с ним, можно прямо сейчас, я отвезу, он в институте, а телефон у меня тут тоже есть, он в кабинете. Я дам ключи Алексею Алексеевичу. Только прошу, не пускайте туда Инну, а то мы не сможем дозвониться.

— Можно, я готова… Только мне нужны все материалы по проведённым уже экспериментам за все тридцать пять лет.

Она поглядела на седого Семёнова. Тот вскочил и быстро зашагал вверх по лестнице к своей комнате.

Вернулся минут через пять, держа в руках объёмную папку, застегнутую на скользящий замок-молнию.

— Вот — положил он её на стол — здесь всё…

Света поблагодарила улыбкой ученого из будущего и взяла папку.

— Ну, поехали…?

Лев Соломонович поднялся со стула и кивнул девушке, приглашая её пройти. Даже подставил локоть.

Светлана с улыбкой просунула под него свою ладошку.

Они вышли на крыльцо, потом важно прошествовали к двум столбам, олицетворяющим ворота, где терпеливо ждала всё та же самая "Волга".

Но когда расторопный профессор открыл перед Светой заднюю дверь, рядом появилась Вета и с вызовом заявила — одну мы её не отпустим.

Лев Соломонович молча, жестом пригласил в автомобиль и её.

Когда служебная "Волга" профессора уже тронулась, Света вдруг спохватилась и почти прокричала — Лев Соломонович, подождите одну минуточку, пожалуйста…

Автомобиль остановился и Светлана, открыв двери, просто выпорхнула из него. Взмахнула рукой, привлекая внимание ребят. Сашка в одно мгновение оказался рядом.

— Саш — торопясь, но очень тихо, чтобы в машине не слышали, заговорила — я просмотрела ближайшее будущее, ни в коем случае не давайте в руки Инне телефон, он в кабинете профессора, ключи у Алексея. Если она позвонит в город, то завтра за нами начнется охота. Объясни это Володе. Я быстро вернусь. Ну, давай Саша. Я поехала.

Света села на свое место в автомобиле, и они покатили по гравийной дороге. Все те полчаса, что ехали, Света еще несколько раз замирала, смежив веки. И вот, наконец, улыбнулась облегченно выдохнув. Будущее изменилось.

— Что случилось? — Беспокойно спросил Вовка, увидев рядом Сашку.

— Да, нормально всё Вов, просила тебя сегодня обед приготовить — и, усмехнувшись, посмотрел на Инну.

— Ну и ладно — фыркнула та. И понеслась к дому.

Сашка проследил глазами за её тоненькой фигуркой, дождался, когда захлопнется дверь и повернулся к другу.

— Ну, зачем ты так Сань, она же старалась… — укоризненно покачал головой тот.

— Я не мог говорить при Инне, извини, неправильный повод выбрал. Света сказала, что если Инна доберётся до телефона, завтра за нами начнётся охота. Она заглянула в будущее. Ключи от кабинета профессора у Семёнова, а там телефон и Инна знает.

— Вот блинн — выругался Вовка и быстрым шагом направился следом за девчонкой.

Он нашел её на кухне, в слезах и с толстой поваренной книгой в руках, что лежала здесь же на полке.

— Инн — успокаивающе проговорил он, подходя к ней — не обижайся на Свету и Сашку, а?

Девушка повернула к нему мокрое лицо и сквозь слёзы прошептала — не мешай мне Вова, я сейчас готовить буду, пальчики оближите. Вот. Нет, не уходи, смотреть будешь и поправлять.

— Инн — надо разгрузить машину, Сашка один там до вечера возиться будет.

Та кивнула.

— Только потом сразу приходи, ладно?

— Ладно… Приду.

Вовка поспешно вышел из кухни и направился вверх по лестнице искать Семёнова.

Тот был в своей комнате, сидел за столом и что-то писал.

— Алексей Алексеевич… — Позвал он ученого.

Семёнов, не отрывая головы от своих записей, что-то невнятно пробубнил себе под нос.

— Алексей Алексеевич — снова позвал его Володя — мне нужны ключи от кабинета профессора.

Но тот снова не ответил, только махнул рукой, мол, не мешай.

Вовка, не выдержав, подошел вплотную и грубо потряс его за плечо — Алексей… Ключи… От кабинета… Давай сюда.

На такое грубое обращение Семёнов вскинулся и попытался вскочить, но Вовка одним взглядом пригвоздил его к стулу.

— Ключи… — Протянул он открытую ладонь, впившись в него глазами — быстро.

Ученый вяло полез в карман брюк, вытащил одинокий ключ и отдал парню.

— Спасибо — не меняя тона, поблагодарил его Вовка. Втянул свои ментальные щупальца и быстро вышел из комнаты.

Семёнов же еще пару минут глядел в недоумении на закрытую дверь, но потом мысленно махнул рукой и вернулся к своим бумагам.

Проходя мимо кухни Вовка мимоходом туда заглянул. Инна, стоя у плиты, увлеченно чистила картошку, и даже, что-то уже напевала себе под нос. Ну, не могла эта девчонка долго грустить и обижаться. Вовка улыбнулся и пошел помогать Сашке.

Серая "Волга" подкатила к дверям НИИ и, скрипнув тормозами, остановилась. Распахнулись двери, и девушки со старым профессором появились на нагретом асфальте тротуара.

Профессор, ни слова не говоря, вновь широким жестом руки пригласил их в свою вотчину.

Поднимаясь по лестнице, Звинарский остановил спускавшуюся молодую сотрудницу лет двадцати пяти, двадцати семи и вежливо попросил — Леночка, найдите мне Семёнова, пожалуйста.

Та тоненьким голоском пропищала — да, Лев Соломонович, сейчас.

— Спасибо — улыбнулся ей профессор.

Но девушка внезапно остановилась и, вскинув взгляд на старого ученого, капризно спросила — Лев Соломонович, вот почему у вас всегда только Семёнов и Семёнов, есть же и другие талантливые сотрудники. Борис Лещенко, например…

— Без сомнения Боря талантлив Леночка — ответил профессор всё с той же улыбкой, но в голосе все же проявился металл — только я пока не заметил у него рвения к науке, ленив не в меру ваш Лещенко.

Девушка не нашлась, что ответить и, развернувшись на каблучках, поспешно побежала вниз по ступеням.

— Я не помню эту девушку — задумчиво проговорила Светлана, глядя на профессора.

— Лаборантка из лаборатории НАШЕГО Семёнова — ответил тот — недавно взяли, кстати, по просьбе Бориса.

— Понятно-о — протянула задумчиво Света — история этой реальности во многом расходится с теми, где мы уже побывали. Так, наверное, и должно было быть.

— Наверное… — Ответил на её слова и мысли ученый — пошли..?

И легко начал подниматься по лестнице первым. Девушки за ним.

25

Алексей Семёнов влетел в кабинет профессора, как обычно, это уже заметила Света, без стука и без разрешения.

— Здравствуйте — на выдохе выстрелил он, останавливаясь посреди кабинета — э-э, можно?

— Можно — устало безнадёжно, махнул рукой Лев Соломонович — распустил я вас…

— Профессор? — Сделал удивлённые глаза Алексей — сказали же срочно…

— Ладно, садись, давай, и слушай.

Вета пристроилась в уголке кабинета, а Света присела, через стол, напротив Семёнова. Но повернув голову к профессору, спросила.

— Лев Соломонович, а можно вопрос немножко не по теме…

Тот согласно кивнул.

— Лев Соломонович, а почему у вас нет секретаря. В той, моей реальности, его тоже не было. Приемная есть, а секретаря нет? И стол у вас новый…

— Новый, новый… И… Понимаете Светлана Владимировна…. У нас на весь институт по штату только две уборщицы. А ведь институт не маленький. Только лабораторий двенадцать, а еще бухгалтерия, техническая служба, отдельно архив, да много еще разных кабинетов… Вот и выходим из положения. Только это секрет…

— Угу — не пряча улыбки в свою очередь, тоже кивнула девушка.

— Ну, а теперь дорогая моя Светлана — хохотнул профессор, довольный своей находчивостью — прошу, расскажите Алексею Алексеевичу, о чем хотел с ним поговорить ВАШ Семёнов. Раз уж встречаться им нельзя.

Света подвинула толстую папку с документами, что лежала на столе перед ней, к Алексею.

— Здесь всё о вашем, твоем, эксперименте за тридцать пять лет вперёд. Возьмёшь с собой — положила она предупредительно на папку руку — потом внимательно всё посмотришь.

Алексей покачал головой — ладно… Хорошо… — И сдвинул папку в сторону — но для чего это? И… Так не честно, это моя работа…

Вид у него был, как будто откусил половину лимона.

— Ты прав Лёша, это твоя работа и только твоя. Только эта твоя работа привела к смешению реальностей и то, что ты видишь перед собой её результат, как и я, и Вета — она бросила быстрый взгляд на девушку, сидящую в уголке — и твой двойник из будущего. И еще с десяток нас бродящих по мирам. И для них ты вовсе не гениальный ученый, а… Впрочем ты и сам должен понимать это. Хотя-а, о чем я говорю…? Ты ведь еще не терял близких и для тебя эта твоя работа как конфетка для ребенка, красивая, притягательная и, наверное, вкусная. Так и хочется откусить. И не важно, что там говорят дяди и тёти, для тебя только твоё, ХОЧУ, и нет ничего другого.

Света посмотрела на Льва Соломоновича — я не знаю, что сказать профессор, я не смогу его убедить. Если даже вы ему запретите, он все равно будет собирать свою установку, хоть в подвале общежития, но не отступиться. И будут новые жертвы. Тот в моей реальности такой же, да и тот, что на вашей даче не далеко от него ушел. Но его хоть жизнь побила, и он стал немного прислушиваться к мнению других.

Света встала, аккуратно задвинула стул.

— Мы возвращаемся в общежитие, не надо никаких генераторов блокировки, это не поможет. Мы уходим через восемь дней. Простите Лев Соломонович.

Профессор сидел в своём кресле и растирал ладонями пухлые раскрасневшиеся щеки. Девушка своими словами прошлась не только по парню, но и по нему самому. Он в принципе такой же, как описала девушка. Но всё же возраст заставлял задуматься.

— Подождите Светлана Владимировна — поднял он голову, отняв руки от лица, и поглядел на растерянного Алексея.

— Что скажешь Алёша?

— Ммне… ннаддо… подумать… час… нет два…

Семёнов сгрёб папку и ни на кого не глядя вышел из кабинета.

— Вот так вот… — Поднялся на ноги профессор и прошелся задумчиво по кабинету — вот такие они молодые гении…

Света, прикрыв глаза, прощупывала недалёкое будущее. И то, что оно показало, вполне устроило её. По губам скользнула мимолётная улыбка. Однако, не укрывшаяся от профессора.

— Вы думаете..? — Спросил он, остановившись рядом.

— Да, я слишком хорошо знаю своего Семёнова…

— Ну, тогда приглашаю отобедать, сегодня говорят, в буфете, пельмени со сметаной, мм-м…

Света и Вета согласно одновременно кивнули.

Семёнов вернулся даже раньше, чем через два часа. На этот раз он постучался, а потом, просунув голову, спросил разрешения.

— Заходи уж — лениво после сытного обеда разрешил профессор.

Алексей прошел, положил папку на стол, но садиться не стал, а посмотрел сверху вниз на сидящую Свету.

— Здесь нет последней юстировки генераторов…

Семенов хлопнул по папке ладонью.

— Я знаю — спокойно проговорила девушка — вот она…

И вытянула из заднего кармана джинсов сложенные вчетверо листки.

— На, смотри…

— Да, нет, уже не надо, уже не интересно. Всё сделано до меня и за меня…

Семёнов устало упал на стул.

— Так, что предлагает мой двойник?

Теперь уже Алексей обиженно смотрел на своего руководителя.

— Так возьми и поговори, вон телефон — отмахнулся профессор.

Семёнов долго крутил диск телефона, трубку никто не брал. Но вот на том конце провода ответили. Это был один из парней, по голосу Владимир.

Алексей поморщился, но, всё же, преодолев себя, попросил к телефону Семёнова.

Прождал еще минут пять. Видимо за ним ходили.

— Да, Семёнов — наконец, грубо ответили ему в трубку — я же просил меня не беспокоить, когда работаю.

— Хорошо не буду — в тон ему отозвался Алексей — только прошу заметить, это вы меня просили позвонить.

На том конце минуту переваривали произнесённые слова, а потом осторожно спросили — Алексей? Семёнов?

Дальнейший разговор присутствующие не слышали, так как молодой Семёнов сгрёб телефон со стола и отошел к окну, плотно прижимая трубку к уху.

Отвечал односложно, да… нет… может быть.

Минут через десять глаза его загорелись и парень, вдруг, закричал невидимому собеседнику — нет, так нельзя, здесь корреляция полей…

Дальше из уст Алексея младшего полилась малопонятная даже для Светы научно фантастическая абракадабра.

Несколько раз на телефонной станции прерывали разговор, но Семёнов младший с поразительным упрямством набирал один и тот же номер раз за разом. Раз за разом.

И вот в последний раз телефон вообще отключили. Семёнов в сердцах бросил трубку на рычаги.

— Света, Лев Соломонович, мне нужно встретиться с ним — попросил он жалобно, кивнув на замолчавший аппарат. Переводя взгляд с одного на другого.

— Нельзя Лёша, ты же знаешь… — задумчиво проговорил Лев Соломонович — а вообще идея, мне кажется, стоит того, чтобы ей вплотную заняться, судя по тому, что я понял из вашего разговора.

— Да это… это… Представляете мои, наши генераторы… Если перенастроить, они создадут временной тоннель… Как сказал… — Семёнов вновь покосившись на телефон — они создадут пузырь Алькубъере… Не знаю откуда, но я как будто, что-то слышал об этом.

— Научная фантастика… — Подала голос Света, так говорит Володя — в наше время научная фантастика… — уточнила она.

— Не знаю, не знаю — не согласился с ней молодой ученый — если просчитать и…

Алексей внезапно замолчал. Хитро поглядывая на присутствующих.

— Выход есть — его лицо расплылось в улыбке — детские телефоны, с проводом, как у ваших внуков Лев Соломонович. Я в подвале или пусть даже на соседней даче, там же рядом ваша дочь, профессор…

— Что ж возможно это выход — ответил неопределённо ученый, но тут же решительно сказал — поехали… Только Лёш, без закидонов, ладно… Все теоретические выкладки мне на стол, буду пробивать финансирование. И нужно застолбить тему. Но… Но блокираторы в первую очередь. Мне кажется, наши девушки уже передумали уходить. Так ведь, милые дамы?

Лев Соломонович с улыбкой поглядел на девушек.

— Да, наверное… — осторожно согласилась Света, отвечая за себя и за Вету.

Оставшиеся до очередного перемещения дни, ребята занимались пайкой, намоткой проводов на катушки, сваркой экранирующего каркаса во дворе. Сваркой владел, конечно же, да и грубой обработкой металлических труб мог заниматься только Сашка. Так что ему и выпала самая тяжелая часть работы, Вовка у него был на подхвате. Но всё же работали слаженно и увлеченно. И, успели.

За несколько часов до известного часа икс, ночь, тихо, звезды, опробовали установку в работе.

— Должно получиться — нервно потирая руки, ходил вокруг установки Алексей младший, в свете развешенных по двору ламп, не отставал от него и сам Лев Соломонович.

Семёнова старшего на это время отселили на соседнюю дачу, к дочери профессора. Он сам мог о себе позаботиться. Такой уж ему выпал дар, возможность блокировки перемещений.

И вот он, наступил, этот самый час икс. Ребята, не забыв свои рюкзачки, собрались под куполом экрана. Гудели трансформаторы, жужжали над ухом комары, небо на востоке окрасилось в легкий розовый цвет, прогоняя ночь, подул легкий прохладный ветерок.

Все, включая и Семёнова старшего, застывшего у окна соседней дачи, хотя и ничего ему не было видно из-за сплошной стены сосен, затаили дыхание.

Басовитый гул трансформаторов, вдруг резко изменился, стал выше и протяжнее, запахло горелой изоляцией и разогретым металлом. Коротко пыхнув вонючим дымом с шипением отключился один, потом сразу второй и… И вдруг всё стихло. Только где-то вдалеке над лесом сверкнула одинокая молния, прорезав в светлеющем небосклоне ослепительную борозду.

— Получилось — прошептал Семёнов младший, укрывшийся за углом дома.

— Получилось — повторила за ним, рядом, как тонкоголосое эхо, Инна.

— Получилось — проговорил Лев Соломонович, обессиленно опускаясь прямо в мокрую от росы траву, наблюдавший за ходом эксперимента из-за деревьев неподалёку.

— Получилось? — спросила Света, глядя сквозь каркас установки.

— Кажется, получилось — послышался радостный голос Вовки.

И вдруг утреннею тишину рассвета разорвал радостный и торжествующий крик Семенова младшего — По-лу-чи-лось!!!

— Дети — пробормотал себе под нос довольный профессор, сидя на пятой мокрой точке — как есть дети…

Радостные поздравления молодого гения и не менее восторженные возгласы ребят, обнимавших друг друга, оборвал, подошедший профессор. Хотя видно было по его глазам и тщательно скрываемой улыбки, что сам бы он сейчас бегал и прыгал от радости, но положение руководителя обязывало.

— На сон три часа — скомандовал он — потом поздравляться будете, не до этого сейчас. Восстанавливаем сгоревшие трансформаторы и мотаем еще два дополнительных. У нас всего два дня. Всё, разошлись и спать. Семёнов, что ты стоишь и лыбишься, спать я сказал. Володя, а ты чего застыл? Гони молодёжь…

— Так точно товарищ профессор, гоню — захохотал тот, подхватив под руки Свету и Инну — Санёк не отставай…

Санёк и не отставал. Он поднял на руки Вету, и шагал следом, утопив в её волосах лицо.

Сам же профессор направился на соседнюю дачу, обрадовать Семёнова старшего.

Тот сидел в сумерках отведённой ему комнаты и капал из пузырька в стакан с водой настойку валерианы. Он уже понял, что всё прошло более чем удачно. Возгласы радости, прозвеневшие в утренней тишине, да еще совсем близко, не услышал бы только глухой. За этим занятием и застал его Звинарский.

— Что старина переволновался? — Вместо приветствия с улыбкой спросил его профессор.

— Да, уж… Будешь? — протянул он ему стакан.

— Буду коллега, капай больше…. А может по соточке?

— Давай…

Семёнов старший приподнявшись, выплеснул вонючую бурду в растворенное окно.

26

Следующего часа икс ждали с некоторым трепетом. Время тянулось как густой кисель. Ребята волновались не меньше первого раза, но сердца, всё же уже окрыляла надежда.

Но и второй раз всё прошло хорошо, даже ничего не сгорело. Так же сверкнуло где-то в стороне, чуть обдало холодом и всё, всё на этом и закончилось.

Ребята сдержанно поздравили Семёнова младшего, похлопали друг друга по плечам и разошлись по своим комнатам.

Ближе к полудню Свету разбудило какое-то тревожное предчувствие. Она огляделась. На соседней кровати, обняв подушку, сладко сопела Вета. За окном под порывами ветра тихо скрипели сосны, разбавляя своими стонами редкие вскрики птиц. Света спустила ноги, нашарила тапочки, встала и подошла к окну. По небу бежали тяжелые, разрозненные лохматые тучки, сбиваясь в одну черную огромную тучищу. Где-то уже сверкнуло, следом приглушенно раздались первые, пока еще отдалённые раскаты грома.

Света прикрыла глаза, уже привычно впадая в необременительный мимолётный транс, сканируя ближайшее будущее.

… Сейчас постучит Владимир, приглашая к обеду — завтраку, следом сознание нарисовало Сашку, смеётся, стягивает за ногу подругу с кровати, та запустила в него подушкой и тоже со смехом, прячась от него, снова зарылась в одеяло. Вот Я, выхожу из душа и иду к дверям нашей с Ветой комнаты с тюрбаном из полотенец на голове и халате, прогоняю из комнаты Сашку… Вот мы с Ветой спускаемся в кухню на первом этаже… Задумчивый Семёнов старший, крутящий ложечкой в полупустом стакане, молодого нет. Нет и профессора…. Раскрасневшаяся Инна раскладывает по тарелкам аккуратные кусочки омлета… Звонок телефона… Семёнов срывается и бежит в кабинет к аппарату… Падает стул, кружится порхая, медленно, медленно приближаясь к дощатому крашеному полу обронённая Семёновым салфетка…

Виски внезапно сдавило, молнией прострелила боль, вырывая Светлану из транса.

Девушка открыла глаза, потерла виски, боли не было, но перед глазами всё еще плавали разноцветные круги. Света потерла и глаза, круги, истаивая постепенно исчезли.

… Что это — подумала она — такого еще не было… А нет было… Совсем недавно, когда хотела посмотреть как отнесётся младший Семёнов к существованию своего двойника… Но тогда не было боли… Стоп!! — заорало ее подсознание, когда догадка птицей промелькнула где-то там, далеко, только лишь слегка обдав это самое подсознание своим слабым ветерком от трепетавших крылышек.

Но Света уже не могла отпустить эту промелькнувшую крохотную птичку, старающуюся удрать, спрятаться среди причудливых облаков и тучек её сознания, не имела права. Она проследила за ней, протянула руку, и, коснулась её мыслью — лети ко мне родная, и птаха, потеряв всю свою волю, смиренно опустилась ей в ладонь.

… Так вон оно что… Значит здесь появился и мой двойник. Но нас здесь, в этой реальности, не должно было быть, а может нас и нет..? Потому в будущем этого мира мы просто не отражаемся. Нет, не так, здесь его у нас просто нет…. Но я-то себя вижу… И Вету, и Семёнова старшего, и Сашу… Не понимаю… Пока не понимаю… Разберусь.

Света быстро и стараясь не разбудить Вету, оделась, выскочила за дверь, нос к носу, столкнувшись с Володей. Тот как раз хотел постучать.

— Привет — подныривая под руку Вовки, пропела Светлана — а я уже проснулась…

— Привет… Завтрак готов… Инна приготовила… Я пробовал… Вкусно.

— Сейчас Вов, только умоюсь.

И проскользнув мимо парня, бросилась к лестнице ведущей вниз. Но проскочив на первом этаже туалетную комнату, влетела в кухню. Семёнов старший был тут и, всё также, как и в видении, помешивал ложечкой в стакане остывший чай. Одёрнула себя, успокаиваясь. И не торопясь подошла, присела на табурет напротив.

— Кто? — Спросила она, пристально глядя ему в лицо.

— Ты и я — спокойно, не поднимая глаз, ответил тот.

— Профессор уехал к ним… — констатировала она.

Семёнов кивнул.

— Это моя вина — вновь отрешенно произнёс он.

— Как это?

— Я, оказывается, могу еще, и управлять потоками перемещений. Попробовал… Получилось. Только почему мне так плохо?

— Это откат Алексей. Отдача после применения дара. Ты, наверное, очень хотел вернуть свою жену, вот и выложился. Как Володя говорит по полной. Тут единственное средство, надо плотно поесть и полежать, отдохнуть.

Света вскочила и во всю мощь своих лёгких, вдруг, закричала — Вова-аа!

Инна от неожиданности уронила нож, хлеб и доску, на которой его нарезала и чуть сама не грохнулась в обморок.

— Ой, прости Инночка — подбежала к побелевшей девушке Светлана — прости… я не хотела…

Света наклонилась, подбирая всё, что упало.

В это время в кухню ворвался Владимир. Увидел ползающую по полу Светлану с ножом в руках и побледневшую, застывшую Инну.

В два прыжка оказался рядом, запихнув себе за спину девчонку, а сам тут же оказался на коленях перед Светой, выкручивая у нее нож.

Света удивленно глядела на него и тут до нее дошло.

Истерический смех скрутил её пополам, и Света повалилась навзничь, отползая под стол. Через пол минутки начала подхихикивать и Инна, а еще через пять секунд тоже хохотала в голос, присев рядом с Владимиром.

— Да, ну вас — поднялся с колен Володя, бросив нож в мойку. Сам поднял хлеб и доску, отошел и присел на табурет у стола, рядом с Семёновым старшим.

— Чего это с ними? — Спросил он у него.

Тот, сморщившись, пожал плечами.

На крик Светланы прибежали и Сашка с Ветой. Вета так вообще полуодета. Джинсы и маечка, в которой спала, да еще босиком.

Вета кинулась к Светлане, помогая той вылезти из-под стола, а Сашка поднимать икающую и всю в слезах Инну.

— Что тут у вас? — Бросил быстрый взгляд на Вовку Саня, подавая кухонное полотенце девчонке.

— Да, ржут они, разыграли меня, вот и ржут….

Через пять минут, как выразился Вовка, ржали все. Даже старый Семёнов вздрагивал от душившего его смеха, сквозь всплывающую тошноту и головокружение.

Отсмеявшись, Света рассказала о нездоровье Семёнова и Вовка торопливо вышел. Через минуту появился снова, держа в руках банку военной тушенки и немецкий десантный нож. Вскрыл её и подвинул Алексею Алексеевичу, с ножом внутри.

— Давай Алексееич, прямо с ножа, помогает влёт…

Тот недоумённо посмотрел на ребят, но банку взял. Осторожно поковырялся в ней, подцепив жирный кусок мяса, откусил, пожевал, проглотил. Вновь посмотрел и вдруг, торопясь стал запихивать весь кусок целиком себе в рот.

— Пошла молотилка — пошутил Вовка, глядя на ученого — а помните, как Вета вот также за минуту с ножа банку прикончила, а потом отвалилась и два часа поднять её не могли. Храпела так, что всё зверьё в лесу распугала.

— Ну, допустим, не храпела, а тихонечко посапывала. И вообще, девочки не храпят, а громко посапывают — вновь захихикала Света, смеяться в полную силу сил уже не было.

— Точно, посапывала, так что шишки с деревьев падали — не унимался Вовка — а Саня ходил их подбирал и снова на верх закидывал.

— Да-а, было дело — рассмеялся Сашка, поддерживая друга, одновременно прижимая к себе девушку.

А та, содрогаясь в беззвучном хохоте, прятала лицо у него на груди.

Семёнов же старший, не обращая ни на кого внимания, выскреб ножом банку и сыто, культурно отвернувшись, рыгнул. Его осоловевшие глаза сейчас видели только подушку. И Сашка помог ему добраться до комнаты, где и уложил, стащив с него туфли и прикрыв одеялом.

— Он может управлять потоками времени — рассказывала Света друзьям, когда Сашка вернулся — но дар у него слабенький, ему бы два три перемещения…

— И он сможет отправить нас домой? — Спросила с надеждой Вета.

— Думаю да — согласно ответила Светлана.

— Проводни-ик — проговорил, растягивая слово и сверкнув глазами Вовка — я читал, что-то про это…

— Да, правильное слово… Проводник — вновь согласилась девушка — но это еще не всё, сегодня утром здесь появились двое. Это я и еще один Семёнов. Как мне думается, Я, это настоящая жена Семёнова старшего, а вот Семёнов, это уже, похоже, мой муж. Звинарский уехал их встретить и забрать, ему звонили из института… Значит они там. Нужно подготовиться, только… только, к чему и как не понимаю. Но чувствую, что надо. Соломоныч знает, что вести их сюда сразу нельзя. Значит, поселит в общежитии. Вов, Саня, надо бы приглядеть за ними и посмотреть. У моего мужа на зад… — Света немного смутилась — в общем, у него на правой ягодице глубокий шрам. Это… это когда нам квартиру от института выделили, мы ремонт делали, вот Лёшка и напоролся тогда на гвоздь. Болело долго…

— И, что ты предлагаешь Света? Штаны с твоего Семёнова снимать? — Расхохотался Вовка.

Остальные тоже заулыбались.

— Не ёрничай Вов. Не к месту сейчас — осадила его Света, хотя и сама тоже не смогла скрыть улыбку — В прочем, я думаю, они уже определились и сами. Тоже ведь по мирам мотаются.

— А почему только двое, а где второй Саша, Володя и Вета — вставила свой вопросик Инна.

— Наших двойников нет Инночка — ответил Вовка — мы с Саней и Ветой в их компании случайные попутчики.

Светлана кивнула, соглашаясь — может быть и так, только вовсе не попутчики и не случайные, я бы не смогла пережить всё это без вас. И вы это прекрасно знаете. И не надо снова начинать эту тему Володя.

— Всё не буду — выставил руки вперёд ладошками тот — извини.

— А можно я с вами в город съезжу — снова спросила Инна — маму уже много дней не видела.

— Нет — хором вскрикнули ребята.

— Потерпи Инночка, но сейчас нельзя. Так надо — ласково проговорила Света, погладив её по руке.

— Ну, тогда позвонить хотя бы?

— Позвонить можно, если Володя будет рядом с тобой.

Девчонка просияла и протянула ладошку к парню — ключик..!

— Ну, что пешком? — Спросил Вовка Сашку, когда переждав летний ливень, они вышли за столбы ворот дачи.

— Зачем Вов — усмехнулся тот — а ну-ка обними меня.

— Это еще зачем — подозрительно глядя на друга снова спросил Вовка.

— Затем…

И Сашка сам прильнул к другу и вдруг оба исчезли, появились только на видимом повороте дороги и снова исчезли.

Через десять минут были уже в пригороде. Здесь ходили автобусы.

— А сразу в город нельзя было? — Спросил Вовка, отлепляясь от друга.

— Не-а, нельзя, я ведь толком этого города, в этом измерении, не знаю, а если бы оказались в стене дома или в трансформаторной будке? Так надёжнее. Да и, пока с расстоянием не определился. Не хочу снова откат словить.

В центр добрались на автобусе, пыхтящий и бренчащий, где-то и чем-то там внизу "ЛИАЗ", доставил их до места без происшествий. Заплатили двенадцать копеек за двоих в прикрученную к борту у дверей кассу, не забыв выкрутить билетики, и не торопясь пошли к общежитию, выглядывая по пути телефонную будку. Надо было позвонить Звинарскому, определиться, где точно, вновь прибывшие. Раньше Светлана не могла до него дозвониться, никто трубку не брал.

Будка отыскалась неподалёку, на пересечении Ленина и Карла Маркса.

Опустив две копейки в прорезь автомата, Сашка набрал номер. На этот раз профессор ответил сразу. Поприветствовали друг друга, и Лев Соломонович не очень радостным голосом сообщил, что гости пока находятся у него в кабинете.

У дверей НИИ их встретил Семёнов младший. Показал рукой, где кабинет профессора, и быстро вернулся назад на первый этаж.

Вовка с Сашкой вошли в приёмную, на этот раз здесь сидела женщина в годах, обесцвеченные завитые короткие волосы, полное лицо, как и фигура, голубые глаза за огромными круглыми очками.

— Мы… — Начал, было, Вовка, но женщина махнула рукой, мол знаю, проходите, вас ждут.

— Здравствуйте — поздоровались ребята, входя в кабинет.

— Проходите — не ответив на приветствие, пригласил ученый — как выспались?

— Нормально…

— Это хорошо, а мне вот не удалось. Знакомьтесь…

За столом сидел Семёнов, один в один, что и Семёнов младший. Рядом с ним Светлана, очень похожа на их Свету, но, что-то неуловимое во взгляде, в движении поворота головы почти стирало эту похожесть.

Девушка кивком поприветствовала ребят. Семёнов же третий встав со стула, подошел к ребятам, протянул руку для рукопожатия.

Ребята пожали руку, назвав свои имена, Семёнов своё.

— А я вас знаю… — глядя на Сашку, проговорил, чуть прикрыв глаза, по видимому вспоминая, где он видел этого молодого человека — э-э… Вы, кажется, у нас… В ЖЭКе работаете… Да, точно, вспомнил, это же я вас недавно вызывал…

— И я вас… — ответил Сашка.

— Да, мы все вас знаем — со смешком подал голос Вовка — вас уже здесь трое и Светы, теперь, две. И давайте на ты, мы к вам уже привыкли, так, что неудобно выкать. Кстати, давай Алексей выйдем на минуточку за двери, мне нужно задать вам один вопрос, так сказать личного характера.

Семёнов третий пожал плечами — пойдем…

Они вышли из кабинета, а потом и из приёмной в пустой длинный коридор.

Вовка осмотрелся вокруг, никого и прямо в лоб спросил — у тебя на заднице, есть шрам от гвоздя?

Алексей, вдруг рассмеялся — есть Володя, есть… Светка рассказала? Значит я её нашел?

— Нашел, нашел — подтвердил неохотно Вовка — а интересно, сколько вы миров прошли?

— Три, этот третий, а вы?

— Этот четвёртый, пошли, что ли, обратно?

— Пошли…

Возвращались обратно на профессорской "Волге" все вчетвером. Так решил Лев Соломонович. Он немного просветил гостей насчет реальностей, хотя они и сами об этом догадывались, и предупредил об опасности встречи со своими двойниками. Светлану Владимировну к Семёнову старшему, а Семёнова третьего к ним. Свету первую он предупредит. Потому, что в общежитие их селить опасно, нет с рядом такого телепата, дурителя голов, как Вовка. Ребята на это только посмеялись и согласились с его доводами.

Света первая опять рыдала в объятиях мужа, каким-то шестым чувством она поняла, почувствовала, что это он, он, её настоящий Лёша. Но всё же первый вопрос, который она задала своему мужу, еще не подходя к нему близко, у автомобиля — где моя дочь?

— В Ленинграде у твоих родителей, я Звинарского попросил отвезти ее, пока следствие не началось после твоего исчезновения. У нас сутки были, чтобы разобраться и повторить эксперимент, профессор так решил. Инна с ней поехала.

— ….. И опять историческое несовпадение в реальностях — пронеслось в голове Светланы.

А вот что творилось на соседней даче, в комнате, где встретились Семёнов старший и Света вторая, рассказал позже Вовка. Он находился рядом, у их окна, во дворе, по просьбе ребят, протянув свои ментальные щупальца к обоим. На случай непредвиденных обострений. Всё же эта Светлана, Светлана вторая, как поняли ребята еще в машине, в корне отличалась по характеру от их привычной Светы. Это была железная леди, немного надменная, с командными нотками в голосе.

Нет, никакой ссоры или истерики меж ними не было, только холодное презрение к мужу со словами — и накой хрен ты потащил нас с Лиской на этот свой долбаный эксперимент, вернёшь меня обратно, а сам вали на все четыре стороны.

Вовка еще, когда ехали, вкратце, просветил её и Семёнова третьего о своих приключениях, сделав акцент на истории в две тысячи десятом году.

— Да дорогая — только и ответил Семёнов старший.

27

— Мы со Светланой встретились у входа в НИИ в две тысячи десятом году — рассказывал Алексей третий за кружкой крепкого чая, вокруг замерли, ловя каждое слово, ребята — она первая меня окликнула. Я так обрадовался, что подхватил её на руки, но тут же по ним и получил. А когда присмотрелся, понял, что она, это не ты, тем более что назвала меня по фамилии, чего ты никогда бы не сделала. Она тоже поняла, что я не её Семёнов, после того как я откровенно её послал. Её Семёнов мягкий и безвольный человек. Конечно, он замечательный ученый, но… Но не об этом сейчас. Так вот, мы отошли и немного поговорили. Да, в чем-то наши истории совпадали, но в мелочах разительно отличались друг от друга. Первой догадалась, что мы переместились и во времени, ну, это понятно было и так, стоило только поглядеть вокруг, но и пространстве миров, Светлана Владимировна, она же выяснила у прохожих и точную дату. Но когда мы вошли в фойе института, богатое, прямо скажем, фойе и спросили у охраны про Звинарского, те только пожали плечами. Спросили и про Семёнова, такого те тоже не знали. Но тут мимо проходила какая-то женщина и, услышав наш разговор с охраной, вмешалась и рассказала, совсем другую историю, отличную от наших. Оказывается, в семьдесят шестом, некий Семёнов Алексей Алексеевич собрал установку, попадая под облучение которой люди получали сверхъестественные способности. Первыми их получили жена и дочь, случайно, так уж вышло. Естественно установкой заинтересовались спецслужбы. Скрыть это тогда просто не получилось. Потому, что сначала никто не обратил на это внимания. Но когда в детском саду их дочь сожгла невкусный завтрак и чуть не устроила пожар, этим заинтересовались спецслужбы, а её мать, откуда-то узнав, что в скором времени за ними придут, просто скрылась вместе с дочерью и найти их не смогли. Семёнов и Звинарский исчезли бесследно, пропала и установка.

— Это же моя реальность, именно так всё и было — воскликнула Вета.

Все разом повернули к ней головы, и девочка смутилась, замолчав. А Света попросила Алексея продолжать.

— Через пару дней скитания по городу без еды и ночлега, мы почувствовали, что тоже приобрели кое какие способности. У меня, например, получалось воздействовать на любую электронику, и я, откуда-то стал чувствовать, что будет через минуту, час, три, четыре часа. Теперь двое суток.

Мы ограбили банкомат и на попутках добрались до деревни Вантеевки, там и прожили неделю, сняв дом у крепкого такого мужика по фамилии Пряшкин.

Сашка после этих слов чуть не сполз под стол, закатив глаза, вовремя его Вовка поддержал. А Алексей, мельком взглянув на парня, пожал плечами и продолжил.

— Он сам и его семья жили где-то далеко у самого моря, и был он толи директором какого-то завода, толи зам директора. А здесь, нам просто повезло, он приехал, чтобы подновить и проведать дом матери, ну, и сдать, если получиться. Нам соседи его посоветовали, когда мы искали, где бы спрятаться и обдумать всё как следует. У Светланы же Владимировны появились такие возможности, что она могла стать невидимой, ну, то есть внушить людям, что её просто нет. Это потом уже после второго перемещения, у нее появились возможности создавать иллюзии, любые, довольно интересные возможности. Но она сама о них расскажет. Так, вот… Через неделю, чуть больше, мы опять переместились, только уже назад по времени, в семьдесят шестой. Тут нам было полегче. И деньги в карманах были, как знали, не выкинули после первого. В том же доме. И опять повезло. В доме жила старушка, живенькая такая, добрая, оказалось мама того самого Пряшкина, из будущего. Нас не выгнала. Света ей чего-то наплела, и сутки мы прожили у нее. Потом снова переместились, куда-то в будущее, там шла война. Мы толком и не разобрались, день прятались в подвале этого же, нашего, но уже разрушенного дома, на следующий, вместе с беженцами добрались до Солнечногорска. И снова перемещение, и вот мы здесь.

Семёнов обнял сидящую рядом Свету и смачно приложился губами к её щеке. Светлана, не отстранилась, а только слегка порозовела.

Вовка же, уже не скрипел зубами, так как на коленях у него сидела егоза Инна. Как она туда попала, из-за рассказа Алексея никто не заметил. Вот недавно крутилась у плиты.

Алексей оглядел ребят — вот и всё… Теперь вы…

— Давай Свет, у тебя лучше получается — попросил Вовка, остальные же присоединились к его просьбе.

— Хорошо ребята, только я сначала спрошу у Лёши, так, для себя. Когда мы поженились?

— Хм, ну и вопрос… Ты, что всё забыла?

— Ответь…

— Ну, на четвертом курсе… У нас еще такая свадьба была… ух. Как вспомню. В ресторане. Целый зал на весь курс. Ха, только потом все свадебные деньги пришлось родителям отдавать, чтобы хоть часть долгов раздали. Но зато… А второй день на даче у моего дядьки, и собрались все кто выжил после первого.

— Всё правильно Лёш. Теперь я убедилась, что ты настоящий. А теперь слушай…

И Светлана, в который уже раз пересказывала эту историю, историю перемещений, только теперь мужу, ну и ребята слушали. Правда на этот раз добавила чуть больше красок.

Алексей сидел, открыв рот, как, в прочем, и Инна. Хотя она уже её слышала.

— Всё Лёш — смеясь, подёргала мужа за рукав Света — можешь закрыть рот.

Алексей, шутя, поднял руками челюсть и снова оглядел ребят — ну, и поносило же вас. А, что, правда, мой старый двойник, теперь, как вы говорите, проводником по реальностям стал?

— Мы еще не проверяли, для этого нужна установка, так сказал он сам или год придётся ждать — ответил за всех Сашка. Так собрать её я смогу за пару дней, хоть закрытыми глазами.

— Кто бы сомневался — улыбнулась Света.

Уже в темноте, мазнув светом фар по окнам, подъехала всем знакомая "Волга" и в доме появился сам Звинарский. Ребята еще не спали, только произвели кое какие перестановки. Одна чета Семёновых перешла в дом профессора, другая в дом его дочери. Сашка с Вовкой тоже сменили "квартиры", Сашка перебрался в комнату Веты, а Вовка в комнату Инны. Правда здесь инициатором выступила сама Инна, буквально за руку утащив его к себе. Семёнов же тот, который старший, предпочел отдельную комнату, как и его жена. Благо их на всех хватило. Не тесный дом построил ученый. С размахом.

Его встретил Вовка и Семёнов старший, чуть позже пришла Света. Потом долго сидели на кухне, обсуждая дальнейшие планы. Звинарский дал добро на сборку установки, но только в подвальной лаборатории его дома. Получил первые теоретические выкладки по варп-двигателю и первичные расчеты, которые уже начал Семёнов младший.

Семёнов третий собирал свою установку не пару дней как обещал, а целый месяц. Ребята, Вовка с Сашкой, снова перешли на ночное существование, то есть снова вышли на ночные работы, на товарной станции Солнечногорска. Не хотели сидеть на шеях профессора и Семёнова младшего, как те не заверяли, что это им совсем не обременительно, тем более, что ребятам это было не в напряг, как они сами выразились, только обещали быть осторожными и явно не светить свои возможности.

Каждый вечер приезжал Звинарский и контролировал процесс сборки установки, сверяясь со своей документацией. И вот в один из таких вечеров, произошло невероятное. Семёнов старший, забыв про все предупреждения, влетел, вот именно влетел, теперь его уже не беспокоила спина, отступила старческая одышка, расправились морщины на лице, почти совсем исчез живот. Он стал выглядеть моложе, появилась энергия и можно даже сказать, снова вернулся юношеский задор. Даже Света вторая вновь стала поглядывать на него с интересом.

Так вот, влетел он в подвальную лабораторию и столкнулся с Семёновым третьим нос к носу. Даже слегка задел его. И, вот чудо. Вокруг старшего, ни с того ни с сего, вдруг, замерцало тонкое, если бы не свет электрической лампы, на солнышке этого никто бы ничего не заметил, защитное поле-облако. Он находился в нём как в коконе. Это поле-облако как оказалось совсем не мешало им, впоследствии, тесно общаться.

Звинарский решил, скрыв от всех, но с согласия обоих Семёновых, старшего и младшего провести, так сказать эксперимент. В один из дней он привёз старшего в свой институт и в кабинете свёл их друг с другом при сдвинутых портьерах на окнах. Вокруг старшего опять засияло то самое облако.

Так, что теперь Семёнов старший разрывался между дачей и институтом. Только Сашке не очень это нравилось, ведь именно ему приходилось, отрывать время от своего дневного сна и переносить в пригород Солнечногорска и обратно, теперь еще и Семёнова старшего не говоря уже об утренних и вечерних переносах вместе с Вовкой.

А Вовка шутил над ним — смотри Саня, привыкнешь с мужиками обниматься…

Но и этого еще было мало, раз в неделю приходилось переносить и Инну с Вовкой, что бы та повидалось с мамой и отцом. А то они уже волноваться начали и весь телефон Звинарскому "оборвали". А Вовка, всё таки, ни на минуту не оставлял ее одну с родителями, на всякий случай, хотя та клятвенно и заверяла, что никому, ни-ни, ни словечка. Его она представила родителям как своего жениха. В прочем, теперь так, наверное, оно и было. Вовка и не сопротивлялся. А только млел, когда её отец называл его сыном. Инна-то была у них одна.

И вот установка была собрана. Приехал на испытания и Семёнов младший, только томился в доме дочери профессора. Вход в лабораторию ему был закрыт. Но зато детский проводной телефон из рук не выпускал. Вторая трубка лежала в лаборатории, в углу, на письменном столе. Так, что он был в курсе всего, что происходило там, хоть и не видел этого, а только слышал. Защитный экран, тоже был перенесен в лабораторию и укрывал зрителей, а поприсутствовать при эксперименте изъявили желание все. И никому не откажешь, имели право. На что Звинарский только махнул рукой.

Уходил, что бы вернуться, так он сам решил, Семенов старший один, выбрав время, не противоречащее истории, а именно в годы, когда он безуспешно бился над настройками генераторов полей. Установка была, работала, и с её помощью он должен был вернуться и засечь точное время очередного включения, после чего та должна была быть уничтожена. Сам он помнил, что лет двадцать назад, кто-то из лаборантов, что были допущены к его исследованиям, что-то там повредил, и она вся расплавилась, он потом долго её восстанавливал. А найти виновника тогда так и не удалось. Теперь-то он знал, кто был тем виновником. Он сам.

Загудели трансформаторы, заискрили генераторы, запахло озоном, во всей округе отключился свет и… Семёнов исчез.

В лаборатории только-только зажигали самые обычные свечи, когда в кабинете хозяина затрезвонил телефон. Звинарский ворча себе под нос, не торопясь, держа свечу перед собой, направился к лестнице. Они предусмотрительно оставили все двери открытыми, чтобы слышать телефон, если тот зазвонит.

Ребята гуськом потянулись следом. Так и вошли в его кабинет один за другим.

Профессор положил трубку, проговорив в нее несколько ничего не значащих фраз, как и было условлено.

— Вернулся, получилось… — прошептал он — в Ленинграде, сейчас на вокзале, берет билет. Звонил с автомата. Ждём.

Все с облегчением выдохнули.

28

Встречали на железнодорожном вокзале Семёнова старшего, Алексей младший, Сашка и Светлана вторая. Сама попросила взять её с собой. Надоело сидеть в лесу.

Звинарский срочно выехал в Москву, остались какие-то незавершенные дела еще с прошлого раза, да и по просьбе всех троих Семёновых покопаться в библиотеках и найти хоть что-нибудь пусть даже фантастическое о варп-двигателях. Ну и повращаться в ученых кругах исподволь собирая ту же информацию.

Первые расчеты показали, что невозможного ничего нет. Да работы много, интересной, не быстрой и тяжелой. Но трое гениальных ученых — размышлял Лев Соломонович — тем более таких, как Семёновы, да, еще где? У него в институте… Нет такого шанса упускать старый профессор не хотел, не мог, да и не намерен был. Поэтому готов был в лепёшку разбиться, но сделать для них всё, что от него зависит и не зависит, и даже еще больше. Они же не только горы свернут, и реки вспять отправят, они вселенную перевернут. Да, пока надо держать язык за зубами, ведь отберут разработки бездари околопартийные, отдадут своим протеже, горлопанам столичным, а те всё прос… Так что на ученый совет нужно представить уже готовый результат.

Но нужно, жизненно необходимо финансирование, материалы, инструмент, соответствующая лаборатория. И Звинарский знал, под что, это всё получить. Во-первых, перед уходом Семёнов старший оставил чертежи, схемы и расчеты простейших бытовых приборов будущего, хоть и не новинка уже в наше время, но их пока нет в быту ни у нас, ни у буржуев. Это микроволновая печь и многофункциональная стиральная машина. Схемы простейших принтеров и сканеров, как он их назвал.

А еще жидко-кристаллический монитор, другими словами телевизор. Но вот только, он плохо в этом разбирается, специально не интересовался, так общие сведения.

Эх, засадить бы за это всё Бориса Лещенко, голова светлая, но ленив и рычагов у него для его мотивации нет. К деньгам равнодушен, да, и где их взять. А может, Леночку как-то использовать для мотивации… А, что это идея.

А во вторых, Семёнов обещал привезти, если получится, сотовый телефон. Самый простой, какой найдёт. А здесь уж мы сообразим, кому в нем поковыряться. Да, хотя бы и сам. Эх, хватило бы только времени на все на это, сокрушался про себя профессор. Шестьдесят три, не шутка. Но есть, есть, кому всё оставить. И стыдно не будет на том свете.

Семёнов старший молодецки выскочил из вагона, высокий, подтянутый, слегка подзагоревший, довольный и с благородной сединой на висках. Которой, кстати сказать, стало гораздо, гораздо меньше.

Чемодан из вагона ему подала, улыбающаяся, довольно молодая проводница. Семёнов галантно склонившись, обеими руками обнял её руку, горячо благодаря, за прекрасную поездку. Та, смутившись, с мокрыми глазами, спустилась на перрон и пожелала ему всех, всех, радостей в жизни. Алексей откланялся, облобызал её ручки, потом щечки и наконец, легко подхватив чемодан, и размахивая им, как школьник портфелем, отправился по перрону в сторону ожидающих его коллег и друзей. Свету в толпе он не видел, да и предположить не мог, что она могла быть здесь.

Крепко, по дружески, обнял ребят и, только тут заметил Светлану. Лицо его сразу изменилось. Пропала улыбка, опустились уголки губ.

Светлана Владимировна подошла, снисходительно улыбаясь — а ты, Семёнов, время зря не теряешь… Ну, что ж, обними и меня, раз уж я здесь.

У ученого что-то неуловимое промелькнуло в глазах, какой-то азарт, что ли.

На губах вновь появилась задорная улыбка — а надо, Светлана Владимировна? Я, как и обещал, завтра же, нет сегодня, отправлю вас в исходную точку, уж простите, как вы и хотели. И мне для этого больше не нужна установка. А сам, как вы выразились, на все четыре стороны.

Он склонился к её ушку и прошептал — я проводник…

И уже громко, выпрямившись, почти прокричал — эх, Светка, как я теперь люблю жизнь…

Светлана Владимировна поджала красивые губы, но промолчала.

— А теперь друзья мои поехали, мне много чего надо рассказать вам. Меня прямо так и распирает от новостей.

В не тесной кухне дачи Звинарского собрались все, кроме самого хозяина, по причине его отсутствия в городе. Даже Семёнова младшего позвали. Теперь с новыми открывшимися возможностями проводника, в его присутствии без всяких сложностей могли находиться и двойники. Его защитное поле охватывало всех. Принесли из других комнат недостающие стулья, и расселись вокруг стола. Света-первая напекла к приезду Семёнова старшего мягких, вкусных ватрушек. По чашкам, исходя паром и ароматом, разлит сваренный самый настоящий молотый кофе. Семёнов старший привёз.

Он же и встал, с кружкой в руке, привлекая внимание. Все взоры одновременно обратились на него.

— Друзья — Алексей Алексеевич отсалютовал кружкой — если позволите, я немножко похожу здесь, мне так легче говорить. Надеюсь, не вскружу вам головы. Эх, а хотелось бы, хотелось бы… да. Это естественно, касается только нашей лучшей и прекрасной половины.

Семёнов задорно рассмеялся.

— Ладно, не буду тянуть.

… - Как вы помните, установка находится в подвале. Вот…

Он увидел, как сразу двое Семёновых ударили себя по лбу ладонями.

— Вот и я не подумал. В девяносто шестом это тоже подвал, благо почти пустой.

Темно, хоть глаз выколи. Наощупь, с грехом пополам, нашел выключатель. Свет-то загорелся, а вот дверь заперта, да еще с той стороны, да на навесной замок. Я хоть и не молод уже, но пришлось всё же тряхнуть стариной. С третьего раза, ногой, но я высадил эту чертову дверь. А потом пришлось, как вору, удирать. На шум стал сбегаться народ. Хорошо хоть и в девяносто шестом здесь не будет заборов и собак. В общем, сбежал я. Знаете, я так никогда не бегал. По мне даже пару раз из чего-то стрельнули. Но, видимо, или стрелок был аховый, или я больше на зайца походил. Петлял я, будь здоров. В общем, отделался, как говорят, лёгким испугом.

К утру добрался, пешком до города. А там и к нашему дому.

Семёнов мельком взглянул на СВОЮ Светлану.

— Ноги сами понесли, знал, что меня давно там нет, просто посмотрел. А потом на вокзал. Как добирался до Питера, рассказывать скучно. Поезд, общий вагон. С деньгами вот… Но скажу только одно, каюсь украл. Мужичка пьяного обобрал. Хватило только на билет. Хорошо, хоть Светочка положила мне в дорогу бутербродов.

В Питере сразу же отправился в свой институт. Что удивительно, но меня там приняли за настоящего. Здесь тоже пришлось похулиганить, забрал из своего же сейфа всю наличность. Вытащил из кармана костюма, что висел в моем кабинете на спинке стула, паспорт и опять сбежал. Я знал, что вора будут искать, это ведь я сам себя обворовал. Помню себя в девяносто шестом, ох, как я тогда бушевал. Всю охрану на уши поставил. Полторы недели до следующего перемещения я гулял по Москве, отдыхал, наслаждался жизнью. Знаете, в Москве и в девяносто шестом, с деньгами можно было жить. Жить с большой буквы. Потом, вернулся в Питер и, опять в свой институт. И снова меня никто не остановил. Боялся, конечно, страшно, но повезло. Спокойно прошел в лабораторию, включил установку, настроил, дождался времени. И ушел в свой семьдесят шестой. Хотелось посмотреть со стороны, как всё происходило, еще раз. Зачем? Не знаю. И, что удивительно, там я почувствовал, что мне не нужна больше установка. Я когда это почувствовал, чуть инфаркт не схлопотал. Встречаться с самим собой и профессором не стал, как хотел раньше. А сразу вернулся в девяносто шестой, потом снова в Питер. Потратил последние деньги вам на подарки и вот я здесь. И знаете, я чувствую себя сейчас суперменом. Но есть один минус в моих способностях, я без установки не могу перенестись в определённое время. Могу менять только эпохи, годы. А время суток и календарный месяц, почему-то нет.

Семёнов старший, всё равно, довольно улыбнулся.

— Я могу каждого из вас отправить в исходную точку ваших перемещений, только посредством установки. Но предупреждаю, история в ваших реальностях изменится и к чему это приведёт, один бог знает.

— И где же наши подарки? — подала голосок Инна, хитро и ехидно прищурившись.

— О, кто о чём, а молодая леди, хочет знать, что же ей привез старый маразматик?

Девчонка смутилась, а Семёнов старший расхохотался. Поставил остывшую кружку на стол и водрузил на свой стул чемодан.

— Что ж, надеюсь, не разочарую вас леди.

Он раскрыл чемодан, порылся и вытащил объёмную, красиво упакованную коробку.

— Принимайте милая девушка.

Инна взяла подарок, смущенно оглядела ребят. И тихо пролепетала — спасибо Алексей Алексеевич…

— Ну, ну, открывай, не стесняйся… — подтолкнул он её.

На столе появились еще три коробки, разных размеров. Семёнов обошел стол и вручил каждой девушке.

И тут раздался визг Инны, чуть не обрушивший потолок.

— Это косметика-а, французская!!! Вов смотри!!! Ребята смотрите!!! Духи!!! Щипчики!!!

Семёнов старший довольный, спустив чемодан сел на своё место.

Девушки тоже срывали красочные полиэтиленовые плёнки со своих подарков. С наборов духов, косметики и маникюра, только разных стран мира.

— Ну а вам, молодые люди — поглядел на ребят старый, нет, старым назвать его уже было нельзя, так в возрасте, ученый — если честно не знал, что подарить. Вас Владимир, вряд ли можно чем-то удивить из девяносто шестого. Но хотя бы это.

Семёнов сунув руку в чемодан, вытащил деревянный ларец и катнул его по столу к Вовке — сигары, настоящие кубинские сигары. Пол Питера обегал пока нашел.

— Вам Александр, так сказать новинка в том времени мультитул.

И коробочка с инструментом поехала к Сашке.

— Ну, а вам, дорогие мои двойники, ничего лучшего придумать не мог, как купить по вечному перу, самых лучших производителей мира, записной книжке и сотовому телефону. Еще две коробочки заскользили по поверхности стола.

— Стовые, конечно, здесь не работают пока еще, но вам должно быть интересно, как они устроены. Дерзайте коллеги. Компьютер я конечно не привёз. Но кто нам мешает сгонять за ним, скажем в две тысячи двадцатый, или сотый.

Ребята горячо и самое главное искренне благодарили Семёнова старшего. Тот с удовольствием принимал их благодарности. А сам украдкой смотрел на СВОЮ Светлану.

— А вы знаете? — Заговорил, вдруг, громко, перекрикивая гомон, Семёнов младший, но каким-то испуганным голосом.

Ребята притихли, сосредоточив на нём взгляды.

— Всё это конечно интересно, новинки прогресса. Но как-то несправедливо по отношению ко мне, к нашему времени, к тем, кто действительно это все изобретал. Я всё таки, не боюсь этого слова, ученый. И мне интересен сам процесс… А оказывается, всё, над чем мы работаем, уже придумано, работает, летает. Теряется всякий смысл заниматься наукой вообще. Такое впечатление, что меня ударили по рукам и погрозили пальчиком…

Ребята, в тишине, растерянно смотрели на парня, не зная, что ответить. Тот тоже молчал, переводя глаза с одного на другого.

— А ведь он прав — наконец высказался Семёнов третий — мы еще не думали об этом, но… Но придёт время и мы поймём, что всё чем мы занимаемся, это чистой воды плагиат…. Слава? Лавры? Степени? Да на кой черт мне это. Таким путём.

Семёнов старший, вдруг, поднимаясь со своего места, громко зааплодировал.

Ребята в недоумении перевели взгляды теперь уже на него.

— А я всё думал, ждал, кто же из нас, Семёновых, первый взбунтует. Признаться, на это и было рассчитано. Уж, простите старика. Сотовые телефоны, компьютеры будущего, варп-двигатели. Сгонять туда, сюда. Я ведь в столице не просто прожигал жизнь, я думал, много думал. Двигать прогресс можно и нужно. С нашими возможностями теперь это просто. Но заниматься наукой, уже невозможно, зная, что всё уже придумано. Нужно только сходить и подглядеть. Но опять же нельзя подгонять время. Цивилизация развивается согласно своим, определённым, законам. И вмешиваться в эти законы нельзя. Это приведёт к хаосу, разрухе, войнам и смерти. Это я понял. Но вот не могу понять, что теперь делать нам. Кто мы, кем стали? Кем будем? Сторонними и безучастными наблюдателями или вершителями? Похоронной командой цивилизаций? Или её спасителями и благодетелями? Ну, Семёновы, кто ответит?

Семёнов старший постоял, с минуту, разглядывая своих растерявшихся двойников.

— Молчите? Так я и думал. Сразу ответить на этот нелёгкий вопрос невозможно. Что ж, наверное, что бы получить ответы, нужно время. И оно у нас есть. Вот мое предложение. Уйти из этой реальности, оставив всё как есть, и просто жить. А то, что мы уже здесь наворотили, не думаю, что много. Найдётся, кому разгрести. Присматривать, конечно, придётся. Тут уж никуда не деться. Но больше не вмешиваться.

— Я за — обнимая свою Свету, поднял руку Семёнов третий.

— Только Лиску заберём — категорично заявила Света.

— Да, без проблем — согласился старый Семёнов.

— А… — Махнул рукой Семёнов младший — я с вами, теперь мне здесь, делать уже нечего и не интересно. Вот только родители… И у меня появилась идея…. Создать защиту от перемещений для каждого из нас и будущих двойников, а если получиться и переместитель, каждому… И, что бы они были вот такие — он раздвинул большой и указательный пальцы, ну, или хотя бы вот такой вот, как этот сотовый телефон.

— Дерзай, а родителей будешь навещать раз в год — улыбнулся Семёнов старший.

— И кодекс нашему маленькому сообществу, написать. Что можно и чего нельзя — вставила Светлана вторая.

— Правильно — поддержала её Светлана первая.

— А вы мадам — повернулся к ней Семёнов старший — неужели уже передумали, возвращаться?

Светлана Владимировна не смутилась и прямо посмотрела на мужа. В её глазах исчезла снисходительность и некоторая злость по отношению к нему.

— Да, Алёша, передумала. Но скажу честно. Жалела, особенно последнее время, что вышла за тебя. У меня ведь была такая партия. Хоть и не любила я его.

— Чернышев? — Спросила Света первая.

— Да, откуда вы знаете? — округлила глаза женщина.

— В этой реальности Света Свиридова, теперь Чернышова, жена торгового представителя. А Лёшка вообще еще холостой.

— А теперь, значит, увидели более радужную перспективу? — хмуро бросил старший Алексей.

— Да Алексей — немного с вызовом ответила та — и не только в плане перспективы. Я, я стала другой. И если ты обещаешь мне видеть дочь и следить за тем, как она растёт, я останусь с вами… с тобой. Я ведь и в самом деле любила тебя когда-то и говорю это при всех. Вот только тогда, когда ты затащил меня в этот богом забытый городок. Да, еще и в общагу. Отношение к тебе стало меняться. Я ждала и терпела, когда кончаться эти три проклятых года распределения, что бы вытащить тебя и себя из этой дыры. Да, нам выделили потом квартиру… Но ты спелся со Звинарским. Ушел весь в свою работу. Перестал обращать внимания, не стал замечать не только меня, но и Лиску. И, что ты хочешь после всего этого от меня?

— Прости, не подумал… Хорошо, обещаю тебе видеть и следить, как Лиса растёт, но со стороны, не вмешиваясь.

Света кивнула.

— Хорошо, Саша? — Он перевёл взгляд на Сашку.

Сашка рассмеялся — а куда же мы с Веточкой без вас?

Семёнов кивнул.

— Володя?

— Я-то с вами, а вот Инна…

Испуганная девушка, уже придумавшая себе, что её не возьмут, со слезами на глазах смотрела на Вовку.

— Инночка, ты со мной? — Спросил он девушку.

— А ты возьмёшь меня замуж? — взяла быка за рога девчонка.

Вовка рассмеялся — уже взял, неужели ты этого еще не заметила.

Девушка расплылась в робкой улыбке — тогда с тобой… Только родители…

— Ну, мы не завтра уйдём, успеете еще решить свои дела — успокоил её Семёнов старший — Значит так, подводим итог. Уходим. Теперь выбор реальности, выбор эпохи? Возьмем время подумать или уже есть предложения?

— Время — поднял руку Семёнов третий.

— Время — поддержал его Сашка.

— Да, время — поднял в свою очередь руку Вовка.

— Принято — хлопнул по столу ладонями Старый ученый — а теперь вот.

Его рука опустилась в бездонные недра своего чемодана и вытащила одну за другой две бутылки звёздного коньяка. А потом и шоколад, черный невзрачный и не в заводской упаковке, а в полиэтиленовом мешочке, наломанный неровными кусками.

— С рук брал, настоящий… — Оправдался он за непрезентабельный вид лакомства — пробуйте… и давайте закрепим, так сказать наши решения. И создание, как выразилась Светлана Владимировна, нашего маленького сообщества.

Света-первая подошла к Семёнову старшему, после того как уже отгремели торжественные речи и опустели рюмочки — Алексей Алексеевич, а ты ведь всё это срежиссировал не на голом месте.

— Конечно, я смотрел и смотрю в будущее — ответил тот, согласно кивая и придерживая за талию свою жену — как и ты Света, это иногда ужасно раздражает. Отключаться от этого я еще не научился. Пытаюсь, но пока не получается.

— Это дело времени. Научишься. У меня тоже не сразу получилось. Долго мучилась, даже в хандру впадала. Неделю ни с кем не разговаривала. Держись, ты, получается у нас теперь лидер, вожак. Тебе унывать нельзя.

Света посмотрела в глаза Светлане Владимировне — помоги ему сестрёнка.

Та, уронив, вдруг, нечаянную слезинку, переспросила, порывисто обняв Свету — как ты меня назвала? Сестрёнка?

— Угу — только и смогла промычать Света, уткнувшись носом в почти невидимую, эластичную пленку защиты, разделявшую их.

29

Неделю, ребята улаживали свои дела…

Инна с Владимиром официально оформили свой брак. Пришлось Вовке потрудиться, мороча головы работникам ЗАГСа и паспортного стола. Но это ему в удовольствие. В рекордно короткие сроки получил новый паспорт, со всеми печатями и даже с пропиской. Инна обзавелась новой фамилией и также новым паспортом, став замужней женщиной. Её родители обрели обожаемого зятя. А сам Вовка и жену и тестя с тёщей. Обошлись без лишней помпы. Отпраздновав в тесном дружеском кругу, хоть и настаивал тесть на роскошной свадьбе. Оказывается, у него здесь имелась очень много кровных родственников. Как он будет им в лицо смотреть… Если не сыграл свадьбу единственной дочери. Но оставшись как-то вечером с Вовкой наедине, вдруг, резко изменил свое мнение. Согласился, представить такой скорый брак срочным отъездом, молодых. И очень ответственной работой зятя на государственном посту. Расплачивались, конечно, сбережениями Семёнова младшего и тем, что оставил им Звинарскмй, а оставил он им совсем не гроши.

Сам же Семёнов младший, плюнув на работу, уехал к родителям в Псков. Всё равно, пока нет рядом проводника, находиться близко со своим двойником ему было нельзя.

Семёнов старший со СВОЕЙ Светланой переместился в далёкий семьдесят шестой, как и обещал ей.

Семёнов третий и Света-первая просто наслаждались жизнью и друг другом. Дожидаясь своей очереди на перемещение, чтобы забрать дочь и предупредить родителей об отъезде на неопределённый срок.

Сашка с Ветой на Жигулях первой модели, подаренной родителями Инны ей на свадьбу, укатили в Питер. Посмотреть легендарный город на Ниве. Прихватив небольшую, из тощего, после всех трат, общего бюджета, сумму. Надеясь по дороге раздобыть еще денег. Как? Сашка промолчал.

Но вот неделя пролетела, вернулись Семёнов старший с женой и Семёнов младший. Всего один денёк-то и успел побыть с родителями. Ждали Сашку и Вету. Они должны были быть со дня на день. И пока их ждали. Старший переместил своего младшего двойника со Светой-первой в их реальность за дочерью.

Вот там-то и произошли непредвиденные события. Да, такие, что Семёнов старший, вынужден был срочно прилететь за Вовкой. А виновником этих непредвиденных обстоятельств, стал, как не странно, Звинарский. Тот, Звинарский, в их реальности.

Поздним вечером, почти ночью, Семёнов старший появился в доме.

— Володя! — Крикнул он из холла, так как в кухне никого уже не было.

На лестницу выскочили сразу три испуганные, ЕГО, Светланы, пряча за спину руки, сжимающиеся в кулачки. Через мгновение осталась одна.

— Фу, ты, напугал, привет — проговорила она, успокаиваясь и спускаясь — ты как в дом попал? Я точно помню, замыкала…

Семёнов покрутил на пальце связку ключей — профессор дал, на всякий случай. А где Владимир?

— Нет никого Лёш, Володя с Инной уехали в город к родителям, а Семёнов младший в общежитие, собирать вещи, а завтра собирался писать заявление на увольнение. Я одна, а что случилось?

— Да Володя нужен, там Звинарский бучу поднял. Нужны ментальные способности.

— Так, пойдём, позвоним, у Инниных родителей есть телефон, и я даже его знаю.

Светлана легко сбежала по ступенькам и обвила руками шею мужа — приехал…

Тот подхватил её на руки и загадочно улыбнулся — позвоним, говоришь..? — Рассмеялся он — нет, у меня немного другие планы на эту ночь… А всё остальное подождёт.

И понес ее назад, в их комнату.

— А, если, у нас родится еще одна девочка? — спросила она лукаво, прижимаясь щекой, к щеке мужа.

— Значит, у нас будет две девочки — смеясь, ответил тот, ускоряя шаг.

— И у этой девочки, будут папа и мама? — спросила Света, печально вздохнув.

— Обещаю…

Ни свет, ни заря, после раннего звонка Светланы Владимировны, Семёнов спал как сурок, Вовка был уже на пороге дачи профессора, вместе с Инной.

— Что случилось? — Спросил он, входя в дом, дождавшись поворота ключа в замке.

— Сейчас Вов, Алексея разбужу, он тебе всё и расскажет.

И Светлана Владимировна убежала, шлепая шлёпанцами по ступенькам.

Уходили Семёнов старший и Вовка, даже не попив чая, не говоря уж о завтраке. Семёнов только намочил голову под краном, что бы прогнать сонливость. Установку включать не стали. Не хотели тревожить семью профессора, проживавшую лето на даче, в другой реальности.

— Лев Соломонович, мне нужна вся документация по установке — потребовал Семенов третий у профессора — и установка должна быть уничтожена.

Они вчетвером, Алексей-третий, Света-первая и Семёнов старший с Вовкой, стояли в кабинете Звинарского перед его столом.

Тот вальяжно развалился в своем кресле и, улыбаясь, молча вертел в руках трубку телефона.

— Нет — наконец выдал он, не меняя позы и выражения лица — ты ведь понимаешь, что мне сделать только один звонок и через минуту здесь будут все спецслужбы страны. Или ты работаешь на меня, или я…

Договорить он не успел, рука сама положила трубку на рычаги телефонного аппарата.

Профессор удивлённо посмотрел на свою руку, а потом и на ребят.

— Что за фокусы Семёнов..? — Вскричал он — да я…

И опять не смог, ни договорить, ни совладать с собой, его вскрик заглушил громкий стук искусственных зубов во рту. Сломанные протезы заполнили рот острой пластмассой.

— Ключи от сейфа, быстро — сквозь зубы, прорычал Вовка — или я остановлю тебе сердце.

Дрожащей рукой профессор вытянул из кармана брюк ключи и положил на стол.

Семёнов третий схватил их и кинулся к сейфу. Через минуту он уже складывал разрозненные бумаги и подшитые папки в большую хозяйственную сумку, что предусмотрительно захватили с собой.

Вовка взглядом усыпил профессора, тот безвольно уронил голову, стукнувшись лбом о стекло, покрывающее стол, и из его открывшегося рта посыпались остатки челюстных протезов.

— Стирать память? — Спросил Володя у Алексея старшего, пока младший паковал свои труды.

— Зачем? — пожал плечами тот — Полной схемы взаимодействия полей он не знает. Ты ведь не посвящал его в это Алексей, как и я, в свое время — обратился он к копошащемуся с бумагами двойнику.

— Конечно, нет, эта схема у меня вот здесь — и он постучал себя по лбу — всё, я всё собрал. Теперь в лабораторию.

— Ты всё приготовил? — Спросил Семёнов старший.

— Да — за него ответила Света — мы уже разукомплектовали установку, осталось уничтожить.

— Тогда Вова внуши нашему профессору, что нас здесь не было, или нет, внуши, что семейство Семёновых он отправил в отпуск на месяц, а нас с тобой не было.

— Сделаем, не вопрос… — усмехнулся Вовка, и подошел к спящему Звинарскому.

Через три дня трое Семёновых и Вовка входили в так знакомый ему подъезд обычной пятиэтажки.

— Мама, точно дома, суббота, а отец не знаю, может на смене… — Волнуясь, говорила Света, просто чтобы, что-то говорить и чем-то занять свои мысли.

Двери распахнул отец. И Света тут же с визгом оказалась в его крепких объятиях. За его спиной суетилась, не старая еще и не потерявшая своей красоты женщина. Просто эта красота, стала с возрастом еще насыщеннее и ярче. Легкая седина в волосах подчеркивала её зрелость, но никак не старость. С криком и звонким смехом протиснулась меж взрослых девчушка и мигом оказалась на руках у папы. Так как руки мамы были заняты, она обнимала одной дедушку, а другой бабушку.

— Надолго? — Спросил отец Светы, отстранив её от себя на вытянутых руках, вглядываясь в лицо.

— Нет пап, завтра вечером уезжаем…

Отец только кивнул, передав дочь матери и шагнул к зятю, протягивая широкую ладонь — ну, здоров Лёха, Лёхин сын…

Они обнялись и Свиридов старший, отступив, наконец, пригласил всех в дом.

— Алексей Алексеевич, мой полный тёзка, даже фамилия у него Семёнов — представил Алексей своего старшего двойника — И Владимир, друг, товарищ, почти брат — смеясь, представил Алексей и Вовку — А вообще мы работаем вместе, завтра вместе и уезжаем в командировку.

— Куда? — Приглашая проходить в комнату, спросил отец — надолго?

— Да, отец, надолго, наверное, пока на год, мы с трудом вырвались за Лиской. А куда не спрашивай, ладно…

— Не буду, ох, уж эти ваши секреты.

Потом были длинные разговоры за столом. Сначала ни о чём. Кто женился, кто родился. И постепенно, шажок за шажком, по мере убывания в бутылке и тарелках, сместился, как водится под вторую "Столичную", в сторону больной темы, политики.

Но очень скоро женщины разогнали разошедшихся в споре мужчин по приготовленным спальным местам.

Следующий день Лиска хвостиком ходила за Семёновым старшим и, каждый раз улучая момент, оказывалась у него на коленях. Подспудно чувствуя своей детской интуицией родственную душу. Тот, от души, и тискал девчушку и, таская со стола конфеты и другие вкусности, тихонечко засовывал их в мелкие кармашки девчоночьего платьица.

Наконец мама Светы, с улыбкой наблюдая за этой игрой, спросила — что Алексей Алексеевич, своих то, нет?

— Как это нет — в шутку возмутился тот — внучки уже взрослые… Вот-вот правнуками обзаведусь…

— Это сколько же вам лет? — Изумилась женщина.

— Шестьдесят два скоро…

— Вот это да, а по вам и не скажешь… Ну сорок, от силы…

На это Семёнов старший только усмехнулся…

Вечером после коротких, но слёзных со стороны женщин проводов, заказав такси, теперь уже пополненным одним детским представителем семьи Семёновых, составом, отбыли на вокзал. И через три дня были уже снова в Солнечногорске. Потом опять такси до дачи Звинарского и, перемещение.

Их уже ждали. Не успели путешественники миновать столбы ворот, как все высыпали во двор с криками и гомоном. Лиска, спавшая на руках отца, подняла голову и, не разобравшись со сна, хныча, потянула руки к Свете-второй — мама, я писать хочу.

Светлана Владимировна подхватила девочку и понеслась в дом. Немного растерянная Света-первая с блуждающей улыбкой на губах проводила свою "сестрёнку" взглядом до самых дверей дома.

— Вот так "сестра" — склонился к её уху Семёнов старший — теперь у нашей дочери — хихикнул он — две мамы и три папы. Как делить-то будем?

— Да, уж-ж… — Протянула обескураженно Светлана.

Расшалившуюся, от чрезмерного внимания, Лиску, наконец, уложила спать Света-первая, настоящая мама. И вернулась в кухню, где все и собрались, не смотря на позднее время.

— Завтра возвращается профессор — взял слово, дождавшись, когда Света, займёт свое место рядом с мужем, Семёнов старший — я знаю, что ему сказать, но рядом должны быть вы Володя, на всякий, так сказать, случай. Этот Звинарский, мне кажется, более адекватен, чем, тот, с которым мы встречались совсем недавно. Он должен понять и принять наши доводы. А теперь слушаю ваши предложения по поводу выбора эпохи и реальности. Времени у нас было достаточно.

Все дружно переводили взгляды друг на друга, и никто не решался первым озвучить свои мысли по этому поводу.

И вот, после минутной тишины, поднялся, отодвинув табурет, Вовка.

— Я бы остался здесь, но хотелось бы навестить мать, и перевести её сюда, она всё равно там одна, я помогу легализоваться каждому из вас, здесь тихо, и если не мутить воду, возможно, мы и приживёмся. Уйти мы можем в любое время. Я знаю, впереди тёмные времена. Перестройка, развал Советского союза, война в Чечне… Но до этого еще двадцать лет и… И, может быть мы как-то сможем предотвратить всё это. Вот мое мнение и желание Инны. И, я не знаю… может стоит перебраться в столицу? Там много людей и много возможностей. В толпе легче затеряться. И ведь никто не запретит нам путешествовать по реальностям. Тем более Алексей — он посмотрел на Семёнова младшего — уже что-то придумал с защитой и переместителем.

— Что ж предложение мы услышали, кто ещё хочет высказаться.

— Я — протянул руку Сашка — мы с Ветой поддерживаем предложение Владимира, но мы еще не решили свои проблемы. Нам бы навестить родителей Веты, успокоить их. И маму бы мою тоже сюда перевести, она тоже там одна.

— Решаемо — ответил Семёнов старший — кто следующий.

— Мы — встал Семёнов третий — в принципе мы со Светой, за.

— Понятно… — Проговорил председатель этого импровизированного собрания — А, что скажет наш коллега?

Семёнов старший посмотрел на своего двойника, Семёнова младшего.

— Да, я в принципе не против, только я тоже хотел бы посмотреть мир…

— Да, как говорит Володя, не вопрос — улыбнулся председатель, помотаемся еще с тобой по реальностям. Ну, а вы, что скажете, драгоценная моя супруга.

Семёнов посмотрел на свою жену, сверху вниз, сидящую рядом.

Та подняла голову и пожала плечами — я как ты…

— Принято единогласно — хлопнул тот, что уже входило у Семёнова старшего в привычку, по столу ладонями — Теперь второй вопрос, нам нужны, как банально это не звучит, деньги. Нам, где-то надо жить, что-то есть. Не можем мы всю жизнь сидеть на шее Звинарского. Прошу озвучить ваши предложения. И если их пока нет, то думайте, господа.

— Товарищи — поправил его Сашка.

Семёнов перевёл глаза на него.

— Здесь, в это время — пояснил Александр — говорят товарищи. За господ можно и под статью попасть.

Алексей старший согласно кивнул — помню Саша, помню, но… вырвалось.

— И все же надо перебираться из Солнечногорска — подала голос Света-первая — город маленький, мы здесь будем у всех на виду. А это не очень хорошо. И столица, правильно сказал Володя подойдёт, как нельзя лучше.

— И деньги можно заработать, как мой отец — привстала с табурета Инна — он отличный механик и чинит машины, частным образом, даже нашим местным шишкам, потому его никто не трогает.

— Но это левый заработок, в это время безработицы нет, тунеядство тут тоже не приветствуется — вновь высказалась Света-первая.

— Стоп, стоп товарищи — пресекая разгорающийся спор, замахал руками "председатель" — нам нужны конкретные предложения. Давайте еще посоветуемся с профессором, а уж там решать будем. Раз уж мы тут остаёмся. И думать, думать. На этом, пока, всё.

Обе Светы и Инна засуетились вокруг сидящих мужчин, разнося тарелки и стаканы для позднего, очень позднего ужина.

А те затеяли, как и полагается нешуточный спор, "Что, Где, Когда, зачем и Почему". Вот девушки и торопились притушить эти страсти чаем, бутербродами и сладкими пирожками. Совсем погасить их у них бы всё равно не получилось, а так хоть пригасить. С набитым ртом не очень-то поспоришь. Хотя, это, наверное, спорное утверждение.

На следующий день, уже под вечер, у ворот остановилась всем знакомая "Волга". И после сердечных рукопожатий и коротких похлопываний по плечам, наряду с переобнимашками всей женской половины. Звинарский и трое Семёновых с Вовкой удалились в кабинет хозяина дачи. Девушки принесли им холодные закуски и легкое вино из запасов самого же профессора. Из-за тяжелых, плотно закрытых дверей кабинета, без малого четыре часа раздавались приглушенные крики и возгласы. Но вот, наконец, всё стихло и двери распахнулись

Первым выскочил взъерошенный и раскрасневшийся, но довольный профессор. За ним вышли не менее довольные и остальные.

И вновь все собрались на кухне. Лиска забралась на колени Семёнова старшего и, ни в какую, не желала слазить. Да, тот и сам прижимал её крепко к себе, отмахиваясь, то одной, то другой свободной рукой от "мамаш".

— Товарищи — не вставая с места, боязливо поглядывая на обеих Свет, что бы, не отняли драгоценность, начал Семёнов старший — дадим слово профессору Звинарскому.

Профессор встал и шутливо раскланялся.

— Ну, что говорить, то, что вы решили тут без меня, я полностью и безоговорочно принимаю. А куда бы мне деться… — Коротко хохотнул он — и насчет Москвы, я тоже согласен. Я еще не говорил, но Лёша знает, у нашего института там есть совсем не большое опытное экспериментальное производство при заводе имени Ленина и, как и полагается, несколько комнат в общежитии, которые мы используем как гостиницу для командировочных. На первое время это выход.

Второе, заявление твое Лёша я порву, как его и не было, лаборатория так и остаётся за тобой, еще я пробью тебе однокомнатную квартиру в новостройке, получу, конечно, по шее от профкома и месткома, но ничего переживу. И даю тебе картбланш, модное нынче слово, на свободный полёт, но с результатом, хотя бы и плагиат, как вы утверждаете, вам всем надо жить и выжить.

Помогу, насколько это будет в моих силах с легализацией. Дети всех партийных деятелей нашего района хотят учиться в столичных ВУЗах, на этом и сыграем. Есть у меня некоторые связи. Третье, опытное производство, возглавит в ближайшее время, там как раз сейчас нет руководителя, если вы не возражаете, Светлана… Э-э… Да обе. Дипломы их позволяют. После легализации, конечно. Дальше, Инна и Владимир… Тут уж им самим решать. Во всяком случае без дела не оставлю, если, что… Саша и Вета… Как я сегодня узнал, нашу милую девушку зовут Наташа, красивое имя, и очень вам идёт — улыбнулся он Вете-Наташе.

— Решу, как уже было сказано после легализации. Александр, вы хотели учиться? Тут вообще нет никаких препятствий. Как получите документы, напишу вам направление в любой ВУЗ от нашего НИИ. Только экзамены всё равно придется сдавать, хоть и пойдёте вне конкурса. Вот и всё, что хотел сказать. А, нет, не всё. Получилось выбить финансирование на микроволновую печь и принтер. Теперь всё.

— А я значит в пролёте..? — Рассмеялся Семёнов старший.

— Как можно, уважаемый коллега? Если бы я знал раньше все ваши звания и ученые степени, я бы с первого дня преклонил перед вами голову. Мне стыдно предлагать академику и своё-то место. Так что, выбирайте сами, уважаемый профессор. Тем более вы теперь у нас проводник, и мне кажется, без дела вы не останетесь. И помните свое обещание показать мне миры. Я теперь один из вас. И никуда вам от меня не деться, как и мне от вас. А пока мой дом в вашем полном распоряжении.

— Ну, что Санёк, опять вагоны? — посмеиваясь, поддел Вовка друга.

— Да Вов, наверное придётся… И у меня… Я хотел показать в общем… Вот смотрите…

И Сашка положил на стол, аккуратно нарезанные на квадраты, примерно полметра на полметра, листы ватмана.

— Что это? — протянула руку Светлана вторая, пододвигая их к себе и переворачивая — О-о… Что это? Саша, это ты?

Сашка скромно опустил глаза.

— Ни фига себе… Вот это да… Не может быть… — неслось со всех сторон, пока листы расходились по рукам.

Это были портреты. Портреты Светы, Инны, Веты, Вовки, Обоих Семёных, молодого и старого, Звинарского. На паре листов, выполненные обычным карандашом, написаны удивительные пейзажи соснового леса, вид из их с Ветой комнаты.

— Ну, Саня, опять удивил — восхищался Вовка, перебирая листы — это ж надо скромник какой, молчал столько времени.

— Теперь я понимаю, о каком учении ты говорил — вскинул на него взгляд Звинарский — будет тебе Репинское. Разобьюсь в лепёшку, но устрою. Готовься, осенью в Ленинград поедешь…

— Так этим ты в Питере зарабатывал? — снова спросил Вовка.

— Ага, он на набережной Невы целыми днями сидел — ответила за него Вета — к нему очереди стояли. Даже подошел какой-то мужчина и спросил, где Саша учится, а когда узнал, что не учится, а просто с детства любит рисовать, пригласил в августе приехать и сразу к нему, дал Саше телефон и адрес и, что бы он его нашел.

— Да, Саня, ты талантище… — не уставал нахваливать его Вовка, потихоньку подгребая под себя два портрета, Инны и Светы.

— Но, но — возмутился, полу в шутку, полу всерьёз Семёнов третий, заметив это — ты мою жену не тронь, этот портрет мне полагается.

И вытянул у него из-под пальцев рисунок с портретом Светы.

30

Разошлись опять поздно, Лиска давно уже спала, уткнувшись носом в грудь Семёнова старшего. И опять не обошлось без вина и долгих разговоров о будущем. Светы первая и вторая пустили по рукам скромные тетрадные листики с первыми набросками, уложения о путешествиях во времени и пространстве…. А это опять же споры, споры, споры.

Через день, пока Звинарский "забрасывал удочки" своим знакомым по поводу легализации ребят, Семёнов старший переместил Сашку, Вету, Вовку и Семёнова третьего в далёкое, далёкое будущее. В родной мир девушки. Предварительно с ней поработала Света-первая, отключив вшитый в запястье чип.

Как позже рассказывал друзьям Сашка всё на той же кухне, спустя сутки после возвращения. Уже не такой уставший и грязный, как сразу после перемещения. С рукой, закованной в гипс и на перевязи через плечо и шею. Его одного доставил Семёнов старший и тут же ничего не объясняя исчез.

— Алексей Алексеевич переместил нас ближе к утру рядом с домом, где живёт Вета, Наташа правильно определила место. Здесь в нашем времени этого дома, да и вообще микрорайона еще нет, только, только начинается строительство. Мы поднялись по соседнему подъезду, всё вроде бы было тихо. Саша убрал часть стены, и мы в темноте вошли в квартиру. Но оказалось нас уже ждали. Как только стена встала на место, что-то тихо зашипело и мы, не ожидая ничего такого, потеряли сознание. Как оказалось нас просто усыпили газом. Очнулись уже в какой-то комнате, фиг знает, чем экранированной. Но Сашка, старый и Вета потеряли свои способности, но только не Володя. Правда, у Владимира они стали очень-очень слабыми. Но физическая сила никуда не делась. Он просто вырвал из крепления ремни, которыми нас привязали к лежакам. Тут же прозвучала серена, и в камеру, а это была, как я понял самая настоящая тюремная камера, дверь с глазком и выдвижная кювета для тарелок. Пока открывалась дверь, Володя успел освободить Саню. И тут началось… В камеру ворвались сразу четверо… Я не знаю как их назвать, тюремщиками, язык не поворачивается, самые настоящие рыцари, только не из средневековья, а из фантастических фильмов, доспехи не доспехи, скафандры не скафандры, но с самыми настоящими мечами. А, может мне это после сонного дурмана так показалось. Они бросились на Володю с Саней. Но как оказалось нашего десантника, так просто не напугать, да и Сашка не из робкого десятка. В общем, они успокоили всех четверых и уже с их палками-мечами выскочили из камеры. Оставив двери открытыми. Вета сразу исчезла и ремни на мне отстегнулись, потом спали они и с Семенова. Мы осторожно вышли из камеры. Володя с Саней стояли по обеим сторонам дверей и творили невероятное. Я такого даже представить себе не смог бы. Со стороны Владимира появляющиеся "рыцари" начинали, вдруг, кричать и, размахивая своими палками, кидались друг на друга, а со стороны Сани просто исчезали.

Вета — крикнул Саша — ты как? Я тебя не вижу. Девочка тут же проявилась рядом с ним. И он, успокоившись и приобняв девушку, просто растворил часть стены. Володя кинул в обе стороны коридора какую-то гадость, я видел, как от него отделилась непонятная слабо мерцающая энергетическая субстанция. Знаете, я почему-то стал видеть ваши способности, ну, то есть не сами способности, а их проявления на физическом уровне. Это как марево, как туман, пронизанный какой-то энергией… Только у всех он разного цвета и конфигурации. Будет время надо бы записать и зарисовать всё это. И мы выскочили на многолюдную улицу. Люди с удивлением уставились на нас и на дыру в стене. Саша не стал её восстанавливать, не до неё было. Вета, схватив его за руку, потянула в сторону, и мы побежали. Оглянувшись, я видел, как из этой дыры выскакивали "рыцари", много и бросались за нами. Я крикнул об этом Володе и он, на миг, остановившись, запустил в толпу еще что-то, отчего толпа народа, вдруг безумно, с громким воем, накинулась на этих солдат.

А Вета, тем временем, вдруг исчезла, что-то сказав Саше и почти тут же из проплывающего мимо автомобиля, вот хотите, верьте, хотите, нет, но я не оговорился, именно проплывающего, у него не было колёс, фантастика, вылетел на мостовую человек. Потом показалась голова девчонки в открытых широких дверях и махнула нам рукой. Потом, потом мы долго петляли по городу, несколько раз, точно таким же способом меняли машины и наконец, бросили очередную, где-то в пригороде. Дальше пешком, вернее бегом, целый час бежали, я думал, сдохну. Но ничего выдержал. Правда, Семёнов старший всё это время тянул меня за руку, как буксир. И откуда у старого столько сил. Потом долго шли. Алексеич всё спрашивал — может, вернёмся. Но Вета отрицательно крутила головой, отвечая — маму и отца заберём, тогда и вернёмся.

Но скрыться нам не удалось, с неба нас атаковали, какие-то крылатые машины, вот уж точно, шедевры конструкторской мысли. И опять мы этого не ожидали вверх-то, никто не смотрел. Вокруг начали вспухать ослепительные круги, по ушам ударил высокой частоты звук. Но выручил нас Алексеич. Он окружил нас каким-то полем. Звук исчез, но вот у всех на насколько минут пропало зрение. Пока проморгались, нас уже окружило человек двадцать этих самых "рыцарей". Тут у Володи, похоже, вообще снесло крышу, он их всех убил, просто поведя рукой, и они свалились, как будто их косой скосили. Страшно, очень страшно. Их головы просто лопались внутри шлемов. Потом и сам упал. Из ушей и глаз потекла кровь. Семёнов склонился над ним, потрогал и сказал, что жив, только выложился весь. Он и правда стал как будто тоньше и меньше. Сашка подхватил его на руки, и мы опять побежали. Нас пытались еще преследовать, но тут уже я не выдержал, мне показалось, у меня получится, и скопировал Володину конфигурацию облака, которое он кидал, там, в тюремном коридоре, и запустил в эти маленькие самолетики. Два свалились, а остальные отстали. Только после этого и мне стало плохо, я упал и вот… рука. Пока со мной возились, Володя пришел в себя, пробормотал, что-то про поесть. Но у нас ведь ничего с собой не было. Наши рюкзаки остались еще там, в квартире Веты, а может и еще где…

Володя отказался перемещаться, а меня и не спросили, просто сгребли в охапку и вот я здесь.

Инна сидела, сжимая в дрожащих руках чашку и тихо плакала. Света не мигая смотрела на Алексея. Светы-второй и Семёнова третьего не было. Они не могли находиться рядом со своими двойниками, пока нет проводника. Но слушали его рассказ по детскому телефону, трубка которого лежала на столе.

— Им нужна помощь — донеслось из динамика трубки — Лёха, заряжай нашу дурмашину.

— Нет — встрепенулась Света первая — мы им ничем не поможем, а сами пропадём. Вова с Сашей справятся. Да и Семёнов не лыком шит.

Трубка промолчала.

— Будем ждать — через минуту донесся из трубки голос Светы второй — ты права сестрёнка, мы им сейчас ничем не поможем. А ты Семёнов лучше займись излучателем поля защиты. Сил нет сидеть здесь.

— Не понял — удивился Семёнов младший — а чего вы там сидите? Я ведь тоже теперь могу, мне почему-то так кажется, построить защиту. Давайте попробуем.

— Так чего же молчал…. - дальше шли непечатные выражения из уст Светланы Владимировны, и хохот Семёнова третьего.

Первым осторожно вошел в дом Семёнов третий, к нему также не спеша начал подходить и Семёнов младший. Тоненькая плёночка защитного поля замерцала, но не набирала силы.

— А так — сзади к Семёнову младшему подошла Света и взяла его за руку, плёночка исчезла совсем, и Семёнов-третий, покачнувшись, стал опускаться на колени. Но тут вдруг защита вспыхнула с новой силой, и её призрачный свет заполнил холл дома. Семёнов третий вновь твёрдо встал на ноги.

— Ты только не привыкни, держать чужого мужика за руку — пошутил через силу её муж — а то мне придётся вызвать его на дуэль и убить как Дантес Пушкина.

Семёнов младший расхохотался — я чужими жёнами не интересуюсь, тем более женами братьев.

— Это хорошо — улыбнулся и Семёнов третий.

А Светлана задумчиво проговорила — одного перемещения мало, чтобы дар стал сильнее, надо как минимум два, три.

— Точно — подтвердила входящая следом Света-вторая — пошли, что ли приготовим чего-нибудь, а то я от волнения готова обоих Семёновых сожрать. А ты — заметила она выглядывающую из кухни, заплаканную Инну — хватит реветь, ничего с твоим Вовой не случится, давай быстро картошку начинай чистить, а я пока мясца порежу. Пошли.

А в это время в далёком две тысячи сто шестьдесят седьмом году близ города Солнечногорска шел самый настоящий бой. Несколько сот человек сошлись в кровавой бойне. С одной стороны повстанцы в разношерстной одежде, но с самым современным оружием шли не жалея себя в полный рост на гудящие сгустки плазмы, изрыгающиеся из полицейских плазмомётов, другой стороны.

В центре этой самой другой стороны лежали четыре, неимоверно истощенных человека. Трое мужчин и женщина. Один еще подавал признаки жизни, из последних сил поддерживая тусклый щит-купол. Трое, по видимому, были без сознания. Потому как один из них, самый старший по виду, время от времени протягивал руку то к одному, то к другому и что-то говорил.

Люди гибли и с той и другой стороны. Но со стороны полиции потерь было больше. Всё же маломощное полицейское оружие было малоэффективно для таких боевых действий. Сгусток плазмы больше обжигал, чем убивал. Всё-таки, это оружие считалось не летальным и предназначалось только для полицейского, а не войскового спецназа. А вот повстанцы все как один были вооружены кинематическими винтовками последнего поколения. Стальная пуля, летящая с огромной скоростью, прошивала насквозь любые бронежилеты. Вот они-то как раз и предназначались для военных. Тем более, эти винтовки, не имели аккумуляторов и быстро перезаряжались, в отличии от полицейских плазмомётов.