Лето любви

Глава 5

В течение следующих нескольких дней Стэйси Робертс с головой ушла в работу. Она решила для себя, что жизнь кажется намного проще, если не осложнять ее постоянным самокопанием. Многочисленные отдыхающие, смеющиеся и жизнерадостные, стали панацеей от ненужных проблем.

Она ходила вместе с ними на пляж, игнорируя предназначенный для персонала, водила туристов на экскурсии по полуострову, а по вечерам ездила с ними в ночные клубы и рестораны Сорренто.

Стэйси хотелось поскорее скрыться в своем номере, только когда Марк Лоуфорд, возникающий словно из воздуха, приглашал ее на танец и, крепко сжав ее ладонь в своей, вел на танцплощадку. В такие моменты девушка старалась, чтобы их разговор касался только деловых вопросов, яростно убеждая саму себя, что эти нежно и уверенно обнимающие ее в танце руки ничем не отличаются от рук других мужчин, когда-нибудь приглашавших ее. А еще она смущенно размышляла, чувствует ли Марк, как бешено бьется ее сердце, когда он уверенно ведет ее в танце. Когда мелодия смолкала, она возвращалась в спасительное общество своих клиентов в совершенно растрепанных чувствах.

Последним человеком, которого Стэйси ожидала встретить, вернувшись с пляжа, был Джереми. Он выглядел солиднее, чем раньше. Девушка так удивилась появлению приятеля, что повисла у него на шее.

Джереми слегка отстранился и с явным восхищением начал рассматривать свою загорелую и посвежевшую подругу, облаченную в белый купальник.

— Вот это да! — пораженно вздохнул он. Затем задумчиво продолжил: — Ничего не скажешь, Сорренто явно влияет на тебя благотворно.

Голубые глаза приятеля искрились неподдельным восторгом, когда он весело рассмеялся. Стэйси показалось, что в его веселости проскользнула тень смущения. Потом он взял девушку за руку и уже более серьезным тоном сказал:

— Прости, я не мог приехать повидать тебя раньше.

Теперь уже рассмеялась она:

— Поскольку Рим находится в 160 милях отсюда, я не очень рассчитывала, что ты будешь носиться туда-обратно каждые несколько дней.

Приятель посмотрел на нее с легкой усмешкой, а затем нарочито разочарованно спросил:

— Так ты совсем по мне не скучала?

— Конечно, скучала! — поторопилась возразить Стэйси. — Но… ведь у нас обоих была работа, поэтому особенно скучать было некогда.

— Только не сегодня! — Он взглянул на часы. — До шести вечера завтрашнего дня, когда я должен вернуться обратно в Рим, я совершенно свободен, впрочем, как и ты.

— Я?! — Подруга удивленно распахнула глаза. — Но я еще не отпрашивалась…

— Его величество хозяин только что объявил об этом, дорогуша. И даже разрешил нам воспользоваться его машиной, чтобы совершить небольшое путешествие.

— С чего бы это? Но ведь это просто здорово! — Стэйси надеялась, что ее слова прозвучали с должным энтузиазмом. К счастью, Джереми, кажется, не заметил ее разочарования. Он воодушевленно продолжал:

— Представь себе! Только давай отправимся в разъезды завтра. Сегодня с меня уже достаточно поездок на автомобиле. — Он слегка скривился. — Зато завтра сможем наведаться в Кастельмар. Говорят там не плохо, так что развлечемся как следует.

— Замечательно. — Девушка улыбнулась, проходя в предусмотрительно распахнутую им дверь.

В вестибюле к ней подошла пожилая дама, расспрашивая про одну из намечающихся экскурсий, и, пока Стэйси разговаривала с ней, Джереми шепнул:

— Ладно, увидимся завтра в восемь утра, пойдет? — и быстрыми шагами удалился в неизвестном направлении.

Закончив разговор с клиенткой, она торопливо поднялась в свой номер. Девушку терзали угрызения совести, ведь ей совершенно безразличен человек, которого год назад она боготворила. Целый день с Джереми! Она постаралась поднять себе настроение примеркой нарядов.

Ее усилия, правда, не были оценены Джереми на следующее утро. Мимолетом окинув взглядом разноцветную элегантность ее наряда, приятель поспешно перевел взгляд на линию горизонта, недовольно заметив:

— Похоже, намечается чересчур жаркий день. Но все равно, воздух здесь совершенно отличается от римского.

Молодой человек галантно открыл для подруги дверцу авто, но его взгляд был по-прежнему отсутствующим. Он сел за руль и сосредоточился на дороге, ведущей прочь с территории отеля.

Во время поездки Стэйси показалось, что укрощенные было чувства вновь предают ее. Хотя Джереми и был отменным водителем, девушка не могла избавиться от мысли, что шикарный автомобиль принадлежит Марку и никто не управляет им лучше. Слава богу, цель их поездки находилась всего в нескольких милях к северу от Сорренто, так что им не пришлось находиться в машине слишком долго. Как только они вышли из авто, их общий выходной сделался просто замечательным.

Когда большая часть городских достопримечательностей была осмотрена и оценена по достоинству, Стэйси и Джереми зашли в тратторию, расположенную в тени пальм, чтобы перекусить и отдохнуть. Отсюда перед ними открывался потрясающий вид на залив.

После недолгого молчания Стэйси поставила свой бокал на белоснежную скатерть и с улыбкой сказала:

— А ты не очень-то распространяешься относительно своей работы в Риме.

Приятель сделал неспешный глоток и пожал плечами, прежде чем ответить:

— Да нечего особенно рассказывать. А потом, какой прок в разговорах о работе, когда тебе наконец-то дали выходной?

— Который почти закончился! — вздохнула девушка, глядя на закатное небо. После паузы она перевела взгляд на Джереми и вновь заговорила: — Просто мне интересно, так ли сильно ты загружен работой, как мы предполагали. — Она улыбнулась и продолжила: — Надеюсь, тебе кто-нибудь помогает, ведь иначе ты бы не смог вырваться в Сорренто.

Молодой человек допил свое вино, затем, лениво закинув ногу на ногу, ответил:

— У меня в подчинении две девушки. Они временно взяли все труды на себя.

— Две?! — Стэйси удивленно усмехнулась. — Ради всего святого!.. Я тут одна рвусь на части, а тебе выделили двух помощниц!

Он забавно вскинул брови и со смехом ответил:

— Не забывай, детка, что Рим будет чуть побольше Сорренто.

Внимательно изучая содержимое бокала, Стэйси спросила как бы между прочим:

— Ну и как, они хорошенькие?

Джереми рассеянно кивнул.

— Парочка милых крошек, — произнес он. — Тесса замужем за пилотом, летающим из Лондона на Ибицу, а Маурин обручена с одним из этих новомодных компьютерщиков.

Повисла недолгая тишина. Стэйси отрешенно наблюдала за пляской тени от вина в ее бокале. Джереми, запрокинув голову, рассматривал остроконечные листья пальмы, нависшей прямо над их столиком.

Что подвигло девушку задать следующий вопрос, она плохо понимала. Слова словно сами собой вырвались:

— А Мелани Дэвис еще работает в Риме?

Внешне приятель ничуть не изменился, но Стэйси заметила, как он внутренне напрягся.

— А почему ты вдруг заинтересовалась ею? — медленно произнес он.

— Не знаю, я просто думала о тебе, и все…

Сначала девушка решила, что резкий румянец на его загорелых щеках ей привиделся, но потом она поняла: приятель и вправду нервничает, а в голубых глазах мелькает виноватая искорка.

— Она все еще в Риме, — нарочито небрежно усмехнулся Джереми. — И кстати, мы с ней пару раз виделись.

Когда румянец исчез с его щек, молодой человек взглянул на Стэйси и проговорил:

— А я не знал, что ты знакома с Мелани.

— Я и не знакома. Просто много слышала о ней, когда пришла в компанию позапрошлым летом, — криво улыбнулась подруга. — Тогда ходило много легенд о совместных проектах Фэрроу — Дэвис. Все здорово удивились, когда меня назначили работать с тобой вместо Мелани. — Ходили слухи, — продолжала подразнивать его Стэйси, — что после трех сезонов совместной работы вы с Мелани были сыты по горло друг другом и она подыскала себе должность в Риме.

Приятель усмехнулся, но не стал отрицать очевидного. Он внимательно смотрел Стэйси в глаза, хотя его тон и был ироничным:

— Забавно, правда? Нам с ней так и не удалось убежать друг от друга, как мы ни старались. Кто бы мог подумать, что «Санфлэйр» определит меня в Рим…

— Да уж, забавно… — Стэйси продолжала изучать свой бокал.

Исчерпав скользкую тему, их разговор вошел в обычное веселое русло. Джереми привычно шумел, заказывая свежие напитки, балагурил про свою работу и рассказывал забавные истории про клиентов, которых повстречал в Риме.

Немного успокоившись, молодой человек заметил:

— Хоть ты и говоришь, что разрываешься на части одна, но выглядишь ты вполне сносно. Интересно, что бы это значило? — Он сделал приличный глоток и шумно поставил свой бокал на стол. — Похоже, новому боссу не удалось поработить ни тебя, ни меня… Наверное, он все же неплохой старикан.

— Старикан?! — Стэйси удивленно вскинула брови и рассмеялась. — По-моему, мистер Лоуфорд не намного старше тебя.

— Да, я знаю. — Джереми по-мальчишески усмехнулся. — Но когда он объезжает свои владения, он выглядит этаким суровым пожилым феодалом.

Девушка с видимым интересом несколько секунд изучала замысловатую бугенвиллею, а затем словно между делом задала вопрос:

— Эта… девушка из «Санфлэйр». Владелица. Ты видел ее? Как она выглядит?

— Умеренно великолепна, — вновь сострил приятель.

— А-а. Ты не слышал, она и Марк Лоуфорд… давно дружат?

— Не знаю, как насчет «дружат». — Джереми многозначительно пожал плечами и решил продолжить, заметив явную заинтересованность Стэйси: — Он предоставил «Палаццо» в распоряжение «Санфлэйр» только ради ее красивых глаз. Можешь мне поверить, это сотрудничество для него совершенно невыгодно. Вдобавок он еще и ведет ее дела на континенте. Так что делай выводы.

«Мои предположения вполне оправданны», — подумала Стэйси про себя. Вслух она произнесла с деланым безразличием:

— Я поняла. Ну ладно…

Поскольку щекотливая тема была исчерпана, то Джереми решительно перешел к следующей:

— А кстати, что случилось с Тони? Никак его вышвырнули? Это правда?

От неожиданности его подруга аж подпрыгнула:

— А что, он уехал? То-то я не вижу его в последнее время!

Приятель, порадовавшийся возможности посплетничать, объяснил:

— Я-то не в курсе, просто ребята из ансамбля мне рассказали. Говорят, у них со стариканом произошла нешуточная стычка, так что гитариста выгоняли чуть ли не пинками, уж больно сопротивлялся.

Несмотря на теплый ветерок, Стэйси Робертс прошиб озноб. Она знала, что Тони — горячий парень. В этих черных глазах всегда пылала раскаленная лава. Он был из тех, кто непременно добивается своего. А если кто-то или что-то встает на его пути…

Она с облегчением вернулась к болтовне с Джереми, так как дальше размышлять в этом направлении было неприятно. Хорошо, что Джереми, не дожидаясь ее комментариев, продолжил свой рассказ:

— Смешно, но никто не знает, из-за чего разгорелся этот скандал, хотя я, кажется, догадываюсь о причине…

— Ты?! — Девушка вся напряглась, ожидая его дальнейших слов.

Вновь закинув ногу на ногу, Джереми вымолвил с видом знатока:

— Может, Антонио и является самым талантливым музыкантом в этих местах, — он сделал глоток вина, — но беда в том, что его мозги направлены на иные объекты.

Стараясь не упустить ни слова, Стэйси изо всех сил пыталась выглядеть равнодушной.

— А тебе-то откуда знать? — спросила она скептически. — Ты его знал от силы две недели.

Парень наградил подругу самодовольным взглядом голубых глаз.

— Чтобы его раскусить, хватит и двух минут, — усмехнулся он.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — равнодушно произнесла Стэйси, отчаянно борясь с предательским румянцем.

— Ладно, не обращай внимания, — бросил в ответ Джереми. — В любом случае тебя это не касается.

«Если бы ты только знал, насколько это меня касается!» — подумала она, усиленно изучая содержимое бокала. Похоже, всем вокруг было известно, что представляет из себя Тони, и только наивная Стэйси Робертс ни о чем не догадывалась. И из-за ее наивности Тони выгнали на улицу.

Обвиняет ли он ее?

А приятель продолжал блистать своей осведомленностью:

— Но я изнемогаю от любопытства, что же настолько пикантное случилось? Из-за чего Тони так турнули? Музыкальный талант довольно долго был его козырем в «Палаццо». Лоуфорд в здравом уме никогда бы не сделал столь невыгодного шага. Не иначе они что-то крепко не поделили. Или кого-то…

Высказав все свои предположения относительно этого инцидента, Джереми лениво поднялся со стула и протянул руку Стэйси:

— Ну что, идем?

Когда девушка встала из-за столика и повесила сумочку на плечо, он быстро проговорил:

— Я бы мог вернуться в Рим более ранним поездом… если, конечно, ты не возражаешь.

— Не возражаю, — улыбнулась Стэйси. — Мы замечательно провели день. Не дождусь, когда приму душ и усядусь в алькове с книжкой.

«У хорошего хозяина все процветает!» — это была любимая итальянская поговорка Марии. И Стэйси заметила: стоило всегда выдержанному хозяину «Палаццо» обратить куда-то свой взор, как работа там так и спорилась. Оказывается, Марк Лоуфорд пару раз уже отлучался из Сорренто по делам «Санфлэйр», только она не замечала этого. Уезжая вечером, утром он уже возвращался.

Девушке казалось, он постоянно и неусыпно присутствовал где-то неподалеку, так что недолгое отсутствие хозяина отеля позволяло хоть чуточку расслабиться.

Теперь же, когда Марка не видно уже несколько дней, Стэйси заметила, что с грустью смотрит на запертые двери его офиса и номера, окна которого располагались прямо напротив ее собственных. Интересно, думала она, кого же сейчас хозяин «Палаццо» награждает своими грозными распоряжениями или одобрительной улыбкой. А может быть, он нежно обнимает чью-то трепещущую фигурку на шумном дансинге или вполголоса беседует с женщиной в шикарном ресторане, слегка склонившись над столиком?

Не находя себе места в эти странные дни, когда босс отсутствовал, Стэйси умудрялась неплохо справляться со своими обязанностями.

Начался июльский заезд. Вновь прибывшие выглядели бледными и замученными по сравнению с теми, кто уезжал домой загорелыми и отдохнувшими. Было невероятно приятно, когда наиболее активные из отдыхающих (такие, как Дерек и Ланс Томпсоны, да и многие другие, всегда посещавшие придуманные ею мероприятия) приходили поблагодарить за все, попрощаться и пожелать ей удачи.

Конечно, всегда находились недовольные всем и вся клиенты. Их не устраивал вид из окон номера, слишком жаркая или, наоборот, слишком холодная погода, качество или количество еды и так далее. Но таких были единицы, да и их недовольство зачастую исчезало, как только на них обращали немного больше внимания.

И хотя большинство туристов быстро сменяло гнев на милость, Стэйси изрядно намучилась с одним из «особо трудных» клиентов. Из постоянных жалоб Гарфилда Ейетса следовало: все, что он видит, слышит, ест и пьет в «Палаццо», его или раздражает, или просто не устраивает. Мисс Робертс очень живо представляла этого господина среди шотландских холмов или даже в рядах английской армии, но он никак не вписывался в благодатную летнюю атмосферу Сорренто.

По прошествии первой недели пребывания мистера Ейетса в отеле, Стэйси чувствовала себя выжатым лимоном. Он мог оторвать тур-менеджера от законного обеденного перерыва, чтобы занудным голосом сообщить, что она устраивает абсолютно неинтересные экскурсии и что эти неинтересные экскурсии начинаются слишком поздно или слишком рано. Скрежеща зубами, девушка пыталась вытерпеть последние три-четыре дня отдыха мистера Ейетса, так как, несмотря на зловредность, он оставался клиентом «Санфлэйр». Но если ее собственные нервы были натянуты как струна, то Марк, наоборот, казался просто непробиваемым.

Единственный раз каменная выдержка Марка Лоуфорда дала трещину из-за несносных капризов Гарфилда Ейетса именно тогда, когда девушка имела несчастье действительно быть причиной его недовольства.

Ну почему, думала она, если стараешься сделать свою работу как можно лучше, все, как назло, идет наперекосяк?! По какому-то дурацкому стечению обстоятельств мистер Ейетс оказался первым, кому не достались билеты, и последним, кого оповестили о предстоящем мероприятии.

Стэйси внутренне проклинала тот день, когда этот занудный тип вообще переступил порог «Палаццо», ибо с этого мгновения ее работа стала невыносимой. Он требовал от нее невозможного, причем постоянно.

Это случилось, когда билет, который мисс Робертс специально отложила для Гарфилда, срочно понадобился ему зачем-то в тот момент, когда девушка распределяла остальные. Она быстренько вручила билет владельцу, уверенная, что тот заглянет в него и вернет обратно, и занялась другими туристами.

И что же?

Мистер Ейетс, вероятно, обронил его на пол и преспокойненько удалился, а злополучный клочок бумаги вечером был выметен уборщицами вместе с мусором. Все утро Стэйси вновь и вновь обыскивала свой стол, пока не поняла, что совершила досадную оплошность и билет Гарфилда Ейетса канул в Лету. Ну и как ей теперь выкручиваться? Мистер Ейетс наверняка решит, что девушка таким способом мстит ему за постоянные придирки.

Стэйси надеялась, что по счастливой случайности сварливый господин задержится на пляже и откажется от поездки, но ее надеждам не суждено было сбыться. Ровно в полдень Гарфилд Ейетс переступил порог ее офиса. Когда девушка честно призналась ему, что билет потерян, его гневу не было предела. Не зная, как его успокоить, Стейси в отчаянии предложила пойти к мусорным контейнерам и поискать пропавший билет. Но скандальный турист решил, что девушка собирается сбежать от него, и сам грубо потащил ее к контейнерам.

— А теперь слушай, девчонка, — вопил он. — Я не знаю, кем ты себя возомнила и что собираешься делать…

Ощущая боль от его хватки, Стэйси даже не замечала, что к ним приближается Марк, до тех пор, пока владелец отеля не поинтересовался довольно резким тоном:

— Что на этот раз не так, мистер Ейетс?

Нахмурившись и покраснев от злости, Гарфилд, тыкая пальцем в сжавшуюся Стэйси, продолжил вопить:

— Эта глупая девка куда-то засунула мой билет и не может найти его. Мне все равно, как она собирается…

— Мне кажется, мы могли бы попытаться вникнуть в суть дела без нанесения личных оскорблений персоналу. — В голосе, прервавшем этот цветистый монолог, звучала ирония, но Стэйси почувствовала, что хватка сжимающей ее предплечье костлявой руки ослабла…

— Мы могли бы продолжить беседу в моем кабинете, — галантно предложил Марк, жестом приглашая Гарфилда.

— Я хочу, чтобы она тоже присутствовала, — не унимался Ейетс, постоянно тыкая в нее пальцем. — Надеюсь, это не сойдет ей с рук, если вы имеете хоть какой-нибудь авторитет среди этого сброда!

— Мы идем или нет?! — прикрикнул Марк, начиная терять терпение.

Когда дверь личного кабинета Марка закрылась, он внимательно выслушал сбивчивые претензии мистера Ейетса, после чего сделал короткий телефонный звонок. Поговорив с кем-то пару минут на беглом итальянском и аккуратно повесив трубку, Марк, улыбнувшись, произнес:

— Ну вот, мистер Ейетс! — Он похлопал гостя по плечу. — Все улажено, вы приглашены как почетный гость компании. Вас это устраивает?

— Хм-м. Я не знаю, почему бы мне просто не получить назад свой билет, как обычному туристу, и… вся эта суматоха… Право же… Думаю, мне лучше идти. — Мужчина неуклюже развернулся и направился к учтиво распахнутой для него двери, но остановился на полпути и заявил: — Только не думайте, что я оставлю незамеченной вашу небрежность! Как только вернусь в Лондон, обязательно… — Его дальнейшие слова потонули в грохоте хлопнувшей двери.

Марк с облегчением вздохнул и тихо спросил:

— Когда этот тип отбывает?

— Ему осталось отдыхать еще два дня. — Стэйси виновато улыбнулась, вставая со стула. Она надеялась, что пристальный взгляд карих глаз не заметил красных пятен на ее щеках, пока она неуверенно брела к двери.

— Не похоже, что вы так долго выдержите, — бесцеремонно заявил Марк.

— Не знаю, что еще может рассердить мистера Ейетса, — ответила девушка, чуть более жизнерадостно.

Она потянулась к дверной ручке, когда услышала, как мужчина тихо произнес из-за своего массивного стола:

— Завтра я собираюсь в Амалфи. Не хотите взять выходной и присоединиться ко мне?

Стэйси обернулась. Она почувствовала, как сердце учащенно забилось.

— Я даже не знаю… — Она замялась. — Нужно еще многое сделать и…

— Что нужно сделать? — слегка раздраженно спросил босс. — Эти людишки вообще могут сделать что-либо сами или они окончательно расплавились на солнце?

Девушка ошарашенно заморгала.

— К завтрашнему дню все уже готово, — медленно произнесла она. — Одна загвоздка, мистер Ейетс…

— К черту Ейетса! — неожиданно взорвался Марк. — Я заеду за вами на рассвете и буду ждать у входа на тот случай, если он опять будет патрулировать фойе с утра.

— На рассвете? — Мисс Робертс удивленно посмотрела на шефа, не понимая, зачем такая спешка.

— Именно на рассвете, — повторил он, улыбнувшись, — и, я думаю, мы не вернемся до позднего вечера. А на следующий день старина зануда будет укладывать чемоданы, поэтому можете считать, что любовались на него в последний раз.

— Да, но сегодня днем я еще должна…

— Отдохните, — размеренно сказал Марк. — Ложитесь пораньше, мне не нужен инвалид вместо спутницы. — Он вежливо открыл перед ней дверь. — Вам предстоит еще отработать половину сезона.