Левиафан

Светс и Ра-Шен стояли у стеклянной клетки.

— Пока ты отлеживался в госпитале, — говорил Светсу его грузный, краснолицый шеф, — мы не бездельничали и малость потрудились над хронокапсулой. У тебя теперь будет не работа, а сплошной отдых. Хочешь — летай со скоростью 50 миль в час, хочешь, просто остановись в воздухе на любой высоте, а то вруби автопилот и знай поглядывай по сторонам да любуйся древними красотами — стенки капсулы теперь совершенно прозрачны.

За толстой стеклянной стенкой клетки яростно билось странное существо, отчаянно, но тщетно пытаясь вырваться на волю и убить людей. Животное это было около тридцати футов длиной и походило на огромную ящерицу, которой смеха ради приделали маленькие крылышки летучей мыши. Ящерица верещала, бросаясь на стекло и царапая его длинными, острыми когтями.

Табличка, укрепленная на стекле, гласила:

— От этого гада лучше держаться подальше, — вдруг сказал Ра-Шен, бросив взгляд на беснующуюся за стеклом тварь.

— Да, сэр, давайте отойдем. Не стоит волновать зверюшку.

Светс обхватил себя руками за плечи, словно хотел согреться.

Ра-Шен отправлял его в Прошлое на поиски самого крупного из когда-либо живших на Земле животных, а Светс боялся зверей.

— Это — ради Науки! — с пафосом произнес Ра-Шен. — И волноваться нечего: речь идет всего лишь о большой рыбе.

— Возможно, сэр. Но в прошлый раз вы то же самое говорили о Гиле. С той лишь разницей, что тогда это была всего лишь большая вымершая ящерица.

— Но, мальчик мой, кто же мог знать, что она окажется такой огромной? Ведь мы ее видели только на картинке в детской книжке.

В это время Гила отползла в дальний угол вольера и прицелилась. Желто-оранжевое пламя рванулось из ее ноздрей и заплясало на стекле как раз напротив Светса и Ра-Шена. Светс с воплем отскочил от клетки.

— Она же ничего не может сделать через стекло, — снисходительно успокоил его Ра-Шен.

Светс постарался взять себя в руки. Это был изящный тонкокостный мужчина с бледной кожей, светлыми голубыми глазами и очень красивыми пепельными волосами.

— Конечно, кому могло прийти в голову, что эта гадина плюется огнем? — Он явно передразнивал Ра-Шена. — А она едва не испепелила меня. И вот результат — четыре месяца в больнице. Знаете, с каждым днем она кажется мне все меньше и меньше похожей на ту картинку в книжке. Меня даже сомнения стали одолевать: вообще, а то ли я привез?

— Какая тебе разница? Генеральный Секретарь в восторге. А это единственное, на что стоит обращать внимание.

— Да, сэр. Кстати, о Генеральном: зачем ему кашалот? У него ведь есть Лошадь и Гила Монстр…

— Спроси что-нибудь полегче, — Ра-Шен скривился. — Высокая политика — вещь труднообъяснимая. Возможно, сейчас там, в недрах Дворца Объединенных Наций, плетутся сотни интриг, зреют заговоры. А Генеральный по уши увяз в этом дерьме; это даже доставляет ему удовольствие. Правда, он не способен на длительные увлечения.

Светс кивнул: эти подробности из жизни Генерального Секретаря были общеизвестна. Династия, которая правила Объединенными Нациями около семисот лет, всячески противилась проникновению чужой крови в их семью. А близкородственные браки никогда не дают полноценною потомства.

Двадцативосьмилетний Генеральный Секретарь с разумом шестилетнего ребенка являлся вполне закономерным следствием противоестественной политики Династии. Впрочем, он жил счастливо: любил животных и цветы, общение с людьми и живопись. Виды иных планет, загадочные миры двойных звезд приводили его в неописуемый восторг — он хлопал в ладоши и пускал слюни от восхищения. Руководство Института Проблем Космоса подыгрывало слабостям облеченного властью дегенерата, обретая тем самым мощную поддержку в Правительстве Объединенных Наций. Особенно пылкую страсть Генеральный Секретарь питал к исчезнувшим представителям фауны Земли.

— Какой-то умник однажды намекнул ему, что неплохо было бы заполучить в Зоопарк самое крупное из когда-либо живших на Земле животных. Вполне возможно, эту идею специально подкинули Генеральному, чтобы дискредитировать наш Институт, доказать его полную несостоятельность, — говорил Ра-Шен, распаляясь все больше. — Видимо, кто-то решил, что нам достается слишком большой кусок пирога, именуемого бюджетом. Ты знаешь, он сначала хотел бронтозавра, но просто физически невозможно послать огромную хронокапсулу так далеко в Прошлое. Естественно, мы не смогли бы удовлетворить это желание Генерального, не уничтожив Институт…

— Так это была ваша идея — поймать кашалота?! — возмутился Светс .

— Ха! С меня семь потов сошло, пока я уговорил его согласиться на кашалота. А они вымерли так давно, что сведений о них почти не осталось. Мне пришлось уламывать этого идиота с помощью маленькой скульптурки, найденной археологами, библейской притчи и толкового словаря. И я доказал, что кашалот и Левиафан — одно и то же существо.

— Но ведь это не совсем так, — возразил Светс . Он читал компьютерный вариант Библии и полагал, что он существенно отличается от первоначального. — Левиафаном может быть названо любое животное или даже явление природы. Только оно должно быть очень большим и разрушительным. К примеру, даже неумолимо надвигающуюся тучу всепожирающей саранчи вполне допустимо окрестить Левиафаном.

— Слава Богу, что тебя там не было! Не хватало еще демонстрировать твою эрудицию в присутствии» Генерального. Впрочем, теперь это уже не имеет значения: я уже пообещал ему самое крупное животное Земли. Разговор окончен. А во всех дошедших до нас источниках самым крупным животным называется кашалот. За сотню лет до начала Послеатомной Эры океан бороздили целые стада кашалотов. Так что тебе остается только найти подходящего, погрузить его в хронокапсулу и доставить сюда.

— И все это за двадцать минут?!

Ра-Шен удивленно посмотрел на Светса.

— Почему же…

— Вы же сами твердили мне: если я задержу большую хронокапсулу в Прошлом больше, чем на двадцать минут, живым мне уже не вернуться. Да и от вас здесь мало что останется…

— Подожди, я… — попытался остановить его Ра-Шен, но Светс не дал себя перебить.

— …Весь Институт разнесет вдребезги, сравняет с землей, а потом вдобавок еще и перепашет эту землю.

— Мы все учли, Светс ! Ты отправишься в Прошлое в маленькой хронокапсуле. Потом, когда найдешь кашалота, вызовешь большую.

— И каким же образом я ее вызову?

— Ну, это как раз проще всего. Пойдем-ка обратно в Институт и я тебе все объясню.

Желтые, налитые злобой глаза Гилы Монстра провожали их, когда Светс и Ра-Шен покидали Зоопарк.

Хронокапсула была лишь передвигающейся частью большой специальной машины времени. Светс сидел в удобном кресле, висящем внутри прозрачной полусферы. Все управление было выведено на маленький пульт, приделанный к креслу пилота и напоминавший столик для еды в пассажирских самолетах. На пульте светились ряды индикаторов, тумблеров и кнопок. Основное место занимал прибор с небольшим экраном, на котором пульсировали зеленые линии.

Светс находился где-то у восточного побережья Северной Америки примерно в сотом году Доатомной Эры, что соответствовало 1845 году от Рождества Христова. Календарь немного пошаливал.

Хронокапсула легко и бесшумно скользила над поверхностью свинцово-серого океана под такого же цвета небом. Автопилот вел машину на высоте двадцати футов над уровнем моря — Светс вышел на охоту за Левиафаном. Сейчас он искал не какую-то там ящерицу, а самое большое из когда-либо живших млекопитающих — загадочного кашалота. Чтобы облегчить поиск, капсулу снабдили индикатором нервной активности — И НА, за показаниями которого следил Светс .

Стрелка прибора качнулась, размытые зеленоватые линии на экране сплелись в неопределенный силуэт. Неужели кашалот? Но стрелка дрожала как бы в нерешительности. Источник биоэнергии был где-то рядом. Светс посмотрел в направлении, которое указывала стрелка ИНА, и увидел корабль: длинный и изящный клипер в пене белоснежных парусов скользил по волнам. Кашалот — мощный источник биоэнергии — должен вызывать устойчивое отклонение стрелки прибора, но судно с большой командой помешает принять устойчивый сигнал животного. Поэтому Светс взял круче к востоку с явным сожалением: ему очень хотелось полюбоваться на скользящий по волнам парусник. И тут стрелка ИНА неожиданно и резко отклонилась.

— Есть! — понял Светс и посмотрел в ту сторону, куда указывала стрелка.

Под ним простирались пустынные океанские просторы. А подводные лодки, насколько он знал, еще не были изобретены.

Стрелка прибора, раз отклонившись, замерла. На экране линии образовали четкий зеленоватый контур. Глубоко внизу, в пучине океана, передвигалось что-то живое и огромное.

Светс направил капсулу к источнику излучения нервной энергии, одновременно нажав кнопку вызова. Через несколько минут этот сигнал достигнет приемника в Институте Темпоральных Исследований и ему вышлют большую грузовую хронокапсулу, оснащенную для поимки Левиафана.

Несколько лет назад Ра-Шен мечтал спасти от огня Александрийскую библиотеку. Для этого и построили грузовую хронокапсулу. Ее двери напоминали огромные ворота с автоматически закрывающимися створками. Сама капсула была достаточно большой, чтобы вместить всю библиотеку сразу, а может, даже не только библиотеку. Поэтому капсулу делали с большим запасом грузоподъемности.

Этот аппарат стоил сумасшедших денег. Но тут выяснилось, что капсулу не удастся забросить дальше 400 года Доатомной Эры, или 1550 года от Рождества Христова. Вот почему библиотека, сгоревшая в древней Александрии, так и осталась недостижимой для Истории, точнее для историков.

Столь бесславное крушение грандиозных замыслов сломило бы любого человека, но не Ра-Шена. Он благополучно, хотя и не без некоторых неприятностей, выдержал этот удар по своей репутации и теперь был полон решимости взять реванш.

Когда они вернулись из Зоопарка, Ра-Шен с гордостью показал Светсу свое детище.

— Мы смонтировали на ней станнеры и целую батарею антигравитационных излучателей. Управление хронокапсулой может осуществляться на расстоянии с помощью портативного переносного пульта. Только будь осторожен: мощное парализующее излучение станнеров способно убить кашалота за несколько секунд. А человеку достаточно и мгновения. С остальным, думаю, у тебя проблем не будет.

— Но главное достижение, — не без гордости продолжал Ра-Шен, — это блок вызова. Как только ты в Прошлом нажмешь кнопку, мы здесь получим сигнал и вышлем большую хронокапсулу, сориентировав ее по источнику сигнала. Это дает возможность вывести большую капсулу неподалеку от твоей маленькой, максимум в нескольких минутах лета. Можешь себе представить, какие серьезные научные исследования нам пришлось провести. Но результаты налицо, поэтому в этом году Казначейство увеличило нам ассигнования из бюджета под эту программу.

Светс понимающе кивнул.

— Единственное, что от тебя требуется, это убедиться, что перед тобой именно кашалот, и нажать кнопку вызова.

И вот сейчас детектор ИНА обнаружил источник излучения глубоко под водой. Такой сильный сигнал мог исходить только от одного животного — кашалота.

Справа от своей капсулы Светс заметил легкую дымку; с каждой секундой она становилась все плотнее, ее очертания приобретали определенность, и вот наконец огромная серо-голубая сфера зависла над океаном. Поблескивали стволы расположенных вокруг дверного проема станнеров и антигравитационных излучателей, а противоположная к Светсу сторона капсулы будто растворялась, уходя в никуда. Это было внушительное зрелище — как будто огромная машина висела в углу, которого не было.

Но в данный момент зрелища Светса не интересовали, потому что время пребывания грузовой хронокапсулы в Прошлом быстро истекало.

Светс включил дистанционное управление и направил антигравитационные излучатели вниз, стараясь охватить как можно большее пространство вокруг источника энергии. Включение излучателей сразу отразилось на пульте управления фейерверком огней — контрольных сигналов. Операция началась, теперь только бы успеть.

Левиафан оказался неожиданно тяжелым даже для такой могучей машины, как большая хронокапсула. Светс почти до предела увеличил мощность излучателей, и вот наконец под действием антигравитаторов на поверхности воды появилась тень — Левиафан был пойман.

Вскоре из глубин океана поднялась гигантская капля воды с заключенным в ней животным. Точнее, внутри оказалась лишь его часть. Существо оказалось просто колоссальным: раза в четыре больше и раз в десять длиннее, чем предполагаемый кашалот. И совсем не похоже на найденную археологами скульптуру. Пойманный Левиафан скорее напоминал змею, покрытую крупной красновато-бронзовой чешуей, причем каждая чешуйка была величиной со щит средневекового рыцаря, и вооруженную длинными зубами цвета слоновой кости. Когда голова чудовища проплывала мимо капсулы Светса, он увидел огромную пасть, треугольные челюсти и выпуклый желтый глаз, взгляд которого искал врага, позволившего себе столь непочтительное обращение с владыкой глубин.

Светс похолодел от ужаса: он не сомневался, что видит наяву библейского Левиафана — огромного и свирепого, который наверняка и был изначальным прообразом ужасной разрушительной силы. Однако если фигурка, найденная археологами, имела хотя бы отдаленное сходство с кашалотом, то пойманное животное им быть никак не могло.

Как бы то ни было, оно оказалось слишком большим для хронокапсулы. Светс замер в нерешительности, а встретившись взглядом с огромными сверкающими глазами, и вовсе утратил чувство реальности.

Животное проплывало рядом с хронокапсулой в гигантской капле, которая уменьшалась по мере тою, как вода тонкими ручейками стекала обратно в море. Ноздри пленника раздувались; он явно дышал атмосферным воздухом, хотя и не относился к китообразным.

Животное пыталось дотянуться до Светса жадно раскрытой пастью. Зубы были, как слоновые бивни: гладкие, будто полированные, и острые, как иглы. Светс видел их частокол вокруг капсулы. И замер, зажмурившись, парализованный страхом.

Смерть почему-то медлила, и он снова открыл глаза. Зубы чудовища не коснулись сидящего в кресле Светса. Он только слышал, как они скрежетали по невидимой оболочке хронокапсулы, о которой совсем забыл.

Светс перевел дух. Пусть он вернется домой с пустыми руками, предстанет перед Ра-Шеном, но все же это лучше, чем неминуемая смерть. И Светс отключил антигравитаторы большой хронокапсулы. Раздался скрежет металла о металл, пахнуло разогретым машинным маслом, а на столике с панелью управления вспыхнули красные огоньки. Светс поспешно включил антигравитаторы.

Сквозь прозрачные стенки Светс видел, что Левиафан все еще не оставил попыток раскусить хронокапсулу и добраться до него.

Огромная масса высвобождающегося тела животного буквально разрывала связь хронокапсулы Светса с основной машиной времени. Прервись эта связь окончательно — и он останется в Прошлом в сотнях миль от берега в неисправной хронокапсуле, которая, по-видимому, плавала не лучше топора, да еще нос к носу с разъяренным гигантом.

«Попробуем станнеры», — решил Светс . Сквозь прозрачные стенки капсулы он видел пылающее алое нёбо чудовищной пасти, раздвоенный красный язык и два ряда длинных, острых, как иглы, загнутых зубов. Сквозь частокол зубов виднелась большая сфера со стволами станнеров. Светс на глазок сориентировал парализующие орудия на голову Левиафана и с ужасом обнаружил, что теперь жерла орудий смотрят ему прямо в лоб.

— С ума я сошел, — пробормотал Светс и быстро отвел орудия в сторону. Он не мог выстрелить в Левиафана, не задев себя.

А зверь не собирался отказываться от мести.

«Ловушка захлопнулась. Но еще не все потеряно», — успокаивал себя Светс и вдруг с облегчением сообразил, что может спасти жизнь, просто передвинув рычаг возвращения. Задание не будет выполнено, но вины за это Светс не чувствовал. Ведь никто не. мог предположить, что в Прошлом он столкнется с гигантским змеем, величиной превосходящим все мыслимое.

— Полагаю, это снимет с меня всякую вину и ответственность за последствия. — И Светс потянулся было к рычагам, но снова остановился. Теперь он вдруг испугался Ра-Шена.

Зубы чудовища жутко скрежетали, терзая оболочку капсулы.

— Думай, Светс , думай!!! — подгонял он себя, лихорадочно пытаясь найти выход. Его взгляд остановился на кольце антигравитационных излучателей. А что если всю их мощь сосредоточить на хронокапсуле?..

И тут же все переменилось. Он чувствовал себя всемогущим и легким, точно подвыпивший фокусник. Только бы удалось сфокусировать излучатели!

Зубы монстра сжались сильнее. Светс увидел, как тело Левиафана освободилось из антигравитационного капкана, и он повис, ухватившись зубами за хронокапсулу.

— Уходи, проваливай, — вне себя кричал Светс , потрясая кулаками, — отпусти меня, подлый дракон!

Его расчет оказался верным. Не в силах удержать огромный вес, зубы животного с противным скрежетом соскользнули с хронокапсулы.

И в тот же миг Светс отключил излучатели. Полыхающие красным огнем индикаторы перегрузки антигравитационных излучателей начали тускнеть, и Светс почувствовал запах горелой смазки.

Левиафан обрушился в океан подобно горному обвалу. Его длинное извивающееся тело исчезло под водой. Потом, видимо оглушенный падением, неподвижный зверь всплыл на поверхность,* и только слабое шевеление хвоста говорило, что Левиафан еще жив.

— Я убью тебя! — кричал Светс , пылая жаждой мести. — Направлю станнеры, и все!

Уничтожить зверя — много времени не потребуется, но на поиски кашалота оставалось всего десять минут. Может быть, и не стоило возиться, но когда пришедший в себя морской змей посмотрел на висящую в воздухе хронокапсулу и хищно щелкнул зубами, Светс окончательно потерял от ярости голову. Он подумал, что несколько секунд ничего не изменят, и направил стволы станнеров на чудовище…

Светс лежал у стенки хронокапсулы, прижатый к ней разбушевавшимися центробежными силами. Капсула стремительно несла его в будущее, домой, и он с нетерпением ждал момента, когда наконец окончится это затянувшееся путешествие. Последние секунды невесомости, и в капсуле установилась привычная сила тяжести.

На подгибающихся ногах Светс побрел к выходу. Ра-Шен поджидал его прямо у люка.

— Поймал? — только и спросил он.

— Левиафана? Нет, сэр. — Светс смотрел мимо шефа. — А где большая хронокапсула?

— Она возвращается в замедленном режиме. Ты же продержал ее в Прошлом почти до критического момента. Ее-то мы вернем, но если там не окажется кашалота…

— Сэр, — перебил его Светс , — я сказал только, что поймал не Левиафана.

— А кого же ты поймал? — настаивал Ра-Шен. Чуть погодя опять спросил: — Там что, не оказалось ни одного Левиафана? — Еще через минуту: — Ты убил его?! Но зачем? Просто назло?

— Нет, сэр, — спокойно ответил Светс . — Это оказалось бы самым верным решением.

— Но тоща я ничего не понимаю! Ладно, Светс , разберемся позже, а сейчас прибывает большая хронокапсула.

В приемной камере машины времени появилась серо-голубая тень.

— Похоже, там что-то есть. Эй вы, идиоты, сейчас же включить антигравитаторы, или вы хотите, чтобы эта махина внутри сама себя раздавила?

Грузовая хронокапсула полностью материализовалась, и Ра-Шен поднял руку, давая сигнал обслуживающему персоналу. Огромные створки капсулы распахнулись, и глазам присутствующих предстало грандиозное зрелище.

Внутри, заключенное в кокон антигравитационного излучения, подобно огромной белой горе висело невиданное существо, которое свирепо уставилось на пленивших его людей единственным глазом, щелкая при этом огромными зубами. На месте второго глаза был глубокий, давно заживший рубец, а один из плавников разорван до основания. Спину животного-альбиноса покрывали рубцы и шрамы, а вся она была утыкана какими-то толстыми деревянными палками.

— Нельзя сказать, чтобы он был в отличном состоянии, — сказал Ра-Шен, разглядывая кашалота.

— Осторожнее, сэр! Это убийца! Я видел, как он преследовал корабль, а потом потопил его, прежде чем я смог навести станнеры.

— Теперь мне вроде бы все понятно, только объясни, как ты умудрился найти и поймать его за столь короткое время? По-моему, это сумасшедшее везение, или я чего-то не понимаю?

— Не только везение, сэр. Это был единственный разумный поступок, совершенный мною в этот раз.

— То же самое ты говорил об убийстве Левиафана.

Светс поспешил объяснить:

— Когда кашалот напал на корабль, неподалеку оказался морской змей, который перед этим напал на меня. Я хотел сразу убить его, но сдержался: времени было мало, вот и не стал с ним возиться. Я уже готов был отправиться восвояси, но эта тварь вдруг ощерилась. Мне стало ясно, что змей плотоядный — такими зубами природа снабжает только хищников. И тут меня осенило: насытиться такой гигант сможет, лишь сожрав кашалота.

— Светс , ты просто кладезь премудрости!

— Я тоже так думаю, сэр. Дальнейшие события показали, что я рассуждал верно. Вспомните, во время геологических и археологических исследований в первом веке Послеатомной Эры не обнаружено даже намека на существование гигантских морских змеев. Почему?

— Да потому, что они вымерли по меньшей мере за два столетия до того. Китобои уничтожили китов, и змеи вымерли от голода.

Светс кивнул:

— Точно. Я направил станнеры на Левиафана. Это заняло всего несколько секунд. Цель моих умозаключений проста: если здесь есть Левиафан, то где-то рядом должны быть и кашалоты.

— А кроме того, наверное, энергетический импульс такого гиганта глушил излучения других обитателей океана.

— Так оно и оказалось. В тот момент,' когда Левиафан сдох, я отметил новый сигнал и последовал за ним. — Светс с отвращением кивнул головой на выплывающую из грузовой хронокапсулы тушу. — Вот и отыскал красавчика.

Несколько дней спустя Светс и Ра-Шен стояли у огромного океанариума в Зоопарке.

— В Институте мы взяли у него несколько клеток для клонирования, а затем отправили сюда, в Зоопарк Генерального Секретаря, — говорил Ра-Шен. — Только жаль, что ты поймал альбиноса. — И, предупреждая возражения Светса, махнул рукой. — Знаю, у тебя было мало времени.

Одноглазый кашалот таращил на них свой единственный глаз сквозь толщу воды и стекла. Хирурги в Институте удалили большую часть гарпунов из его спины, но шрамы и рубцы так и остались. Светс испытывал благоговейный ужас при мысли о том, сколько лет этот зверь вел безжалостную войну с людьми. Может быть, целые века. Кто знает, сколько живут кашалоты?

Ра-Шен вдруг понизил голос и приблизился к Светсу:

— А вдруг Генеральный Секретарь узнает, что ты видел еще более крупное животное? Ты меня понимаешь?

— Да, сэр, вполне.

— Люблю иметь дело с понятливыми людьми, — одобрительно кивнул головой Ра-Шен и посмотрел на другие вольеры. В ближней бушевала Гила Монстр, а дальше за стеклянной стеной стояла Лошадь с длинным витым рогом на лбу.

— Вечно мы вляпываемся в какие-нибудь истории, — задумчиво сказал Ра-Шен. — Я думаю…

«А ты бы поменьше думал и побольше внимания уделял предварительным исследованиям», — зло подумал Светс .

— Кстати, — Ра-Шен снова обратился к Светсу, — ты знаешь, что первые концепции путешествий во времени появились лишь в первом веке Доатомной? И высказал их писатель. С тех пор и до конца IV века Послеатомной Эры путешествия во времени считались лишь пустой фантазией. Этому способствовали и сами ученые. Они считали, что путешествия во времени нарушают естественные законы мироздания. И знаешь, что меня поражает больше всего? Если мы посылаем хронокапсулу в Прошлое больше, чем на четыре века, она попадает в какой-то фантастический мир. Некоторые ученые полагают, что это мир, созданный воображением гениальных писателей. Я не знаю, как еще можно объяснить, что ты, например, всякий раз натыкаешься на гигантского морского змея или огнедышащую…

— Но это же полный абсурд, — перебил его Светс . Он уважал и побаивался шефа, но истина была ему дороже.

— Может быть, ты и прав, — неожиданно мягко согласился Ра-Шен. — С сегодняшнего дня ты в месячном отпуске. Отдыхай. А потом тебя ждет еще одна работенка. Генеральный очень хочет птичку…

— Птичку? — Светс недоверчиво улыбнулся. — Птичка звучит вполне безобидно. Он что, нашел ее тоже в детской книжке?

— Ага, — улыбнулся Ра-Шен, — ты когда-нибудь слышал о птичке, которую зовут Рух?