Лжец

Глава 10

Мэлс

Когда Рунта уходит из ресторана, я некоторое время жду официанта, чтобы рассчитаться, переживая за девушку. Но тот, словно намеренно не идет и не идет. Тогда бросаю сумму, явно большую чем нужно и бегу вслед моей будущей женой. Почему-то интуитивно знаю – пошла на набережную. По крайней мере надеюсь на это.

Добежав вижу, что набережная пуста – нет никого. Сначала нервничаю, а потом слышу странный звук, в кустах, за деревьями. Медленно иду туда.

То, что вижу, заставляет потерять дар речи. Какое-то чучело лежит сверху на моей девочке и хочет ее изнасиловать. Ярость разъедает меня изнутри, а гнев бурлит словно бешеный. Хватаю самоубийцу за шкирку и отбрасываю в сторону. Не знаю, откуда во мне столько сил, ведь я не качок, но плевать, адреналин в крови иногда заставляет учудить и не такое. Несколько раз пинаю носком ботинка придурка. Он отползает в сторону. Иду следом. Бью и бью пока не становится немного легче. Мне, не ему.

Вдруг слышу, что пытается что-то сказать. Хрипит и стонет, от чего во мне просыпается отвращение. Приходится согнуться, чтобы точно услышать слова:

– Не бейте, мистер Блэк. Я от Творца....Это он...меня...послал за ней.

Не хочу слушать того, что говорит. Да, папа у меня любит сделать что-то такое, что потом, немного погодя, ты преклоняешься перед его поступком, но послать этого ... даже не знаю, как его назвать, чтобы изнасиловать девушку, мою, чтоб ее, будущую невесту?!

Наношу еще один удар по ребрам посланника. А потом еще и еще... И так, пока не удовлетворяю монстра внутри меня. Только тогда разрешаю встать на колени и тихо шиплю:

– Передай Создателю, что зря он так! Прочь!

Посланник бежит со скоростью лошади, прыгая так, словно и не повреждены у него ребра. Хотя, может я ничего ему и не сделал, кто его знает. Пока иду к Рунте, отгоняю мысли о мотиве такого поступка отца. Если он хотел таким образом меня ускорить, то ничего у него не выйдет. Я, что похож на куклу, которая танцует так, как того хочет кукловод? НЕТ! Я, Мэлс Блэк, пусть сын Творца, пусть «Ленд» достался от него, но поднял компанию на всемирный уровень я. Поэтому могу смело сказать, что чего-то я таки стою, не смотря на вроде бы подарки от папы, долбанутого придурка, который считает себя Богом. Хрен ему. Ненавижу когда лезут к моему, а Рунта моя! Хочет игры? Грязной? Будет ему игра! Только не по его правилам, а по моим!

Сажаю дрожащую Рунту в автомобиль, не могу отвести от нее взгляда. Кажется, что если хоть на секунду перестану отслеживать ее движения, то снова потеряю из поля зрения.

Девушка перебирает черные пряди рукой, пропуская их сквозь пальцы. Своими зелеными, даже больше оливковыми глазами, смотрит на меня так, что душа падает в пятки. И мне это не нравится. Совсем-совсем не нравится. Так, как и реакция...на то, когда увидел ее такую беззащитную в тех зарослях. Показалось, что готов уничтожить весь мир, только бы ни один волосок не упал с ее головы. Что это вообще за фигня была?!...

– Я везу тебя к себе, и никаких нет, поняла? – четко проговариваю. Риччи кивает головой и молча смотрит в окно, в котором видны блики ночных магазинов, кафе, фонарей.

Приехав ко мне, моя Рунта удивленно осматривает квартиру, но ничего не говорит, хоть и явно поражена шиком. А мне странно видеть такую реакцию, девочка дочь Одре, Главнокомандующего Либертау, неужели она такой роскоши не видела?

– Ванная там, – показываю ей, уверен, что захочет попробовать смыть отвращение от прикосновений того скота.

– Сейчас принесу тебе переодеться, это конечно не женская одежда, но...

– Мне подойдет, – говорит и скрывается за дверью из матового стекла.

Приношу ей новые полотенца – мягкие, белого цвета – и свою рубашку, единственную , что по длине подойдет ей, и прикроет бедра.

Пока Ру смывает с себя остатки вечера, готовлю чай. Опять долбаный чай. Себя на этот раз не заставляю его пить, а наливаю из бутылки скотч. Включаю тихую, приятную музыку какого-то заграничного певца, и наливаю себе полный стакан.

Когда Рунта получается чай с сахаром, а я уже успеваю выпить пол бутылки скотча. Она проходит на кухню выполненную в черно-белых тонах, и удивленно выгибает одну идеальную черную бровь. И то ли от спиртного она мне кажется еще красивей в рубашке, не совсем прикрывающей некоторые части тела, то она действительно такая, но хочется прямо сейчас схватить ее и целовать до тех пор, пока хватит дыхания.

Вероятно девушка видит все эти мысли у меня на лице, ведь вдруг краснеет, натягивает рубашку ниже и отбрасывает длинные, мокрые волосы за спину. Садится за стол, обхватывает пальчиками чашку и начинает пить чай. Хорошо, что играет музыка, ведь без нее сейчас между нами повисло бы неловкое молчание.

– Может это? – сажусь напротив, и показываю стакан вновь наполненный спиртным.

– Нет, спасибо, – тихонько говорит, – Марк, – зовет, а мне хочется сказать, что я не Марк, я Мэлс, и теперь полностью, по-настоящему на ее стороне. Не получит Создатель землю Либертау. Только через мой труп.

– Да? – откликаюсь только на третий, а может и четвертый раз.

– Спасибо. Ты спас меня. Если бы не ты...

«Если бы не я, то этого и не было бы, Рун", – хочется ответить.

– Нет за что благодарить, Ру. Я не должен был тебя отпускать однуу, вот так. Прости.

– Ты не виноват, – шепчет, – Никто не виноват...

«Ага, никто кроме меня! Сволочного сына Творца, твоего врага. Если бы только знала от кого приняла помощь, у кого сидишь на кухне, то бежала бы быстрее, чем от того неудачника».

– Успокойся. Пей чай. Может кушать хочешь? Я закажу...

– Нет. Но от твоего напитка наверное все-таки не откажусь .

Пожимаю плечами и достаю второй стакан. Ставлю на стол стакан, наполненный до самых краев и снова сажусь напротив. Ру сначала только пробует, кривится, а потом глотает, быстро, словно огненная жидкость неожиданно может закончиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– У меня еще есть скотч, – смеюсь от ее искривленного лица.

– Тогда давай, – требует, когда ставит пустой стакан на стол. Снова наливаю ей, а потом еще и еще.

Щеки девушки краснеют, глаза блестят, а аромат винограда кажется повсюду. Схожу сума от нее, сержусь, чувствую себя каким-то неадекватным, глупым подростком, который обалдел от гормонов.

Неожиданно, даже для себя, встаю, делаю музыку громче и под бодрые выкрики вытягиваю Риччи танцевать. Даю ей в руки новую полную бутылку скотча, себе тоже беру одну. Ей нужно снять стресс, а что это делает лучше всего? Правильно: выпивка, громкая музыка и танцы до изнеможения.

Отодвигаю диван, нагло посмевший встать посреди гостиной совмещенной с кухней, и сжимая в одной руке бутылку, второй закручиваю Ру в танце. Она не сопротивляется. Поддается, отпивает скотч и ее носик смешно морщится от крепости напитка.

Песня с веселой меняется на лирическую как раз тогда, когда закручиваю ее так, что она оказывается прижата к моему телу. Минуту, а может вечность, тону в ее зеленых глазах, словно корабль иду на дно, без надежды когда-нибудь снова быть свободным и плыть по течению.

Босиком, в моей рубашке, с ароматом винограда... и такая же бешеная, как и я.

Не сдерживаюсь, просто не могу. Это выше моих сил, в конце концов я мужчина, а она девушка...

Целую. Не так, как в ресторане. На этот раз с нажимом. Сначала свою бутылку ставлю на пол, оторвавшись от губ на секунду, а потом бутылку Ру. И снова целую.

Она не противится этому. Наоборот, обнимает за шею, тянется ко мне, прижимается грудью, а рубашка приподымается. Голова как будто не моя, кажется, сейчас закипит от ощущений, что переполняют меня.

Подхватываю Рунту и несу в спальню. Ногой открываю дверь. С громким стуком она бьется в стену, но и это нам нипочем. Осторожно кладу на кровать, чувствуя, что пьянею еще больше, хотя должен был бы уже немного протрезветь... Рунта снова не оказывает сопротивления, поэтому продолжаю.

– Марк...,– спрашивает, приглашает, или протестует – непонятно, поэтому просто продолжаю дальше.

Дьявол!... И что же за ....

Разум словно трезвеет, раз и туман исчезает из головы. Что я делаю? Неужели я такой подонок? Неужели моя душа прогнила до такой степени?

Да, я такой! Черт его побери!...Была бы на ее месте любая другая девушка не остановился бы...но не с ней, не с моей Виноградинкой. Она не готова. Точно не так!

Ненавижу себя в этот момент. Если не остановлюсь, а она нужна мне сейчас, как никогда, потому что план по уничтожению папы, который еще не полностью сформировался в голове можно воплотить в жизнь только с ее участием.

– Спи, – шепчу ей, оторвавшись от губ. Она удивленно моргает, а потом кивает головой. Встаю с кровати, оборачиваюсь и не глядя на девушку, которую бросил в самом разгаре, сам удивляясь своей выдержке, иду прочь. Посплю на диване в гостиной.

Мне не нужно только ее тело, мне нужна душа. Полностью.

Кажется я влип.