Личности - Идеи - Мысли

Разумное, но не мыслящее (Полдень, XXI век, 2009 № 03)

Слово «цивилизация» многозначно. Цивилизациями называют сообщества людей, более или менее автономно развивающиеся в условиях относительной информационной и географической изоляции, отличающиеся какими-то общими случайно сформировавшимися признаками. Например, индо-восточная цивилизация, западная, исламская, иудео-христианская цивилизации и т. д. Цивилизациями иногда называют и сообщества древних или вымерших племен, изучаемые археологией, когда говорят, например, о цивилизации инков, исчезнувших с лица Земли относительно недавно, или шумеров. Подчас слово «цивилизация» используют даже биологи, чтобы иносказательно описать сосуществование больших популяций животных или насекомых, ведущих совместный и взаимозависимый образ жизни. Например, «цивилизацией» называют муравейник или термитник с их обитателями.

Слово «культура» также многозначно. Так называют искусственную среду обитания, созданную за какой-то ограниченный временной период или изолированным человеческим сообществом. Говорят, например, «культура палеолита», «культура бронзового века», «культура майя» или «культура древнего Китая» и т. п. Еще чаще культурой называют понятия и предметы, которые принято, руководствуясь условными эстетическими критериями, ассоциировать только со сферой искусства: живописью, музыкой, театром и т. п. Иногда культурой называют попросту воспитанность, умение себя вести в обществе, что, вообще говоря, мало отличается от дрессированности. В статье слова «цивилизация» и «культура» будут употребляться только в наиболее обобщенном смысле: земной цивилизацией называется множество всех людей планеты, наделенных разумностью, ведущих социальный образ жизни и живущих в искусственной материальной и интеллектуальной среде обитания, созданной ими за все время существования общественного образа жизни. Культурой называется созданная цивилизацией искусственная среда обитания.

Общественный образ жизни — синоним словосочетания социальный образ жизни. Причина человеческой социальности — в осознаваемой целесообразности совместной жизни, т. е. взаимопомощи и разделении функций по созданию условий для поддержания физического существования и следующей из этого возможности получения максимума комфортных ощущений каждым индивидуумом. То есть социальность людей — следствие разумности всех людей планеты, ставшая практически возможной благодаря физическому, анатомическому и функциональному подобию человеческих особей и относительно небольшому различию условий среды обитания: метеорологических (считая экстремальные), ландшафтных и атмосферных.

Общая продолжительность существования цивилизации может быть не меньшей, чем длительность существования всего человечества, т. е. неопределенно долгой. Началась она, в современных формах, порядка 50 тысяч лет назад, ее конец теряется в дымке бесконечно далекого будущего. Весь этот период объясняется достаточно просто, если за начальную точку отсчета принять уже существующими такие загадочные феномены, как «жизнь» и «разумность», и если речь пойдет о причинах возникновения и изменений цивилизации, а не о тех неисчислимых деталях, которыми она обросла за многие тысячелетия существования человека разумного. Говоря о будущем цивилизации, надо предположить, что не произойдет лавинообразного скатывания в конфликт самоуничтожения, фатальной тектонической или космической катастрофы. Первого можно избежать, сознательно изменив многое в существующих цивилизационных реалиях, а по поводу второго остается только вспомнить грустный анекдот, советующий в случае атомной войны завернуться в простыню и тихо ползти на кладбище — тихо, чтобы не создавать паники.

Слова «опасность самоуничтожения» — отнюдь не литературная гипербола. Профессор Сергей Капица сказал в интервью газете «Известия» по поводу своего 80-летия: «Я совершенно убежден, что все человечество… вступило в глубочайший кризис. Этот кризис с полной очевидностью виден в развитых странах во всех сферах — в образовании, культуре, науке, идеологии…. Новый кризис опаснее чумы и мировой войны». Вместе с тем это не фатальная ситуация, и ее преодоление требует только своеобразной интеллектуальной революции, бескровной, постепенной и относительно быстрой, если человечество поймет коренную причину кризиса и безальтернативность революции мышления до того, как ситуация станет необратимой.

Для понимания коренной причины надо вспомнить, что только разумность и мышление со всеми своими достоинствами и недостатками, какими бы они ни были, определяли поступки и мысли людей, формируя цивилизационную реальность. Никаких иных стимулов никогда не существовало и существовать не будет. Любые состояния цивилизации в любую эпоху, любые события и явления, взлеты и падения, заблуждения и прозрения, тупики и столкновения, кризисы и революции, ожидания и надежды… в прошлом, настоящем и будущем — отражение мышления людей и ничего больше. Говорят, что Марку Аврелию принадлежит изречение: «Наша жизнь — это то, во что ее превращают наши мысли». Так что идея далеко не нова. Следовательно, и наблюдаемый кризис цивилизации — хоть он никем и никогда сознательно не планировался — последствие конкретных представлений, которыми оперирует массовое мышление. Поэтому желание каких-то радикальных изменений в окружающих нас цивилизационных реалиях — безнадежно без предварительных изменений в массовом мышлении. Причем изменения в массовом мышлении не имеют ничего общего с распространением просвещения или с какой-то малопонятной «инерцией мышления». Тогда, казалось бы — в чем сложность? Ну, если надо, то с утра начнем думать-мыслить о другом и иначе…

Увы! Не получится!

Мозг — это не рука, например, мышцам которой безразлично, какой приказ выдает сознание: почеши в затылке, учтиво приподними шляпу или прихлопни комара! Мышление человека, став причиной появления и эволюции цивилизации, одновременно является самым мощным стимулом поведения — автономно, формируясь, развиваясь и «работая» по совершенно иным законам, чем все остальные органы человеческого тела^[1]. И в преодолении непонимания этого — главная трудность проведения изменений!

Рассмотрим эти отличия последовательно.

Первое отличие в том, что разумность не появляется одновременно с рождением человека, как другие органы, а представляет собой лишь некую потенциальную возможность, которая может быть разбужена в человеке, если после рождения он попадает в специальные условия. Такими специальными, но минимальными условиями обычно бывают окружающие новорожденного люди. Если этих условий нет, то потенциальная способность к разумности не пробуждается — мышление не появляется, и человек остается обычным животным.

Второе отличие в том, что даже появившееся мышление может остаться на рудиментарном уровне, не развиваясь и не совершенствуясь в течение всей жизни, в отличие от всех других органов и систем. Если всем органам человека для развития и роста достаточны только органические питательные вещества, то, казалось бы, для развития мышления должны быть достаточны просвещение и профессионализация — аналоги питательных веществ. Но мышление, даже набитое только фактами просвещения и профессионализации, как правило, остается практически неразвитым и примитивным. Э. Фромм пишет: «Существует жалкое суеверие, будто человек достигает знания действительности, усваивая как можно больше фактов….Разумеется, мышление само по себе — без знания фактов — это фикция, но и сама по себе «информация» может превратиться в такое же препятствие для мышления, как и ее отсутствие»^[2]. Для развития и роста мышления требуется не столько совершенствование просвещения, сколько раннее привитие только таких представлений, которые — о каком бы явлении, событии или представлении конкретно ни шла речь, — характеризовалось бы рациональной, связной, единой, адекватной физическому миру основой, непредвзятым анализом достоверных причин складывающихся ситуаций, рассмотрением явлений как звеньев в цепи рациональных причинно-следственных связей, критическим отношением к стереотипам мышления и поведения, способностью к глубокому абстрагированию, сложным ассоциативным связям, и предполагало бы целью развития общества создание единой цивилизации, все члены которой будут избавлены от необходимости борьбы за выживание, обладать коллективистской психологией, индивидуальным разнообразием, руководствоваться во взаимоотношениях альтруизмом и гуманизмом. Только мышление, отвечающее таким требованиям, можно будет назвать полноценным мышлением!

Формирование полноценного мышления лишь в незначительной степени включает то, что традиционно принято называть воспитанием. Потому что воспитание направлено на привитие простейших правил совместного и совместимого проживания, компенсирующих проявления прорывающихся наружу индивидуальных животных инстинктов и практически не влияя на различия в принципах мышления, ограничиваясь умиротворяющими призывами к терпимости.

Третье отличие мышления от всех органов — самое главное и, добавим, роковое. Это отличие заключается в том, что в зависимости от того, какими принципами и представлениями будут руководствоваться люди, прививающие базовые понятия, мышление будет развиваться в различных направлениях и принимать совершенно различную, но уже взаимоисключающую, законченную и в дальнейшем неизменяемую форму! Это уникальное свойство мышления! На руке не появятся дополнительные пальцы, какие бы питательные вещества или диеты не использовать, какую бы нагрузку руке ни давать и какие бы условия не создавать. Максимум, чего можно добиться, — это гипертрофированного физического развития или дистрофии мышц, но все той же руки. Мышление же, формируемое взаимоисключающими представлениями, и развиваться будет в различных и, как правило, несовместимых направлениях. В итоге появляются носители «разных мышлений», образуя как бы разные популяции людей, которые при внешнем сходстве принципиально отличаются друг от друга. Что-то подобное кроманьонцам и неандертальцам, которые продолжительное время существовали одновременно, но относились к разным подвидам homo sapiens и враждовали друг с другом. Причем нельзя сказать, какое мышление лучше или хуже, так же, как нельзя сказать, какая рука лучше — левая или правая. Но никто не мешает проанализировать различие принципов и представлений, которые привели к появлению разных мышлений, и понять, какое из них объективно приводит к кризисному состоянию цивилизации и служит его обострению, а какое способно вывести цивилизацию из кризисного состояния и дать надежду на построение гармоничного человеческого общества^[3].

Это различие не становится, разумеется, наследуемым качеством мышления и поэтому не может стать даже в малейшей степени основанием или оправданием для дискриминации, расизма или геноцида^[4], но в каждый данный момент это различие — объективный природный факт! Поэтому можно утверждать, что разные мышления образуют на время жизни каждого поколения (не дольше!) разные «подвиды» homo sapiens, поведение которых, определяемое разными мышлениями, тоже будет различным в сходных ситуациях! В каждом следующем поколении будут меняться только группы людей, образующих эти «подвиды», становясь более или менее многочисленными и как-то меняя свою географию, но оставляя неизменным факт своего существования и причину деления. Ситуация в чем-то подобна распределению капель жира в кастрюле с супом, образующих островки на поверхности, которые могут сливаться или дробиться, оставаясь изолированными друг от друга. Никакое перемешивание не приведет к слиянию всех капель, так же, как никакие уговоры, агитации и пропаганда изменить подобную ситуацию в обществе не могут, потому что мотивами разного поведения будут самые сильные из существующих в природе стимулов — разные мышления, состояния которых уже мало от чего зависят. Поэтому в случаях взаимного пересечения, а это неизбежно в процессе роста мобильности и глобализации, отношение людей из разных групп друг к другу, скорее всего, будет враждебным или в лучшем случае настороженным. Несовместимость можно, конечно, держать в узде усилием воли и не проявлять враждебных эмоций, призывая себя и окружающих к терпимости, но такая ситуация всегда сохраняется лишь временно, выливаясь в конце концов в прямое столкновение, со всеми кошмарными последствиями. Фактически это и демонстрирует вся брутальная история человечества, достигшая сегодня состояния всеохватывающего кризиса: несовместимость разных «подвидов». И устойчиво гармонизировать отношения можно, только изменив содержание понятий, формирующих мышление. И альтернативы этому нет!

Вместо этого, тем не менее — с древнейших времен до сегодняшнего дня — продолжаются поиски альтернатив, порождая сложнейшие и представленные огромным количеством людей институты, призванные не ликвидировать состояние интеллектуальной несовместимости — его просто не понимали и не понимают, — а предупредить или сгладить наиболее болезненные ее проявления, желательно, увы, за счет противостоящего человеческого сообщества. К ним относятся политика, дипломатия, юстиция, разведка-контрразведка, службы государственной безопасности, вооруженные силы, педагогика, национальная экономика и т. д. Причем число людей, представляющих любой, наугад выбранный институт, в десятки раз превышает численность людей, занятых во многих производственных или инновационных областях. Например, юстиция с разветвленными структурами, включающими судопроизводство, прокуратуру, адвокатуру, пенитенциарную систему и т. д. и т. п. Эту армию обслуживают многочисленные, национальные и международные организации — институты поддержания и утверждения существующей общественно-экономической системы и власти: при монархии — институты поддержки монархии, при демократии — так называемые «демократические институты», и т. д. С многочисленнейшими штатами людей, от дипломатических работников с советниками, экспертами, политологами, аналитиками, чиновниками, обслуживающим персоналом и т. д. до советов «мудрецов» или парламентских говорилен с многочисленным штатом и специально созданных учебных заведений, академий и «научно-исследовательских» институтов, где проводятся многочисленные «научные» исследования и защищаются полубессмысленные диссертации. А для оправдания и поддержки этого нелепейшего сооружения (понимают это олицетворяющие ее люди или нет — не важно) созданы специальные силовые структуры, предназначенные страхом подавлять стихийное возмущение людей. И всю эту паразитирующую ораву, ничего не создающую ни в материальном, ни в интеллектуальном плане, вынуждено кормить и содержать все остальное работающее человечество, причем обеспечивая им далеко не самый низкий уровень жизни^[5]! Но ведь и сама демократия — эта «худшая форма общественного устройства… если не считать всех остальных», как иронически отметил Уинстон Черчилль, пришла на смену монархии, авторитаризму и диктатуре не вследствие прогресса знаний и технологий: демократия существовала уже в Древней Греции. Власти предержащие пришли к выводу, что придется считаться с тем, что разные «подвиды» человека очень хотят сохранять свою «самобытность» мышления, рассчитывать на свою часть общественного пирога и принимать участие в управлении обществом наравне со всеми, а еще лучше, если надо всеми. И если им не пойти навстречу, то все рухнет в результате всеобщей потасовки и кровавого хаоса. В итоге «учредили» демократию и сопутствующие ей институты вроде выборности, свободы слова и т. д., но, как и прежде, это стало попыткой лечения симптома, а не заболевания, потому что мышления остаются разными и несовместимыми. Взаимная враждебность не исчезла, а была лишь загнана внутрь, и стабильность всегда удавалось поддерживать только манипуляцией сознанием, становящейся зомбированием, а также устрашением и силой. Очевидно, что это только оттягивало развязку, а не исключало ее, и поэтому долго продолжаться так не могло: косметические процедуры оказывались все менее эффективными, и болезнь проступала все явственнее. Это и чувствует все большее число людей, как приближающуюся угрозу кризиса цивилизации, о котором говорил профессор С. Капица… «Чувствуют», вместо того чтобы на минуту задуматься и понять, что для разрешения практически всех противоречий цивилизации достаточно просто разработать и создать структуру по формированию полноценного мышления, через которую в обязательном порядке должна проходить вся новая человеческая генерация! И это должно стать в такой же мере обязательным для каждого ребенка, каким сейчас является школьное образование^[6].

Лучше всего проиллюстрировать сказанное простыми примерами. Общепринятым, но безотчетным и стихийным проявлением этого деления, которое большинству людей кажется не менее естественным, чем половые различия, является деление человечества на нации. Существование понятия «нация» пытаются объяснять чем угодно: от религии, экономики, общего языка и занимаемой территории до биологии и какой-то мистической «исторической памяти», но не очевидными различиями в прививаемых (уже после рождения, естественно!) базовых понятиях. При этом одновременно признается, что, с одной стороны, «понятие нации является причиной наиболее распространенного и, возможно, наиболее значимого источника людских страданий в современном мире»^[7], а с другой — что дать этому понятию определение невозможно. Констатируется лишь факт, что «нация существует, если значительная часть общества считает, что образует единую нацию или ведет себя как единая нация»^[8].

Разные религии являются также ярким и общеизвестным образцом разных мышлений. Например, мусульмане и христиане^[9]. Общий стиль религиозного мышления, который можно охарактеризовать конформизмом, некритичностью и т. д., является для них, конечно, общим, но предметная часть мышления у них является разной и несовместимой. Разные мышления сформировались такими в результате того, что в свое время мышление мусульман «вскармливали» одними представлениями, а христиан — другими, и это явилось определяющим. Так как разные мышления претендуют на одно и то же место в обществе, то возникновение враждебности между группами неизбежно. Несовместимость по-разному сформированных мышлений непреодолима, хотя бы они и были прекрасно осведомлены о «чужих» ценностях, что, кстати, часто и бывает!

Можно привести немалое количество и других примеров, но и так очевидно, что равноправное сосуществование противоположных представлений в одном мышлении невозможно! Поэтому наивно считать уже сформировавшееся мышление некоторой свободной структурой, которой при необходимости можно придать любую новую форму и, соответственно, изменить поведение. Мышление, в отличие от памяти, — это не копилка, которой все равно, какие монеты в нее бросают: американские центы или монгольские тугрики. Мышление, еще раз повторим, — ведущий стимул поведения, и поступки людей определяются типом мышления, а не очевидной целесообразностью или простой информированностью. Приходится только констатировать, что это природное свойство механизма мышления, хотя сам механизм мышления остается неизвестным. Если мышление раздваивается, уподобляясь сиамским близнецам, то это состояние является уже психическим заболеванием, шизофренией, ведущей к распаду личности. Единственное, что доступно, — это заставить человека вести себя иначе, чем диктует ему сформированное мышление, но сделать это можно только силой или устрашением. Однако даже эти меры далеко не всегда оказываются действенными, о чем свидетельствует готовность пойти на самоуничтожение по указанию уже сформированного мышления: староверы, камикадзе, террористы-самоубийцы, идейные борцы, военнослужащие и т. д. Таким образом, и свобода воли — свобода выбора, которой якобы обладает мышление, — в значительной степени миф, т. к. она ограничена той формой, которую приняло сформировавшееся мышление.

Из сказанного вновь следует, что совместное существование особей с по-разному сформированным мышлением всегда выливалось в бесчисленное множество взаимонепониманий, противоречий и столкновений, которые и определили кризис современной цивилизации. И гармонизировать их отношения нельзя до тех пор, пока мышления остаются различными.

Вывод очевидный: разрешение всех существующих между людьми противоречий и построение гармоничной единой Интеллектуальной цивилизации в будущем зависит только от того, удастся ли людям найти и внедрить единую, адекватную реальности и идеалам форму мышления для всех жителей Земли, которая выше названа полноценным мышлением. И более важной задачи у человечества нет, и не будет. Любые иные меры и методы представляют собой разновидности либо психологического умиротворения, основанного на манипуляции мышлением, либо силового, но в любом случае оставаясь направленными на лечение манифестации заболевания, а не самого заболевания. При непонимании действительной причины существования противоречий даже искреннее желание гармонизировать отношения между людьми может привести, в лучшем случае, к временному улучшению положения в одном месте при неизбежном ухудшении в другом, ничего не меняя по существу и обрекая цивилизацию на бесперспективную и мучительную эволюцию.

Звучащее иногда предостережение, что переход к единой форме мышления породит роботоподобное единообразие людей, свидетельствует либо о непонимании неограниченных возможностей полноценного мышления, либо является просто демагогической уловкой, призванной скрыть приверженность принципу: «разделяй и властвуй», чтобы продолжать извлекать из существующего положения прямые материальные выгоды. Стоит добавить, что сегодняшнее разнообразие представлений, формирующих мышление, не является проявлением богатства мышления, а скорее, выявляет его ограниченность и узость, потому что в основном существующие представления не адекватны природе или обществу, и подчеркивание их мнимых преимуществ по сравнению с реальными возможностями полноценного мышления является либо ошибочным, либо злонамеренным.

Частным свидетельством неадекватности существующих представлений, которые формируют мышление современного человека, является легковесное отношение к науке, удивительная всеядность людей, готовых принимать на веру откровения заведомой лженауки и ненауки^[10]. Было бы не очень трагично, если бы люди в своей массе не понимали только конкретных научных фактов и их связи, т. к. это действительно требует специального образования. Но они не понимают некоторых общих принципов, которые никакого специального образования не требуют, но позволяют отделить научное знание от болтовни, которая выдает себя за науку. К числу этих общих принципов относятся положения, что в науке вопросы истинности не голосуются, а доказываются, существенны не «точки зрения», а рациональная логика, осмысленной является ссылка не на научные звания, а на строго поставленные эксперименты, не на эмоции, а на достоверные факты и законы природы. В то же время для многих людей достаточно, чтобы говорящий провозгласил себя специалистом в каких-то вопросах, а критически мыслить самим не обязательно, хотя речь идет о явлениях, знакомых всем из повседневной жизни. В утверждениях, что во всем надо быть «специалистом», преобладают снобизм и лукавство, призванные скрыть собственное непонимание того, о чем идет речь, или карьерные соображения. На самом деле требование быть специалистом применимо к узкопрофессиональным вопросам, как правило — производственным или естественно-научным, требующим специальной подготовки и знания весьма непростых экспериментальных и теоретических фактов и их связи. Практически во всех остальных случаях понятие «специалист» является не более, чем демагогическим прикрытием собственной бесплодности. Эрих Фромм писал: «Значительный сектор нашей культуры имеет единственную функцию: затуманивать все основные вопросы личной и общественной жизни, все психологические, экономические, политические и моральные проблемы. Один из видов дымовой завесы представляет собой утверждение, что эти проблемы слишком сложны, что среднему человеку их не понять. На самом деле… большинство проблем личной и общественной жизни очень просто, настолько просто, что понять их мог бы практически каждый. Их изображают — и зачастую умышленно — настолько сложными для того, чтобы показать, будто разобраться в них может только «специалист» да и то лишь в своей узкой области; и это отбивает у людей смелость и желание думать самим, подрывает их веру в свою способность размышлять о насущных проблемах»^[11]. Сочетание цинизма и наивности весьма типично для современного индивида, а результатом этого сочетания становится боязнь собственного мышления, собственных решений. Никогда не нужно бояться начинать делать то, что ранее никогда не делали. Помните, что Ноев ковчег был построен любителем — профессионалы построили «Титаник»!

Разновидностью упомянутых «специалистов» являются представители так называемых гуманитарных наук, с их искусственными классификациями, терминами — семантическими монстрами^[12], тривиальными исследованиями, надуманными обобщениями и необоснованными претензиями на объективность анализа и достоверность прогнозов. Все так называемые гуманитарные «науки» умышленно изображаются требующими знания каких-то особых тонкостей, понятных только «специалисту» и предполагающих специальное образование. Подчеркну, что речь идет не о гуманитарных видах деятельности, которые занимают равноправное и иногда ведущее место в человеческой жизни, а именно о том, что высокомерно осмеливается называть себя наукой, таковой не являясь принципиально. Как заметил Александр Розов в своей публикации в ЖЖ^[13] по поводу одной из статей автора, «гуманитарные науки — это, по существу, эклектичный набор мифов, происходящий из разнообразных религиозно-мистических культов и не имеющих с наукой ничего общего. Человеческий социум — это система объективно существующих материальных и информационных объектов и потоков, и ничего больше. В нем действуют ровно те же закономерности, что и в любой природной или технической системе подобного класса. Управлять этой системой на основании культовых суеверий — все равно, что создавать авиацию по описаниям полетов на метле из книг про Гарри Поттера».

Кроме того, необоснованное желание приобщиться к науке порождает массовый паразитизм, отвлекая людей от общеполезного труда и создавая то, что можно назвать «гуманитарным шумом», который только дезориентирует остальных. Желание приобщиться (но не трудиться!) — не удивительно, потому что наука (если это НАУКА!) — наиболее достойный вид человеческой деятельности и почти единственный, не зависящий от представлений, формирующих мышление, потому что наука занимается установлением объективных закономерностей, т. е. не зависящих от политики, мнений, иррациональных представлений, эмоций или авторитетов. Сознательный, а тем более маскирующийся паразитизм был всегда безнравственен, понимают это или нет сами олицетворяющие его люди. Ситуация подобна той, которая сложилась в XVI веке с отношением к нищенствующим монашеским орденам, приписывавшим себе «важнейшую» функцию — служение богу, заставляя за это себя кормить и содержать. Уже упоминавшийся Э. Фромм отмечает: «К концу средних веков… развилось новое отношение к работе — настолько требовательное, что… возникло возмущение экономической неэффективностью церковных учреждений. Нищенствующие монашеские ордена вызывали негодование: раз они непроизводительны — они безнравственны. Продуктивность приобрела роль одной из высочайших моральных ценностей»^[14]. К религии, которая до сих пор продолжает порождать армии паразитов, сегодня присоединилось не меньшее число «научных гуманитариев», которые изо всех сил стараются выдать свою бесплодную деятельность за очень важный для остальных людей труд. Одним из примеров, характеризующих такой вид деятельности, только усиливающей интеллектуальный разброд среди людей, является одновременное сосуществование разных, часто откровенно иррациональных, мировоззрений — воззрений на мир. То есть нормальным считается существование нескольких разных «воззрений на мир», представленных в единственном «экземпляре»?! Другими словами, вопреки очевидной единственности цепи причинно-следственных связей, соответствующих единственному существующему миру, составной частью которого и является разумная цивилизация, — их можно просто придумать, а потом назвать это своим мировоззрением и собирать сторонников под свои знамена! Если бы в математике одновременно существовали разные ответы для одного и того же уравнения в зависимости от метода решения, то кроме вывода, что все решения заведомо неверны, ничего не последовало бы. Точно так же разные мировоззрения все заведомо неправильны, и формально демонстрируемая терпимость к плюрализму мнений фактически провоцирует дополнительные столкновения между отдельными людьми и служит накоплению противоречий между социумами. Попытка формулирования законченного адекватного мировоззрения, кроме требований безусловной рациональности и материалистичности общего подхода, является преждевременной: достоверных знаний о процессах и устройстве Вселенной явно недостаточно. Задача в том, чтобы добиваться понимания деталей, внутренней связности и максимальной глубины знаний об устройстве и закономерностях мира и создания условий для появления адекватного и рационального мировоззрения. Тогда для серьезного взаимонепонимания людей просто не стало бы объективной основы, как и для существования «спецов», умеющих только высказывать «разные мнения».

Из всего сказанного следует и ранее звучавший вывод: представления, формирующие полноценное мышление, предполагают, что к обществу нужно подходить, как к обычному природному объекту, т. е. применять те же методы, критерии и оценки, которые давно стали общепризнанными в естественнонаучных исследованиях. Не выдавать желаемое или придуманное за действительное, не допускать метафизических вывертов, говоря о сути человека, прошлом Вселенной, истории, жизни и разуме; строго следить за тем, чтобы выдвигаемые гипотезы не противоречили законам природы, достоверно установленным фактам, рациональной и естественнонаучной логике, констатируя в остальных случаях свое персональное или принципиальное незнание. Нужно сознательно избегать всего, что было бы намеком на наукообразие, характерное для «специалистов» и «научных гуманитариев». Продолжающееся применение к общественной жизни методов гуманитарных «наук», основанных на надуманных классификациях, метафизических «закономерностях» или на идеалистической утопии, только мешающих пониманию законов развития мышления, ни к чему, кроме дальнейшего накопления неразрешимых противоречий, не приводило, не приводит и не приведет, обрекая цивилизацию на бесперспективное будущее. Видимо, не будет такой уж гиперболой утверждение, что на Земле живет разумное, но фактически не мыслящее человечество, не способное осознать не только причину этой ситуации, но даже сам факт ее существования, хотя и то, и другое лежит практически на поверхности. В то же время знание закономерностей развития мышления и возможностей его адекватного формирования в будущем внушает надежду на понимание этой причины достаточным количеством людей. Других альтернатив у человечества нет, если оно не хочет остаться только сборищем вечно ноющих, мучающихся и мятущихся машин для саморепликации. Разумность — это «недоразумение природы» — необходимо полностью использовать для гармоничной жизни и максимального количества получаемых каждым человеком положительных эмоций. Тогда не останется ни одного принципиального препятствия для постепенного разрешения всех накопившихся противоречий, быстрого и сознательного построения на Земле гармоничного единого общества — Интеллектуальной Цивилизации.

Примечания

1

Разумеется, мышление можно назвать «органом» только условно. Это скорее одно из исключительных свойств органа, которым является мозг.

2

«Бегство от свободы», часть 3

3

Предположение, что «проанализировать» объективно невозможно, потому что «анализировать» будет чье-то, уже сформированное определенным образом, мышление, — привадит только к кажущемуся противоречию со сказанным. Способность объективно проанализировать явление, увы, еще не означает способности вести себя в соответствии с анализом, а не мышлением. Примером может быть даже физик, лауреат Нобелевской премии, Филипп Фон Ленард (1862 — 1947), который сочетал ясность суждений в физике с ярым антисемитизмом, призывами к физической расправе с А. Эйнштейном и должностью личного советника Гитлера, или Фридрих Энгельс (1820–1895), друг и соратник К. Маркса, целиком разделявший его взгляды на капитализм, но не отказавшийся от доходов, которые ему давала семейная капиталистическая собственность. Что уж говорить о людях, с менее выраженными чертами интеллектуальной неординарности?

4

Но надо признать, что будучи отягощенным предрассудками и невежеством, именно это состояние и приводит реально к дискриминации, расизму и геноциду!

5

Это выглядит особенно нелепо в связи со старением населения во всех странах, опережающим ростом числа пенсионеров и угрозой все большей нехватки людей трудоспособного возраста для поддержания экономики.

6

Что касается старших поколений и реально существующей структуры цивилизации, то они будут продолжать функционировать в соответствии с существующими принципами в течение одного — двух поколений, пока постепенно не будут заменены структурами, соответствующими гармонично развивающемуся человечеству. Не забудем, что все определяется мышлением!

7

меморандум Кона

8

меморандум Кона

9

Аналогично политические противники, сторонники разных общественно-экономических систем и тд.

10

См. статью автора в майском, 2008 год, номере этого журнала.

11

«Бегство от свободы», 7-я глава

12

Как вам нравится, например, фрагмент фразы из труда одного современного профессора философии:…они превращают людей в своих рабов, проникая в их головы и создавая…мировоззренческие системы в виде автореферентных самовоспроизводящихся программ…идеи способны лишить человека рефлексии, самокритичности, пробабилизма, фаллибилизма, открытого и свободного мышления… Что-что, а «открытое и свободное мышление» после таких фраз закончится навсегда!

13

http://alex-rozoff.livejournal.com/8019.html

14

«Бегство от свободы», 3-я глава