Ее слова вонзились мне в сердце, словно кинжал.
Почему Адриана обвиняет меня?
Может быть, ей известна правда? И он наверняка знает, что я убийца?
Но почему тогда сознался Иван?
А он тем временем взревел и попытался вырвать трубку у сестры, но та не отпускала ее.
— Зачем ты это делаешь? Зачем ты все разрушаешь? — кричала Адриана.
«Все разрушаешь?» Что бы это значило? О чем она говорит?
— Зачем ты все разрушаешь?! — снова воскликнула Адриана. — Я потратила столько сил, а ты все губишь!
Она внезапно замолчала и обернулась ко мне.
Ее лицо покраснело, рот широко открылся.
Стало ясно, что Адриана о чем-то проболталась.
Иван схватил ее за плечи. Трубка упала на пол.
— Что ты хочешь сказать? — спросил он. — А ну-ка объясни.
— Не надо! — попросила она.
— Объясняй-объясняй. — Брат прижал ее к стене.
Адриана безуспешно попыталась освободиться, потом ее глаза погасли. Она совсем лишилась сил.
— Иван, не разрушай все, — попросила Адриана, но чувствовалось, что она сдалась. Ее голос стал едва слышен. — Не разрушай. Не разрушай. Я так старалась, а ты все портишь. То есть вы оба…
— О чем ты? — спросил Иван, крепче прижимая ее к стене. — Ты хочешь сказать, что не я убил Шона?
Она грустно покачала головой. Потом поглядела на меня с яростью.
— Шона не собирались убивать! — воскликнула Адриана. — Западня предназначалась не для него! — Ее дрожащий палец протянулся ко мне. — А… для тебя, Марта! Почему ты все разрушила? Ведь это ты должна была умереть!