Линия жизни

Глава 4. Направление – надир

Вечерние сумерки опускались на Африку.

Заходящее солнце утонуло за далёким краем бескрайней пустынной равнины, а в воздухе начало веять прохладой. Я невольно поёжился, потому как уже начал потихоньку привыкать к полуденному алжирскому зною.

В нескольких километрах впереди на фоне серо-жёлтого песка темнел исполинский провал входа в геофронт, местность вокруг которого была оцеплена и превращена в сплошной укрепрайон. Траншеи и капониры в столь нестабильной почве рыть было непросто, так что французские инженеры трудились круглыми сутками, крепя и крепя оборону.

Хотя я знал точно, что если Ангелу вздумается вылезти из своей норы, то его не задержат вкопанные танки и десятки единиц ствольной и реактивной артиллерии.

Но и французских военных понять было можно – нет ничего хуже, чем ощущать собственную беспомощность перед лицом врага.

Я поднял тяжёлый бинокль и припал глазами к тёплой резине окуляров, наводя их на провал. Очень скоро мне придётся в него спуститься и принять бой с очередным противником. И первым противником, о котором я практически ничего не знал – увы, но сейчас послезнания были абсолютно бессильны…

Хотя, нет – первый раз был с «Одиночкой», но вряд ли его действительно можно считать за полноценного противника – слишком уж он был неуклюж и медлителен. Боевой разводной мост, чего уж там…

Тикаил – другое дело. Совсем другое дело. Он почти или не почти равен Евангелиону…

Хмм… А интересная мысль – надо её подумать. Это ведь действительно первый Ангел, который больше похож не на хрен-пойми-что, а на более-менее привычную боевую машину. Вспомогательное вооружение в виде лёгких скорострельных рейлганов, пригодных для поражения живой силы, тяжёлой пехоты и лёгкой бронетехники. Мины или ракеты примерно для тех же целей. Мощное лучевое оружие, совмещённое с универсальным холодным.

Пусть всё это было непривычного дизайна и сомнительной ценности, но за Тикаилом одзнозначно чувствовалась логика.

Более того – человеческая логика. Или же логика существ, которые мало чем отличаются от нас, хотя бы в плане мышления. А вспоминая иссушенное тело древней Евы в недрах японского Геофронта, невольно приходит на ум другой вопрос – а действительно ли мы имеем дело с Ангелом?

Ева ведь похожа на Ангелов примерно в точно такой же степени, так почему бы Тикаилу не быть древним Евангелионом?

Вряд ли конечно в его кабине сидит живой пилот – спустя столько-то тысяч лет… Но почему бы не быть какой-нибудь автоматической программы? Для Ев вроде бы возможна система псевдопилотирования (ох, оригинал, не так-то я тебе уже и верю)… Хорошо, этот пример слишком уж притянут за уши. А как насчёт системы автопилотирования в самолётах, способных вести самолёт по заданному курсу?

Лишь несовершенство программного обеспечения отделяет нас от создания хоть сколько-нибудь примитивных образцов боевых роботов. Не шагоходов или киборгов, а именно роботов – беспилотных танков или самолётов, необитаемых кораблей…

«…Бомбардировщики „стелс“ будут переведены на беспилотный режим, и это даст отличный результат. Затем „Кибердайн Системс“ получит заказ на „Скайнет“…»

А может оно и к лучшему, а?

Тьфу, отвлёкся.

Итак, даже если Тикаил – это действительно древний Евангелион… то это ничего не меняет. Мы обстреляли его, он ответил. И если Тикаил руководствуется неким шаблоном определённых действий, то теперь он явно перешёл в режим обороны и уничтожения любых признаков угрозы. Дистанционно взломать его, как в своё время некие хакеры перехватывали управление над боевыми беспилотниками? Очень вряд ли. Как и попытка наладить контакт с Тикаилом.

Почему? А потому что нам неизвестны ни частоты связи с этим ископаемым, ни коды или шифры, ни даже в каком диапазоне с ним нужно вести речь – посредством ультрафиолетовых, инфракрасных или микроволн… Языковой барьер, мать его так.

Так что, увы, но мы просто обречены на бой. Хотя никому из нас он и не нужен – вряд ли Тикаил сможет так легко преодолеть полмира и вторгнуться в японский Геофронт, так что никакой угрозы он, в принципе, не представляет. Ну, сидит себе посреди пустыни уже сколько тысяч, десятков тысяч или даже миллионов лет, ну и сидел бы дальше и никому не мешал. Но нет – он и алжирский геофронт, кровь из носу, нужны учёным и военным из-за технологий. Забавно, но многократно описанные в фантастике битвы за технологии наконец-то обрели реальность: вся эта нелепая война с Ангелами – не более чем борьба за знания. Если бы перед людьми остро встал вопрос выживания, то мы бы, не колеблясь, нанесли ядерные удары… Как оказалось, не так уж и страшен оказался этот чёрт, как его малевали. Точнее, страшен, но не в такой степени.

За каких-то полгода на планете прогремели десятки атомных взрывов разной мощности, но никакой ядерной зимы или хотя бы осени не случилось. А вот три непоследние в мире страны превратились фактически в руины… Поэтому здесь всячески ратуют за нераспространение ядерных технологий и сокращение атомных арсеналов. В моём мире та же Россия никогда бы не согласилась сократить число своих боеголовок до сотни-другой потому что тогда был бы потерян «последний довод президентов» на случай полномасштабной интервенции.

А вот здесь почти договорились, потому как, чувствуя своё превосходство в обычных видах вооружений, США всё же несколько нервно реагировали на то, что в один далеко не прекрасный момент им могут устроить масштабное «сокращение штатов». С другой стороны и местная Россия, чувствующая себя гораздо увереннее, решила, что в случае чего она сможет отбиться без применения ядерного оружия. Плюс все теперь достаточно чётко представляли себе, что это за зверь такой – современная Мировая война, и повторения такого сценария явно не желали. Лучше уж как встарь разобраться посредством самолётиков, танчиков и солдатиков, но не вести войну на уничтожение…

Налетевший с севера порыв прохладного ветра заставил меня слегка поёжиться и поплотнее закутать шею подаренным местными чёрно-жёлтым клетчатым платком.

– Прохладно, – заметила стоящая немного позади меня Ферраро, молчавшая до этого момента.

– Да, ты права, – повесил я бинокль на шею и направился к спуску со стены. – Пойдём, Габри.

Девушка поправила висящий на плече автомат и зашагала рядом со мной. Мой «клерон» висел за спиной, потому что в случае чего я больше рассчитывал на «глок» и даже на «хамелеон», которые висели у меня на поясе.

С оружием мы теперь не расставались. В принципе. А любая попытка что-нибудь вякнуть о нецелесообразности таких действий на большой и хорошо охраняемой базе, моментально нарывалась на праведный гнев майора Кацураги.

Ох, как же она орала, когда после отступления террористов всё-таки прибыла подмога французских войск… Чудо ещё, что никто из наших серьёзно не пострадал. Среди ехавших в грузовике позади нас техников почти все были ранены, но тяжёло – никто. Учитывая, что ребята из научного отдела вполне благоразумно решили не привлекать лишнего внимания и не отстреливаться из пистолетов, это было ожидаемо.

А вот руководство попятнало изрядно. Легче всего отделался я (в кои-то веки!) – ссадины, синяки и оглохшее ухо можно было даже в расчет не брать. Тем более, что на следующий день ухо «разложило», хотя и не полностью – выстрел из ФАЛ возле головы это вам не игрушки. Остальные участники боя тоже еще какое-то время общались друг с другом и окружающими на повышенных тонах. И дело было не столько в нервной обстановке, воцарившейся после нападения террористов, сколько вследствие общей легкой контуженности от стрельбы и разрывов гранат. Да тут еще и Ларри со своим пулеметом…

У Аобы оказалась сильно рассечена бровь и, как оказалась, шальная пуля зацепила его левый бок. Впрочем, от госпитализации Шигеру отказался, сославшись на то, что это не помешает ему выполнять свои обязанности. Габриэлла от помещения в лазарет тоже наотрез открестилась, хотя у неё диагностировали множественные трещины в костях левой кисти и ещё несколько лёгких ранений. Но итальянка заявила, что на ней всё зарастает как на собаке и от неё отстали. В принципе, Ферраро ведь особо и не соврала, потому как уже часов через шесть опухоль на её руке начала сходить, и девушка уже начала осторожно шевелить пальцами. Полностью выздороветь она пообещала к концу недели.

Мисато и Ларри от госпитализации отвертеться не смогли. Кацураги причитала, наверное, на всю базу, что её левое плечо кем-то проклято, потому что уже в который раз ловит в себя осколки. Осколки, впрочем, местные костоправы быстро извлекли, залатали на скорую руку бравого майора и втихаря вкатили ей дозу снотворного. Чтобы не сбежала. А то ведь она – такая, она – может…

Сильнее всех досталось О`Брайану. Бывший морпех оказался на удивление предусмотрителен и надел под одежду лёгкий бронежилет, благодаря чему и выжил. Но вот от переломанных рёбер и множественных ушибов внутренних органов его это не спасло, так что ирландцу сразу же прописали постельный режим. Впрочем, в отличие от японских трудоголиков О'Брайан вовсе не рвался работать, даже несмотря на ранения, а предпочёл вполне заслуженно отдохнуть.

Но вообще… Дёшево мы отделались, ей-Богу дёшево. Уж не знаю, кого за это благодарить, но выжили все. Хотя могли бы и остаться там все, причём запросто.

Страшно? Сейчас – да. Но без фанатизма и дрожи в коленках. В конце концов, страх – это вполне нормально. В минувшем бою, правда, бояться было просто некогда, а потом серьёзно предаваться панике тоже было как-то странно, по меньшей мере…

Правда, когда «кавалерия Конфедерации из-за холмов» соизволила таки появится, матов они в свой адрес выслушали преизрядно – и английских, и японских, и русских, и немецких, и даже ирландских. Увы, но на французском лаяться никто из нас не умел, хотя повод был шикарный – где была вся эта свора бронетехники, стаи ударных вертолётов вкупе с истребителями и сотнями бездельников? А хрен его знает… Накрыло нас, кстати, послебоевым шоком уже когда все погрузились в транспортную вертушку и в сопровождении огромного воздушного эскорта направились на базу. Ларри – сам перевязанный, на носилках, а ни с того ни с сего начал рассказывать какой-то ирландский анекдот. Тупой, просто ужасно! Но ржали в истерике так, что я уже начал бояться, что мы там все либо заполучим грыжу, либо наша «суперпума» от нашего хохота просто развалится в воздухе.

Но всё хорошо, что хорошо кончается. А эта глава нашей жизни уже позади – впереди новая. Ангел? Ну, пусть будет Ангел. Опасения он, конечно, вызывает, но не более того. Противник и противник, которого надо победить. А раз надо, то победим.

Командующий НЕРВ-Франция оказался невысоким худым улыбчивым мужчиной, с тёмными волосами с проседью и подвижным карими глазами. В отличие от большинства виденных на базе местных нервовцев он носил не песочный камуфляж, а чёрную рубашку с коротким рукавом и золотой окантовкой, на которой были нанесены знаки различия Конторы. Ну, и непременный чёрно-жёлтый клетчатый платок, которые, как оказалось, были здесь отличительной чертой нервовцев.

– Сэр, – коротко кивнула Мисато, первой входя в кабинет командующего.

– О, мадмуазель Кацураги! – поднялся с места генерал, делая приглашающий жест рукой. – Прошу, присаживайтесь. Передайте мою искреннюю благодарность Икари за то, что он столь быстро откликнулся на мою просьбу!

– Это наша работа, сэр, – ввернула дежурную фразу майор, присаживая за длинный Т-образный стол.

– О, а ты, Синдзи, верно? – обратился Дюбуа ко мне. – Я ведь могу тебя так называть?

– Конечно, сэр, – вежливо кивнул я, присаживая рядом с командиром.

– Знаешь, а ты здорово похож на своего отца, – продолжал француз. – И…

Где-то в коридоре послышался непонятный шум и сдавленные крики, а затем в кабинет невозмутимо вошла Габриэлла, встала около стены и поправила ремень висящей у неё за спиной винтовки. Спустя пару секунд в дверях появился молодой парень – адъютант генерала, что сидел в приёмной. В настоящий момент он слегка пошатывался, а на его левой скуле отчётливо наливался синяк.

– Мой генерал… – выдавил адъютант. – Я пытался её остановить, но…

– Это унтер-офицер Ферраро – она сопровождает нас и охраняет, – поспешила вмешаться Мисато, глядя как при виде вошедшей в кабинет вооружённой девушки, рука Дюбуа моментально метнулась к пистолету на поясе.

– Если так, то… – командующий слегка расслабился, но лишь немного. Руки от пистолета он так и не отнял. – Ваша прелестная сотрудница, конечно же, может остаться, но вы правда считаете, что ей необходимо иметь при себе столько оружия?

Столько – это сколько? У Габри всего-то «клерон» за спиной и «микро-узи» с «зиг-зауэром» на поясе…

– Считаю, сэр, – ответила Кацураги.

– Вы не доверяете нашей охране? – слегка приподнял бровь француз.

– Не доверяю, сэр, – ровным голосом произнесла девушка.

– Правильно, – неожиданно кивнул генерал. – Я тоже им не слишком доверяю в свете последних… Жан, дружище, закрой дверь и возвращайся на пост. Хотя нет, лучше попроси, чтобы Анри тебя сменил, а сам забеги в лазарет.

– Держи, – Габриэлла вытащила из-за спины вороненую «берету-92» и протянула её адъютанту. – Больше на меня её не наставляй. Тех двоих тоже можешь с собой в больничку захватить.

– Я так понимаю, что парни из моей охраны сейчас в отключке, – усмехнулся француз. – Хотя они из сенегальских стрелков, что само по себе… Мадмуазель, переходите ко мне – я дам вам офицерский патент и удвою жалованье.

– Меня это не интересует, сэр, – равнодушно бросила итальянка.

– Что ж, стоило хотя бы попытаться… Кстати, примите моё восхищение, госпожа майор – ваша команда сработала не хуже спецназа во вчерашнем боестолкновении.

– Спасибо, сэр, – кивнула Мисато. – Есть какая-нибудь информация о нападении?

– Немного, – слегка поморщился француз. – В основном это были местные туареги, но среди них имелось немало иностранных инструкторов и командиров. Даже европейцы. В отличии от основной массы напавших, были очень хорошо подготовлены и оснащены. Я бы даже сказал, что оснащены и подготовлены куда лучше наших солдат. Навели помехи по всем диапазонам и обрубили связь с вашей колонной, применив неизвестную нам аппаратуру. Выбили головное и фланговое охранение, сбили вертушки, а сами в основном отступили, оставив вас на растерзание туарегов. Но вообще в этом деле слишком много странностей. Говорю, как человек, который четверть века охотится на таких повстанцев и сам иногда влезающий в их шкуру. Кроме нападения на вашу колонну ещё несколько групп атаковали нашу базу и несколько опорных пунктов вдоль плато… Один из них был полностью уничтожен.

– Просто акции устрашения? – скептически нахмурилась Кацураги. – Что-то многовато народа для такого пригнали. Плюс, нормально обученных бойцов в виде смертников никто использовать не будет…

– Вы всё верно говорите, мадмуазель, но тем не менее… К сожалению, наши доблестные лётчики слишком уж постарались и когда прибыли, то от души прошлись по отступавшим повстанцам. Пленных удалось взять немного, а из командования – так и вообще никого. Впрочем, это уже дело армии и жандармерии, а не наше.

– Да, перейдём лучше к Ангелу. Надеюсь, по нему у вас есть какая-нибудь новая информация?

– Кое-что есть, да… – с улыбкой прищурился Дюбуа. – За прошедшее время мы провели кое-какую разведку… Ангел не покидает каверну и не преследует тех, кто покидает её пределы. Между тем сейчас он атакует любой подозрительный предмет, появляющийся в поле его зрения.

– И каковы же критерии подозрительности? – поинтересовалась майор.

– Ангел крайне болезненно реагирует на любого рода направленное излучение, будь то тепловое или рентгеновское. Также он открывает огонь при попытке выйти в радиоэфир или при обнаружении людей. Мы пробовали обстрелять этого мерзавца, но тоже без толку. Противотанковые ракеты его силовую броню не пробили, «экзосеты» просто не увидели цели, а экспериментальный телетанк сделал лишь три выстрела, после чего был сожжён.

– В каком из диапазонов его можно заметить? – подключился я.

– Похоже, что только в оптическом, – ответил Дюбуа. – Но и это затруднительно, потому что сукин сын покрыт бронёй чёрного цвета.

– Что с вооружением для Евы?

– Увы, но у нас в запасе только тестовые образцы, предоставленные институтом ФАУСТ для испытаний. Есть две винтовки, нечто вроде автоматического пистолета, ракетный лаунчер и некоторое количество холодного оружия…

– Пистолет и меч могут пригодиться, – немного подумав, решил я. – Что-нибудь из навесного?

– Сожалею, но нет… – развёл руками генерал.

– Работы по активации Евы идут в штатном режиме? – поинтересовалась Кацураги.

– Да, мы обеспечили мсье Шигеру всем, что он запросил.

– Отлично. Тогда, если не будет никаких форс-мажоров, то к девяти часам вечера мы начнём операцию.

– Разумно ли это? – спросил Дюбуа. – Вы только вчера вышли из боя, ваши люди устали, так не лучше ли выждать день или два, чтобы собраться с силами? Ангел ведёт себя достаточно спокойно, так что спешка может быть нежелательно…

– Увы, но у нас цейтнот, – ответила Мисато. – У вас нет необходимого оборудования, чтобы держать Евангелион активированным длительное время. Да и, несмотря на расчеты наших аналитиков, атака очередного ангела на Токио-3 может произойти в любой момент, так что нам нельзя задерживаться.

– Что ж, в таком случае пожелаю нам всем удачи и благоприятнейшего разрешения этого кризиса. Если что – мы готовы оказать вам любую посильную помощь.

– Благодарю, генерал, – майор поднялась с места. Примеру командира последовал и я. – Мы будем держать вас в курсе событий.

– …Не особо понял смысла, зачем этот француз нас к себе вызывал, – произнёс я, когда мы вышли из главного административного корпуса и направились к полевому ангару с Ноль-первым.

– Да как обычно, – хмыкнула Кацураги. – Из вежливости и в дипломатических целях. Дескать, как они нам тут рады и готовы помочь всем необходимым… И в случае удачи присвоить все лавры себе, а в случае провала – всё свалить на нас. Потому как хоть формально мы и должны подчиняться этому Дюбуа, но на деле это независимая операция НЕРВ-Япония.

– Да уж… По предстоящему сражению мысли есть?

– Вряд ли я теперь в данном вопросе более компетентна, чем ты, – рассмеялась девушка. – В конце-концов опыт реального боя в Еве больше всё-таки у тебя.

– Габриэлла, ну хоть ты меня не бросай! – взмолился я, обращаясь к идущей левее и чуть позади меня итальянки.

– Думаю, это будет что-то вроде крысиной войны, – немного подумав, ответила Ферраро. – Темно, тесно и бой один на один. Так что не бери с собой особо крупногабаритного оружия. Нож, пистолет, встроенное – то, что нужно.

– Там, где сидит Ангел, простора хватает, – возразила Мисато. – Главное – вылезти из этой крысиной норы быстрее, чем эта тварь очухается и откроет огонь.

– Нужна качественная дымовая завеса, – добавил я. – Не знаю, на что реагирует Тикаил, но забить оптический, инфракрасный и ультрафиолетовый диапазон будет нелишне. Надымить, быстро выскочить, сократить дистанцию и сойтись с гадом врукопашную.

– Не забывай, у него копьё с функцией бластера.

– Не забываю. Поэтому и нелишне будет взять с собой второй меч, а то с Израфиилом мой клинок сломался в середине боя, не выдержав нагрузок.

– Доктор Акаги просила тебе напомнить, чтобы ты постарался предоставить более-менее целую тушку Тикаила, – с лёгким весельем в голосе произнесла Габриэлла.

– Я извиняюсь, но на день рождения я подарю доктору Акаги губозакаточную машинку, – буркнул я, вызвав взрыв хохота со стороны Кацураги. – Её требования становятся всё более и более наглыми. Скоро, наверное, она даст мне вагон скотча и заставит взять следующего Ангела в плен для опытов!

– Ты только ей про скотч не говори, а то ещё действительно что-нибудь придумает, – со смехом произнесла Мисато.

– Хмм… – задумался я. – А ведь интересная идея… Создать быстрозастывающий состав на основе супербакелита или сверхпрочную ловчую сеть, чтобы обездвиживать Ангелов… И, например, снарядить боеголовку крылатой ракеты ёмкостью с бакелитом, а вместо детонатора вкрутить капсулу с каким-нибудь ингибитором… А сеть сплести из сверхпрочных моноволокон, из которых делают оплётку контактного кабеля…

– Начина-а-ается… В такие моменты кажется, будто тебя в полнолуние укусил какой-то безумный учёный.

– Акаги, что ли? – насмешливо поинтересовался я. – Тогда ещё неплохо бы предположить, что меня укусил какой-то безумный военный… Ну, типа тебя, командир. А нет, у меня же нет привычки разводить беспорядок на вверенной мне территории.

– Молчать, маленькое недоразумение!

– Когда я вырасту и стану большим и бородатым, как отец, то буду называть так тебя, командир.

– Ух ты, какие мы злопамятные-то, оказывается!

– Я не злопамятный, – скромно ответил я. – Просто я злой и память у меня хорошая… Шучу, шучу!..

– Кстати, Мисато, – подала голос Габриэлла. – Что нам следует написать в рапорте о вчерашнем происшествии?

– А что ты имеешь в виду? – слегка прищурилась майор, бросая взгляд на итальянку.

– Генриха Орё, – спокойно ответила Ферраро. – Это ведь действительно был он.

– А ты сама как думаешь?

– Лично я думаю, что лучше это не афишировать… – слегка задумчиво произнёс я. – Всё-таки знакомство главы оперативного отдела НЕРВ и международного террориста номер один…

– Мы не знакомы! – моментально вскинулась Кацураги.

– Н-да? А вот мне показалось, что в таком тоне можно обращаться лишь к старой и хорошей знакомой…

– Синдзи, – серьёзно произнесла Мисато. – Я много всякой фигни в своей жизни делала, но с такими ублюдками никогда не водилась. Жизнью клянусь. Ты мне веришь?

– Да я-то тебе верю… Но ведь там не только мы тогда всё это слышали – как бы это боком не вышло…

– О'Брайан и Шигеру – люди надёжные, – произнесла итальянка. – Думаю, с ними проблем не будет. Французский контингент… Вряд ли среди них много знатоков японского.

– Чёрт, а ведь верно! – воскликнула Кацураги. – А я ведь только сейчас сообразила, что он с нами тогда на японском разговаривал! Ну, Генрих!.. Кто бы ты ни был на самом деле…

– Странно всё это… – задумчиво произнесла Ферраро. – Учитывая репутацию этого господина, я не удивлюсь, если все эти нападения были всего лишь прикрытием для того, чтобы Генрих смог что-то провернуть…

– А ведь у него тогда был грузовик, – вспомнил я. – И двигался он откуда-то со стороны юга, со стороны…

– Плато Тадемаит, – кивнула Мисато. – Согласна, что-то тут явно нечисто.

– Что там у нас Н.О.Д. декларирует?.. Очищение планеты от неверных путём проведения Третьего Удара и уничтожения всех, кто препятствует его осуществлению…

– Нет, наплодилось, конечно, за последние годы всяких сектантов, но чтобы такое…

– Простые сектанты до такого уровня никогда не дотянутся, – уронила Габриэлла. – За ними явно кто-то стоит. Кто-то очень влиятельный и богатый – страна или транснациональная корпорация…

– Согласно правилам составления теорий мировых заговоров, – менторским тоном произнёс я. – На роль кукловодов традиционно назначаются либо масоны, либо США, либо евреи…

– Вот же людям делать нечего – такой дурью маются!..

– Компромиссный вариант – жидомассоны из США.

– Ну, их к чёрту всех, – поморщилась Кацураги. – Не люблю я все эти дебри…

– Мисато, а можно задать вам вопрос?

– Конечно, Габриэлла. Что за вопрос?

– В прошедшем бою… Ты продемонстрировала отличную боевую подготовку. На уровне, как минимум, не ниже большинства армейских спецподразделений. Если не секрет, то где именно ты служила?

– Кстати, да, – оживился. – Тоже давно хотел задать этот вопрос, но что-то всё не решался…

– Да были места…

– Только не говори, что в штабе писарем служила – ни за что не поверю!

– Хорошо, – улыбнулась девушка. – Такого говорить не буду. Где служила?.. Сначала в учебке чёрт меня дёрнул не пойти, как другие девчонки в операторы ЗРК, РЛС или связистки, а записаться в механики-водители. Нас там на весь взвод три таких психопатки было. На Типе 87 гоняла – шустрая боевая машина разведки, тогда я водить и полюбила… Потом… Потом кое-какой скандал случился, и мне пришлось переводиться. Хорошо отец Габриэллы тогда посодействовал, и попала я под эксперимент с набором женщин-офицеров. Получила патент, взвод вчерашних клерков, пожелание сделать из них солдат и отеческий пинок под задницу, заставивший меня попрыгать по двум континентам. Так до десятого года и месила грязь в мотопехоте… А тут как раз очередное расширение штатов началось – новую дивизию начали формировать, ну я и подала документы на всякий случай. Все подавали, и я подала. Так что последний год в рядах Японской армии я пробегала командиром отделения в отдельной роте рейнджеров…

– Ого! – присвистнул я. – Так ты у нас спецназовец, оказывается…

– Раздолбаище я, – вздохнула Мисато. – Если бы в НЕРВ не перешла – так до сих пор в лейтенантах и ходила бы…

– Но ведь не ходишь же? И не жалеешь?

– Неа, ни чуточки. Если раньше я пила, курила и ругалась матом без всякого повода, то с началом службы в нашем любимом дурдоме у меня появились веские причины для всего этого!

Местное подобие малого тактического зала на время оккупировали мы.

Мы – это ненадолго отвлёкшийся от руководства техниками Аоба, Мисато, Габриэлла и я. Французов, крутившихся вокруг, вежливо послали… в Париж. В конце-концов – кто тут у нас главный эксперт по уничтожению Ангелов, а?!

Оборудование здесь, кстати, было вполне на уровне – мощные компьютеры, интерактивные доски и планшеты, подключение к местному подобию МАГИ, проекторы, системы трёхмерного моделированию… Которой мы сейчас и пользовались.

– Это обстановка предполагаемого поля боя, сделанная французами на основе имеющейся информации, – произнёс Шигеру, что-то выстукивая на клавиатуре управления системой моделирования. – Смотрим, запоминаем и делаем выводы.

В центре комнаты, где свет был заблаговременно потушен, а окна закрыты тяжёлыми жалюзи, повисла трёхмерная картинка.

Правильная сфера алжирского геофронта, увитая многочисленными тоннелями и проходами. Центральная магистраль, по которой осуществлялась первая разведка боем и по которой предстоит идти мне. Всё это мне уже было более-менее знакомо, а вот воспроизведённый внутренний рельеф каверны – нет.

Как и его японский аналог данный геофронт был сильно засыпан изнутри землёй. Хотя размер его был всё-таки поменьше нашего – японский был примерно километров шесть в диаметре, а этот – всего около трёх. Но потолок высотой в три сотни метров тем не менее наличествовал.

Три четверти внутреннего объёма составляла равнина, а оставшуюся часть занимал достаточно крутой склон, расположенный с северной стороны. Магистраль Е95 шла под уклоном градусов в тридцать и заканчивалась примерно на глубине полукилометра. И если мои мозги ещё окончательно не засохли, то в прямоугольном треугольнике напротив угла в эти самые тридцать градусов лежит катет, равный половине гипотенузы. То есть пройти мне нужно будет всего-то километр с небольшим – фигня вопрос.

Далее – сто метров по прямой, в глубине склона, а затем пара массивных ворот из (как показали исследования) высокопрочной легированной стали, створки которых раздвигались в стороны. Сейчас они, правда, были самым варварским способом снесены направленными взрывами, потому как за долгое-предолгое время их впаяло в направляющие рельсы. Ну, и ещё французы элементарно не смогли понять, как привести сей артефакт в действие.

Далее – равнина. В центре – две пирамиды-близнецы высотой метров по сто. Два комплекса низких коробчатых каменных зданий на юго-востоке и юго-западе, впрочем, это уже не так важно.

В двух сотнях метрах перед выходом – место, где Ангел раздолбал в пух и прах военно-научную колонну. Ещё примерно через полкилометра – рекомый Тикаил…

Откуда у меня такие точные цифры? Нет, я не гений и на глазок по схеме такое определить не могу, но предусмотрительные французы снабдили все схемы подобными пояснениями. Очень удобно – надо будет и у нас что-то подобное завести…

Я начал вглядываться в очертания местности, разделяющей вход на равнину и Ангела, беззвучно шевеля губами. Группа похожих на коробки зданий высотой около полусотни метров – справа. Неплохое укрытие, но до него слишком долго бежать по открытому участку. Местами обрушившаяся каменно-земляная стена – слева. Высота – метров двадцать, так просто не укроешься, но в качестве импровизированного бруствера может и проканать… Разбитая колонна, чей авангард уткнулся в сухое русло древней реки с крутоватыми склонами. По меркам Евы – канава, по меркам бронемашин – кошмарный противотанковый ров…

– Сначала поставить дымовую завесу, – произнесла Габриэлла, глядя на всё это.

– На плечи – по установке «град», – добавила Мисато. – В каждый пакет – по двадцать дымовых ракет, остальные – фугасные. То, что доктор прописал.

– За раз больше двух-трёх не выстреливать, – произнёс Аоба. – Штатно залп из десяти дымовых ракет ставит завесу километр на восемьсот метров на пять минут. Так много нам не надо, иначе сам Синдзи там ничего не разглядит.

– На выхлоп в Еве мне будет плевать, так что буду бить прямо из тоннеля, – я тоже не остался в стороне. – В темпе выпускаю по два снаряда из обоих пакетов и бегу вперёд и вправо.

– Хочешь использовать эту стену, как укрытие? – поинтересовалась Кацураги.

– Это напрашивается по логике, – заметила Ферраро. – Но вот насколько эффективно будет такое укрытие против оружия Ангела?

– Я это не узнаю, пока не попробую… На этом этапе нужно будет его раззадорить, чтобы он показал, на что способен…

– Рискованно.

– А что делать? Кто не рискует…

– …тот потом не лежит в гипсе, – хмыкнула Мисато. – Чем будешь прощупывать его с расстояния, Синдзи – тоже НУРСами?

– М-м-м… Думаю, нужно будет что-то поточнее… Роторные пушки я бы поберёг, так что пистолет, пожалуй.

– С собой мы привезли М1, – сообщил Аоба. – А французы ещё подкинули нам «мелару». Помнишь эту игрушку? Аска с ней ещё приезжала.

– «Мелара», говоришь?.. А вот её, наверное, и возьму.

– Паршивенько она себя показала вообще-то, – напомнила майор. – Мелкашка-колупалка.

– Ну, огнестрельное и ракетное оружие против Ангелов вообще себя достаточно скверно зарекомендовало, – признал я. – Но зато в этом двуствольном автоматическом безумии элементарно больше боезапас… Правда, уже не помню насколько больше. Но явно не десять снарядов.

– Сто шестьдесят на два ствола, – уточнил Шигеру. – При скорострельности в сто двадцать выстрелов в минуту на ствол этого хватит на сорок секунд непрерывного огня. Хотя вообще-то будет весомее в прямом и переносном смысле, если Тикаилу прилетит подарочек весом в девяносто килограмм, а не в шесть с половиной…

– Если у него будет не слишком сильное АТ-поле, то вероятнее будет как раз прогрызть его очередью из нескольких малокалиберных, но скоростных снарядов, чем одной тяжёлой, но медленной болванкой.

– Тоже резонно, в принципе, – заметила Мисато. – Но можно сделать соломоново решение… Два пистолета сразу тебя не стеснят?

– Один на поясе, другой – в руке… – мысленно прикинул я. – То же самое и с мечами… Думаю, особых неудобств не возникнет. А в случае чего просто посбрасываю лишнее.

– Хорошо, остановимся на этом. Аоба, пускай готовят стволы – наш просто приведите в порядок, а «мелару» зарядить бронебойными снарядами. Есть же такие в её арсенале?

– Полубронебойные с донным взрывателем для стрельбы по кораблям.

– Не суть важно.

– Насколько я помню, в ней ещё и ракеты предусмотрены? – поинтересовался я.

– Ага, есть такое дело, – подтвердил техник, быстро запросив требуемую информацию с одного из терминалов. – Немецкие противотанковые ракеты «Вурфспис». В девичестве – американские «джевелины», производящиеся по лицензии. Принцип действия – «пустил и забыл», обеспечивается инфракрасной головкой самонаведения.

– М-да. Вряд ли они будут эффективны против Ангела… Кстати, каков резервный план?

– Учитывая, что на этот раз стоять насмерть не требуется, этот план – спокойно драпать при любой критической ситуации, – хмыкнула Мисато. – Кстати, Синдзи, в этом бою я тебе КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещаю рисковать по поводу и без. Решишь, что дело туго и тебе не справиться – отступай, даже не думая. Лучше ещё через месяц прилетим с дружеским визитом, или пусть французы плачут горькими слезами, но запускают внутрь геофронта ракеты со спец-БЧ, а нас ещё Токио-3 ждёт. Понял меня?

– Конечно, понял, командир. Сделаем всё в лучшем виде – не изволь беспокоиться.

Никогда не любил особо группу «Наутилус Помпилиус», но сейчас мне почему-то пришли на ум именно эти строчки. Может быть потому, что сейчас действительно я смотрю в темноту, и знаю, что здесь скрывается зверь?

…До девяти часов вечера я успел немного подремать, легко поужинать и отдохнуть, а затем началась рутина.

Если честно, то я никогда не вникал, чего стоит простым техникам НЕРВ каждый раз ремонтировать Евангелионы или даже просто готовить их к бою. Но вряд ли это было таким уж лёгким и простым делом.

Ева – штука нечеловечески сложная и большая, что немаловажно. Плюс к тому, она – как и любая сверхсовременная техника первого поколения – имеет тенденцию быть жутко капризной, требовательной и громоздкой. Из-за того, что биомеханоид это всё-таки био-, а не чисто механоид, большую часть времени он простаивает в заморозке. То есть стоит, накачанный тоннами специальных препаратов, в специальной охлаждающей жидкости, которая одновременно является ещё и искусственной системой вывода из гигантского организма ненужных веществ и доставкой нужных.

А каждая подготовка к бою – это очень и очень нетривиальная задача.

Вытащить Евангелион из ванны с раствором, привести в чувство, сделать что-то вроде промывания кровеносной системы. Влить тонны реанимирующих препаратов, вновь заставить функционировать кровеносную систему, вывести на рабочий уровень работу прочих механизмов, заменяющих суперкиборгу обычные органы… Наши техники – только на словах техники, потому что многие из них вообще имеют не инженерное, а биологическое или медицинское образование.

И сегодняшняя операция для них – то ещё испытание. Мне в этом плане даже как-то легче – просто пойти и вступить в драку, не мучая себя всякими техобслуживаниями. Это только в какой-нибудь бульварной фантастике или аниме самого скверного пошиба герой, заполучив супер-пупер-вундервафлю может в одиночку воевать с целым миром. А вот в реальной жизни так не получается – тот же танк перед тем, как героически прожить стандартные полчаса в бою, должен пройти на этом пути ой сколько промежуточных этапов.

Как говорится, сражаться и вести войну – это две большие разницы. Какой-нибудь сверхтяжёлый четырёхгусеничный танк с двуствольной пушкой и зенитно-ракетным зонтиком в бою может быть зело как хорош. Но, как ни парадоксально – вести войну им просто невозможно. Чудовищно сложная конструкция потребует долгого и изощрённого ремонта, обеспечить запчастями и боеприпасами будет невероятно трудно, а переброска подразделения на другой участок фронта вообще будет сродни подвигу…

Вот кто по-хорошему и делает подвиг, так это те ребята, что каждый раз готовят Евы к бою. Они не бросаются с гранатами под танк и не дерутся с многократно превосходящими силами противника, их имён почти никто не знает, а боевых наград им не дождаться. Они из тех, кто просто раз за разом делает на первый взгляд незаметную, но такую необходимую работу. Но людям всегда хочется громких подвигов и событий…

А вот как можно сравнить солдата, который закрыл собственной грудью пулемётную амбразуру, и солдата, который четыре года мёрз в снегу, полз по грязи и болотам, вжимался в землю под градом бомб и снарядов, но в итоге дошёл до победы, а после поднимал страну из руин?

Вот таким героем – настоящим героем, быть совсем нелегко.

– Синдзи, как меня слышно? – на стенке контактной капсулы повисло изображение из полевого штаба, где в окружении сидящих за приборами техников стояла Мисато.

– И слышу, и вижу отлично, – слегка улыбнувшись, мысленно ответил я.

– Хорошо, – в свою очередь улыбнулась Кацураги. – В тоннеле мы ещё будем поддерживать с тобой связь по оптическому каналу, но дальше ты будешь предоставлен уже сам себе.

– Да мне это уже не впервой… Что с подготовкой?

– Практически завершена. Можешь уже начинать разбирать оружие и готовиться к выступлению.

– Есть.

Руки уже всё делали почти на автомате, что было совсем неудивительно за столько-то времени и тренировок… Развернуть дублирующие мониторы, протестировать основные и резервные системы Ноль-первого, имеющие жизненно важно значение – перед боем лишний раз это сделать совсем не помешает…

Экспресс-диагностика состояния организма Евангелиона… Так, небольшие проблемы с поясничным отделом позвоночника, но это терпимо – они у Ноль-первого с момента «рождения». Слишком уж тяжёлая броня верхней части туловища даёт о себе знать… Ещё левый локтевой сустав слегка пошаливает, но это опять же терпимо… В остальном Ева-01 вполне себе здорова и невредима – имеющиеся органические системы работают исправно. Сердца биомеха (все три) стучат, перегоняя десятки тонн алой крови. Уровень давления в кровеносной, лимфатической и EZ-системах – в норме.

Контактная капсула… Тоже без нареканий. Запас ЛСЛ – штатный, фильтры очистной системы – новые, система циркуляции ЛСЛ работает нормально. Уровень заряда батарей – полный, подключение к нерву А-10 – без ошибок.

Уровень заряда батарей Евы – полный, пятиминутный. Климат-контроль, герметичность доспехов, работа центрального процессора, работа баллистического компьютера, системы внешней связи… Порядок, везде порядок…

Аудиосистема, видеосистема… Тест системы ночного видения… Мир вокруг Ноль-первого мгновенно окрашивается в чёрно-бело-серые цвета, как в старом кино, но чёткости своей не теряет. Даже наоборот – теперь вокруг светло как днём. Системы ноктовидения Евангелиона не просто дают картинку, но ещё и предварительно прогоняют её через центральный процессор, дабы привести в максимально удобный вид. Задержка между получением и выводом информации, конечно же, есть, но это – доли секунды. Так сразу даже и не заметишь, потому как компьютер в голове Ноль-первого стоит очень мощный, да ещё и с возможностью использования вычислительных возможностей головного мозга Евангелиона. Мозг этот, кстати, очень маленький по сравнению с остальным телом, и мыслительной функций, скорее всего, не несёт. Не знаю как другие Ангелы, но вивисецированные Евы были созданиями явно туповатыми – на уровне тиранозавра где-то…

Сопряжение с модулями внешнего и навесного вооружения – два блока НУРСов, две спаренных установки ротор-пушек, два пистолета… «Мелара» слегка удивила тем, что уведомила о возможном дистанционном запуске противотанковых ракет. А зачем мне это, спрашивается, нужно? Да на фиг не нужно…

А тем временем я оглядывался по сторонам.

Ева-01, преклонив правое колено, стояла на площадке, находящейся в паре километров от входа в подземелье. Хоть был уже глубокий вечер, вокруг было светло как днём – в том была заслуга многочисленных прожекторов и мачт освещения, прорезающих мрак яркими лучами фонарей.

Хватало вокруг и людей – техники наши и французские, множество солдат, разнообразная боевая техника…

Запасной меч был закреплён слева на поясе, запасной пистолет – М1, справа на поясе. А передо мной лежал ещё один полутораручный тесак и двуствольная автоматическая «мелара». На спине Ноль-первого уже была закреплена и запущена последняя модель портативного генератора, который в кои-то веки перестал напоминать здоровенный и жутко громоздкий ранец, с весьма сомнительными перспективами использования. Некоторые неудобства он, конечно, причинял, но это было некритично – воевать можно.

Тем не менее, питание я пока что получал от сети базы НЕРВ-Франция. Вообще было бы вполне логично воспользоваться контактным кабелем, благо, что местная энергосистема это в принципе позволяла… Увы, но на пути этого стояло отсутствие нужной инфраструктуры. Так что Ноль-первый сейчас был густо облеплен толстыми кабелями, но в бой со шлейфом из сотни волочащихся позади проводков особо не сходишь, да… Так что наш выбор – это дизель!

Бредово, конечно. Двадцать первый век, огромная антропоморфная боевая машина, сверхпрочная броня, силовое поле… И дизельный двигатель в качестве источника питания. И смех, и грех, ей-Богу. Круче было бы только паровую машину поставить, и констатировать наступление эры стимпанка…

На заметку – падать на спину категорически противопоказано. Солярка – не бензин, конечно, но и обливаться ей без особой необходимости совершенно излишне.

– Синдзи, готов? – справа вновь появилась картинка из полевого штаба.

– Так точно, мой командир! – бодро отрапортовал я, прикладывая два пальца к виску, салютую на французский манер.

– Добро, – с улыбкой кивнула Мисато и скомандовала. – Евангелион-01, запуск!

В этот же момент десятки небольших пиропатронов отстрелили внешние питающие кабели, а Ноль-первый переключился на энергию, вырабатываемым заплечным дизель-генератором, суммарной мощностью порядка полусотни тысяч лошадиных сил.

Я взял в правый манипулятор меч, в левый пистолет, поднял Еву на ноги и двинул её вперёд.

– Это молитва? – поинтересовалась Кацураги, уже чисто голосом, не поддерживая канал видеосвязи.

– Это стихи, – ответил я, подходя к спуску под землю. – На русском, если что.

– Читать перед боем стихи… Круто. Кто автор?

– Хм… Похоже, что я… Стихосложение – одна из обязательных дисциплин для рыцарей многих стран, наряду с умением махать мечом, ездить верхом и не нажираться в хлам на пирах… Связь ещё долго продержится?

– До того момента как ты войдёшь в геофронт, – ответила Мисато. – После сигнал, скорее всего, будет потерян, а прямой канал с помощью лазера нам не установить…

– Понятно…

Ноль-первый неторопливо спускался под землю. Вокруг всё выше и выше вырастали стены гигантского тоннеля, а камень крошился и трескался под чудовищной поступью Евангелиона.

Всё ниже и ниже, всё ниже и ниже… Вокруг серая панорама коридора, чей покой потревожили после многих тысяч лет забвения. Чувствую себя почти Орфеем, спускающимся в Тартар… Волнение… Да нет его уже, пожалуй – время терзаться и беспокоиться уже прошло. Да и сколько уже было таких выходов у меня? Сакиил, Самсиил, три подхода к Рамиилу, «Одиночка», Гагиил, Израфиил… Чёрт, а ведь много. Треть врагов уже позади…

– Удачи, Синдзи, – негромко раздаётся в голове. – Береги себя.

Ответить я уже не успеваю – на стенку капсулы выводится сообщение о том, что связь с центром потеряна.

И вновь я один. Каждый раз. Всегда.

Я могу быть в толпе, но всё равно буду немного одинок. Несмотря на всех друзей, что появились у меня здесь. Ещё пару месяцев назад мне казалось, что я та самая песчинка, которая может сломать зловещий механизм местного Апокалипсиса…

Сейчас мне уже так не кажется.

Не получается просто встать между шестерёнками судьбы, а все изменения, что я сделал… Так отвратительно осознавать, когда ты не знаешь, что именно нужно сделать. А ещё отвратительнее сознавать, что для того, чтобы изменить всю систему нужно совершить нечто запредельное, а это вряд ли по силам обычному человеку.

Я – обычный человек? Это так. Не гений и вундеркинд – просто нужный человек в нужном месте. Поставленный передо мной сектор задач я выполняю хорошо. Но не более. И это… бесит.

«Человек с рождения опутан тысячами нитей условностей и законов. Разорвёшь одну, и ты – преступник. Десять – смертник. Все – Бог!»

Нет, это сказал вовсе не писатель-фантаст Николай Перумов устами одного из своих персонажей. За многие века до этого их произнёс знаменитый арабский полководец Салах ад-Дин.

Надеюсь, что он был неправ. Как-то даже смешно думать о том, чтобы стать Богом…

Шаги и грохот трескающегося под ногами Евы камня гулким эхом отдаётся в темноте коридора, ведущего под землю. Удивительно, но здешний пол ничуть не уступал по крепости массивным железобетонным плитам, которые французы настелили до входа в магистраль, дабы Ноль-первый не увяз в песке по колено. Плиты я, кстати, крошил только так, и наверху их сейчас наверняка заменяют новыми. А вот местный материал зело крепок – крошится, трескается, но совсем уже не ломается. Местные умники говорили, что это – какая-то разновидность базальта. Причём, если внешний слой пола и стен магистрали сложен из отдельных блоков, то вот основная часть конструкции под ними представляет собой едва ли не единый монолит. То ли отдельные части невообразимым образом сплавили между собой, то ли они изначально были отлиты в одной супергигантской форме…

Хотя вот это уже явный бред.

Магистраль кончилась достаточно быстро. Вот я, вроде бы, только начал спускаться, а вот уже стою перед входом в геофронт. Ошибиться сложно – проход в виде перевёрнутой трапеции подобно ране рассекал слегка выпуклую поверхность стены, перегораживающее проход. Внешне – всё тот же камень, а вот под ним…

А чёрт его знает, что под ним. Да и не особо мне это интересно.

Миновал проход длинной в пару десятков метров – в Еве это ведь буквально несколько шагов. Небольшой маршрутизатор, что отображался на стенке контактной капсулы, исправно высчитывал метры до точки выхода внутрь каверны.

Сто пятьдесят… Сто сорок… Сто тридцать…

Пол теперь идёт без наклона – прямо и ровно. Впереди уже слегка светлеет прямоугольный провал выхода.

Девяносто… Восемьдесят… Семьдесят…

Так, Виктор, соберись. Соберись! Меч перехватить поудобнее, пистолет на изготовку…

Сорок… Тридцать… Двадцать…

Десять.

Пора!

Короткий мысленный приказ уносится к двум закреплённым на плечах Евангелиона пакетам ракетных направляющих. Темноту тоннеля прорезают вспышки стартующих НУРСов, а за спиной вырастают клубы дыма и пламени. Четыре 122-миллиметровые неуправляемые ракеты, боеголовки которых снаряжены красным фосфором, уносятся вперёд.

Рывок вперёд!

Выбегаю на открытое пространство. Ноги Евы тотчас же увязают в земле, но не слишком глубоко – двигаться можно почти свободно. Стремительный бросок вправо к виднеющейся невдалеке полуразвалившейся стене.

Пока бегу, быстро оцениваю окружающую обстановку.

Ровная серая равнина до горизонта. Кое-где россыпи зданий или ещё каких-то непонятных построек, явно рукотворного характера. Прямо впереди меня на дистанции в пару сотен метров вырастает огромное непроглядное облако дыма.

Добежал до стены, припал на одно колено и пригнулся. Затем слегка высунул макушку Ноль-первого из-за укрытия. Если что, в неё небольшой радар встроен – авось засечёт ворога. Постоянно держать включенным его нельзя – это всё равно, что в некоторой степени орать во всё горло «я здесь!», но вот урывками включать вполне приемлемо…

Быстрое сканирование. Пока бортовой компьютер обрабатывает результаты – немного меняю позицию, смещаясь ближе к краю стены. Так, результаты сканирования!.. И что у нас тут…

Как и ожидалось – ничего. Просто ничегошеньки. Тикаил в радиодиапазоне невидим. То есть радар засёк что-то, но это явно какая-то мелочь. А значит, что у громадины, величиной с Еву, эффективная площадь рассеивания на уровне какого-нибудь танка…

Хорошо, тогда будем действовать по старинке – глазками посмотрим.

Осторожно высунулся из-за угла, начал вглядываться вперёд.

Центр равнины заволакивал густой серо-белый дым, образованный взорвавшимися ракетами. Вот только в отсутствие ветра эта штука создала трудности не только Ангелу, но и мне – я ни хрена не видел сквозь дым. А, нет, вроде потихоньку рассеивается… Всё-таки есть же тут какая-то вентиляция, верно?

Мой слух привлёк непонятный шум. Мерное такое грохотание… Шурух, бух. Шурух, бух…

Я навострил уши – уж больно эти звуки были похожи на ходьбу огромного создания…

Шурух, бух. Шурух, бух…

Чёрт, всегда у меня были трудности с определением направления звука, и сейчас ситуация не лучше… Где же эта скотина-то?

Где-то вдали послышался короткий слитный рёв, и в воздухе над дымовой завесой вверх взметнулись десятки небольших предметов, оставляющих яркие следы… А в следующий миг эти предметы по баллистической траектории начали рушиться прямо на меня!

Закрылся АТ-полем, максимально усилив его в вертикальной проекции. А вокруг начали полыхать ослепляющие вспышки, от которых на земле оставались выжженные пятна и которые натурально плавили камень.

Наугад дал очередь из «мелары» – десяток трёхдюймовых снарядов пробил дымовую завесу, как летящее копьё висящую простынь. Ещё очередь. Ещё. Ещё.

Ага! Где-то в глубине сверкнуло что-то золотистое, и я поспешил выпустить туда ещё несколько десятков снарядов.

Более-менее локализованный Ангел ответил на это новым залпом зажигательных ракет, но супротив моей защиты они почти ничего не стоили. Ещё один залп. И…

Разорвавший пространство луч бело-голубого света ударил в дальнюю часть стены, за которой я прятался, и просто-напросто испарил её в пламени мощного взрыва.

Ох ты ж, ни хрена себе!.. Так, линяем, срочно линяем…

Выбежал из укрытия, направляясь к виднеющейся поблизости группе древних зданий. На пол-пути остановился и выпустил ещё одну длинную очередь из «мелары», дополнив её залп десятком неуправляемых ракет. Вдалеке громыхнуло множество взрывов, а в ответ прилетела ещё одна порция зажигалок. И как дополнение – по нагрудной броне простучало дробное стаккато небольших снарядов. Рейлганы в деле, ага… И либо их мощность всё-таки мала, либо Тикаил пока что просто не додумался врубить режим повышенной мощности флешеттов…

Обожаю эти перестрелки без смысла и толка! Пора сближаться!

Примерно определил местоположение Тикаила и со всех ног рванул вперёд рваным зигзагом, на ходу ведя огонь из пистолета и наплечных ракетных установок.

Преодолеть несколько сот метров в несущейся Еве – дело нескольких секунд. Влетаю в густую пелену дыма, несусь вперёд. Ещё чуть-чуть и передо мной уже наверняка должен будет показаться…

В последний момент меня будто бы что-то толкает под руку, и я отклоняюсь в сторону, разворачиваюсь вокруг своей оси и обрушиваю мощный удар меча куда-то в пустоту.

И буквально тут же оказалось, что я лишь на доли мгновения разминулся с ещё одним лучевым залпом, который прошёл в считанных метрах от Ноль-первого. А удар меча с лязгом был отбит в сторону.

Дымовая завеса неожиданно рассеялась, и оказалось, что мы находимся с Тикаилом фактически лицом к лицу.

Ангел действительно сейчас напоминал ожившее древнеегипетское божество. Анубиса, пожалуй – чёрное туловище, покрытое бронёй; вытянутая морда, скрытая маской, напоминающей шакалью и тяжёлое копьё в руке.

Рывком увеличил напряжение собственного АТ-поля и с расстояния в сотню метров (считай, в упор) всадил в грудь десяток трёхдюймовых снарядов. «Мелара» неожиданно замолкла, а счётчик снарядов показал неприятную цифру «0» в магазине. Тем не менее, броня Ангела брызнула искрами и отколотыми кусками…

Но не более того. Бронебойные трёхдюймовые снаряды его защиту просто не пробили. Дерьмо, а вот про это я и не подумал!

Отшвырнул ставший совершенно бесполезным пистолет и потянулся за вторым, одновременно переключаясь на управление ракетными установками…

Тикаил нанёс неожиданно быстрый вспарывающий удар копьём, целясь в мой правый бок. И почти без перерыва – резкий тычок в грудь!

Резко стало не до ракет и не до пистолета. Последний требовалось ещё снять с пояса и направить в сторону врага, но заняло бы это непозволительно много времени…

Поэтому я схватил с пояса второй клинок и, держа его обратным хватом, отбил летящее мне в грудь остриё копья.

Тикаил отступил на пару шагов назад и начал неторопливо обходить меня по дуге, держа нацеленное мне в грудь копьё на уровне пояса в правой руке. Я же, перехватив оба меча обратным хватом, также начал сдвигаться в бок.

В течение нескольких секунд мы изучали друг друга.

Проблема поразить Ангела, даже лишённого АТ-поля ещё никогда не вставала столь остро. 76-миллиметровые снарядики против его брони оказались абсолютно бесполезны, что, в принципе, было и неудивительно. Осколочно-фугасные НУРСы? Те же яйца, только в профиль. Можно попробовать прогрызть его броню длинной очередью из гатлингов, но не факт, что удастся сразу же нанести противнику критические повреждения… А у него преимущество в виде более дальнобойного холодного оружия, совмещённого с мощным излучателем. Попробовать достать его продвинутыми конфигурациями АТ-поля, типа отбрасывающего или рубящего? Опять же не факт, что получится… Да, и такие операции приведут к тому, что мы оба будем в состоянии ставить непробиваемую защиту, а мне это сейчас совершенно не нужно. Исход сражения двух гигантских антропоморфных боевых машин решит поединок на холодном оружии? Возможно!

Тикаил делает выпад копьём, но короткий, как будто бы ложный… Но я на всякий случай отскакиваю в сторону – мало ли что, Ангелы – это существа слишком уж опасные. И не зря – мимо меня пролетел ещё один луч, вылетевший из закреплённой в основании лезвия копья трубы излучателя.

Рывок вперёд. Прыжок! Заношу правый меч для колющего удара сверху, но Тикаил шустро отскакивает в сторону. А Ноль-первый при приземлении по щиколотку зарывается в землю. Ангел пытается воспользоваться моей временной трудностью и заходит со спины. Высвобождаю себя, разворачиваюсь, отбиваю правым клинком рубящий удар копья, а левый перехватываю прямым хватом и наношу колющий удар в приоткрывшийся правый бок врага.

Тикаил отбивает его нижней частью древка, а затем наотмашь бьёт Еву в живот. Не знаю из какого там адамантия у него сделано оружие, но оно мало того, что выдержало колоссальный по силе удар, так меня ещё и отбросило назад.

Ещё один диагональный рубящий удар сверху вниз, направленный в основание шеи. Закрываюсь плечом – длинный наплечный пилон накладывается на нижний выступ головной брони, и шея оказывается надёжно защищена. Тяжёлое лезвие со скрежетом прорубает внешний слой брони пилона, но больших повреждений нанести оказывается не в силах.

Пользуясь тем, что оружие врага сейчас заблокировано, бью снизу вверх мечом по его правой руке. Разогретый клинок, совмещённый с ультразвуковым излучателем, прорубает броню Ангела, но полностью руку отсечь оказывается не в силах. Тикаил отскакивает назад, и я почти без промедления делаю укол ему в грудь. Остриё клинка пробивает чёрный доспех и неглубоко вонзается в плоть врага.

Ангел отшибает вонзившийся меч в сторону ударом древка, поворачивается на месте, и тяжёлое лезвие копья ударяет меня сзади по шее. Мы моментально отскакиваем друг от друга.

Короткий взгляд на экран состояния Ноль-первого – удар пришёлся в одно из самых слабых мест Евангелиона, в сочленение, где вместо тяжёлого доспеха лишь сверхпрочная бронеткань. Даже до мяса достал, урод. Благо, что рана не серьёзная…

Противника я тоже попятнал, так что хоть не так обидно. Вижу, как по его груди и правой руке стекает что-то тёмное – наверняка кровь. Но и это тоже несерьёзно – надо бить Тикаилу в ядро…

Стоп.

А где у него это ядро-то? Прячет, зараза… Бережётся, тварь… Если мыслить логически – скорее всего, оно у него в груди. Вон, броня-то у него на этом месте выгнута по типу «щучьего носа» некоторых танков. Значит, бить надо в грудь.

Бросаюсь вперёд, рывком сокращая дистанцию, и обрушиваю на Ангела град ударов. Один, второй, третий…

Тикаил с лёгкостью блокирует их все, а затем отгоняет меня на расстояние несколькими опасными взмахами копья.

Хотя, чего это я всё копьё, да копьё? Это, скорее, что-то вроде глефы или осадного ножа будет… И у этого оружия огромное преимущество в дальнобойности на открытом расстоянии. С одним мечом я бы против Тикаила, пожалуй, и не выстоял…

Новый выстрел луча бьёт мне чуть ли не под ноги. Едва успеваю отпрыгнуть в сторону. Взрывная волна слегка подбрасывает Еву в воздух, приземляюсь… И почти сразу же получаю в живот очередь из флешеттов. Но броня не пробита, слава Аллаху.

Отвечаю залпом «вулканов» на правой руке. Очередь 20-миллиметровых снарядов перечёркивает грудь Ангела слева направо и сверху вниз. В стороны летят ошмётки разбитой брони, враг слегка дёргается от удара, а затем поворачивает морду ко мне.

Коротко вспыхивают два огонька, и моё правое предплечье неожиданно простреливает болью. Бросаю взгляд на монитор – так и есть, броня пробита, нанесено проникающее ранение. Слабенькое, что радует – всё равно, что в человека цыганскую иголку всадить.

Главное, чтобы такие «иголочки» не попали куда-нибудь в жизненно важные места.

Короткий залп из «градов» – Ангел достаточно легко от них уходит, лишь одна ракета взрывается на броне, прикрывающей его левое плечо…

И тут Тикаил нарывается на длинную очередь из роторных пушек, которую я дал одновременно с ракетным залпом, целясь не в противника, а в то место, куда он вероятнее всего отступит.

Ураган маленьких снарядов изжалил Ангела, будто рой злых ос. Во все стороны разлетелись куски брони, кое-где из ран потекла кровь.

Тикаил резко остановился, будто бы натолкнувшись на невидимую стену, а затем вскинул копьё в мою сторону. Я пригнулся, пропуская очередной выстрел над собой… А в это время Ангел неожиданно метнулся вперёд.

Сильный удар в живот заставил меня согнуться от боли – движения Тикаила, вначале двигавшегося как сонный паралитик, сейчас ускорились до предела. Остриё его копья вонзилось в броню на животе, пробив плоть. Из раны тотчас же выплеснулась тёмная кровь Евы.

Обрушил на него сдвоенный удар мечей, намереваясь обрубить ему руки или древко копья, но Ангел стремительно отступил и закрылся вскинутым горизонтально оружием, на которое он принял оба моих клинка. Резким движением сбросил их и сделал ещё один колюций выпад. В этот раз, правда обошлось – остриё ангельского оружия со скрежетом врубилось в диполимерный титан, но дополнительная защита на груди не подкачала – Евангелион не пострадал.

Ещё один удар, ещё один, ещё. Оперативно собравшись, я сумел их заблокировать, хотя это было и достаточно непросто – Тикаил как с цепи сорвался, неожиданно прибавив и в силе, и в скорости. И мало того, что я не любил биться с противником, обладающим древковым оружием, так ещё и обоерукий бой никогда не был моей сильной стороной!

Колющий в левую часть груди – отбит. Рубящий по правому плечу – отбит. Ещё один тычок в грудь – заблокирован. Контратакую, целясь в приоткрывшийся бок Ангела – не выходит. Рубящий в морду твари – Тикаил загодя уворачивается, так что мой клинок проваливается в пустоту.

Враг поворачивается на месте и обрушивает на меня мощнейший рубящий удар сверху вниз.

Блокирую его скрещенными клинками. Но Ангел входит в клинч и продолжает напирать.

Мои мечи начинают опасно скрежетать – они ведь на такое совсем не рассчитаны. Ещё чуть-чуть, и я рискую остаться совсем без оружия… До пистолета не дотянуться, гатлингами не воспользоваться… Применить АТ-поле? Похоже, что другого выхода сейчас просто нет, так что…

Неожиданно зацепляюсь взглядом за валяющуюся поблизости «мелару». Мысль оказывается настолько быстрой, что я даже не успеваю её толком додумать, прежде чем принимаю к исполнению.

Подключение, удалённый доступ, пуск!..

Из подствольного отсека громадного пистолета вылетает восемь ракет, которые, удалившись метров на десять, запускают маршевые двигатели и несутся вперёд. Хаотично несутся, потому как их головки инфракрасного наведения сейчас практически бессильны, но меня сейчас устроит даже такой неуправляемый залп.

В левую ногу Тикаила в районе икры попало два «вурфсписа». Взрывы восьмикилограммовых боевых частей были для такого гиганта не слишком страшны, но вот кумулятивные струи глубоко врезались в плоть Ангела.

Нога чудовища подкосилась, врага слегка повело в сторону, а его натиск резко ослаб.

Разомкнул захват, отводя правым клинком ангельское копьё в сторону. Развернулся на месте и разрубил левым мечом лицевую броню Тикаила. Закончил поворот и, вложив в удар кроме собственной силы ещё и инерцию двигающегося тела Ноль-первого, всадил второй клинок глубоко в грудь Ангела и выпустил рукоять из ладони.

Тяжело раненый монстр попытался было вскинуть копьё, но я прижал его оставшимся у меня мечом, зафиксировал и нацелил гатлинги правой руки на локоть руки, которой Ангел держал своё оружие. Длинная – на две сотни снарядов очередь, разнесла плоть Тикаила вместе с бронёй в клочья, и его рука бессильно выпустила копьё. Правда, на землю оно не упало – как оказалось, оружие и Ангела связывал небольшой гибкий бронированный кабель.

Но врага со счетов сбрасывать было ещё слишком рано – ещё целая левая рука Ангела метнулась к поясу, и достала из-за спины короткий кинжал с массивным листовидным лезвием.

Отступил на шаг назад, перехватил меч обеими руками и резко рубанул сверху вниз, целясь в то место, где шея Тикаила переходила в плечо.

Прогрессивный клинок глубоко врубился в шею Ангела, почти перерубив её, но в итоге не выдержал всех перипетий сегодняшнего боя и разлетелся на части. Впрочем, я тут же выдернул из груди врага второй меч, и нанес зеркальный удар, на этот раз достаточно легко снеся Тикаилу голову с плеч.

Из обрубка шеи вверх ударил многометровый фонтан тёмной крови, а обезглавленное тело Ангела рухнуло сначала на колени, а затем и плашмя.

И словно в оцепенении я наблюдал, как часть брони в районе горба на его спине раздвигается, и наружу выдвигается нечто, до боли напоминающее контактную капсулу.

В голове воцарилась звенящая пустота.

Вот оно, чёрт вас всех подери. Вот оно первое зримое подтверждение того, что Евы – это суть есть Ангелы. Искалеченные и поставленные под контроль людей, но Ангелы…

Нет, суть-то сейчас совсем не в этом.

Я дрался не с Ангелом – моим противником была такая же Ева, как и Ноль-первый. Ну, может не совсем такая, но тем не менее.

Очень древний Евангелион… Пилотируемый Евангелион, как оказывается. Вот только есть в его контактной капсуле кто-нибудь… кто-нибудь живой. Вряд ли её пилот был бессмертный эльф, что смог жить многие и многие тысячи лет в этом подземелье… Возможно, что это – система псевдопилотирования?

Догадка обожгла разум.

А что если в этой реальности именно данная находка позволит создать систему псевдопилота? И, как я считаю, штука эта больше опасная, чем полезная. Что если Тикаил был просто спятившим Евангелионом у которой что-то переклинило в псевдопилотских мозгах? Догадки, мать, сплошные догадки и предположения!..

Серийные Евы… Они управлялись как раз псевдопилотами – жестокими и безжалостными, больше похожими на зверей, чем на людей. Не будет системы – организаторам Конца Евангелионов будет сложнее найти пилотов. Несмотря ни на что, но сюжетная канва оригинала всё ещё может рассматриваться в качестве какого-никакого, а источника информаций.

Уничтожить капсулу? В гатлингах на левой руке ещё осталось сотни по две снарядов – достаточно, чтобы превратить эту штуковину в решето вместе со всем содержимым. Или просто подойти, вытащить её и растоптать или раздавить в руке – уверен, Ноль-первому хватит для этого сил. Вот только как потом объяснять свои действия? Враг повержен, так зачем же мне было уничтожать капсулу?

Да и к тому же… Да, из неё никто не выбирается, но что если внутри капсулы ещё есть кто-то живой? Фантастика, конечно, причём совершенно ненаучная, но мало ли что?

Итак, твоё слово, Виктор. Пока ты здесь один, то можешь в одиночку принять решение и уничтожить… да всё, в принципе, уничтожить. Разломать капсулу, разнести в клочья тело Тикаила, чтобы из него нельзя было бы выжать ничего дельного…

Вот только оправдать эти действия нечем. А картинка с видеодатчиков Евы наверняка пишется на металлическую проволоку местных «чёрных ящиков», которые на самом деле «оранжевые сферы»…

Однако, дилемма. Нам могут быть полезны технологии, что можно выжать из поверженного… Ангела, но в то же время они могут попасть не в те руки. Причём, эти руки впоследствии могут отвесить нам самого натурального леща Апокалипсиса.

Ладно, рискнём. Но надо будет любой ценой выторговать себе глефу Тикаила и его источник энергии. Спору нет – дизель-генератор оказался совершенно обалденной штукой после изощрённого садомазохизма контактного кабеля, внешних и внутренних батарей. После жалких пяти минут работы на внутренних источниках энергии пять часов непрерывной работы смотрятся почти Раем на Земле. Ну, и последний рабочий образец совсем не напоминает тот монструозный, даже по меркам Евангелиона, рюкзак с которым даже ходить было не слишком удобно.

С другой стороны, штука это всё равно достаточно уязвимая и хрупкая – даже пришедший вскользь удар может вывести из строя всю систему внешнего питания. Ну, пары дизельного топлива хоть и не так взрывоопасны, как бензиновые, но тем не менее…

Отсюда вывод – я хочу себе такой же реактор, как у Тикаила, и точка!

Так, решено.

А что будем делать с Ангелом? Оставить здесь и пусть французы сами возятся с его транспортировкой? Да ладно, не будем жлобиться и вытащим его на поверхность. А нам за это дополнительные бонусы, хе-хе… Если не отстегнут нашу долю трофеев – наведаемся ещё раз вместе с Евой.

Глефа… Что делать с ней… К руке она прикреплена намертво, так что необходимо либо резать руку, либо резать кабель. Ну, пусть будет кабель – надеюсь, что нервовцы из научной части из-за него не будут слишком уж сильно убиваться и пытаться убить меня.

Извлечённый из левого наплечника Ноль-первого квантовый нож лишь высек огромный сноп искр, но кабеля даже не поцарапал. Сосредоточился, усилил его лезвие АТ-полем и рубанул второй раз. Ага, вот теперь получилось… Глефу – на плечо, если получится, то возьмём её с собой и вручу в качестве подарка Рей. Как говорится, большому кораблю – большая торпеда.

Схватил валяющегося на земле Тикаила за правую ногу и потащил за собой к выходу наверх, оставляя в земле огромную траншею.

…Светлеющее впереди пятно света всё росло и росло. Тащить Тикаила было не так уж и просто – он оказался очень даже увесистым, а бортовой компьютер передавал тревожный сигнал о чрезмерной нагрузке на верхнюю правую конечность. Дорогу я, конечно, угрохал просто в ноль – французам снова понадобиться куча времени, чтобы в геофронт могла заехать техника, но это были уже мелочи, в принципе. Зато меньше головняков в извлечении из-под земли тушки весом в полторы тысячи тонн минимум.

Ещё напрягало, что один из двух дизелей начал вести себя нехорошо – грелся, время от времени пытался заглохнуть, и вообще демонстрировал поведение, совершенно неподобающее для столь солидного мотора. По-хорошему его стоило бы заглушить, но увы – раздельное выключение движков из кабины мне доступно не было. Не предусмотрели пока что такую возможность, только всё или ничего – либо тотальное выключение, либо общее включение, третьего не дано. Так что дотяну-ка я, наверное, всё-таки на дизелях без перехода на внутренние батареи…

На стенке капсулы замигало информационное сообщение:

«Доступна связь с полевым штабом. Уровень сигнала – низкий. Рекомендованный режим – только звук».

Ну, раз «только звук», то пусть будет «только звук»…

Сообщение сменилось чёрной табличкой с алой надписью «sound only», и я произнёс:

– Ноль-первый вызывает Центр. Как меня слышно? Приём.

– Слышу вас удовлетворительно, Ноль-первый, – после некоторой паузы послышался напряжённый голос Мисато. – Доложите обстановку.

– Докладываю, – я слегка поморщился и мотнул головой, пытаясь не обращать внимания на фоновые шумы. – Миссия выполнена – противник ликвидирован. Ноль-первый получил незначительные повреждения. В настоящий момент выхожу на поверхность.

На заднем плане послышался многоголосый возбуждённый гомон. Но без неестественных радостных криков, как это показывают в тупых фильмах – скорее это были вздохи облегчения.

– Молодец! Отличная работа! – Кацураги моментально пришла в великолепное расположение духа. – Можешь крутить на парадном кителе новую дырку для ордена!

– Мисато, тут только маленький нюанс есть…

– Слушаю тебя, Синдзи.

– Тикаил – это древний Евангелион. Зуб даю.

– А кроме зуба есть чем доказать? – поинтересовалась майор.

– Когда я отрубил ему голову и пробил грудь, то из спины у него выдвинулась контактная капсула.

– Та-а-ак… – протянула девушка. – Нам определённо придётся задержаться здесь ещё на денёк…