Линкоры в бою

В 16 ч "Лютцов" получил первое попадание с "Принцесс Ройял", не причинившее серьезных повреждений. В "Дерфлингер", "Мольтке" и "Фон дер Танн" все еще не было ни одного попадания; они давали залпы каждые 20-25 с, тогда как, по свидетельству немцев, стрельба англичан была редкой и неуверенной**. Новые германские оптические приборы позволяли рассмотреть каждую деталь на британских кораблях и точно наблюдать попадания; англичане же стреляли почти наугад, отчасти из-за мешавшей им мглы, а отчасти из-за отсутствия таких прекрасных приборов, какими располагали немцы***. Стрельба британских линейных крейсеров была затруднена 9-й флотилией эскадренных миноносцев, которая шла со стреляющего борта и развела густой дым, стараясь занять удобную позицию для атаки.

Дистанция сократилась примерно до 65 каб., и скорость стрельбы германских орудий быстро дала результаты. "Принцесс Ройял" получила 3 попадания; первое из них временно вывело из действия приборы управления огнем. В 16 ч "Лайон" получил самое опасное попадание: снаряд с "Лютцова" попал в среднюю башню "Q", пробил броню и, разорвавшись внутри башни над левым орудием, перебил и переранил почти весь личный состав в боевом и рабочем отделениях. Майор Харви, командир морской пехоты, обслуживавшей башню, был смертельно ранен, но, умирая, успел отдать приказание закрыть двери погребов и затопить погреба и донес о случившемся через одного раненого, который еще мог ходить. В башне среди убитых и умирающих тлел огонь, но нельзя было проникнуть в башню, чтобы очистить ее. Внезапно пламя охватило заряды, находившиеся в боевом отделении и в зарядниках, и огромный столб пламени до 200 футов вышиной поднялся над серединой "Лайона". Тем не менее хотя все в башне и ее отделениях, исключая двоих, погибли, корабль был спасен геройским подвигом Харви.

Вскоре после появления столба пламени над "Лайоном" раз-разилась катастрофа на "Индефатигебле". Во время своего поединка с "Фон дер Танном" он не добился ни одного попадания; в 16 ч 02 мин три 280-мм снаряда попали в него возле грот-мачты, и над кораблем поднялось густое облако дыма; вслед за тем он вышел из строя вправо (вероятно, вследствие повреждения рулевого привода) с заметным креном на левый борт*. Немедленно вслед за тем в него попало еще два снаряда: один в бак, другой - в переднюю башню, и спустя некоторый промежуток времени в его носовой части поднялся столб пламени и громадная туча густого черного дыма, в которых можно было рассмотреть различные крупные предметы, в том числе летевшую вверх дном шлюпку. Когда дым рассеялся, "Индефатигебла" уже не было. Он погиб в 16 ч 05 мин, спустя 17 мин после открытия огня; уцелело с него только двое.

"Нью Зиленд" тотчас же перенес огонь с "Мольтке" на "Фон дер Танн", но в этот тяжелый момент в бой вступила 5-я эскадра линейных кораблей. Она открыла огонь с предельной дистанции (95 каб.) при чрезвычайно плохих условиях освещения, причем управлявшие ее огнем офицеры ничего не видели, кроме блеска выстрелов неприятельских орудий. Дым от линейных крейсеров, эскадренных миноносцев, от рвущихся снарядов, от многих пожаров на кораблях и от орудий сгущал легкую мглу в восточном направлении, и только по временам можно было различить туманные очертания германских кораблей и блестящие багряно-красные вспышки их орудий; в то же время британские корабли отчетливо вырисовывались на западном горизонте. Немцы стреляли хорошо: между 16 ч 03 мин и 16 ч 07 мин "Лайон" получил 6 попаданий, не причинивших существенного вреда, хотя на нем неоднократно вспыхивали пожары, и он имел большие потери среди личного состава. В этот период боя "Мольтке" выпустил по британским кораблям 4 торпеды, но все мимо.

Битти уменьшил дистанцию, так как она постепенно возросла до 100 каб., и приказал 13-й флотилии идти в атаку (11 эскадренных миноносцев, каждый по три 102-мм орудия и по четыре 53-см торпедных аппарата). Первая фаза боя закончилась; немцы добились 21 попадания, англичане только 4:2 - в "Зейдлиц", 1 - в "Дерфлингер" и 1 - в "Лютцов". Одна из 22 башен германской эскадры была выведена из действия; у англичан 1 корабль погиб, а на 5 остальных вышли из строя 3 башни из 20.

В начале 17-го часа немцы видели следы торпед, очевидно, воображаемые. Огонь 5-й эскадры линейных кораблей, хотя и с предельной дистанции, уже начал ощущаться германскими концевыми кораблями. Между 16 ч 12 мин и 16 ч 23 мин "Фон дер Танн" получил 3 попадания; 1 снаряд попал в его переднюю 280-мм башню. Он пробил броню и вывел башню из действия, однако разрывное действие снаряда было настолько незначительно*, что из команды башни пострадали немногие; другой снаряд временно вывел из действия кормовую башню. Третий снаряд - "Бархэма" - попал в корму у ватерлинии, пробил броню и затопил румпельное отделение, но рулевого привода не повредил. Третья башня "Фон дер Танна" также вышла из строя, и корабль оставался только с 2 действующими орудиями, имея в корпусе 600 т воды. На его счастье густой дым вспыхнувших на нем пожаров скрыл его от "Нью Зиленда" и британских линейных кораблей.

"Мольтке" получил за это время 3 попадания, но, по германским данным, не был серьезно поврежден. Из других германских кораблей "Лютцов" получил тяжелое попадание в 16 ч 15 мин, "Зейдлиц" в 16 ч 17 мин, а "Дерфлингер" имел 2 попадания с "Куин Мэри". Из головных британских кораблей "Лайон" в 16 ч 08 мин получил попадание, выведшее из действия его главную радиостанцию. "Тайгер" получил 2 попадания, не очень серьезных. В 5-й эскадре "Бархэм" получил попадание с предельной дистанции и осколки германского снаряда по странной случайности повредили модель корабля как раз в тех местах, в которых корабль впоследствии получил повреждения. В германских документах неправильно упомянуты 2 полученных в это время попадания в "Нью Зиленд" (вместо одного) и вовсе не показаны оба попадания в "Дерфлингер".

В 16 ч 24 мин или 16 ч 26 мин в британской колонне произошла вторая катастрофа. На несколько минут "Дерфлингер" и "Зейдлиц" сосредоточили огонь на "Куин Мэри" с дистанции 75 каб. По германским данным, "Куин Мэри" стреляла быстро, полными залпами, т. е. восемью 343-мм снарядами за раз*. Но ее залпы неизменно давали или перелеты или недолеты, и в "Дерфлингер", по которому она стреляла, попало только три снаряда. Сосредоточенный огонь 2 кораблей, стрелявших снарядами германского образца, оказался гибельным для "Куин Мэри". Между 16 ч 24 мин и 16 ч 26 мин "Дерфлингер" выпустил 6 залпов (24 305-мм снаряда), накрывших "Куин Мэри", с соседних кораблей было видно, как, по крайней мере, 3 больших снаряда попали в ее носовую часть, и из ее корпуса вырвалось яркое пламя**. Немедленно вслед за тем залп попал в середину корабля вблизи башни "Q", которая была уже сильно повреждена, а затем над "Куин Мэри" поднялись густые облака дыма и яркое пламя.

В воздух взлетела масса стальных обломков и невероятное количество бумаги, а с ними и шлюпка вверх дном. Крыши орудийных башен были подброшены на высоту до 30 м (100 фут.). Из корпуса корабля поднялся огромный грибообразный столб совершенно черного дыма высотой в 300-425 м (1000-1400 фут.); заднему мателоту "Тайгеру" пришлось пройти через страшный град всякого рода обломков и изменить курс, чтобы обойти окутанный дымом корпус. Когда столб огня и дыма рассеялся, "Куин Мэри" исчезла. Кормовая часть корабля погрузилась последней; видно было, как вращались винты над водой и из кормовой башни выползали люди. Корма скрылась после последнего сильного взрыва.

Вторая ошеломляющая катастрофа не поколебала решимости Битти. Более слабый духом флагман, вероятно, вышел бы из боя, так как гибель второго крейсера ясно показывала, что корабли имеют какие-то конструктивные недостатки.

В то время как между колоннами больших кораблей разыгрывалась жестокая схватка, 9-я британская торпедная флотилия лихо и решительно пошла в атаку на немцев, а навстречу ей так же стремительно бросилась германская 9-я флотилия с легким крейсером "Регенсбург" (семь 150-мм орудий, 28 узл.) во главе, чтобы отразить ее и атаковать Битти. Завязался яростный бой, причем англичане вступили в него, находясь в неблагоприятном положении, потому что как раз перед атакой строй эскадренных миноносцев нарушил прорезавший его легкий крейсер "Ноттингем". Под огнем больших кораблей эскадренные миноносцы схватились друг с другом между их двумя линиями. Эскадренный миноносец "Петард" прорвался сквозь линию германских миноносцев и подошел к германским линейным крейсерам на дистанцию 35 каб. Он выпустил 3 торпеды, одна из которых попала в носовую часть "Зейдлица"*, но сильных повреждений не причинила: борт был пробит у поста № 14, но внутренняя броневая противоминная переборка выдержала, хотя корабль и принял около 2000 т воды. "Зейдлиц" получил легкий крен, но ход его не уменьшился, и в течение некоторого времени это повреждение не отразилось на его боеспособности, "Петард" пустил также торпеду в эскадренный миноносец "V 29" и потопил его. Около этого же времени был потоплен артиллерийским огнем эскадренный миноносец "V 27".

Обе колонны больших кораблей отвернули от атаки эска-дренных миноносцев. Битти - немного, Хиппер - резко. До этого момента немцы добились, по меньшей мере, 33 попаданий в британские корабли, а англичане не менее 15-16 в германские. На британских линейных крейсерах из 16 башен осталось в действии 11, на германских из 22-17*. На 5-й эскадре все башни были исправны. Немцы находились в критическом положении: орудийные расчеты были утомлены, превосходство противника оставалось двойным; вдобавок освещение, которое до сих пор благоприятствовало Хипперу, могло измениться в любую минуту в пользу англичан, и тогда огонь последних (который, по свидетельству немцев, был хорош) тотчас стал бы более действенным, несмотря на плохое качество британских снарядов. Но в 16 ч 33 мин британский легкий крейсер "Саутгемптон", находившийся в разведке к SO впереди линейных крейсеров Битти, донес последнему прожектором: "Линейные корабли на SO", а в 16 ч 39 мин повторил этот важный сигнал по радио: "Спешно. Вне очереди. Вижу неприятельский линейный флот, пеленг, примерно SO, курс противника N. Мое место широта 56°34?N, долгота 6°20?Ost".

Вдали можно было смутно рассмотреть подходивший 15-узловым ходом германский линейный флот, растянувшийся далеко на юг. Он шел сначала на NW, а затем лег на W, чтобы отрезать англичанам путь отступления. В авангарде шло 7 мощных линейных кораблей типа "Кёниг", способных дать 22 узла, в центре - 8 более старых дредноутов типов "Остфрисланд" и "Позен" с флагманским кораблем флота "Фридрих дер Гроссе" во главе. Вследствие ошибок, почти неизбежных в море, место "Саутгемптона" оказалось переданным неправильно; ошибка достигала нескольких миль. Ошибка не имела значения для Битти, находившегося в зрительной связи с "Саутгемптоном", но отозвалась на расчетах Джеллико с Гранд Флитом, заставив его предполагать, что германский флот находится на 6-7 миль восточнее, чем в действительности.

Чрезвычайно важное известие, что германский линейный флот вышел и находится поблизости, заставило Битти в 16 ч 40 мин дать сигнал всем своим кораблям повернуть на 16 румбов последовательно. Почти сейчас же вслед за этим с мостика "Лайона" открылись германские линейные корабли, и в 16 ч 45 мин Битти донес Джеллико через радиостанцию "Принцесс Ройял" (радиостанция "Лайона" была выведена из действия): "Спешно. Вне очереди. Вижу неприятельский линейный флот, пеленг SO. Мое место широта 56°36?N, долгота 6°04?Ost". Это донесение было получено на "Айрон Дюке" в искаженном виде: "26 или 30 линейных кораблей, вероятно неприятельских, пеленг SSO, курс SO". Но другие донесения не оставляли никаких сомнений в общем характере движения немцев и в том, что поблизости находится линейный флот противника. В 16 ч 51 мин Джеллико донес Адмиралтейству, что столкновение флотов уже неизбежно.

Эскадренные миноносцы, оставшиеся от 9-й флотилии, храбро атаковали германский линейный флот и выпустили в него 10 торпед, чем прикрыли Битти в ответственный момент поворота его поврежденных линейных крейсеров на север. Во время этой смелой атаки погибли эскадренные миноносцы "Нестор" и "Номад". С огромными риском для себя и замечательным упорством "Саутгемптон" продолжал поддерживать соприкосновение с германским линейным флотом*, наблюдал за его движениями и построениями, правильно определил, что он идет в строю одной кильватерной колонны, и распознал головные корабли. Это был великолепный образец разведки, который можно сравнить с разведкой японских легких крейсеров перед Цусимой, с той разницей, что с 16 ч 45 мин "Саутгемптон" был под огнем тяжелых орудий отличных артиллеристов и, чтобы избежать верной гибели, должен был маневрировать, уклоняясь от каждого германского залпа. В такой обстановке можно было ожидать ошибок в определении места вследствие трудности счисления. Продолжая свою бесстрашную разведку, "Саутгемптон" до 17 ч 50 мин непрерывно посылал донесения по радио; хотя ему и пришлось увеличить дистанцию до противника, но все это время он и другие корабли 2-й эскадры легких крейсеров служили мишенью для многочисленных тяжелых орудий, и то, что они все же ушли, можно было считать почти чудом.

Серьезная ошибка была допущена частью отряда Битти при повороте на обратный курс: 5-я эскадра линейных кораблей не повернула тотчас на север, а еще 2 или 3 минуты продолжала идти на юг, сближаясь, таким образом, с германским линейным флотом и рискуя быть уничтоженной*. Этот промах опять-таки объясняется недостатком совместной подготовки с линейными крейсерами и непониманием приемов управления Битти. Характерной чертой Битти было, что он требовал от своих подчиненных высокой степени инициативы и ожидал, что они будут действовать самостоятельно. 5-я эскадра попала под сосредоточенный огонь германского линейного флота, и хотя 3 из ее кораблей (в том числе флагманский корабль "Бархэм") получили тяжелые попадания и на "Бархэме" была разбита главная радиостанция, но никаких катастроф не произошло и ни одна башня не была выведена германскими снарядами из действия. Это испытание ясно доказало преимущество толстой брони. Немцы стреляли уже не так хорошо, как в начале боя, несмотря на то, что все преимущества продолжали оставаться на их стороне. Они добились около 17 попаданий; англичане, с гораздо меньшим числом кораблей, попали по меньшей мере 10 снарядами, из них несколькими 381-мм**. Вокруг британского концевого корабля "Малайя" падало по 6 залпов в минуту, в то время как офицер, управлявший ее огнем, не видел германских кораблей и не мог действительным образом отвечать им; чтобы закрыться от града неприятельских снарядов, было приказано стрелять на ближнюю дистанцию из 152-мм орудий, чтобы поднять завесу из высоких всплесков; но, прежде чем это было выполнено, в "Малайю" попал снаряд, вызвавший сильнейший пожар кордита, которым были выведены из действия все 152-мм орудия правого борта и убиты и ранены 102 чел.

Пламя поднялось выше мачт и вырвалось из полупортиков 152-мм орудий, но корабль не взорвался. Кроме того, в крышу башни "Х" того же корабля попал 305-мм снаряд, но броню не пробил и серьезных повреждений не причинил.

ГЛАВА VIII

Худ подходит к месту боя. - Битти входит в соприкосновение с Джеллико. - Арбетнот и Худ отбрасывают германское охранение. - Незамеченный подход линейного флота Джеллико. - Задержка в развертывании. - Трудность развертывания. - Гибель "Дифенса". - Взрыв "Инвинсибла". - Развертывание британского линейного флота влево. - Смелый маневр Шеера. - Сильнейший огонь по немцам. - Неудачная попытка англичан сблизиться. - Шеер бросает в атаку линейные крейсеры. - Битти просит помощи линейного флота. - Помощь запаздывает. - Британские эскадренные миноносцы отозваны.

Теперь британские линейные крейсеры шли 25-узловым ходом на север или северо-запад, преследуемые всем германским флотом. С северо-запада и северо-востока приближалась помощь. В 16 ч 06 мин Джеллико приказал 3-й эскадре линейных крейсеров под командой Худа немедленно идти на поддержку Битти. Эта эскадра находилась примерно в 25 милях к востоку от Джеллико и шла на юг, имея впереди себя в дозоре легкий крейсер "Честер". Худ увеличил ход до 25 узл. В 15 ч 59 мин линейные корабли Джеллико увеличили ход до 20 узл., а в 17 ч 04 мин он приказал своим легким крейсерам перестроиться в ордер для сближения с противником. Направление движения Худа было как будто таким, чтобы помешать германскому флоту отойти к Скагерраку без боя. На самом деле оно не было рассчитано на это и объяснялось ошибками в счислении, допущенными обеими группами британского флота. Худ приближался к немцам с северо-востока с 3 линейными крейсерами, с охранением из 4 эскадренных миноносцев и легким крейсером "Кентербери", шедшим на его восточном фланге.

В пространстве между большими кораблями противников продолжался бой между эскадренными миноносцами; 11-я германская полуфлотилия (3 больших эскадренных миноносца) выпустила безрезультатно 8 торпед в британские линейные крейсеры и без труда была отогнана. Чтобы соединиться с Джеллико, Битти увеличил ход до предельного и на несколько минут вышел из боя, намереваясь обойти голову германской колонны. У немцев создалось впечатление, будто Битти окончательно отброшен. Примерно в это время огонь англичан нанес серьезные повреждения "Лютцову", выведя из действия его главную и запасную радиостанции. "Дерфлингер" получил попадание в ватерлинию, на "Зейдлице" 2 башни, одна вслед за другой, были повреждены, и в каждой из них загоревшиеся огнеприпасы уничтожили всю или почти всю команду. Из 5 башен на "Зейдлице" осталось в действии только 2, причем в одной из последних было подбито 1 орудие. На "Фон дер Танне" была разбита последняя башня, и корабль продолжал действовать только вспомогательной артиллерией. На германских линейных кораблях было 2 попадания в ватерлинию. Зато им неожиданно удалось довольно долго держать под огнем 4 британских линейных корабля 5-й эскадры, хотя последняя шла 25-узловым ходом, а немцы делали только 22-22,5 узла. На британских кораблях предполагали, что германские корабли имеют фактически большую скорость, чем номинальная, в действительности же дело было в том, что они шли сходящимися курсами или по внутренней кривой.

На германских линейных крейсерах этот период боя вызвал сильный упадок морального состояния. Англичане стреляли и попадали с дистанций, на которых огонь германских кораблей был мало действенен. Кроме того, условия освещения, которые до сих пор так благоприятствовали немцам, стали изменяться. В западной части горизонта заходящее солнце вышло из-за туч и около 17 ч 30 мин начало слепить германских комендоров и наблюдателей, мешая им видеть, как ложатся их залпы. Кроме того, немцы были разочарованы тем, что сильнейший огонь, сосредоточенный ими по 5-й эскадре линейных кораблей, дал, по-видимому, такие небольшие результаты.

В 17 ч 33 мин крейсер "Фалмут", крайний к N из крейсеров Битти, увидел головной крейсер охранения Гранд Флита "Блэк Принс", и зрительная связь с силами Джеллико была, наконец, установлена. Однако, на востоке и юго-востоке дым и мгла закрывали противников друг от друга.

Немцы до сих пор еще ничего не знали о том, что за силы противника подходят с северо-востока и северо-запада, а Джеллико, ввиду двойной ошибки в счислении своего места и места крейсеров Битти, предполагал, что последний находится на 12 миль восточнее, чем в действительности. В 17 ч 40 мин Битти возобновил огонь по линейным крейсерам, находившимся в голове германских сил. Изменение условий освещения немедленно сказалось: между 17 ч 45 мин и 17 ч 50 мин англичане добились 5 попаданий, немцы ни одного. Теперь Битти шел на NО, на пересечение курса германского флота. Его маневр был справедливо оценен Шеером как блестяще задуманный и выполненный.

Вследствие поспешного преследования и полной уверенности в том, что Битти не получит помощи, германская линия пришла в некоторый беспорядок. Дредноуты оторвались от старых линейных кораблей и потому уменьшили ход сначала до 18, а затем до 15 узл. Скорость хода германских линейных крейсеров упала ввиду утомления кочегаров и засорения топок шлаком, который не выгребался с 15 ч, и британские корабли, несмотря на свои повреждения, быстро уходили от противника.

Примерно в то же время, как Битти вошел в соприкосновение с крейсерами Джеллико, крейсер "Честер", шедший впереди эскадры Худа, увидел блеск выстрелов и услышал грохот стрельбы в юго-западной части горизонта. Он повернул на этот блеск и сейчас же очутился под огнем 5 легких германских крейсеров новейшего типа и большого числа эскадренных миноносцев. Третьим залпом он был тяжело поврежден, но ему посчастливилось в конце концов выйти из боя с 3 подбитыми орудиями и 76 убитыми и ранеными.

Худ сейчас же повел линейные крейсеры на помощь "Честеру" и открыл огонь по германским кораблям. В 17 ч 00 мин германский головной крейсер "Франкфурт" передал по радио известие, которое, вероятно, встревожило германский штаб: "Нахожусь под огнем линейных кораблей противника", а через 1 минуту легкий крейсер "Висбаден", той же разведывательной группы, что и "Франкфурт", донес, что не может управляться, и что машины его выведены из действия. В 17 ч 46 мин Арбетнот на "Дифенсе", флагманском корабле 1-й крейсерской эскадры, шедшей в охранении впереди линейных кораблей Джелико, увидел на SSW ведущие бой корабли, идущие на NО, а в 17 ч 50 мин заметил "Висбаден", но которому был открыт огонь крейсером "Уорриор" почти в ту же минуту, как его начали поражать 305-мм снаряды Худа.

В 17 ч 45 мин британские линейные корабли Джеллико подходили с северо-запада шестью параллельными колоннами, каждая из 4 кораблей в строю кильватера с расстояниями в 2 каб. между кораблями и в 1 милю между колоннами. Они все еще шли в так называемом "подготовительном строю", тогда как германский флот был уже развернут. Обстановка впереди британских крейсеров головного охранения указывала на близость боя: в течение нескольких минут был слышен глухой непрекращающийся грохот орудий, но видимость была так плоха, что почти ничего, кроме отдельных проблесков залпов тяжелых орудий, видно не было. Офицеры линейных кораблей с беспокойством спрашивали себя, когда же Гранд Флит начнет развертываться. Его приближение не было замечено Флотом Открытого Моря, так как все внимание последнего было сосредоточено на таинственных кораблях, приближавшихся с северо-востока, которые в действительности были кораблями Худа, а нападение Арбетнота и Худа на головные германские крейсеры совершенно расстроило германское охранение. В 18 ч 00 мин, казалось бы, Джеллико представлялся удобный случай для сокрушительного удара огромными силами, неожиданно появившимися на поле боя.

Британская тактическая доктрина оказалась не на высоте требований обстановки. Невзирая на опыт Цусимы, где Того, несмотря на великолепную работу своих крейсеров, нашел необходимым перестроиться в последний момент и повернуть под огнем неприятеля, в Гранд Флите, по-видимому, предполагали, что курс, боевой порядок и строй противника можно будет точно определить до начала развертывания. В таком случае линейный флот расположился бы под прямым углом к направлению движения немцев и атаковал бы с наибольшим эффектом. Однако такие расчеты могли бы оправдаться, если бы обе части британского флота находились в тесной зрительной связи; но в действительной боевой обстановке, когда сбиты антенны и повреждены радиостанции, когда наблюдатели и штурманы подвергаются страшным сотрясениям от стрельбы тяжелых орудий и разрывов неприятельских снарядов, а весь район боя окутан мглой и дымом, - эти расчеты легко сводятся к нулю.

Впоследствии Битти осуждали за то, что он не сообщил Джеллико точного курса и положения германского линейного флота, хотя радиостанция Адмиралтейства, примерно, с 16 ч сообщала точные места последнего по данным радиопеленгаторных станций, и хотя крейсеры Битти непрерывно посылали донесения, которые давали возможность ориентироваться, даже если в них и содержались ошибки. Из этого можно сделать вывод, что тактика, требующая для развертывания в боевой порядок предварительного точного знания курса и места противника, непригодна в обстановке большого эскадренного сражения. Она не учитывает реальной боевой обстановки.

Один из адмиралов Гранд Флита, Стэрди, пользовавшийся репутацией хорошего тактика, полагал, что лучше всего было бы развернуться, подходя к району боя, в расчете на то, что флагманы на одном из флангов возьмут на себя инициативу сближения с противником. Сам Стэрди находился в центре, близко к Джеллико, и потому не мог действовать самостоятельно.

Далее он считал, что развертывание вправо было бы выгоднее, так как в этом случае 5-я эскадра линейных кораблей и крейсеры Битти оказались бы в удобном положении для прикрытия развертывания. Правда, развертывание вправо привело бы к бою на встречных курсах, но оно облегчило бы сокрушительную атаку на старые линейные корабли, шедшие в хвосте колонны Шеера, и вынудило бы германские дредноуты идти им на помощь. Таким образом, обычно нерешительный бой на встречных курсах здесь давал шансы на достижение решающего результата. Но, чтобы такое развертывание дало большие результаты, оно должно было бы начаться в 18 ч 00 мин или даже раньше. Этого не случилось, и Битти вынужден был полным ходом пройти перед фронтом всего флота, чтобы занять свое место и выгодную тактическую позицию.

В это время германские эскадренные миноносцы вступили в ожесточенный бой с 4 эскадренными миноносцами Худа, которые так энергично пошли в атаку, что немцы приняли их за охранение Гранд Флита. Соотношение сил сложилось очень неблагоприятное для британских миноносцев, и германские миноносцы легко отбили их, потопив при содействии своих легких крейсеров эскадренный миноносец "Шарк" и тяжело повредив "Экасту". Насколько можно судить по опубликованным сигналам, германским эскадренным миноносцам и крейсерам не удалось точно определить и донести Шееру число и класс британских кораблей, с которыми они вошли в соприкосновение.

Быстрое движение Битти на Оst и внезапное появление Худа поставили немцев в такое опасное положение, что Джеллико получил возможность развернуться почти без помехи, и в 18 ч 15 мин был, наконец, поднят флажный сигнал развернуться влево (т.е. на Ost) и, развернувшись, лечь на курс SOtO. Германская официальная история справедливо замечает, что результат появления 3 кораблей Худа показывает возможности эскадр, маневрирующих независимо от главных сил.

Ввиду запоздания приказа о развертывании и большого числа кораблей, принимавших участие в маневре, вначале возникло немало затруднений и путаницы; когда сигнал был, наконец, сделан, немцы уже успели пристреляться по некоторым кораблям линейного флота. Крейсеры охранения оказались слишком близко к линейным кораблям, отчасти из-за мглы и плохой видимости, отчасти из-за тихоходности некоторых крейсеров по сравнению с линейными кораблями, отчасти же из-за того, что близость Битти, с одной стороны, и немцев - с другой, стесняли их маневрирование.

Густой дым легких крейсеров, старых броненосных крейсеров и эскадренных миноносцев, которые спешили отойти, чтобы не загораживать обстрела линейным кораблям, смешивался с дымом 4 крейсеров Битти, на одном из которых пылал пожар и которые шли на Ost, чтобы занять свое место в авангарде британской линии.

Во время этого маневра Битти очень близко сошелся с броненосным крейсером "Дифенс" и даже должен был изменить курс, чтобы не столкнуться с ним. "Дифенс" стрелял по "Висбадену" и другим германским легким крейсерам, шедшим в голове боевого порядка германского флота, и, очевидно, во мгле и дыму не заметил приближавшихся больших германских кораблей. В 18 ч 18 мин по нему и крейсерам "Уорриор" и "Блэк Принс" открыли огонь "Лютцов", "Гроссер Курфюрст", "Маркграф", "Кронпринц" и "Кайзер", причем "Лютцов" - с дистанции всего 35 каб. Было видно, как в "Дифенс" попали один вслед за другим 2 залпа, под его носовой башней показалось море огня, затем вверх вырвался столб пламени черного дыма и масса обломков. В этой катастрофе погибли адм. Арбетнот и весь личный состав крейсера. В "Уорриор" попало, по крайней мере, 15 тяжелых снарядов, один из которых проник в левое машинное отделение и разорвался в центральной переборке. В главной палубе вспыхнул сильный пожар, и только по странной случайности "Уорриор" избежал судьбы "Дифенса".

Когда Гранд Флит начал развертываться влево, вопреки ожиданиям командующего 5-й эскадрой линейных кораблей, последней пришлось вступить в хвост колонны Гранд Флита. Для этого адм. Эван-Томас должен был повернуть свою эскадру влево, и во время этого поворота она довольно значительно сблизилась с германским линейным флотом. При повороте на линейном корабле "Уорспайт" заклинило руль, и корабль круто покатился вправо, едва не столкнувшись с линейным кораблем "Вэлиент". Прежде чем рулевой привод был исправлен, "Уорспайт" описал большую циркуляцию по направлению к немцам и прошел между крейсером "Уорриор" и германскими линейными кораблями, причем оказался под сильным сосредоточенным огнем 6 дредноутов. В него попало семь 305-мм снарядов, но он выдержал это испытание. Однако повреждения его были таковы, что он не мог дать больше 16 узл. и с трудом управлялся. Он получил приказание идти в Росайт; это был первый британский линейный корабль, выведенный из строя. Во всяком случае его вмешательство отвлекло огонь от "Уорриора" и дало этому крейсеру возможность уйти. "Блэк Принс" находился поблизости от "Уорриора" и также смог отойти. Какие повреждения он получил, осталось неизвестным, так как в ту же ночь он погиб со всем личным составом.

Британскому флоту было суждено испытать еще одну большую катастрофу. Худ быстро подходил с востока на соединение с Битти, и в 18 ч 20 мин повернул и вступил в голову остальных линейных крейсеров. Его 3 корабля избежали торпед, выпущенных по ним германскими эскадренными миноносцами, и в 18 ч 20 мин они открыли огонь по головному германскому линейному крейсеру - по-видимому, "Лютцову"; дистанция уменьшилась до 40 каб. Огонь "Лютцова" был слаб, бак его был в огне. В 18 ч 30 мин "Инвинсибл", который, наоборот, стрелял хорошо, попал на дистанции 50 каб. под огонь "Дерфлингера" и "Лютцова". Сначала снаряды попадали в корму, затем залп попал вблизи башни "Q", в очень уязвимое место в средней части британских линейных крейсеров. Крыша башни "Q" была снесена совершенно*, после чего немедленно произошли сильнейшие взрывы, такие же, как на "Индефатигебле", "Куин Мэри" и "Дифенсе". Корабль переломился пополам, и, когда пламя и дым исчезли, на месте остались только 6 чел., плававших на плоту. Адм. Худ погиб вместе со своим флагманским кораблем. Это был второй британский адмирал, погибший в этот день. Обе оконечности большого линейного крейсера в течение некоторого времени еще были видны над водой, и его остов впоследствии послужил ориентировочным пунктом для установления места кораблей во время сражения.

Развертывание Джеллико, хотя и запоздало и было произведено влево, а не вправо, все же поставило британский линейный флот в определенно выгодное положение. Джеллико объяснял свое опоздание тем, что из-за мглы и дыма было трудно и даже совершенно невозможно определить, где находится германский линейный флот, так как блеск выстрелов опоясал полгоризонта. Он решил развертываться влево от противника по двум соображениям.

На его правом фланге находилась 1-я эскадра линейных кораблей, состоявшая из самых старых, слабо бронированных дредноутов. Он также предполагал, что со стороны правого фланга находятся большие германские торпедные силы, и опасался в случае развертывания в эту сторону попасть под массовую атаку эскадренных миноносцев. В действительности же немцы были не особенно близко, никаких эскадренных миноносцев на дистанции торпедного залпа не было, зато имелись 3 сильных корабля Томаса с неповрежденной артиллерией, которые могли усилить голову колонны, если бы Джеллико повернул вправо. Это был один из случаев, когда решительное, энергичное нападение могло бы дать ценные результаты. Что же касается опасности, что германский флот пересечет курс британскому (соображение, также выдвигавшееся в пользу развертывания влево), то этого можно было бы избежать простым маневром, хорошо известным всем британским офицерам; гораздо более вероятно было, что британскому флоту удастся при решительном управлении охватить голову германского.

Прежде чем развернуться, британский линейный флот не-сколько уклонился к S, и в 5-й дивизии 1-й эскадры линейных кораблей был поднят сигнал: "Помните традицию славного 1 июня, отомстите за Бельгию". Развертываясь влево, флот образовал кильватерную колонну, направленную примерно на NO, а затем эта колонна повернула последовательно на SOtO. Несмотря на дым и туман в южном направлении, видимость была благоприятна для англичан. Как это ни странно, но Шеер даже и теперь не имел точного представления ни о силах, ни о расположении англичан. Первый неясный намек на их присутствие имелся в донесении с головного эскадренного миноносца 5-й флотилии, переданном в 18 ч 25 мин: "По показаниям пленных с эскадренного миноносца "Номад", вблизи находятся 60 больших кораблей, в том числе 20 новых линейных кораблей и 6 линейных крейсеров".

Получив это тревожное донесение, Шеер в 18 ч 36 мин сделал сигнал флоту повернуть "всем вдруг" на 16 румбов, так что концевой корабль становился головным. Этот маневр, который, по словам Шеера, постоянно практиковался в его флоте, придавал германскому боевому порядку гибкость, которой совершенно не было у британской колонны. И теперь он был блестяще выполнен при самых неблагоприятных обстоятельствах, причем Шеера не удержало даже и то, что после поворота в голове оказались старые броненосцы. Редко когда флотоводец действовал так свободно, не смущаясь присутствием противника и с огромным риском, которому подвергался, не имея никакого представления об оказавшихся перед ним силах. Британский флот не видел маневра немцев или, может быть, считал его невозможным для такого количества кораблей.

Около 18 ч 25 мин строй 24 линейных кораблей Гранд Флита представлял собою перевернутое "L". Ход был уменьшен до 14 узл., корабли местами скучились, но это не было заметно немцам; несколько кораблей стреляло не без успеха. Германские артиллеристы не видели никаких целей, кроме блеска орудийных выстрелов, опоясавших всю северную половину горизонта от W до Ost.

"Лютцов" получил еще несколько попаданий, и в 18 ч 35 мин вышел из строя. Головной корабль германской 3-й дивизии "Кёниг" получил 4 тяжелых попадания, а "Маркграф" - одно. Эскадренный миноносец "V 48", очутившийся между двумя боевыми линиями, был поврежден и выведен из строя тяжелым британским снарядом и позже затонул со всем личным составом. Находившийся также между обоими флотами "Висбаден" горел ярким пламенем и обстреливался многими британскими линейными кораблями, но зато отвлекал на себя их огонь от более важных целей в германском боевом порядке.

Для британского линейного флота пришло время вступать в дело, но он не шел на сближение с противником. Во время поворота своего флота германские эскадренные миноносцы, по-видимому, по собственной инициативе поставили дымовые завесы, затруднившие британскому командованию управление эволюциями и огнем. Германские линейные крейсеры, находившиеся на восточном фланге германского строя, были в плачевном состоянии. "Лютцов" в сущности представлял собою плавучую мишень для британских кораблей, хотя все еще мог держать 15-узловой ход. "Дерфлингер" во время короткого перерыва в огне англичан должен был остановиться на 2 мин, чтобы убрать противоторпедные сети, которые повисли за кормой и грозили намотаться на винты. "Зейдлиц" был жестоко поврежден, на "Фон дер Танне" ни одно тяжелое орудие не могло стрелять, и только "Мольтке" был еще в сравнительно боеспособном виде. Вскоре после 19 ч Хиппер перенес на него свой флаг, но, пока ему удалось это сделать, линейные крейсеры довольно долго вел "Дерфлингер", не имея никаких средств для быстрой связи.

Если бы англичане сблизились с противником, если бы были проявлены энергия и инициатива, какие, например, проявил Нельсон в сражении у Сен-Винсента, кто знает, не одержал ли бы британский флот блестящую победу? Но длинная, негибкая, плохо поддающаяся управлению линия британских кораблей продолжала идти на SOtO, в то время как немцы уходили на SW. В тумане и мгле английские командиры шли на ощупь, отыскивая немцев. Трудность сохранения в таких условиях соприкосновения с сильным, метко стреляющим противником не требует пояснений. 3 британский линейных крейсера были уже потоплены, 3 других крейсера* были выведены из строя при попытках поддержать соприкосновение с противником. Чтобы довести дело до решительного сражения, оставалось одно - энергично идти с линейными кораблями на сближение, следуя принципу Трубрижда: "Пусть слабейший отражает удары". Уже приближался вечер, светлого времени оставалось только 2 ч; Джеллико был твердо убежден, что британский флот ни при каких обстоятельствах не должен рисковать вступать в ночной бой, так как его тактическая подготовка к ночным действиям была значительно ниже, чем у немцев. Итак, каждая минута была дорога.

В 18 ч 44 мин Джеллико приказал флоту изменить курс дивизиям на SO. Он еще не получил сведений о том, что немцы идут теперь на W, и, таким образом, этот поворот не привел к сближению с противником. Крейсер "Фалмут" прошел в 30 каб. от германских линейных крейсеров, в то время как они вели бой с Худом, и видел, как они повернули на W, но не донес об этом, пока Битти сам не запросил о них в 18 ч 40 мин. Никто больше не видел, как они повернули, хотя между 18 ч 30 мин и 18 ч 45 мин** некоторые германские линейные корабли могли быть замечены на SSW. В 18 ч 54 мин Джеллико изменил курс к S.

6-я германская торпедная флотилия, находившаяся в распоряжении адм. Хиппера, пошла в атаку на линейные крейсеры Худа и около 18 ч выпустила в них 5 торпед. Вслед за ней 9-я флотилия выпустила 3 торпеды. За ними последовал "Регенсбург" с комодором Хейнрихом, который, встретив 2-ю флотилию, повел ее против британских эскадренных миноносцев "Шарк" и "Экаста". Вскоре пошла в атаку и 3-я флотилия, увидевшая эскадру Худа, но в 18 ч 39 мин Михельсен приказал ей отойти. Возможно, что это было счастьем для англичан, так как около 18 ч. 55 м. на "Лайоне" испортился гирокомпас, и линейные крейсеры Битти ненамеренно описали полный круг. После этого поворота "Индомитебл" и "Инфлексибл" вступили в хвост колонны 4 крейсеров Битти.

3-я германская флотилия выпустила несколько торпед по британским линейным кораблям, но торпеда, которая в 18 ч 57 мин попала в британский линейный корабль "Мальборо", вероятнее всего, была выпушена "Висбаденом"*, который все еще был на плаву. Торпеда попала в "Мальборо" под носовым мостиком, повреждение было серьезно: вышли из строя дизельное и насосное отделения; 2 чел. были убиты. Корабль получил крен в 7° на правый борт, но хотя взрыв произошел в самой уязвимой части его корпуса, он все же мог идти 17-узловым ходом, действовать артиллерией и держаться в строю. В 19 ч Шеер послал 3 эскадренных миноносца к "Висбадену", чтобы снять с него команду. В то же время он вторично повернул свои линейные корабли "все вдруг" вправо и лег на обратный курс. Так как, согласно германской официальной истории, Шееру до этих пор еще не было известно о присутствии всего Гранд Флита, и он узнал об этом только в 19 ч 32 мин,** то он мог рассчитывать этим смелым маневром внести замешательство в ряды противника и спасти "Лютцов" и "Висбаден". Он шел теперь на ОNО, имея впереди 4 линейных крейсера, которые еще сохраняли способность маневрировать.

Около 19 ч британский легкий крейсер "Саутгемптон", который так неуклонно и успешно следил за немцами, сообщил свое место и донес, что он видит германский линейный флот, идущий на OSO. Так как британский линейный флот шел на S, то это означало, что германский флот шел прямо на середину британской линии; таким образом, англичанам еще раз представлялась возможность дать решительный бой. Германские линейные корабли открыли сильный огонь до "Саутгемптону" и заставили его отойти, но вскоре после 19 ч германские линейные корабли и крейсеры были замечены британским линейным флотом, который открыл по ним огонь. В 19 ч 14 мин Шеер приказал германским линейным крейсерам, в голове которых шел "Дерфлингер", сблизиться с англичанами и атаковать их; 23-узловым ходом они двинулись туда, где по их предположению находилась голова британской колонны. На самом же деле они шли к середине колонны британских линейных кораблей; в то же время условия видимости внезапно изменились для них к худшему, так как они очутились на светлом участке моря. По ним был сосредоточен жестокий продольный огонь.

В обе кормовые башни "Дерфлингера" быстро один за другим попали два 381-мм снаряда (вероятно, с "Ривенджа")*; в обеих загорелись огнеприпасы, и почти весь личный состав обеих башен (свыше 150 чел.) погиб в пламени, которое поднялось высотой с дом. Густые клубы дыма проникли и в другие помещения корабля. Одно попадание заклинило броневую дверь боевой рубки открытой, другое закрыло ее. С корабля поднимался такой густой дым, что англичане потеряли его из виду. Приняв 3000 т воды и сохранив только 2 тяжелых орудия, которые еще могли стрелять, "Дерфлингер" вышел из строя. "Зейдлиц" получил попадание в кормовую башню и пробоину в корпусе. На "Фон дер Танне" тяжелый снаряд попал в кормовую боевую рубку, убил и ранил всех находившихся в ней и разрушил вентиляционные шахты машинного отделения правого борта, вследствие чего оно наполнилось дымом и газами.

Положение англичан было теперь чрезвычайно благоприятным. По словам германской официальной истории, немцы не видели противника, в то время как частый и меткий огонь англичан причинял им большие потери. Но в этот критический момент выход 3 германских эскадренных миноносцев, шедших снимать команду с "Висбадена", заставил отвернуть британские корабли северо-западного фланга колонны. В 19 ч 22 мин и в 19 ч 25 мин Джеллико приказал отвернуть на 4 румба (45°) от немцев, так как показались другие германские миноносцы, идущие на англичан, и он предположил, что, согласно своей тактике, немцы собираются предпринять массовую торпедную атаку.

В это время колонна германских кораблей пришла в беспорядок, скучилась и не была в состоянии стрелять по англичанам. "Кёниг" получил попадание в третью башню, в "Гроссер Курфюрст" в течение 2 мин попало не меньше 4 снарядов, один из них 381-мм; на "Гельголанде" большой осколок брони диаметром 450 мм был вдавлен внутрь. В 19 ч 18 мин Шеер сделал сигнал своим жестоко пострадавшим кораблям снова сделать поворот "все вдруг", и, таким образом, в третий раз произвел маневр, который Джеллико отвергал как неосуществимый в присутствии противника. Оценив опасность положения своего флота, линейный корабль "Кёниг" поставил густую дымовую завесу между линиями британских и германских кораблей. Однако Битти снова вошел в соприкосновение с германским авангардом, достиг попаданий в "Маркграф" и "Кайзер", но не причинил им больших повреждений.

Выход Флота Открытого Моря из боя был прикрыт атаками эскадренных миноносцев, обеспечившими его отход на W. По британским линейным крейсерам было выпущено много торпед, но все безрезультатно. Немцы стреляли с очень большой дистанции, и хотя оказались под огнем крупной артиллерии Гранд Флита, но потеряли только один эскадренный миноносец "S 35", в середину которого попал тяжелый снаряд.

3 эскадренных миноносца, посланных снять команду с "Висбадена", отошли под огнем, не выполнив задачи. Около 19 ч 26 мин навстречу германским эскадренным миноносцам двинулась 11-я британская торпедная флотилия и отогнала их последние остатки. Но атака немцев достигла своей цели: в 19 ч 30 мин большие германские корабли скрылись в дыму от наводчиков Гранд Флита.

Положение Шеера все же оставалось очень серьезным. В 19 ч 32 мин ему донесли с 18-й торпедной полуфлотилии, что к юго-востоку и к северо-востоку от него находятся большие британские корабли, и тогда ему, наконец, стало ясно, что против него - весь Гранд Флит. Он решил, что план англичан заключается в том, чтобы заставить его отойти к западу, ночью атаковать эскадренными миноносцами и тем еще более оттеснить к западу, чтобы на следующее утро при дневном свете атаковать его всеми своими силами, сосредоточенными для второго боя. Положение было таково, что могло подавить более слабого духом командующего, но громадным достоинством Шеера было, что он не давал запугать себя картинами опасностей, угрожавших его флоту. Он принял самое смелое решение.

В 19 ч 40 мин "Лайон" донес, что немцы находятся от него в 10-11 милях к SWtW, после чего Джеллико лег на SW, чтобы отрезать Флот Открытого Моря от его баз, и отозвал свои эскадренные миноносцы. За несколько минут до того он приказал 4-й эскадре легких крейсеров, которая преследовала германские эскадренные миноносцы в западном направлении, не подходить слишком близко к германскому линейному флоту. Относительно места последнего в это время не могло быть больших сомнений, хотя в 19 ч 45 мин "Саутгемптон", крайний на северном фланге британского флота, донес, что в 19 ч 15 мин неприятель "выделил неустановленное число кораблей неизвестных классов, которые идут на NW". Это, несомненно, был замеченный "Саутгемптоном" третий поворот германского флота "все вдруг", который он выполнил под прикрытием линейных крейсеров Хиппера. Кроме того, в 19 ч 44 мин Битти, находившийся на южном фланге британского флота, еще раз донес о местонахождении и курсе германского флота, добиваясь того, чтобы Гранд Флит повернул больше к W на сближение с Шеером.

В 19 ч 45 мин Битти передал по радио Джеллико: "Спешно. Рекомендую авангарду линейных кораблей следовать за линейными крейсерами. Мы сможем тогда отрезать весь линейный флот противника". Сигнал оставался без ответа до 20 ч 14 мин, когда Джеллико приказал 2-й линейной эскадре следовать за линейными крейсерами. Она не сделала этого раньше по собственной инициативе, как можно было бы ожидать, а теперь в 20 ч 14 мин линейные крейсеры скрылись в вечерней мгле. Тем не менее теперь еще раз представилась возможность нанести решительный удар. Германский флот перестроился в 3 колонны: линейные крейсеры на востоке - ближе всего к англичанам; 16 дредноутов - в центре; западнее, несколько впереди обеих других колонн, шли 6 старых линейных кораблей. Немцы шли теперь на S, быстро сближаясь, таким образом, с британскими линейными крейсерами, подходившими с Ost'а под прикрытием 3-й эскадры легких крейсеров, образовавшей охранение. В 20 ч 19 мин флагманский корабль этой эскадры "Фалмут" донес, что видит цеппелин. Это был L-14, который пролетел над районом сражения между обоими флотами, но донес, что ничего не видел и не слышал, - яркий пример ненадежности воздушной разведки. В этот период линейный корабль "Геркулес" также доносил о том, что видит цеппелин.

В 20 ч 17 мин британские легкие крейсеры столкнулись с германскими; а примерно в то же время 4-я эскадра легких крейсеров (которая могла бы непрерывно поддерживать соприкосновение с противником, если бы не была отозвана) встретила несколько германских эскадренных миноносцев, которых погнала перед собой. В 20 ч 26 мин во время преследования крейсер "Каллиопа" внезапно увидел в тумане 3 германских дредноута и, прежде чем успел уйти, получил 5 попаданий, причинивших ему довольно серьезные повреждения, и потерял 19 чел. Он выпустил торпеду в головной германский корабль типа "Кайзер" с дистанции 32,5 каб., но промахнулся.

Между тем, Битти еще раз вступил в бой с германскими линейными крейсерами и, вероятно, смог бы уничтожить их окончательно, если бы вблизи были линейные корабли, которые поддержали бы его. Из 48 тяжелых орудий на 6 кораблях Битти 8 были выведены из действия, и оставались исправными 40. На германских кораблях в действии оставалось только 16 или 18 из 36. Кроме того, сильно поврежденные "Дерфлингер" и "Зейдлиц", имели чрезмерно большую осадку. Атака англичан была совершенно неожиданна для немцев.

"Зейдлиц" и "Дерфлингер" получили по несколько попаданий и новые серьезные повреждения и поспешно отошли в хвост линии старых линейных кораблей, которые очутились теперь лицом к лицу с британскими линейными крейсерами. До известной степени они были поддержаны огнем германских дредноутов, находившихся далеко позади них.

В этом коротком бою старые германские корабли пострадали так сильно, что немедленно вышли из боя. Никакой поддержки со стороны линейных кораблей британские линейные крейсеры в этой короткой схватке не получили. Темнело: видимый заход солнца был в 20 ч 19 мин, но в этих широтах темнота наступает не ранее 21 ч. Ввиду значительного расстояния между линейными крейсерами и 2-й эскадрой линейных кораблей, последняя не только не смогла принять участия в бою, но даже явилась помехой действиям британских легких крейсеров и эскадренных миноносцев.

В 21 ч 05 мин легкий крейсер 4-й эскадры "Кэролайн" донес 2-й британской линейной эскадре, что старые германские линейные корабли находятся в 40 каб., выпустил в них 2 торпеды и сделал сигнал эскадренным миноносцам атаковать их. Но в 21 ч 06 мин с линейного корабля "Кинг Джордж" ему был сделан отменительный сигнал на том основании, что корабли британские, и хотя почти сейчас же это было опровергнуто, возможность была упущена. Это были почти наверняка линейные крейсеры Хиппера. Несомненно, британских командующих удерживала мысль об ужасных последствиях возможной ошибки, но у британских легких крейсеров был хороший флагман, и вмешательство в его действия оказалось весьма неудачным, особенно после того, как британские линейные корабли упустили случай быстро сблизиться с противником* после призыва Битти. Атака поврежденных крейсеров Хиппера свежими силами мощной 2-й линейной эскадры дала бы немедленные результаты. Ввиду того, что британский линейный флот упустил возможность сблизиться и открыть огонь, командующий торпедными силами Хаксли на "Касторе" решил не атаковать немцев, так как было еще недостаточно темно для атаки без поддержки огня флота. Около 21 ч на северном фланге британского боевого порядка германские эскадренные миноносцы слабыми силами атаковали 5-ю эскадру линейных кораблей, но были отбиты без особых затруднений.

ГЛАВА IХ

Опасное положение германского флота. - Отказ англичан от ночного боя. - Использование британских эскадренных миноносцев для обороны. Гибель "Фрауэнлоб". - Столкновение германских линейных кораблей с британскими эскадренными миноносцами. - Гибель "Блэк Принса". - Германский флот проходит позади британского. - Потопление "Лютцова" своим экипажем. Последнее соприкосновение. - Уход немцев в свои базы.

В 21 ч 01 мин британский флот повернул на S и перестроился в ночной ордер - в линию кильватерных колонн по дивизиям, с интервалами в 1 милю между дивизиями, для поддержания тесной связи. Англичане все еще находились к востоку от немцев, имея линейные крейсеры к юго-западу от линейных кораблей, а эскадренные миноносцы - в хвосте. Положение англичан позволяло им помешать германскому флоту дойти до протраленных фарватеров, которые вели через минные поля Гельголандской бухты в его базы. Таких фарватеров было три. Два выводили в открытое море к югу от Хорнс-Рифа, но доступ к обоим был прегражден британским флотом. Третий пролегал далеко, вдоль северного побережья Голландии, так что его использование представлялось маловероятным. Оставались Скагеррак и Малый Бельт, но было сомнительно, чтобы германский флот, связанный тихоходными кораблями типа "Дойчланд", выбрал этот маршрут, а если бы он все-таки пошел им, его мог преследовать и настичь британский флот.

Фарватеры Гельголандской бухты были приблизительно известны Адмиралтейству и командованию британского флота. В эту ночь быстроходный британский минный заградитель "Эбдиел" должен был поставить 80 мин в западном из двух фарватеров, проходивших вблизи Хорнс-Рифа в 26 милях к югу от плавучего маяка Хорнс-Риф. Далее, 3 британским подводным лодкам было приказано занять позицию у входов в эти фарватеры для атаки германского флота в случае, если бы он отходил этим путем. Британские мины были все еще слишком неудовлетворительны, чтобы серьезно повредить германские дредноуты.

Успех всех этих мер по захвату германского флота в ловушку в конечном счете зависел от готовности англичан вступить с немцами в бой в случае их попыток прорваться. Но этой готовности не было. После сражения Джеллико заявил, что организация германского флота для действий ночью была очень хороша, система опознательных сигналов превосходна (в то время как у англичан она была "равна нулю"), прожекторы лучше и приемы ночной стрельбы весьма действенны. Джеллико добавляет, что он с самого начала был против ночного боя между большими кораблями "как могущего привести к катастрофе вследствие, во-первых, присутствия большого числа эскадренных миноносцев, а, во-вторых, трудности отличить ночью свои корабли от неприятельских. Кроме того, исход ночного сражения при современных условиях в весьма значительной степени есть дело случая". Поэтому, чтобы проскочить мимо больших кораблей, германскому флоту стоило только смело идти на англичан.

Если командующий флотом одного из противников решает ни при каких условиях не вступать в ночной бой, то он ставит себя в явно невыгодные условия. Командующему, который, попав в трудное положение, готов рискнуть, остается только ждать до темноты, и он всегда сможет уйти, даже если уступает противнику в силе.

Как появились в британском флоте недочеты, о которых упоминал Джеллико, и почему они не были устранены за два года войны, - это вопрос, на который не пролил света ни один из опубликованных документов. Но, без сомнения, германские методы ночной стрельбы были неизмеримо выше британских: стоило немцам увидеть неприятельский корабль, как на него одновременно направлялись и прожекторы, и орудия.

Возможно, что этой причине обязан своей быстрой гибелью "Блэк Принс".

Говорят, что Битти был против ночного сражения и что рав-ным образом большинство флагманов уклонилось бы от подобного дела. Однако, нужно учесть, что в своем донесении он в качестве первых трех причин, по которым он не напал на немцев около 20 ч 40 мин, указывает, что его крейсеры находились вдалеке от всего линейного флота, что они уже были повреждены (три из них имели тяжелые попадания) и что немцы были сосредоточены. Эти аргументы отнюдь не отвергают ночного боя против неприятеля, который может уклониться, если при этом свой флот сосредоточен и не пострадал в предшествующем дневном бою. Донесение Битти только вполне здраво отвергает нападение на мощного противника с более слабыми кораблями (линейный крейсер, по крайней мере, на 20% слабее по вооружению и на 30% - по бронированию, чем линейный корабль одного с ним водоизмещения и года постройки) на короткой дистанции, когда артиллерия и броня являются решающими факторами.

Эти соображения одинаково справедливы и для ночного, и для дневного боя, если только нельзя получить какого-нибудь большого тактического преимущества перед противником, например, путем охвата его головы или хвоста.

Другой причиной отказа от ночного боя выставлялось преимущество немцев в торпедном вооружении; но если это было правильно в отношении британских больших кораблей, которые имели более слабое торпедное вооружение, чем соответствующие германские корабли, то вообще у англичан было больше торпедных сил и торпед. Британские флагманы предполагали, что в операции участвуют германские подводные лодки: о них неоднократно упоминается в британских донесениях, но ночью подводные лодки не могут отличить своих от врагов, и их применение могло быть только незначительным. Дневной бой, конечно, не способствовал поднятию доверия к торпеде. Правда, британскому командованию не было известно, что "Зейдлиц" продолжает идти с Шеером, несмотря на повреждение, причиненное ему торпедой, но оно знало, что поврежденный "Мальборо" идет со скоростью 17 узл. Мин обнаружено не было, да и трудно было предположить, чтобы немцы могли поставить их в водах, где они сами же должны были маневрировать, и с кораблей, ведущих бой под сильным огнем противника.

Приказы, отданные британским эскадренным миноносцам, носили чисто оборонительный характер. В 21 ч 27 мин им было приказано занять место в 5 милях позади линейного флота. Они не получили приказания атаковать германский флот и не были поставлены в известность ни о его местонахождении, ни об общей обстановке; им даже не было приказано поддерживать соприкосновение с противником. Этот сигнал был принят и германской радиостанцией в Неймюнстере, но его расшифровывали дольше, чем в британском Адмиралтействе читали подобные же перехваченные германские сообщения, так что, вопреки распространенному в Великобритании мнению, эти сведения не дошли до Шеера вовремя, и он не мог ими воспользоваться. Так, по крайней мере, заявляет германская официальная история*, которая утверждает, что Шеер не имел ни малейшего представления о том, что он идет в центр расположения британских миноносцев. Во всяком случае, он выбрал самый смелый курс и решил идти прямо на Хорнс-Риф, рассчитывая отбить торпедные атаки мощным огнем своих линейных кораблей.

Придерживаясь мнения, что наилучшей обороной является энергичное наступление, Шеер приказал своим торпедным флотилиям ночью атаковать англичан. Этот приказ был перехвачен англичанами и через Адмиралтейство передан Джеллико. Но распоряжение воздушным силам произвести разведку около Хорнс-Рифа на следующее утро, отданное Шеером в 21 ч 06 мин*, к сожалению, не стало известно Джеллико. Оно определенно указало бы командованию Гранд Флита, где искать германский флот на следующее утро.

Германская официальная история в самом деле предполагает, что, когда Джеллико еще при дневном свете прекратил бой, он сделал это с тайным намерением больше не сближаться с германскими большими кораблями. Однако для такого предположения мало оснований, и если бы он назначил своему флоту место сбора около Хорнс-Рифа и энергично атаковал немцев на рассвете, можно с уверенностью сказать, что он одержал бы большую победу даже после того, как были упущены все возможности нанести решительный удар 31 мая. Предположение некоторых критиков, что германский флот мог выиграть решительное сражение на ближних дистанциях, очень мало обоснованно. В истории нет примеров, чтобы флот, укомплектованный хорошо обученными людьми и обладающий превосходством в силе, каким в данном случае располагали англичане, был побежден более слабым противником.

Около 22 ч Шеер построил свои корабли в одну длинную колонну, в голове которой находился "Вестфален", старые линейные корабли поставил в арьергарде, а искалеченных "Дерфлингера" и "Фон дер Танна", которые могли стрелять только из половины своих орудий, - ближе к хвосту колонны; концевым шел крейсер "Регенсбург". В этом ордере Шеер прошел позади флота Джеллико, вблизи от 5-й эскадры линейных кораблей, которая значительно отстала. Легкие крейсеры Шеера при поддержке "Зейдлица", который был почти небоеспособен и явно на краю гибели, и "Мольтке" - единственного линейного крейсера, сохранившего полную боеспособность, пошли на поиски англичан под прикрытием 2,5 торпедных флотилий. Курс Шеера был приблизительно известен Джеллико: в 22 ч 41 мин* Адмиралтейство, на основании принятых германских радиограмм, уведомило британского главнокомандующего, что германский флот "по-видимому, возвращается в свои базы, так как его курс SSO3/4O, ход 16 узл.". Предыдущее сообщение Адмиралтейства, посланное в 21 ч 58 мин, указывало место концевого корабля германской колонны на основании перехваченной радиограммы с "Регенсбурга"**. К несчастью для англичан, на германском крейсере ошиблись при определении места на 10 миль, и, следовательно, Адмиралтейство указало место германского флота по крайней мере на 10 миль южнее, чем он был на самом деле. Джеллико знал, что в действительности германского флота там нет, так как в противном случае он должен был бы находиться в соприкосновении с ним, и поэтому сообщение, должно быть, смутило штаб Гранд Флита. Но все сомнения относительно местонахождения Шеера должны были отпасть, когда вскоре после 22 ч с нескольких линейных кораблей услышали грохот стрельбы и заметили блеск выстрелов.

Дело в том, что около 22 ч британский крейсер "Кастор" и 11-я флотилия (15 эскадренных миноносцев) столкнулись с 4-й германской разведывательной группой; произошла жаркая схватка. Британские эскадренные миноносцы упустили много случаев использовать торпеды, так как у них совершенно не было сведений о месте противника, и они, приняв подходившие корабли за свои, воздержались от выпуска торпед***. "Гамбург" получил несколько попаданий, "Кастор" потерял 36 чел. В это самое время крейсеры "Саутгемптон" и "Дублин" внезапно увидели 5 германских легких крейсеров, которые тотчас же осветили их прожекторами и открыли сильнейший огонь по обоим британским кораблям. Англичане также открыли прожекторы. За 3,5 минуты на "Саутгемптоне" были убиты и ранены 89 чел., 75% из них - на верхней палубе. Из его корпуса вырвались столбы пламени, которые внезапно улеглись, хотя на находившихся вблизи кораблях ожидали, что он вот-вот взорвется.

Он вышел из боя сильно поврежденным, но все же был на плаву и мог идти 20-узловым ходом. "Дублин" также горел, получив серьезные повреждения. Крейсеры той же эскадры "Ноттингем" и "Бирмингем" не открывали прожекторов; их огонь был более действенен, и они не понесли потерь. Торпеда, пущенная "Саутгемптоном", попала в старый германский крейсер "Фрауенлоб", и, объятый пламенем от артиллерийского огня англичан, последний пошел ко дну, унося с собой командира и 319 чел. команды. Блеск выстрелов и пламя пожаров на "Саутгемптоне" были замечены с многих британских кораблей, но, очевидно, их командирам казалось вполне естественным, чтобы легкие корабли вели бой самостоятельно. Британские линейные корабли неуклонно продолжали идти на S даже после того, как командующий торпедными флотилиями в 22 ч 50 мин донес, что он вступил в бой с крейсерами противника, т.е. с кораблями более сильного класса. Затем на британские эскадренные миноносцы обрушились все силы германского флота; не имея никаких распоряжений (так как им было только приказано быть в охранении флота), они были застигнуты немцами в самой неблагоприятной обстановке. Не зная, где находится германский флот, и не имея никакого представления об обстановке, они не могли с уверенностью распознать, приближаются ли к ним свои корабли или противник. Но к чести офицеров и команд надо сказать, что они сражались мужественно и решительно.

Около 23 ч 10 мин 4-я торпедная флотилия (12 эскадренных миноносцев) заметила неизвестные корабли, которые сперва были приняты за британские. Они подходили с кормы сходящимся курсом. В 23 ч 30 мин они подошли так близко, что эскадренный миноносец "Типперери" сделал опознавательный сигнал, "но тут разразился целый ад".

Зажглись неприятельские прожекторы, и град снарядов посыпался на него и на другие британские эскадренные миноносцы. Если бы им только было известно положение немцев и если бы они были готовы атаковать без промедления при первом удобном случае, - перед ними открывалась возможность нанести действенный удар главным силам германского линейного флота. Германские корабли, наткнувшиеся на них, были: "Вестфален", "Нассау" и "Рейнланд", рядом с которыми шли легкие крейсеры: "Росток", "Штутгарт", "Эльбинг" и "Гамбург". Британские эскадренные миноносцы выпустили по ним несколько торпед с ближайшей дистанции. Произошла ожесточенная схватка.

"Типперери" был выведен из строя в самом начале боя и начал тонуть. "Спитфайр" не только выпустил по немцам 2 торпеды, но и открыл огонь по линейному кораблю "Нассау" на дистанции прямого выстрела, убив на нем командира и 10 чел. команды. В конце концов "Нассау" таранил своего маленького противника, снеся его переднюю трубу и мостик газами своих тяжелых орудий, но сам получил пробоину на ватерлинии, снизившую его ход до 15 узл. В этой каше линейный корабль "Позен" протаранил крейсер "Эльбинг" и повредил его так серьезно, что тот потерял способность управляться. В то же время на эскадренный миноносец "Спарроухок" наскочил эскадренный миноносец "Броук", на котором огнем противника был поврежден рулевой привод; эскадренный миноносец "Контест" также столкнулся со "Cпарроухоком". "Росток" получил 2 попадания торпедами и едва не столкнулся со своими линейными кораблями также из-за порчи рулевого привода.

Голова германской колонны пришла в беспорядок, что открывало прекрасную возможность для смелой атаки всеми торпедными силами или большей их частью. Но приказа атаковать не последовало. Находившиеся по соседству британские торпедные флотилии не пришли на помощь 4-й флотилии. Самым удивительным, быть может, было то, что 5-я эскадра линейных кораблей, находившаяся всего в 3-4 милях, несмотря на грохот стрельбы, свет прожекторов и вспышки орудийных выстрелов, которые были великолепно видны, продолжала уходить на S от боя, свирепствовавшего позади нее. С 6-й дивизии 1-й линейной эскадры также был виден этот бой, но она тоже не оказала никакой помощи. По-видимому, линейному флоту были даны строгие приказания не вступать в ночной бой. Во всяком случае, на одном из этих кораблей было правильно понято значение доносившегося до них грохота. Капитан Шульц* на "Геркулесе" сообщает, что поздно ночью он записал: "Противник пересекает наш курс справа налево".

Германская колонна, на время потесненная 4-й флотилией, снова легла на прежний курс, пересекавший курс Гранд Флита, позади него. Крейсеры "Пиллау" и "Франкфурт" во время боя с 4-й торпедной флотилией отделились от главных сил Шеера, и они-то или же "Зейдлиц" и "Лютцов", находившиеся поблизости к северо-востоку, были, возможно, теми кораблями, о которых в 23 ч 30 мин "Бирмингем" донес Джеллико: "Вижу линейные крейсеры, число не установлено, вероятно, неприятельские, на NО, курс S". Указанные место и курс отличались от сообщенных Адмиралтейством и, вероятно, смутили командование Гранд Флита. Эти противоречия и расхождения указывают на необходимость сообщать командующему такие совершенно определенные данные, как, например, германский приказ о разведке у Хорнс-Рифа, в которых исключалась бы возможность ошибки в определении места указанием широты и долготы. Очевидно, Адмиралтейство не сообщило Джеллико этих сведений. Однако явные признаки происходящего боя еще раз показали англичанам, где находится германский флот.

Около полуночи германские линейные корабли еще раз натолкнулись на 4-ю торпедную флотилию, так как Шеер шел на Оst, чтобы пересечь курс британского флота позади его арьергарда; 6 эскадренных миноносцев этой флотилии (4 отбились от нее) снова смело вступили в бой и своими 102-мм орудиями причинили значительные повреждения германским линейным кораблям. Бой был жестоко неравен: "Форчен" и "Ардент" были потоплены с большим числом людей сокрушительным огнем, сосредоточенным по ним. Но германские линейные корабли еще раз были вынуждены отвернуть.

Как только отошли 4 уцелевших эскадренных миноносца флотилии, к германской колонне приблизился броненосный крейсер "Блэк Принс", очевидно, приняв ее за британскую. Между 0 ч 05 мин и 0 ч 15 мин 1 июня с дистанции 5,5 каб. "Тюринген", "Остфрисланд", "Нассау" и "Фридрих дер Гроссе" открыли по нему ужасающий огонь. В первую же минуту в него попало 10 тяжелых снарядов с "Тюрингена". Пламя поднялось над ним до высоты мачт и осветило произведенные на нем разрушения. "Блэк Принс" не успел сделать ни одного выстрела. Весь в огне дрейфовал он вдоль линии германских кораблей; взрыв следовал на нем за взрывом, пока, наконец, не произошел сильнейший взрыв, после которого корабль исчез со всем личным составом. "Блэк Принс" до того потерял связь с британским флотом и шел далеко позади. Но пламя взрыва было ясно видно со многих линейных кораблей Гранд Флита. Около полуночи "Малайя" при свете взрыва увидел головной корабль германской колонны и правильно определил, что это линейный корабль типа "Вестфален". Но он не передал Джеллико этого важного сведения. После отворота германский флот еще раз лег в направлении на арьергард британского и прошел позади него, вероятно, около 0 ч 30 мин.

От перелетов во время сильного огня, который немцы сосредоточили на 4-й торпедной флотилии, несколько пострадали и другие британские флотилии. Последние не были направлены большим согласованным маневром против германского флота: они не получили таких распоряжений об атаке, какие Шеер отдал своим торпедным силам, а следовательно, были обречены на пребывание в пассивном состоянии, лишенные возможности проявить инициативу, пока не оказывались лицом к лицу с немцами. Германская официальная история отмечает мужество командиров и команд британских эскадренных миноносцев, но отмечает и недостаток навыков в использовании своего оружия и изолированность и разрозненность их атак. Этот недостаток навыков вытекал просто из уже упомянутого факта, что эскадренные миноносцы действовали без должного руководства и были предназначены только для обороны*. Возможно также, что на флотилиях отразилось их постоянное использование для оборонительных целей и непрерывная тяжелая работа в море, которые, несомненно, мешали их тактической подготовке. В этом отношении германские флотилии находились в более благоприятном положении**.

Таким образом и произошло, что английские миноносцы действовали несогласованно и без должной поддержки со стороны более крупных кораблей, без чего, как свидетельствует опыт всей войны, надводные торпедные атаки могут достигнуть немногого, особенно при вооружении такими недальнобойными торпедами, как британские миноносцы того периода***.

Около 0 ч 40 мин эскадренный миноносец "Петард" был сильно поврежден, а эскадренный миноносец "Турбулент" потоплен германскими линейными кораблями головы колонны Шеера, ошибочно приняв последние за британские корабли; авангард германской колонны был наверно уже к востоку от англичан и почти в безопасности. Между тем, британский линейный флот продолжал спокойно идти на S, по-видимому, считая, что боевые действия эскадренных миноносцев не имеют большого значения. Между 22 ч 13 мин и 0 ч 25 мин с линейного корабля "Сьюперб" наблюдали, как стрельба за хвостом колонны перешла с правой раковины на левую.

Джеллико говорит, что, держа в течение ночи курс на S, он имел намерение подойти к Хорнс-Рифу 1 июня на рассвете (который должен был наступить незадолго до 3 ч). Чтобы дойти туда к этому времени, Джеллико должен был бы повернуть на Ost между 24 ч и 1 ч*, а если требовалось во что бы то ни стало избежать ночного боя, он должен был идти курсом на Хорнс-Риф южнее района боев, происходивших в хвосте колонны. Этот поворот не был сделан, и никаких предварительных распоряжений для сосредоточения флота отдано не было, пока не стало уже слишком поздно.

В 1 ч 56 мин 1 июня 12-я флотилия увидела германский линейный флот к северо-востоку от британского флота, но донесения об этом по радио Джеллико не получил, вероятно, из-за помех со стороны других радиостанций. В 1 ч 48 мин Адмиралтейство, по данным перехваченной радиограммы, сообщило, что поврежденный германский корабль, вероятно "Лютцов", в полночь находился в широте 56°27'N и долготе 5°41'Ost, т.е. почти в той же точке, которую "Бирмингем" указал в 23 ч 30 мин сигналом: "Линейные крейсеры, вероятно, неприятельские". На основании этих двух сообщений Джеллико, по-видимому, заключил, что немцы все еще находятся к северо-западу от него, и решил продолжать движение на юго-восток, хотя теперь, идя в этом направлении, он с каждой пройденной милей открывал германскому флоту входы в протраленные фарватеры вблизи Хорнс-Рифа.

В 2 часа командующий 1-й эскадрой линейных кораблей адм. Берни перенес на "Ривендж" свой флаг с "Мальборо", ход которого упал вследствие полученных им повреждений и который был отослан в Хамбер, - совершенно ясное доказательство того, что германские главные силы не предполагались к западу от британских, так как в противном случае "Мальборо" подвергался бы слишком большому риску.

Около 2 ч 12-я флотилия (15 эскадренных миноносцев), увидев германский флот, приготовилась к атаке, после чего германские линейные корабли, имевшие в голове "Маркграфа", отвернули на SW, и, таким образом, эскадренные миноносцы еще раз заставили германский флот изменить курс. Миноносцы не отставали и между 2 ч 10 мин и 2 ч 20 мин предприняли решительную атаку и выпустили 12 торпед. Одна или несколько попали в старый германский линейный корабль "Поммерн". За столбом воды и дыма, поднявшимся около него, последовал ряд взрывов, из корабля вырвалось пламя, поднявшееся на большую высоту. Вся середина корабля взлетела на воздух, и он, переломившись пополам, затонул со всем личным составом.

Британские торпеды прошли очень близко от трех, по крайней мере, германских дредноутов, и германская колонна опять пришла в беспорядок.

Эскадренные миноносцы исчезли в густых облаках дыма, но они тоже пострадали в этой яростной атаке: на "Онслоте" - одном из наиболее отличившихся кораблей - был разрушен мостик, командир и старший помощник были убиты. В 2 ч 15 мин одна из британских торпед, очевидно, попала в германский эскадренный миноносец "V 4", так как в средней части этого корабля произошел взрыв, и он сейчас же затонул с 17 людьми. Немцы приписывали его гибель мине или атаке подводной лодки. Немного позже германский флот был замечен 13-й торпедной флотилией, с которой была выпущена торпеда, чуть-чуть не попавшая в "Дерфлингер". Но теперь немцы оказались к востоку не только от главных сил, но и от торпедных флотилий британского флота, а главные силы Гранд Флита упорно продолжали идти на S.

1 июня в 1 ч 45 мин "Лютцов" был затоплен своим личным составом в 60 милях от Хорнс-Рифа. Он принял 8000 т воды и был в беспомощном состоянии. Все люди были сняты 4 эскадренными миноносцами, которые сопровождали его ночью, после чего в него были выпущены 2 торпеды, и он затонул. Даже "Висбаден", несмотря на все полученные им повреждения, еще оставался на плаву и только после рассвета пошел ко дну. Из его команды остался в живых только один кочегар, который почти ничего не знал о бое. "Эльбинг" оставался на плаву, пока около 1 ч не был подорван своим экипажем. Подрывная партия, выполнившая это, была подобрана с катера голландским судном, после того как командир "Эльбинга" показал яркий свет, чтобы привлечь внимание британских кораблей к людям из команды погибшего "Типперери", державшимся в воде недалеко от места гибели "Эльбинга". "Росток" затонул только в 4 ч 25 мин, после того как в него были выпущены 2 торпеды. Вообще германские корабли обнаружили исключительную живучесть и непотопляемость.

В 2 ч 22 мин Джеллико приказал своим эскадрам сомкнуться и в 2 ч 30 мин повернул на обратный курс. В это время он находился приблизительно в 26 милях к юго-западу от германского флота и в 38 милях от Хорнс-Рифа. Он не приблизился к Хорнс-Рифу, а просто лег на обратный курс и пошел на северо-запад вместо юго-востока. Он намеревался идти к Хорнс-Рифу, но, по его словам, в течение ночи отказался от этого намерения вследствие исхода ночных боев и потому, что флот его оказался разбросанным. Линейные крейсеры шли ночью западнее линейного флота и не видели и не слышали немцев. Задача Битти была помешать германскому флоту проскользнуть к юго-западу от британского флота и дойти до протраленных фарватеров через минные поля. Донесение "Бирмингема" в 23 ч 30 мин о германских линейных крейсерах, виденных им на NО, было принято на "Лайоне" "на WSW", что дало повод заключить, что корабли Хиппера находятся вблизи от британских линейных крейсеров.

На рассвете были замечены и безрезультатно обстреляны несколькими британскими кораблями цеппелины L-11 и L-17. Нигде не было ни малейших признаков германского флота или отдельных кораблей, которые, как предполагалось, отобьются от него. В 3 ч 29 мин Джеллико получил изумившее его извещение Адмиралтейства: "В 2 ч. 30 м. германский флот находился в 17 милях от Хорнс-Рифа и шел на SOtS со скоростью 17 узл.". Если бы Джеллико осуществил свое первоначальное намерение идти к Хорнс-Рифу, он бы мог застигнуть там немцев, но теперь они ушли от него, и не было никаких надежд догнать их. Последнее донесение о соприкосновении с немцами было получено в 4 ч 31 мин с легкого крейсера "Дублин", который, вероятно, видел крейсер "Росток" и эскадренные миноносцы "V 71" и "V 73", находившиеся при нем, пока он не был покинут*.

В 3 часа германский флот находился в 14 милях на SO от маяка Хорнс-Риф, изумленный полным отсутствием Гранд Флита и, если верить Хазе, чрезвычайно обрадованный своим спасением. 3 британские подводные лодки, находившиеся у Хорнс-Рифа, не видели немцев, минные заграждения, доставленные в эту ночь минным заградителем "Эбдиел", немцы миновали, и только на заграждении, поставленном им раньше, в 5 ч 20 мин подорвался линейный корабль "Остфрисланд", получивший значительные повреждения. Даже "Зейдлиц", бак которого был под водой и который имел осадку 13,1 м (43 фута), был доведен до порта, хотя по пути два раза садился на мель.

ГЛАВА X

В бою на "Лайоне". - На "Принцесс Ройял". - Гибель "Куин Мэри". - На "Тайгере". - Конец "Инвинсибла". - Последние часы "Уорриора". - Большой пожар на "Малайе". - На германских кораблях. - Пожар на "Дерфлингере". Повреждения "Зейдлица". - Его спасение.

Из отдельных кораблей сильно пострадал "Лайон". Германский снаряд начисто снес на нем большую часть крыши башни "Q" и вызвал в ней сильный пожар, едва не уничтоживший флагманский корабль эскадры линейных крейсеров. Крыша свалилась на палубу рядом с башней, с грохотом, покрывшим шум боя*. Снаряд, разорвавшийся в жилой палубе в помещении корабельной лавки, перебил много народу. В 16 ч 40 мин, когда в башне "Q" бушевал пожар, корабль горел уже в нескольких местах, и особенно опасный пожар кордита произошел в 102-мм батарее правого борта. Картина была такова, что с других линейных крейсеров корабль казался обреченным.

Бороться с пожарами было чрезвычайно трудно, так как осколки снарядов все время перебивали пожарные магистрали и шланги. Опасались пожара в погребе "X" (кормовой башни), но, к счастью для корабля, это было пламя взрыва снаряда, который разорвался в лазарете, многих убил и ранил и наполнил его густыми клубами дыма; дым проник в помещения, прилегающие к погребу, и создал впечатление, что в последнем вспыхнул пожар**.

Из донесений командира "Лайона" Четфилда*** видно, что страшные картины боя и грохот, царивший на корабле, подавляюще действовали на команду, а большие потери могли бы подорвать даже строжайшую дисциплину. "Несмотря на это, - пишет Четфилд, - не было ни малейшего признака колебания при исполнении обязанностей. В промежутке, когда "Лайон" временно выходил из боя, я два раза спускался в жилую палубу и находил лишь бодрую решимость, готовность помочь раненым и заботу о том, чтобы сохранить боеспособность корабля. Поведение же офицеров и команды во всех отношениях было великолепно".

Состояние корабля во время и после боя трудно описать. Потоки воды, попадавшие на корабль, когда германские снаряды падали около борта, струи из пожарных шлангов и вода, врывавшаяся через пробоины, так заливали палубу, что класть на нее раненых было очень рискованно, так как они могли захлебнуться. Везде были пожары, густой удушливый дым, стальные осколки и куски вырванной обшивки с острыми, как бритва, краями. Удары тяжелых снарядов сотрясали корпус так, что, казалось, по кораблю бьют гигантские молоты. Под броневой палубой, в кочегарках и машинных отделениях было относительно безопаснее в смысле ранений и смерти от снарядов, но здесь была перспектива внезапного конца в случае гибели корабля.

Битти и небольшая группа офицеров, составлявшая его личный штаб*, управляли боем с высокого верхнего мостика непосредственно под фор-марсом. Они стояли совершенно открыто, не защищенные от самых мелких осколков, в то время как мимо них с визгом проносились осколки разорвавшихся германских снарядов и массы обломков стали с бака "Лайона". Пронесся, вращаясь в воздухе, большой обломок шпиля, и вообще смерть угрожала непрерывно. Вопрос о месте адмирала во время боя был предметом немалых споров. В бою на Доггер-банке Битти попробовал на несколько минут расположиться в боевой рубке "Лайона", но нашел ее неподходящей из-за неудовлетворительной видимости и тесноты. Поэтому он вернулся на верхний мостик, откуда было хорошо видно вокруг, хотя опасность была велика; там же он находился и в течение всего Ютландского боя. Битти всегда казался совершенно нечувствительным к опасности; в опасные моменты его мысль, казалось, работала быстрее - способность чрезвычайно редкая даже в величайших военачальниках.

В германском флоте, как полагают, управление осуществлялось из бронированных постов. Очевидно, что самые ценные люди на корабле или на эскадре должны быть защищены наилучшим образом. Вред от смены командования во время боя чрезвычайно велик; разительным примером может служить Цусимский бой. С другой стороны, видимость из большинства боевых рубок чрезвычайно ограничена, и, таким образом, наблюдение и управление большим морским сражением из них почти невозможно.

Громадное значение имело чрезвычайное утомление личного состава постоянными сотрясениями и грохотом залпов, так как бой продолжался час за часом, не принося решения. Несомненно, что только периоды затишья не дали напряжению перешагнуть границы человеческой выносливости. Но для сохранения свежести мысли и бодрости в таких условиях необходима исключительная сила тела и духа, и это - лишний довод в пользу молодости командующего, которому предстоит гигантская задача вести в бой большой флот.

На "Принцесс Ройял" центральный пост управления огнем был выведен из действия 2 попаданиями в носовую часть через 10 мин после открытия огня немцами. Снаряд, разорвавшийся на левом борту в адмиральской каюте (которая на этом корабле находится в носовой части), убил и ранил большую часть расчетов носовых 102-мм орудий. Он вывел из действия все освещение, вызвал несколько пожаров и наполнил нижнюю боевую рубку дымом. 305-мм снаряд с одного из германских линейных кораблей попал в башню "X" (кормовую), вдавил в нее кусок брони, убил 4 чел. и вывел башню из действия. Задетое левое орудие не имело серьезных повреждений, но механизмы подачи были повреждены серьезно, и башня перестала вращаться.

В башню "В" также попал снаряд, но люди и орудия не пострадали, и она продолжала действовать. Один снаряд пробил правый борт, прошел через заднюю угольную яму правого борта и разрушил кожух кормового машинного отделения; он разорвался на левом борту судна, убив и ранив несколько человек из команды кормовых 102-мм орудий. Многочисленные пожары, вспыхнувшие на корабле, было очень трудно тушить из-за отсутствия всякого освещения (включая и запасные масляные лампы) и из-за повреждений пожарных магистралей.

О том, что происходило на "Куин Мэри", можно судить только по отрывочным описаниям. Старший из оставшихся в живых офицеров корабля был корабельный гардемарин*, находившийся в башне "Q" (средней). Корабль был только незначительно поврежден (хотя с других британских кораблей было видно, что он уже получил несколько попаданий), когда в 16 ч 26 мин произошла катастрофа. За 4 мин до этого германский тяжелый снаряд, вероятно 305-мм, с "Дерфлингера" попал в башню "Q" и вывел из действия правое 343-мм орудие. Левое орудие продолжало стрелять до 16 ч 26 мин, когда "раздался ужасный взрыв, который разнес башню "Q" и вызвал большой пожар в рабочем отделении, боевое отделение наполнилось дымом и газами. Командир башни отдал распоряжение очистить башню. Все, кто не был ранен, вышли из нее, и немедленно вслед за этим раздался второй сильнейший взрыв, сбросивший всех в воду".

Оставшиеся в живых из расчета башни "X"* рассказывали о попадании в заднюю 102-мм батарею (впереди башни "Х") тяжелого снаряда, который осыпал осколками и обломками крышу башни. Из левого орудия было сделано всего 30-35 выстрелов, и такое же количество должно было быть сделано из правого орудия, когда раздался первый взрыв, после которого гидравлические механизмы башни перестали действовать.

Сейчас же после первого взрыва последовал "страшный удар", при котором, по-видимому, убило или смертельно ранило многих из находившихся в башне. Когда уцелевшие оправились от потрясения и удара, они нашли двух номеров расчета левого орудия раздавленными этим орудием. "На корабле стало тихо, как в церкви, палуба башни выпятилась, и пушки стали никуда не годны"**, но никаких следов тревоги или замешательства не было. Никто из команды, находившейся внизу, также не покинул своего боевого поста, пока не было приказано очистить башню. Очевидно, днище корабля под башней было взорвано, так как вода поступала через подачную трубу из снарядного погреба.

Когда уцелевшие люди забрались на крышу башни, корабль уже получил сильнейший крен на левый борт, и те, кто спустился по трапу с башни вниз, соскользнули по палубе, наклон которой быстро становился все круче. Единственным шансом спасения было достигнуть правого борта, на который несколько человек вскарабкались с большим трудом. "Куин Мэри" легла на левый борт, как им показалось, на продолжительное время, а в действительности, вероятно, всего на несколько секунд. Несколько человек перебежало по борту, перелезло через скользкий боковой киль и прыгнуло в воду.

Едва они успели сделать это, как последовал еще один сильнейший взрыв, и "казалось, что воздух наполнился осколками и различными летящими предметами". Люди, находившиеся в воде, спаслись только каким-то чудом; многие из них были ранены и обожжены, но, по-видимому, в тот момент не чувствовали этого. Оставшиеся в живых из команды башни "Х" предполагают, что один или несколько снарядов попали в рабочее отделение башни "В", взорвали находившиеся там снаряды, а оттуда пламя перебросилось в погреба и привело к взрыву всей середины корабля. С других кораблей было ясно видно, что на "Куин Мэри" произошел целый ряд взрывов погребов.

На "Тайгере" при попаданиях тяжелых снарядов в башни "Q" и "Х" чувствовались сильные сотрясения. Левое орудие башни "Q" было временно выведено из действия, и один из двух погребов этой башни был затоплен через пробоину в корпусе. Один снаряд попал в крышу башни в Центральный прицельный колпак и осколками брони или разрывом убил или смертельно ранил одного офицера и двух матросов и ранил еще несколько других. Командир башни на несколько минут был ослеплен блеском взрыва и пылью, поднявшейся внутри башни. Нераненая команда сохранила присутствие духа и не была оглушена. Зарядники орудий обеих башен были повреждены или заклинены, но стараниями запасной команды башни оба орудия были через некоторое время снова введены в действие, хотя правое орудие пришлось заряжать вручную, что, конечно, для такого крупного калибра представляет собой длительную операцию.

В башню "Х" было попадание на уровне верхней палубы: снаряд (280-мм) не разорвался и был найден между обоими орудиями без головки и взрывателя. Им был убит установщик прицела, и осколки брони, вдавленной снарядом в башню, заклинили зарядник.

Гораздо опаснее было попадание 280-мм снаряда немного позади башни "Q", в 229-мм бортовую броню. Снаряд пробил ее и разорвался внутри, пробив броневую палубу и чуть-чуть не задев главную паровую магистраль левого машинного отделения. Если бы магистраль была перебита, то, без сомнения, погибли бы все находившиеся в этом отделении и, вероятно, погиб бы и сам корабль.

Вспыхнул сильный пожар, угрожавший 152-мм погребу, который пришлось затопить; густой дым наполнил машинное отделение. В темноте, дыму при страшной жаре от горящего кордита, в атмосфере, уже насыщенной газами от разрыва германского снаряда, бороться с пожаром было чрезвычайно трудно. Это попадание причинило много потерь в личном составе и еще раз доказало, насколько хорошая броня необходима кораблям, предназначенным для боевой линии.

Об "Индефатигебле" двое уцелевших с него, подобранные германскими кораблями, не сообщили в то время подробных сведений. По-видимому, показания их были очень похожи на показания уцелевших с "Куин Мэри".

Одним из уцелевших с "Инвинсибла" был артиллерийский офицер, который управлял огнем корабля с поста на фор-марсе. По его показаниям, до того как разразилась катастрофа, корабль уже получил несколько попаданий, но они не причинили значительных повреждений до тех пор, пока один снаряд не попал в крышу башни "Q", не пробил ее и не разорвался внутри башни. Очевидно, что пламя проникло из башни вниз в погреб. Из башни "Q" уцелел только дальномерщик, сильно обожженный. Он ничего не помнил, даже того, как произошел взрыв, - состояние, которое отмечалось у многих, вблизи кого разрывались тяжелые авиабомбы.

С "Инвинсибла" спасся также минный офицер, хотя он находился в носовой боевой рубке; сила взрыва наполовину оглушила его, но он как-то выбрался из люка, который в это время был открыт; отсюда он вскарабкался по сильно накренившемуся мостику до поручней, после чего очутился в воде, почти прежде, чем успел понять, что происходит. Его затянуло глубоко вниз, пока он не ухватился за вещевой мешок, при помощи которого выплыл на поверхность; впоследствии он принимал участие в операции по заблокированию Зеебрюгге.

С "Дифенса" и "Блэк Принса" не осталось в живых никого, кто мог бы рассказать о том, что там происходило.

"Уорриор", почти сразу после вступления в бой, получил попадание в мостик. Его поясная броня, вероятно, была пробита, так как сначала правое машинное отделение, а затем и левое были пронизаны снарядами. Гидравлические устройства испортились, и 2 башни заклинило. Большой пожар, вспыхнувший на главной палубе, мешал доступу в машинные отделения, и они постепенно наполнялись водой. Личный состав машинного отделения проявил исключительное мужество и преданность долгу, но был бессилен прекратить поступление воды. Вода поднималась, но машины продолжали работать, так как их нельзя было застопорить; это представляло большую опасность для людей. Крейсер продолжал идти со скоростью 10-12 узлов.

Как только "Уорриор" был выведен из сферы огня германских больших кораблей, к нему был направлен авиатранспорт "Энгадайн" для оказания помощи. На "Уорриоре" были целы все мачты и трубы, и по его внешнему виду нельзя было догадаться, что корабль смертельно поврежден, хотя он получил 15 попаданий тяжелыми снарядами и 6 или больше снарядами среднего калибра. Рулевой привод, переговорные трубы и прочие средства связи были разрушены, он садился все глубже, а поднявшийся ночью сильный ветер свел на нет все попытки борьбы с течью.

Переживания тех, кто находился внизу, были ужасны: одна группа в течение нескольких часов была изолирована в левом машинном отделении, после того как они наполовину задохнулись от дыма разорвавшихся снарядов, им грозила смертельная опасность от работавших мотылей машины, а травившийся пар душил и обжигал их. Они гибли один за другим, пока не остались в живых только трое. Корабль был покинут после того, как была потеряна всякая надежда его спасти. Сначала думали, что, по крайней мере, несколько из повреждений "Уорриора" были причинены 356-мм снарядами, так как имелись сведения, будто некоторые из германских кораблей были перевооружены, но это предположение оказалось ошибочным*.

Гибель "Уорриора" должна быть приписана, главным образом, тому, что 152-мм бортовая броня не могла выдержать попаданий 280- и 305-мм германских снарядов. На кораблях типа "Бархэм" жизненные части корабля, машинное отделение и погреба были защищены гораздо более толстым - 330-мм поясом, но более тонкая броня на трех из них пробивалась неоднократно.

На "Бархэме" самые тяжелые повреждения причинил снаряд, попавший около башни "В". Тонкая бортовая броня была про-бита, и среди санитарного персонала и личного состава радиостанции, находившихся в этом отделении, было много жертв. Пламя от разрыва снаряда достигло батарейной палубы, подожгло находившийся там кордит и причинило тяжелые потери. Куском этого же снаряда, влетевшим в нижнюю боевую рубку, был смертельно ранен младший штурман; тот же снаряд вывел из действия радиостанцию, которая была так необходима на "Бархэме" - флагманском корабле 5-й эскадры линейных кораблей.

На "Малайе" ударом снаряда, попавшего в башню "Х", сорвало крышу башни с болтов, и она подпрыгивала при каждом залпе. На этом же корабле произошел редкий случай: 2 неприятельских снаряда попали в одно и то же место - в 152-мм броню*, защищавшую 152-мм батарею; возник пожар боевых припасов, повлекший за собой большие жертвы. "Самое тяжелое впечатление во всем этом деле, - пишет один из офицеров**, - было то, что запах горелого человеческого мяса продолжал ощущаться на корабле в течение многих недель и вызывал у всех постоянное чувство тошноты. Когда нижняя батарея была, наконец, освещена через запасную магистраль, зрителям представилась незабываемая картина: все было закопчено и оголено огнем, переборки камбуза, корабельной лавки и сушилки были выпучены и изогнуты самым причудливым образом, и вся палуба была покрыта дюймов на шесть водой".

Два снаряда, разорвавшиеся в наружных нефтяных ямах правого борта, вызвали значительный крен на правый борт, но в связи с этим повреждением стало очевидным одно из многочисленных преимуществ жидкого топлива: крен был выправлен путем простой перекачки нефти из цистерн правого в цистерны левого борта без увеличения водоизмещения корабля. Несмотря на повреждения "Малайи", на следующее утро выяснилось, что скорость ее не уменьшилась свидетельство прочности и высокого качества постройки корабля. Эти два снаряда попали ниже броневого пояса, глубоко под водой, и, когда пробоины были осмотрены в доке, то они показались слишком большими для артиллерийских снарядов, и возникло предположение, что "Малайя" столкнулась с подводной лодкой***. Однако в настоящее время известно, что ни одной германской подводной лодки поблизости не находилось.

Повреждения "Уорспайта" были таковы, что, когда его вводили в док, он имел осадку 10,8 м. Попадавшие в него германские снаряды давали при разрыве столбы золотистого пламени, "зловоние, непроницаемую пыль и... ужасный шум". Два кочегара были замечены и остановлены в тот момент, когда они старались вывернуть взрыватель у 305-мм германского снаряда, который причинил большие повреждения, но не разорвался.

С "Мальборо" не видели следа попавшей в него германской торпеды во время ее хода, и это привело к мысли, что немцы изобрели торпеды, не оставлявшие следа на поверхности воды. Корабли этого типа имеют хорошую систему внутренних отсеков, но тем не менее "Мальборо" получил крен в 8° на правый борт, и вода залила котельное отделение "А", так что пришлось погасить топки в 6 котлах. Опасность кораблю не угрожала; перегрузкой угля и перекачкой жидкого топлива с правого борта на левый крен был постепенно выправлен. Удар торпеды был сильно заметен в нижней боевой рубке; около места взрыва поднялся нефтяной дым и погасли все огни.

***

В германском флоте наибольшее число попаданий тяжелыми снарядами получил "Лютцов", по крайней мере вдвое больше, чем "Куин Мэри", 280-мм броня башни "В" была пробита, и правое 305-мм орудие повреждено. Пламя зажгло заряды, вспыхнул пожар, и вся башня была временно выведена из действия. Были повреждены электрические провода в башне "Y"*, и она перешла на ручное заряжание. Вода из пробоин ниже ватерлинии залила много отсеков "Лютцова", но до 23 ч еще была надежда довести его до порта; после этого переборки одна за другой начали сдавать под огромным давлением воды.

В полночь помпы перестали справляться с поступавшей водой и не могли помешать ей залить динамо-машины. Затем вода дошла до башни "А" и через нее проникла в переднее котельное отделение.

Попытка идти задним ходом и, таким образом, уменьшить давление на переборки не удалась, так как нос сидел на 13,25 м и винты обнажились. Поэтому было отдано распоряжение спустить пары; 4 эскадренных миноносца, сопровождавшие корабль, подошли к борту, и личный состав в образцовом порядке покинул корабль; первыми перенесли раненых; командир покинул корабль, когда мостик уже был в воде.

После того как настоящий труд был уже сдан в печать*, в журнале "Маrine Rundschau" появился чрезвычайно интересный рассказ о пережитом на "Лютцове", написанный его старшим артиллеристом Г. Пашеном. Пашен рассказывает, что, когда были замечены крейсеры Битти, позади них, примерно в 149 каб. от "Лютцова", были видны корабли 5-й линейной эскадры. "Лютцов" стрелял четырехорудийными залпами носовой и кормовой групп башен попеременно.

Немцы пристрелялись около 15 ч 50 мин. Англичане "пристреливались бесконечно долго".

Слабое действие британских снарядов он приписывает тому, что англичане пользовались черным порохом: "Удар их имел полную силу снарядов большого калибра; каждое попадание сопровождалось сильным толчком... но эффект разрыва был незначительным". Пашен полагает, что если бы он с самого начала боя стрелял бронебойными снарядами, ""Лайон" и его адмирал вряд ли уцелели бы". Попадания в "Лютцов" были, вероятно, с "Инвинсибла", а, может быть, с "Лайона" и "Принцесс Рояйл". Один снаряд попал в башню "А", рикошетировал в башню "В", пробил 250-мм броню, убил в башне много людей в воспламенил 2 заряда в подъемнике. Одно орудие было выведено из действия, другое, защищенное траверсом, продолжало стрелять.

Между 18 и 19 ч (т.е. когда появился Гранд Флит) видимость с германской стороны была так плоха, что "ни одного британского корабля не было видно", тогда как "Лютцов", "отчетливо обрисовывавшийся на ясном западном небе, находился под сильнейшим огнем". Германская система управления огнем действовала безукоризненно, но, по утверждению Пашена, она была значительно хуже британской системы центральной наводки. Гибель стольких британских кораблей от взрывов он приписывает исключительно воспламенению боевых запасов: "У нас такие пожары оставались локализованными... не были разрушительными для корабля". Судя по этому рассказу, для потопления "Лютцова" после того, как он был оставлен, в него была пущена только одна торпеда.

События, происходившие на "Дерфлингере", квалифицированный германский наблюдатель (старший артиллерист Хазе) описывает следующим образом:

"Каждый удар неприятельского снаряда в броню вызывал вибрацию всего корабля; тряслась даже боевая рубка. Снаряды, проникавшие в корабль, взрывались с глухим грохотом, который разносился по всем переговорным трубам и телефонам". Одно из худших попаданий корабль получил в 19 ч 13 мин: 381-мм снаряд пробил броню башни "Х" и разорвался внутри нее. "У командира башни оторвало обе ноги, и вместе с ним погиб почти весь орудийный расчет. В самой башне от осколков снаряда загорелся главный полузаряд (в гильзе) и 1 дополнительный"*.

"Пламя от горевших зарядов перекинулось в рабочее отделение, где загорелись 2 главных и 2 дополнительных полузаряда, и отсюда перешло в перегрузочное отделение, где охватило еще 2 главных и 2 дополнительных полузаряда. Выбрасывая громадные языки пламени, которые поднимались над башней на высоту дома, они горели, но не взрывались, как заряды нашего противника. В этом было спасение корабля. Но все же результаты пожара зарядов были катастрофичны. Чудовищные языки пламени пожирали всех, кто попадался на их пути. Из 78 чел., составлявших команду башни, спаслось только 5, которые выскочили через люк в борту башни, предназначенный для выбрасывания пустых гильз, причем в числе их были тяжелораненные. Остальные 73 чел. погибли мгновенно".

За этим большим несчастием последовало второе, почти такое же: снова 381-мм снаряд попал в крышу башни "Y", пробил ее и разорвался внутри башни, причем снова в точности повторилась та же катастрофа, как в башне "Х". За исключением одного человека, выброшенного силой взрыва через открытый лаз, ведущий из башни, все 80 чел. команды погибли. Пламя опять-таки проникло в рабочее отделение и подожгло все дополнительные полузаряды, вынутые из пеналов, а также несколько главных полузарядов.

Когда пламя утихло, из обеих башен повалили густые клубы желтого дыма; дым и газы проникли во все жизненные части корабля, и в 19 ч 15 мин центральный пост главной артиллерии донес, что опасность задохнуться от газа заставляет очистить его. Последовал приказ: "Переключиться на передний пост управления". Управление огнем возобновилось с некоторыми затруднениями. В этот период "Дерфлингер" получал попадание за попаданием, и Хазе отмечает эту отличную стрельбу англичан; 356-мм броня* "Дерфлингера", гораздо более толстая, чем броня любого из британских линейных крейсеров, выдерживала попадания самых крупных британских снарядов, хотя 381-мм снаряды пробивали ее почти насквозь.

"Внезапно, - пишет Хазе, - мы услышали как бы раскат грома, грохот, ужасный взрыв, после чего наступила полная тьма. Мы ощутили сильный удар: боевая рубка качнулась, словно от удара гигантского кулака, казалось, приподнялась и затем, вибрируя, опустилась на свое место".

Было чрезвычайно трудно бороться со вспыхнувшими пожарами, несмотря на то, что на корабле было очень мало горючего материала. По данным Хазе, в "Дерфлингер" попало двадцать 381-мм снарядов и было "почти столько же снарядов меньших калибров". Это вдвое больше, чем число, указанное в германской официальной истории, что, по-видимому, объясняется невольным преувеличением со стороны Хазе. В машинных отделениях стояли такой густой дым и газы от разрыва снарядов, что людям пришлось надеть противогазы. Броневой пояс был пробит в нескольких местах, что еще более усложняло задачу доведения корабля до гавани. Все же 1 июня "Дерфлингер" благополучно пришел в Вильгельмсхафен.

"Зейдлиц" всегда был несчастливым кораблем, и в этом бою он был единственным из линейных крейсеров, в который попала торпеда. В его второй и третьей башнях произошли такие же пожары боевых припасов, как и на "Дерфлингере", с такими же жертвами. В редкие промежутки, когда позволяла видимость, с британских кораблей были видны поднимавшиеся на нем громадные языки пламени. Под градом все новых и новых попаданий вентиляция машинного отделения испортилась: вентиляторы гнали вниз дым и газы, что делало атмосферу почти невыносимой, но люди, надев противогазы, не прекращали работы. Торпедным попаданием была сделана пробоина в отделении, где находились 2 большие динамо-машины и трансформаторы, но питание током смогла взять на себя кормовая станция.

Около 17 ч в носовой части корабля было столько воды, что форштевень ушел в воду почти доверху, а сам корабль начал медленно крениться на правый борт. Снаряд, попавший в его носовую часть с правого борта, сделал огромную пробоину, и воды поступало все больше. В 19 ч 30 мин корабль получил еще 2 попадания - одно в четвертую башню и другое - в мостик, причем все находившиеся на последнем были убиты, а несколько офицеров, находившихся в боевой рубке, ранено. Карты, по которым велась прокладка, были так повреждены снарядами и залиты кровью, что стали бесполезны, так как на них ничего невозможно было разобрать. Запасные карты находились в отсеке, который оказался затопленным и в который нельзя было попасть; в довершение всего испортился гирокомпас. Все эти осложнения привели к тому, что 1 июня в 1 ч 40 мин корабль сел на мель восточнее Северного буя у Хорнс-Рифа. Однако он смог сняться самостоятельно работой своих машин, винты которых остались погруженными в воду.

В 4 ч 40 мин осадка "Зейдлица" достигла 13 м, и переборки грозили сдать. Откачка воды производилась даже ведрами, чтобы спасти от затопления жизненные части корабля. Несмотря на то, что "Зейдлиц" шел за "Пиллау" и эскадренными миноносцами, он в 8 ч 1 июня еще раз сел на мель около Хорнс-Рифа. Он был снова снят после довольно значительной задержки, но в 13 ч 30 мин его положение опять стало критическим. Чтобы ослабить давление воды на переборки, он шел задним ходом, но внезапно задувший свежий ветер развел волну. Попытка "Пиллау" взять его на буксир не удалась. Только 2 июня с помощью 2 спасательных пароходов он смог добраться до безопасного убежища на р. Ядэ, после того как в течение многих часов он легко мог стать жертвой британского флота, если бы тот подошел к Хорнс-Рифу.

ГЛАВА XI

Потери обеих сторон. - 100 британских и 120 германских попаданий. Героизм эскадренных миноносцев. - Главные силы британского флота не вступали в бой. - Результат - победа немцев "по очкам". - Отсутствие решительного результата. - Крупные последствия спасения германского флота. - Затяжка войны. - Затруднения британского командования. Оборонительная тактика. - Перемены после боя. - Катастрофа с "Хемпширом". Гибель Китченера.

Британский флот вернулся в свои порты, не принудив противника к решительному бою и понеся более тяжелые потери. У обеих сторон погибли следующие корабли:

Англичане потеряли вдвое больше тоннажа, чем немцы, притом 3 больших корабля против 1 германского, так как боевая ценность "Поммерна" была очень невелика. Британские броненосные крейсеры были кораблями старых типов, но обладали довольно значительным ходом и весьма подходили для службы на отда-ленных станциях и для охраны торговли. 5 погибших британских броненосных кораблей были уничтожены с поразительной быстротой орудийным огнем. Из германских кораблей только 2 выше класса эскадренных миноносцев были уничтожены с такой же быстротой торпедами. Это были старый линейный корабль "Поммерн" и старый крейсер "Фрауенлоб". Вот главные статистические данные:

Сражение продолжалось с 15 ч 48 мин 31 мая до 3 ч 30 мин

1 июня, считая и действия торпедных сил. По весу залпа англичане превосходили своих противников более чем вдвое, но зато германские дредноуты и линейные крейсеры имели преимущество (4:3) в смысле бронирования и защиты.

Подробное перечисление потерь и число попаданий даны в приложениях; ввиду того что британский артиллерийский отчет опубликован не был, содержащиеся в них цифры несколько неточны. Но число попаданий и выстрелов, указанное в германской официальной истории, почти совершенно соответствует действительности. Немцы не преувеличивают числа попаданий в британские корабли, хотя и допустили некоторые ошибки.

Германские корабли добились всего около 120 попаданий тяжелыми снарядами из 3597 выпущенных, что составляет 3,3%. Англичане добились 100 попаданий из 4598 выпущенных тяжелых снарядов (1239 из них были 381-мм) 2,2% попаданий. Немцы выпустили 109 торпед, из которых попало 3 (в "Мальборо", "Шарк", "Номад"). Англичане выпустили 74 и добились 5 попаданий (в "Зейдлиц", "Поммерн", "Росток", "Фрауенлоб" и "V 4").

В этом сражении обращает на себя внимание большое число попаданий в орудийные башни (13 - в башни британских кораблей и 8-9 - в германские), что указывает, насколько важно соответствующее бронирование башен. В некоторых случаях была пробита очень толстая броня. Например, на "Тайгере" 280-мм снаряд пробил 229-мм стальную броню, но, к счастью для корабля, не разорвался. На "Зейдлице" и "Дерфлингере" 381-мм и 343-мм снаряды пробили 250-мм броню башни. Но 356-мм* поясная броня германских кораблей на дистанциях этого боя выдерживала попадания самых тяжелых британских снарядов.

Однако в одном или двух случаях удара снаряда, хотя и не пробившего броню башни, оказалось достаточно, чтобы закли-нить башню. Так, снаряд, попавший в башню "Х" на "Малайе", не пробил крышу башни, но замедлил работу 381-мм орудия.

Тонкая броня, как общее правило, плохо защищала корабли от огня крупных орудий и неоднократно пробивалась; но против средних калибров (102-152-мм) тонкая броня легких крейсеров обеспечивала довольно надежную защиту. Крыши башен британских кораблей оказались слишком слабы, чтобы выдерживать удары тяжелых снарядов при больших углах падения, хотя "Тайгер" спасся, вероятно, благодаря прекрасному качеству брони в самом тонком месте крыши башни "Q"; броня вызвала разрыв попавшего на нее снаряда снаружи, предотвратив воспламенение находившихся в башне боевых припасов. Броневые палубы также были пробиты в двух или трех случаях, на "Тайгере" тяжелый снаряд, пробив тонкую бортовую броню, вызвал большой пожар кордита и пробил броневую палубу.

Один из эскадренных миноносцев охранения отряда Худа "Шарк" подвергся жестокому огню германских эскадренных миноносцев и больших кораблей. В него попала торпеда против задней трубы, и он погиб, сражаясь до последней минуты. Его командиру оторвало левую ногу, но он не покидал своего поста и еще находил в себе силы ободрять команду. Когда корабль пошел ко дну, многие из его команды были живы, но, по-видимому, гибель корабля не была своевременно замечена, и помощь пришла только поздно вечером, когда большинство людей уже погибло. Эскадренный миноносец "Экаста" был сильно поврежден, но на следующий день был взят на буксир эскадренным миноносцем "Нонсач" и приведен в порт.

На "Типперери" в ночном бою с головными кораблями германского флота была перебита главная паровая магистраль; корабль окутали густые клубы пара, и на нем вспыхнул пожар; воспламенился кордит, а может быть, нефть в цистернах. Большинство офицеров, находившихся во время боя на мостике, было убито.

Когда "Спитфайр" и "Нассау" таранили друг друга, столкнувшись левыми бортами, на "Спитфайре" вообразили, что атаковали германский легкий крейсер, и никому не приходило в голову, что он столкнулся с дредноутом. 280-мм снаряд пролетел очень низко над мостиком; командир британского корабля кап.-лейт. Трелони присел, и снаряд в буквальном смысле погладил его по голове, почти содрав кожу и причинив мучительную рану. Приходится удивляться, как он вообще остался в живых. "Спитфайр" шел со скоростью 27 узл., а "Нассау" - 15, и сила столкновения была потрясающей*.

Потери англичан были тяжелее когда-либо понесенных бри-танским флотом. У Трафальгара они потеряли всего 1 690 чел. Потери в Ютландском бою были так велики потому, что погибло много кораблей, но ни на одном из уцелевших кораблей, даже сильно пострадавшем, не было более 200 жертв. Если бы 5 взорвавшихся британских кораблей были в состоянии выдержать атаку противника и сохранить плавучесть, как "Лютцов", "Зейдлиц" и "Дерфлингер", то вместо 6 784 чел. погибших и раненых их, вероятно, было бы около 2 700. Поэтому нет никаких оснований предполагать, что погибшие британские корабли потерпели от огня противника сильнее, чем 3 упомянутых германских корабля, если не считать проникновения пламени в погреба.

Ютландский бой окончательно доказал, насколько в морской войне двадцатого века необходима хорошая броневая защита кораблей, особенно для флота, чьи надводные корабли могут быть вынуждены по стратегическим соображениям атаковать при неблагоприятном для них освещении. Если бы опыт первых боев войны до Ютландского боя был подробно изучен Адмиралтейством, и если бы до этого сражения были приняты меры против проникновения пламени в погреба, как это было сделано после боя, то, вероятно, атака британских линейных крейсеров привела бы к совершенно другим результатам. Конечно, всегда легко быть крепким задним умом, но в данном случае в течение всей войны имелись доказательства того, что британские снаряды не обладают должной силой и что британские огнеприпасы чересчур легко воспламеняются.