Литературная Газета 6397 ( № 50 2012)

Цензура на 100 ТВ

Цензура на 100 ТВ

ЛИТЕРАТУРА В ЯЩИКЕ

Я очень люблю наше петербургское телевидение, но особой моей любовью, безусловно, пользуется канал 100 ТВ, на котором по средам после полуночи бодрствующие могут встретиться с ведущим литературно-просветительской программы "Словораздел" академиком Академии русской современной словесности (оказывается, есть такая академия) Никитой Елисеевым. В анонсе этой телепередачи чёрным по белому написано: радиослушатели и телезрители могут задать свои вопросы участникам передачи, высказать своё мнение по обсуждаемой теме.

Моё знакомство с этой телепрограммой произошло после того, как меня, собкора "ЛГ", пригласили принять участие в передаче, на которой обсуждалось творчество В. Пелевина. В 23.30 по местному времени в этот памятный день мне позвонили из студии и спросили, смогу ли я принять участие. Я согласился. В 24.00 я включил телеприёмник и стал смотреть, как участники в студии и ведущий в превосходной степени говорят о виновнике торжества.

Наконец мне позвонили, и на том конце провода милый девичий голос настойчиво поинтересовался, какие вопросы я буду задавать телеведущему и его визави. Я попытался отшутиться, но девичий голос был неумолим. Тогда я сказал, что учился вместе с В. Пелевиным в Литинституте. Это и стало моим пропуском в эфир.

Пользуясь случаем, я аргументированно высказался о том, что так называемое творчество Пелевина с литературной точки зрения ничтожно и является не чем иным, как спецпроектом по разрушению культурного кода нации. После этого в трубке послышались короткие гудки, и действо на экране продолжилось.

Ещё несколько раз меня приглашали в ночные передачи на 100 ТВ, просили озвучить вопросы, обещали соединить со студией, но так и не соединяли. А я как человек ответственный, вместо того чтобы видеть хорошие сны, вынужден был смотреть эти киноподелки, в которых в основном озвучивались представления о литературе нашей псевдолиберальной общественности. При этом милые девушки обещали поговорить с руководителем программы на предмет моего приглашения в прямой эфир после полуночи, чтобы я смог что-то сказать граду и миру.

Меня заставил писать эти сердитые строки телефонный звонок аккурат в 23.30. Милый девичий голос попросил меня поучаствовать в "полюбившейся" мне телепередаче о романе В. Набокова "Лолита". Меня заверили, что мнение собкора ведущей литературной газеты очень важно и мне непременно будет предоставлено слово. В 24.00 я включил телевизор и стал смотреть, как академик Никита Елисеев и два его визави с придыханием обсуждают этот "великий" роман всех времён и народов. Причём приглашённые в студию в один голос заявили, что сначала им роман не понравился, но потом они его "распробовали" и теперь считают, что Набоков - гений.

Телеведущий поведал телезрителям, что роман "Лолита" сначала появился в цивилизованной католической Польше, а вот в СССР был издан значительно позже, что эту страну характеризует не лучшим образом.

Наконец мне позвонили из студии, и милая девушка традиционно спросила, какие вопросы я собираюсь задавать, поскольку без оных она меня допустить в эфир не может.

Я бы мог, конечно, назвать ей пару совершенно невинных вопросов, а в прямом эфире сказать всё, что я думаю. Но мне было как-то неловко опускаться до вранья, да и девушку было жалко: а вдруг её выгонят с работы?

Поэтому я как на духу отчеканил: хочу спросить у уважаемого академика, из какого-такого кастальского ведра он черпает сведения о цивилизованности или нецивилизованности того или иного народа, а у его визави хочу спросить, явилась ли их развившаяся любовь к роману "Лолита" восхождением их духа или же стало результатом его падения.

На том конце провода стали совещаться, а потом выдали резюме: ждите, мы вам перезвоним.

Я тем временем с тоской глядел на экран, где заинтересованные лица в студии отвечали на отжатые и отфильтрованные вопросы, а Никита с выражением крайнего неудовольствия комментировал результаты интерактивного голосования телезрителей, согласно которым роман В. Набокова "Лолита" был подавляющим большинством признан вредным и порнографическим. Ну никак не везёт нашим прогрессистам с народом[?]

Но тут академик, как ему показалось, привёл абсолютно убойный аргумент, процитировав самого В. Набокова. Из оного следовало, что славяне - нация погромщиков, а о советских людях Набоков высказался так, что у меня язык не повернётся повторить подобную концентрацию ненависти. На этой мажорной ноте литературно-просветительская передача закончилась, и нам победно пожелали спокойной ночи[?]

А что? Ведь не твари же они дрожащие, а право имеют. Цензуры-то у нас нет, но зато какова редакционная политика: любой цензуры злейше есть.

Хочется надеяться, что авторы и редакторы программы "Словораздел" прочтут эту реплику, а, может быть, кто-нибудь подскажет им, что спецпропаганда - дело тонкое, и посоветует внимательно прочесть на сон грядущий свежее послание Президента В. Путина Федеральному Собранию РФ. А я, возможно, буду после этого по средам хорошо спать.

Владимир ШЕМШУЧЕНКО,

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ