Литературная Газета 6437 ( № 44 2013)

Как Запад чехов фашистам продал

30 сентября 1938 года Невилл Чемберлен и Эдуард Даладье в компании с Адольфом Гитлером и Бенито Муссолини приняли участие в расчленении миролюбивой Чехословакии, зафиксировав на бумаге ответственность Великобритании, Франции, Германии и Италии в развязывании Второй мировой войны.

Эпиграфом к Мюнхенскому договору, по которому от Чехословакии (ЧСР) отторгли Судетскую область со всеми находящимися на её территории материальными ценностями, могут стать слова Карела Чапека: "Всё не так плохо: нас не продавали - нас выдали даром". Продавцами выступили хвалёные западные демократии, в очередной раз легко переступившие через пропагандируемые ими идеологические ценности и проигнорировавшие мнение граждан Чехословакии и её Конституцию.

Представителей СССР на конференцию не пригласили. Англичане объяснили, что с ними не желают иметь дело Гитлер и Муссолини. Не были допущены и рвавшиеся в Мюнхен поляки. А главное – за столом переговоров не оказалось представителей чехословацкого государства. Посланник в Германии Войтех Мастны и сотрудник МИДа ЧСР Губерт Масаржик покорно дожидались решений в «предбаннике».

Как продажу в рабство восприняли результаты конференции многие. 2 октября полномочный представитель СССР в Великобритании Иван Майский сообщил НКИД СССР о встрече с чехословацким коллегой Яном Масариком: «Утром 30 сентября, когда в Лондоне стали известны условия Мюнхенского соглашения, я поехал к Масарику выразить моё глубокое сочувствие народам Чехословакии и моё глубокое возмущение предательством Англии и Франции в отношении Чехословакии. Масарик – высокий, крепкий, в обычных условиях несколько циничный мужчина – упал мне на грудь, стал целовать меня и расплакался, как ребёнок. «Они продали меня в рабство немцам, – сквозь слёзы восклицал он, – как когда-то негров продавали в рабство в Америке».

«Продажа чехов в рабство» получила поддержку президента США. Франклин Делано Рузвельт через своего посла в Лондоне Джозефа Кеннеди (отца будущего президента США) отправил Чемберлену поздравительную телеграмму. Госсекретарь США Корделл Хэлл заявил о том, что решения конференции «вызывают всеобщее чувство облегчения». Это утверждение столь же близко к истине, как нынешние заявления Вашингтона по ситуации в Сирии.

Американский журналист Винсент Шиин сообщал из Праги: «В пять часов вечера в среду 21 сентября 1938 года громкоговорители на пражских улицах сообщали людям, что правительство Чехословакии под давлением Великобритании и Франции согласилось на изменение государственных границ[?] На улицах в центре города было полно народу. Я видел судорожно рыдающих женщин, молчаливых мужчин с застывшим выражением на окаменевших лицах, парней, которые стояли группками и пели. На нашу машину, отмеченную буквами GB, с насмешкой несколько раз крикнули «Чемберлен»… Три разных английских корреспондента в тот вечер с горечью поздравили меня, что я американец».

Беды народа Чехословакии с потерей Судет только начались. Следом за Германией Польша и Венгрия предъявили Чехословакии требования передать им территории, где проживали польские и венгерские нацменьшинства. Прага опять капитулировала, а Польша, по словам Уинстона Черчилля, «с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства». Другой «гиеной» стала Венгрия. В итоге осенью 1938 года ЧСР утратила 41 098 квадратных километров территории почти с пятью миллионами населения (в том числе – более миллиона чехов и словаков), лишилась укреплённых границ и трети промышленного потенциала.

Удивительно, но и после Мюнхена руководство Чехословакии продолжало связывать свои надежды с Лондоном и Парижем. Те же, пока «кнутом» добивались от Праги согласия на передачу Германии Судет, в качестве «пряника» обещали стать гарантами новых границ ЧСР. Как и предсказывали наиболее дальновидные аналитики, с «пряником» англичане и французы чехов цинично «кинули». Уже в марте 1939 года под выразительное молчание Лондона, Парижа и Вашингтона Гитлер прибрал к рукам всю Чехословакию. На землях Чехии был создан протекторат Богемия и Моравия. Его руководители 28 августа 1940 года направили Гитлеру документ с выразительным названием «План ликвидации чешского народа». Историк Кирилл Шевченко пишет, что нацисты «исходили из возможности германизации от 60 до 70 процентов чешского населения, ибо расовые исследования убедили их в том, что большинство чехов имели необходимые «расовые предпосылки» для успешной германизации. Общая концепция предполагала вначале «политическую ассимиляцию» на основе «имперской идеи», призванной вытравить идеи чешской государственности из национального самосознания чехов. Впоследствии планировалась постепенная германизация путём сокращения образования на родном языке, насаждения немецкого языка, частичного переселения в Германию и ликвидации национально ориентированной чешской интеллигенции». Всех несогласных и расово неполноценных и.о. рейхспротектора обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих требовал «ставить к стенке».

Всё это стало следствием предательства Запада и капитулянтской позиции, занятой руководством Чехословакии в 1938 году.

От аншлюса до Мюнхена

Трагическая развязка не являлась фатально неизбежной. Первый звонок для чехов и словаков прозвучал в марте 1938 года, когда Германия оккупировала Австрию. Накануне вторжения председатель рейхстага Герман Геринг, считавший контуры Чехословакии «вызовом здравому смыслу», заверил Мастного в том, что Германия не имеет намерений выступить против Чехословакии и никакой аналогии в будущих отношениях между Германией и ЧСР с поведением Германии в отношении Австрии проводить нельзя. Ибо аншлюс Австрии является «семейным делом» двух ветвей единого немецкого народа.

Лживое заявление «нацист № 2» сделал с целью предостеречь Прагу от демаршей в связи с захватом Германией Австрии. Уловка сработала. А как только выяснилось, что Лига Наций и западные демократии, в отличие от СССР, молча проглотили исчезновение с политической карты Европы целого государства, стало очевидно и другое: своей следующей жертвой Гитлер наметил ЧСР.

На западе республики в Судетах проживало более трёх млн. немцев, многие из которых были настроены сепаратистски. Выразителем их интересов стала Судето-немецкая партия во главе с Конрадом Генлейном, который по указке из Берлина требовал предоставления судетским немцам национальной автономии, свободы «немецкого мировоззрения» (нацизма), изменения внешней политики ЧСР, отказа от договора с СССР.

Даже принятие этих требований мало что меняло: целью Гитлера было сначала расчленение, а потом поглощение Чехословакии, захват её ресурсов и вооружений. Стратегию Берлина раскрыл молдавский историк и политолог Сергей Назария: «Но не о конкретных требованиях Гитлера речь: в чём бы они ни состояли на том или ином этапе кризиса, это было явно больше того, что могло выполнить чехословацкое правительство. А если то или иное требование принималось, то ставка моментально повышалась, чтобы для чехов новое требование было абсолютно неприемлемым и этим кризис не мог быть разрешён, разве только после ликвидации Чехословакии».

Уже в мае немцы предприняли первую попытку решить «судетскую проблему». Германия развернула массированную пропагандистскую «артподготовку» против властей ЧСР, якобы притесняющих судетских немцев. Германская, а за ней и польская пресса писали о ситуации в Чехословакии с той же долей объективности, с какой СМИ Запада сегодня информируют мир о «преступлениях режима Асада».

К границе с Чехословакией немцы стянули войска, а Генлейн приступил к подготовке путча. В ответ под давлением народа правительство ЧСР ввело в приграничные районы воинские подразделения и быстро провело частичную мобилизацию, продемонстрировав готовность защищать независимость страны. Такая решимость на фоне лёгкой прогулки по Австрии стала для нацистов неожиданностью, и они на время отступили. «Майская тревога» показала, что при наличии воли к сопротивлению и поддержке извне ЧСР могла выстоять.

Помощь Чехословакии была бы оказана. ЧСР имела договоры о взаимопомощи с Францией и Советским Союзом. Правда, эти документы имели отличие. В договоре о взаимопомощи с СССР от 16 мая 1935 года особо оговаривалось то, что помощь одного участника другому, ставшему жертвой агрессии, может быть оказана только в случае выступления Франции. Но эта оговорка не являла собой непреодолимого препятствия. В апреле 1938 года формальный глава Советского государства Михаил Калинин заявил, что СССР готов прийти на помощь чехам и в случае отказа Франции помочь им. Для этого требовалось получить согласие Румынии или Польши пропустить части Красной армии через свою территорию в ЧСР.

Президент Чехословакии Эдуард Бенеш, зная, что обещаниям Кремля можно верить, рассчитывал на помощь Запада. Во время встречи с французским послом в Польше Леоном Ноэлем, высоко оценив мощь Красной армии, он подчеркнул: «Я хочу сотрудничать с СССР только в той мере, в какой это делает сама Франция».

Если Бенеш смотрел в рот французам, то те шли на поводу у англичан. Политика «умиротворения» Запада в отношении Германии была разработана в Лондоне и предполагала достижение договорённостей с Гитлером за счёт уступок ему в Центральной и Восточной Европе. Причём расплачиваться с Гитлером англичане собирались не из своего кармана. «Об английских лордах известно, что они щедры, когда раздают то, что им не принадлежит», – верно заметил лидер чешских коммунистов Клемент Готвальд.

Давлению «мирового сообщества» Бенеш противился вплоть до того, как 21 сентября в 2 часа ночи был поднят с постели английским и французским посланниками. Незваные гости вручили ему «полуночный» ультиматум с требованием принять требования Берлина, предупредив, что в случае отказа от «предложения» Лондон и Париж оставят Прагу один на один с Берлином. Правительство ЧСР под угрозой нападения Германии и Польши капитулировало.

О высоких мотивах политики «умиротворения»

Политика «умиротворения агрессора», по сути своей, была своекорыстной, циничной и пренебрегающей интересами большинства государств. Впрочем, так думают не все. Польский историк Славомир Дембский всерьёз утверждает, что мотивы политики «умиротворения» «были исключительно благородными»: «Поэтому мы хоть и критически оцениваем европейских политиков, ответственных за политику «умиротворения», в основном из-за её неэффективности, но их мотивировку со всей уверенностью стоит поставить выше, чем ту, которой руководствовался Сталин. Чемберлен и Даладье хотели избавить европейцев от страданий и жертв. Сталин же, наоборот, видел свой интерес в том, чтобы подвергнуть европейские народы тяготам войны».

В этом утверждении всё поставлено с ног на голову. Можно как угодно относиться лично к Сталину, но неоспоримым фактом является то, что на внешнеполитической арене руководимый им СССР последовательно проводил политику «коллективной безопасности». Это признавали тогда и на Западе. Сразу после аншлюса Австрии нарком иностранных дел СССР Максим Литвинов выступил с официальным заявлением, подчеркнув готовность советского правительства «участвовать в коллективных действиях, которые имели бы целью приостановить дальнейшее развитие агрессии и устранение усиливавшейся опасности новой мировой бойни».

В те дни руководствовавшийся «благородными мотивами» премьер-министр Великобритании Чемберлен разглагольствовал о том, что помощь Англии Чехословакии «стала бы лишь поводом для начала войны с Германией. Об этом можно было бы подумать лишь тогда, когда имелась бы перспектива быстро поставить её на колени. Я не вижу, однако, никакого шанса для этого. Поэтому я отказался от мысли дать какие-либо гарантии Чехословакии или также французам в контексте их обязательств по отношению к этой стране».

К сожалению, в 1938 году все призывы Москвы сплотиться перед лицом нараставшей угрозы войны не встречали понимания в Лондоне, Париже и Вашингтоне. Уинстон Черчилль констатировал: «Советские предложения фактически игнорировались… К ним отнеслись с равнодушием, чтобы не сказать – с презрением… События шли своим чередом, как будто Советской России не существовало».

Чемберлен сделал ставку на «умиротворение агрессора». Её фундамент был заложен по инициативе британского премьера в ноябре 1937 года в Оберзальце. Туда для секретной встречи с Гитлером вылетел Эдуард Галифакс, готовившийся занять кресло министра иностранных дел. Лорд и фюрер быстро поладили. Договорились, что при условии сохранения целостности Британской империи Лондон предоставит Берлину свободу рук в отношении Австрии, Чехословакии и Данцига.

Надо обладать извращённой фантазией, чтобы обнаружить в мотивах Чемберлена, Галифакса, Даладье хотя бы намёк на благородство. Как заметил советский полпред в Лондоне Иван Майский, Англия и Франция стремились «обуздать не агрессора, а жертву агрессии». Лондон и Париж также проигнорировали Лигу Наций, как сегодня США игнорируют Совет Безопасности ООН. Напомним польскому историку и о том, что в следующий раз восхваляемые им западные демократии блеснули «благородством» уже по отношению к его родине.

Вторая мировая война, принёсшая народам мира неисчислимые беды и страдания, также не была фатально неизбежной. И хотя история и не терпит сослагательного наклонения, но если бы Чемберлен и Даладье не стали потакать Гитлеру, ход мировой истории был бы иным. Осенью 1938 года вермахт ещё не был той мощной машиной, которой стал три года спустя, пройдя обкатку на полях Европы. Даже без участия Великобритании соотношение военных потенциалов Чехословакии, Франции и СССР, с одной стороны, и гитлеровской Германии, с другой стороны, не оставляло последней шансов на успех. Это признавали и немецкие генералы. Передав Гитлеру в полной сохранности военные, промышленные, сельскохозяйственные и людские ресурсы Чехословакии, Запад серьёзно укрепил потенциал агрессора и его решимость действовать.

В 1938 году СССР оказался единственным государством, последовательно и настойчиво выступавшим против расчленения Чехословакии. Ход истории с исчерпывающей определённостью показал, что позиция Кремля была правильной и честной. Но такая версия начала Второй мировой войны не устраивает нынешних влиятельных идеологов на Западе.

Теги: Вторая Мировая война