Лола Роза

Глава одиннадцатая Шпильки и помада

Джейк перебрался к нам. Мама превратила гостиную в их с Джейком комнату. Она купила новехонький раскладной диван — не какую-нибудь рухлядь с благотворительной распродажи. Еще мама купила компьютер. Она уверяла, что это подарок нам с Кендэлом, но все вечера за ним просиживал Джейк, играя в разные игры, пока мама была на работе в пивной.

Кендэл любил пристраиваться к нему. Иногда Джейк давал ему тоже сделать ход.

— А ты, Лола Роза?

— Нет, спасибо. Я не люблю компьютерные игры.

Я запиралась в спальне со своим альбомом. Мама купила мне большую стопку поздравительных открыток, там были цветы, морские пейзажи, закаты, радуги и сказочные принцессы с длинными золотыми кудрями. Открытки были совершенно новые, мама купила их специально для меня, чтобы я могла вырезать картинки и наклеивать в свой альбом.

Она их купила, чтобы я перестала изводить ее из-за денег. Я нашла конверт с лотерейным выигрышем, спрятанный в ящике с мамиными колготками. Я заглянула туда, и мне стало страшно. Там почти ничего не осталось. Пригоршня пятифунтовых бумажек — и все.

Я опустилась на колени перед ящиком, мамины колготки вились вокруг меня, как черные змеи. Мне было очень страшно.

Я дождалась маму с работы и набросилась на нее с упреками.

— Замолчи, Лола Роза! — Мама не хотела, чтобы Джейк услышал. Потом она прошипела мне на ухо: — Кто тебе позволил рыться в моих вещах? И вообще, это мои деньги. Мой лотерейный билет.

— Это уже ничьи деньги. Они все потрачены.

— Потрачены на хорошие и нужные вещи для каждого из нас. А теперь иди немедленно в спальню, неблагодарная тварь.

Я в ярости ушла к себе. Как мама может быть такой дурой? Что, если она потеряет работу, а другой не найдет? Или Джейк начнет пить и драться и нам снова придется бежать? С лотерейными деньгами я чувствовала себя куда спокойнее.

Я решила больше не разговаривать с мамой. Но потом она купила мне открытки, и я не могла больше злиться. Я часами вырезала, раскладывала на странице и клеила. На среднем пальце у меня образовалась полоска от ножниц.

Кендэл меня дразнил, потому что рот у меня открывался и закрывался в такт ножницам.

— Ты как рыба, — сказал он и напустил на меня голодного Джорджа.

От неожиданности я разрезала свою любимую сказочную принцессу. Я страшно разбушевалась, и Кендэл заплакал. Я решила: пусть плачет. Я нашла картинку с изображением жирафов в африканской саванне и принялась за сотворение странного племени девушек-жирафов с густыми волосами, ниспадающими по длинным пятнистым шеям.

Я позвала Кендэла и предложила рассказать ему сказку про девушек-жирафов.

— Я занят, — торжествующе заявил он, — я играю с Джейком на компьютере.

Я тихо выругалась. Кендэлу нравилось проводить время с Джейком гораздо больше, чем со мной. Маме тоже. Похоже, я им больше не нужна.

Я резала и резала свой журнал, играя в гильотину. Головы падали мне на колени. Я скомкала их в один комок и швырнула в дальний угол.

Ну что ж, они мне тоже не нужны. Мне никто не нужен. Я Лола Роза. Мне бы только хотелось быть больше похожей на Лолу Розу, как я ее себе представляю.

Я остановилась перед зеркалом, пробуя разные прически. Голову я втянула в плечи, чтобы волосы казались длиннее. Я подергала их, чтобы росли быстрее. Может быть, через месяц, или через два, или, на худой конец, через три они отрастут до пояса, как у сказочной принцессы.

Я тихонько прошла в ванную и опрыскала их маминым лаком для волос. Везет маме, у нее такие густые волосы. Мои, даже если я их отращу до пола, останутся тонкими и жидкими. К тому же они гладко прилегают к голове, как я ни стараюсь их взбить.

Потом я перешла к лицу. Я и раньше иногда мазалась маминой косметикой — тени с блестками на веки, блеск на губы, — но быстренько стирала перед папиным приходом. Он говорил, что не хочет видеть свою дочь со штукатуркой на лице.

Теперь я могу намазать себя хоть тонной штукатурки. Мамина косметика меня прямо зачаровывала. Начала я, как полагается, с тонального крема-основы, потом подвела карандашом брови и положила серебристые тени на веки. Я обвела их по контуру черной линией, которая получалась толще там, где рука у меня дрогнет. Потом я накрасила ресницы двумя густыми слоями туши, так что, поднимая глаза кверху, я видела плотную черную бахрому.

Потом я нарумянила обе щеки. Я знаю, что румяна нужно накладывать по контуру скулы, но у меня такие пухлые щеки, что никаких скул я не нашла. Зато губы было видно сразу. Я попробовала растянуть рот, как делает мама, когда красит губы, но в результате покрасила зубы в красный цвет. Тогда я изобрела свой собственный метод, слегка выходя за естественный контур губ, чтобы они казались более пухлыми и соблазнительными.

Я надеялась, что выгляжу теперь намного старше. Двенадцать, четырнадцать, шестнадцать? Я залезла в мамин шкаф и достала ее туфли на шпильках. У нас был уже почти одинаковый размер. В носки туфель я положила вату. Потом порылась в маминых лифчиках, взяла один и положила и туда ваты, чтобы под моей обтягивающей кофточкой обрисовывался впечатляющий бюст.

Джейк и Кендэл вытаращились на меня, когда я величественной походкой вышла в гостиную.

— Господи, Лола Роза! — ахнул Джейк.

— У нее дурацкий вид, — сказал Кендэл.

— Сам дурак, — ответила я. — Я пошла гулять.

— Постой, — сказал Джейк. — Кто тебе разрешил гулять одной?

— Я не собираюсь гулять одна. У меня встреча. Свидание.

— Никуда ты не пойдешь.

— Пойду! — Я рванулась к входной двери.

— Вернись! — позвал Джейк.

— Вы не можете мне приказывать! — заорала я. — Вы мне не папа.

По дороге я встретила Стива и Энди. Они возвращались из магазина, нагруженные пакетами. То есть нагружен был Энди — у него было по два пакета в каждой руке. Стив шествовал рядом с ним с цветочным горшком в руках. Он поднял брови при виде меня и прошествовал дальше; жасмин картинно свисал по его рукам. Энди остановился и поставил пакеты на мостовую. Он изобразил восторг по поводу моей внешности, хватаясь рукой за сердце:

— Вот это да, Лола Роза! Потрясающе!

— Привет, Энди! — Я пыталась говорить хрипловатым манящим голосом, но звук получался такой, будто я простудилась.

— Привет, Лола Роза! — сказал он так хрипло, как только мог.

Я рассмеялась, хотя понимала, что он меня дразнит.

Я шла дальше по улице, хотя ноги у меня Дрожали на маминых шпильках. Я решила пойти к Харприт и показаться ей. Я постучалась, а потом еще позвонила в звонок — на случай, если они не услышали.

— Ш-ш-ш! — сказала Харприт, открывая дверь. — Папа спит. — Она пригляделась ко мне: — Лола Роза!

— Можно мне зайти поиграть?

— Да, наверное. Ненадолго. Мама готовит нам обед.

Из кухни пахло так вкусно, что у меня потекли слюнки. Я надеялась, что меня пригласят пообедать с ними. Харприт провела меня в комнату. В углу сидела по-турецки ее младшая сестра Амандип и беседовала со своими Барби. В другом углу уткнулся в компьютер ее старший брат Амрит. Он кивнул мне, не отрывая глаз от экрана.

— Можно мне померить твои туфли, Лола Роза? — попросила Харприт.

— Конечно. — Я сбросила туфли.

Харприт, качаясь, засеменила по комнате, хохоча при каждом шаге.

— Малышня, почему бы вам не поиграть в обувной магазин в другой комнате? — сказал Амрит со вздохом.

Он поднял глаза от компьютера и увидел меня. И продолжал на меня смотреть. Он стал рассказывать мне, какую работу он делает на компьютере. Потом он перешел к школьной футбольной команде, за которую играет. Потом похвастался, что они с друзьями собираются создать рок-группу. Он будет ударником. Установки у него пока нет, но он принялся выбивать ритм на стене.

— Амрит, прекрати, разбудишь папу, — сказала Харприт.

— Папа уже проснулся.

Мистер Габри появился в носках из соседней комнаты, зевнул — и тут увидел меня. Рот у него так и остался открытым.

— Боже милостивый, Лола Роза! Да нет, какая же это Лола Роза, что я говорю? Лола Роза ведь маленькая девочка. А вы, конечно, ее старшая сестра. Добрый день, мисс Удача, чрезвычайно приятно с вами познакомиться.

Я понимала, что он надо мной посмеивается, но получалось не обидно, а смешно, и Харприт с Амандип захихикали. Амрит выглядел недовольным.

— Что тут за шум? Вы что, нехорошие дети, разбудили бедного папу? — спросила миссис Габри, просовывая голову в дверь.

Увидев меня, она закатила глаза:

— Твоя мама знает, что ты пошла гулять в таком виде, Лола Роза?

— Это не Лола Роза, это ее старшая сестра — юная красавица, — сказал отец Харприт. — Мисс Удача, позвольте предложить вам шерри. Не хотите ли сигарету?

— Не надо ее поощрять, — сердито сказала миссис Габри. — Лола Роза, советую тебе пойти домой и умыться. Харприт, немедленно сними эти туфли и отдай Лоле Розе. Давайте поживее, обед почти готов.

— Можно, Лола Роза останется обедать? — спросила Харприт.

Я с надеждой посмотрела на мистера Габри, но он перевел взгляд на жену.

— Мне очень жаль, дорогая, — сказала она неискренно, — но на тебя не хватит.

— Пусть Лола Роза съест мою порцию. Мы потом с друзьями идем есть пиццу, — сказал Амрит.

Я улыбнулась ему ярко-алыми губами, но миссис Габри не смягчилась.

— Не говори ерунды, — сказала она. — Лола Роза пойдет обедать домой.

Она неодобрительно посмотрела на меня:

— У тебя зубы в помаде!

Мне очень хотелось укусить ее этими испачканными зубами. Вместо этого я пожала плечами, заявила, что это такая классная новая мода красить зубы в ярко-красный цвет, и величественной походкой выплыла из дома. По дороге к калитке я споткнулась и чуть не упала. Надеюсь, что они не смотрели мне вслед.

Ноги болели от маминых каблуков. Похоже, я натерла пузырь. И не один. Я понимала, что надо возвращаться домой, но прошло всего полчаса. Так Джейк ни за что не поверит, что я была на свидании.

Я и сама в это не верила. Я могла сколько угодно называть себя Лолой Розой — на самом деле я была все та же робкая, стеснительная Джейни. Никогда я не буду хорошенькой, блестящей и привлекательной, как мама. Я буду становиться только выше и толще и в конце концов превращусь в тетю Барбару, как и предсказывает мама. Бедная слоноподобная тетя Барбара — такая толстая, что ни один мужчина на нее никогда и не взглянет.

На меня, наверное, тоже никто никогда не взглянет. Амрит, похоже, мною заинтересовался, но, может быть, он просто хотел надо мной посмеяться.

Перед видеопрокатом снова толпились мальчишки. Там был и Росс, и Поросенок Питер. Я поняла, что надо поскорее смываться.

Но я не смылась. Я пошла им навстречу.

Они снова принялись чмокать, изображая поцелуи, но на этот раз я улыбнулась. Я подошла к ним, шатаясь на маминых шпильках.

— У тебя дурацкий вид в этих туфлях, — сказал Питер. Его розовые ноздри раздувались от сопения.

— А ты дурак что в туфлях, что без туфель, — сказала я и попыталась обойти его, но споткнулась.

— Оп! — сказал Росс и подхватил меня за локоть, чтобы я не упала.

С близкого расстояния он был не так уж хорош собой. У него были близко поставленные глаза и слишком тонкие губы. Я не была уверена, что мне нравится чувствовать его прикосновение на локте. Я попыталась выдернуть руку.

— Не волнуйся, я просто хотел тебе помочь, — сказал он. — Тебя зовут Лола Роза?

Высокий парень в рваной футболке заржал:

— Лола Роза завяла от мороза!

Это было совсем не смешно, но все захохотали. Я знала, что смеются надо мной, но тоже улыбнулась.

— Ты, значит, в одном классе с Питом? — спросил Росс. — Ты выглядишь взрослее.

— Я веду себя взрослее, — сказала я, встряхивая волосами.

Его рука все еще лежала на моем локте. Не то чтобы он сжимал его слишком сильно, но ощущение от его пальцев на коже было странное. Я не могла понять, нравится оно мне или нет. Он явно был лидером у этих мальчишек. И самым красивым из них. И все девчонки от него без ума.

Он разглядывал меня, склонив голову набок, а потом спросил:

— Куда это ты собралась, Лола Роза?

Мне нравилось, что он все время называет меня по имени. Это напоминало мне, что я — новая шикарная девушка, куда взрослее глупой малышки Джейни.

Я улыбнулась Россу и сказала небрежным тоном:

— Да так, никуда.

— Тогда пошли с нами, — сказал Росс.

— О'кей, — сказала я равнодушно, хотя сердце у меня запрыгало от радости. Интересно, куда мы пойдем? Хорошо бы в «Макдоналдс». Я умирала с голоду.

Росс, похоже, не думал о еде.

— Мы идем в парк, — сказал он с улыбкой.

Все мальчишки ухмыльнулись.

Я не обратила на это внимания. Росс улыбался мне. У него были ярко-голубые глаза с темными ресницами и красивая гладкая кожа. К тому же он был крупный, с накачанными мускулами. Он может выбрать любую девочку, какую захочет. Похоже, он хотел, чтобы это была я!

Росс с приятелями бодро двигались к парку. Я плелась сзади, с трудом удерживая равновесие на маминых каблуках. Поросенок Пит замедлил шаг и пошел рядом со мной

Мне не нравилось, что он навязался на мою голову. Мне хотелось, чтобы все было как в сказке. Я ведь теперь Лола Роза, почти красавица. Может быть, Росс хочет, чтобы я стала его девушкой.

— Отвали, Пит.

— Да пожалуйста. — Он пожал плечами, рванул вперед и догнал остальных.

— Эй, Лола Роза! — позвал Росс, оборачиваясь ко мне. — Иди сюда! — Он поманил меня пальцем, поощрительно причмокивая.

Мальчишки засмеялись. Мне не понравилось, как ведет себя Росс. Он обращался со мной не как с девушкой. Он подзывал меня, как собачонку.

Но все же я шла за ним.

Это был даже не парк, а истоптанная лужайка, заваленная мусором, и заросли кустов. Поодаль женщина выгуливала собак, какой-то старик бормотал себе под нос, сжимая в руке банку с пивом. И мальчишки вокруг с их глупым причмокиванием.

Мне хотелось, чтобы мы шли вдвоем с Россом по большому, красивому парку. Мы бы держались за руки, он смотрел бы на меня не отрываясь своими большими голубыми глазами и нашептывал комплименты. Но все было совсем не похоже. Я стояла со всеми этими парнями у ободранных кустов, и мне это совсем не нравилось.

— Поздно уже. Я пойду домой, — сказала я.

— Никуда ты не пойдешь, Лола Роза. Иди-ка сюда!

Росс нагнулся и поцеловал меня — прямо перед всеми. В этом не было ни любви, ни нежности. Он просто выпендривался перед дружками. Я стала вырываться, но он держал крепко. Я высвободила голову и закричала.

— Заткнись, дура! — прошипел Росс.

Я и не думала затыкаться. Я кричала во всю мочь. За моей спиной раздался голос:

— А ну отпусти девочку!

Росс еще держал меня, но часть его шайки уже бросилась врассыпную. Раздался яростный собачий лай, все ближе и ближе. На нас неслись две огромные немецкие овчарки.

Теперь побежали все. Я тоже побежала, но запнулась на своих каблуках и растянулась на траве. Собаки надрывались прямо над моей головой, показывая острые зубы. Я заплакала.

— Не бойся, Лола Роза! Они не укусят. Просто пошумят немного — все в меня! — За собачьими спинами надо мной выросла миссис Бэлсэм. — Тихо, Билей, Басс, тихо, мои девочки! Кончайте лаять, у нас от вас голова раскалывается. Дайте лапу Лоле Розе, покажите ей, что вы друзья!

Собаки перестали лаять, сели на задние лапы и вежливо протянули мне передние. Я обменялась с каждой осторожным рукопожатием.

— Ну вот, — сказала миссис Бэлсэм. — Видишь, собаки меня слушаются гораздо лучше, чем вы, дети.

— Привет… Билей? — спросила я, гладя собаку за ухом.

— Одну зовут мисс Билей, другую мисс Басс. Это были две потрясающие женщины, они держали школу во времена королевы Виктории. Я назвала собак в их честь. Они ко мне попали в возрасте шести недель. С тех пор они немного поумнели, но шум все равно поднимают невероятный. Здорово они шуганули этих парней! Так что случилось, а, Лола Роза?

— Да ничего, — пробормотала я, нашарила ногами мамины туфли и попыталась встать.

Миссис Бэлсэм взяла меня под локти и помогла подняться.

— Это твои друзья?

— Вроде того.

— Этого Росса я знаю. Он у меня учился. Сущее наказание. Он тебе нравится?

— Нет, — сказала я, утирая губы тыльной стороной ладони.

— На! — Она порылась в кармане и протянула мне бумажный носовой платок. — У тебя все лицо в разводах. Вытрись хорошенько. О господи, у тебя же целый прилавок косметики на физиономии. Только попробуй явиться в школу в таком виде! И в этих туфлях! Как ты в них вообще ходишь?

— С трудом. Это мамины.

— Она тебе разрешает брать свои туфли?

— Вообще-то, она не знает.

— Тебе, наверное, лучше быстренько вернуться домой и поставить их на место. Так мамы нет дома?

— Она работает в пивной "Упряжка".

— Так вы с Кендэлом одни или кто-нибудь за вами присматривает?

— Присматривает, — поспешно сказала я. — Джейк.

— Он кто? Ваша няня?

— Он… в общем, мамин приятель.

— Ну и как у вас с ним отношения?

Мы шли к выходу из парка, мисс Билей и мисс Басс трусили за нами следом. Я пожала плечами:

— Нормальные.

— Он тебе разрешил сегодня идти гулять?

— Я ему сказала, что у меня свидание.

— С Россом?

— Нет! Я его случайно встретила и всю компанию. А он меня позвал погулять в парке.

— И тебе понравилось это предложение?

— Да нет. Я не знала, что они так себя поведут.

— Ты же умная девочка!

— Ну, я, наверное, плохо соображала, потому что это же Росс. В смысле, что он красивый и все такое. Я стала самой себе казаться особенной, как будто я что-то из себя представляю.

Миссис Бэлсэм остановилась, бережно положила руки мне на плечи и поглядела мне прямо в глаза:

— Ты действительно что-то из себя представляешь. Ты необычная, умная, талантливая девочка и к тому же очень взрослая для своего возраста. Я восхищаюсь тем, как ты заботишься о Кендэле. С ним-то все в порядке?

— Да, он обожает сидеть с Джейком. Они все время играют на компьютере.

— И ты иногда чувствуешь, что ты им не нужна?

— Нет. То есть… Бывает иногда.

— Лола Роза, я не хочу совать нос в твои дела. Я понимаю, что ты о многом не хочешь говорить. Но если вдруг у тебя возникнет желание что-то обсудить, ты всегда можешь зайти в мой кабинет.

— Спасибо, миссис Бэлсэм.

Она подвезла меня до дому в своей машине — я сидела на переднем сиденье, а на заднем захлебывались лаем мисс Билей и мисс Басс.

Миссис Бэлсэм кивнула мне, когда я выходила из машины:

— До завтра, увидимся в школе. Я заметила, что Питер тоже был с этой шайкой Росса. Хочешь, я ему сделаю внушение?

— Лучше не надо.

— Если тебе так уж хочется иметь парня, может быть, лучше Питер, чем Росс?

— Еще не хватало!

Миссис Бэлсэм рассмеялась:

— Ах ты господи! Ладно, все ясно. Ну, до свидания, Лола Роза. Надеюсь, тебя не очень сильно отругают за поздний приход.

— Все будет в порядке, — сказала я.