Ловкач. Часть 1 (СИ)

Глава XIII. Часть I

При всём внешнем протесте Эспер понимал, что у него просто нет выхода. Он зашёл слишком далеко — даже спланировал поездку в клинику в Манчестере.

Если сейчас он продолжит выносить мозг Дэвису, тот без труда поможет ему расстаться с памятью.

Словно уловив ход его мыслей, Райвен произнёс:

— Ты ведь понимаешь: всё, что ты узнал обо мне, может навредить нам обоим. Никто не станет делать скидку на твой возраст или твою наивность и незнание простых правил. При иных обстоятельствах наш разговор бы уже подошёл к концу.

С этим не поспоришь.

— Зачем тянуть? Вам же надо замести следы. Просто отформатируйте мне мозг.

— Какая кровожадность, — мужчина смотрел на него излишне пристально.

Это был блеф. На самом деле он панически боялся, что Райвен применит свои способности. Не хотел, чтобы воспоминания исчезли. Да и кто в здравом уме согласится на такое? Он не хотел забывать. И Райвена в том числе. Он соприкоснулся с чем-то большим, нежели всё то, что он знал о жизни. Он словно приоткрыл дверь в другой мир.

И теперь всё просто — пуф — исчезнет?

Нет, так он не хотел.

Эспер настолько боялся, что готов был броситься бежать. Только бегство не спасет. Это бесполезная трата сил.

Две противоборствующие стороны были готовы разорвать его пополам. Ему хотелось схватиться за рукав Райвена и умолять его… о чём? Оставить ему воспоминания? Вернуться к тому, как было до их разговора? Одновременно с этим он мечтал оказаться как можно дальше. Этот человек был виновен в том, что произошло на фуршете. Просто фактом своего существования он подвергал всех опасности.

— Тебе не стоит меня провоцировать. У меня была масса возможностей избавиться от тебя. Так почему я не сделал этого до сих пор?

Эспер действительно не понимал.

— Ты зашёл так далеко, чтобы узнать обо мне, и не дойдёшь до конца? Эспер, ты преследовал меня с момента нашего знакомства.

— Хорошо, я согласен, — резко бросил, не собираясь всё это выслушивать. — Я поеду с вами.

Кажется, я не в себе. Он завезёт меня куда-нибудь и грохнет.

Он следовал за мужчиной; тот вёл его целенаправленно куда-то к дороге. Может, Дэвис применил какую-то магию, заставляющую его подчиняться?

У обочины Райвена ждала «Ямаха», дорожная модель, где легко могли поместиться двое крупных мужчин. Дэвис в чёрных шмотках составлял с этой красотой единое целое. Байк стоил как пристойная тачка, крутая вещица. Его скутер, который находился в Чиппинг-Кэмпден, даже отдалённо не был так хорош. Эспер ощутил укол зависти: его скутер был бюджетным и имел ряд недостатков. Не ожидал, что мужчина приедет к зданию Клуба на мотоцикле, вероятно, поэтому он прибыл так быстро.

О чём я только думаю? Не всё ли равно, на чём переправляться в ад? рассеянно думал он.

Райвен быстро направился к байку. Подхватил шлем, второй грубо передал Эсперу.

— Садись. — Дэвис быстро застегнул ремешок шлема под горлом и устроился спереди. Упёршись подошвой кеда в асфальтовое покрытие, мужчина дождался, пока Эспер усядется.

— Куда мы едем? — спросил он, обращаясь к затылку Райвена.

— Увидишь.

Дэвис не оборачивался, смотрел прямо перед собой и держал пальцы на сцеплении. Эспер быстро сел сзади, не давая себе отвлекаться. Вряд ли его ждёт что-то хуже забвения.

Райвен газанул раз, второй, но даже с места не тронулся.

Эспер зажал сиденье у себя между ног.

— Ты что, смеёшься? — чтобы задать этот вопрос, Дэвису не нужно было оборачиваться. Мужчина расслабил руки на сцеплении. — Обхвати меня за пояс.

Эспер обнял Дэвиса за талию, ощутив мягкую выделку куртки, и слегка сжал. Всё, что он теперь мог чувствовать — аромат парфюма с потрясающими нотами чего-то древесного, мускусного. Он терпеть не мог свежие ароматы «освежителей воздуха» или тяжёлые пряные, от которых начинала раскалываться голова, но этим запахом он согласен был дышать весь путь.

Эспер отвёл одну руку и быстрее опустил забрало шлема.

— Крепче! У тебя плавники вместо рук?

Да твою мать!

Рывком придвинулся и крепко сцепил руки на животе у Райвена. Мотоцикл тут же сорвался с места, и Эспера резко отбросило назад.

Проклятье! Он же сумасшедший!

С самого старта Райвен начал набирать скорость, и Эсперу приходилось чуть ли не вжиматься тому в спину. Райвен сильно наклонился вперёд, почти улегшись корпусом на байк.

Дыхание перехватило. Пейзаж стал неразличим.

Спустя пару минут внутренней борьбы Эспер преодолел страх сорваться с сидения на полном ходу. Рёв мотора прочистил мозги. Ещё через минуту он начал входить во вкус. Вскоре он уже гадал: то ли Дэвис понтуется, то ли у того стиль вождения как у самоубийцы.

Ничего общего с тем осторожным водителем в день, когда Райвен впервые оказался у него дома. А теперь у него что, просто за раз отшибло мозги?

Когда скорость начала падать, Эспер понял, что они почти на месте. Дэвис ловко управлялся с мотоциклом. Ну конечно, он же идеален во всём, кроме того, что психопат и убийца. Они плавно скользили по пустынной полосе, пока не остановились перед зданием какого-то клуба. Это ещё в честь чего? Какого чёрта он добивается, притащив меня сюда?

Райвен выдернул ключ из зажигания и расстегнул ремешок. Его волосы слегка примялись под шлемом, Дэвис отвёл их назад и встряхнул.

Вход в клуб вообще ничего собой не представлял — простые деревянные двери цвета горчицы. Первый этаж из мелкого белого кирпича с подсветкой без единого окна; на фасаде второго этажа ярким неоном горела вывеска. Странной формы гладкое здание с какими-то пристройками различной высоты, откуда-то с крыши светил фонарь, ослепляя. Неудачно припаркованные автомобили почти перекрывали вход.

Пока Эспер собирался с мыслями и оглядывался, Дэвис слез с байка и уверенно направился к входу. Он явно бывал здесь раньше.

Эспер бегло осмотрел территорию перед зданием. Отсутствие охраны у входа. Никого живого. Пустынный фасад, с пристройками растянувшимися вдоль дороги. Довольно глухой район.

Да где мы вообще?

Ни прохожих, ни арок металлоискателя, ни указателей.

Он ничего не понимал. Миновав небольшую гардеробную при входе, они сразу же начали спуск на этаж ниже. К счастью, на лестнице горел свет, а проход был достаточно широким, чтобы не жаться к стене. Райвен сбежал по ступеням, не дав ему толком ничего рассмотреть.

На площадке тамбура их встретил верзила, одетый на удивление традиционно — в костюм и рубашку с галстуком. Бритый под ноль, с аккуратной щетиной, кучей пирсинга и серьгой в ухе. Мужик оказался знаком с его провожатым, ну кто бы сомневался. Они с Дэвисом быстро обменялись приветствиями.

В какую авантюру меня хотят втянуть? Эспер во все глаза таращился перед собой.

— Лет сколько? — Верзила преградил ему проход. — Двадцать один есть? Вход по документам. Здесь закрытое заведение, парень.

— Он со мной, — одной фразы хватило, чтобы мужик убрал свою руку и пропустил Эспера. — Всё в порядке, проходи, — Дэвис махнул ему, поторапливая.

— Мистер Дэвис, он же не участник.

Что ещё за участник? Участник чего? И что это за закрытое заведение, куда допускаются только участники? Появилась дикая мысль подать бритому какой-то знак, что его удерживают против воли, но в его рассуждения ворвался немного нетерпеливый голос Райвена:

— Я ручаюсь за него. Моего слова достаточно?

— Да, сэр, вполне.

Эспер, вглядываясь в лицо амбала, сделал шаг к стене. Озираясь, начал спускаться по ступеням. Мужик быстро потерял к ним с Райвеном интерес, а Эспер всё искал признаки гипноза в поведении бритого. Может, Дэвис внушением приказал нас пропустить?

Только это было ещё не всё.

Внизу располагалась огромная площадка для ринга, вокруг были установлены ряды трибун. Зал был огромен. Высоченное помещение без окон с несколькими выходами. Они с Райвеном оказались на самом верху зрительских трибун напротив одного из проходов. По всему залу на потолке под перекрестьями балок горели лампы. В помещении в воздухе едва заметно клубилась пыль, создавая ощущение еле уловимой задымленности. Трибуны пустовали, только у ринга находилось несколько человек, среди которых по одежде Эспер сразу выделил судью.

Чем Райвен вообще занимается? Зачем мы здесь?

— Погодите, — Эспер в два шага нагнал мужчину и схватил того за локоть. — Мы пришли на бокс смотреть?

— Это частный бойцовский клуб, — подтвердил его догадку Райвен.

— Вы шутите? Сэр, вы серьёзно? Райвен! — выкрикнул Эспер, когда локоть Дэвиса выскользнул из рук.

Его крики привлекли внимание парней в шортах и футболках внизу у ринга. Он бы ещё добавил что-нибудь, если бы не застыл с открытым ртом. Им навстречу поднялся один из охранников Джемисона. Тот парень, который избивал его клюшкой для гольфа.

— Эспер? — опешил «отмороженный». — Ты каким тут?.. В бокс решил податься?

Сеймур. Точно, вспомнил имя того качка. Райвен что, убить его хочет? Тот чуть кишки ему не выпустил.

Сеймур хлопнул по руке Дэвиса, давая «пять», и сжал его ладонь.

— Райвен, зачем ты его привёл?

— Я вот сейчас не понял, — встрял Эспер, — вы что, знакомы?… Сеймур, ты как здесь…? Ты боксируешь?

— Как видишь.

Превосходно. Теперь верный пёс Доша — кореш Райвена. Но причём здесь их сегодняшний разговор? Что он должен был узнать о Райвене, раз тот притащил его в бойцовский клуб? Мужчина не был похож на любителя бокса, и был далеко не так сложен, как верзила-охранник на лестнице или Сеймур. У Эспера даже проскочила мысль, что Райвен, вероятно, привык во всем полагаться на систему безопасности, обеспечивающей его защитой. Хотя, зачем ему вообще прибегать к физической силе, когда он так превосходно владеет силой забвения? Ему даже пальцем шевелить не надо.

— Откуда вы знаете друг друга?

Чёрт! Голова кругом! Он понятия не имел, что Сеймур состоит в каком-то клубе по боксу, или то, что они с Райвеном прекрасно знакомы, хотя вот последнее удивляло его меньше всего.

— У меня к тебе одна просьба. — Игнорируя его, словно пустое место, мужчина что-то кратко пояснил Сеймуру.

— Да без проблем!

Кажется, то, о чём оказалась просьба, развеселило парня.

— Только учти — под твой контроль, — уверенно заявил Сеймур. — Я в этом не участвую.

Они снова пожали руки. Сеймур спустился по проходной вниз к рингу и подошёл к одному из разминавшихся борцов.

— И в чём прикол?

Райвен настороженно взглянул на него, осмелившегося подать голос. Если Дэвис готовит очередную авантюру, не будет ли проще столкнуть его прямо сейчас с лестницы? Только мышцы одеревенели, а в голове что-то происходило. Эспер смотрел на мужчину почти с мольбой. Почему нельзя повернуть время вспять? Перенестись в тот момент, когда он не знал правду о способностях а… о его тайне.

— А прикол в том, что ты сейчас выйдешь на ринг.

— Да вы охренели!? — опешил Эспер. Все сантименты вмиг выветрились из головы. — У вас крыша поехала? Какого чёрта вы делаете? — он уже не сдерживался. Плевать было. Будь перед ним да кто угодно.

Дэвис рехнулся?! Умом поехал?

— Это вы хотите, чтобы я вышел прямо сейчас? Я не боксёр. На минутку задумайтесь. Я даже толком не знаю основных приёмов!

— Ну раз так, сейчас, — раздельно произнёс мужчина, указывая пальцем на него, потом на ринг, — ты выйдешь туда и будешь усваивать основные приёмы, — припечатал его Райвен.

Эспер почувствовал, что у него сейчас начнётся гипервентиляция лёгких, он был так возмущён и продолжал орать. Почему вдруг Райвену пришла в голову такая мысль? Он не понимал ни черта.

— Да нахрен мне это надо! Мы же не в Спарте! Эти парни на ринге запросто кости переломают! Или вы прикажете им бить легонько?

— Эспер, какая, в пропасть, Спарта? — фыркнул Дэвис. — Не преувеличивай.

Это я преувеличиваю?! оторопел Эспер. Да Райвен же просто садист!

— Раздевайся, — Райвен плюхнулся на пустую скамейку.

Эспер криво усмехнулся.

— Да вы точно не в своём уме.

— В тебе возобладал страх? — спокойно поинтересовался Дэвис, рассевшись, как король, и закинув руку назад, на спинку скамьи.

Ну что ж. Драться или нет — это дело принципа.

Чувствуя, как его трясёт от бешенства, сбросил рюкзак на пол.

— Да пошли вы. Я не собираюсь отказываться. Я не боюсь, — Эспер начал остервенело расстегивать пуговицы на рубашке, едва ли не вырывая из петель, уже хотелось просто заткнуть чем-то этого психопата. Демонстративно стянул рубашку, бросил на скамейку, чуть не попав в Райвена.

Мужчина рассматривал его так, будто давал оценку его готовности. Райвен, казалось, наслаждается представлением.

Прекрасно, пускай любуется! Поверить не могу, что я привёл его к себе домой, выпивал с ним в клубе… Аж подбородок начал дрожать от еле сдерживаемых эмоций.

Содрал с себя футболку, мечтая запустить ею в лицо ублюдка. Швырнул рядом.

— Да подавитесь! Не знаю, что за игру вы ведёте, но не принимайте меня за слабака. Я терпеть не могу нытья.

— Прекрасно, я его тоже не выношу.

Эспер вытащил оба телефона из карманов, положил поверх рюкзака и рубашки на скамейке рядом с Райвеном. Следом — майка, которую рывком стащил с себя и отшвырнул; запустил пятерню в волосы, приглаживая, будто пытался хоть как-то унять кавардак в голове.

Его рёбра фиксировал кинезиотейп. Мужчина прекрасно знал о его травме, но, изучая разноцветные ленты на его теле, молчал. Конченый садист.

На автомате расстегнул ремень и начал сдёргивать с себя брюки, под которыми очень кстати оказались спортивные шорты, вполне похожие на тренировочные штаны. Из хлопка, но сравнительно обтягивающие, чтобы удобно было боксировать и задирать ноги. Тут Дэвис отвёл взгляд и крикнул вниз борцу, готовящемуся к выходу на ринг — и это был не Сеймур, а незнакомый мужик с глазами спаниеля:

— Не давай ему расслабляться!

Эспер опустил лицо, вобрал в лёгкие как можно больше кислорода, пытаясь быть терпеливым, вскинул голову и огляделся.

— Да он убьёт меня. Вы уже забыли, что у меня травма? — чуть тише произнёс Эспер, чувствуя, как в нём растёт напряжение.

— Давай по полной программе! Никаких поблажек! — Райвен будто и вовсе его не слышал. Подал какой-то условный знак вниз на ринг. Эспер проследил за его взглядом. Этот мужик на ринге, узколицый с массивной челюстью и драматично приподнятыми бровями, словно испытывал какое-то внутреннее страдание. Выражение его лица совершенно не гармонировало с массивным сложением борца бокса. Фунтов на пятьдесят-шестьдесят тяжелее (прим. автора: около 22–27 кг). Боксёр принимал последние напутствия от Сеймура. Рядом рефери охлопывал его внушительные бицепсы, словно заряжал энергией перед боем. Мужик вставил в рот защитную каппу, не глядя по сторонам, сосредоточенно думая о предстоящей схватке.

Эспер предпринял последнюю попытку хоть как-то достучаться до чужого сознания.

— Вы соображаете? Я впервые на ринге. Если этот тип… Да он мозги мне вышибет. Вы его видели вообще?

Да Райвену вообще плевать… он же ненормальный, промелькнула безнадежная мысль. А после боя он сотрёт всем память, чтобы избавиться от очевидцев.

Эспер представлял в общих чертах правила боя на ринге, но никогда не присутствовал на спарринге, и тем более не принимал участие сам. А если взять в расчёт, что его будет ослаблять больное ребро, то он труп. Его по костям надо будет собирать и выносить отсюда!

Как он ещё может испытывать к этому моральному уроду какое-то влечение?

— Ради вас, — издевательски бросил Эспер.

Отстегнул часы, едва не выронив их на пол. Волнение проступало в поспешных неловких жестах. Даже руки тряслись от возмущения. Резко опустил браслет с часами на кипу белья, сопроводив это движение яростным взглядом.

Райвен удобнее устроился на скамье и закинул ногу на ногу, при этом мужчина не сводил глаз с него.

Когда Эспер снимал эластичные ленты с правого бока, внизу воцарилась относительная тишина. Словно все пытались понять, зачем ему эта штуковина и что он забыл на ринге с травмой.

Райвен уже весь мозг вынес. Пускай подавится!

От старых синяков на крепком мускулистом теле пловца не осталось и следа. Здесь точно было на что посмотреть, хотя Райвен всё видел ещё на турнире.

Эспер расправил плечи.

Показалось, или он уловил пару одобрительных кивков от ребят у ринга?

Внимание привлёк голос Сеймура:

— Парень впервые на ринге, а у нас опытный боец. Райвен, я не несу ответственности за дальнейшее.

— По рукам, — ухмыльнулся Дэвис.

— Ловлю на слове!

Между рефери и Сеймуром произошёл короткий обмен фразами, после чего судья взглянул на Райвена, и его рот превратился в жёсткую линию.

— Не хотите ничего добавить? — спросил Эспер.

Райвен не потрудился дать инструктаж. Какая вообще связь между забвением и тем, что сейчас происходит?

— Ну, например, какая вам выгода от всего этого?

Дэвис ждёт, когда ему, Эсперу, вышибут дух, и он очнётся уже с подчищенной памятью. В некотором смысле это удобно. Не надо марать руки. Никто не придерётся. А если сейчас попробовать сбросить карты, все решат, что у парня помутилось в голове при виде противника.

Он, конечно, провёл много времени в спорте и даст отпор даже со своими скудными познаниями по боксу. Удар держать он способен. Но Райвен не может не понимать, что любое повторение того, что произошло с Сеймуром и парнями из охраны, и его увезут отсюда ногами вперёд. А Дэвис ещё подначивает.

Он ждал ещё чего-то. Какой-то перемены. Он надеялся, что что-то изменится в лице Райвена, как дрогнет эта непроницаемая маска, и тот выдаст настоящие чувства.

— Вот так и всё? Вы не скажете ничего?

— И так сойдёт. А каких ещё слов ты ждёшь от меня? Признания, которое перевернёт твой мир? Или мне повязать ленту наудачу? Эспер, не переигрывай, — после чего Дэвис откинулся на спинку скамьи и ехидно ухмыльнулся: — Давай, через «не могу».

Мужчина сложил руки на груди и слегка запрокинул голову, упиваясь поставленным им самим спектаклем. Лицо у него было даже очень довольное. И правда, зачем беспокоиться, когда можешь стереть память целому городу. Райвен опустил лицо, и на его губах всё ещё была неприятная улыбка.

Ублюдок!

Ну всё, хватит!

Эспер поднял руки, как бы говоря: я играю по-честному.

Что началось в зале, когда он спускался между трибунами!.. Ему свистели, улюлюкали, стучали — кто, чем мог; казалось, сам воздух гудел. Жаль, он не оценил энтузиазма.

— Давай, Эспер, покажи нам всем, — присоединился к всеобщему безумию Сеймур. С парнем они вообще, мягко говоря, не ладили. — Представь, что ты на тренировке!

Он даже не разминался. Он вообще непонятно как здесь оказался!

Бок словно в ответ на новый раздражающий фактор заныл. Хотелось приложить к рёбрам холодный компресс и упасть плашмя. Забыть сегодняшний день как страшный сон (только вот что-то страшные сны в последнее время чересчур прочно врезались в память). Но для чего, как сказал Райвен, он зашёл так далеко? Чтобы сдаться, не узнав всей правды?

Из-за неприятных ощущений в боку он ощущал сдавленность. Нельзя сказать, что он в подходящей форме. Назло самому себе, энергично сбежал по ступеням и, поднырнув под канатами, выскочил на ринг.

Боец напротив, имени которого он не знал, совершал невысокие прыжки на месте, готовясь. Он был приблизительно одного роста с Эспером, уже в плечах, но всё компенсировал бычий обхват его мышц. Мужчина выглядел даже более плотным, чем показалось сначала, и, скорей всего, приобрёл мускулатуру благодаря физической работе.

По тому, как остальные улюлюкали, было похоже, что никому неизвестного парня, вышедшего против профессионала, приняли за полного сумасброда или же за необычайно смелого идиота.

Сеймур передал Эсперу боксёрские перчатки. Собирался передать защитный шлем, но его жестом остановил Райвен, наблюдающий за ними из центра зрительских рядов.

— Ты уверен? — бросил Сеймур. — Он совсем новичок.

Эспер отвернулся. Он больше не хотел видеть лицо Дэвиса.

Его начал одолевать мандраж. Всё происходит не вовремя: раньше надо было трястись. А сейчас ему необходимо собраться.

Рефери объяснил общие правила, запрещённые приёмы и объявил о десяти раундах. Если новенький одержит победу больше, чем в пяти раундах — первенство его. Эспер знал, что профессиональный бой проводится в семнадцати весовых категориях, но его не стали никуда заносить, ни в одну из категорий: его просто выпихнули на ринг, они даже не были в одной весовой категории с тем парнем из красного угла ринга.

Эспер ошалело осматривался, выделяя судью, противника, стоявших за канатами по периметру ринга крепких парней. Хмуро глядящего на свои скрещённые руки Сеймура.

Эспер ударил первым. Должно быть, из-за нервного перенапряжения.

— Не щадить противника! — услышал приказ Сеймура. Обращение явно относилось к спарринг-партнеру Эспера.

Изначально у каждого было по десять очков. С момента начала боя вёлся обратный подсчёт очков — на убывание.

Противник запустил серию ударов, метя точно по органам. Эспер уклонился раз, другой, перенося вес на пятки.

Стало некогда вести подсчёты. Недавно озвученные правила тут же вылетели из головы.

В висках стучало, уши заложило от пары ударов ещё в начале раунда, и слышно всё было как через вату. Эспер ощущал только своё тяжёлое дыхание. Из-за того, что ему приходилось защищать правую часть тела, не было и речи, чтобы использовать манёвры с максимальной эффективностью.

По фильмам он знал несколько уловок — самое время опробовать. Не прошло и двух минут с начала второго раунда, как противнику был засчитан нокдаун. Эспер едва устоял на ногах и оказался распластан на канатах. С трудом он сумел принять стойку.

За момент до окончания трёхминутного этапа кулак противника по касательной прошёлся по печени, но тело само ушло в сторону. Открылась возможность для хорошего манёвра — и соперник получил болезненный удар в грудь, а Эсперу присудили нокдаун. Очки сравнялись.

Ловко пружиня на ногах, Эспер покрутил шеей. После серии тяжёлых ударов, Эспер успел перегруппироваться и нанёс ответ с бока.

В третьем раунде Эспер трижды увернулся от опасного удара. Он словно чувствовал, как надо держать блок, как ставить ноги. Зал одобрительно гудел. Он чётко блокировал даже самые сложные удары. Предвидел ловушки. За считанные минуты обрёл опору и перестал путаться в ногах. Поначалу всё походило на то, как если бы он оказался на батуте, и пружины не позволяли ему упасть, он подлетал и, наверное, мог совершить сальто — его распирала непонятно откуда возникшая сила, буквально отрывая от земли, заставляя плясать вокруг противника.

Начал кружить по рингу, выискивая бреши в чужой защите. Теперь будто бы открылось ночное видение — он чётко определял слабые места противника и малейшие лазейки для удара. Он точно разом прокачался с нулевого уровня до десятого, Эспер знал, каким способом противник нанесёт удар, и вовремя выставлял блок. Знал, когда нужно атаковать. Он даже не подозревал, что его тело способно так двигаться.

Четвёртый и пятый раунд закрепили счёт за ним.

У него словно развязались руки, мышцы гудели, тонус повысился.

Боксёр напротив, красный и взмыленный, начинал поддаваться нетерпению. Но не гневу. После минутного перерыва в шестом раунде противник дал возможность нанести сокрушающий удар и лишить его ещё одного очка.

Контратакуя, Эспер послал джеб в корпус соперника.

Что-то происходило с ним. Сила удара окрепла. Скованность прошла, он вообще забыл о своей травме, за что тело было ему благодарно. Грудные мышцы налились, очередной удар оппонента лишь слегка отдался болью. Эспер даже не сдвинулся с места. Покрутил шеей и плечами, ощущая, как покалывание от удара в груди разносится по телу, разогревая кровь. Словно его мышцы спали все двадцать лет, или были скованы гипнозом, и только сейчас он вернул власть над собой.

Седьмой раунд завершился с огромным отрывом. Эспер в каком-то неверии озирался по сторонам. Может, судья не знает? Он впервые вышел на ринг. Кто-то ошибся в подсчётах. Боксёр в красном углу выслушивал рефери и качал головой. Сеймур с энтузиазмом подначивал Эспера продолжать в том же духе.

Дыхание сбилось, но минутной передышки хватало, чтобы полностью восстановить силы. По бокам и спине стекал пот. Позади уже семь раундов.

Эспер прислонился к углу на площадке и схватился за канат. Его руки почти не дрожали. Краем глаза он оглядывал своё тело. Он ощущал себя как перед самым быстрым своим заплывом: он был чемпионом. Уверенность в себе заслонила всю ту вереницу сомнений с того момента, как он попал на ринг. И это было прекрасное ощущение. При том его сердце колотилось, словно по нему выстукивал ритм барабанщик.

Противник переступал на месте и подёргивал плечами, пытаясь расслабить мышцы. Один из парней у каната что-то ему втолковывал.

Эспер перехватил у Сеймура полотенце. Утирая пот с шеи и лба, отыскал глазами Райвена. Мужчина забрал волосы за уши, выставив на обозрение гладко выбритое лицо и широко поставленные глаза, словно у пришельца. Тот даже сидя умудрялся прятать руки в карманах. Райвен был полностью расслаблен, словно не он вытащил Эспера на ринг. Ни один мускул не напрягся на его лице. Но на губах застыла едва уловимая полуулыбка. Она вселяла надежду.

Эспер сглотнул вязкую слюну. Он до сих пор не понимал, что происходит.

В восьмом раунде удар Эспера обрушился на переносицу противника. Быстро утерев кровь предплечьем, боксёр перешёл в наступление. Эспер стойко перенёс серию ударов, умело блокируя. Он не растрачивал энергию попусту, не понимая, как у него это получается.

Удары становились жёстче, грубее. Профи пытался его вымотать.

Весь мокрый, Эспер рефлекторно уклонялся. Он даже не представлял, что его тело способно развивать такую ловкость.

Он сделал счёт 7–2.

Им полностью овладело ощущение эйфории и лёгкости. Мог поклясться, что восторг от победы в турнире — бледная тень того, что он испытывал сейчас на ринге. Момент ликования, тело распирало энергией, ощущение безудержной лёгкости, словно дышать стало легче в сто раз. Перед глазами всё начало расплываться от слёз. Чем сильнее он концентрировался на этом ощущении, тем острее заряжалась каждая клетка его тела. По лбу тёк пот, попадая в глаза, но Эспер этого почти не замечал, в экстазе он будто плыл и летел одновременно. Поворачиваясь на месте, как в замедленной съемке, Эспер широко улыбался, выхватывая из всеобщего гула отдельные звуки и лица. Даже краски стали более чёткими, а детали — яркими. Моргая, он оглядывался по сторонам.

Сердце колотилось, как бывает в момент озарения. На душе прояснялось, он выбрал верную стратегию поведения. В голове впервые за последние несколько дней всё встало на свои места.

Профи действовал на пределе своих способностей. Как и велел Райвен — никаких поблажек. Эспер приковал все взгляды окружающих; лица группы поддержки соперника всё больше мрачнели.

Эспер сделал долгий выдох и запрокинул голову. Грудная клетка тяжело поднималась и опускалась от распирающей его энергии.

Ощущение было эйфорическим, безо всякого волнения, суеты. В голове всё прочистилось. Ясность, чёткость в мыслях заставила Эспера почувствовать себя лёгким как перышко. Разум и тело были едины. Он словно дрейфовал в лучах солнца, и это было упоительно. Ощущения были настолько явными, что он буквально растворился в них.

Если бы он сейчас играл в компьютерную игру, то с уверенностью заявил, что его показатели по основным параметрам возросли троекратно. Он словно проглотил таблетку для храбрости или побывал в каком-то небесном храме, где смог очиститься от сомнений; испарилась тревога, он был абсолютно спокоен — столько всего было, Эспер не мог собрать воедино свои ощущения.

В девятом раунде он отправил противника в нокаут, одержав безоговорочную победу.

Он даже не сразу сообразил, что всё закончилось.

Не совсем понял, что сейчас произошло. Я выиграл бой?

Впервые выйдя на ринг?

Эспер оторопело глядел на судью. Происходило то, чего он ждал меньше всего.

Эйфория, жажда, уверенность постепенно покидали его тело, медленно испаряясь, как вода на солнце; выброс адреналина иссяк.

Эспер встряхнулся как собака. Поднёс кисть руки к огненному лбу.

— Ну ты даёшь, брат… — Сеймур смотрел на него как-то странно. — Ты просто сделал его.

Всё ещё пребывая в пограничном состоянии между сном и явью, Эспер ощутил толчок по плечу. Кто-то хлопал его по спине. До него доносились чужие поздравления и отголоски возбуждённых голосов.

— Он точно первый раз дерётся? — выкрикнул кто-то.

Неровно держась на ногах, спрыгнул с ринга.

Утирая лицо ладонью, Эспер медленно поднимался по ступеням в проходе между трибунами. Провёл пальцами по волосам, будто пытался навести порядок в мыслях.

Как теперь реагировать? Что здесь нужно сказать?

Он остановился у внешнего края трибуны, где его дожидался Райвен. Мужчина наклонился вперёд, оперев локти на колени и подпирая сцепленными пальцами подбородок.

Эспер открыл рот. Облизал губы. Снова открыл. Всё повторилось. Выдохнул и отвёл взгляд.

Мужчина сложил ладони в молитвенном жесте, всё также упираясь в них подбородком, через секунду опустил кисти рук и поднялся со скамьи.

— И… это… — Эспер судорожно подыскивал слова. Дерьмо собачье, ещё пару минут назад я бы точно нашёл, что сказать. А сейчас из него словно выпустили весь воздух. Как легко, когда уверен везде и во всём.

— Ты хотел знать. Я показал.

— Это вы, — Эспер кивнул. Горло свело спазмом, он в буквальном смысле утратил дар речи.

Райвен шагнул к нему и протянул руку.

— Постарайся прийти в себя. Я такой же живой, как и ты, — его тёплые пальцы сомкнулись на запястье Эспера.

— А вы… умеете, ну я почувствовал…

— Они знают, кто я, — Райвен кивком указал на Сеймура и парней у ринга. Эспер заторможено проследил за его взглядом. Сеймур посматривал в их сторону, но почти сразу отвлёкся и повернулся спиной. — Этот клуб принадлежит тому человеку, которого ты видел со мной в клубе, он отошёл от дел в компании пару лет назад. — Райвен сделал паузу. — Теперь понимаешь, почему я сказал не делать тебе поблажек? Травма твоя, по сути, не имела никакого значения. Как и та чушь, которой ты забил себе голову. Я бы не дал тебе получить даже малейшее повреждение. Если бы ты больше меня слушал и меньше сопротивлялся, бой вышел бы более продуктивным.

— То есть это даже было малопродуктивно? — Эспер наконец смог выдать что-то раздельное.

— Недостаточно.

Райвен способен вот так просто… Даже не надо касаться…

Последнее Эспер произнёс вслух.

— Мне даже не нужно видеть объект. Это… не зависит от того, насколько огромно помещение и как далеко я нахожусь. Одевайся. Поднимемся здесь, — мужчина пропустил его к скамье за вещами. — Что за лицо? Ведь всё в порядке.

Эспер не двинулся с места.

— Кто вы такой? — вопрос повис в воздухе.

Райвен задержался рядом, и Эспер отметил, насколько тот стал мягче в общении. Мужчина перевёл взгляд на людей у ринга, затем на него, упрямо застывшего на месте. Взгляд блуждал по его лицу; поколебавшись, Райвен всё-таки ответил.

— Я — муза.

Спустя несколько минут, одевшись, Эспер ввалился в туалет для посетителей этажом выше. Дверь за ним негромко хлопнула. Сердце колошматило о рёбра. Он начал терять равновесие и схватился рукой о выступающий угол стены рядом с раковиной. Буквально повис, прижимаясь к выступу, отделанному плиткой. В одной из кабинок он слышал характерные звуки, после чего раздался шум слива, и дверца открылась почти напротив. Эспер шарахнулся в сторону и неуклюже завалился вперёд, коснувшись ладонью пола.

— Эй, молодой человек! — к нему наклонился мужчина и похлопал рукой по спине. — Вам нужна помощь? Вы можете встать?

Пошатнувшись, Эспер поднялся. Незнакомец объяснил, где здесь находится фреш-бар, и ещё раз побеспокоился о его состоянии, но Эспер лишь одурело смотрел перед собой. Наконец мужчина убедился, что посетитель не в себе, и, быстро помыв руки, покинул туалет. Эсперу требовалось хотя бы несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Постепенно реальность снова обрела чёткость.

За этот долгий день уже дважды у него начинала кружиться голова. Первый — во время разговора с миссис Аддерли, и вот сейчас.

Поднимаясь, Эспер оступился на ровном месте, и неловко навалился на раковину. В зеркале он увидел совершенно безумный взгляд.

Сеймур показал, где можно принять душ. Где всё это время находился Райвен, Эспер понятия не имел, но он был благодарен тому за эту краткую передышку.

Он молчал почти всё время, пока Сеймур показывал, как работают краны в душе, где лежат полотенца.

— Ну и как оно? Давно ты здесь?

— Уже да. В нерабочее время я борюсь, иногда ребята просят быть судьей. Ты как? Ну после того раза… — Эспер ничего не ответил. Сеймур обвёл его задумчивым взглядом. — Дэвиса я увидел здесь в прошлом месяце, он не интересуется боксом, но захаживает время от времени. Как я понял, он налаживает контакты в городе. Владелец клуба с ним в хороших отношениях. Чувак, я не знал, что Дэвис и ты… короче, что он тебя приведёт. Вы с ним как, общаетесь?.. — Не получив никакой реакции в ответ, Сеймур почесал затылок и с преувеличенным интересом огляделся. — Дэвис — основательный мужик. Он иногда становится похож на нашего босса, но здешний хозяин во всём доверяет ему. В общем, будь спокоен — ты можешь положиться на него.

Эспер не решался спросить, откуда Сеймур узнал правду о Райвене, и как тот ещё не стёр ему память.

Пока он принимал душ, казалось, Райвен уедет и бросит его здесь. Он мог появляться и исчезать, когда ему вздумается. Так принято считать.

В состоянии сомнамбулы Эспер оделся.

Продев руки в лямки рюкзака, он медленно поднялся по лестнице, ведущей, как ему объяснили, в фреш-бар, где можно было купить бутылку с водой.

Последние сказанные Райвеном слова набатом стучали в голове. Насколько он знал, муз всего девять и они так же похожи на Райвена, как сам Эспер — на папу Римского. К тому же все они традиционно были женщинами. Вероятно, для каждого муза выглядит по-своему, исходя из каких-то своих ожиданий и предпочтений.

Сейчас он отыщет Райвена и тот скажет, что это была проверка. И Эспер повёлся. Просто он очень сильный гипнотизёр.

Сам собой возник вопрос, если всё это не розыгрыш, то кто же тогда предки Райвена? Боги с Олимпа? Серьёзно? Музы были дочерями Зевса. Неслaбо.

На этой радостной ноте он едва не врезался в человека, о котором всё время думал. Эспер оторопел, а потом испугался. Резко остановился, по инерции сделав шаг назад. Он глядел на Райвена как дурак, словно видел того впервые.

— Идём, тут есть бар, — мужчина указал себе за спину.

— Но я не…

— Я не предлагаю тебе напиваться. Ты хочешь пить, я вижу по твоему лицу.

Он и правда тяжело сглатывал и облизывал пересохший рот, умирая от жажды.

Пожалуй, выпить тут следовало. И выпить основательно, чтобы не впадать в ступор при каждом взгляде на Райвена Дэвиса. Но Эспер ещё помнил их вечеринку в «Пантеоне», ему не хотелось именно сейчас терять трезвость ума.

О, Господи, привёл музу в «Пантеон», какая ирония. Райвен, наверное, повеселился, как всегда.

Эспер последовал за мужчиной, держа дистанцию. Смешно, кажется. Боялся случайно задеть, точно тот мог сломаться, словно не человек из плоти и крови, а древняя статуэтка. В то же время он постоянно дёргался, боясь упустить Райвена из вида.

В баре взял детокс-воду, и осушил небольшую бутылку одним махом. Не дав Райвену заплатить, достал кредитку. Мельком оглядел свою ладонь, сжал пальцы, после чего снова расслабил руку — та нисколько не дрожала, он совершенно не ощущал последствий боя. Утёр губы тыльной стороной руки и смахнул всё ещё влажные после душа волосы со лба. Ему опять было жарко.

Господи, какой же я дурак. Прежде чем набрасываться с кулаками, нужно было разобраться в ситуации.

В сознании начало проясняться. Тем хуже для него, потому что в памяти постепенно всплыло всё, что он в приступе ярости и отчаяния наговорил Дэвису.

Безропотно он вышел за спутником из здания, замедляя шаг и погружаясь ещё глубже в себя. В голове было столько вопросов, и туда лезли совершенно ненужные, бессвязные мысли.

— Вы не похожи на музу, — почти остановившись, пробормотал Эспер.

Райвен замер, словно только и ждал, когда он подаст голос.

— Я представлял одну из девяти олимпийских сестер, женщину в длинном греческом платье и сандалиях, которая будет парить в воздухе.

— Я нигде не видел муз, подходящих под твоё описание.

Ну конечно… Как он мог забыть их первую встречу? Мужчина в грязных сапогах и с дробовиком не совсем то, как должна выглядеть муза.

— Они отдыхают на ложах, поедают виноград, пьют вино и пудрят головы поэтам и художникам. Вы совсем другой, — Эспер не сводил взгляда с затылка Дэвиса: все вопросы он адресовывал спине Райвена в кожаной куртке и его копне волос. — А у вас есть сёстры?

— Есть, одна. И ты не ожидал, что музой может быть мужчина? Эспер, к тебе когда-нибудь подходили на улице и говорили, что ты похож на пловца?

— Нет, — сказал Эспер, удивившись постановке вопроса.

— Представь, если бы я ходил в тоге по Лондону. То, что на мне куртка и джинсы, не вписывает меня в твой канон? Это только в твоём воображении. В жизни вещи не всегда находятся на отведённых им местах.

В жизни… В его жизни до этого момента и муз-то не было, существа вроде них являлись чем-то абстрактным. Он охотнее бы поверил, если бы мужчина уверял его, будто бы является ассасином или охотником на нечисть.

— Но почему вы пришли сейчас?

— Я не приходил к тебе, — отрицательно покачал головой мужчина. — Ты сам меня нашёл.

Эспер пытался понять: как можно найти музу, если принято, что эти существа сами приходят к человеку?

Райвен повернулся и с шумом выдохнул воздух:

— У меня есть тога, если тебя это успокоит. Но я не собираюсь появляться в таком виде на улицах города, сколько бы древней ни была эта земля.

Мужчина передал шлем и задержался взглядом на его лице. В выражении Райвена не было прежнего раздражения. Даже из его голоса исчезли те неприятные интонации, делавшие его голос невыносимо противным.

С другой стороны, что-то было в Дэвисе от музы. Вычурная речь, её обороты, его постоянная манера говорить немного свысока. Его стать, его гордость, его лицо и повадки. Но всё же… Разве так они выглядят?

— Ты готов ехать? — мужчина кивком указал на его правый бок, к которому Эспер непроизвольно прижимал ладонь. — Ведь я не причинил тебе вреда?

— Я в порядке. Вы сказали, что не дали бы мне навредить.

— Да, и я бы не хотел сожалеть о сказанном.

Он действительно не чувствовал ничего после девяти раундов на ринге, где рисковал получить гораздо большее увечье, чем плавая в бассейне.

— Вы что-то сделали с моим телом на ринге, и я отделался лёгкими ушибами, — как бы ни хотел, чтобы его тон звучал обвинительно, всё равно его голос казался бесцветным.

— Я уже сказал кто я. Не переоценивай мои способности. Ты сам воздействовал на своё тело, я лишь открыл тебе второе дыхание.

— На турнире по плаванию вы тоже использовали на мне свою силу?

— Ты ловкий парень, ты сделал всё сам.

Ловкий, да не такой ловкий во всём… мне до вас далеко, мистер Дэвис.

— На турнир я пришёл стереть тебе память. Тогда и сейчас мои цели слишком отличались… Вспомни, ведь старая травма во время турнира дала о себе знать. Твой организм был слишком ослаблен и вымотан болью.

— Как вы определили? — быстро спросил Эспер.

— По тому, как ты двигался после соревнований, по твоему дыханию. На следующий день, когда мы столкнулись в кабинете мистера Доша, ты схватился за правый бок. Вероятно, ты хотел скрыть своё состояние от тренера и команды. Но сейчас ты полностью здоров. Ты выдержал спарринг на ринге с профессиональным боксёром. И сейчас ты не испытываешь боли.

— Благодаря вам?

— Да.

Дэвис прав: на турнире он не применял вдохновение. Ощущения того дня и сегодняшнего слишком отличались. На отборочных у него действительно болело всё тело. Сегодня он будто бы принял эликсир чистой удачи. В его жизни было не так много мгновений, похожих на пережитое сегодня. Что ж, Райвен умел сыграть эффектно.

— Тебе нужно выпить, Эспер. Ты сейчас свалишься с ног.

— Я просто немного устал. — Он старался так откровенно не таращиться, но ничего не мог с собой поделать.

Байк слегка покачнулся, когда Эспер подсел сзади. На этот раз ещё сложнее было удержаться. Его пальцы не гнулись, а руки стали деревянными, он не решался обхватить Райвена за пояс. Он боялся причинить Дэвису даже малейшее неудобство, рассчитывая тут же получить вспышку ярости в ответ.

— Я не буду гнать, — словно прочёл его мысли Райвен. — Я не хочу, чтобы ты просто скатился с мотоцикла.

Эсперу нужно было бы давно протрезветь и взять себя в руки.

Не я ли хотел добиться от Райвена правды? Сцепил ладони в замок на его животе, чувствуя тепло, идущее от его одежды. Обыкновенное тепло человеческого тела. Эта мысль успокоила.

Дэвис завёл мотор и, оторвав подошву от тротуара, отпустил сцепление. Байк сорвался с места.

Он мог прижиматься к мужчине сколько угодно, сминать его куртку на животе. Отключить сейчас голову…

Эспер пребывал в какой-то грезе. Иногда он закрывал глаза. Его не заботило, ни куда они едут, ни для чего, ни то, что Райвен способен их убить своей ездой. Ему было достаточно знать, что этот новый Райвен и не помышляет причинить ему вред. По крайней мере, этим вечером.

Дэвис сдержал обещание, они ехали почти медленно. Конечно, быстрее, чем Эспер бы добрался на пикапе, но сейчас бы даже его мама не смогла придраться. Поначалу он наблюдал огни города, подземных туннелей, вечернюю подсветку в проносящихся парках, потом прислонился головой в шлеме к спине Райвена и закрыл глаза. Ослабил хватку. Он не начал доверять Дэвису на все сто процентов, но больше не боялся упасть на асфальт: самое страшное, что с ним могло теперь произойти — он очнётся и не вспомнит этого дня и этого разговора. Эспер почти свыкся с этой мыслью, от него мало что зависит, если по-настоящему правит бал только человек рядом с ним. Даже не человек.

Спустя какое-то время он задремал. Поэтому не заметил, когда запах города сменился травой, цветами и проточной водой, будто они въехали в парковую зону.