Ловушка для губернатора

– Последнее не удивляет, – она коротко засмеялась. – А чувствуешь себя не очень? Это морально или физически.

– Не знаю, – ответил он, – Может, простудился, а может, пью всякую дрянь.

– Мне это не нравится, – сказала Алина после паузы.

– Подожди, но мы вроде расстались, – заметил Никита. – Причем по твоей инициативе.

– Вроде. Это ключевое слово. Хочешь, я приеду?

– А цель?

– Волнуюсь за тебя, – ответила она.

– Это не цель. Но…приезжай.

– Хорошо. Вечером.

Тут в домофон позвонили.

– Извини, – сказал Никита. – У меня встреча сейчас. Деловая. С мужчиной.

Он не понял, к чему эти уточнения. И даже был в досаде на себя. Но сказал, так сказал.

– Тогда до вечера.

– До вечера.

Никита пошел к двери.

Ростислав разделся в маленьком предбаннике, зашел в комнату и невольно огляделся.

Никита заметил его взгляд:

– Не убрано, извините. Приболел. Виски будете?

Русаков отрицательно покачал головой. Брагин отодвинул мятое постельное белье, сел на диван и жестом указал Ростиславу на табуретку:

– Тогда слушаю вас.

Русаков коротко изложил просьбу.

Никита открыл ноутбук:

– Мутное дело. Насколько я знаю, пытались уже их отследить. Шифруются – то там, то тут. Ну, провайдера я знаю…

Он быстро стучал пальцами по клавиатуре.

– И еще кое-что знаю. Сейчас посмотрим, откуда они примерно выходили последний раз. Но это очень примерно.

Он опять проделал какие-то манипуляции, потом в задумчивости остановился, выкатив нижнюю губу. С такой гримасой Никита просидел несколько секунд, а затем поднял голову на Русакова:

– Интересное кино получается. Можно даже сказать, что я этого «Честного Ясноборска» администратор.

– Не понял, – сказал Ростислав и посмотрел на Никиту вопросительно.

– Из этого дома они выходят. Ну, вот из этого, где мы сидим сейчас.

– А точнее можно узнать?

– Вряд ли. Если только кто-то в ближайших квартирах сейчас над сайтом не трудится.

Он опять сделал какие-то манипуляции с клавиатурой.

– Нет. Тем более, что они дислокацию меняют. Ну, или просто разные люди администрируют.

Русаков задумался.

– Никита, – сказал он, – это я так в порядке бреда, но… Ты не знаешь такого мужчину – лет 45 плотный, даже чуть полноватый, роста выше среднего? Волосы темные, слегка с сединой, с бородкой. Немножко на кавказца похож. Одет хорошо. Ездит на черной «Тойоте».

– Но вы прямо детектив, – Брагин рассмеялся. – Хорошо описали. Не помню такого. Но, если честно, я на людей не очень внимания обращаю. Особенно на мужчин. Вы уж простите.

– Да, извиняться-то не за что. Хотя может он в этом доме живет.

– Соседей тоже не знаю. Ближайших разве что. Слева, справа. Но так никого похожих нет.

– А сколько в доме квартир.

– Считаем. Четырнадцать этажей. На первом – конторы какие-то. По шесть на этаже. Семьдесят восемь наверно. Поквартирный обход проводить будем?– он засмеялся.

– Нет. Пока нет, – уточнил Русаков.

– Не помог я вам? Извините, – Никита развел руками. – Может виски все же?

– Нет, спасибо.

– Тогда обращайтесь к детективу. Или в полицию, или в спецслужбы.

– Куда-нибудь, обратимся, – сказал Русаков, вставая. – Будь здоров.

– Хорошее пожелание. Главное ко времени, – засмеялся Никита, – Удачи!

Ростислав спустил вниз и сел в машину. Черная «Тойота» все так же стояла на стоянке. Русаков решил подождать, на всякий случай, сохранив номер машины в памяти смартфона. Раз человек оставил автомобиль на стоянке на улице, то, скорее всего, он здесь не живет. Впрочем, Ростислав смутно предполагал, что делать дальше. Не сышик он вовсе, да и имел в активе лишь смутные подозрения непонятно в чем. Но, кстати, о сыщиках. Русаков набрал номер.

– Привет, Дима! – сказал он. – Как дела? В работе весь?

– Не очень. Говори, – отозвался телефон мужским голосом.

Дима Шкадов был соседом Русакова по московской квартире. Был на десяток лет моложе, но отношения у них сложились, хоть и не особо близкие, но приятельские. Пару – тройку раз Дмитрий заходил к Ростиславу в гости, но больше разговаривали на лестнице или во дворе, когда встречались. Шкадов был полицейским опером со своим нестандартным взглядом на многие вещи, а некоторое время назад поругался с начальством и ушел в частное детективное агентство. Оно и понятно: кому нужны опера с нестандартными взглядами. Агентство не сказать, чтобы процветало, заработки были не постоянными, но Дмитрий жил с родителями и не ставил деньги во главу угла. Правда, на вопросы – почему не женишься, задаваемые даже в шутливой форме, в последнее время реагировал угрюмо.

– У меня дело к тебе. Хочу, чтоб ты помог.

– Помогу. Тебе – бескорыстно. Другим – за бабосы, а то я совсем на мели.

Ростислав на секунду задумался.

– Думаю, решим финансовый вопрос. Только один момент, это не в Москве, а в Ясноборске. Сможешь приехать?

Теперь уже Шкадов замолчал. Потом небыстро ответил:

– Думаю, что да. Завтра утром устроит?

– Конечно.

– А дело-то в чем? Изложи коротко.

Русаков, пытаясь быть кратким, рассказал о гибели Цветкова и об обстановке вокруг врио губернатора.

– Мутная история, – сказал Дмитрий. – Но я попробую. Если можно, помоги найти кого-нибудь в местных органах. Независимого. Хотя бы относительно.

Ростислав вспомнил об Оксане. Она обещала помощь отца.

– Думаю, смогу, – сказал он.

В это время он увидел, как открылась металлическая калитка, и появился мужчина с черной бородкой.

– Извини, Дима. Отключаюсь. Бери билет и звони. Встречу.

Чернобородый сел в «Тойоту» включил мотор и выехал на улицу. Дмитрий двигался за ним. Машина доехала до центрального проспекта, повернула в другую сторону от площади, но проехала совсем немного и остановилась возле четырехэтажного строгого здания. Мужчина вышел из «Тойоты» и уверенно пошел к двери. Табличку на ней Ростислав хорошо видел из машины. «Администрация города Ясноборска».

Глава одиннадцатая

Виктор Васильевич Санин сидел дома и писал. Вернее, работал на компьютере. Он вел сразу несколько блогов под разными именами. Частенько выпускал комментарии к различным местным, общенациональным и мировым событиям под собственным именем. Его читали, хвалили, ругали, язвительно комментировали. Ему, в общем-то, было глубоко наплевать на мнение других, хотя внимание льстило. Виктор Васильевич помнил высказывание одного из политиков: «Лишь бы фамилию называли правильно» и был с ним согласен. Больше всего он боялся безвестности, и потому даже местная слава давала ему приятное ощущение востребованности. Еще он боялся старости, беспомощности и зависимости от других. Занимался физкультурой, много лет не прикасался к спиртному и не любил даже вспоминать о загулах, имевших место лет тридцать назад. О том, чтобы курить, тоже не помышлял десятки лет. И так же перестраховываясь на случай внезапного наступления старости, Санин терпел сорокалетнюю жену с ее родителями, сына, внука и даже невестку.

Сейчас он работал над одним из заказных материалов, который должен был быть опубликован на важном для него сайте. Важном потому что хозяева этого сайта неплохо платили и с желчью, которой у него более чем хватало, Виктор Васильевич расставался далеко не безвозмездно.

Сейчас жена уехала по магазинам, но работа у Санина не клеилась: накатили какие-то воспоминания и стучались в мозг. С ним такое случалось и ранее, но он обычно гнал мысли прочь. Они мешали работать, он становился сначала рассеянным, потом злым. Собирать себя приходилось по кусочкам, а было это непросто. Тем более, что никаким «допингом» не пользовался.