Лучшая жена на свете

Глава 14

Алекс лежала в мягкой, удобной, теплой постели в своей элегантной спальне и мечтала о том, чтобы ее сморил сон. Уже несколько часов она пыталась ни о чем не думать, но тщетно. Мысли о нем занимали каждый уголок ее сознания.

Она закрывала глаза, но не могла избавиться от чувственных ощущений. От воспоминаний о его сильных руках, поймавших ее в ловушку у стены галереи, об исходившем от его тела жаре и чисто мужском запахе. Вот он наклоняет голову…

Разве можно забыть вкус этого восхитительного поцелуя? Или ощущение от прижавшегося к ней сильного тела? Одного прикосновения было достаточно, чтобы она начисто забыла о своем решении дать ему отпор и захотела гораздо большего.

Она нетерпеливо отбросила одеяло и села. Потом встала, прошлась несколько раз по комнате и остановилась перед камином. Подула на тлеющие угли и долго смотрела на то, как все сильнее разгорается пламя. Эти угли похожи на нее, на ее чувства, подумала она. Тлеют и ждут всего одного дуновения, чтобы вспыхнуть.

Она знала, что происходит между мужчиной и женщиной в темноте. Слышала и была свидетельницей этого чаще, чем ей хотелось. Об этом много говорили, но то, что ей приходилось видеть, не вызывало у нее никакого волнения. Наоборот, весь процесс представлялся ей как нечто грязное, и его следовало избегать.

Так было до того момента, как Колин поцеловал ее. Этот поцелуй возбудил в ней то вожделение, о котором она предпочитала не вспоминать, всколыхнул чувства, которые она не могла подавить. Ей отчаянно захотелось испытать их сполна.

Но посмеет ли она?

Она опять стала ходить по комнате. Если она предложит ему себя, согласится ли он? Скорее всего согласится. Мужчины не отвергают таких предложений. Особенно если они знают, что не будет никаких осложнений и последствий. Ведь она не светская дама, намеренная вырвать у него предложение жениться. К тому же он знает, что их связь продлится недолго – на то время, что он будет оставаться в Лондоне. От него она может лишь получить обещание, что он предпримет соответствующие предосторожности, чтобы предотвратить беременность. И еще: человек, занимающий такое положение в обществе, человек, много лет бывший шпионом, хорошо понимает, что значит осторожность.

Так она посмеет?

Да, подсказывал ей внутренний голос. Голос женщины, который она насильственно заглушала в себе многие годы, теперь требовал, чтобы его услышали.

Нет, возражал здравый смысл, напоминая ей, что она едва знает этого человека. Он ничем не рискует, а она рискует многим.

Однако сердце настаивало на том, что хотя она провела в обществе этого человека только время сеансов гадания, она знала о темноволосом и зеленоглазом мужчине задолго до того, как увидела его в Воксхолле. Этот мужчина, несомненно, был Колин – он жил в ее воображении, в ее душе и сердце многие годы. Это был ее шанс – ее единственный шанс – получить хотя бы частицу его на очень короткое время.

Посмеет ли она?

Алекс закрыла глаза и глубоко вдохнула. Да, да, посмеет!

Она предложит ему себя. И если ей повезет, он будет принадлежать ей на короткое, но волшебное время.

Приняв решение, она сразу же почувствовала облегчение. Конец сомнениям. Теперь осталось действовать, И она начнет, как только снова его увидит. А это будет завтра.

Часы на каминной полке показывали час ночи.

Значит, завтра уже наступило.

Она обхватила себя руками, подошла к окну и посмотрела в сад.

Полная луна освещала его таинственным серебристым светом. Вездесущий лондонский туман стелился по земле. В центре сада стояло большое дерево. Ей вдруг показалось, что около него мелькнула тень.

Алекс напрягла зрение, и через секунду ее сердце почти остановилось, когда она поняла, что это была не тень, а человек. Прежде чем она решила, как поднять тревогу в этом незнакомом ей доме, фигура человека отделилась от ствола дерева и, крадучись, направилась к кустам, росшим по периметру сада. Этот человек явно хромал.

Алекс затаила дыхание и на короткое мгновение, прежде чем его поглотила темнота, она увидела его совершенно четко. Черт побери, что здесь делает Колин?

Она прижала руки к груди, пытаясь унять сердцебиение. Неужели его мысли совпадают с ее собственными? И он придет, чтобы сделать ее своей любовницей.

Она должна узнать об этом немедленно.

Колин стоял в тени Уэксхолл-Хауса. Со своего места он мог видеть весь сад, но пока он не заметил ничего необычного. От усталости у него разболелась нога, но он знал, что если даже вернется домой и ляжет в постель, то не сможет заснуть.

Он это уже испытал у себя в кровати час назад.

Как только он закрывал глаза, он видел Александру – ее прекрасные карие глаза, мягкие пухлые губы, ее дразнящую улыбку.

А потом у него и вовсе разыгралось воображение, и он представил ее в постели – обнаженную, сгорающую от желания, под ним, над ним. Себя – глубоко в ней. Он зарычал от разочарования и вскочил с постели. Начал ходить по комнате, смотрел на огонь в камине. Пробовал читать, съел два марципана, запив их бренди. Только бы поскорее прошло время, и он снова ее увидит.

Но сколько бы раз он ни смотрел на каминные часы, время будто остановилось. Ничто не могло стереть образ Александры из его сознания, и ему не удавалось избавиться от эротических мыслей, которые она в нем возбуждала.

Заснуть ему не удастся, решил он, так почему бы не сделать что-либо полезное? Например, покараулить вокруг дома и убедиться, что Алекс в безопасности. Внутренний голос подсказывал ему, что таким образом он будет ближе к предмету своего желания, на что он немного грубо, но твердо приказал этому голосу заткнуться.

И вот он здесь.

Стоя в тени, он вновь окинул взглядом сад. Все было тихо, лишь листья шелестели на легком ветерке.

Он провел рукой по волосам, потом помассировал виски. Надо идти домой и пить бренди, пока его не свалит сон. Она может ему присниться. А утром, когда он снова ее увидит, он предложит ей насладиться друг другом хотя бы и короткое время. Только бы она ему не отказала!

– Привет, Колин.

Черт побери! Услышав этот шепот, Колин открыл глаза и с бьющимся сердцем отскочил в сторону. Его рука непроизвольно опустилась вниз. Он схватился за рукоятку ножа, а потом замер.

В нескольких шагах от него стояла Александра. Поверх простой ночной сорочки на ней был надет такой же простой белый халат, закрывавший ее от подбородка до пят. Волосы, заплетенные в толстую косу, были перевязаны белой лентой и перекинуты через плечо.

– Ты ответишь мне или пырнешь меня ножом? – тихо спросила она с нескрываемым изумлением.

Не доверяя своему голосу, он сунул обратно нож и выпрямился. Делал Колин все очень медленно, чтобы дать сердцу прийти в норму. Он не был уверен, почувствовал ли он раздражение или восхищение от того, что она подошла к нему так незаметно и застала его врасплох. Если бы убийца был поблизости, Колин, без сомнения, был бы уже мертв. Он явно утерял кое-какое умение с тех пор, как вышел в отставку. Даже в тени он видел, что ее губы подергиваются.

– Я рада, что ты решил не убивать меня.

Он наконец обрел дар речи.

– Что ты здесь делаешь?

– Ты сказал мне на вечере у Ньютребблов, что если у меня есть привычка неожиданно сталкиваться с тобой, ты предпочел бы для этого уединение сада. Я просто ловлю тебя на слове.

При виде Александры в этом халате, который при всей его целомудренности не скрывал роскошных изгибов ее тела, Колина охватило такое страстное желание, что несколько секунд он просто смотрел, стараясь вспомнить, как дышать.

– Я увидела тебя из окна спальни. Если принять во внимание, что я тебя заметила, а сейчас удивила тебя, можно предположить, что твои шпионские навыки не такие уж и блестящие.

Легкая издевка в ее голосе вернула его к действительности и вызвала раздражение. Скрестив руки на груди, он внимательно на нее посмотрел.

– Уверяю тебя, что это не так.

– Как скажешь.

– Вот именно. Так почему ты здесь?

– Я увидела тебя из окна и захотела узнать… – Она умолкла и потупила взгляд.

– Узнать что?

Вздохнув, она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.

– Пришел ли ты ради меня.

– Да, – неуверенно сказал он, сомневаясь, что правильно ее понял. – Я осматривал окрестности, чтобы убедиться, что тебе ничто не угрожает.

– Понятно.

Ни по выражению ее лица, ни по голосу нельзя было понять, о чем она думает.

– Тебя это расстраивает? – Она покачала головой:

– Нет. Скорее… разочаровывает.

– Почему?

Она снова глубоко вздохнула.

– Потому что я надеялась, что ты пришел, чтобы увидеть меня.

От ее слов ему стало жарко. Страх и раздражение мгновенно улетучились. На самом деле вообще все исчезло, кроме нее. Он сжал ей руку повыше локтя и почувствовал, что она дрожит.

– А если я скажу, что и вправду пришел, чтобы увидеть тебя?

– Я бы обрадовалась, – прошептала она.

Не успела она это сказать, как оказалась в его объятиях, прижатой к его мощному телу. Его губы прильнули к ее губам в страстном, требовательном, захватывающем дух поцелуе, не оставившем у нее сомнения в том, что ее слова обрадовали его.

Восторг, смешанный с предчувствием, захлестнул ее. Она обвила руками его шею и пошире раскрыла губы, чтобы насладиться эротическим прикосновением его языка. Его руки скользнули вниз по ее спине, отчего по позвоночнику у нее пробежали мурашки. А когда он обнял ладонями ее ягодицы, она еще крепче к нему прижалась. Его твердая плоть уперлась ей в живот, вызвав самые невероятные и восхитительные ощущения.

А потом так же неожиданно и быстро, как он привлек ее к себе и целовал до тех пор, пока она начала задыхаться, Колин отстранил ее, хотя не отнял рук. И слава Богу, не то она сползла бы на землю к его ногам.

Она заставила себя открыть глаза. Его дыхание было таким же сбившимся, как у нее.

– Ты знаешь, что я хочу тебя, – прохрипел он.

– На это я могу ответить лишь: «Слава Создателю».

– Я намерен овладеть тобой.

– На это у меня есть тот же ответ.

Он немного расслабился и прижал ее к себе, обняв за талию одной рукой, а пальцами другой провел по ее щеке. Пальцы слегка дрожали.

– Да, – пробормотал он, – слава Создателю.

– Я хочу тебя кое о чем попросить, – сказала она, уперев руки ему в грудь.

– Проси что хочешь.

Она замерла. «Проси что хочешь». Таких слов ей еще никто никогда не говорил.

– Разве ты не хочешь узнать, о чем я попрошу, прежде чем ты пообещаешь, что выполнишь мою просьбу?

– Нет.

– Что, если я попрошу что-нибудь экстравагантное?

– Например?

– Бриллианты и жемчуг.

– Ты этого от меня хочешь, Александра? Бриллианты и жемчуг? – тихо спросил он и взглянул на нее так серьезно, что она поняла, что он не шутит.

В ее воображении возникли два образа. Первый – она в элегантном платье с глубоким декольте, ниткой жемчуга вокруг шеи и бриллиантовыми серьгами в ушах. А второй – деньги, цена этих драгоценностей, которых хватит и ей, и на ее дело на многие годы.

Нет. Его доверие – вот что важно для нее.

Комок застрял у нее в горле. По выражению его лица она поняла, что если она попросит драгоценности, он их ей подарит. Этот прекрасный человек окажется одной из ее жертв. Когда он это поймет, он перестанет ею восхищаться и оттолкнет ее.

Даже если они будут оставаться вместе некоторое время, она не была готова заплатить за это такую цену.

– Нет, Колин, мне не нужны ни бриллианты, ни жемчуг.

Он молчал, только водил кончиками пальцев по ее лицу, будто хотел запомнить его. О чем он думает? Наконец он сказал:

– Спасибо.

– За что?

– За то, что ты единственная женщина, которая могла произнести эти слова. Ты… необыкновенная.

– Наоборот, я совершенно обычная.

«Гораздо более обычная, чем ты себе представляешь».

– Нет, – настаивал он. – Ты необыкновенная, во всем. Ты даже сама этого не понимаешь. Раз тебе не нужны бриллианты и жемчуг, скажи, что ты хочешь?

– Это относится к нашему… договору. Я хочу быть уверена, что о наших отношениях будем знать только мы с тобой. Мадам Ларчмонт принимают как замужнюю женщину, и я не могу рисковать ее репутацией, не могу запятнать ее адюльтером.

– Даю слово, что защищу тебя.

– Спасибо. Мне бы также не хотелось… – Она запнулась, зная, что беременность будет для нее катастрофой, хотя на какое-то мгновение ее посетила безумная мысль родить Колину сына.

– Забеременеть?

– Да.

– Я буду осторожен.

– Наша связь прекратится, как только ты выберешь себе жену, – твердо заявила она. – Я не могу продолжать связь с будущим мужем другой женщины.

– И я не стану позорить свою жену адюльтером. – Он отвел с ее лица прядь волос. – Но до того времени ты моя.

Она пришла в восторг от этих слов.

– Да. А ты – мой.

Этот человек, пусть ненадолго, будет принадлежать ей. Как давно она об этом мечтала, но не смела даже надеяться. Теперь она намерена насладиться каждой минутой, которую они проведут вместе.

– Больше у тебя просьб нет, Александра?

От того, как он произносил ее имя, у нее появлялись мурашки восторга.

– Еще одна, – прошептала она. – Я хочу, чтобы ты погасил то пламя, которое ты зажег внутри меня.

– Я хочу того же самого. Но сейчас не время и не место. А если я опять тебя поцелую…

Ее губы непроизвольно разомкнулись.

– Если ты опять меня поцелуешь…

– Ты плохо действуешь на мой самоконтроль, так что этот разговор может кончиться тем, что я возьму тебя прямо у этой стены.

О Боже.

– Неужели это так плохо?

– Вовсе нет. Просто неудобно, если ты с женщиной, которая заслуживает того, чтобы быть в постели, а постели нет. По крайней мере, в первый раз. – Он слегка провел губами по ее рту. – Позволь мне попытаться, чтобы первый раз был идеальным.

– По-моему, сейчас все замечательно. Если не считать моего пульса, который ведет себя очень странно.

Он улыбнулся.

– Отлично. Не хотелось бы думать, что только мой пульс скачет как безумный. – Он взял ее за руку. – Пойдем со мной. Он повел ее к той стороне дома, где был вход для слуг. Достав из кармана тонкую металлическую пластинку, он склонился к замку. Меньше чем через минуту дверь бесшумно отворилась.

– У тебя это просто здорово получается, – прошептала она. Как бывшая воровка, она испытала смешанное чувство восхищения и зависти.

– По-моему, я уже говорил тебе, что я многое умею, Этот дом почти такой же, как мой. Иди по этому коридору, пока не дойдешь до лестницы. Поднимись на этаж, поверни направо и иди по коридору до своей комнаты.

– Одна? – разочарованно протянула она.

– Да.

– А как же… мы?

– Моя милая Александра, я уже сказал, что сейчас не время и не место. Но все произойдет очень скоро. Я обещаю. А теперь скажи, как ты вышла из дома?

– Через дверь балкона.

– Я прослежу за тем, чтобы ее заперли. – Он нагнулся, и она подняла лицо в ожидании поцелуя, но он лишь клюнул ее в кончик носа. – А теперь иди. После того как я закрою дверь, запри ее изнутри. Скоро увидимся.

Она была смущена, раздражена и разочарована. Громко стуча туфлями, она подошла к двери.

– Нам обоим не помешало бы быть потише, – раздался в темноте его голос. Она обернулась, чтобы сразить его одним из своих самых свирепых взглядов, но обнаружила, что он уже закрыл дверь.

Она уставилась на дверь в совершенном недоумении, Она не думала, что когда-либо сможет предложить себя мужчине. Она это сделала, и что из этого вышло? Ее отослали в комнату одну. Возможно, он и не хотел взять ее у стенки, но, черт возьми, в трущобах так делают сплошь и рядом. Может быть, он не так уж и сильно ее хочет, как говорит?

– Что за несносный человек, – буркнула она сквозь стиснутые зубы. Она осторожно двинулась по темному тихому дому, следуя его инструкции. Ее раздражение росло с каждым шагом. Тело было горячим и нетерпеливым, плоть набухла. Но теперь ничего не будет, кроме долгих часов без сна до самого утра, когда она снова его увидит. Да она с ума сойдет!

Она подошла к лестнице, поднялась, свернула направо и пошла по коридору. Она была так поглощена своим раздражением, что, дойдя до конца коридора, поняла, что, должно быть, прошла мимо своей спальни. Она оглядела слабо освещенный коридор, и он показался ей незнакомым. Здесь не было ни полукруглого стола с букетом, ни овального зеркала на противоположной стене.

Проклятие! Этот человек не только способен вывести ее из душевного равновесия, у него начисто отсутствует умение ориентироваться.

Стиснув зубы, она пошла обратно. Спустившись по лестнице, она пошла в сторону холла, чтобы начать свой путь сначала. У входа она удостоверилась, что идет в правильном направлении, и пошла в свою спальню. Открыв дверь, она вошла и тихо прикрыла дверь, хотя ей хотелось хорошенько ею хлопнуть. Потом бросилась в комнату, однако на середине комнаты остановилась так внезапно, как будто уперлась в стеклянную стену.

Перед ней был Колин.

Он уже снял визитку и жилет и стоял возле ее кровати, прислонившись к резному столбику, скрестив руки на груди. Его глаза блестели от нескрываемого желания.

– Вот теперь то, – тихо сказал он, – что я называю временем и местом.