Lucky

Глава XII

Я сидела прямо на холодном бетонном полу, положив под задницу какую-то старую ветошь, и изучала толстого мужика привязанного к колченогому стулу, который удивительным образом нашёлся в этом полуразрушенном здании. Вот уж действительно Боров. Всё прошло, как нельзя лучше. Мэр нарисовался в съёмной квартире чётко к озвученному времени. Принёс даже бутылку шампанского, собственно говоря на что я и рассчитывала, вместе с коробкой конфет. Стандартный набор среднестатистического кобеля, желающего поиметь сучку в первый раз. Как же все предсказуемо. Пришлось позволить немного полапать свои прелести, прежде чем, добавленный в игристое вино клофелин начал действовать. Отключившегося градоначальника я вынесла во двор, не без помощи, конечно человека, сыгравшего в моей судьбе роковую роль. На улице было темно, хоть глаз коли. Я не зря выбрала именно это место для встречи, предварительно убедившись, что фонарями здесь и не пахнет. Мы загрузили вялое тело в машину, чтоб транспортировать его на территорию заброшенного завода, нашли стул, привязали крепко-накрепко верёвкой, после чего я скинула на номер Фомы сообщение, что для их свидания все готово. Оставалось дождаться второго участника нашего душевного междусобойчика.

– Отлично.

Ильин появился ровно в одиннадцать. Надо же, какие все пунктаульные. Прямо душа радуется. Я молча достала из-за спины ТТ и направила его ровнехонько в область сердца опешившего от такого поворота событий мужика.

– Проходи, Фома. Не стесняйся.

– С ума сошла, девка? Ты хоть пользоваться этим умеешь?

Я усмехнулась и выстрелила в его коленную чашечку. Мужик завыл в голос, рухнув на пол, ухватив свою ногу руками и матерясь всеми возможными словами. Вот так всегда. Не воспринимают меня серьёзно. Приходится доказывать свои намерения конкретными действиями.

– Ты охренела, сука?!

– Я же сказала, проходи. Ты не захотел. Так что теперь, походу, придётся ползти.

В этот момент завозился очнувшийся Боров. Градоначальник дёрнулся, потом понял, что движения его крайне ограничены и вылупился на меня, сидевшую с пистолетом и Фому, корячевшегося на полу.

– Это что за херня?

Мне кажется, Ильин не очень соображал, что все происходящее реально.

– По-моему ситуация яснее ясного. Вы хотели встретиться, я вам это устроила. Мы тут в исключительной тишине и покое, если не считать завывания нашего непоколебимого авторитета.

Оба мужика принялись теперь материться одновременно, в голос понося меня по маме и по папе, а вот это зря. Не люблю, когда вспоминают моих родителей. В этот момент развивающаяся драма пополнилась ещё одним участником. Человек с невзрачным лицом вошёл в раздолбанное временем и периодически ночующими бомжами помещение.

– Сыч! – обрадовался мэр нежданному спасителю, – грохни их обоих. И бабу эту сумасшедшую, и дружка моего бывшего. Замочи. Заплачу любую сумму, какую скажешь.

– Нет! – Заголосил Фома, по-прежнему сжимая раненное колено руками. –Я дам больше. Убей жирную скотину. Дуру эту тоже.

– Слышишь, девочка, он тебя дурой назвал. Ты уж его сильно не мучай, ибо не ведает, что творит. Он же не в курсе, что ты страсть, как это слово не любишь.

Обе жертвы обстоятельств замолчали, пытаясь понять, по какой причине киллер разговаривает со мной, будто мы знаком тысячу лет.

– Объяснишь болезным, за что расплачиваются?

Я посмотрела на Сыча. Театральщину не уважаю, но, наверное, рассказать все же стоило. А то так и направятся к усопшим родственникам, категорически не понимая, за что.

– Хорошо.

Я встала на ноги, а Сыч подтащил стонущего Фому поближе к дружку, чтоб мне было видно их обоих.

– Ну, так вот, сердечные мои. Придётся нам с вами вернуться на десять лет назад. Жил в вашем городе человек. Обычный. Ни плохой, ни хороший. Просто занимался бизнесом, развивая потихоньку деревообрабатывающую промышленность. Дела у него шли отлично. Настолько, что некий гражданин по фамилии Охритько положил глаз на столь успешное предприятие. Вот только продавать владелец свое детище не собирался. Тогда вдруг начались у него проблемы. То пожар внезапный на складах, то недопонимания с рабочими, которые вдруг стали выполнять свои обязанности черти как. В этот тяжёлый момент подвернулась ему хорошенькая девочка восемнадцати лет отроду. Мужики, они ведь такие, если валиться все вокруг, обязательно нужно найти утешение, а тут юные нежные объятия светловолосой красавицы. Звали полюбившуюся бизнесмену девицу Натальей, представьте себе Носовой. Вы то, конечно её и не знали в лицо. Охритько просто дал указание, подложить под несговорчивого барыгу какую-нибудь шлюшку, способную вогнать его ещё в большие долги. Конкретная личность исполнительницы вас не интересовала. Девица эта была молодой, но крайне жадной до денег, поэтому бросилась выполнять задание с горячим сердцем. Тем более жертва её прелестей был парнем видным. Понеслись гулянки в кабаках и игра на тотализаторе. Всё закончилось предсказуемо. Однажды проигрался барыга в пух и прах, но долг отдавать не торопился. Этого ему уж точно спустить не могли. Как нельзя кстати, была у бизнесмена семья. Жена. Двое детей. Сын, пяти месяцев отроду, и дочь, одиннадцатилетний подросток. Ночью в их дом пришли ваши люди. Барыгу и его супругу сильно пытали, выспрашивая, где и в каком виде хранятся деньги. Сам то он терпел, потому что знал, расскажет, потеряет последнюю возможность спасти дело, так как сумма эта была на чёрный день, который вашими усилиями для него наступил. Но когда его жене начали отрубать пальцы, сломался. Кроме налички, приготовленной для вложений, в сейфе оказалось большое количество драгоценностей, подаренных жене, которую он, не смотря на образовавшуюся связь на стороне, все же на самом деле любил. И вот, казалось бы, что ещё надо. Забирали бы, да уходили. Но люди имели приказ, наказать барыгу по полной. В доме случился пожар. И срать всем было, что в детской спальне находился маленький человек, совершенно ни в чем не виноватый. Сгорели все. Кроме дочери, по иронии судьбы оказавшейся в данный момент далеко. Девчонка была избалована родительской любовью и сбежала в тот день к своей подруге, отдыхающей в летнем лагере. На то у неё были свои причины и к делу они отношения не имеют.

Встал вопрос. Уничтожит нужно было всех. Только кто же мог бы убить ребёнка, глядя ему в глаза? Одно дело подпалить дом и совсем другое вальнуть малолетку. К вашему счастью в городе по своим делам находился человек, выполняющий заказы серьёзных людей. Сыч был единственным, кто способен выполнить такую работу, потому что отмороженный наглухо. У вас оставалось несколько часов. Вы нашли нужного киллера, и отравили его в детский лагерь. Это было раннее утро, и девчонка спала в корпусе, когда пришёл мужчина, сказав, что дома произошла неприятность, из-за которой вся семья срочно покидает город. Одиннадцать лет, это так мало, чтоб отличать ложь от правды, и дочка барыги ему поверила. Поняла, что все это как-то неправильно, только когда они оказались в глубине леса, а вовсе не на железнодорожной станции. В тот же момент она осознала, с родными случилось что-то страшное, потому что глаза у мужчины были холодные, безразличны. И вот тут произошло нечто крайне загадочное. Они стояли друг напротив друга. Девчонка не побежала, не бросилась в ноги, умоляя её не трогать. Просто смотрела на убийцу, прикидывая в голове, успеет ли нанести ему хоть какой-то вред до того, как оборвется её жизнь. Больше всего её мучала мысль о маленьком брате. И она бросилась на взрослого мужика, вцепившись зубами в его плечо. Выше не допрыгнула. Хотела в шею. Проженный убийца оторвал её с трудом от себя, встряхнул за шиворот и с удивлением принялся рассматривать столь удивительный экземпляр. После чего молча отнёс в спрятанную среди деревьев машину и погнал в сторону города. За очень короткое время ему нужно было обыграть её смерть. В городском морге он купил подходящее для этого тело, которое, искромсав до неузнаваемости и предварительно переодев в шмотки дочки барыги, оставил там, где его должны были найти.

После этого он покинул город вместе с девчонкой, спрятавшейся в багажнике машины. Много лет они колесили по стране. Сыч зарабатывал, а девчонка стала его семьёй. Вот ведь как бывает. Даже самый лютый зверь стремится заиметь что-то свое. Однако таскать её бесконечно по разным городам и школам стало нежелательно, потому что даже мало-мальское образование она таким образом получить не могла. Тогда киллер выбрал неприметный городок среднего размера, купил там квартиру, чтоб оставить девчонку ждать его после каждого дела дома.

Годы шли, но девочка точно знала, что однажды отомстит. Не за отца, даже не за мать. За брата, которого почти каждую ночь видела во сне. Дело было за малым, найти подходящий способ. Охритько стал мэром, а дружок его, Фома, оказался по другую сторону баррикад. Особо не подступишься. Как подобраться к тому, к кому подобраться невозможно? Стать ему нужным. В интернете была найдена гражданка Носова, жизнь которой медленно, но верно шла под откос. Путем долгой работы девчонка оказалась в этом городе на её месте. Вам это не столь важно. Пришлось полностью изменить внешность. Перекрасится из чистой брюнетки в блондинку, максимально перенять её жесты, вставить линзы, чтоб спрятать ярко-зелёные от природы глаза. В нужный момент их точно должны были перепутать. Это была первая часть плана. Дальше возникла необходимость стравить бывших дружков между собой. Бабки, любовница, ваши дети – они всего лишь являлись способом подойти вот к этому конкретному моменту. Учитывая, что два идиота, по существующей для столичных хозяев версии, сцепились между собой, Сыч получил однозначно согласие на их ликвидацию. Вся эта суета вашим боссам не нужна. Ну, что? Теперь понятно?

Оба мужика сидели, словно пришибленные, не проронив за время моей речи ни слова. Фома даже свои стенание прекратил.

– Девочка, это было не моё решение. Это все Ильин. Сука. Грохни его. А я откуплюсь. Дорого откуплюсь. – Первым очнулся мэр.

– Не слушай козла, – Фома пополз в мою сторону, собираясь, видимо, то ли лобзать руки, то ли целовать ноги.

Мерзость какая. Я посмотрела на Сыча, который спокойно разливал вокруг нашей компании жидкость для розжига, собираясь осуществить давно разработанный нами план до финального конца.

– Лизок, их в памяти оставить или оглушить малясь?

Перед моими глазами снова встало лицо маленького брата, которое я помнила, словно видела его только вчера.

– Прострели обе ноги, вырви язык и сломай руки. Хочу, чтоб они не могли отсюда выбраться, но горели заживо.

Выходя из здания завода, я слышала нечеловеческие вопли двоих мудаков, лишивших меня семьи. Всё правильно. Так, как должно быть. Теперь оставалось последнее дело, вызывающе в моей груди что-то похожее на боль.

– Ты же понимаешь, он не должен уехать из этого города, – сказал мне Сыч, когда мы привязывали Борова к стулу, – слишком много знает. Да и не глуп пацан. Другого варианта нет.

Умом я понимала правоту своего опекуна, а вот сердце буквально разрывалось на части. Тяжело вздохнув, я завела машину, припрятанную Сычом неподалёку, и поехала к дому Носовой.