Лунная Мелодия

Глава Двенадцатая. Планы Великих

Темнота, протяни руку - ладони не увидишь. Неужто ошиблась? В глубине помещения замелькал голубой огонек. Кажется, мне туда.

Медленно и осторожно ступая, кто знает, что меня ждет на пути, шла в направлении огонька. И чем ближе я приближалась, тем ярче он разгорался, а значит, я на верном пути. Огонек стал обретать форму сферы, которая парила в воздухе, окутанная легкой нежно-голубой дымкой. Руки сами потянулись к ней. Стоило ладоням коснуться сферы, как меня моментально затянуло внутрь.

И вот я стою на небольшой поляне. Вокруг зеленая трава, деревья, цветы, напоминающие наши розы, только лазурного цвета.

“Если это часть испытания, тогда где?.." - крутится в голове мысль.

- В моем саду, - откуда-то позади послышался женский мелодичный голос.

От неожиданности испугалась, повернулась туда, откуда доносился голос. Возле дерева стояла женщина невероятной красоты: густые волосы платинового цвета волнами лежали на плечах, длинные черные ресницы, из-под которых насмешливо смотрели полуночно-синего цвета глаза, немного пухлые кораллового цвета губки с надменной улыбкой. Добавьте к этому тонкую длинную шею и выпирающие ключицы. Худенькая, в простом свободном платье цвета темной лазури. При этом от девушки исходила власть и какое-то подавляющее чувство превосходства.

“Красивая”, - подумала про себя.

- Спасибо, Зоря, - мягким голосом произнесла незнакомка.

- Вы знаете меня? - удивленно спросила, в голове рой мыслей, одна лучше другой.

Словно серебристый колокольчик прозвенел ее смех и, переплетясь с тишиной, эхом пронесся по поляне.

- Конечно, я всех своих детей знаю, - нежно улыбаясь, мягко произнесла незнакомка, вот только взгляд по-прежнему холодный.

- Богиня, - прошептала, осознав, кто перед кем стою. И вот как с ней общаться? Опыта общения с божественными личностями у меня нет.

- Как с подругой, - пришел мне ответ. Ну да, конечно! Вот не верю. - Давай так, если тебе будет проще, - махнула рукой, и на поляне словно из воздуха возникли стулья и стол, на котором стоял чайный сервиз из белого фарфора, а также варенье в пиалке и печенье.

Не спешила садиться, какое-то свербящее чувство не давало покоя.

- Богиня Викки, - неуверенно, с запинкой прошептала я.

- Не бойся, - с долькой лени произнесла она, присаживаясь за стол. - Присаживайся, поговорить нам надо.

Пока медленно, не спеша шла к столу, она продолжила говорить:

- Селена, Артемида, Диана, Бендида, Бастет, Иштар, Мара, Чан-Э, Амэ-но удзумэ, Даная, Шеларди, Ассирия, Аннит, Викки, - это не все мои имена: в каждом мире, в каждом времени мне давали разные имена. Мне понравилось, как ты защищалась перед драконом, и то, как ты ткнула его носом. Но только вот подумай, все ли драконы такие плохие? Твоя мать, например, она приютила тебя, ухаживала, когда ты переместилась, приняла в род, дает надежду на будущее. И это я не беру в расчет ее переживания, любовь, в конце концов, - делая небольшой глоток чая, произнесла богиня, глядя на меня.

А ведь она права. Я вызверилась на дракона, обвинила его во всех грехах против лунных, а ведь моя мама-дракон дала мне так много. Как и в каждой нации нет плохих и хороших, так и в каждой расе в тебе либо есть человеческое либо нет. Совесть, не скажу, что она меня замучила, я продолжаю считать себя правой, что высказала это все дракону.

- Браво, вот этого я от тебя и ждала, - отставив от себя чашку, восхищенно проговорила богиня. - Я не ошиблась, когда договаривалась с Янусом, переправляя в тот мир своих детей.

- Это сделали вы? - удивление, неверие - все это отразилось в моей интонации.

- Конечно, а кто ж еще? - ответила вопросом на вопрос. - Понимаешь, они все мои дети, и как каждая мать я не могу не любить даже самого провинившегося ребенка. Вижу непонимание в твоих глазах, - в ее голосе послышалось сожаление, и мне тут же пояснили: - когда согласилась принять драконов, я взяла за них ответственность, они стали мне такими же детьми, - несколько минут мы молчали, затем богиня продолжила. - Когда они только переселились, все было хорошо, лунные их приняли и во многом помогли, но вскоре старший сын императора влюбился в в единственную дочь императора лунных. Естественно, она не ответила ему, так он не был ее истинным, да и девушка была уже замужем за тремя истинными. Разум императора затмили обида, злоба и ревность. Вопреки предостережению отца он собрал драконов и пошел войной на лунных. На их защиту многие встали, - предопределила мой вопрос богиня. - Но его и это не остановило. Томимый желанием, он убил двух ее мужей, но ее и третьего мужа так и не нашел. Часть лунных переселилось в твой мир.

- А часть? - осторожно поинтересовалась я.

- Молодец, внимательная, - похвалила богиня. - А часть спрятали у себя демоны. Единственные, кто способен под самым носом спрятать так, чтоб никто не догадался, скрыть магией смерти.

Запах чая с запахом бергамота летал в воздухе. Не выдержав, я все же присела за стол.

- С Земли, - произнесла богиня. - Знала, что оценишь.

- Почему другие решили уйти на Землю, и зачем надо было договариваться с Янусом?

- Понимаешь, как бы я ни любила своих детей, но понимала, что лунные с данной им магией не ценят то, что имеют. Вместо того, чтобы бороться за свою независимость, а они не слабее драконов, лунные пошли просить помощи у других рас. Их уничтожали, а они только смотрели на смерти близких и ничего не предпринимали, жалея себя, прося моей помощи. И я поняла, что так больше не может продолжаться, ведь если их возьмут в плен, в рабство, то они воспримут это как положенное, за свои прегрешения. И тогда я обратилась к богу времени, чтобы часть народа переселить на Землю, он помог мне. И вот удивительная вещь, не многие смогли приспособиться, и только их дети и внуки начали хоть немного бороться, но счастья так и не находили. Я же не просто так их перенесла туда, - стала оправдываться богиня. - А чтобы они там научились хоть немного бороться за себя, отстаивать свое. Но тщетно: они сами воспринимали все, как должное, и тому же учили своих детей.

Вспомнила свою мать. Вот про нее-то я бы этого не сказала: она всегда, везде и во всем ищет выгоду.

- Такие, как твоя мать, они потеряли свою душу, - прошептала богиня.

- В смысле, потеряли? - чуть ли не подскочила на стуле.

- А в том, что это был неудачный эксперимент. Они ищут, но не находят, бросают своих детей, чтобы найти себя, понять... И так будет всю жизнь.

- Ну знаете! - не удержалась я. - Как раз моя-то мать отлично знает, чего она хочет!

- Богато мужика, забыв про собственного ребенка, не испытывая к собственному дитя чувств? - мне действительно казалось, что мама меня не любит. Порой она смотрела на меня холодным взглядом, будто сама задается вопросом. И ответ я услышала:

- Твоя мать и подобные ей лишены чувств, но это не значит, что я бросила вас. Вспомни, порой помощь тебе приходила из ниоткуда, и мне нравилось, что ты даже в самых сложных ситуациях всегда находила выход. Даже уставшая и выжатая, ты шла до конца, ты боролась. И мне это нравилось в тебе.

- Можно сказать, я ваш удачный эксперимент? - иронию в голосе скрыть не могла, да и не хотела, потому как вот именно такой я себя и почувствовала - собачка, которую постоянно водили за косточкой. Мне почему-то стало горько и обидно за маму. Ведь она могла быть другой, и я с самого детства могла бы иметь МАМУ. А все почему? Потому как такова прихоть богини.

- Ты не так поняла!

- А как? - громко отставила от себя чашку и позволила себе повысить голос. - Как? Может, объясните? Вы решили поставить опыт: выживут они в чуждой для них среде или нет? А что при этом испытывают подопытные, Вам не интересно, главное ведь результат. Ведь так?

- Так, - не ожидала, что она так легко согласится. - О последствиях я не подумала.

Вот что на это ответить?

- Я не последняя лунная. И это радует. Где они?

- Когда-нибудь ты их найдешь, но в твоем приоритете должна быть учеба.

- Загадки, - обреченно посмотрела на шоколадную конфетку. Не выдержала и закрыла себе ею рот, молча жевала, при этом старалась на богиню не смотреть. Темная злость словно покрывала мой разум.

С самого детства я старалась ее контролировать. Помню, однажды я избила в классе девочку и не помню как: перед глазами стояла темная пелена. Бабушка говорила, что с этой агрессией я должна бороться и контролировать свои эмоции.

- Этого не может быть, как я проглядела? - выдала сидящая напротив богиня.

А у меня такое дикое желание всю ее божественность ей на голову натянуть, но я продолжала молчать, про себя считать барашков и жевать конфету, которая к несчастью заканчивалась. Развернув еще одну, опять закрыла себе рот.

- Ты ее контролируешь, - опять ошарашенно прошептала она.

- Кого ее? - с набитым ртом произнесла я.

- Тьму.

- Какую, нафиг, тьму? - все, мне доктора Айболита. - Что вы морозите? Я сейчас так зла, что, - беглый взгляд пробежался по столу. - Сожру все ваши конфеты, - и еще одну засунула в набитый рот, чтобы только его себе закрыть. А то на языке много чего вертелось нехорошего в адрес божественной натуры.

Пока ее громкий смех не разнося по округе эхом:

- Лунное дитя света - носитель темной магии, - продолжала она смеяться. А я себя реально ощущаю тупой. Что, эксперимент провалился?

- И что это значит? - проглотила отвратительную сладкую кашицу, посмотрела на заварник. Так пить хочется. Вылив сладкий чай из чашки, налила себе покрепче.

- В твоем мире всегда велась борьба между светом и тьмой. Часть темной магии твоего мира живет в тебе. И это не удивительно: не может быть добра без зла и наоборот, свет всегда ищет тьму, а тьма свет, - ловлю себя на мысли что мне цитируют китайскую философию.

Плевать на этикет, кладу локти на стол, вот от бабушки я б сейчас заработала, она всегда была его поборницей.

- Заключительная мысль сего какая?

- Ты раскрываешься в этом мире, в тебе просыпается магия, и твоей тьме здесь нравится. Она набирает силу, ты стала часто злиться, приходится постоянно себя контролировать себя, - будто диагноз читала богиня. - Вовремя Катарина уговорила поступать тебя в Академию, преподаватели здесь хорошие помогут справиться, - задумчиво вымолвила она.

- Я превращусь в злую ведьму? - прошептала в ужасе: до меня только что дошли ее слова.

- Нет, работа над собой, учеба, и ты поймешь, как ее контролировать. И знаешь, я сделаю тебе маленький подарок, - произнесла, размышляя, Викки. Махнула в воздухе рукой, и в ее ладошке материализовалась серебряная цепочка с кулоном в форме снежинки, в середине которой был камень черного цвета.

- Это поможет тебе справится с тьмой, но когда треснет камень... Мне заранее жалко тех, кто будет находится рядом с тобой в этот момент.

- Я их убью, - от ужаса прикрыла рот, застегивая цепочку на шее, снежинка как раз легка в ложбинку между грудей.

- Вряд ли, но потреплешь знатно, - ее взгляд перешел на мою руку, где красовалось кольцо бабушки. - Я помню его, - она протянула к нему руку. Указательный палец с аккуратным маникюром дотронулся до камня, который, будто приветствуя старую знакомую, засветился. - Вот значит как? Так даже лучше, - сама у себя спросила и сама себе же ответила. Ай да Викки!

- А что это значит? - переводя взгляд с камня на богиню спросила я, недоумевая.

- Позже узнаешь, - она загадочно улыбнулась. - Тебе уже пора, бедный мальчик заждался.

- Какой мальчик? - вот что за привычка перескакивать с одного на другое.

- Твой провожатый, а теперь выберем тебе факультет, - сказала, улыбаясь чему-то своему. И я вот как знала, что она готовит мне подлянку.

Откуда-то со стола взяла серебристый камень с разными вкраплениями: много зеленого и голубого, немного черного и золотого, - и протянула его мне. Настороженно взяла с ее ладони камень:

- Что это значит? - спросила, с удивлением его рассматривая.

- Тебе там все расскажут.

- Мы еще встретимся? -поинтересовалась у Богини.

- Конечно, двери моего храма всегда открыты для страждущих и вопрошающих, - послышался смех Богини сквозь нарастающий шум в ушах.

Перед глазами все покрылось серебристой дымкой, и я очутилась в зале, сидящей на каменном полу перед деревянной дверью.

Не богиня, а редиска! Я четко уверена в том, что это мне не приснилось: в руках я держала странный камушек с распределением, на шее нащупала цепочку.

Поднялась с пола. "Можно было стул оставить", - ворчала, словно старуха, про себя. Резко дернула дверь, отчего та с громкостью раскрылась, являя меня народу.