Люби меня настоящую (СИ)

Глава 27

Алексей Заевский.

Отвожу домой сестру, после тренировки. Еще есть пара дел, поэтому выпускаю ее из машины и еду в типографию к отцу. Там, в течении часа, обсуждаем мою практику и проходимся по пакету документов.

На выходе списываюсь с другом, подтверждая намеченные планы. Все отлично, договоренность в силе. После всех переживаний, по поводу Марго, решил забить и выкинуть ее из головы. Пусть живет, как хочет. Нравится под Лукашиным ерзать, флаг в руки. А мне надоело. Это раньше она была королевой, а теперь игрушка этого мудилы. Не интересно.

Чье — то старое железо паркуется с моим серебристым BMW, осматриваю с любовью подарок отца. У Лютаева лучше, такая бы меня устроила, прям мечта. Но моя тоже не хламина, ухмыляюсь осматривая покоцаного соседа. Не повезло, на такой жестянке не погоняешь.

Стекла наглухо затонированы. На одном красуется эмблема куклы из фильма пила. Черные глаза с красной спиралью. Скептически цокаю тюнинг в тему.

Достаю ключи из кармана брюк, они цепляются за край и летят на землю. Когда наклоняюсь поднять, слышу как за спиной щелкает дверца черного убожества. Не успеваю повернуться, как на мой затылок обрушивается оглушающий удар. Темнота моментально опрокидывает на асфальт парковки.

Прихожу в себя уже в машине. Голова раскалывается и раскручивается как вертолетные лопасти. Ничего не видно, не сразу соображаю что на ней одет мешок. Руки связаны, а рот заклеен скотчем. Сквозь гул в башке, пробиваются голоса.

— О, смотри, Гарвард очнулся. Еще раз долбануть?

— Уже приехали, пусть главный решает.

Они волокут меня из машины.

— Тяжелый сука. Давай, дальше сам двигай.

Матерятся толчками пихая. Дорога неровная, вслепую идти невозможно булыжники прутья и еще хрен знает что. В голове начинают копошиться размышления. Кому все это понадобилось и зачем?

Причина похищения одна, получить выкуп. Что я об этом знаю? Немного, но лучше не рыпаться, меньше травм и быстрее отпустят. Родители заплатят деньги, и все я буду свободен. Просмотренные фильмы абсолютно бесполезны в реале все не работает.

Меня запихивают, не считаясь с моими ощущениями. Помещение насквозь пропахшее сыростью и гнилью. Запинаюсь о ступеньку и кубарем лечу вниз, ударяясь о твердый камень всем чем можно.

— Отдыхай Гарвард.

Дверь закрывается. Слышу, как в тишине капает вода. Тяжелые капли звенят, разбиваясь о поверхность.

— М-у-и-и

Слышу стон заглушенный кляпом. Женский. Напротив кто-то возится. Я начинаю дергать руками в попытке ослабить путы. Такой ужас накрывает. Я слышу, как пищат крысы, проносясь мимо. Веревки на руках ослабевают от интенсивных движений. Вытаскиваю, сдираю с лица мешковину и строительный скотч.

Темно, почти ничего не видно, узкая полоска света бьется через трещину в кирпиче, но от нее мало проку. В соседнем углу скорчившись, сидит девушка, с таким же мешком на голове.

Я поднимаюсь и убираю тряпичное забрало. Она дергается, испуганно таращась на меня.

Что за херня здесь происходит? Через скудное освещение рассматриваю испуганные глаза Вики Ждановой.

Сдираю кляп, она взвизгивает от боли, когда липкая основа с треском покидает ее кожу. Морщится, пытаясь разглядеть мое лицо, и заходится немым страхом. Потом облизывает губы и трескучим голосом спрашивает:

— Заевский, что ты делаешь? Зачем ты меня похитил?

Виктория Жданова.

— Осторожнее, это люксовый салон или шаражка на дому. Я тебе, за что такие деньги плачу? — отдергиваю руку, рассматривая травмированный пилочкой палец — Ты что наделала курица, я не эту форму хотела.

— Виктория, мы же так всегда делаем стилеты, как обычно — маникюрша испуганно пялится на меня.

— Я сказала на сантиметр длиннее, наберут, не пойми кого. Переделывай, сегодня отработаешь бесплатно.

— Но здесь же, как вы хотели — меряет — Вот смотрите, именно та длина.

— Мне начальство позвать? Работы захотела лишиться?

Ненавидит меня, но молча начинает переделывать. Уяснила, что мир принадлежит таким как я, так что не перечь и исполняй.

В голове крутится, практически выплескиваясь наружу злоба. Я готова удушить Туманову, своими руками. Два года из меня дуру делала. Еще и Лукашина к рукам прибрала. Думала повезет. Как бы не так. Обломись сучка. Я Тимофея просто не отдам в твои нищенские ручки. Все пальцы переломаю.

Мне бы только узнать каким боком в Универ пролезла. Хрен тебе, а не диплом. Будешь всю жизнь за копейки подносы таскать и в трущобах жить, пока мы с Тимом развлекаемся по полной. Королева помоек.

Созвонилась с Ангелиной, договорились встретиться в торговом центре. Два часа таскались по бутикам. С кучей пакетов делаем перерыв в местном кафе.

Пару чашек низкокалорийного латте. Обсуждаем покупки, попутно делая селфи для инстаграм.

— Вику-усь, как у вас с Лукашиным? — тянет Ангелина, вопрос застает врасплох, но я не тушуюсь.

— Лучше, чем ты можешь себе представить.

— А так не скажешь, он в Универе на тебя даже не смотрит — смериваю ее приторно душевым взглядом

— Ну, Зайка моя, он же мужчина. На публику не любит. Зато знаешь, как потом извиняется — притворно краснею, с лживым стеснением в глазах.

— С Марго же по-другому было? Он ее как мороженку все время облизывал — подруга подколодная называется. Хотя, я бы сделала еще хуже.

— Ему ее завалить нужно было по-быстрому, пришлось напрягаться — в тупой голове появляется понимание и Ангелина расплывается в улыбке.

Смеемся над неудачницей Риткой. Всю злобу вымещаю в сарказме. Даже легче становится. Правду говорят, что беседа с подругой лучше любого психолога.

Ангелина убегает, скользнув поцелуем по щеке. Еще минут десять листаю ленту в телефоне. А потом собираю пакеты и иду к своему красному мини куперу.

С брезгливостью осматриваю облезлый седан черного цвета, примостившегося рядом с моей малышкой. Этот урод встал, перегородив мне возможность выехать. Пинаю колесо мыском туфель. Ничего.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С омерзением прикасаюсь пальцами к стеклу. Стучу с кучей неприятных эпитетов в голове. Салон пуст. Складываю ладони домиком, вглядываясь темную муть окна.

Фу… мерзкая наклейка на стекле. Гадкая кукла, что-то знакомое, но не помню. Черные глаза с пугающей красной спиралью по центру. Встряхиваюсь, отрываясь от пакости на стекле.

Придется ждать, вот быдло даже телефон не оставил. Открываю багажник, собираясь уложить пакеты. Чувствую сзади легкое движение. В затылок ударяет электрический разряд. Где-то краем уплывающего сознания ловлю момент, рассыпающихся покупок по бетонному покрытию парковки….

Глаза с трудом открываются от пульсирующей боли в затылке. Ожог на шее сильно щипит. По тому, как стянута кожа на лице, понимаю что рот заклеен.

Хочу поднять руки и оторвать его, но не могу. Запястья крепко связаны. При движении замечаю, что голова покрыта тряпкой. Меня начинает колотить от ужаса. Паника подхватывает мутя и без того не ясное восприятие. Становится трудно дышать. Рыдания рвутся наружу, трансформируясь через барьер нечетким мычанием.

Меня парализует, когда ткань на голове ползет вверх. Усилием воли фокусируюсь, силясь рассмотреть ублюдка, учинившего этот беспредел.

В шаге от истерики, вижу что это Заевский. Задаю ему вопрос: зачем он это делает? Ответ отрицательный, он такая же жертва.

Так страшно. Все тело трясется, пока Заевский освобождает мои руки. Шепчу ему:

— Леша, что с нами сделают? — садится рядом и обнимает, слегка укачивая в своих руках.

— Не знаю Вика, будем надеяться, что это выкуп — киваю согласно и прижимаюсь к нему.

— Смотри — указывает пальцем наверх, где в темном углу мигает красный огонек — За нами наблюдают.

Я подскакиваю и ору срывая голос в устрашающую темноту: Что Вам надо?! Прекратите это!!! Хватит!!! Мои родители уничтожат вас ублюдки! Конченые!! Твари!! Выпустите нас!!..

Зажигается тусклая лампочка. Свет расползается, выявляя все прелести этого места. Плесень на стенах какая-то слизь на полу мусор и насекомые. Желудок сжимается, собираясь вытолкнуть свое содержимое наружу, но в этот момент воздух оживает, растревоженный звуковыми волнами.

Резкий треск разрывает тишину, а затем сменяется хриплым голосом, от которого тело покрывается липким страхом:

«Игра началась»

«Давайте Сыграем в игру правила очень просты вы рассказываете про свои совместные мерзкие дела и дверь откроется»

«Ваш путь к свободе в очищении. За все нужно платить»

Мы с заевкским переглядываемся и каждый из нас знает о чем речь.