Любовная лихорадка

Глава восьмая

– Ну конечно, – отозвалась Тэсс. – А ты ожидал чего-то другого?

– Я думал, что ты и Дрейкотт... – Бренн не закончил фразу.

– Ты думал, что Дрейкотт и я что? – настойчиво спросила она.

Он все еще был в ней, но боль прошла. Ее ощущения изменились: ей было комфортно. Сердце же стало биться медленнее.

Бренн не знал, что ответить. Ему на глаза упала прядь волос, и он одной рукой отбросил ее с лица, переместив вес тела так, что Тэсс ощутила, как его «прут» еще глубже погрузился в нее.

Она испытала настоящее наслаждение.

Его реакция удивила ее.

– Тэсс, не двигайся, – предупредил он ее, – иначе все закончится, даже не начавшись.

– А мы еще не закончили? – в панике откликнулась она. Ей вдруг захотелось освободиться от него и броситься прочь из спальни.

Бренн, наверное, догадался о ее намерениях. Он схватил ее за руки и сказал:

– Нет, мы еще не закончили. Самое приятное впереди. Она не знала, стоит ли доверять ему. Ее тело напряглось, и он едва не потерял сознание от удовольствия.

– О Тэсс, ты великолепна.

Он начал двигаться в ней в ритме медленного танца.

– Откройся мне, любовь моя, расслабься, почувствуй себя совершенно свободной.

Любовь моя.

Он произнес свое первое признание.

Он поцеловал ее в шею, не переставая нашептывать слова любви. Она отвечала ему жаром своего тела. Он пробуждал в ней дремавшую до этого страсть.

Он погрузился еще глубже. Его голос звучал как будто издалека. Она слышала, как он восхваляет ее красоту, как рассказывает о силе своего желания. Сердце бешено колотилось в ее груди, и при очередном ударе его бедер она ощутила, как горячая лава словно затопила ее.

– Ты моя, – прошептал он. – Моя.

«Да, да», – отвечало ее тело в такт его движениям. Она выполнит любое его желание. Она будет принадлежать ему отныне и во веки веков.

Он повторял ее имя снова и снова. Он был пленен отзывчивостью ее тела. Тэсс прильнула к нему. Она решила довериться ему, зная, что он сможет утолить ее жажду.

Он ускорял ритм движений, и она чувствовала приближение пика. Ей казалось, что они взлетают все выше, выше, выше...

И вдруг с ней произошло чудо. Ей открылось дивное зрелище: ее осыпал красочный фейерверк, ее затопил теплый свет, ее посетило озарение.

Бренн замер в экстазе. Его семя пролилось в нее, и она слилась со своим возлюбленным, став с ним на мгновение единым целым.

Она вернулась на землю.

Бренн был обессилен. Она слышала, как быстро стучит сердце в его груди.

– О, это было хорошо. Черт побери, это было более чем хорошо, – прошептал он себе под нос.

И он был прав.

Бренн перекатился на спину, увлекая ее за собой. Он поцеловал ее в лоб.

– Моя гордая... – Он поцеловал ее в глаза. – Моя прекрасная... – Он поцеловал ее в нос. – Моя Тэсс. – Он поцеловал ее в губы. – Я не могу заставить себя сдвинуться с места.

Он блаженно раскинулся на кровати, не выпуская Тэсс из своих объятий. Закрыв глаза, он начал ласкать ее соски, все еще красные и набухшие от возбуждения.

Ее голова покоилась на его груди. Тэсс слушала, как его сердце замедляет ход. Она чувствовала, что ей понадобится гораздо больше времени, чтобы прийти в себя. Она не могла понять, как он смог разбудить в ее душе такие эмоции. Он словно околдовал ее. Но вдруг она вспомнила их недавний разговор...

– Как ты мог подумать, что я принадлежала кому-то еще? Ее голос прозвучал особенно отчетливо в тишине комнаты. Он открыл глаза:

– Я... – Он замолчал.

Он признался, что верил в придуманные им же небылицы. Одним грациозным движением она выскользнула из его объятий и встала с кровати.

Он привстал на локте:

– Тэсс?

Она поспешила скрыться за ширмой. Сердито сорвав с вешалки ночную рубашку, она облачилась в нее и приосанилась. Как он мог подумать, что она принадлежит к тому типу женщин, которые с готовностью заводят любовников? Она решила не устраивать сцен. Вместо этого она громко объявила:

– Я бы не сказала, что это похоже на то, как топят масло!

– Масло?

Тэсс высунулась из-за своего укрытия. Он находился на кровати все в той же позе.

– Я не хочу больше повторять ничего подобного и не буду, – поклялась она, но он не ответил ей.

Его взгляд задержался на простынях.

Тэсс разобрало любопытство. В чем там было дело? Бренн потянулся за подсвечником, и Тэсс заметила на простынях кровавое пятно.

– Какой же я дурак, – признался он и встал с кровати. Обнаженный, он казался еще более величественным, чем облаченный в одежды. В его взгляде читалось отвращение к себе. – Я не причинил тебе боли, нет?

Его волнение, его очевидная забота и тронули, и смутили ее. Она спряталась за ширмой.

Тэсс погрузила руки в теплую воду. До ее слуха донеслись какие-то звуки, и она поняла: он одевался.

Спустя мгновение Бренн уже стоял как раз за ширмой.

– Тэсс, я знаю, ты не ожидала, что все произойдет так стремительно.

Это было мягко сказано!

– Но ты тоже застала меня врасплох, – продолжил он. – Я не думал, что встречу девственницу.

– Почему же? – Ее голос прозвучал резко и обличительно. Она не понимала его логики. – Я бы ни за что не навлекла такой позор на доброе имя моей семьи... – Она не в силах была продолжать. – Ты фактически обвинил меня во всех смертных грехах.

– Тэсс, подожди... Я не могу говорить с тобой, когда нас разделяет эта чертова ширма.

Она не успела опомниться, как он уже шагнул к ней. На нем были бриджи. Он надевал их в спешке и даже не успел застегнуть на все пуговицы. Его грудь покрывал легкий пушок, и она не могла не вспомнить, как приятно было ощущать прикосновение его кожи к своей груди.

Он занимал почти все пространство, нависая над ней. Им довелось пережить такой интимный опыт, и теперь Тэсс требовалось время, чтобы осознать случившееся. О, даже сейчас ее тело предательски тянулось к нему. Она отступила на шаг, смутившись оттого, что он пробуждает в ней желание такой силы.

Он истолковал ее реакцию по-своему.

– Я все же причинил тебе боль, – сказал он, шагнув ей навстречу. – Я не хотел, Тэсс.

Он потянулся к ней.

Но она нырнула у него под рукой и выскользнула в комнату. Она решила скрыть свои противоречивые чувства под маской гнева.

– Я в полном порядке, но не буду скрывать, как сильно ты меня оскорбил своими предположениями. Что дало тебе основания думать, что я имею любовника? – Она сердито махнула рукой в сторону кровати.

Он нетерпеливо провел рукой по взъерошенным волосам:

– Прости меня. Я думал, что ты и Дрейкотт... – Он нахмурился.

– Ты думал, что я и капитан Дрейкотт занимались этим? Так вот почему ты устроил этот спектакль?

Бренн выглядел подавленным. Он молился, чтобы этот разговор поскорее завершился.

– Ну же? – требовала она ответа.

– Я знаю, что ты отправляла записки капитану, поэтому и решил, что он твой любовник.

Она в недоумении взглянула на него. Ее охватило чувство вины. О, она не должна была помогать Ли. Бренн продолжил:

– Что я должен был подумать? Решение о нашем браке было принято столь поспешно. Я не мог понять, почему ты при твоих возможностях выбрала меня? Я заподозрил, что ты беременна от Дрейкотта и хочешь выдать его ребенка за моего...

Она не скрывала того, насколько шокирована его признаниями. Жестом руки она остановила его:

– Ты думал, что я не просто любовница капитана Дрейкотта, но еще и беременна от него?

– Тэсс, чтобы появились дети, мужчина и женщина должны переспать, – заметил как бы вскользь Бренн.

– Это я знаю, – парировала она. – Но почему ты решил, что я вообще беременна?

– Я услышал, как служанки обсуждали тебя, – пробормотал он.

– Меня? Но этого не может быть. Они говорили не обо мне, а о Стелле.

– О Стелле?

Тэсс скрестила руки на груди:

– А почему бы и нет? Они с Нейлом женаты уже несколько лет. Стелла хочет, чтобы никто не догадывался о ее состоянии, потому что она очень любит посещать балы, играть в карты, а если в свете узнают, что она ожидает наследника, то ей придется отказаться от этих развлечений. В обществе не принято показываться в таком виде. Мысль же о том, что ей придется проводить все время в четырех стенах, для нее невыносима.

– Стелла! Ну конечно! Тэсс! Я так виноват перед тобой. Но записки? Почему ты передавала капитану Дрейкотту записки?

– Я их лишь передавала, а не писала. Ли Карролтон просила меня выступить в роли курьера. – Тэсс нахмурилась, ей нелегко давалось это признание. – Она виделась с капитаном тайно, но я не осуждаю ее. Не представляю, на какое безумство решилась бы я, если бы меня помолвили с лордом Тибольдом.

– Тибольдом? – Бренн скривил губы от отвращения. – Я слышал о нем.

– Как и все вокруг. Он безумен, но сестра очень хочет найти для него жену, чтобы сохранить их род. Но какая женщина захочет выйти замуж за сумасшедшего? Пусть даже богатого и знатного? И какой у них родится ребенок? – Тэсс покачала головой. – Я не смогла отказать Ли, когда она обратилась ко мне с такой просьбой. Кроме того, я была ее должницей.

– Из-за чего?

Тут Тэсс осознала, что угодила в западню. Но она не могла признаться Бренну, какого рода одолжение сделала Ли. Теперь Тэсс могла лишь со смехом вспомнить всю эту чепуху о подушках и прутах.

– Это не имеет значения, – сказала она, направляясь к кровати.

Он последовал за ней:

– Тэсс, когда я сказал, что знаю твой секрет, и ты, и твой брат признались, что понимаете, о чем идет речь, и благодарили меня так, словно были обязаны мне жизнью. Если Дрейкотт ни при чем, то, что за секрет вы имели в виду?

Тэсс снова ощутила, как чувство вины за обман, в котором участвовали она и ее брат, захлестывает ее. Ее муж не был глупцом. Если он узнает о том, как его использовали, его реакция может быть непредсказуемой. У него появится полное право отказаться от этого брака. Ее ждет унижение и позор. Двери лучших домов навсегда будут для нее закрыты. Никто не захочет ни ее дружбы, ни ее любви.

Но правда в сложившейся ситуации казалась ей единственным достойным выходом. Ей было трудно решиться.

– Ты нас неправильно понял, – напряженным тоном отозвалась она.

– Ничего подобного.

Она нахмурилась. Он не успокоится, пока не узнает всей правды. Она не умела врать.

Секрет, секрет, секрет! Какой секрет она могла скрывать?

– Речь шла о моем возрасте. Нейл боялся, что если ты узнаешь, сколько мне лет на самом деле, то не захочешь жениться на мне.

– И сколько же тебе лет?

– Двадцать три года, хотя все думают, что мне двадцать два. Когда умер отец, я год провела в трауре, поэтому Нейл посоветовал мне притвориться, что я на год моложе.

Он посмотрел на нее так, как будто сомневался в ее вменяемости:

– Какая разница?

– Возможно, для тебя никакой. Но есть мужчины, которые могли из этого сделать настоящую трагедию. А теперь, если ты не возражаешь, я очень устала, поэтому хочу спать.

Она скользнула на кровать и тут же скрылась под одеялами. Завтра. Она обо всем подумает утром, когда у нее немного прояснится в голове. Бренн лег рядом с ней.

– Мне все равно, сколько тебе лет, – прошептал он ей на ухо.

Его рука покоилась на ее талии, а затем начала медленно подниматься к груди.

– Но есть такие мужчины, для которых это весьма важно, – прошептала она, закрывая глаза и притворяясь, что засыпает. – Ты не представляешь, какой скандал они могли бы затеять из-за такого пустяка.

Она попыталась защитить грудь от его настойчивых рук. В его голосе прозвучали озорные нотки:

– Брак объявляется законным только тогда, когда муж и жена несколько раз познали друг друга.

Он прижался к ней. Его «подушка» превратилась в «прут». Тэсс невольно вздрогнула, когда ощутила предательскую дрожь в теле.

– Я утомлена.

– Но, Тэсс. Я же извинился. Я бы хотел, чтобы на этот раз все прошло без неожиданностей. – Он говорил слегка охрипшим голосом. – Чем больше ты этим занимаешься, тем большее мастерство приобретаешь.

Она зажглась от прикосновения его рук и от его искушающих слов. Он поцеловал мочку ее уха.

– Не стоит так обижаться, моя красавица, – прошептал он. – Мой единственный грех состоит в том, что у меня возник закономерный вопрос: почему ты, признанная королева Лондона, выбрала себе в мужья уэльсца, лишь недавно получившего титул графа. Разве это такой уж большой проступок – ставить все под сомнение?

Его вопрос подействовал на нее, как холодный душ. Что она делает?

Ощущение собственной вины, честь, гордость – все это заставило ее действовать молниеносно. Она вскочила с кровати. Нет, она не могла позволить ему снова обнимать себя и ласкать до головокружения. Она не могла открыть ему правду.

– Я буду спать в кресле.

– Тэсс! – запротестовал он.

– Ты думал, что я спала с другим мужчиной, – выпалила она первое, что пришло ей в голову, лишь бы поскорее отвлечься от угнетавших ее мыслей.

Он присел на кровати, и его темные брови грозно сдвинулись на переносице.

– Тэсс, я уже сказал, что у меня возникли сомнения, когда твой брат столь легко согласился на наш брак. С какой стати молодая, красивая и богатая леди выбрала бы меня, неизвестного графа, хромого военного, когда к ее ногам готовы были бросить свои состояния самые блестящие столичные джентльмены? Я не верил, что все дело в том глупом пари, которое вы заключили на балу у Гарландов. Если бы ты была на моем месте, разве ты бы не удивилась?

– Я не знаю.

– Я тебя уверяю, что ты испытывала бы те же чувства. Все в Лондоне только это событие и обсуждают! Одни полагают, что мы безумно влюблены друг в друга. А другие считают, что ты попала в какую-то переделку, поэтому выходишь замуж, чтобы избежать неприятностей.

Ее лицо побледнело.

– Ты что-то скрываешь, – сказал он. – Если не любовника и младенца, то что? – Он наклонился вперед. – Тэсс, если ты столкнулась с какими-то трудностями, то тебе достаточно сказать об этом мне. Мы с тобой муж и жена. Мы обменялись не просто пустыми обещаниями, а брачными клятвами, которые отныне обязаны соблюдать. Наши судьбы связаны навсегда.

Она облизнула губы и отвернулась от него. Она не могла открыть ему свою тайну. Ей хотелось быть с ним честной, но что это ей сулило? Ни один мужчина не простил бы жену, которая считалась богатой наследницей, а оказалась без гроша за душой. Ситуация усугублялась тем, что они с братом сознательно обманули его. Она тяжело опустилась в кресло.

– Тэсс, почему ты там села?

– Я же сказала, что проведу ночь здесь.

– Что? – Он встал, и она увидела, что он полностью обнажен, но, похоже, его это не смущало. – Иди ко мне. Я не хочу ссориться. Я устал – ты лишила меня сил. Сегодняшним вечером было слишком много неожиданностей.

Она поджала под себя ноги, прикрывая пальцы краем платья.

– Я хочу остаться здесь.

Бренн внимательно посмотрел на нее:

– Я не понимаю тебя. Ты вся соткана из противоречий. Ты целуешь меня с мастерством дорогой куртизанки, но при этом оказываешься девственницей. Ты настаиваешь на свадьбе, но опаздываешь на церемонию венчания...

– Это не моя вина. Это Стелла виновата – из-за беременности ее все время тошнит.

– Хм.

Она не убедила его в искренности своих слов.

– Ты хватаешь меня за руку, представляя своему дядюшке Исааку, но потом напиваешься до полусмерти, лишь бы избежать разговора со мной.

Она не стала возражать. Он в растерянности покачал головой:

– Это все часть какой-то игры? Разве ты не отличаешь фальшь от настоящих чувств?

– Я не веду никаких игр, – тихо вымолвила она.

– Но откуда у меня тогда ощущение, что меня используют? – Он сделал паузу. – Я хочу, чтобы наша жизнь была безоблачной и счастливой. У меня есть мечты, Тэсс, и теперь им суждено сбыться. Но судьба нашего брака зависит от нас обоих. От меня и... от тебя.

Она бросила на него пристальный взгляд. Она уже собиралась во всем признаться, но ей не хватило смелости. Она отвернулась и уставилась на мерцающее пламя свечей.

Он ждал, не сводя с нее взгляда.

Почему он проявлял такое упрямство? Почему не желал оставить ее в покое?

Тэсс посмотрела на него.

– То, что произошло между нами... – Она кивнула в сторону кровати. – Предполагается, что это самый чудесный опыт для влюбленных.

Он настороженно посмотрел на нее:

– Так говорят поэты.

– Так говорила мне Ли Карролтон. – Она встретилась с ним взглядом. – Ты уже знал радости любви, не так ли?

– Радости любви? Да, пару раз, было, – сухо признался он. Ей хотелось, чтобы он прикрыл свою наготу. Он был похож на грозного пирата.

– И ты испытывал такое же наслаждение?

– Это очень рискованный разговор, – сказал он, уходя от прямого ответа. – Это доставляло большое удовольствие.

– Но было ли это так же чудесно, как и в этот раз?

– Более чем. Тэсс, – выпалил он, – отправляйся в постель. Все вопросы выясним утром.

Она выпрямилась в кресле, подтянув колени, словно желая защититься от него:

– Я думаю, мне лучше остаться здесь. Он взглянул на нее:

– Я мог бы с тобой поспорить. Мог бы подойти к тебе, взять на руки и отнести на кровать, где ты и должна лежать, будучи моей законной женой.

Его слова прозвучали как вызов. Она уже была готова бросить ему в лицо очередное обвинение, как вдруг он продолжил:

– Но я не стану этого делать. Потому что я могу потерпеть поражение в этой битве. А я люблю побеждать, Тэсс Оуэн. Всегда. Поэтому ты можешь оставаться в своем кресле, если хочешь.

Он лег, прикрыв свое великолепное тело и повернувшись к ней спиной. Тэсс не сводила с него глаз, ожидая, что он вот-вот повернется к ней и снова позовет ее. Его плечи поражали мощью. Он занимал почти три четверти кровати.

Вдруг в ее памяти возник образ их сливающихся в экстазе тел. Она поежилась, отгоняя, прочь плохие предчувствия. «Он бы и сам не захотел услышать всю правду», – убеждала она себя. Она никак не могла забыть его слова: «Молодая, красивая и богатая леди». Что она станет делать, когда он узнает всю правду? Но когда она, наконец, уснула, ее страхи оставили и ей привиделась Ли, которая чарующим голосом шептала о том, как чудесно быть влюбленной.

Утром Тэсс проснулась в кровати, укрытая чьей-то заботливой рукой. Сюда ее, должно быть, перенес Бренн. Она повернулась к нему, ожидая увидеть его широкую улыбку, но рядом с ней никого не было.

Она прислушалась: в комнате было тихо. Она медленно села в кровати и обвела взглядом комнату. Она была одна.

Но он был здесь недавно. Из-за ширмы виднелся край медного умывальника. В воздухе пахло мыльной пеной. Он не пользовался мылом с ароматом духов, которое так любили многие столичные господа. Бренн предпочитал мыло с запахом корицы и индийских пряностей, и Тэсс жадно втянула носом воздух.

В дверь постучали. Тэсс велела открыть, и на пороге появилась ее горничная Вела. Она вошла, держа поднос с горячим шоколадом и булочками.

– Доброе утро, миледи, – бодро приветствовала она свою госпожу.

Она поставила поднос на столик и пошла к окну, чтобы открыть шторы.

– Мы уже почти все собрали в дорогу, но вам лучше самой проверить все как следует.

Солнечный свет затопил спальню.

– Только представьте себе, вы теперь графиня! Тэсс поднялась с кровати:

– Который час?

– Половина десятого. Лорд Мертон сказал, что хочет выехать до наступления полудня.

Она остановилась, когда заметила, в каком беспорядке разбросаны одеяла:

– О, Бог ты мой, такое впечатление, что вы вчера здесь устроили настоящую баталию.

Тэсс ощутила, как ее щеки заливает густой румянец. Она поспешила за ширму, скрывая смущение за деловитым тоном госпожи:

– Я хочу принять ванну. Позаботься о чистой воде, пожалуйста.

– Да, миледи, – ответила горничная и вышла.

Вслед за этим раздался еще один стук в дверь, и она тут же открылась.

Тэсс высунула голову из-за ширмы, боясь увидеть Бренна. Она еще не была готова к встрече с ним после их ночного разговора. К ее облегчению, это был Нейл. У него были красные глаза и взъерошенные в беспорядке волосы. Она невольно подумала, что он, вероятно, не ложился вовсе, а, по своему обыкновению, напился до такой степени, что отключился в кресле в библиотеке.

Он криво улыбнулся ей:

– Доброе утро, Тэсс.

– Нейл.

– Я прошу прощения за беспокойство, но это моя обязанность, знаешь ли.

– Какая обязанность? Он состроил гримасу.

– Убедиться, что брак закреплен состоявшейся брачной ночью. Кристофер меня обязательно об этом спросит, – объяснил он, ссылаясь на адвоката, который, согласно последней воле их отца, контролировал буквально каждый их шаг.

Нет, к сожалению, далеко не каждый, потому что, если бы это было так, если бы Кристофер получил контроль и над ее наследством, она бы не оказалась в подобной ситуации и ее бы никто не смог принудить к замужеству.

Нейл отбросил покрывала:

– О, я вижу, что брак можно считать законным.

– Нейл, это какое-то средневековье, – тихо сказала Тэсс.

– Средневековье или нет, но такова процедура, – резко возразил ей брат. – Я не хочу, чтобы Мертон отказался от брака с тобой, когда ему станет, известна правда о твоем истинном финансовом положении.

– Ты расскажешь ему обо всем сегодня?

Нейл отстранился, шокированный до глубины души подобным предположением.

– Нет, конечно. Я бы хотел оттянуть этот момент до последнего. Кроме того, вы еще не узнали друг друга как следует. Ты же не хочешь, чтобы он отвернулся от тебя, а так и случится, если он узнает, что оказался в дураках.

В дураках... Ей было ненавистно это слово.

– О, не надо так хмуриться, – посоветовал ей Нейл. – Пройдет несколько недель, и он влюбится в тебя так сильно, что деньги уже не будут иметь для него никакого значения.

Тэсс не разделяла оптимизма брата:

– Но вы же собираетесь сегодня подписывать брачное соглашение, и мистер Кристофер будет присутствовать при этом. Он наверняка захочет убедиться, что все в порядке. Он сразу раскусит твой замысел.

– Нет, – отрезал Нейл. – Я же сказал, что обо всем позабочусь сам. Тэсс, не стоит так расстраиваться. Все само собой образуется. Вот увидишь. Главное, чтобы ты не выдала себя.

– Прошу тебя, расскажи ему правду.

– Если ты считаешь, что это надо сделать, то и возьми на себя эту роль. Но потом пеняй на себя. Когда он бросит тебя, не рассчитывай, что я приму тебя обратно. Ты станешь посмешищем в свете. Такая судьба тебя устроит?

Тэсс не могла представить, что вынесет это. Она не могла похвастаться такой храбростью.

– Но что же делать? Нейл улыбнулся:

– Все просто. Ты замужняя дама. Отправляйся со своим мужем в Уэльс. Выполняй все его прихоти. Не мне тебя учить, как: очаровывать мужчин. И очень быстро он забудет о том, что его вообще волновало твое наследство. – Он поцеловал ее в лоб. – Кроме того, я слышал, что Мертон не такой уж бедный. Сэр Чарльз говорил, что у него прекрасное поместье в Уэльсе. Он, наверное, вполне состоятелен, поэтому такой пустяк, как твои деньги, не станет преградой на пути вашему счастью.

Даже те скудные знания о семейном благополучии, которыми располагала Тэсс, убеждали ее в обратном. Она понимала, что брат тоже не верит в то, что говорит, однако спорить было бесполезно.

Нейл вздернул подбородок:

– Тебе лучше одеться. Мертон хочет выехать сразу после подписания бумаг.

С этими словами он вышел из комнаты.

Тэсс тяжело опустилась в кресло, ощущая, что ее ноги стали ватными. Она отпила глоток шоколада. Сладко-горький напиток немного успокоил ее. Она подумала о том, как быстро все меняется в ее жизни. Через несколько часов она уедет из Лондона, покинет семью и всех своих друзей. Подруги, конечно, будут скучать, но Нейл и Стелла, это она знала точно, с облегчением воспримут ее отъезд.

Похоже, единственным человеком, который был готов ее принимать, был Бренн – гордый, умный и проницательный. А она обманывала его.

При этом она понимала, что в силе характера Бренн Оуэн может посоревноваться с ней. Она чувствовала это на уровне интуиции. Он уже занял прочное место в ее сердце. И что это сулило ей?

Она не должна подпускать его к себе.

Тэсс не чувствовала себя такой одинокой с тех пор, как умер отец. Ее душили рыдания, и она не пыталась их сдерживать. Минни всегда говорила, что слезы – это бальзам для души.

У входа в спальню Бренн помедлил. В коридоре он встретил Хемлина. Новоиспеченный шурин сухо проинформировал его, что он проверил простыни. Брак «состоялся». Он также сообщил, что ждет Бренна в своем кабинете через несколько минут, дабы подписать соглашение, согласно которому деньги Тэсс перейдут в его распоряжение.

Бренн был шокирован: Нейл проверял простыни! Это просто смешно. И конечно, сия процедура не улучшила настроения Тэсс.

Беспокоясь, он помчался к Тэсс, но теперь не решался войти. Сквозь толстую дверь до него доносились рыдания. Он прильнул к двери, вслушиваясь и теряя голову от волнения.

И это Тэсс. Его сильная независимая Тэсс. Она плакала так, словно ее сердце разрывалось от горя.

Опершись ладонью о дверь, он задумался. Как жаль, что Тэсс не доверяла ему, иначе она искала бы утешения у него. А так... Она не обрадуется его появлению. И конечно, в ответ на его вопрос о причинах ее слез скажет, что с ней все в порядке.

Возможно, ему стоило открыться ей вчера ночью. Надо было признаться, что особняк Эрвин-Кип существует пока только в его мечтах и на осуществление его планов уйдет много лет упорного труда. От былого величия дома ничего не осталось, но Бренн не сдастся, пока не восстановит родовое гнездо из руин. Однако он боялся, что после раскрытия обмана ее сердце ожесточится.

Нет, он должен завоевать ее доверие... и тогда, быть может, в ее сердце проснется любовь.

Любовь? Мысль о любви была неожиданной даже для него самого.

Бренн был щедро одарен судьбой: он рос в счастливой семье. Его родители души не чаяли друг в друге. Он видел разницу между ними и другими супружескими парами, еще, когда был совсем маленьким. Они обожали сына, потому что он был плодом их любви, но во главу угла ставили чувства друг к другу.

Лидия Оуэн, не мысля своей жизни без мужа, выбрала тяжелую судьбу жены офицера. Джеффри Оуэн, не мысля своей жизни без жены, отказался от всего того, что было ему положено по праву рождения. А когда Лидия умерла от пневмонии, ее муж начал пить с горя и ненамного пережил ее.

То, что отец так убивался после смерти матери, приводило Бренна в замешательство, а иногда вызывало гнев и раздражение. Когда отец умер, осталась лишь грусть. Бренн чувствовал себя покинутым.

После смерти отца Бренн отвез его тело в Португалию, где на кладбище при маленькой церкви была похоронена его жена.

Здесь он попросил священника похоронить отца в той же могиле, где была погребена мать.

Он молча стоял под дверью спальни и слушал рыдания своей жены. Он размышлял о том, что могло заставить человека любить женщину так, чтобы стремиться за ней и в могилу. Он знал, что его любовь к Тэсс еще только пробуждается.

Бренн вдруг вспомнил ее слова о том, что влюбленной быть, наверное, чудесно. И осознал, что должен добиться расположения Тэсс. Если она полюбит его, то простит ему обман. Любовь заставляет женщин идти на большие жертвы. Достаточно вспомнить, на что обрекла себя его мать, лишь бы быть рядом со своим мужем.

Бренн отошел на шаг, и его лицо озарилось улыбкой. Он принял решение.

Он сумеет заставить Тэсс полюбить себя. Пусть он не сможет вызвать у нее такое же сильное чувство, которое испытывали друг к другу его родители, но... право, они с Тэсс ведь почти еще не знали друг друга. Конечно, она ему не доверяла, иначе не стала бы проводить большую часть ночи в кресле. И не рассказала бы эту глупую историю о том, что скрывала свой истинный возраст.

Но он был уверен, что сумеет исправить ситуацию по дороге в Уэльс... И тогда, возможно, она больше никогда не будет плакать.