Любовная паутина

5

Кристина вышла из столовой вслед за Лили. Для человека, который одной ногой стоит в могиле, старая женщина передвигалась довольно шустро, при этом ухитряясь еще тащить за собой резервуар с кислородом.

— Бабушка, подожди. Я помогу тебе.

— Обойдусь, — проворчала Лили и передернула плечами, при этом она ловко толкала резервуар с кислородом по паркетному полу фойе. Каблуки ее мало пригодных для носки, но очень модных туфель громко стучали по полу, выдавая раздражение своей хозяйки. Словно азбука Морзе.

Великолепная двойная дверь вела в библиотеку восточного крыла. Лили резким и сильным движением открыла ее настежь и горделиво проследовала вовнутрь, везя за собой резервуар с кислородом.

— Кристина, проходи и садись. — Лили указала на стул в стиле Людовика XIV, который стоял перед ее массивным письменным столом.

Поверху библиотека была отделана панелями из красного дерева, стены были обтянуты материей. Многочисленные книжные шкафы подсвечивались сверху и снизу. Вдоль дальней стены на колесиках перемещалась специальная лестница, которую использовали, когда нужно было достать книжку с верхней полки. Огромные окна от пола до потолка были задрапированы занавесками из дамасской ткани цвета спелой клюквы. Со вкусом выполненные бюсты предков и других знаменитых людей располагались вдоль стен комнаты на низких гранитных постаментах. У ближайшей к письменному столу стены располагался стеклянный шкаф, заполненный кубками, медалями и другими наградами, которых была удостоена компания за свои достижения.

Машинально Кристина выполнила просьбу бабушки и села на громоздкий антикварный стул. Девушка сидела и смотрела, как Лили расхаживает взад и вперед по кабинету. Бабушка была так взволнована, что не могла устоять на месте ни мгновения. В такт ходьбе сбоку от нее мерно покачивалась пластиковая трубка от кислородной маски.

— Может быть, ты объяснишь мне, что за дьявольщина здесь происходит? — произнесла наконец сердитым голосом Лили, сузив глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду этого дремучего мужика, которого ты называешь своим мужем, и легион детишек, которых он собирается завести с твоей помощью. — Лили надела маску, сделала глубокий вдох, потом сняла и начала вертеть ее в руке. — Это что, опять одна из твоих шуточек?

— Шуточек? — Кристина глубокомысленно уставилась на кислородную маску.

— Не хитри со мной, девочка! Я хочу, чтобы ты призналась мне, что шутила, когда говорила, что любишь этого дурачка в ковбойской шляпе и сапогах со шпорами.

— Я говорила это совершенно серьезно! — Кристина вздохнула. Потому что это действительно начинало становиться правдой и пугало ее. Пугали направление и быстрота развития их отношений. Тем не менее Кристина решила следовать плану до конца. Она подняла голову и встретилась со взглядом своей бабушки.

— Ты любишь его. Я вижу это по твоим глазам, — произнесла Лили, перестав ходить. Она выдвинула из-за своего письменного стола кресло на колесиках и плюхнулась в его удобную кожаную глубину. Кислородная маска выскользнула у нее из рук. — Молодая леди, имеете ли вы хоть малейшее представление о том, какие неприятности поджидают человека, вступающего в брак вне своего круга?

— Но такое было и раньше. И люди жили счастливо.

— Редко.

— Но со мной так и будет. Я унаследовала невероятное упрямство от моей родной бабушки.

— Один-ноль в твою пользу. — Довольная улыбка расцвела на лице Лили. Но секунду спустя глаза старой женщины снова стали злыми, она поджала губы. — Кристина, ты молода. Сейчас тебя кажется, что ты хочешь простой жизни с этим сексуальным жеребцом. Конечно, тебе, неопытной женщине, все это представляется очень привлекательным.

Кристина крепко вцепилась в краешек своего антикварного стула. Закусив губу и изогнув дугой бровь, девушка метнула гневный взгляд на эту старую женщину, которая как хамелеон меняла окраску в мгновение ока.

— А что потом? — Лили открывала и закрывала крышку старинной серебряной чернильницы. — Потом, когда придет время и у тебя будет девять детей и не будет денег, чтобы прокормить и одеть их? — На лице старой женщины появилась гримаса отвращения. — Ты рождена не для такой унизительной жизни. Твое предназначение — управлять империей, а не рожать детей.

Кристина глубоко вздохнула и сосчитала до десяти, чтобы с ее губ не сорвался язвительный ответ. Сколько еще раз они будут разговаривать на эту тему? Действующие лица могли меняться, но общая направленность беседы оставалась одной и той же. Девушка устала от того, что ей без конца указывали, как она должна прожить свою жизнь.

— Бабушка, я не хочу управлять империей. Я буду как мама. — Сказав это, Кристина увидела, как при упоминании дочери на лице Лили появилось болезненное выражение, которое, однако, быстро сменилось обычным властным. — Я хочу жить простой жизнью, с простым мужем. Для счастья мне не нужны слуги, меха, драгоценности и дорогие машины. Мне нужна любовь, теплота, беспорядок и много шума, которые приносят в дом дети.

— В свои двадцать семь лет ты сама — совершенный ребенок. Даже не знаешь, что такое счастье.

— А ты знаешь? — Кристина вздохнула, они с Лили были из абсолютно разных миров и говорили на совершенно разных языках.

— Я знаю, что счастье — изменяющееся состояние души. И оно то есть, то его нет. Сейчас ты переживаешь трудные времена. — Лили задумчиво смотрела вдаль. — Мне пришлось трудиться очень много и усердно, чтобы сделать эту компанию такой, какой хотела ее видеть моя бабушка. Фирма стала основой благосостояния женщин нашей семьи. И я не позволю, чтобы самая младшая женщина в нашей семье выбросила псу под хвост свое будущее из-за смешной идеи, что бедные более счастливы, чем богатые.

— Бабушка, это мое будущее. И распоряжаться им буду я.

Лили положила руки на стол и прикрыла глаза. Огромные темные накладные ресницы резко контрастировали с кожей лица, которая практически потеряла цвет. Искусственная яркость ее щек и губ казалась вызывающей. После долгого неловкого молчания и нескольких грустных вздохов Лили заговорила, в ее голосе звучали ноты ностальгии.

— Жизнь, — начала она так тихо, что Кристине пришлось напрячь слух, — не состоит из одной лишь любви, да будет тебе известно. Я сама поняла это, когда была молодой девушкой. — Лили открыла глаза и устремила на внучку невидящий взгляд, сейчас старая женщина видела свое прошлое. — У меня тоже была возможность выйти замуж за человека не моего круга. По любви.

— И что же? — Кристина была потрясена услышанным. Лили кого-то любила. Хотя она и пыталась себе это представить, но у нее получалось плохо.

— Да. На самом деле… твой Джон, он немного напомнил мне моего Бартоломео.

— Твоего… Бартоломео? Неужели… — Кристина была потрясена.

— Да. Барт был прекрасным молодым человеком. Полным жизни! — На губах старой женщины заиграла улыбка. — Моя первая любовь. И последняя. Даже несмотря на то, что я вышла замуж за твоего дедушку Мартина и у нас было двое детей, я не думаю, что смогла разлюбить моего Барта.

— Что же случилось?

— Я была молоденькой девушкой и училась в колледже, мы тайно встречались друг с другом, когда я возвращалась после учебы. У нас было целое восхитительное лето. Он был сыном конюха на одной из конюшен, где мы держали пони. Барт обожал лошадей. И кое-что в натуре твоего Джона напомнило мне о нем. Мы влюбились друг в друга. И как раз перед тем, как я должна была вернуться в колледж, он попросил меня стать его женой.

— Ты отказала! Почему?

— Потому что, — выпрямилась Лили, — мои родители надеялись на меня! Вот почему. Я выбрала дело, а не любовь. Я посвятила себя делу моей матери, моей бабушки… твоему делу. А когда-нибудь это станет делом твоих детей. У меня было достаточно здравого смысла понять, что если я отдамся любви, то не смогу заниматься делом. И, что еще хуже, буду отвергнута своей семьей. А дальше что? Я стану женой сына конюха, без гроша в кармане. — Лили глубоко втянула в себя воздух и с шумом выдохнула его. Поглощенная воспоминаниями, она совершенно забыла о кислородной маске. — О, конечно, мне хотелось следовать велению сердца. Но я понимала, что такой поступок может привести к катастрофе. И я не жалею о своем решении.

— Неужели? — Кристина не могла поверить, что для кого-то холодная безжизненная наличность значила больше, чем теплые человеческие отношения. — Честно? Ты не жалеешь? — переспросила девушка.

— Мы ведем привилегированную жизнь, Кристина. — Когда Лили было это выгодно, она переставала слышать своего собеседника.

— Но эти привилегии не нужны мне.

— Посмотрим… — Казалось, что Лили вдруг вспомнила о своей неизлечимой болезни, она начала часто дышать и покашливать. Внезапно она схватила кислородную маску, поднесла ее к лицу и сделала несколько глубоких вдохов. Когда она решила, что произвела достаточное впечатление, то продолжила слабым голосом: — Мне хотелось бы попросить тебя об услуге. И, поскольку ты здесь, я не вижу причины, чтобы ты отказала мне в помощи. В конце концов, ты просто обязана это сделать. — Лили требовательно смотрела на Кристину через пластиковую кислородную маску, закрывавшую ее лицо.

— Что ты хочешь? — вздохнула Кристина.

— Как ты видишь, я очень слаба для различных путешествий. Поэтому я попрошу тебя представлять Дом Джонсонов на презентации в «Осеннем листке» завтра вечером. — Лили театрально захлопала ресницами. Голос ее слабел с каждой секундой: — Это не займет много времени. Мы представляем новую линию мужской косметики: кремы для ухода за кожей, кремы после бритья, мыло и еще кое-что. Тебе нужно будет лишь кратко описать продукцию и продемонстрировать образцы. Я дам тебе подробные инструкции и, конечно, напишу для тебя речь. — Лили нажала кнопку вызова прислуги. — Трэсси, я себя плохо чувствую и хочу лечь. Помоги мне.

— Хорошо, мэм, — последовал немедленный ответ.

— Завтра вечером? — Кристина шестым чувством ощущала, что Лили затеяла какую-то игру. — Надеюсь, Карла там не будет?

— Его пригласили. — Лили сразил новый приступ кашля, и она упала в кресло. — Ты же знаешь, что «Лихтенштейн» — наши самые значительные клиенты, а это будет презентация, очень важная…

— Прекрасно, бабушка. Но учти, даже если бы не было Джона, я все равно не вышла бы замуж за Карла.

— Но он любит тебя, — слабым голосом возразила Лили.

— Он любит все, что помогает построить его империю. Я не могу поверить, что мы с тобой опять вернулись к обсуждению этого вопроса. Как ты могла решиться предложить мне отправиться туда, где будет этот человек? Нет, и еще раз нет, — решительно выдохнула Кристина.

— Кристина, ты не сможешь отказать умирающей женщине.

— Конечно, нет, — непроизвольно вырвалось у Кристины, — ты можешь рассчитывать на меня. Но я возьму с собой Джона.

— Трэсси, мои сердечные капли! — снова нажала на кнопку для вызова прислуги Лили. Потом она устремила взгляд в окно и довольно долго разглядывала что-то во дворе. Она явно пыталась примириться с фактом, что больше не имеет того влияния на свою внучку, которое она имела раньше. — Если нет другого выхода и ты не можешь обойтись без своего дорогого Джона, то поезжай с ним.

Вернувшись в свои комнаты, Кристина обнаружила мистера Сильверсмита в гостиной. Джон лежал на диване, закинув ноги на подлокотник, сапоги он, правда, снял и был в одних носках. Он также сменил костюм Ричарда на голубые джинсы и белую футболку. Стоявший на тумбочке телевизор был включен. Мистер Сильверсмит смотрел спортивную программу. Из открытой коробки на кофейном столике доносился дразнящий аромат пиццы.

Увиденная ею сцена была точным воплощением детской мечты о нормальной жизни. Кристина чуть не запрыгала от восторга.

— Нет, болван! Говорю же тебе, тупица, ничего не было! — Джон кричал и ругался так, словно судья на поле мог его услышать. Он приподнялся, потом сел и, направив пульт на экран, где показывали футбольный матч, закричал: — Ради всего святого, неужели он слепой и не видит, что никакой игры рукой не было? Любому дураку это ясно!

— Привет. — Кристина закрыла за собой дверь и скинула ковбойские сапожки.

— Привет, детка. Минутку, я… сейчас… Да!!! — Джон снова взглянул на экран. Его лицо побагровело, он сжал кулаки и с размаху ударил ими по дивану, потом из его груди вырвался новый вопль: — Да! Бестолочь, дурак! Смотри, смотри! Я был прав. Это отлично видно на повторе! — Мистер Сильверсмит снова улегся на диван и застонал, потом он немного успокоился и вспомнил о Кристине. — Я позволил себе заказать пиццу, дорогая. Почему-то ее не подавали к обеду. Думаю, ты проголодалась, проведя около часа со старушкой Лили. — Джон отодвинул диванные подушки. — Присоединяйся ко мне.

Кристине хотелось расплакаться. Она была настолько счастлива, что просто не могла пережить этого.

— Хочешь пива? Я захватил с собой несколько бутылочек. — Джон достал одну из них из холодильника под кофейным столиком. Пиво было таким холодным, что бутылка запотела. — С футболом идет прекрасно.

Джон улыбнулся девушке, когда та села рядом с ним на диван. Открыв бутылку, он передал ее Кристине. Когда мисс Эрменталь брала бутылку, руки их соприкоснулись, и теплая волна счастья окатила девушку с ног до головы. Капли влаги упали на платье Кристины, а холодное пиво приятно освежило горло. Мисс Эрменталь отрезала большой кусок пиццы, положила его на бумажную тарелку и с аппетитом принялась есть. Как он догадался, чего ей хотелось? Никогда еще Кристина не встречала человека, который понимал бы ее так хорошо. Кристина подумала, что нужно не забыть заплатить Джону за еду.

— Ну рассказывай, дорогая. — Джон пощелкал пультом, переключая каналы. — Я начал сомневаться, вернешься ли ты вообще оттуда живой.

— Я тоже, — кивнула головой Кристина, потому что разговаривать с набитым ртом она не могла. Потом, прожевав, добавила: — Извини, что это заняло так много времени, но Лили, как всегда, принялась учить меня уму-разуму… — Девушка вытерла пальцы и сделала еще глоток пива. Все было так прекрасно! Кристина заметила, что Джон уже успел расправиться с несколькими кусками пиццы.

— Ты что, не наелся сегодня за обедом?

— Ну, скажем прямо, не совсем. — Джон оторвал взгляд от рекламы на экране и ухмыльнулся. — Я думаю, сегодня мало кто наелся досыта. Слишком все были взволнованы судьбой наших наследников.

— А что было после того, как я ушла?

— Теперь на скатерти посреди стола красуется большое пятно от вина, но я сказал Ричарду, что он может не волноваться, потому что блюдо, располагающееся по центру, закрывает его практически целиком. — В глазах Джона прыгали озорные искры, он поднес бутылку к губам и сделал глоток.

— Как это случилось?

— Я хотел им продемонстрировать несколько техник бросания лассо, получилось несколько неудачно.

— Жаль, что я не видела этого! — От смеха Кристина не могла сидеть и упала на спину прямо на диванные подушки.

— Ничего особенно интересного ты не пропустила. После метания лассо я в основном рассказывал им про наши планы совместной жизни. Мы с тобой, между прочим, заядлые картежники, если только не охотимся и не путешествуем или не играем в боулинг. Представь, Роза чуть не отдала Богу душу прямо там на скатерти с пятном, когда я рассказывал, как мы развлекаемся по выходным с крутыми ребятами на мотоциклах и с кастетами. — Джон лениво почесал грудь. — Все были в шоке от того, что мы даем уроки танцев на улице. Кажется, они не оценили всех моих достоинств. Вообще, я, кажется, не в их вкусе, слишком большая деревенщина, я боюсь.

— О-о-о! — Кристина положила остатки пиццы на бумажную тарелку и, закрыв глаза, залилась безудержным смехом.

— Я съел все, что было у меня на тарелке, потом все, что было на общих тарелках, а они все еще копались со своими порциями. Какого черта они едят так медленно? Потом я отнес посуду в кухню, взял там кофейник, вернулся в столовую и налил им по чашечке. И еще я оставил чаевые на своей десертной тарелке для слуги, который приносил и уносил посуду.

— Подожди, — взмолилась Кристина, — я сейчас умру! — Она схватила лежавшую рядом с ней диванную подушку и запустила ее в Джона.

— Ну как прошла встреча с бабулей? — Джон стянул с лежавшей у него перед носом ноги Кристины носок и принялся массировать ей большие пальцы. Это было божественно.

— К сожалению, не так весело, как обед. — Кристина вытирала струившиеся по ее щекам слезы и шмыгала носом, так она не смеялась еще никогда в жизни. — Как всегда, наш разговор был полон взаимных упреков и претензий. — Она пошевелила пальцами ног. — О-оо, большое спасибо, я чувствую себя восхитительно. Если тебе нужна работа, то я с удовольствием найму тебя массировать мне пальцы ног после моих смен в закусочной Теда. — Состояние Кристины можно было назвать близким к экстазу.

— Я польщен, — хмыкнул Джон и продолжил разминать теперь уже свод стопы девушки. — Ну так что же все-таки сказала Лили?

— Она попросила меня завтра вечером представлять вместо нее Дом Джонсонов на презентации. Дважды в году она присутствует на таких презентациях для местных клиентов в отеле «Осенний лист». Там бывают ее клиенты, пресса и… все кому не лень, знаешь, как это обычно бывает. В общем, тоска смертная. Она говорит, что слишком больна и не может представить все надлежащим образом, но я так не думаю. Ты же видел, как она вылетела из столовой.

— Она бежала так быстро, что запросто могла составить конкуренцию многим лошадям на скачках. Уж поверь мне, дорогая! Отель «Осенний лист»… ну-ну… — Джон большими пальцами рук начал очерчивать концентрические окружности на пятках Кристины.

— О-о-о… — Девушка постанывала от удовольствия.

— Неплохое местечко.

— Ты там бывал?

— Слышал, — прокашлявшись, коротко бросил Джон.

— Теперь у тебя будет возможность и увидеть. Во-первых, потому что я поставила перед бабушкой условие, что поеду только с тобой. Во-вторых, мне нужен будет помощник для демонстрации нашей продукции. Надеюсь, ты мне не откажешь?

— Для демонстрации? — вытянулось лицо у Джона. — Ты же сказала, что это косметическая компания.

— Конечно, — хихикнула Кристина, — но тебе не о чем беспокоиться. На этот раз мы будем представлять товары для мужчин. Кремы для лица, лосьоны после бритья и тому подобное.

— Надеюсь, я смогу это сделать, — несколько обескураженно ответил Джон.

— Конечно, сможешь. — Кристина бросила на своего собеседника многозначительный взгляд. — На самом деле, я думаю, нам необходимо продолжить шокировать моих родственников, чтобы они лишили меня наследства. Лили любит повторять, что ее презентации — квинтэссенция нашей работы в косметическом бизнесе.

— Так, так, — хмыкнул Джон, — может, так и было до сих пор, но теперь мы нарушим эту традицию.

— Между прочим, там будет Карл, — после довольно продолжительной паузы произнесла Кристина. Все это время девушка размышляла о том, откуда такой простой провинциальный парень, как Джон, знает латинские слова. Получалось, что деньги, потраченные на ее образование в дорогой частной школе, выброшены на ветер. Прекрасное образование можно было получить и в государственной школе. Или Джон не так прост, как кажется? Мистер Сильверсмит не переставал удивлять ее.

— Что ты говоришь? — нахмурил лоб Джон.

— Да, он — наш самый главный клиент. Благодаря заказам его семьи Дом Джонсонов начал свое существование.

— Ясно. Я, кажется, начинаю понимать, что к чему, — продолжал Джон, переходя к разминанию другой пятки. — Лили просто притворяется больной, чтобы достичь своей цели.

— Ну да, — кивнула Кристина, пораженная проницательностью своего собеседника. — Она так поступает не в первый раз.

— Лили наверняка думает, что ты будешь так очарована благородными манерами Карла в сравнении с моей деревенской неотесанностью, что немедленно сделаешь свой выбор в его пользу и захочешь аннулировать наш брак.

— Никогда, — громко рассмеялась Кристина, — я поклялась оставаться с тобой и в радости, и в горе до конца этих выходных, и я сдержу свое слово.

— Моя дорогая!

Полный любовного томления взгляд Джона заставил сердце Кристины биться так, что его гулкие удары отдавались даже в ушах. К счастью, в этот момент команда, за которую болел мистер Сильверсмит, допустила очередную ошибку, и он, забыв про пятку Кристины, резко вскочил с дивана и чуть не обрушился с кулаками на ни в чем не повинный телевизор.

Вечер прошел очень приятно за просмотром спортивных телевизионных программ, поеданием пиццы и восхитительным длинным разговором, во время которого они еще лучше узнали друг друга. Наконец, к величайшему сожалению Джона, настало время отправляться спать.

Несмотря на титанические усилия не выглядеть сонной, Кристина непрестанно зевала. И это неудивительно. Ведь она отработала целую смену в закусочной Теда, потом долгая дорога в Чикаго и, наконец, довольно неприятная встреча с собственной семьей. Девушка просто валилась с ног от усталости. Старинные часы где-то далеко пробили одиннадцать раз.

— Уже одиннадцать? Как быстро пролетело время. — Кристина широко зевнула и потерла глаза.

— Ты выглядишь усталой, — покачал головой Джон. Встав с дивана, он начал наводить порядок на кофейном столике. Когда Кристина попыталась ему помочь, он мягко отстранил ее. — Я и сам здесь прекрасно справлюсь, а ты иди укладывайся спать.

— Дорогой, ты действительно прекрасный муж. — На губах Кристины играла сонная улыбка. — Извини, если я и девять наших детей будем говорить тебе это не очень часто, — поддразнила мистера Сильверсмита Кристина и дружески похлопала его по спине.

— О, птенчик, ты же знаешь, что на всю оставшуюся жизнь я — твой слуга. — Джон произнес эти слова с некоторой долей иронии. Больше всего на свете ему хотелось сейчас заключить девушку в объятия и поцеловать ее, на этот раз без свидетелей. Но это было бы неправильно. На этой стадии игры. Если он собирался завоевать мисс Эрменталь, изменить ее отношение к замужеству, то он должен действовать очень медленно. Поэтому вместо поцелуя он дружески шлепнул ее по спине, потом глубоко вздохнул. — Иди. Не беспокойся обо мне. Я найду, где устроиться.

— Договорились. Увидимся утром. — Кристина с наслаждением потянулась и издала звук, похожий на урчание. Отправляясь в свою комнату, она на мгновение задержалась. — Вот еще что, Джон…

— Что?

— Спасибо. За все. — В некотором смущении Кристина облизала губы кончиком языка. — Ты проявил столько… понимания сегодня вечером. Я знаю, что у тебя наверняка было много возможностей провести эти выходные по-другому и в другой компании. Но я обещаю, что ты ни о чем не пожалеешь.

— Не беспокойся об этом. Сказать по правде, я давно так не веселился.

— Я тоже! — Лицо Кристины засветилось от радости. Они долго смотрели друг на друга, молчание затягивалось. Потом девушка, помахав на прощание рукой, отправилась в свою спальню с примыкавшей к ней ванной комнатой. — Ты прав, я совершенно без сил. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи!

Мистер Сильверсмит постоял минутку, вдыхая оставленный Кристиной аромат духов. Вот как это было бы, если бы они с мисс Эрменталь были женаты. Такого он не мог представить себе даже в самых смелых мечтах.

Выбрасывая пустые бутылки из-под пива и коробку от пиццы в мусорное ведро, Джон слышал шум льющейся воды в ванной и негромкое пение Кристины. Мистер Сильверсмит протер поверхность столика неиспользованными бумажными салфетками и отправил их в мусорное ведро вслед за бутылками и коробкой. Потом он красиво разложил подушки на диване, выключил свет и телевизор и отправился в свою ванную чистить зубы.

Не успел он раздеться до трусов и нырнуть под одеяло, как раздался стук в дверь. Джон моментально вскочил, озираясь по сторонам. Так. Спокойно. Кто-то хочет пройти к Кристине. Кто-то может увидеть, что они спят не в одной кровати. Он молниеносно расправил одеяло, набросил сверху покрывало, взбил подушки и засунул свою одежду под кровать, где было довольно пыльно.

— Кристина! — шепотом позвал он. Девушка все еще была в ванной, готовясь лечь спать, и ничего не слышала. — Кристина! — Джон в темноте на ощупь пробирался в сторону ее комнаты.

В дверь снова постучали, на этот раз более настойчиво.

— Кристина!

— О-о-о! — Кристина вышла из ванной и со всего размаха налетела на Джона.

Он обхватил рукой талию девушки, чтобы не дать ей упасть. На Кристине была ночная сорочка, такая тонкая и мягкая, что через ткань Джон явственно ощутил округлости ее бедер.

— Шшш! — Свободной рукой он закрыл девушке рот.

— Пусти, — сопротивлялась Кристина, колотя руками по мощной мускулистой груди.

— Тихо! Кто-то стучится в дверь. — Кристина моментально опустила руки. — Я уже заправил кровать — как смог — и подумал, что надо перебираться к тебе, чтобы все думали, что мы женаты. — Когда Кристина кивнула в знак согласия, Джон убрал свою руку с ее губ.

В дверь начали колотить.

— Кто там? — ангельским голосом спросила Кристина, немного прочистив горло.

— Это я — Лили. Ты мне нужна на минутку, — послышался слабый голос, сопровождаемый старческим покашливанием.

— Минутку, — произнесла Кристина.

Она взяла Джона за руку и ввела в свою спальню, освещенную светом ночника. В течение минуты они перевернули всю ее постель вверх дном, чтобы это напоминало поле битвы после отступления врага. Джон сбросил с кровати подушки, и они кружевными облаками разлетелись по полу. Лицо Кристины пылало, волосы растрепались, она сидела на кровати, осматривая творение своих рук.

— Я думаю, мы готовы, — ухмыльнулся Джон.

Девушка соскользнула с кровати и поспешила к двери. Распахнув ее, Кристина впустила Лили, тащившую кислородную маску. Резервуар остался в коридоре, соединительная трубка зацепилась за косяк, но старая женщина, казалось, даже не заметила этого.

— Бабушка! Вот сюрприз! Что я могу сделать для тебя в такой поздний час?

— Что ты называешь поздним часом? — сварливо спросила Лили, кутаясь в шаль. — Еще совсем рано. Может быть, в деревне ложатся спать с петухами, но мы цивилизованные люди и живем в городе. А бизнесом занимаются в основном по вечерам.

— Привет, бабуля! Что случилось? — помахал ей рукой Джон, лежа в кровати и улыбаясь совершенно дурацкой улыбкой. Лили могла видеть его через арку, ведущую из гостиной в спальню Кристины.

Бабушка не преминула окинуть подозрительным взглядом эту комнату.

Рычание раненого зверя, так можно было охарактеризовать звук, который издала старая женщина, пытаясь вдохнуть кислород из бесполезной в этот момент маски. Кристина проследила за пылающим ненавистью взглядом своей бабушки. Ее собственный пульс участился, а дыхание стало более прерывистым, но, правда, совсем по иной причине, чем у Лили.

Зрелище было незабываемым. Силы небесные! Кажется, кислородная маска была нужна не только Лили.

Джон лежал с обнаженным торсом. Мягкий свет ночника прекрасно оттенял каждый мускул на его широкой груди. Одной рукой он подпирал голову, и бицепс рельефно выделялся на белом фоне подушки. Другая рука покоилась поверх простыни. Из-под одеяла высовывалась обнаженная нога такой прекрасной формы, что захватывало дух. Кристина вспомнила ощущение от стальных мускулов груди мистера Сильверсмита — ведь она столкнулась с ним в дверях всего несколько минут назад, — и горячая теплая волна захлестнула ее тело.

Джон игриво смотрел на Кристину, значение этого взгляда невозможно было истолковать превратно.

— Я… — Кристина усилием воли оторвала взгляд от кровати и перевела его на Лили. — Что тебе нужно, бабушка?

— Вот, — Лили протянула папку, которую держала в руках, ее слова прерывались приступами кашля, — мои заметки к завтрашнему вечеру. Если ты начнешь читать прямо сейчас, то, я думаю, закончишь как раз к началу презентации. — Она метнула презрительный взгляд на Джона.

— Но ты сказала, — возразила Кристина, — что мне практически ничего не нужно будет делать.

— Кристина, — резко оборвала ее бабушка, — ты должна владеть информацией о продукте или будешь выглядеть полной дурой. Не буду утруждать тебя слишком сильно, заставляя ознакомиться с отчетами об анализах продукции, сравнении рынков, прогнозах на бирже, химическом составе, результатах обследования рынка, предполагаемой рекламной кампании, рекомендательными письмами и финансовыми отчетами Дома Джонсонов. — Лили потрясла старческой рукой, в которой она держала папку. — Все это здесь.

— Звучит фантастично. — Кристина бросила унылый взгляд на Джона, потом снова обернулась к Лили.

— Если у тебя возникнут вопросы, то я буду наверху. — Сухо кивнув, Лили проследовала через гостиную в коридор.

Кристина сделала круглые глаза.

— Вот! — Сделав глубокий и продолжительный вдох, девушка закрыла входную дверь и, пройдя через гостиную, вернулась в спальню. Она подошла к кровати и бросила папку на ее середину. — Вот почему я не хочу заниматься этой работой, — сказала она удрученно и с горечью махнула рукой, — я ненавижу всю эту писанину. Анализ рынка. Отвратительно. — Кристина показала папке язык, и Джон от души рассмеялся.

Потом он пододвинул к себе папку, открыл ее и начал наугад доставать оттуда страницы, пробегая их глазами. Как и сказала Лили, здесь было все, что нужно. Сонным взглядом он пробегал колонки необходимых затрат и индексов прибыльности, и, хотя это были лишь предварительные наброски, масштаб задуманного поразил Джона. Лили была капитаном гигантского корабля. Кристине не помешало бы знать хотя бы часть этих сведений. Он подумал, что в этом Лили права. Члены семьи должны знать, что происходит в их бизнесе.

— Если мы должны прочесть все эти бумаги, то я могу помочь тебе. — Джон дружелюбно глянул на мисс Эрменталь.

— Давай не будем, — сладко зевнула девушка, ее голова соскользнула с поддерживавшей ее ладони и упала на подушку, — а скажем, что просмотрели. Ведь нам это совершенно не нужно.

— А вот и нет! Знание — сила!

— Ммм, ну тогда читай вслух, — глаза девушки закрылись сами собой, — я буду учиться во сне.

Снова раздался оглушительный стук в дверь.

— А-а-а! — Кристина перевернулась на живот и с силой ударила кулаками по матрасу. — Кто там?

— Это я — Лили.

— Пришла шпионить за нами, — прошипела Кристина.

— Не стесняйтесь, бабуля, заходите, — прокричал Джон, — дверь не заперта!

— Джон! — Мисс Эрменталь быстро перебралась через него, легла у стенки и накрылась одеялом.

— Не так, — проворчал мистер Сильверсмит. Сверкнув глазами, он притянул Кристину поближе к себе и принялся лениво перебирать ее локоны. — Взгляни-ка, кто здесь, сахарный ротик! Это бабуля опять пришла нас навестить. Привет, бабуля!

— Я забыла отдать тебе написанную заранее речь, которую ты должна будешь произнести завтра. — У Лили уже стало входить в привычку игнорировать Джона, поэтому обращалась она к Кристине.

— Не беспокойтесь, бабуля, — встрял Джон, — вы нам не мешаете пока, — он сердито насупил брови, — но если вы хотите успеть понянчить праправнука, то не мешало бы оставить нас на некоторое время наедине и не прибегать сюда каждые пять минут. Вы, — Джон сделал эффектную паузу, — понимаете, о чем я говорю?

— Менее всего я беспокоюсь о том, чтобы не помешать вам, — сварливо произнесла старая женщина и положила текст речи на ночной столик Кристины.

— Прекрасно, тогда приходите в любое время.

Не произнеся ни слова, Лили развернулась и гордо вышла из комнаты, с шумом захлопнув за собой дверь.

Некоторое время молодые люди лежали молча, прислушиваясь к удалявшимся шагам Лили. Наступила тишина.

— Слышишь этот звук? — спросил Джон.

— Нет, а что?

— Это Лили вычеркивает тебя из своего завещания.

— Мечты, мечты, — простонала Кристина и скатилась с груди Джона на свою подушку. — Бабушка просто помешана на своем бизнесе. Это дает ей силы жить.

Кристина Эрменталь никогда еще не казалась Джону более прекрасной. Голова девушки была откинута назад, шелковистые волосы разметались по подушке, словно нимб окружая лицо, которое в сумрачном свете ночника казалось лицом ангела. Кожа Кристины была гладкой и мягкой. Пунцово-алые губы так и просили поцелуя. Она напоминала мистеру Сильверсмиту кинозвезду начала века. Длинные густые ресницы, темные от природы, эффектно оттеняли сверкающие глаза, когда девушка бросала взгляды на Джона.

— На что поспорим, что она еще вернется?

— Не буду ставить на то, что старая леди больше не постучит в нашу дверь, — дурашливо сказал Джон. Он сел и немного отодвинулся от Кристины, которая с каждой минутой очаровывала его все больше и больше. — Но я бы хотел, чтобы ты хоть немного поспала. Кажется, завтра нам предстоит трудный день.

— Даже не представляю, насколько трудный.

— Не возражаешь, если я взгляну? — Джон собрал все листки в папку и взял с ночного столика речь, подготовленную для завтрашней презентации.

— Абсолютно. Если тебе это нравится, то можешь прочесть хоть все.

— Спасибо. — Бумаги, заключенные в папку, привлекали его меньше, чем красивая молодая женщина, лежавшая рядом с ним в кровати. Но время еще не пришло. И, быстро чмокнув Кристину в щеку, Джон выбрался из ее кровати и устроился в кресле на другом конце комнаты. Так было безопасней.

— Я буду сидеть здесь и читать до самого рассвета, — проговорил он и улыбнулся.

— Я буду лежать здесь и спать, — сквозь сон проговорила Кристина.

Через несколько минут ее дыхание стало ровным и спокойным. Оторвавшись от бумаг, Джон смотрел на спящую девушку с доселе незнакомым ему чувством.