Любовное притяжение

15 глава

Как и ожидалось, дома был переполох. Мама нервно ходила из угла в угол, причитая. Отец обзванивал все больницы и полицейские участки, всякое могло произойти.

Я зашла внутрь и специально хлопнула дверью, чтобы привлечь внимание родителей. Мама как появилась возле порога, думала она меня просто испепелит своим пронзающим взглядом, но на ее лице появилась грустная улыбка и покатились слезы. Она мгновенно сократила между нами расстояние и крепко меня обняла, поглаживая нежно по волосам и спине.

— Мариша, где ты была? Мы так за тебя переживали. Девочки сказали, что ты уехала куда-то после гимназии, но ты даже не позвонила после соревнований и мы стали думать, что возможно случилось что-то плохое, — она быстро тараторила, но это дало мне понять, как же сильно родители меня любят. Вот кому я нужна буду всегда, будучи ребенком или взрослым. Уткнувшись маме в грудь, не смогла сдержать слез. Сердце все еще саднило от обиды.

— Мое солнышко. Главное, что с тобой все в порядке. Идем, согреешься, руки ледяные, — и правда. После того, как я убежала из больницы, даже не заметила того, что забыла надеть варежки и мои руки продрогли и побелели от холода.

Сопротивляться я и не собиралась, поэтому разделась и пошла вместе с ними на кухню. Папа хотел что-то сказать, но деликатно промолчал, завидев мои опухшие красные глаза и опечаленное лицо. И это было явно не из-за того, что я заставила родителей волноваться.

Мама тоже не стала расспрашивать, но взяла с меня слово, что обязательно расскажу, когда посчитаю нужным. А после налила мне в кружку ароматного чая и поставила на стол еще теплый пирог с вишней. Один из моих любимых.

Улыбнувшись искренне, с жадностью умяла пару больших кусочков и поблагодарила за такую вкусную выпечку.

Настроение никакого не было, но мне его смог поднять только мой прелестный младший брат, который тихонько лежал себе в шезлонге и играл с мягкими погремушками. Порой не успеваю замечать, как же Кирилл быстро растет.

Присев на ковер рядом с ним, помельтешила перед его лицом и, завидев меня, брат мило улыбнулся, отвлекаясь от игрушек. Мне вдруг так захотелось его прижать к себе и крепко обнять. С этими тренировками и стрессами совсем забывала о проявлении любви и заботы к нему. Пусть мама и не просила меня с ним сидеть или присмотреть, пока она вечерами работает за ноутбуком, но я все равно чувствую за собой некую вину.

Поднимая аккуратно Кирилла с шезлонга и придерживаю его за голову, которая еще слегка качается, но он уже почти уверенно держит ее, когда мама выкладывает его на живот. За таким наблюдать очень увлекательно.

— Ты маме даешь высыпаться? А то иногда слышу, как ты плачешь по ночам. Животик, наверное, болит, — мы с ним мило переговаривались, а он так внимательно слушал, замерев, и смотрел на меня своими красивыми голубыми глазами. Иногда я представляю, каким же он будет, когда подрастет.

— Общаетесь, да? А мы, скажи, спали сегодня лучше, чем вчера, — в гостиную зашла мама и стала корчить брату разные рожицы, отчего он перевел взгляд на нее и иногда улыбался в ответ.

Вспомнив о разряженном телефоне, передала Кирилла маме, а сама сообщила, что пока побуду в комнате. Прихватив с собой сумку с вещами, зашла внутрь и кинула ее на кровать, предварительно закрывшись.

Я теперь вообще не представляю наше общение с Владом. Хотя, какое общение после такого. Даже случайно видится нету никакого желания. И как назло, мы всегда часто пересекаемся в коридоре на переменах. Нужно вытерпеть предстоящую неделю.

Поставив телефон на зарядку, я попыталась сразу же включить его и на меня тут же посыпался шквал пропущенных звонков и смс от подруг, родителей и даже Беликова.

Проигнорировав все, что он писал, отписалась своей команде, что я дома и со мной все нормально, в физическом плане. А вот насчет морального, стоит задуматься. Я полностью опустошена. На меня напала апатия, нежелание вообще чем-то заниматься, просто хочется зарыться под одеяло и провести там остаток учебы. Слез уже не осталось, а вот осадок внутри — на долгое время. Я даже не знаю, что мне сказать родителям, они ведь даже не знают, что я почти также рассталась и с Захаром.

Звонок от Ники поступил сразу же, но не ответить я не могла.

— Подруга, ты вообще куда пропала? Мы с Дашкой тебя обыскались, — обидчиво проговорила Зорина.

— Простите, так получилось. Я…произошло кое-что неприятное, но пока обсуждать мне это не хочется.

— Что-то мне это не нравится. Это как-то связано с Захаром?

— Не совсем, — неуверенно ответила подруге. Мой голос был тихим, не хотелось, чтобы родители услышали мой разговор с Никой. Я обязательно все им расскажу, но позже, пока не приведу свои мысли в порядок.

— Так…это из-за Влада? Колись, я же все равно узнаю правду, — подруга всегда была такой напористой, поэтому в школе было трудно что-то от нее скрывать, ведь ей удавалось раскалывать меня как орешек почти в два счета.

— В общем. Вика попала же под машину, а перед этим за ней побежал Влад. Ну я и забеспокоилась, когда он не пришел спустя какое-то время. А когда он написал мне смс, что они уехали в больницу, то испугалась. Не только за него, но и за Тихонову тоже. Она в последнее время изменилась, и мы вроде как стали более-менее нормально общаться. Поэтому поехала за ними, но потом пожалела об этом, — обида накатывала по новой. Я прикусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться, но мой голос уже стал дрожать.

— Что случилось потом? С Владом что-то?

— Он…как сказать…я через окно в палату увидела, как они разговаривали и смеялись, а потом…он поцеловал ее, и я думала, что…, — закончить предложение у меня не получилось. Все-таки сорвалась и тихо заплакала, уткнувшись в подушку. Молчи. Молчи. Родители не должны это слышать.

— Мариша. Солнышко. Не плачь, пожалуйста, — я продолжала держать телефон возле уха и слышала, как Ника пыталась меня поддержать словами.

— Давай я приеду.

— Я хочу побыть одна, — каждое слово давалось мне с трудом, образовался ком в горле от слез и еле сдерживалась, чтобы простой плач не перешел в стадию истерики. Мне больно. Очень больно. Я думала, что ошиблась насчет Беликова и наконец встретила того, кто меня понимает, с кем я могу быть собой и поделиться чем угодно. Он показал себя с другой стороны, с настоящей, а на деле оказался тем, как его и описывали еще когда я только перевелась. Я верила ему, прониклась его горем, хотела помочь уговорить отца дать ему самому решать свою судьбу и заняться тем, к чему лежала душа. Хотела поддержать, и мы вместе преодолели бы все невзгоды.

Все рухнуло в тот самый момент, когда он поцеловал Тихонову. Мои мечты, мое доверие, мои надежды. И теперь придется вновь проживать этот ужасный период с принятием, перевариванием в своей голове, чтобы подвести итог и понять, что вся жизнь впереди. Беликов уже не первый, и боюсь, что не последний.

После такого больше нету никакого доверия. В этот раз я приняла твердое решение, что никаких отношений до тех пор, пока не закончу университет хотя бы. Или вообще, пока не встану крепко на ноги.

Думаю, теперь мне следует уйти с головой в учебу и начать готовиться к экзаменам. А также, я обещала родителям подумать насчет университета или института, куда все-таки мне хочется поступать.

— Я тебя поняла. Ситуацию объясню сама Дашке и буду ждать твоего звонка или смс, — попрощавшись, я выключила интернет, поставила телефон на беззвучный режим и включила на ноутбуке музыку для расслабления.

Рухнув на мягкую постель, крепко обняла свою подушку и уткнулась в нее, пытаясь уснуть. Мне хватило пяти минут, чтобы погрузиться в сон и проспать так до самого утра.

— Мариша, ты пойдешь на учебу? — мама заглянула в мою комнату через небольшую щелку. Я хотела ей ответить, но поняла, что даже не могу подняться с кровати. Меня сковала слабость по всему телу, голова окаменела и перед глазами все было как в тумане.

— Мам, я останусь дома. Мне нехорошо, — она подошла ко мне и обеспокоенно осмотрела с головы до ног, а после приложила свою ладонь ко лбу.

— Ого, да ты горячая вся. Так, сообщу классному руководителю, что ты заболела. Будем лечиться, — сил не было совсем, даже встать. Когда мама поговорила по телефону, тут же принесла мне градусник и еще какие-то бутылочки с лекарствами. Могу предположить, что это было жаропонижающее и может какое-то противовирусное.

— Понаблюдаем сегодня, — помогая мне удобно устроиться, она сама поставила мне градусник и все это время не отходила от меня ни на шаг. Как оказалось, и правда поднялась температура до 38. Мне давно не было так плохо, я болею редко, но достаточно долго и порой сюрпризов хватает, что даже пару раз приходилось лежать в больнице.

— Выпей тогда это и отдыхай. Сварю тебе морс, какую-нибудь легкую еду, — я с благодарностью посмотрела на маму и легонько улыбнулась, как смогла. Она поцеловала меня в лоб и после предложила выпить жаропонижающее.

Мама, как и обещала, сварила мне ароматный и вкусный морс из брусники, добавив сахара, чтобы я не морщилась от кислоты. А то это было бы похоже на пытку, а не на приятное лечение.

Восполнять водный баланс также было необходимо, потому старалась пить как можно больше, но вот еда не лезла, это вызывало рвотный рефлекс. Попросив маму отложить это на попозже, она оставила меня одну, предложив ноутбук как развлечение. Телефон я из принципа не попросила, чтобы еще больше не страдать. Там были сообщения от Влада и видеть, что возможно в них он признается мне о том, что в его сердце другая девушка — не хотелось. Наверняка и Даша в полном шоке, боюсь, как бы она не выпалила все лично Беликову, иначе он может нагрянуть прямиком ко мне домой.

Когда стало чуть полегче, я ненадолго уснула и позже проснулась от шума. Кто-то звонил настойчиво в дверь, но я так понимаю, что мама решила не пускать Влада ко мне, ведь это явно был он, судя по голосу, доносящегося из прихожей.

Папа также вступился и попросил его зайти на выходных, когда мне станет лучше. А я понимала, что и на выходных он не переступит порог моего дома. Поговорить нам, наверное, все-таки придется, но не знаю, когда смогу решиться на этот шаг.

Чуть позже, когда все улеглось, ко мне зашла мама и своим выражением лица дала понять, что может я наконец поделюсь с ней тем, что произошло на самом деле.

— Влад приходил, весь взбудораженный и очень просил поговорить с тобой.

— Я пока не готова с ним разговаривать. И если он придет снова, не пускай пожалуйста, — голова все еще была тяжелой, и ломота не до конца прошла, но я могла приподняться и поэтому села поудобнее, натягивая одеяло почти до самого носа.

— Мариша, что произошло? Ты резко превратилась в молчаливую и грустную, ты такой была после расставания с Захаром, — она подсела ко мне ближе и заботливо положила мою голову к себе на грудь, медленно поглаживая по волосам. Тихо вздохнула и молчала. Видимо ждала моего ответа. Откладывать больше нет смысла. Этот разговор состоялся бы рано или поздно.

— Я тебе рассказала не всю часть нашего расставания с Захаром. Точнее, без мельчайших подробностей. Дело в том, что, когда мы были тогда на вечеринке вместе с Никой, он сказал, что ненадолго отойдет к друзьям и позже вернется, но его долго не было, поэтому я любезно попросила Нику проверить, вдруг они там напоили его или что еще похуже. А как оказалось, Миронов целовался с левой девчонкой, конечно же, пьяным. Ника и засняла это, мне показала, так мы и расстались. Он пытался все вернуть, караулил меня в школе, извинялся.

— И ты молчала? Я бы ему…

— Вот поэтому и не говорила. Вы бы устроили взбучку вместе с папой, а шумиха мне не нужна была. Сама знаешь, по школе разнеслось бы все быстро, — перебила маму и подняла на нее глаза. Она смотрела на меня в ответ, пытаясь что-то разглядеть, но по итогу лишь кивнула, соглашаясь.

— А насчет Влада? Вы встречались значит?

— Нет. Он вроде как предложил мне, но сказал подумать до среды, чтобы я дала ему ответ после соревнований. Но как ты поняла, все отменилось. Скажу кратко, в больницу поехала, чтобы лично узнать, что с состоянием Вики. А наткнулась на то, что они мило беседовали и в конце поцеловались. Вот и сказки конец.

— Стоп, стоп. В каком смысле поцеловались? А что между ними, ты знаешь? — всполошилась мама.

— Они дружат с начальных классов. Он много раз упоминал, что относится к ней, как к сестре и всегда готов ей помочь, — может быть и правда, это все было ложью? Зачем же тогда было начинать…поцелуи, объятия, посвятил меня в историю своей семьи, когда об этом знает только пару человек. Только если Беликов не глупец и правда не понимал, как на самом деле относится к Тихоновой.

Мама громко вздохнула и призадумалась, откинув голову назад и уставившись в потолок.

— Знаешь, похожая ситуация была и с твоим отцом, — вдруг выпалила мама и я аж подскочила.

— Что!?

— Он мне не изменял, нет. Просто была одна девчонка, училась с нами в одном университете. Они тоже дружили со школы, даже жили в одном доме, и их родители были хорошими приятелями. Многие думали, что они будут когда-то вместе, ведь со стороны так и казалось. Сережа всегда приходил к ней на помощь, отгонял странных парней, которые к ней липли, ради нее подглядывал у учителей на столах ответы на контрольную, порой они гуляли вместе. Можно сказать, заменил старшего брата, ну или просто был отличным другом. Пока мы не встретились. Он быстро переключился на меня, и его подруга стала очень сильно ревновать его, даже подкарауливала меня возле ворот учреждения и слезно просила оставить Сережу в покое.

Никогда бы не подумала, что у родителей было тоже не все так просто. Мне казалось они тогда просто встретились, влюбились и все, без всяких препятствий.

— А я уже тогда напряглась. Когда видела, что девушка как собачонка за ним бегала и стала в последнее время вешаться ему на шею, заприметив меня неподалеку, самой становилось неприятно. Это было тех пор, пока я уже не высказала все Сереже и попросила объяснить своей подруге, что у нас с ним все серьезно и мы даже планируем после учебы пожениться. Ее участие в нашей жизни все усложняло, а твой отец продолжал защищать ее, помогать. Тогда мы даже расстались на пару месяцев, потому что я не выдержала этого. Было чувство, что ему она нравилась больше, чем я. И в один из вечеров, когда я возвращалась с подработки, увидела Сережу возле моего дома. Так он и признался, что все это время подруга путала крепкую дружбу и заботу с симпатией. Понимая, что не может меня так просто потерять, выложив все что у него было на душе. Я простила сразу, потому что любила, — мама нежно улыбалась, поддавшись воспоминаниям.

— А что стало потом с этой девушкой? — задалась я вопросом.

— У нее все отлично. Мы до сих пор с ней общаемся. Выучилась, уехала в другой город по работе, там повстречала хорошего мужчину и вышла за него замуж. Она потом долго извинялась за все, что было, а мы зла не держали, — что ж, история закончилась хорошо, но папа хотя бы не целовался с ней на глазах у мамы. Ситуация почти одна — а вот исход, совсем другой.

— Знаешь, пусть он тебе лично признается, что больше не испытывает к тебе симпатию. Так будет легче, чем сидеть и думать, то ли это, о чем ты подумала.

— Я не собираюсь с ним продолжать общение, — отпрянув от мамы, встала с кровати и еле доковыляла до письменного стола, чтобы допить остатки морса в стакане. В горле пересохло.

— Мне тебя конечно сейчас не понять, что ты чувствуешь. Но если ты передумаешь, поговори с ним, спроси все, что ты хочешь узнать от него, — родительница поднялась с места, напоследок потрогала мой еще горячий лоб и уложила меня обратно в кровать, заботливо укрывая одеялом.

После этого я проспала, наверное, еще несколько часов. Состояние было все еще вялое, но зато появилось желание написать девчонкам, как там у них вообще дела. Ну и не забыть спросить про домашнее задание.

Как только я взяла телефон в руки, на экране высветился звонок от Смирновой. Вот что значит связь между нами. Ждать не было смысла, поэтому ответила.

— Мариша, как ты там? Мне Ника все рассказала. Я вчера чуть до стула не упала, когда услышала это, — протараторила Дашка, запыхавшись.

— Все…нормально, — ну где уж там нормально, скорее, пытаюсь свыкнуться с этой мыслью. Но признаваться, что мне плохо, не хотелось.

— Ты уверена? Аж здоровье подвело, после такого-то конечно.

— Я уже лечусь, мама запичкала лекарствами. Пару дней и в понедельник вернусь на учебу.

— Стой. Значит ты не пойдешь завтра на бал? — послышалось разочарование в ее голосе.

— Думаю, чисто физически не дойду. Да и по сути, идти уже не с кем.

Мне самой было обидно. Бал бывает не так часто, раз в год. А в моей школе вообще этого даже не было, устраивали просто вечеринки после уроков в актовом зале и продолжали на дому с друзьями. А самое грустное то, что я уже купила шикарное платье. Представляла в голове, в каком шоке был бы Влад, увидев меня в нем. Как бы мы кружились в медленном танце в толпе других танцующих пар и просто отдались бы моменту, смотря друг на друга.

— Как грустно. Но я обязательно позвоню тебе с бала и сделаю видео с фотографиями, чтобы ты хотя бы немного прониклась атмосферой и не падала духом.

Я так благодарна ей и что она вообще появилась в моей жизни. Дашка — эмоциональная, все пропускает через себя, порой устраивает истерики на пустом месте, но зато она честная и искренняя. Всегда будет беспокоиться за тебя, попытается помочь, успокоить или приободрить. Она такая мягкая, по сравнению с Никой. Та так вообще готова идти и крушить. Но вот если Даша разозлится хорошенько, то может и выпалить что-нибудь едкое или обидное.

— Я надеюсь, ты не стала высказывать все Беликову лично? — поинтересовалась я и на том конце провода воцарилась тишина.

— Даша?

— Ну, понимаешь. Не совсем я. Но я послужила всему сыр бору, который произошел тут утром.

— О чем это ты? — Смирнова громко вздохнула.

— Я тогда была на эмоциях и поделилась с Савой. Он тоже был в полном шоке и даже немного разозлился на Влада, что так парни не должны поступать, а говорить напрямую, если чувствуешь что-то к другому человеку. Ну и как я поняла, он на перемене позвал к себе Матвея, так как не мог найти самого Влада. Ну и рассказал ему всю историю, как есть, — какой ужас. Теперь об этом знают еще двое. Ладно хоть те, кто трепать посторонним людям не будут точно. Значит Матвей передал все Беликову, и он поэтому прибежал ко мне после второго урока?

— Просто дело в том, что Влад приходил утром. Но родители его не впустили, — вздохнув, я прикрыла глаза руками.

— Ты им рассказала?

— С мамой поделилась. Не могла не рассказать, они видели мое состояние и переживали. А пытаться их убедить в том, что у меня все отлично, оказалось бесполезно.

Как же мне потом вернуться на учебу? Наверняка Влад не оставит это просто так и постарается поймать меня где-то в коридоре и будет уговаривать поговорить в спокойной обстановке. Но мне так не хочется слушать то, что он мне скажет. Боюсь мое, и без того разбитое сердце, этого не выдержит.

— Я даже не знаю, что и сказать. Тебе решать — выслушать его или нет. Но я всегда тебя поддержу, подруга, — я расплылась в улыбке и поблагодарила Смирнову за это. Мы, наверное, проболтали еще около часа, она поделилась со мной парочкой смешных историй и о том, что завтра Савелий приедет прямиком к ней домой, чтобы уже вместе отправиться на бал.

— Кстати, ты познакомилась с его сестрой?

— Да! Совсем забыла рассказать. Мы встретились, погуляли по торговому центру, зашли попробовать какое-то вкусное мороженое, разговаривали и обсуждали их совместное детство. Это было весело, — подруга периодически смеялась, рассказывая.

— Она милая, чуть младше Савы. Зовут ее кстати Александра. Договорись, что будем раз в месяц вместе гулять, а то она очень скучает по брату и так между ними связь еще остается крепкой.

Ну вот, наконец они познакомились. Мы ту ситуацию уже вспоминаем со смехом и улыбкой на лице. Все же хорошо, что мне удалось разрешить эту ситуацию и подтолкнуть их к примирению.