Любовь, ферма и коза в придачу

Глава 1

Первое, что помню, когда попала в новый мир - это было пузо. Огроменное такое пузо, что доставало до кончика моего носа. Правда, я сначала не разобралась в ситуации и совершенно не понимала, что это, пока не попробовала пошевелиться. Вот тогда это "чудище" и начало шевелится вместе со мной. И тут же я ощутила все "радости" предстоящего материнства. Ребенок придавил многострадальные внутренние органы, и мне жууутко захотелось в туалет.

Не было времени разбираться, откуда у меня это пузо, и почему я сплю в каком-то сарае, продуваемом ветром со всех сторон, так как мочевой пузырь вопил: "Или нужник, или позор. Выбирай!"

Я выбрала нужник и стремглав, ну насколько позволяло положение, поднялась с кровати, и веселой уткой покатилась к хлипкой деревянной двери. За нею меня ждало настоящее открытие - это был не сарай, а очень жалкий и потрёпанный домишко. В новой комнате без особой обстановки виднелось еще две двери, и возле одной из них стояла растрепанная старуха. Чем-то она напоминала мне классическую ведьму из английских страшилок. Сухая, как палка, но сгорбленная и беззубая, в лохмотьях, с седыми космами старуха зыркала из-под густых бровей совсем не по-доброму.

- О, соизволила встать, бесстыдница!! Ленишься и ублюдка своего...

- Туалет! Быстро! - гаркнула я так, что боевой настрой старухи улетучился мгновенно. Не было у меня времени выслушивать все эти гадости, вот как сбегаю в кустики, так сразу же вернусь и послушаю старую ведьму с большим удовольствием. Ведь разбираться что, как и к чему - еще предстоит.

Старуха удивленно вылупила на меня глаза и молча ткнула скрюченным пальцем в сторону второй двери. Я тут же метнулась туда, отворив ее с размаху, и оказалась в темном помещении, где очень специфически пахло. К воплям мочевого тут же добавились вопли желудка в рвотных позывах. Нее, я туда не пойду! Хотя, наверное, придется... Комнатушка оказалась посредником между основной частью дома и коридором, что вел к выходу. Но предприимчивая старуха умудрилась превратить его еще и в туалет, поставив там ведро для определенного рода нужд.

Я все понимаю, к многому привыкла, но это... Какими бы сильными не были мои внутренние потребности, такими "удобствами" я пользоваться не могла. Поэтому, заткнув нос пальцами, я рванула дальше, на выход и выскочила в просторный двор, поросший пожухлой травой. А вокруг было чисто поле и маленький домишко, в котором я очнулась, что стоял практически на пустыре. Где же здесь нормальный туалет? Заглянув за один угол, потом за второй, я поняла, что ничего подобного рядом не наблюдаю и смирилась с неизбежным. Придется делать это по старинке. Как наши дикие предки, что знать не знали о благах цивилизации.

Или как наши дальнобойщики, что как бы знают, что такое цивилизация, но в дороге все равно тяготеют к диким предкам. Выбрав подходящий участок, прикрытый высокой травой, я справила свои потребности, ненадолго заткнув противный орган, смогла наконец-то вздохнуть спокойно.

Но тут же пришла естественная мысль, что здесь творится, черт побери?!!!

Ответ напрашивался сам собой. А пузо, ведьма и дом-развалюха служили косвенными доказательствами очевидного факта. Вы попали, Лидия Ивановна!! Попали в очередной раз, как с теми акциями МММ, что уговорил купить двоюродный брат, обещая большие барыши, но только теперь намного серьёзнее.

Хотелось заохать, заахать, похвататься за сердце, покричать типичное для попаданок "Нет!! Не может быть!" в небеса. Но пресловутое пузо снова угрожающе качнулось, и я поняла, что если не хочу к имеющимся проблемам добавить еще и роды, то лучше пропустить момент с истерикой и неприятием ситуации. Или, на крайний случай, отложить до более подходящего случая.

На улице было промозгло и холодно, со всех сторон дул осенний ветер, и, решив, что лучше всего думается в доме, я поспешила скрыться в этой развалине. Заткнув нос пальцами, пролетела вонючий предбанник и снова оказалась лицом к лицу со старухой, что все еще ждала моего появления.

- Вернулась! - резюмировала карга. - И зачем на улицу бегала, когда ведро еще даже до половины не набралось. Специально заболеть хочешь, чтобы я тебя лечила и последние деньги тратила? Не дождешься, будешь так подыхать...

Ведьма распалялась все больше и больше, но я не заказывала концерт.

- Мамаша, захлопните варежку и рассказывайте, что да как.

Остановила бабку приемом, который действовал у меня на рынке безотказно. Да, хамить и грубить я умела! А что поделаешь? Начинать пришлось свой бизнес в лихие девяностые. Там без "подмазать", "крутиться" и "закрой хлебало" было никак. Бабку, видать, мой тон впечатлил, и она прервала уже заготовленную речь на полуслове.

- Что?

- Конь в пальто. Рассказывайте все вдумчиво и по порядку: кто вы? Кто я? Где мы находимся? Когда я проснусь? Все-все рассказывайте.

- Таки тронулась умом, - пробормотала себе под нос старуха, - мало мне было проблем с этой девчонкой.

- Мало, - подтвердила я, - но если не расскажете, то будет больше.

Господи, как ноги болят! В этой халупе хоть один стул имеется? Осмотрела помещение более внимательно, но стула так и не нашлось. Здесь вообще практически ничего не нашлось кроме каких-то тряпок в углу и деревяшек, поколотых на щепки.

О, дырявый ящик! Должен сойти за стул. Я подошла к нему и с кряхтением уселась, а точнее упала на него. Не знаю, как потом буду подниматься, но пока сидим.

- Давай, бабуля, не томи. Я уже и так вся во внимании.

Но бабка продолжала молча хмурится и внимательно меня рассматривать.

- Ты кто такая? - наконец-то разродилась, прости Господи, старуха.

- Вот и мне интересно, - обрадовалась я, - так кто же я такая?

Вернула вопрос бабке.

- Неужто блуждающий огонек дуреха поймала? - бабка горестно покачала головой. - Что ж ее понесло-то на болота. Ей бы жить, да жить.

- Давайте без лирики, бабуль, я так понимаю, что Вы в курсе происходящего.

Глава 2

Молча обошла бабку и подхватила пустое ведро из кучи хлама. Кстати, нужно будет туда заглянуть еще раз, возможно там найдется что-то толковое. Ведро хоть и выглядело годным, но было припорошено легкой пылью и отдавало кисловатым запахом старого молока. Что там бабка говорила - хорошо доится? Да это ведро последний раз видело молоко до того, как Мира родилась.

- Где это можно помыть? - спросила, обернувшись к старухе.

- Так на улице колодезь есть, - прошамкала бабка, указывая крючковатым пальцем в сторону вонючего предбанника, от одного воспоминания которого, меня передернуло. Фу ты, мерзость какая!

- Ну пошли, покажешь, - деловито сказала я новой родственнице, - и колодезь, и козу!

- Ох, не могу я! - запричитала бабка, хватаясь за спину и делая мне концерт с умирающей лебедью. - Спина прихватила так, что сил теперь нет! Даже до порога своей комнаты не дойду!

- Ну, предположим, до порога комнаты ты доскакала резвым конем, не прибедняйся! - пресекла я попытку навешать лапши на уши себе любимой. - Но, черт с тобой! Не хочешь - не иди, сама все найду. Только скажи, где искать.

- Так недалеко все, - обрадовалась бабка, - колодец за домом, и там же сарай, где Ингеборга стоит!

- Ладно! - вздохнув мысленно, начала настраиваться на дойку. Триста лет такого уже не делала. Как бабка моя, покойница, в селе совсем захирела, так дядька всю скотину под нож и пустил, а на вырученные деньги в город съехал. Правда, ничего хорошего из этого не вышло. Пропал он с теми деньгами в неведомом направлении. Мать всегда думала, что прикопал кто-то ее непутёвого братца под каким-нибудь кустом. Может и так, поди теперь разберись.

- Нагрей пока воды... Кстати, а как тебя зовут, тетушка? - а то что я все бабка, да бабка, надо бы и имя узнать. Хотя бы для того, чтобы при посторонних не спалиться.

- Берта я, - пробурчала старуха.

- Вот и познакомились. Грей воду, Берта, я скоро молока принесу.

- Конечно, конечно! – как-то слишком радостно ответила "тётка". Может и правда давно не ела?

Судя по состоянию дома, очень даже может быть. Но мы, Лидия Ивановна, будем менять порядки вот прям сейчас, начиная с этого момента.

Я подхватила ведро, а также какую-то серую тряпку с кучи, отдаленно напоминающую кофту, завернулась в нее и бодренько покатилась на улицу под возмущенный окрик бабки. Ну а что она думала, что я собираюсь простудиться тут и помереть? Э нет, я можно сказать, только жить начинаю. И хоть сейчас у меня условия «не ахти», ребенок на подходе обратно же, но я молода, и у меня ещё столько всего впереди! От этой мысли стало легче, и даже предбанник не показался таким страшным, когда я пулей пролетала его.

Колодец и правда нашелся на территории. Низенький, почти заброшенный, рядом с которым стояло дырявое ведро на потрёпанной верёвке. Дааа, много тут воды не наберёшь. Половина расплескалась по дороге, пока я тянула ее наружу, но, чтобы помыть ведро для дойки, мне вполне хватило.

Справившись с инвентарем, я уверено направилась к единственному строению в округе, помимо нашего домишки. Сарай вполне себе оправдывал свое название и выглядел ещё более жалко, чем ферма. Покосившиеся жиденькие доски наверняка не могли укрыть от холода бедную скотину.

Я отворила хлипкую дверь и, оставив ее открытой, так как в помещении был полумрак, ступила в сарай. И сразу же вступила!! Прямо перед дверью, с четким расчетом чтобы посетитель ни в коем случае не прошел мимо, был оставлен "снаряд" предприимчивой козой. Твою ж дивизию...

Я смачно выругалась и потянулась было за пучком соломы, чтобы вытереть эту мерзость, как в самом дальнем углу, скрытом в абсолютном мраке, зажглось два красных фонаря. Увидев эту жуть, я взвизгнула от неожиданности и попятилась назад.

Оба фонаря, что на проверку оказались двумя глазами, тоже двинулись на встречу мне, и на освещенный участок постройки вышло чудовище. По-другому я это животное назвать не могу.

Ингеборга, а это именно она, я уверенна, была намного крупнее среднестатистической козы. Тело, размером с доброго сенбернара, с длинной белой шерстью носили крепкие ноги на раздвоенных копытах. Голову козы украшали ветвистые рога чуть ли не с метр высотой, а специфическая бородка и жуткие красные глазищи дополняли монструозный образ животинки. Но самым интересным было выражение морды местной кормилицы. Слишком умное для скотины, с лёгким превосходством и призрением ко всему миру и ко мне, в частности.

Потому как я сматривала козу, так и она смотрела в ответ. Будто оценивала, стоит ли обращать на меня внимание или нет. Похоже, результаты осмотра были для меня не утешительными, так как коза не нашла ничего интересного и достойного ее внимания и развернулась ко мне задней частью, начав что-то там выискивать в жухлой куче сена.

И вот тут я увидела ещё одну деталь, что заставила меня забыть о жутком образе скотинки, взять себя в руки и вспомнить наконец-то, зачем вообще сюда пришла. Огромное вымя призывно покачивались между ног этой козы-мутанта, обещая теплого парного молочка.

Я сглотнула, представив, как эта сладостная жидкость потечёт по моему горлу, и упрямо тряхнула головой. Ну и что, что коза оказалась здоровенной? И не таких заламывали. Если я пережила Толика Магнитолу - переживу и ее. Эта мысль меня взбодрила и добавила слегка подрастерявшейся смелости.

Поэтому я закатала рукава и двинулась в сторону чудовища. Коза абсолютно не обращала на меня внимания, и я, посчитав это добрым знаком, тихо подошла сбоку и поставила ведро под налитое вымя. Снова ноль реакции. Ух, как повезло, значит, животина совсем спокойная, и с дойкой проблем не будет. Поэтому, присев на корточки, что было жутко неудобно в моём положении, но выбирать не приходилось, я протянула руку и схватилась за дойку.

Коза застыла на секунду, так и не дожевав какое-то подгулявшее сено, а потом медленно, очень медленно, повернула голову в мою сторону. Наверное, это меня и спасло!

Глава 3

Запыхавшаяся, всколоченная и испуганная я заскочила в дом, чтобы с порога натолкнуться на довольную ухмылку старухи.

- Как прошло знакомство с Ингеборгой? - не скрывая злорадства, спросила старая ведьма.

Я уже была готова разразиться бранью и кинуться на подставившую меня бабку с кулаками, как мой живот скрутила боль, заставив охнуть и осесть на пол.

- Эй, ты чего? - улыбка исчезла с лица старухи, и та испугано подалась ко мне. - Не вздумай мне тут рожать, рано ещё! Не готова я графского ублюдка принимать!

- Раньше думать надо было, - процедила я сквозь зубы, растирая твердеющий живот по часовой стрелке, - перед тем, как козу свою на меня натравливать.

- Ингеборга ж обычно сильно не бодается, - всполошилась Берта, - так для воспитательных целей больше. Ты ж к ней сразу же не лезла? Не спросив разрешения? Ох, давай! Поднимайся, я тебя доведу до постели.

- У кого не спросив разрешения? У козы? - возмутилась я, опираясь на плече старухи и медленно поднимаясь с пола. Адреналин ушел, и теперь помимо отката с ноющим животом, вернулась, ставшая уже привычной, неповоротливость.

- Не знаю, как у вас там, а у нас кордосские козы очень умные и гордые животные. Пока не поздоровался, да не похвалил, не умастил - не дастся кормилица. А если полезешь напролом - так и косточки можно не собрать.

- Это я заметила. Ох! - снова согнулась я от неожиданного спазма. И правда, дело принимает плохой оборот. - Какой срок у Миры, тьфу ты, у меня то есть?

- Графский сынок привёз ее в начале лета, а прошлой зимой, значит, повесили Дорина, и если прикинуть так, то месяцев семь будет.

Не хорошо, ой не хорошо-то как! Рожать мне нельзя ни в коем случае. Ребенок точно не выживет, да и я в этой антисанитарии долго не протяну. Так, Лидия Ивановна, вспоминай, что в таких случаях делается. Однозначно нужно прилечь, это в первую очередь!

И поэтому я всеми силами помогала бабке дотащить меня до кровати и уложить туда на спину. Да именно так, только на спину. Помню, как за второй беременностью, когда на свет появилась Вика, оттягивала момент родов. Чтобы дотянуть до утра, дождаться, пока Игорёк протрезвеет и все же вызовет мне скорую от соседей. И таки дождалась! Правда, Вику чуть не потеряла по дороге, но все же до больницы меня довезли.

Так вот, когда лежала на спине, схватки уменьшались в разы, а то и вовсе затихали. Кроме того, здорово помогает погладить живот по часовой стрелке. Этим я и занялась, мысленно уговаривая малыша пока никуда не торопиться. Успеет еще! А то мамке новоявленной, порядок здесь сначала навести нужно, а уж после можно и рожать себе наследника. Ведь судя по тому, что рассказала бабка, от графского сына участия в жизни ребенка ожидать не приходится. Хотя… Эта мысль заставила меня оживиться и сделать мысленную стойку на перспективу прибыли, как у гончей собаки на лису. А ведь графский сын мог бы и помочь матери своего будущего ребенка. А то поматросил и бросил. Вернее, выкинул тетке под порог. Ладно, об этом мы еще помозгуем, а пока…

- Ох, что-то мне совсем не хорошо! – застонала я, хотя боли на самом деле начали утихать. Но концерт был рассчитан на одного единственного зрителя, и тот повелся.

- Ох, ты ж, божечки, — запричитала старуха, – что ж делать-то?

- Ой, как мне плохо, живот болит, сил совсем нет. Как рожать буду? Поесть бы чего …– подсказала я заметавшейся в панике Берте правильный выход из положения.

- Поесть? Это мы сейчас, это мы скоро… Ты только не рожай, ладно! - попросила бабка, пулей рванув к выходу.

- Ну я постараюсь сдержать-то его, – с сомнением протянула, а потом как завопила, – ой, ой, ой!!!

- Что?! Что?! Неужто…

- Это от голода живот схватило! – остановила я тетушкины домыслы.

- А?! Бегу, бегу уже! - и бабка резво скрылась за дверью. Ага, ей так спина болит, как я рожаю! Хмыкнула про себя и, устроившись поудобнее, продолжила поглаживать свой большой живот, размышляя.

Домой я не попаду назад, это точно. Некуда будет! Разве что, сразу в гроб и разлагающийся труп. Поскольку последним воспоминанием, оставшимся от дома, была сильная боль в груди, что застала меня на кухне, раскладывающую продукты в холодильнике. Я всего-то и успела, что охнуть и схватиться за стол, но разве это поможет? Дальше была темнота, и вот я здесь.

Снова принялась гладить живот, так как воспоминания отвлекли меня от этого важного дела. Итак, тело моё найдут не скоро, разве что, когда совсем провоняю дом. Подруг близких нет, детям не нужна, жизни не видела… Вот и вся песня о Лидии Ивановне Гришкиной. А так хотелось в Гагры с режиссёром Якиным, а после в номера, в номера...

И вот все эти мечты о сытой и добротной жизни можно осуществить, начав с нового листа. Правда, на этом чистом листе мне уже успел нагадить один графский сынок, но будем считать это той самой ложкой дегтя, что мне выдали авансом, перед тем, как наградить бочкой мёда.

Так вот, возвращаясь к делам насущным... Итак, что мы имеем сейчас в сухом остатке? Дом-развалюха на три комнаты и один вонючий предбанник. В нем полная нищета и голота. Куча непаханой земли и сарай, держащийся на… Вот даже не знаю, на чем он там держится, тот сарай, честное слово! Дальше из живности! Вредная старуха - одна штука, не менее вредная коза - тоже одна штука. На этом все, "богатства" закончились.

Боль совсем ушла, и я несмело перевернулась на бок. Затаив дыхание, полежала так минуты две-три, и ничего. Фух, моя ж ты умничка! Я погладила живот, нахваливая ребеночка. Нам еще рано рождаться, так что спи, моя лапочка.

Ну да, для себя я уже определилась, кого хочу. Конечно же, девочку. Миленькую, славненькую мамину помощницу. С голубыми глазками и белыми локонами. А что? Если жизнь подсунула лимон, значит, будем делать из этого мармелад… Тьфу ты, лимонад! И искать в ситуации какой-то позитив.

Так вот о позитиве! В этой жо… жалком положении, что я оказалась, должен быть выход. И первое, что я сделаю…

Глава 4

Я в настоящем воинском "обмундировании " шла в логово к врагу. На голове у меня был надет старый щербатый котелок, на ногах тяжелые потертые кожаные сапоги, а в руках, как щит, я держала оторванную крышку деревянного ящика. За мной боязливо кралась Берта, которой в этой истории отводилась роль переговорщика.

После длительной беседы и скудного ужина, что мы съели в один присест, было решено начать совместное восхождение к сытой жизни с ближайших источников. То есть идти и договариваться с козой.

Старуха считала это откровенно гиблым делом, так как Ингеборга не давалась никому в руки после смерти ее мужа. Очень редко и сугубо под настроение вредной скотины старухе перепадал стакан молока, но такое было исключительно по большим праздникам.

Я попыталась было возмутиться подставой со стороны тетушки, она ведь знала, куда и на что меня посылает, а также сладко пела о "кормилице" Ингеборге. Но старуха сделала большие глаза и тут же мне соврала, что не было такого. В общем, черт с ней, главное, что теперь подвохов от Берты можно не ждать. В ближайшем будущем по крайней мере.

Итак, вооруженные мыслю о приобщении козы к совместному делу общего благосостояния и вяленьким энтузиазмом Берты, мы подошли к сараю.

Внутри стояла мертвая тишина, отчего по спине пробежался нехороший холодок, а горло непроизвольно сглотнуло само собой. Еще большей неуверенности добавляли сквозные дырки в хлипких досках, как от очереди пулемета, которых не было в прошлое мое посещение сарая.

И я, и Берта прекрасно понимали их происхождение, но поворачивать было поздно! За спиной маячил голод, а впереди бесноватая коза, и из них двоих я выбрала вторую.

Вовремя ухватив за кофту тетушку, что уже успела развернуться и попытаться сделать ноги, я подтащила ее поближе к сараю и приникла к одной из дырок глазом. Ничего не видно, одна кромешная темнота. Ладно, пойдем тогда по другому принципу.

- Ингеборга, радость моя, нам нужно поговорить! - громко завопила я, и Берта судорожно дернулась в моей хватке.

- Что ты творишь?! - зашипела старуха. - Она ж еще больше разозлится! Ингеборга терпеть не может панибратства.

Ух, какие мы нежные! Усмехнулась про себя и прислушалась. В сарае все было по-прежнему тихо. Хороший знак! Значит можно попробовать зайти к рогатой упрямице.

- Ингеборга, мы сейчас войдем, - сообщила я козе сквозь дырку, - не делай, пожалуйста, глупостей!

Берта замотала головой и попыталась мне что-то сказать, но я не собиралась простоять здесь вечность и поэтому потянулась к щеколде, слегка приоткрыла дверь. Чтобы тут же ее захлопнуть и, привалившись к ней спиной, трясущимися руками вернуть щеколду на прежнее место.

Дверь сотряслась от удара, а сарай заполонил рев разгневанного чудовища.

- Ты ведешь себя неразумно, Инга! - попыталась я воззвать к здравому смыслу неистового животного. - Нам все-равно придётся договариваться!

Ответом мне были рога. Рога, что пробили доску сарая рядом со мной и наполовину вылезли наружу в образовавшуюся дырку. Ох, ты ж, батюшки святы, наверное, пора заканчивать переговоры!

- Ладно! - быстро сказала я, отходя на более приличное расстояние. Берта вообще уже была на полпути к дому. - Поговорим с тобой в другой раз! Когда ты будешь поспокойнее!

И с этими словами я очень спокойно и смело... Рванула к дому, что есть сил. В общем: войска не бегут, они отступают и передислоцируются.

В доме меня уже поджидала Берта с упреками:

- Ну и зачем ты ее разозлила. Я ж говорила, что Ингеборга терпеть не может, когда к ней обращаются неуважительно!

- Знаешь, Берта, - задумчиво произнесла я, - по-моему, ты ее разбаловала. Скотину нужно держать в строгости.

- А ты сама попробуй "подержать" Ингеборгу в строгости. Даже просто подержать, - вспылила старуха, и тут я вынуждена была с ней согласиться. Чудовище было неуправляемым. Хотя...

- Кто ее кормит?

- Так я ношу каждый день сено.

- А где у нас сено? - уточнила у тетушки.

- Так там же, в сарае, - все еще не понимая, к чему я клоню, сообщила Берта.

- Хмм, отлично... С этого дня у нас Ингеборга на строгой диете. Ни воды, ни еды пока мы не получим молоко, - отрезала я, мстительно прищурив глаза.

- Да ты что!!! - охнула Берта, хватаясь за сердце. - А как же... А вдруг молоко сгорит?! А вдруг она умрет?!

Накинулась на меня с вопросами тетушка.

- Да какая разница? - задала я естественный вопрос. - Молока ты все-равно не видишь. А траты на козу что временем, что сеном уходят ого-го какие. В чем смысл ее держать?

Наверное, Берта никогда не задумывалась над этим, так как ее лицо изобразило глубочайшее удивление.

- Так что, либо она сотрудничает с нами, либо отбрасывает копыта, и мы пускаем ее на мясо. А там можно будет и сено кому загнать по хорошей цене. Все же толку будет больше, чем от одной вредной скотины.

Идея уморить любимицу мужа голодом старушке не понравилась, но все же она признала здравость моих размышлений.

- Но может все же попробуем договориться? - наконец сделала еще одну попытку Берта.

Я от всей щедрости души махнула в сторону двери.

- Можешь попробовать, но я с этой негодяйкой буду говорить только языком ультиматумов.

Кому ж быть в нашей семье плохим полицейским, как не мне, верной ученице Толика Магнитолы?

Берта ушла и вернулась уже через час с красными от слез глазами. На мой невысказанный вопрос она грустно покачала головой. Коза оказалась на диво упрямой. Ну что ж, сама виновата!

Остаток этого дня мы провели в тихих разговорах за столом, старательно обходя тему Ингеборги. Берта рассказывала мне о новом мире, а я слушала ее, стараясь ничего не упустить.

Это была некая странная смесь нашего средневековья с девятнадцатым веком. В смысле мода была, как в моих любимых старых фильмах, с этими вот пышными юбками, корсетами и прочей дребеденью, но только, к сожалению, исключительно для знати. Народ попроще сильно не заморачивался и одевался в простые и свободные одежды. Вот как мы с Бертой сейчас. Длинные платья из грубой, серой ткани со шнуровкой спереди. Но я сильно не возмущалась. Какое дело до красоты старой беззубой ведьме и беременной помеси утки с телепузиком? Правильно, никакого! Так что платья отлично выполняли свою функцию - были теплыми и сильно не марались. Это я заметила еще тогда, когда вытирала собой пол в сарае после того, как Ингеборга "гостеприимно" меня приняла у себя.

Глава 5

Следующее утро началось ночью. С воплей мочевого пузыря и противного привкуса во рту. Я сначала даже не сообразила, чего это меня подорвало в такую темень, ведь на работу давно уже не нужно, а в квартире… Черт! Точно, я ж не у себя и не в себе. Пришлось вылезать из того гнездышка, что я свила из тряпок и бежать стремглав на улицу, нащупывая дорогу в потемках.

Боже, это невыносимо! И я, старая женщина, должна вот это все терпеть? Ну, ладно, женщина я, предположим, уже не старая, но душа-то осталась прежней. Беременность, роды - звучит как что-то невероятное, даже более невероятное, чем магия и другой мир. Придется тебе, Лидия Ивановна, в срочном порядке привыкать к новой реальности, а еще отсутствию удобств. Хотя нет! К этому я категорически привыкать не собираюсь!

Справив свои потребности в поле, я уже более спокойно вернулась домой и залезла в тряпки, что еще хранили часть моего тепла. За стенкой раздавался громогласный храп Берты, а сквозь мелкие дырки в дощатой стене пробивались лучи восходящего солнца. Вот и весь секрет морозильной камеры в моей комнате. Дом в очень плохом состоянии и давно не видел хозяйской руки. Не знаю, что там в голове у Берты, но так жить решительно нельзя.

Правда, перед тем как взяться за дом, я планировала сделать еще кое-что. Все же безумная идея попросить помощи у семьи будущего папаши не оставляла меня. Неизвестно каким способом делался этот ребенок, но это было не мое прошлое, а Миры. А вот будущее как раз мое, и именно мне нужно разруливать все проблемы на сегодня. Так что с меня не убудет попробовать выбить из будущего папаши хоть какие-то алименты.

Но сегодня алименты я буду выбивать с еще одного должника. Ингеборга!! Упрямая скотина столько лет кормилась и поилась за наш счет, в смысле за счет семьи Миры, что теперь ее долг вырос непомерно. и настало время его отдавать.

За стенкой уже некоторое время перестали петь носом арию королевы ночи и тихо чем-то шуршали. А потом скрипнула половица. Тааак, и куда это мы в такую рань? Надеюсь, что в нужник, а не к козе. На всякий случай я поднялась с постели и на цыпочках пробралась к двери, а потом резко ее распахнула.

- Куда собралась?! - рявкнула я под испуганный "ох" диверсанта.

- Так я по нужде! - промямлила Берта, но виноватый вид выдавал ее с головой.

- К козе значит, собралась? - не стала ломать эту комедию вместе с ней и нехорошо прищурилась.

- Да нет… Даже не думала, - а глазки у самой бегают, и ручки так ведёрышко за спину прячут.

- Ведро поставила на пол, медленно, - копируя копов из американских фильмов, приказала я, - и оттолкнула от себя ногой!

Берта послушно пнула несчастное ведро, и оно покатилось мне под ноги. Вот не понимаю я эту женщину категорически. Родная племянница ей в тягость, а над козой трясется, как над собственным дитём.

- К сараю не подходить! - строго сообщила я диверсантке. - Козу не поить и не кормить! Все разговоры я беру на себя, ясно?!

- Угум, - угрюмо ответила мне тетушка, - но... Только ты там поласковей с нею.

- Нормально я буду с ней, - отрезала я Берте, но потом немного смягчилась. Вожжи тоже иногда отпускать нужно. - Ты пока иди, нам поесть чего-то сообрази, а я к нашей красавице схожу, политику партии обрисую.

Старуха тяжко вздохнула и поплелась к себе в комнату, а я, подхватив ведро, пошла на улицу.

Сначала приведем себя в порядок, а уж потом переговоры с козой-террористкой.

На улице было ветрено и сыро. Я продрогла сразу же, стоило выйти за порог дома, но упрямо потопала к колодцу и, набрав ледяной воды, плеснула себе на лицо. Господи Боже мой! Никогда еще умывание не бодрило так, как сегодня! Зубы начали отбивать чечётку, но мне предстояло сделать ещё одно дело перед тем, как спрятаться в не очень теплом доме. Подойдя к сараю, я легко постучала в деревянную дверь.

- Ингеборга! - на этот раз я была поумнее и в сарай заходить не пробовала. Знаете, с такими как эта коза ультиматумы лучше выдвигать на безопасном расстоянии. - Я хочу тебе сказать, что с сегодняшнего дня ты не получишь ни еды, ни воды, пока не пойдёшь на сотрудничество и не станешь давать молока.

Моя рогатая оппонентка злобно взревела за стеной, но я ещё не закончила.

- Ты долгие годы жила за счёт Берты, проявляя свой капризный характер и не принося никакой пользы людям, которые о тебе заботились. Но дело даже не в благодарности! У нас нет денег тебя содержать, мы и сами голодаем, и либо ты помогаешь нашей "команде" выжить, либо сама идёшь на корм, выбирай!

Это была самая убедительная речь, которую я когда-либо толкала неразумному животному, ну в данном случае, наверное, разумному, но Ингеборга ее почему-то не оценила и начала очень целенаправленно ломиться в дверь. Черт!!! Она же её сейчас выбьет! Что же делать?!

Я в панике оглянулась вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно было бы подпереть дверь и увидела небольшую колоду. Ринулась к ней и попробовала поднять. Ох, и дура! Колоду лишь слегка сдвинула, а в животе тут же возмущенно заныло. В это время коза уже почти выбралась наружу, и я испуганно попятилась, а потом и вовсе припустилась к дому. Лучше отсидеться в безопасности, чем выслушать напрямую, что именно думает Ингеборга по поводу моего ультиматума.

- Ну что, опять?! - уже как-то устало спросила Берта, наблюдая, как я влетаю в комнату.

- Эмм… Похоже, Ингеборга не согласна с нашим решением, - попыталась начать я издалека.

- Ну, это понятно было, - хмыкнула старуха.

- А ещё… Она, наверное, выбралась из сарая и сейчас разгуливает на улице, - что его тянуть, лучше сказать плохую новость сразу.

- Да ты что!!!!!!- испуганно ахнула Берта, а потом накинулась на меня, - я ж тебе говорила!!!!! Не надо ее злить.

- Да подожди ты, - разозлилась уже я, - давай посмотрим, что дальше будет.

- Ой, что будет!!!! Ингеборга разнесет все по щепкам и нас в том числе!

- Да ладно тебе, - махнула я рукой с беспечностью, которою совсем не ощущала, - погуляет и вернётся, а мы пока подождем.

Глава 6

Кутаясь в старый халат, я сидела в куче тряпок и клацала зубами, пока Берта вывешивала мою постиранную одежду. Такой акт доброй воли можно было объяснить только хорошим настроением, что появился у старушки после моего улова и относительного перемирья с Ингеборгой.

Чертова коза!!! Она все же умудрилась мне отомстить. Бее, как вспомню все это - сразу же тошнить начинает. Но хоть немного грело душу то, что у нас есть молоко и шанс выбраться из крайней нищеты. Ведь теперь, когда у нас столько молока, я могу воплощать свои план в жизнь.

- Ох и погодка! - сообщила Берта, заходя в дом и пытаясь плотно прикрыть за собой двери. - Ветер дует не переставая, но плюс в этом есть. Твоя одежда высохнет намного быстрее.

Я с подозрением взглянула на старуху и ее слишком довольные глаза. Что-то мне подсказывает, что Берта в тайне радуется выходке Ингеборги, считая, что коза отомстила за них обеих. Ну ладно, запишу им насчет и поставлю галочку. Будет еще и на моей улице праздник, а пока стоит взяться за дело.

- Берта, у тебя есть чистая марля ?!- спросила я старушку, поднимаясь с ее кровати и начав двигаться, чтобы окончательно не околеть.

- А что это такое? - с любопытством спросила моя соратница.

- Значит нет, - разочаровано покачала головой я, - ну а белая чистая ткань есть?

Спросила уже с меньшей надеждой, но Берта меня порадовала.

- Есть простыня праздничная. Я ее от матушки в приданное получила, берегу до особенных времен.

Моя бровь удивленно поползла вверх. До особенных времен? Смерив старушку с ног до головы, я ехидно подумала: "Неужто до первой брачной ночи бережет простынку?". Но мне в принципе, простыня очень даже подходила! Лишь бы чистая!

- Поздравляю, Берта, они настали, эти особенные времена. Тащи в общем ее сюда, будем делать с нее тряпки!

- Что?! - каркнула старушка и тут же схватилась за сердце. - Как на тряпки?! Не дам!!

Это "не дам" было сказано с выражением лица "фашист не пройдет", но тут уж она ошиблась адресом. Я пройду, а если надо - то и проедусь.

- Берта, ты не поняла! - сообщила я, почти ласковым тоном, подвигаясь поближе, - Я не спрашиваю, я утверждаю. Мы уже на пол пути, и даже упрямая коза сдалась, а тут ты хочешь зажать какую-то ветхую простыню? Тебе не кажется, что ты ступила на зыбкую почву, драгоценная тетушка?

Берта немного подрастерялась от моего наезда и тут же принялась бормотать:

- Я ж для особых случаев ее берегла, даже на свадьбу стелить пожалела, а сейчас на тряпки...

- Не переживай, - смилостивилась я над горем бабульки, - будет тебе новая простыня и не одна. Дай только раскрутиться.

Берта на мои обещания ещё долго причитала, но все же сдалась и принесла белую ткань из тайника. Мда, обыкновенный лен, не самого лучшего качества, но нам воротить нос ни к лицу. Да и что уж мне выделываться, если я прекрасно помню что такое дефицит.

Так что простыня очень даже сойдет для моей задумки. Дело в том, что ни возможности, ни желания продавать сугубо молоко у меня нет. Во-первых, оказалось, что подходящей тары у нас нет. А во-вторых, сколько будет стоить литр молока, пусть даже сногсшибательно вкусный? Правильно, не очень много. А значит, нужно сделать продукт более дорогим и не таким скоропортящимся.

И вот тут мне на помощь пришла наука моей покойной матушки, что спуску не давала "лентяйке-дочери". Помимо обыкновенной деревенской роботы, мать учила меня готовить особенный плавленый сыр, что днём с огнём нельзя было найти в советских магазинах. Откуда у простой селянки были такие познания - я не в курсе. Мать даже читала с трудом, а писала уверено только собственную фамилию. Но вот сыр у нее получался такой, что все рестораны обзавидововались бы. Вкус матушкиного сыра я никогда не забуду, как и его рецепт.

И вот настало время применить знания на практике. По моей указке Берта перенесла все молоко в самое тёплое место, а я взялась за инвентаризацию специй, что имелись в этом убогом доме. Мне для полноценного рецепта не хватало яиц, но вот тут я даже не заикалась, прекрасно понимая, что такого добра Берта очень давно не видывала.

В результате проверки в доме нашлась только соль, а я тяжело вздохнув смирилась с тем, что придется пока довольствоваться только ею и выкручиваться. Денег у нас не было.

Зато были руки и большое желание перемен. Поэтому остаток дня мы с Бертой провели, выгребая мусор и отскребая наш ветхий домишко на четыре комнаты. Мда, грязи в нем было много, собиралась она долго и со вкусом, а уходить не хотела совсем. На мой справедливый упрек, тетушка лишь пожала плечами и ответила, что как-то смысла следить за чистотой и порядком не было. Тут бы выжить, а все остальное неважно. Да уж, нищета людей уродует, это я знаю, не раз наблюдала, но стоит только поддаться, этой пагубной апатичности и все. Тебе конец! Привет, дно!

Но я уж точно не собиралась сдаваться, как и жить в свинюшнике. Еще один не шуточный бой пришлось выдержать за нормальную гигиену. Берта сопротивлялась и кричала, что это пустая трата времени и здоровья, бегать на улицу. Но я заявила, что в скором времени у нас будет адекватный туалет, и нечего нам делать его сейчас из дома. И даже свиньи стараются не гадить там, где спят. Меня выслушали и сопротивлялись изо всех сил, но после победы над Ингеборгой авторитет мой стал чуть ли незыблемым, и предбанник стал предбанником, а не рассадником антисанитарии.

Ох, теперь самое главное - не забыть всего того, что я наобещала Берте и суметь выполнить!

Как бы там ни было, а вечер мы закончили хорошо, попивая сногсшибательно вкусное и питательное молоко Ингеборги и с удовольствием поглядывая на чисто отскобленные стены.

- Ребеночек-то как? - нарушила тишину Берта.

Ой и правда, спохватилась я, сегодня он на удивление спокойный, да и сам живот перестал ныть.

- Нормально, - хмуро ответила тетушке, вспоминая как отпрыгала целый день, не хуже той же Ингеборги. Но ребеночек сидел крепко, и все казалось ему ни по чем. Вот ведь как бывает, еще раз убеждаюсь, что если уж кому суждено появится на свет, то он однозначно появится. Валерка мой тому яркое доказательство. Помню, попала на втором месяце в больницу с кровотечением, думала все, нет у меня ребенка. Но пока вызывали врача, пока взяли на осмотр, кровотечение само остановилось, а дежурная только покивали головой.

Глава 7

Я вертела головой по сторонам, не в силах обуздать собственное любопытство. Это был первый иномирный город, что мне довелось повидать. Фиармонт чем-то напоминал средневековую Латвию, только без гор мусора и грязи. Все мило, красиво, уютненько. Да и люди выглядели так же - пышные платья, средневековые костюмы и такое же средневековое неравенство.

Берта жалась к стене, стараясь не попадать на пути хорошо одетым горожанам и глаз не поднимать, в отличие от меня, что глазела по сторонам.

- Незырь так на господ! - дернула в очередной раз меня за рукав, вошедшая в роль тетушки, Берта.– Еще, не дай боги, кто-то заметит и оскорбится. Проблем потом не оберемся!

- Да ладно тебе, - отмахнулась я от старушки, перекладывая тяжелую котомку из руки в руку, - ничего им не станется, этим твоим господам, если я немного посмотрю.

Мне, как человеку, родившемуся через сорок шесть лет после революции, очень претило такое унижение и лизоблюдство со стороны Берты. Ну подумаешь, у этих, так званых, господ в кошельке немного больше, чем у нас. Ладно, намного больше, чем у нас. Но они такие же люди, как и мы. С двумя руками, ногами и головой. А вот, кстати, насчет головы, еще неизвестно, у кого больше серого вещества в ней.

Берта снова дернула меня, на этот раз очень вовремя, ведь я так зазевала, что даже не услышала сзади стук копыт. Старушка вовремя утащила меня с дороги, где уже через секунду пронесся всадник в темном плаще и шапочке "а-ля Робин Гуд". Я успела хорошо рассмотреть только его спину, на которой красовался какой-то красный орел-мутант в завитушках.

- Батюшки святы! - охнула тетушка, прижимая свою котомку с сыром к опалой груди, - Это курьер дома Брачинских! Идем отсюда, пока он не вернулся и тебя не заметил!

Берта снова ухватилась за меня и потащила назад, но я уперлась, останавливая это паническое бегство.

- Ээ нет, тетушка, мы идем в торговые кварталы и точка. Да господа Брачинские уже забыли о какой-то там простолюдинке Мире. Поверь! Паниковать не стоит.

В моих словах была не вся правда. Паниковать Берте стоило, так как я задумала кое-что из рядя вон выходящее для этой затюканной феодальными порядками женщины. План созрел еще вчера, когда я завалилась в свою холодную постель, полную грязных тряпок.

А утвердился утром, когда я доваривала знаменитый сыр своей матушки и шла доить Ингеборгу. Упрямая скотина и на этот раз выделилась. Так как я уже берегла свои ноги от ее диверсии, эта злобная фурия подождала, пока я ее до дою, заберу улов и окончательно расслаблюсь. После чего,вражина просто ткнула мне в филейную часть своими рогами, от этого я взвыла не хуже панка на рок-концерте. Эта гадина меня доведет, попомните мое слово!

Так вот уже тогда я решила, что пойду к Брачинским с требованием встречи с незадачливым папашей и алиментов для заделанного им ребёночка. Ну, а что? Пора уже вводить в этот мир программу "ответственное родительство".

Нет, я сильных иллюзий не питала по поводу того, что Брачинские растают и тут же примут меня в семью с распростертыми объятиями, но.... Кто не рискует, тот не пьет молока, как вы помните.

Правда, в первую очередь, мы должны пристроить сыр, который получился просто крышесносным по вкусу. И правда, молоко кодосских коз придавало ему неповторимый вкус, и даже специй не нужно было добавлять. Но я все же собиралась сегодня поэкспериментировать с очередной партией молока, что мы уже оставили киснуть в доме.

Тетушка насупилась и попыталась мне что-то возразить, но я уже увидела цель своего путешествия. Напротив того места, где мы остановились, оказалась маленькая симпатичная лавка, над входом которой висела деревянная вывеска в виде очень говорящей бутылки с молоком. А на стеклянной витрине, какой-то искусный мастер нарисовал всевозможные продукты, которые только можно сделать из молока.

- Ой нет, только не господин Вьежес, - всплеснула руками Берта, - он самый известный молочник на весь Фиармонт, ну кроме поставщика в дом Брачинских, господина Ангуша. Он нас даже слушать не станет.

- Посмотрим, - я даже не собиралась останавливаться, - пойдем тетушка, удача любит смелых.

Сообщила старушке и тут же пошла через дорогу, чтобы не слушать очередную порцию завывания. Возле витрины все же решила остановиться и присмотреться к товару, что был красиво выложен на белоснежной ткани. А также к тому, что происходило внутри. Но как ни странно, первое на что взглянула, это была я сама.

Да-да, не удивляйтесь! Сколько дней я живу уже в новом теле и новом положении, но только сейчас, в витрине магазина увидела, как на самом деле выглядит Мира.

Ну, что ж, у графского сынка губа не дура. Девочка была очень привлекательна. Длинные каштановые волосы с легкой рыжинкой на кончиках, что мягкими волнами обрамляли тонкое личико. Я с этими волосами ой как мучилась, пытаясь привести их в порядок старым, поломанным гребнем, но такую красоту не отрежу ни за что.

Лицо Миры украшал изящный, аристократический нос, пухлые розовые губки и, самое главное, большущие прозрачно-голубые глазищи, что с одной стороны выбивались из общей картины, а с другой предавали облику девушки (ой, то есть моему) какую-то особую изюминку.

В общем, этакая трепетная лань, к ногам которой падали бы толпы сраженных наповал мужиков, желающих приютить, защитить и накормить, если бы не два огромных "НО"...

Расплывшаяся и когда-то очень ладненькая фигурка, которая прям кричала, что один уже успел "приютить". А второе "но" крылось уже во мне самой. Подозреваю, что эти большущие, прозрачно-голубые глазищи смотрели очень наивно и скромно на окружающих при бывшей хозяйке. А вот сейчас просто искрились опытностью, цинизмом и наглостью. Мда... Если когда-нибудь захочу закосить под дуру, то глазки реально придется держать "в пол", а то сдам себя с потрохами, не успев даже сказать "Здрастье!".

Как бы там ни было, девица была хороша, и это придало мне еще больше уверенности, несмотря на внушительный животик, что выглядывал из складок моего многострадального платья.

Глава 8

Я вышла на тротуар, перед лавкой господина Вьежеса, как актриса на театральный помост.

- Дамы и господа, минуточку внимания!- звонкий голос разрезал привычный гул тихой улочки города и привлек внимание ко мне и испуганной Берте за моей спиной.

- Мы рады вам сообщить, что сегодня вас ждет бесплатная дегустация уникального сыра, приготовленного из молока настоящих кодосских коз. Этот старинный, оригинальный рецепт хранился и передавался из поколения в поколение рода мастеров-сыроваров. И сегодня у вас есть возможность его попробовать совершенно безвозмездно. То есть даром! Благодаря своим исключительным свойствам, этот сыр благотворно влияет на организм, улучшает самочувствие, помогает дамам выглядеть стройнее и красивее, а джентльменам укрепляет мужскую силу. Подходите, не стесняйтесь, пробуйте. Сегодня совершенно бесплатно!

О да, я была в ударе и чесала полный бред, но волшебное слово "халява" действует безотказно. И неважно, в каком мире ты находишься, оно всегда будет иметь магическое влияние на людей.

- А дайте-ка мне попробовать вашего сыра, милочка, - первой к нам подошла внушительная дама, одетая в не очень дорогую, но добротную одежду. Я, не скупясь, отломала хороший кусок сыра и подала на одной из освобожденных тряпочек, что были когда-то приданным Берты.

Мои глаза безошибочно угадали в этой уверенной и дородной женщине почтенную мать семейства и первую сплетницу на весьФиармонт. Вот гарантию даю, что если сыр ей понравится, то завтра о нас узнают и будут обсуждать на всех кухнях графства.

- Неплохо, неплохо, - сказала дама, уплетая сыр за обе щеки, - а еще есть?

Эта фраза послужила спусковым крючком для остальных любопытных, что стояли в стороне и с интересом наблюдали за нами. Ко мне и Берте потянулись десятки рук:

- Дайте мне попробовать ваш сыр!

- И мне!

- И мне!

Толпа желающих возрастала, а наши запасы таяли, как на дрожжах. " Ну же, давай!" - мысленно взывала я к единственному зрителю, ради которого и было устроенно, это представление. И небеса меня, похоже, услышали, да так удачно, что я даже и мечтать не смела.

Разгневанный господин Вьежес появился в дверях своей лавки ровно в тот момент, когда та самая первая дама спросила:

- А как можно будет купить ваш сыр, милочка?

Только этого я и ждала. Махнув рукой в сторону лавки молочника, я громко заявила:

- Так в магазине господина Вьежеса, где же еще. Все лучшее только у него!

И обернулась к опешившему молочнику, что немного сбавил скорость и смотрел на меня слегка обалдевшим взглядом.

- О, чудесно, господин Вьежес! - Боже, благослови эту любопытную и болтливую кумушку, сегодня она сделает мне бизнес и четыре кусочка сыра, слопанных ею, того стоили.

- Как давно Вы не баловали нас чем-то новеньким!

Лавочник крякнул и снова покрылся красными пятнами, но возражать даме не посмел. Видать, эта сплетница пользуется авторитетом среди местных.

- Рад Вам услужить, дорогая госпожа Глауция!

- Да-да! - нетерпеливо махнула дама, - Завтра я отправлю к Вам Гледну за этим вкуснейшим сыром, а пока.... Милочка!

Это уже было обращено ко мне, и я, скрыв ликование, изобразила самое уважительное внимание на лице, на которое была способна.

- Да, мадам!

- Положите мне, еще вашего замечательного сыра с собой.

- Конечно, госпожа Глауция!

Я радостно закивала и бросилась отбирать у Берты чуть ли не последние запасы.

- Какая милая девушка! - послышалось за моей спиной. - Обязательно выпишите ей премию, господин Вьежес, она так любезна и так старается.

- Всенепременно! - сквозь зубы процедил загнанный в угол молочник, а я чуть не рассмеялась в голос. Вот ты и попал, старый грубиян!

И я была абсолютно права. Стоило довольной даме-сплетнице удалиться, держа под мышкой два свертка с нашим сыром, как хозяин лавки тут же поймал меня за локоть и прошипел:

- Сворачивайте весь этот вертеп и ко мне в магазин! Быстро!

Я кивнула Берте, и та, раздав последние кусочки, поспешила сложить тряпочки в совершенно пустую котомку. Мда, раздав весь сыр, мы не заработали ни копейки, но получили намного больше. Имя и главного покупателя. Что был отнюдь не рад такому статусу.

- Три серебряных за котомку!

Ухнул с порога лавочник, не желая иметь с нами дело дольше положенного. Рядом охнула счастливая Берта, но я покачала головой.

- У нас кодосские козы, господин, они требуют много ухода и затрат, - "нервов" мысленно добавила, вспоминая монструозную козель, - кроме того, после нашей рекламы, это будет очень востребованный товар.

- Стоит мне сказать слово, и никто даже не посмотрит в сторону вашей гадости! - пошел на шантаж Вьежес. Ожидаемо, но не трагично! Я улыбнулась своей фирменной улыбкой удава, которую использовала на рынке, когда Нинка из соседнего павильона пыталась втюхнуть мне партию бракованных китайских игрушек.

- Ну, что Вы, господин Вьежес. Я гарантирую, что наш товар станет очень популярным, и, думаю, мы быстро найдем на него покупателя из числа Ваших конкурентов. И не стоит Вам надеяться на торговую этику или внутренние договоренности. Вы же знаете собственное дело. Стоит им почувствовать прибыль, и о Вас позабудут, как о прошлогоднем снеге! Семь монет!

- Сколько?! Да ты с ума сошла, женщина!!!!!! Ни ты, ни твой сыр, ни эта старая карга и ваши кодосские козы не стоят семь монет!! Да я даже слушать это не хочу!!! Четыре, и ни копейкой больше!

- Я знаю очень много новых рецептов, господин Вьежес, так что шесть, и мы с Вами становимся очень богатыми людьми!

- Не смеши меня девчонка, да я в убыток уйду, стоит кому-либо прознать, что я связался с какими-то оборванками. Пять монет - и это мое последнее слово!

Я удовлетворенно вздохнула и протянула руку разгоряченному молочнику, что похоже получал такое же удовольствие от этого спора, что и я.

- С Вами приятно иметь дело, господин Вьежес. Завтра с самого утра мы с Бертой принесем Вам две котомки сыра и будем ждать десять монет!