В среду случилось нечто очень странное. Антон с друзьями планировал поехать в новый бар, открывшийся рядом с озером. Они шли по коридору главного корпуса на первом этаже, где в это время обычно довольно тихо и пусто, поэтому голоса парней разлетались эхом. Хорошее настроение парило в воздухе, а потом неожиданно раздался негромкий всхлип. Все, как по команде, остановились и оглянулись. Звук доносился из открытого женского туалета.
– А вдруг там привидение, как в Поттере было, помните? Девочка, которая плакала в туалете, – выдал дурацкую шуточку Шестаков.
Антон коснулся ручки, чуть толкнул дверь и замер. На полу валялись листы формата А4, а на подоконнике сидела Снегирева и выглядела такой печальной и беззащитной, словно брошенный на дороге котенок. Антон сглотнул, ощутив невероятное желание выгнать друзей из туалета и спросить у Юли, что случилось. Леваков ненавидел женские слезы.
– У-у! – завыл Филипп, заваливаясь в помещение вместе с остальными.
Юлька резко подняла голову, в глазах у нее застыли горечь и раздражение. Она будто не видела остальных парней, взгляд был прикован только к одному человеку – к Антону.
– Ну, точно привидение, – засмеялся Витя, и парни, как по команде, поддержали его издевательский смех. Леваков вздохнул, ему сделалось неудобно – человек плачет, а эти угорают.
– С крокодильими слезами, – не унимался Филипп.
– Пошли, – сухо буркнул Антон, развернулся и направился в сторону дверей.
Он был уверен – друзья пойдут следом. Они и стебали Снегиреву в основном из-за ее маниакальной привязанности к Антону. Не ходила бы хвостиком, никто бы и не заметил ее. Да и в целом парни были неплохими, никого не обижали, наоборот, тот же Шестаков однажды на физкультуре заступился за их пухленькую одногруппницу, в сторону которой грубо пошутил препод. Антон прекрасно понимал: Юля попала под раздачу из-за него…
– Тох, подожди, мы с тобой! – крикнул кто-то из ребят, и все вместе вышли из женского туалета.
Какое-то время, пока шли, они шутили над Юлькой – придумывали клички, обсуждали причину слез, намекали на ревность. Мол, пора бы Антону задуматься, вдруг на горизонте появился конкурент, и плачет девчонка из-за него.
Леваков слушал вполуха. Почему-то казалось, что у Снегиревой в самом деле случилось что-то серьезное. Она всегда улыбалась, даже вот тогда, на дороге, когда листы разлетелись, не растерялась. А тут слезы… странно. Хотя какая разница? Эта девушка ему никто, раздражающий фактор, от которого Антон мечтал избавиться, но сегодня, увидев ее слезы, в груди кольнуло, словно Юлька была далеко не посторонним человеком.
Что за ерунда?!
У парковки друзья разошлись по машинам, а Антон направился к мотоциклу, но стоило парнями разъехаться, как Леваков слез с байка и вернулся в корпус. Он и сам не понимал – зачем? Просто хотелось убедиться. Зайдет, спросит, и все на этом. «От простого вопроса хуже не будет», – уверял себя Леваков. В конечном счете спать он точно будет спокойнее, а то с совестью у него и так были вечные проблемы со времен школы. Проклятая первая любовь до сих пор не давала покоя.