Любовь не продаётся

1 глава. Евгения

В аудитории стояла невыносимая духота, створки старых окон были настежь распахнуты, но воздух пробирался горячий, удушающий. Я выводила ручкой на листе замысловатые фигуры и знаки, делая вид, что слушаю преподавателя и заношу его слова в конспект, а на деле витала где-то в другом измерении. Если бы не пекло, какое настигло нас в середине мая, то легко можно было бы перенестись в мир грез. А так — эта жара была отрезвляющим, нет, удушающим пинком реальности. Ни мечтать, ни думать ни о чем не хотелось.

— Итак, на сегодня все, — прозвучало, как клич победы из уст преподавателя, ухоженной, в годах женщины с пучком на голове, похожим на воронье гнездо.

— В такую жару, если в этот ворох сена кинуть тлеющую спичку, он моментально вспыхнет как свечка, — смеялись парни, что сидели за моей спиной.

Ухмыльнувшись недалекой, глупой шутке, я побросала тетради и ручку в сумку и поспешила выйти из душного помещения.

Колледж, в котором я заканчивала последний курс, был нищ, как и большинство учебных заведений, оставшихся на государственном попечении. Сплит системы, кондиционеры и прочая роскошь были чем-то заоблачным для учащихся и преподавателей. Обнадеживало лишь одно — через пару недель были экзамены. И свобода. Относительная, правда, но именно она самая, с легким налётом беззаботности. Хотя бы об учебниках будет позабыто, и то хорошо. Сколько времени свободного появится, мечтала я.

— Женя! — окликнула меня Лариса.

Я обернулась, услышав голос подруги. Лариска сбежала по ступеням вниз, поправила выбившийся из причёски локон и остановилась возле меня.

— Ты сегодня на тренировку идёшь? — спросила она, рассеянно озираясь по сторонам.

— Иду, — нехотя отозвалась я.

— Во сколько за тобой зайти?

Настроения не было. Хотелось пить и спать. Не помню уже, когда высыпалась с этой учебой и подработкой.

Парни проходили мимо, кидая в нашу сторону многозначительные взгляды. И я каждый раз боялась, что когда-нибудь меня узнают, точнее о моей маленькой тайне и этой самой «небольшой подработке», и по городу поползут грязные слухи, и доберутся до матери. Вот тогда явно ничего хорошего не жди.

Ни меня, ни Ларису никогда не видели на тусовках. С однокурсницами мы мало общались. Со стороны выглядело, будто мы были неприступными крепостями, а на деле просто избегали ненужного внимания.

— Давай как обычно. Как же жарко сегодня, — Лариса провела рукой по влажному лбу.

От жары плавился мозг, и наступало бессилие. Как я была рада, что скоро мы сдадим экзамены и вырвемся на свободу. Хоть бы и на три месяца. Но о свободе я, конечно, погорячилась. Я уже присматривала новое место для подработки на все лето. Сидеть без денег — совсем не радужная перспектива.

— Хорошо, созвонимся, — мы попрощались и разошлись.

С Ларисой мы дружили со школы, с самого первого класса. Делились сокровенными мечтами, вместе ходили на тренировки по танцам в спортивную школу, вместе шли рука об руку по жизни и смотрели на этот мир одним взглядом. Хранили еще одну тайну на двоих и мечтали уехать в большой город, добиться успеха и выбраться из нищеты. И сейчас был самый подходящий для этого возраст. Если немного протянуть, то осядем здесь, скорее всего, уже навсегда.

Щурясь от яркого солнца, я шла по знакомым улицам, перебирая в голове планы на остаток дня. Сил не было ни на что, духота выматывала, хотелось отправиться к речке. Но я должна была идти домой и помочь матери посидеть с братишкой, пока она уйдет на работу в вечернюю смену. А после ее прихода на работу уже уйду я. Так мы крутились с ней, жить на что-то нужно было. В глубине души я мечтала, что сдам экзамены, заочно продолжу учиться и пойду работать. Затем получу специальность, устроюсь на постоянную работу и буду помогать матери и Мишке. Хоть какой-либо копейкой. Хоть покупкой продуктов. Хоть чем-либо, потому что видела отчаяние и боль на лице матери, безнадёжность в её глазах и пустоту, с которой она жила уже несколько лет.

Отец бросил нас и ушел к молодой любовнице. Просто собрал чемоданы, когда я была на учёбе, Мишка в садике, а мама на работе, и сбежал из дома как трус. Даже развод не оформил, чтобы алиментов на сына не платить. Как предатель самый настоящий и бессовестный. А мать... она просто вмиг поседела и постарела на десять лет, перестала улыбаться и воет иногда до сих пор в подушку, когда Мишку спать уложит. А я слышу все это, но вида не подаю, потому что боюсь подойти, вместе с ней в голос разрыдаться и Мишу разбудить. Так сердце сжималось от жалости и обиды за мать. Да и за себя тоже. Я мечтала уехать в большой город. А теперь... Теперь не представляла, как оставить маму и брата одних. Даже не знаю, что могло бы меня толкнуть на этот шаг. Ненавижу за это отца. Предатель. Живет в свое удовольствие, а мать вкалывает на двух работах. У меня сердце рвется на части, как представлю, что Мишка маленький, а уже не нужен отцу. О себе я как-то не думаю, я все же успела получить от отца хоть какую-то ласку и любовь, а вот брат... Отчего такая несправедливость? И ведь даже не знаю что говорить, когда он спрашивает, где папа? Что ему отвечать, когда у меня вместо некогда сильной любви осталась к этому человеку только лютая ненависть?

Я шла по горячему асфальту, и мне казалось, что мои ноги проваливаются в него, утопают как в песке, и что все вокруг плавится от такой температуры. Ветер едва шевелил листья на деревьях, что росли возле нашего дома. В тени от них приятно пахло свежестью и прохладой. Вначале мая всё вокруг буйно зацвело, и от благоуханий кружило голову. Остановившись в теньке рядом с сиренью, я вдохнула сладкий аромат и блаженно прикрыла глаза. Сорвав несколько маленьких веточек, я пошла по узенькой тропинке, что вела к нашему дому.

2 глава. Евгения

На плече висела сумка со сменной обувью и одеждой, водой и несколькими печенюшками для Миши. Я прекрасно отдавала себе отчет, почему ребенок так ко мне ластился и тяжело переносил даже короткие расставания — все свободное время я проводила рядом с ним. Таскала повсюду, словно он был не братом, а родным ребенком. Я работать-то пошла, чтобы иметь возможность самой купить брату лишнюю шоколадку, а не требовать денег от матери.

Единственное, что меня коробило — приходилось врать матери, что я хожу работать в кафе, а вечерами гуляю с Мишей на детской площадке. И благо, у нее не оставалось ни сил, ни времени проверять мои слова. А Мишка, к слову сказать, еще ни разу не проболтался. Любил меня сорванец и ловил каждое мое слово на лету.

Лара ждала нас у входа в спортивную школу, потирала руки и заметно нервничала. Это я увидел даже издалека. Слишком хорошо ее знала.

— Привет, сорванец! — Лара потрепала Мишку по голове и подмигнула ему, а у самой во взгляде паника и неразбериха, которую даже не пыталась скрыть.

— Что случилось? — с ходу спросила я.

— Школу хотят закрывать. Здание сносить, а тут построить новый торговый центр, представляешь? — с жаром заявила Лариса.

А я облегченно выдохнула. Уж думала, что серьезное случилось.

— Пусть хоть замок здесь построят, — недовольно буркнула я в ответ.

Однако теперь придется искать новое место для тренировок и репетиций. Эндар точно не войдет в наше положение и не предоставит нам бесплатную площадь для разучивания новых движений и па.

— А где теперь заниматься будем? И Мишке вон раздолье — все время рядом играл. Не на улицу же идти?

— Ох, Ларис, — я вздохнула и потянула на себя дверь. — Выкрутимся. Я уж думала, кто с новостями пришел. Так боюсь, если до мамы это все дойдет. Сразу дома прикроет, скандал устроит, не дай Бог еще с Мишкой запретит общаться, — посмотрела на брата с такой любовью, что от одной мысли, что не буду видеть его, больно сделалось в груди. С пеленок с ним вожусь. Все-таки разница в возрасте у нас очень существенная, почти пятнадцать лет.

— А что, если Эндар начнет противиться, попросит новый танец, чтобы мы маски сняли? Нужно в Москву ехать и пытаться поступить куда-нибудь. Может по конкурсам походить. Не знаю...

Я не понимала, почему Лариса так паниковала на ровном месте.

Сейчас главное — экзамены сдать и лето продержаться. А там глядишь и, правда, в Москву подадимся. Ну, прикроют школу, и фиг с ней. Еще что-то подыщем. Куда страшнее, если мать прознает о моих танцах в клубе. Но вот насчет Москвы я была с Ларой согласна. Но только, куда я поеду от матери и брата? Как Миша будет без меня? А матери кто будет помогать?

— Да, понимаю я. По минному полю ходим.

Сразу шалавами заделаемся, как только кто-то пронюхает, что мы танцуем по ночам в клубе у Эндара.

— Ну ладно я, — резко остановилась, отчего Лара врезалась мне в спину, а Мишка споткнулся. — У меня вон, — я кивнула в сторону брата, — и мать зашивается на двух работах. Я от безвыходности решилась, а ты?

Лариса изумленно хлопала глазами.

— За компанию, — ухмыльнулась подруга и обняла меня за плечи, чмокнула Мишку в макушку головы. — И люблю вас обоих безумно. Куда я без тебя? И без него?

На сердце потеплело от этих слов.

Поддержка Ларисы всегда была как бальзам на душу, как глоток свежих сил. Мне иной раз хотелось просто поблагодарить подругу, что она была рядом. Столько всего мы с ней пережили все же.

— Давай по-быстрому разомнемся, потанцуем и по домам? Я матери рассаду еще обещала полить, — Лариса прошла в середину зала.

С шести вечера в зале становилось относительно пусто. Секции заканчивались в пять, и кроме сторожа дяди Мити, который нас и пускал внутрь, никого поблизости не было.

Мише выдали мяч, обруч и скакалку. Он возился со спортивным инвентарем, пока мы с Ларисой быстро отрепетировали танец.

Наше увлечение началось лет пять тому назад. Мы тогда часто оставались друг у дружки с ночевкой и кривлялись под современную попсу. Затем это нас так увлекло, что мы попробовали поставить свой первый танец. А с появлением дома интернета мы всерьез занялись изучением современного танца. Освоили танец живота, уличные танцы, мне особенно удавался и нравился брейк-данс. У меня была хорошо проработана верхняя часть тела, а вот у Ларисы наоборот — нижняя. Вместе мы долго оттачивали мастерство. Конечно, все это делалось на интуитивном уровне, путем бесконечных тренировок, чаще падений, а не взлетов. И в большей степени для себя, редко, где мы афишировали свои навыки и таланты.

Но однажды нас заметил Эндар, человек, с которым неохотно связывались местные жители. Он держал два клуба в городе, в одном из них мы танцевали с Ларисой. Платил по нашим студенческим меркам хорошие деньги, и разрешал скрывать лица под сценической маской.

Прошлой осенью мы случайно встретились в этом вот спортивном зале. Не знаю, каким ветром сюда занесло нашего авторитета. Поговаривали, здесь занимался боксом его младший сын. Но так сложилась, по-видимому, судьба. Эндар нашел недорогих танцовщиц в клуб, а мы — заработок. В тот ноябрьский поздний вечер мы с Ларисой шли из спортшколы домой. На улице было холодно, промозгло и сыро. Внезапно возле нас притормозила шикарная иномарка.

3 глава. Евгения

— У меня ребенок, за языком следи, — процедила я сквозь зубы, а сама смотрела по сторонам.

Как назло, поблизости не было ни души. Я думала о том, чтобы схватить Мишку на руки и бежать без оглядки. Но мы стояли посреди дороги, и я высматривала закоулки, где бы мы могли скрыться. Неизвестно, что взбредет в эти пьяные головы.

— Ишь ты, какая моралистка! — ухмыльнулся белобрысый мужик.

Скривил губы в нахальной усмешке, сощурил маленькие поросячьи глаза и снова окинул меня противным похотливым взглядом.

— Да сажай ее с детёнышем, потом разберемся.

Я мельком глянула в сторону Миши, он смотрел на мужчин испуганным взглядом и молчал, прижавшись к моим ногам.

— Только подойди! — чуть ли не прорычала я.

— Сажай, сажай! — забавлялся водитель. — Поедем к речке, засунем ее в воду, пусть слегонца остынет.

Мне и в самом деле становилось жутко, и я уже собралась бежать. Хватать Мишку и что есть сил перебирать ногами до первого укромного уголка.

Но замешкавшись лишь на секунду, которая и стала роковой, я прошляпила момент, когда могла бы это сделать. Дверь с пассажирской стороны раскрылась и недоумок, что предлагал меня затащить в машину, подбежал и вцепился в руку Миши. Он с силой дернул на себя ребенка, вырвав его ладошку из моих рук. Тут же оттащил от меня завопившего брата и засунув в машину, захлопнул дверь.

Все произошло так быстро, что я едва успела опомниться.

— Отпусти! — я кинулась к машине, осознав, что именно такой реакции от меня и ждали.

Чтобы я сама подошла к железной клетке на колесах. Стриженому амбалу останется лишь открыть дверь, затолкнуть меня к ребенку и готово.

От ужаса, что я не уберегла брата, у меня волосы зашевелились на голове. А от того, как истошно вопил Мишка, и вовсе закладывало уши. Меня накрыло волной паники, и я уже не отдавала отчет своим действиям. Не замечала ничего вокруг. Мужик с силой вцепился в мою руку и потащил к задней двери.

В голове не укалывалось, что посреди улицы какие-то наглые и обдолбанные незнакомцы собирались затолкать нас вот так запросто к себе в машину, и возможно кто-то видел это в окна, но никто не спешил прийти на помощь.

Сжимая мое запястье, негодяй пытался затолкнуть меня в уже открытую дверцу машины. Я сопротивлялась, пыталась вырваться и кричать. Но что толку, когда по стечению обстоятельств поблизости никого не было?

Внезапно я услышала, как с силой завизжали тормоза. А буквально через мгновение увидела высокого мужчину в черной футболке и очках, который выскочил из машины. Он был намного выше моего обидчика, что выламывал мне запястье и пытался затолкнуть в узкую дверь.

— Какие-то проблемы? — сурово произнес он.

В руках мужчина держал телефон, по которому набирал номер и тут же приложил сотовый к уху.

— Полиция? На пересечении, — осмотрелся по сторонам, — Долгопрудной и Радужной — нападение на девушку с ребенком, — говорил твердо и уверенно, а у меня сердце билось где-то в районе горла, не могла даже толком соображать. Лишь единственная мысль пульсировала в голове — вытащить Мишу из машины и успокоить, чтобы не кричал и не боялся.

Мерзавец отпустил мою руку, чертыхнулся, а водитель, который держал на переднем сидении моего брата, открыл дверь и вышвырнул Мишу на улицу. Брат упал, протесав коленками асфальт и захныкал.

— Миша! — бросилась я к нему.

Подонки спешно засобирались и вмиг сорвались с места, а я подняла брата на руки. Он плакал и держался за разбитые колени. Как только земля носит таких недоумков!? Ладно меня напугали, но ребенка! Да и еще так грубо вышвырнули, словно тот был игрушкой. Убить таких негодяев мало!

— Все обойдется, не переживайте, — услышала где-то над головой голос спасителя.

Даже не поняла, что вслух это все говорила, так испугалась за Мишу. Не за себя.

— Спасибо, — отозвалась я, прижимая Мишу к себе.

Брат плакал, зарывшись лицом в моих волосах.

— Большое спасибо.

Незнакомец снял очки и посмотрел на брата, погладил по спине.

— Ну, ты же мужчина, чего ревешь? Вон видишь, какая мама у тебя отважная. В обиду давать не хотела, — я слабо улыбнулась, глядя в привлекательное лицо, ощущая странное напряжение.

Спаситель перевел на меня пронзительный взгляд, от которого мурашки побежали по спине. Внешне он был очень молод и уверен в себе. От него исходила какая-то магнетическая сила. Наверное, я насмотрелась материных сопливых сериалов. Ведь никогда не была наивной дурой и не витала в облаках. Крутила задом в облегающих одеяниях перед плотоядными взглядами, затянутыми хмельной поволокой и умело давала отпор любому. А стоило какому-то красавчику вызволить нас с Мишкой из беды, погладить брата по спине, и я поплыла? Дуреха!

Благодарность с чувством облегчения, что недоразумение осталось позади, а путь до дома был очищен вкупе с судорожными всхлипываниями маленького тельца на моих руках, привели меня в чувство. И я, не дожидаясь нового витка недоразумений, каких-либо предложений подвезти и тому подобного, быстрым шагом направилась домой, не дав незнакомцу даже опомниться.

4 глава. Артем

Глаза болели, жутко хотелось спать. Я остановился на заправке и купил два стаканчика кофе, выпил залпом, обжег весь рот, чертыхнулся, но зато бодрости теперь — хоть отбавляй. Люблю пить горячие напитки, чтобы аж зубы сводило и губы жгло. Какая-то маниакальная привычка, но именно она зачастую и приводила в чувство. Особенно по утрам после бессонных ночей.

Забрезжил рассвет. Я присел на капот и, зевая, смотрел, как яркая полоска обагрила горизонт. Романтика. Можно было не мучиться, и не ехать на машине в такую даль, сесть в самолет и прилететь из Москвы в Волгоград за пару часов. Еще эта пробка и начавшийся ремонт дорог. С наступлением тепла дорожные службы активизировались и работали денно и нощно. Но кто об этом думал, когда вчера ночью садился за руль? Точно не я. Эта поездка и вовсе вышла спонтанной и незапланированной. У меня на очереди стоял Ярославль, но звонок Эндара внес коррективы в мое расписание, и вот теперь я встречал рассвет в родном городе с паршивым настроением и сонными красными глазами.

Утро встретило свежей прохладой, и не скажешь так, с ходу, что днем будет жарко. По крайней мере, приложение в телефоне на то указывало.

В город въехал около полудня. С учетом бессонной ночи я еще управился быстро. Снял в гостинице номер с видом на аллею в парке, принял душ и вырубился на несколько часов. Идея провести бессонную ночь за рулем — не самая умная, но дело уже было сделано.

Меня разбудил бесконечно трезвонивший телефон, мелодия проникала глубоко в сознание и вырывала из цепких лап сновидения. Навязчиво. Зажигательно. С нарастающей громкостью и плавным затуханием. И так по кругу, пока неизвестный умник не догадался сбросить звонок.

Зарывшись с головой в подушку, я вытянулся, мечтая поспать хотя бы еще пару часов. Но не судьба. Некто по новой начал истязать мой телефон. Ничего не оставалось, как подняться с кровати и ответить.

— Да, — произнес хриплым голосом не выспавшегося человека.

Звонил Арчи, мой друг, который остался в Москве и набирал на кастинг молоденьких танцовщиц для нового конкурса. Так мы и мотались с ним по очереди, выискивая сочных девушек. Некоторые отправлялись с нашей подачи в элитные клубы, раздвигали ноги по собственному желанию перед богатыми папиками и становились их подстилками. Эти самые папики отстегивали нам процент в благодарность. Занимались, по мнению Лерочки, подружки Арчи, которой я давно мечтал свернуть хрупкую шейку, аморальным бизнесом, и чистых и непорочных девушек превращали в проституток, которые продавали себя и свою любовь за деньги. А на мой взгляд, находили девушек, желающих роскошной жизни, но неимеющих другой возможности пробраться наверх. И уж принуждением и похищениями точно не занимались. Просто каждая вторая, если не первая узнавала о выгодной перспективе, кидала вещи в чемодан и отправлялась в столицу.

Ну, вот как тут не поверишь, что любовь продается и покупается? Я каждый раз лично сам видел этот ценник. Иной раз мне его озвучивали. И либо барышни были изначально бракованные, с поломанной психикой и моральными ценностями, либо мне суки встречались на пути.

А Лера, шутя, называла нас с Арчибальдом свахами, а мне, по сути, было все равно как это называлось. С учетом того, как быстро росли бизнесмены в наших кругах, и мы обрастали новыми связями, как грибы после дождя, то красивые, простые и не мажористые девочки из глубинки всегда имели спрос у мажористых, зажравшихся дядек. И все было вполне легально, по обоюдному согласию. Потому как, кроме договоренности на словах и денег на счете, не было никаких бумаг, а значит, и проблем тоже не было. Бывало еще, и свадьбы случались, но, как правило, за редким исключением. На моей памяти такое было единожды, и это больше походило на исключение из этих самых правил.

Моральные ценности? Ну, с этим уж у меня проблем точно не было. Это не я продавал себя, свою красоту и молодость за деньги. Я просто иногда занимался подбором красивых и талантливых девушек и полагался исключительно на свой вкус. Без личной выгоды и не для плотских утех.

— Ты куда сорвался в ночь? Я приехал рано утром к тебе в квартиру, а тебя и след простыл. Телефон не отвечает. Консьержка сказала, что ты уехал ночью. У красотки какой зависаешь? — я услышал, как Арчи довольно хмыкнул.

— Почти, — о поездке говорить не хотел раньше времени. Да и что говорить-то? Можно сказать, возвращение на малую родину. Все совпало, и теперь я был там, где и должен был быть.

— Ну ладно, я думал, что случилось. Завтра с Лерой поедем в Ярославль. Ты с нами?

— Нет, — я еще вчера после звонка Эндара понял, что соскучился по родным местам, давно не был на могиле родителей.

Устал от Арчи и Леры и просто хотел побыть один. Устал не подходящее слово — замотался. И потому взял тайм-аут. Пусть без меня разбираются, ищут претенденток на конкурс, а заодно и продажных кукол. Я по горло повяз в этом, да и осточертело это мутное болото.

— Ладно. Ты не пропадай. В конце недели кастинг. Нужно новый проект запускать, а то конкуренты... сам понимаешь. Не успеем оглянуться, как соскочим с рейтинга и окажемся на самом дне. Подниматься снова будет нелегко.

— Помню, — отозвался я, прикидывая в уме, что мог дня три или четыре провести в полном одиночестве. — До связи.

Нажал на отбой и положил телефон на прикроватную тумбу. В комнате усиленно работали кондиционеры, и я поежился от холода, осматривая номер.

Завернулся в одеяло, как в оберточную упаковку, принял лежачее положение и снова заснул крепким сном. Раз уж не было никаких срочных дел, и я решил задержаться основательно, то и торопиться никуда не нужно. Отосплюсь, а там видно будет.

5 глава. Артем

Яркие огни, громкая музыка, алкоголь, красивые девчонки и вся сопутствующая мишура были для меня привычным миром. Клубы не воспринимались, как увеселительные заведения, где можно было расслабиться, оттянуться на полную катушку. Давно это уже стало своего рода рабочим местом, где я, естественно, не отдыхал. Но и не сказать, чтобы работал: вел ночной образ жизни, как оборотень, выискивая среди танцующей молодежи очередные «жертвы» для кастинга.

Но сегодня все было иначе. Или с сегодняшнего дня? Внутри будто внезапно образовалась выжженная пустыня, на легкие и сердце опадали серые хлопья пепла, мешая сделать полноценный вдох. Я вдруг понял, что танцы и конкурсы — это не мое и больше меня не вдохновляет.

Подъехав к клубу с яркой зазывающей вывеской, я не торопился выходить из машины, осматривая знакомое место. Ничего не изменилось. Все также ветер колыхал листья на деревьях, что росли позади здания, высотки стояли поблизости, и молодежи было кругом тьма. Они курили, громко смеялись. Когда-то и я был среди этих ребят. Так это было давно, что и не вспомнить ни лиц тех знакомых, ни разговоров, лишь ощущения остались — голый и чистый адреналин, предвкушение праздника и постоянной неизвестности.

Оставив машину на парковке, я бодрым шагом направился внутрь. Время близилось к полуночи. Где я катался почти три с лишним часа — сам не знаю. Колесил по городу, заехал в кафе поужинать, немного побродил по центру и вот теперь прибился к обычной среде.

Грузный охранник встретил меня у входа и проводил к Эндару. В кабинете была хорошая звукоизоляция, а я пожалел, что не было двойных стекол, и за танцующей толпой нельзя было наблюдать из этого импровизированного укрытия. Здесь было уютно, приятный перламутровый свет плавно переходил в голубой, затем зеленый, подсветка чем-то напоминала цвета радуги, которые сменялись друг за другом. Музыка, что оглушала в зале, здесь была слышна, как тихий говор давних подружек, которые делились секретами на ушко друг другу.

Эндар — крупный, статный мужчина с русскими корнями, но таким необычным именем, поднялся с кресла и вышел из-за стола, протягивая мне руку.

— Рад тебя видеть.

Я кивнул в ответ и пожал крепкую руку.

Эндар слабо улыбнулся, а я вконец стушевался. Так соскучился по отцу, ведь на его месте мог бы быть сейчас он. Отец, правда, был старше Эндара лет на семь, но суть от этого мало менялась.

— Садись, — Эндар указал глазами на кожаный диван у стены. — Выпьешь?

— Я за рулем, — хоть это в принципе никогда не останавливало меня от пары бокалов спиртного.

Но сегодня был не тот случай, когда мне хотелось пить. Перегар тех отморозков, что напали на девушку, еще стоял в носу, и мне было противна мысль стать таким же, как и они. Ведь пару часов назад сам звонил в полицию и сдавал уродов, а теперь, получается, сам собирался набраться? Нет уж.

— Похвально, — поджал губы Эндар, рассматривая меня внимательным взглядом. — Возмужал.

— Да ладно, — отмахнулся я и сел на диван, раскинув руки в стороны. — Не виделись-то всего пару лет.

— Приезжай завтра к нам на дачу, на Марину с пацанами посмотришь, шашлыка пожарим, родителей помянем? — предложил Эндар.

А у меня от последних слов сердце снова сжалось, и я ощутил кожей холодную воду, как будто гребу руками, силясь переплыть это огромное море боли. Вдруг я окажусь тем самым первопроходцем, у которого получится его переплыть?

— Заеду, — пообещал. — Во второй половине дня.

На первую я запланировал навестить родителей, убраться на их могиле и просто побыть немного одному.

Когда пять лет назад мне позвонили по телефону и сообщили, что родители разбились на машине, земля ушла из-под ног, и я не сразу вернулся к реальности. Ощущал бессилие и беспомощность, словно вмиг стал бездомным котенком, которому перешибли лапы или выбросили в окно с девятого этажа.

— Я ремонт сделал, — Эндар обвел глазами кабинет, — и танцпол облагородил по твоей, кстати, схеме. Так намного презентабельнее, — похвалился Эндар. — Что в Москве? Танцы совсем забросил?

— Совсем, — утвердительно покачал головой. — Какой уж из меня танцор, третий десяток уже разменял, — ухмыльнулся я.

— Ну, а кастинг так и набираешь? — поинтересовался Эндар.

— Да, с Арчи в упряжке работаем. Тянем конкурс. За счет него и живем.

— Ну, видишь, недаром столько лет вкалывал, — Эндар имел ввиду мою бурную молодость, кубки и медали.

Я занимался профессионально танцами и вполне мог позволить себе открыть школу для одаренных детей, стать тренером и жить тихой и размеренной жизнью. Но загвоздка была в том, что общение с детьми у меня не складывалось, о своих я и подавно не думал. А вот таскаться по московским клубам, иногда по провинциальным городам и выискивать более или менее талантливых людей, устраивало меня полностью. О школе я тоже уже давно задумывался. Но не с такими ветреными партнерами, как Арчи и Лера, и не в ближайшие пять лет. Возможно, после сорока. Стоило подготавливать почву под пенсию. Хотя и до статуса старика мне было еще о-го-го как далеко. Но пока открою, наберу персонал, постигну весь дзен новой профессии...

— У меня, кстати, там — на подиуме, две девчонки зажигают, посмотришь на них, скажешь, есть ли толк или зря плачу им деньги?

6 глава. Евгения

Мне нравилась моя работа. Я была увлечена танцами. Крутиться рядом с красавчиком ди-джеем под зажигательный ритм его пластинок, да ещё и получать за это деньги... Естественно, это не предел моих желаний, но половина одногруппниц, узнав о таком заработке и времяпровождении, точно бы загорелись оказаться на моем месте. Кто-то подпевал в ресторанах и кафе, другие обладали харизмой и подвешенным языком, вели праздники, утренники, свадьбы, я же много тренировалась и хорошо умела владеть своим телом. Почему же не использовать это?

Мы думали с Ларисой о том, чтобы на лето выйти на какого–нибудь ведущего праздников и попроситься в его команду — подрабатывать подтанцовкой. Но я не была уверена, что там так же стабильно будут платить мои кровные пятнадцать тысяч, семь из которых я отдавала матери, остальные же бережно складывала в копилку. Редко нам перепадали премии. Но с осени мне удалось накопить пятьдесят тысяч рублей. Я готовилась к поступлению в институт и переезду. По моим подсчетам мне не хватало ровно половины суммы, чтобы продержаться на плаву первый месяц. Я собиралась сама оплатить учебный год — о бюджетном месте на заочном отделении оставалась лишь мечтать. Поэтому я и держалась за этот клуб. Больше таких денег без стажа и какого–либо опыта, да еще при таком гибком, подходящем мне графике, было не найти.

Смену мы оттанцевали, как всегда, отлично. Работали не каждый день, два или три раза в неделю нас сменяли другие танцовщицы. Девушки работали в другом клубе Эндара, мы с ними почти не пересекались.

Яркие прожектора светили прямо в лицо и ничего кроме импровизированной сцены и людей, что находились от нее в радиусе двух-трех метров, было невозможно рассмотреть. Да я никогда этим и не занималась. Когда люди расходились из зала, Эндар распоряжался, чтобы нас развозили домой. Это был еще один плюс к характеристике этого загадочного человека, о котором все говорили очень плохо, а к нам он относился вполне хорошо. До самого дома нас не подвозили, лишь до ближайшей остановки, я не хотела, чтобы соседи видели, как меня практически каждую ночь кто-то подбрасывал домой на шикарной тачке. Пока осечек не случалось, за исключением сегодняшнего недоразумения на дороге. Я вела себя очень осторожно и неприметно, в целях сохранности нервов матери. Ее точно хватит удар, когда она узнает, откуда я возвращалась.

Ранним утром ко мне в комнату влетел Миша и забрался ко мне на кровать.

— Вставай, Женя! — позвал меня брат.

Я взглянула на часы, что стояли на тумбочке рядом с кроватью. Те показывали десять утра. «Два часа ждал и терпел, чтобы не ворваться ко мне в комнату», — отметила я, глядя на братца.

— Как коленки? — привстала и поцеловала в его светлые волосики на голове.

От него по-прежнему приятно пахло тем самым младенческим запахом и молоком.

— Хорошо! Почти не болят. Мама кашу манную сварила! Будешь? — а улыбка еще шире расползлась.

Налопался каши молочной, вот и пах теперь аппетитно. Как же немного нужно было для счастья этому маленькому человеку! Чтобы Женя была рядом, и мама с утра кашу сварила. И не абы какую, а именно манную.

— Буду! — отозвалась, вытаскивая из-под головы подушку. Пульнула ею в Мишку.

Он взвизгнул и принялся заливисто смеяться, ожидая продолжения. Но я знала, что мать сегодня тоже выходная и терпеть не могла, когда мы шумели. Потому встала с кровати, игнорируя Мишкины заигрывания, и прошлепала босыми ногами на кухню.

— Встала? — мать снова была без настроения.

Хотя, о чем это я? Не помню уже, как выглядела ее улыбка. Нашла горе великое, убиваться по предателю. Внутри, пока еще совсем тихо, но я начинала ее осуждать за то, что она так убивалась по этому человеку. Он, в отличие от нее, жил вполне счастливо и точно ни о чем не горевал, и о нас с Мишей не вспоминал, не говоря уже о ней. Но читать проповеди и морали не собиралась. Мне еще с Мишкой нужно было сегодня позаниматься. В этом году ему уже будет пять, а он и букв-то толком всех еще не знал, а интерес проявлял недюжий. Матери все равно некогда с ним было этим заниматься. А мне нравилось проводить время с братом и Лариской.

— Встала, — сухо отозвалась я.

— Ну и хорошо. Меня сегодня на работу вызвали, Таня приболела, нужно подменить.

Наверное, все же мать хмурилась по этому поводу. А не из–за отца. Я бы тоже была не прочь провести полноценный выходной дома, а не торчать на парах или работать.

— Буду сегодня поздно. Хозяйство снова на тебе. За Мишкой лучше следи. Ничего внятного не ответил, где так колени содрал, — недовольно говорила мать.

Мне было жалко ее. Чисто по-женски и по-человечески. Но иной раз мне казалось, что когда я выросла, то перестала считаться ребенком в ее глазах. А ведь иной раз мне так же, как и Мише требовалась поддержка и участие. А я была предоставлена сама себе, так и еще и Мишку тянула. Не в финансовом плане, но… чувствовала себя заброшенной. Вот уже лет как пять. С этого же времени и пошел отсчет моей новой взрослой жизни, где я сама принимала решения и советовалась тоже сама с собой.

— Тебе хоть заплатят? — спросила я.

— Да, — с воодушевлением ответил мама. — Хоть заплатят, — выдохнула и как-то странно на меня посмотрела. — Вы бы сходили с Мишей на могилку к бабушке. Сегодня два года как ее нет. Может там прибраться нужно? Я тогда на днях возьму отгул и приберусь, пока вы с Мишей дома посидите.

7 глава. Евгения

— Ты бегаешь от меня? — в голосе послышались ироничные нотки, и я, вдохнув полной грудью, повернулась лицом к мужчине.

От незнакомца исходила приятная аура уверенности и спокойствия. Он с интересом окинул меня взглядом, задерживая глаза на наших сплетенных с Мишей руках.

Совсем растерявшись, я сморозила несусветную глупость:

— Вы за нами следите?

Уголки чувственных, пухлых губ расползлись в кривой усмешке.

— Я похож на сталкера?

Мишка дернул меня за руку и спросил:

— Кто такой сталер?

Я тоже не смогла сдержать улыбки. Опустила голову, ловя заинтересованный взгляд брата.

— Сталкер, — поправила я, — человек, который увлечен поиском, — пояснила коротко, чтобы не нагружать Мишин мозг ненужной информацией.

— У вас здесь кто-то из родственников? — спросил мужчина, приближаясь.

Я стояла на месте не в силах пошевелиться и ощущала себя так, будто была зажата в давке.

— Так-то не самое удачное место для прогулок с ребенком, — заметил незнакомец.

— Да, бабушка, — пролепетал Мишка и был само очарование, облизывал мороженое, ведя себя непосредственно и беззаботно, в отличие от меня.

Отсыпал бы мне хоть немного уверенности, что ли.

— У меня родители здесь, — глубже вздохнул незнакомец. — Сегодня годовщина, — провел рукой по подбородку, а сам все время смотрел в глаза.

И теперь я понимала, почему так легко было давать отпор сверстникам и тем недоумкам, что, бывало, приставали в клубе — все они не вызывали абсолютно никаких чувств и были мне безразличны. И мне не хотелось им понравиться. Пожалев, что, выходя из дома, не подкрасила ресницы или хотя бы губы, я потупила взгляд и, сжав ладошку Миши, собиралась снова скрыться бегством. Откуда взялось это странное нелепое чувство бежать от него, сломя голову?

— Сочувствую, — голос совсем был не похож на мой, какой-то писклявый, дрожащий, как у мыши. И сама я на нее походила с этим облезлым хвостом и помятым видом.

— Вы торопитесь? — мне казалось, он рассматривал меня и видел все эти недостатки.

И конечно, он заметил, как я нервничала.

— Нет. Мы свободны, — не к месту и не ко времени вмешался Мишка.

Или, наоборот, очень вовремя. Но в кои-то веки я была благодарна его длинному языку.

— На улице жарко, — слабо улыбнулась, словно извиняясь, — спасибо вам большое за помощь, за... — посмотрела на Мишу и мороженое. — Спасибо за все.

— Удивительно, правда, в городе как минимум десять кладбищ, а мы снова с вами встретились.

«Да уж, романтика», — съязвила я про себя, но озвучивать не стала.

— Артем, — мужчина прищурился, на его лбу при этом образовалась небольшая складка, которая делала его только привлекательнее. И протянул мне ладонь.

Я удивленно посмотрела на его руку, ловя себя на мысли, что Артем, в отличие меня, никуда не торопился, не пытался сбежать, а даже принимал попытки познакомиться и поговорить.

— Женя, — никогда еще не чувствовала внутри столько смущения. — А это Миша, — кивнула в сторону брата.

Тот весь уляпался мороженым, и увидев пятна на его лице и на одежде, я закатила глаза.

— Как колени, парень? — бодро спросил Артем.

Миша смущенно уставился на нашего нового знакомого, а потом догадка озарила его лицо, он даже оторвался от мороженого и раскрыл рот.

— Это вы? Да? Вчера спасли нас от тех ужасных дядь? — наивным голосом спросил он.

— Я, — улыбнулся Артем.

— А, хорошо! — махнул свободной рукой в сторону колен. — Что с ними будет, намазали зеленкой, — выпятил одну из ног, демонстрируя, — даже не щипало, — гордо заявил брат.

Артем с интересом на меня посмотрел, а мне так захотелось узнать, о чем он подумал, что вызвало улыбку и умиления на его лице.

— Герой, — похвалил братишку Артем, а я прониклась к нему уважением за то, что так подбадривал Мишу. И вчера, и сегодня хвалил моего любимого брата. Это так много для меня значило.

На вид Артем выглядел молодо, но морщинки возле глаз и сам взгляд говорили о том, что он близок к тридцати, если не перевалил за этот рубеж. Я навскидку предположила, потому что жизненный опыт, как не крути, ничем не скрыть. А эта уверенность и решимость, которая от него исходили, были уже вполне осознанными и степенными. Не как у мальчишек моего возраста — те лишь показывали свой гонор, а опыта за спиной, кроме лобзания девчонок помладше, не имели никакого. Бывали, конечно, исключения из правил, но... Артем оставлял именно такое впечатление — выдержанного, уверенного и степенного человека.

Или так мне казалось, потому что он помог нам с Мишей в той неприятной истории, так быстро отреагировал и пришел на выручку. И как бы там ни было, он был героем в моих глазах.

— Если ты не торопишься, я вернусь в машину за цветами? Пока догонял вас, совсем о них забыл.

Я стояла, словно парализованная, не улавливая тонкой нити смысла в его словах, пока, наконец, до меня не дошла простая истина.

8 глава. Артем

Когда я, наконец, лег в постель, на часах было около десяти вечера, совсем детское время. Попытался вспомнить, когда отправлялся спать раньше трех ночи и просто забросил это дело. На протяжении нескольких лет отдыхал тогда, когда уже просто валился с ног от усталости. Иной раз и по полутора суток мог обходиться без сна. Но потом, правда, отсыпался по двадцать часов кряду.

Я лежал на кровати в гостиничном номере и смотрел в потолок, на котором плясали тени, и пытался уснуть. Выключил кондиционер, открыл окна настежь, так как привык засыпать под звуки машин на шоссе, под шум, производимый соседями сверху, ума только не приложу, чем они там занимались, потому как домой я возвращался всегда далеко за полночь. Но этот шум был для меня привычным и по-своему успокаивал. А здесь мне все было чуждо, я, как никогда, чувствовал свое одиночество в родном городе, и теперь оно казалось окончательным и беспросветным.

Остаток дня после посещения кладбища я провел в гостях у Эндара. Марина с сыновьями очень меня порадовали и удивили одновременно. Марина — прекрасным внешним видом и богатым на всевозможные закуски столом, он буквально ломился от угощений. А парни тем, как выросли за эти три года, что я с ними не виделся. На какое-то время я позабыл о своей прежней жизни отшельника и о том, что игнорировал семью Эндара столько времени. Даже забыл о встрече с той девушкой и ее сыном на кладбище, которую еще буквально вчера вызволил из неприятностей.

Мне казались странными все эти новые ощущения, которые мешали просто закрыть глаза и уснуть. Решение пришло спонтанно, и пока я окончательно не передумал, поднялся с кровати и взял телефон в руки.

— Привет, — на том конце провода трубку сняли после третьего гудка.

— Да, виделись недавно, — протянул Эндар. — Не спится? — ухмыльнулся он.

— Нет, — я тяжело вздохнул.

Но и говорить о наболевшем и тягостных мыслях в голове тоже не питал особого желания.

— Ну, приезжай ко мне в клуб. Я тоже сейчас подъеду. Мое предложение в силе.

— Отлично. Я скоро буду, — разъединил звонок и потер переносицу.

Еще днем он предлагал посидеть за бутылкой крепкого спиртного. Но я отказался, а вот сейчас был не против такой перспективы. Все лучше, чем одному сидеть в номере и копаться в своей голове, перебирая мысли как крупу, отсеивая, что нужное, а что нет. Изменить ничего уже не смогу, родителей не вернуть. Логичнее и правильнее будет отправиться в привычную атмосферу и переключиться на более позитивную волну. А то так еще додумаюсь до чегото немыслимого и поеду искать ту девчонку с пацаном, чтобы выведать у нее, кто такая, и не нужна ли ей была помощь. Перед глазами то и дело всплывала картинка в магазине, когда она рыскала по карманам и пыталась найти недостающие на мороженое ребенку деньги. И взгляд этого маленького мальчика, полный надежды и обожания, когда он смотрел на свою мать. Да, определенно нужно было куда-то поехать. С этими мыслями я быстро собрался, спустился вниз, взял машину и отправился по знакомому маршруту.

Проезжая по пустынным улицам, я смотрел на дома и пытался вспомнить, когда в последний раз ощущал то самое тепло и уют, которые дарили мне родители и наш большой дом. Как я мог продать то место, в котором вырос, предать тем самым память близких людей? Поистине, в момент горя я просто не отдавал отчёт своим действиям., Так больно резало изнутри, царапая все внутренности острыми лезвиями, что казалось не сможет причинить большей боли. Как же я ошибался. Весь день я силился не приезжать сюда, а сейчас стоял напротив нашего дома и смотрел на него. В итоге дом оказался заброшенным и никому не нужным. Ощущал себя так, словно стоял на развалинах собственной души.

В клуб я уже ехал опустошенный и без настроения. Думал о том, через кого бы узнать, в чьих руках теперь находился наш дом и как можно его вернуть. Пока человек жив, он вправе допускать ошибки и исправлять их. Только я свой поступок не оправдывал. Прошёл мимо охраны и, минуя толпу, направился прямиком в кабинет Эндара. Он уже тоже был на месте, я видел его машину, припаркованную у клуба.

— Что-то ты совсем потух, — Эндар сидел в кресле за большим столом и курил сигару, пуская клубы дыма вверх.

Тяжело вздохнул и ничего не говоря, я прошел вглубь комнаты. Сел на диван, запрокидывая голову, и принялся рассматривать потолок. Будто искал на нём ответы на все свои вопросы.

— Выпьешь? — предложил Эндар.

— Да.

Немного расслабиться и отвлечься явно не помешало бы. Иначе увязну в этих мыслях, как в грязном болоте. Настроение как раз и соответствовало, чтобы напиться и лечь спать.

Эндар подошёл к бару, налил в бокал янтарной жидкости и протянул его мне. Я осушил бокал тремя глотками и зажмурился. Терпкий вкус и крепость напитка бодрили и теплом пробирались по всем внутренностям, мгновенно вызывая расслабление.

— Ну, рассказывай.

А что было говорить? Много, о чем думал. Рассказ явно получится сбивчивый, да и не хотелось ворошить старые раны.

— Нечего рассказывать, — отмахнулся я. — Пошли в зал, — и посмотрел на бутылку. — С собой только прихвати, — кивнул в ее сторону. — На девчонок хочу взглянуть.

Эндар усмехнулся, но вопросы лишние задавать не стал. Вместе мы вышли из его кабинета, я решительно был настроен выбить всю дурь из своей головы какой-нибудь девочкой и новой встряской. Мысли о прошлой жизни угнетали и тянули камнем на дно.

9 глава. Евгения

Перебирая ногами на неудобных каблуках, я держалась за сердце, которое готово было выпрыгнуть из груди от волнения. Но мельком оглянувшись назад, поняла, что напрасно боялась, за мной никто не гнался. Видно, вконец выжила из ума. Но увидев в раздевалке Артема — того самого, что встречала два дня подряд, и который, проигнорировав Лару, прямиком направился ко мне... испугалась, что он меня узнал. И ничего лучше не придумала, как сбежать.

У меня не было никакого опыта отношений с мужчинами, я всегда их сторонилась. Со сверстниками тоже не встречалась, уход отца из семьи все-таки накладывал свой отпечаток, и к парням, а тем более взрослым и уверенным мужчинам, я относилась настороженно, сквозь призму пережитого предательства отца. Глупо, наивно, но уйти, скрыться с глаз Артема казалось единственным правильным поступком, а не продолжать делать вид, что была недотрогой. Нет, таковой я точно не была. И притворяться не умела.

Резко остановившись на месте, я поняла, что так и не успела переодеться, а все вещи остались в раздевалке. В таком виде я не могла отправиться домой. Но и возвращаться в клуб, где, возможно, сейчас находился Артём, тоже не хотела. Осуждения боялась, обманывать и выкручиваться не любила, да и не умела. Какая грустная ирония!

Прислонившись спиной к кирпичной стене, я стояла на улице, смотрела в небо и думала, как поступить. Может, Лариса догадается прихватить мои вещи? Я бы переоделась прямо здесь, и вместе мы бы отправились домой. И когда послышались шаги, я облегчённо перевела дух, рассчитывая, что это была Ларка. Но с каждым шагом, который едва ли походил на топот женских ножек, я внутренне сжималась, понимая, что ошибалась. Артем показался из-за угла здания и, заметив меня, решительным шагом продолжил движение в мою сторону. Вжавшись в стену, я недоумевала, что последует дальше, но на этот раз точно никуда не уйду. Достаточно. Набегалась. Пришло время и поговорить. В ожидании слов и действий от мужчины, который остановился напротив и прожег меня взглядом, я вдруг ощутила неуверенность. Словно стала на несколько сантиметров ниже и, судя по сбивчивым мыслям в голове, глупее.

— Женя? — из уст Артема мое имя звучало так красиво. — Вот так поворот, — иронизировал он.

Я дрожала от волнения, как лист на ветру, не зная, что и говорить.

— Не ожидал тебя здесь встретить.

Мнение Артема относительно моего заработка не должно было меня волновать. Это всего лишь танцы. Я получала за это деньги и толику удовольствия. Но отчего-то стыдилась этого. Хотя стыдно мне должно было быть перед матерью, а не перед этим человеком. Гордо вздернув подбородок, я решила выправить ситуацию, в которой погорячилась и дала маху, сбежав из раздевалки, показав тем самым свою слабость.

— Я тоже не ожидала тебя снова встретить, — говорила спокойно, с деланным равнодушием. — Теперь я почти уверена, что ты меня выслеживал, — на самом деле я так не считала, но другого объяснения просто не находила.

Не могла же судьба играть с нами в такие нелепые игры?

— Нет, не выслеживал. Эндар — мой хороший знакомый. Я не ожидал тебя встретить в клубе, да еще в образе танцовщицы.

Я молчала. И Артем продолжил:

— Может быть, я подвезу тебя домой, и мы поговорим? — предложил он.

— Не стоит, — я была непреклонна.

И собиралась сопротивляться своему желанию до конца. Все же сейчас приходилось бороться с инстинктами, тянувшими меня к этому яркому и необычному мужчине. И от кого я только могла унаследовать эту глупую романтичность? Ну, спас меня человек, проявил смелость и характер, добивался внимания... Что с того? Добром это все не кончится. А вот разбитым сердцем и сломанными чувствами запросто.

Но у Артема была другая точка зрения, которая с моей никак не перекликалась.

— И теперь скажешь мне, что не бегаешь от меня?

— Какая разница? Наверное, причина в том, что я не желаю продолжать общение? За спасение спасибо, за Мишу вдвойне, но кажется, я уже благодарила? Не знаю, зачем ты ищешь со мной встреч. Моему Мише не нужен новый отец. Он еще от старого не отошел.

Понимала, что говорю и совершаю глупость, но с собой для начала следовало разобраться, со своими чувствами. Я была полна решимости снова уйти. Сейчас это казалось самым правильным и необходимым поступком.

Уверенно сделала шаг в сторону, но Артем схватил меня за руку. От этого прикосновения участился пульс. Я подняла глаза к его лицу. Казалось, одним взглядом он хотел вывести меня на чистую воду, распознать мою ложь и раскрыть скрытые помыслы. Я замешкалась. Но всего лишь на доли секунды, и когда проглотила нервный комок, решительно отдернуларуку, по-прежнему намереваясь не сдаваться.

— Вы позволяете себе много лишнего. Я не думаю, что это хорошая идея, — перевела пренебрежительный взгляд на его руку, которая сжимала мое запястье. — И, если девушка говорит твердое «нет» и хочет уйти, ее нужно отпустить. Не стоит опускаться до тех людей, от которых вы спасли меня с Мишей накануне, — я била словами и, как оказалось, в нужное место.

Хватка Артема ослабла, он выпустил мою руку, испепеляя взглядом. Голос разума заглушал любые чувства и диктовал откуда-то со стороны, что все я делала правильно. Но вот сердце неведомой ранее вибрацией и волнением, заставляющими смущаться и краснеть, пригвоздило меня к месту, и я была не в силах пошевелиться. Даже забыла на мгновение, что снова собиралась уйти.

10 глава. Артем

Оставшись в одиночестве, вспомнил о наших мужских посиделках с Арчи. Лерочка часто разбавляла нашу компанию. И если сначала меня напрягало ее присутствием, то позже научился нейтрально реагировать и попросту не замечать. Так вот однажды она вступила в наш диалог. Скривила кислую мину и сказала, несмотря на то что мы были мужчинами, оставались совершенно узколобыми варварами с яйцами в штанах. Почему сейчас вспомнил о тех словах и горячем споре, не знаю. В тот раз мы обсуждали женский пол и его отношение к мужскому.

Стоял возле машины, сдерживался, чтобы не заглянуть в бардачок и не извлечь из него сигареты. Недавно я бросил курить, а сейчас был близок к тому, чтобы нарушить этот запрет. Сам не знаю, почему думал о Лериных сравнениях, пощечине Жени и ее реакции на мои слова. С таким я сталкивался впервые.

Вздохнув, я все же заглянул в бардачок. Внимание привлёк шум и гвалт — веселая компания, стоящая возле клуба, стала понемногу расходиться. Краем зрения я уловил фигуры двух молодых людей. Они неторопливо двигались в мою сторону и я, откинув сигарету, выпрямился, внимательно всмотрелся в поджарых ребят. Один из них проказался мне знакомым. Я подумал, что кто-то из старых приятелей узнал меня и решил подойти, поздороваться. Но когда в руках у того, что был пухлее и с лысиной на голове мелькнул нож, я напрягся. И приглядевшись, понял, что это были вчерашние «знакомые». Узнали-таки и решили устроить акт возмездия? Но не в этот раз. Достаточно на сегодня глупостей.

Я встал с капота, намереваясь забраться в машину и уехать, но на стоянке вдруг показалась та, что занимала несколько мгновений назад все мои мысли. Женя заметила меня и парней, направляющихся в мою сторону. В нерешительности замерла на месте.

В руках второго парня тоже мелькнул нож, и я был уже не так уверен, что выберусь из этой передряги целым и невредимым. Возможно, завтра колонки криминальной хроники в местных газетенках с будут пестрить кричащими заголовками. Отвернувшись от Жени, потому как не до нее мне было в этот момент, я выставил руки вперед, собираясь начать с диалога, хотя умом понимал, что напрасно это все. Нужно на опережение действовать: выбивать ногой оружие из рук негодяев. Только их двое, а я был один. Звонить Эндару, чтобы он натравил своих «бойскаутов» на этот сброд, и они заломили отморозкам руки — телефон достать не успею. И вот он парадокс судьбы — сейчас мы поменялись с недотрогой местами, и впору мне уже оказывать помощь и звать подмогу.

— Ну, вот и свиделись, — а глаза у обоих пьяные, будто обкуренные чём-то.

И главное, помнят меня, что удивительно. Я бы вот точно их не приметил во второй раз, если бы не блестящие лезвия, что отливали серебристым цветом в свете фонарей. И более того, не стал бы дожидаться разборок, сел в автомобиль и дернул отсюда, оставив парней ни с чем. Но выглянув из-за плеча одного из них, увидел, что Женя так и не ушла. А оставлять ее одну на растерзание упырям точно был не настроен. Сам виноват, что вызвался помочь и связался с недоумками. Только кто знал, что они были настолько контуженными и конченными?

Но все же успел заметить в руках девушки яркий баллончик и понял, что она, простая душа, собиралась лезть на рожон. Захотелось хорошенько ее встряхнуть, чтобы выбить эту дурь из прекрасной головки.

— Женя, иди в машину! — громко крикнул я, надеясь, что она буквально поймет эти слова и сделает, как я попросил.

Но куда там! Осталась стоять на месте.

Парни обернулись назад, потеряли бдительность на доли секунды, но именно этого эффекта я добивался. Ударом ноги выбил у одного из них нож, и он упал на асфальт, издав характерное позвякивание, а второй быстро сориентировался и, несмотря на стеклянный взгляд, рассек ножом воздух прямо перед моим лицом. Не ожидая от нападающего такой прыти, я почувствовал легкое жжение в области груди, но быстро выбил нож и заломив негодяю руки, сжал в крепком захвате. Женя не растерялась, тут же подбежала и прыснула газ из баллончика в лицо обидчика. Всё происходило с такой скоростью, что я не сразу уловил краем глаза второго парня, который очухался от моего удара и уже рыскал по асфальту в поисках ножа. И вопреки моим ожиданиям, что он кинется на меня, он подбежал к Жене. Та была ближе и, возможно, он просто руководствовался этим фактом.

— Отойди от нее, — прорычал я, ощущая ярость в каждой клетке.

Отбросил в сторону парня, который корчился и тер руками лицо и глаза. И попытался снова выбить оружие из рук второго подонка. Действовал быстро, понимая, что любое промедление может стоить девушке жизни. И все же не успел. Женя в ступоре зажмурила глаза, когда недоумок кинулся на нее со всего размаху. Раскинула руки в стороны и попыталась увернуться, делая шаги назад. Я оказался рядом, и с ноги вырубил отморозка, снова выбивая нож. Послышался шум и на парковку выбежали двое охранников. Но мне уже было не до того. Сердце сжалось, когда я заметил скорчившуюся на асфальте Женю. Молниеносно оказался возле нее. Поднял хрупкое тело на руки.

— Женя, — сам не понимая, что кричу, я слегка ее встряхнул.

Красивое лицо было перекошено от боли, девушка крепко держалась за плечо, а по ее щекам текли слезы.

Сердце снова сжалось в нехорошем предчувствии. Я держал ее в своих руках так крепко, словно от этого зависела ее жизнь. На темно-серой рубашке выступала кровь, подбородок дрожал, все ее тело била мелкая судорога.

— Женя, — я снова ее позвал.

Этот подонок всё-таки ее задел, и мне нужно было знать, как глубоко и в какую часть тела.