Любовь пахнет лавандой

Глава 7

Кевину тяжело было видеть, как эта сильная, независимая, свободная женщина еле сдерживает слезы. Кевин просто не мог не обнять ее — не из романтических побуждений, а из инстинктивного желания защитить и утешить.

Однако уже через секунду от его благих намерений не осталось и следа.

Он слегка прикоснулся губами к ее губам, и она ответила на поцелуй. Виолетта откинула голову назад, словно ожидая продолжения, и ему не оставалось ничего, кроме как поцеловать ее во второй, а затем и в третий раз. Виолетта закрыла глаза. Какое-то мгновение она еще медлила, а потом сомкнула пальцы у него на шее и притянула его голову к себе.

Почувствовав близость ее мягкого, податливого тела, Кевин забыл обо всем на свете. Единственной его реальностью стала Виолетта. Он обнял ее еще крепче, и вдруг ее длинные шелковистые волосы словно сами собой распустились в его руках. Браслеты на ее запястьях тонко позвякивали, одна из босоножек слетела с ноги и покатилась вниз по склону холма. Но Виолетта все не открывала глаза и ни на что не обращала внимания: эти сладкие, опасные, безудержные поцелуи завладели всеми ее чувствами.

Кевин наслаждался ароматом ее волос, едва уловимым запахом духов, исходившим от ее кожи. В темноте наступающей ночи, в свете луны, появившейся на горизонте, лавандовое поле, казалось, стало благоухать еще сильнее, еще слаще. Оба они были буквально окутаны лавандовым ароматом, и Кевин подумал, что Виолетта похожа на этот запах — такая же дикая, свежая и непостижимая.

Виолетта была нужна ему, а он ей. Казалось, что она хочет быть только с ним — не просто с мужчиной, не просто с возлюбленным. Во всяком случае, Кевин хотел только ее, а не просто партнершу, с которой можно скоротать одинокую ночь. Ему казалось, что ни одну женщину он никогда не желал так, как ее сейчас, словно лишь она одна могла заполнить пустоту в его душе, о существовании которой он до сих пор и не подозревал.

— Кевин, я должна сказать тебе кое-что…

— Ты предохраняешься?

В течение секунды она помедлила, а затем решительно ответила:

— Нет, но для меня это не проблема.

— Тогда назови мне хоть одну причину, по которой мы должны остановиться. Иначе через пару секунд я уже не смогу ничего с собой поделать.

Она снова немного помолчала, а когда отозвалась, то ее голос звучал твердо и уверенно:

— Я не хочу останавливаться. Именно в эту ночь, именно с тобой, Кевин…

Лунный свет Серебрил ее нежную кожу. Где-то кричала сова, единственная свидетельница происходящего. Запах лаванды, чарующий аромат, исходящий от волос Виолетты, по-настоящему сводил Кевина с ума.

Невероятное ощущение близости, единения друг с другом было таким прекрасным! Он поймал себя на мысли, что хотел бы иметь от нее ребенка. Однако вскоре эта мысль, как и все остальные, исчезла, словно неверный призрачный луч ночного светила.

Позже — минуты или часы спустя Кевин открыл глаза. Луна все еще стояла высоко в небе, окруженная россыпью звезд.

В нос ударил терпкий аромат земли и лавандового цвета. Где-то в траве шуршал енот, высоко на дереве кричала сова. Все эти запахи были ему знакомы, луну он видел уже много раз. Вот только Виолетту он прежде не знал. Не знал, как это — обнимать ее, чувствовать прикосновение ее волос к своему лицу.

Нет, он не мог в нее влюбиться! Не только потому, что они едва знали друг друга. За один только сегодняшний день она два раза чуть не разревелась. Зачем ему связываться с истеричкой? Зачем ему ее идиотские кошки? И вообще, он повидал многое — океаны, горы, пустыни… Так как же его может заинтересовать эта каменистая, неприветливая местность с кирпичными домиками и кривыми, извилистыми улочками?

Кевин издал тяжелый вздох.

Виолетта подняла голову:

— Звучит так, будто ты сожалеешь о том, что произошло.

— Ничего подобного. Я не стал бы сожалеть, даже если бы от этого зависела моя жизнь. — Он нежно поцеловал ее в лоб.

— Кевин? — Виолетта взглянула ему в глаза. — Расскажи мне о твоих дочерях.

— Миранде пятнадцать, а Кейт шестнадцать. Уже довольно давно стало ясно, что они полностью мамины дочки. Не то чтобы мне не нравилась роль отца, наоборот, я всегда пытался принимать большее участие в жизни девочек. По работе мне очень много приходилось бывать в разъездах. Я старался проводить с ними каникулы и выходные дни. Каждый год по меньшей мере в течение месяца я жил дома, просто для того, чтобы быть поближе к ним, видеть, как они растут. Только вот в последнее время…

— Что в последнее время?

— Ну, они стали очень часто ссориться с матерью. Порой мне кажется, что она уже не в состоянии выносить все это, и я думаю…

— Что ты думаешь?

— Что если бы я вел более размеренную жизнь, то мог бы время от времени забирать их к себе, чтобы она немного отдыхала. Многие родители не любят подростковый период в жизни детей, но вот мне капризы никогда не досаждали и не выводили из себя. Напротив, помогая девчонкам уладить проблемы, я сам себе кажусь хорошим отцом, и это льстит моему самолюбию.

Что ж, он обнажил перед ней часть своей души, пересилил себя, чтобы рассказать о своих личных проблемах. Теперь настала очередь Виолетты.

— Расскажи мне про твоего бывшего.

Она выпустила его руку, повернулась на спину и принялась разглядывать звезды.

— Ну… В общем… Его зовут Эд. Я всегда называла его Симпсон. Познакомились мы еще в колледже, и я сразу поняла, что он моя первая и единственная любовь. Он был очень веселым, добродушным человеком. Из-за него я даже бросила учебу на последнем курсе: он закончил колледж на год раньше меня. Получил диплом социального педагога. Он всегда рвался кому-то помогать.

— Просто святой какой-то!

— Ничего подобного, — иронично отозвалась Виолетта. — Теперь он женат на другой. Первый ребенок у них родился через пять месяцев после свадьбы. А сегодня утром он позвонил мне, чтобы объявить, что он снова стал отцом.

— Я не понимаю, почему он звонит по этому поводу именно тебе.

— Кто его знает? Я ни за что на свете не согласилась бы принять его обратно. Просто у нас с ним все кончено, и точка. Но по странному недоразумению он до сих пор искренне верит в то, что мы с ним остались хорошими друзьями.

— Так оно и есть?

— Нет.

— Тогда почему же ты разрешаешь ему звонить?

— Потому что… — Она слабо махнула рукой. — Я и сама не знаю. Вначале я из гордости была с ним очень вежлива и дружелюбна. Не хотела показывать, как сильно обижена. А потом я просто не знала, как сказать ему о том, что больше не хочу с ним общаться. Эти двое и так переживали не самые легкие времена. Им пришлось много работать, чтобы позволить себе прибавление в семействе.

— Много работать? Я думал, твой бывший — состоятельный человек.

— Почему ты так решил?

— Потому что… он выплатил тебе приличную сумму при разводе. Ты же сама рассказывала, что на эти деньги смогла построить вторую оранжерею и первое время тебе было все равно, получишь ты с лавандового поля какие-то доходы или нет.

— Понятно. Да, я действительно получила после развода кучу денег, но вовсе не потому, что Симпсон оказался так великодушен. Дело в том, что дом, где мы жили, был куплен на наши общие деньги, и Симпсон захотел оставить себе, чтобы воспитывать там детей. Меня там ничто не держало, поэтому он отдал мне половину стоимости дома наличными. Вообще-то тогда я зарабатывала больше него. Но суть в том…

— Ты решила потратить деньги, доставшиеся тебе при разводе. Они казались тебе грязными. Словно препятствовали возможному счастью с кем-то другим.

— Точно. Конечно, думать так — чистой воды суеверие.

— Согласен. Но я и сам испытывал такие чувства после развода. Впрочем, речь тогда шла не о деньгах, а об имуществе, которое мы делили с моей бывшей женой — мебель, картины и прочее. Дело было не в их стоимости, просто я хотел как можно скорее избавиться от того, что связывало меня с ней.

— А почему вы развелись?

— Я уже рассказывал тебе об этом. Я понял, что не способен долго жить на одном месте. Слишком безответственный и недостаточно зрелый для того, чтобы стать хорошим мужем, — честно признался Кевин. — А ты?

— Я? Что ты имеешь в виду?

— Ну, почему ты развелась? Он изменял тебе? Ты разлюбила его? По какой причине?

Какое-то время она молчала, а потом тихо усмехнулась:

— Лашлан, у нас есть одна проблема.

— Какая?

— Проблема заключается в том, что я бы очень хотела ответить на твой вопрос. У меня ужасное чувство, что ты — тот человек, которому я действительно могу доверять. Тебе не кажется, что это странно?

— Странно? Ты не привыкла доверять людям?

Она оперлась на локти и взглянула ему в лицо. Лунный свет серебрил ее плечи и спину.

— Не пытайся разыгрывать удивление. Ты точно так же не привык доверять людям, как и я. Ты тоже одиночка.

Кевин не знал, что на это ответить, потому что Виолетта совершенно не ' казалась ему похожей на одиночку, В ней угадывались преданность влюбленной женщины, материнское тепло, сердечность и ласка.

— Я понимаю: тебе нужно время, чтобы забыть неудавшееся замужество, но я не могу представить себе, чтобы ты оставалась одна в течение долгого времени. Чтобы не хотела снова выйти замуж.

— Я больше не хочу серьезных отношений с мужчиной, — твердо заявила она.

Он не поверил ни единому ее слову.

— Что ж, тем лучше. Мне не хотелось бы причинять тебе боль. Не буду обманывать — ты и сама знаешь, что я здесь ненадолго и скоро снова уеду. Ничего не поделаешь.

Она улыбнулась так, как ему до сих пор не улыбалась ни одна женщина:

— А я останусь здесь. С этим тоже ничего не поделаешь. Получается, что нам обоим повезло, ведь так?

— Повезло?

— Да. Ты не хочешь вторгаться в мою жизнь, а я в твою.

— Так оно и есть.

— Но, в любом случае, нам нужно быть осторожными. Секс ради секса? Я только за. Тем более если речь идет о мужчине, который скоро уезжает и не собирается вступать со мной в долгие отношения. Но если мы начнем воспринимать происходящее серьезно, то только испортим друг другу настроение. Так что давай не создавать лишние проблемы, о’кей?

С этими словами Виолетта поднялась на ноги. Это произошло так неожиданно, что Кевин сперва даже не понял, что разговор окончен, и помотал головой, пытаясь привести мысли в порядок.

Женщина, в которую он был готов влюбиться, казалось, не находит ничего предосудительного в том, чтобы переспать с мужчиной, который скоро оставит ее. Словно для нее это в порядке вещей. Кевину же подобное казалось ненормальным.

Наверное, любой другой мужчина был бы только рад услышать от дамы, что она готова к коротким, ни к чему не обязывающим отношениям. Наверное, Кевин Лашлан сам обрадовался бы такой приятной перспективе еще неделю назад.

Однако ему было неприятно, что именно Виолетта произнесла те жесткие слова. Эта женщина заслуживала большего, чем незатейливый флирт. И, черт побери, ему самому не хотелось оставаться с ней в рамках примитивного любовного приключения.

Он попытался успокоиться и унять сердцебиение. Не может быть! Ведь он никогда не хотел связывать себя обязательствами! Что ж, завтра, на свежую голову, он сможет взять все под контроль. В этом Кевин был абсолютно уверен.