Любовь по вызову

Глава 26

Мужики поняли, что у Лехи не просто простуда, когда в спортзал пришла посылка с его вещами. Все аккуратно сложенное, упакованное. Футболки, ноут, книги. По книгам и опознали.

Андрей набрал Серегу:

– Слышь, че там Леха?

– Позавчера вроде спал целый день, а сегодня не знаю, я сутки дома не был.

– Надо к нему съездить. Ты далеко?

– Не. А че стряслось?

– По ходу дела с Танюхой у него проблемы

– Бля…

– Отож…

Серый был в квартире через час.

– Леха, вставай! – бегал по комнате, пытаясь растолкать друга. Леха не видел его глаз, но по голосу было похоже, что Серый в панике. Было б с чего. – Леха, заебал валяться! Вставай!

Достал телефон, набрал в чат.

Серый: Лежит мордой в стенку. Не спит.

Рыжий: Трезвый?

Серый: Да.

Андрей: Херово.

Марк: Поднимай любой ценой. Через два часа смогу приехать.

Леха лежал, кажется, уже третий день. Или пятый. Он не помнил. Вставал только отлить, да пару раз воду пил. Жрать не хотелось.

– Леха, – опять завел свою шарманку Серый, – вставай, твою мать! – с силой пнул его в бок.

– Нахуя?

– Ну как зачем, – растерялся друг. – У тебя работа, институт…

Про Татьяну не сказал. Значит знает.

– Нахуя? – с той же интонацией прохрипел Леха.

– Что значит «нахуя»?! Ты вообще зачем это все делал?! Ты же землю рыл, чтоб восстановиться, всем рискнул, чтоб бабла на учебу заработать, – Серый осекся.

Леха тихо хмыкнул. И без слов было ясно. Рискнул и проиграл.

– Слышь, ну ты же для нее это делал! – Серый пошел в ва-банк.

– Ее нет. Точнее, меня для нее больше нет.

– Да хуйня это все, – неожиданно заорал Серый, – пока вы оба живы, все можно исправить!

В другой ситуации Леха удивленно посмотрел бы на друга. Видимо, он о нем чего-то не знает. Но сейчас не было ни сил, ни желания даже повернуться. Думать о других не было сил.

Серый зарычал и вылетел из комнаты. Минуты через полторы, шумно толкнув дверь, вернулся. На Леху вылился поток ледяной воды. Тот подскочил, как ужаленный:

– Бля, ты ебанулся?!

– Вставай, сказал! – глаза у Сереги горели, руки судорожно сжимали ручку полового ведра.

– Серый, охуел? – тихо и почти ласково спросил Леха.

– Снова ляжешь, снова душ устрою, – процедил сквозь зубы друг.

– Бля… – Леха провел рукой по мокрым волосам, оглянулся на диван, который теперь дня три сушить, чертыхнулся и встал. Все равно лежать не даст, скотина.

Серый зашел на кухню. Достал телефон.

Серый: Поднял. Не приезжайте. Херово ему.

Андрей: Держи в курсе.

Серый отправил какой-то кривляющийся смайл и полез в холодильник, посмотреть, что есть пожрать в доме.

Леха долго сидел в душе. Сполз по кафельной стене, включил напор горячей воды и сидел. Вода помогала. Тело вспомнило, что хотело есть и двигаться. Молодое сильное тело. Намылился, побрился, завернулся в полотенце и вышел.

– Я яичницу пожарил, – с кухни доносился запах чего-то подгоревшего и кислого. – Сгорела с одной стороны, – констатировал факт Серега. – Но есть можно.

Леха плюхнулся на стул. Его чашка с кофе, засушенное яйцо на тарелке, нарезанный хлеб. Глядя на все это, он подумал, как ему охренительно повезло с другом.

– Спасибо, Серый, – голос еще не слушался. Это был скорее хрип.

Серега молча кивнул.

– Серый, – решился спросить Леха, – кто у тебя умер?

– В смысле?

– Ты сказал, пока оба живы… – Леха поднял на друга глаза. А тот побледнел.

– Подруга, – произнес Серега таким тоном, что Леха пожалел, что спросил, и точно не стал бы расспрашивать дальше, но Серый помолчал и продолжил безо всяких эмоций в голосе: – Мы детьми были. Мне пятнадцать, ей четырнадцать… Я голотьба и безотцовщина, а она из приличной семьи. Мы сбежать вместе хотели. Ее родители узнали и посадили под домашний арест. Пообещали к тетке сослать. А она из окна вышла. Прямо из своей комнаты. Двенадцатый этаж.

Леха помолчал, не зная, что сказать. Зачем-то спросил:

– Это ее фотография у тебя на телефоне?

Серый кивнул.

– Знаешь, я каждый раз с ней, – Серый говорил еле слышно. – Какой бы заказ ни взял, кого бы ни трахал… Если даме за сорок, думаю, какой бы Лерка выросла. Если девчонки молодые тусят, и представлять ничего не надо. Просто вижу ее перед глазами.

Леха вспомнил, как случайно увидел эту девчонку на экране Серегиного смартфона: русая, кареглазая, с веснушками. Смеется во все фото. Подумал, что, наверное, сестра, хоть и не похожи. Иначе с хрена ли Серый будет малолетку на заставку ставить. А оно вон что. Девчушке этой уже не повзрослеть. Не поднимая глаз, сглотнул комок в горле. Перед другом было стыдно за вопрос, за свое поведение. Сидел, ковырял яичницу и понимал, что сейчас он тоже на это обречен. Кто бы ни был с ним в постели, перед глазами будет Татьяна. Разница с Серегой только в том, что не Лехина любимая умерла, а он для нее умер.

Серый долго смотрел, как Леха пытается отломить кусок белка. Не выдержал, пододвинул ему нож и предложил:

– Ты это. Попробуй поговорить…

– Зачем? – ровно спросил Леха.

– Леха, не дури! Ты же баб всегда насквозь видел! Не на сиськи твои ж накачанные они в очередь становились! Ты всегда знал, что им нужно. И про свою Таньку ты всегда знал, чем ее взять.

– Татьяну, – строго поправил друга Леха.

– Татьяну! – с жаром повторил Серый. Вздохнул и спокойно продолжил: – Ты же всегда знал, что она любит, чего ищет. Ты сможешь объяснить, подобрать слова. Ты восстановился, будет диплом. Все будет! Ща выучишься…

– Уже не актуально, – еще тише ответил Леха.

– С хрена ли не актуально? Наоборот! – Серый едва сдерживал крик. – Тебе наоборот зубами и когтями цепляться надо, потому что тебе не только уважение завоевывать, тебе еще и вину заглаживать! – успокоился, и уже тише добавил: – А методы те же, Лех. Ты же быстро считал, что она в мужиках ценит. Вот и…

Ему не надо было продолжать. Леха хорошо понял его мысль. Теперь он просто обязан стать тем, кого Татьяна сможет уважать. Подумал о ней. К горлу подкатил предательский ком, не дававший проглотить резиновую яичницу.

– Она не простит, Серый.

– Простит, Лех. Она любит тебя. Простит.

– С чего ты взял, что любит?

Серый помолчал, с жалостью посмотрел на друга и объяснил:

– Ей было очень больно.