Любовь с сюрпризом

Глава десятая

На мгновение Джош в самом деле поверил словам Грейс. Затем она рассмеялась и сказала:

— Я собираюсь искупать Поузи. Если ты пообещаешь больше ни слова не говорить о том, что она будет подружкой невесты, я доверю тебе развлекать Поузи пластиковыми уточками во время ее купания.

— То есть это означает, что я могу помочь тебе? — спросил он.

— Ты ведь уже менял ей подгузник. Пора научиться купать ее. Если только ты не занят.

— Не занят… Спасибо.

— Пока благодарить меня не за что.

— И насколько сложен этот процесс? — с улыбкой спросил он, удостоившись очередной улыбки от Грейс.

Его слова показались ей забавными, но Джошу было все равно. Он готов валять дурака сколько угодно, лишь бы Грейс почаще вот так улыбалась.

Вообще-то это было не так уж и сложно. Находясь рядом с ней и Поузи, Джош сразу же преображался.

— Ты раздень ее, а я пока наберу воды в ванну, — сказала Грейс.

Легко сказать, да сделать трудно, подумал Джош. Он все еще возился, неуклюже расстегивая мелкие пуговички на распашонке Поузи, когда Грейс, уже налив воды в ванночку, стояла и наблюдала за ним.

— Если вы не поторопитесь, то вода остынет, — предупредила она, прислонившись к дверному косяку, определенно наслаждаясь тем, с какими предосторожностями Джош раздевает младенца.

— Я и так тороплюсь, — запротестовал он. — А вот Поузи забавляется.

Руки Джоша были слишком большими, а Поузи — чересчур крохотной, а ее кожа очень нежной.

— Какая маленькая, — произнес он.

— Да, брось ты. Она настоящая громадина, — не согласилась с ним Грейс, беря Поузи на руки. Поцеловав девочку, она осторожно сняла крошечную распашонку прямо через ее голову, потом что-то прошептала малышке и снова ее поцеловала.

— Видел бы ты ее, когда она родилась, — произнесла Грейс и отвернулась.

Джошу очень хотелось бы быть рядом с ней во время родов, держать за руку, ободряя и уговаривая, чтобы хоть как-то облегчить боль во время родовых схваток. Но этот миг уже не вернуть. Когда рождалась Поузи, он был далеко, а Грейс поддерживали Феба и Майкл.

Грейс коснулась ладонью его руки и успокаивающе погладила.

— В первый раз, когда Феба доверила мне купание Поузи, я так боялась, что уроню ее.

Этими словами Грейс давала понять, что догадывается о его переживаниях.

— Самое главное, осторожно и уверенно держать ее, — продолжала он, будто говоря о чем-то не слишком важном. — Давай я тебе все покажу. Вскоре ты всему научишься.

Маленькая детская ванночка стояла на низкой подставке. Грейс присела на стул, держа Поузи на коленях. Она осторожно умыла ее и только после этого стала потихоньку опускать девочку в воду, которая, в предвкушении удовольствия от купания, обрадованно засучила ножками.

Вода тут же перелилась через край ванночки. Рубашка Джоша, стоявшего рядом с ярко-желтой пластиковой игрушечной уткой в руке, мгновенно намокла от брызг.

Поузи довольно ворковала, а Грейс, глядя на них обоих, от души смеялась. Джош смотрел на Поузи и не замечал ни намокшей одежды, ни наплескавшейся лужи на полу. После очередной изрядной порции воды, он окончательно вымок с головы до ног. И снова он и Грейс весело смеялись. Полчаса спустя Джош отнес в детскую веселую, одетую в белую футболку и мягкие голубые штанишки Поузи, а сам собрался отправиться в свою квартиру. Вся его одежда вымокла. Грейс, сняв полотенце с обогревателя, надела ему на шею.

— Ты скоро к этому привыкнешь, — произнесла она. Джош почувствовал себя победителем какого-нибудь средневекового турнира, которому только что вручили лавровый венок. — В следующий раз будь готов к тому, что она выкинет.

Вообще-то Джошу было наплевать на то, что с одежды капала вода. Самое главное, что он находился рядом с Грейс, и они вдвоем купали своего ребенка.

Затаенное чувство напряженности, которое достигло между ними критической отметки после его возвращения домой, казалось, совсем ушло, пока они купали Поузи и смеялись.

— Что она может выкинуть? Ты имеешь в виду это? — Он указал на свои намокшие футболку и брюки.

— Как ты думаешь, почему я находилась с той стороны ванны, куда не долетали брызги?

— Понятно. — Он пощекотал животик Поузи, которая словно маленькая принцесса восседала на руках матери, и поцеловал темноволосую кудрявую головку. — Кажется, твоя мамочка меня провела.

— Считай, что ты прошел обряд посвящения в Орден мокрых рыцарей, — с шутливой торжественностью объявила Грейс, на лице которой все еще играла улыбка. Джош выпрямился и посмотрел на Грейс, так что та сразу же посерьезнела. И в это мгновение обоим показалось, будто десяти лет расставания как не бывало. Они снова были молодыми неискушенными романтиками.

Будто Джошу снова двадцать один год, и он полон надежд на будущее. В душе — непонятная тревога, что не в силах заглушить даже присутствие стоявшей рядом с ним девушки, которая далеко небезразлична ему. Она пришла, чтобы на прощание вручить ему сделанные своими руками запонки. Однако, взглянув в ее большие зеленые глаза, Джош в ту же секунду потерял голову. Желание захлестнуло обоих без остатка, и они кинулись в водоворот страсти.

Вот и теперь Грейс смотрит на него прежним взглядом, и разница в чувствах, которые Джош испытывал к ней тогда и теперь, была лишь в том, что они стали намного сильнее. Теперь оба повзрослели и набрались опыта. Однако и сейчас помимо обоюдного желания в сердце каждого из них закрался страх перед неизбежностью перемен, боязнь лишиться близкого человека. Только на этот раз Грейс опасается потерять не Джоша, а Поузи. Посерьезнев, он молча окинул их взглядом, потом шагнул назад, повернулся и вышел в коридор.

Шагая на свою половину, он встретил Доун.

— Хотела было спросить, как у тебя дела, но теперь вижу, что все в порядке. — Она добродушно усмехнулась. — Тебе сегодня просто суждено весь день купаться.

— Да уж, но я не жалуюсь, — произнес он, стянул полотенце с шеи и принялся вытирать волосы.

— Цени каждое мгновение, Джош. Дети слишком быстро вырастают. Твоя мать говорила о том, что собирается позвонить в агентство и нанять: няню.

— Сейчас гораздо уместнее говорить об агентстве по организации свадебных церемоний. Впрочем, Грейс считает, что свадьба должна быть скромной.

— Насколько я помню, у тебя уже была скромная свадьба, — заметила она.

— Несмотря на то, что она осталась незамеченной, — проговорил Джош, — потом возникло много проблем.

Услышав шаги Грейс у основания лестницы, он прибавил.

— Пойдемте в гостиную. Хотите выпить?

— Нет, спасибо, — покачала головой Доун, — а ты как хочешь.

Он налил себе виски и присел на низкий кожаный диван, напрочь забыв о влажной одежде.

— Грейс против того, чтобы устраивать церемонию в мэрии, — сказал он. — У нее это вызовет множество неприятных ассоциаций. Раз уж мы договорились пригласить немного больше гостей, чем предполагалось ранее, нужно найти место для праздничного банкета. Что вы об этом думаете?

— Если честно, Джош, немногие из тех, кого я знаю, жаждут оформлять свои отношения официально. Я и сама предпочитала свободные отношения.

Доун вздохнула, и Джош спросил:

— Вы сожалеете об этом?

— Возможно. Хотя какая разница, расписаны вы или нет? Когда мужчину тянет на сторону, никакое свидетельство о браке не удержит его от измены. Жаль, что отец моих девочек даже не пытался разыскать их.

— Вам должно быть пришлось нелегко.

Она грустно улыбнулась в ответ. Сколько же мужества потребовалось этой хрупкой женщине, чтобы вынести на своих плечах столько трудностей! Наверняка самым большим желанием Доун было то, чтобы ее драгоценным дочерям никогда не пришлось влачить того жалкого существования, которое выпало на ее долю. Доун мечтала видеть их счастливыми и благополучными.

— Я справлялась в большинстве случаев. — Улыбка озарила ее лицо. — В отношении вас с Грейс все, конечно же, обстоит иначе. Вы женитесь для того, чтобы у Поузи была семья.

— Я подумал, что таким образом нам удастся легче оформить опекунство над ней. Тем более что мы с Грейс постоянно живем в разных концах планеты.

— Возможно, именно в этом и причина всех проблем. — Она посмотрела на него в упор.

— У нас с Грейс имеются обязательства, Доун, — произнес он, уставившись на бокал, словно в его содержимом заключался ответ на вопрос. — Может быть, позже…

— Тогда зачем вы так торопитесь со свадьбой? — Она наклонила голову набок, словно маленькая экзотическая птица. — Чего ты боишься, Джош?

— Потерять ее, — выпалил он.

— Поузи или Грейс?

— Обеих. — Он взглянул на Доун. — Вы знаете о том, что она настоящая мать Поузи?

— Да, мне известно, что Грейс вынашивала ее. Разве яйцеклетка тоже была ее? Не всякий готов на такое самопожертвование. Милая моя девочка, она молодец.

— У вас прекрасная дочь. Однако пока она не имеет никаких законных прав на Поузи. Майкл назначил опекуном девочки меня.

— А с какой стати?

— Потому что Поузи — моя дочь, Доун. У Майкла были проблемы с…

— Понятно.

— В самом деле? Именно поэтому я делаю все, что могу, только бы Грейс получила законное право на собственного ребенка.

— А заодно защитить и себя, — не преминула заметить Доун.

— Считаете, что это эгоистично?

— Скорее, логически оправданным поступком, — уточнила она, уклоняясь от прямого ответа. Разве можно назвать эгоизмом желание выжить в этом мире? — Спасибо, что поделился своими мыслями. Теперь для меня многое прояснилось. — Она снова забавно наклонила голову набок. — Хотя и есть еще над чем поразмышлять.

— Сейчас от меня мало что зависит, Доун. Я просто решил пока не торопить события. Никак не могу отделаться от чувства вины при мысли о том, что… — он запнулся и заставил себя поднять на нее глаза, — что меня не было здесь, когда во мне нуждались. Если бы не Грейс и Поузи…

— Любовь — сильнейшее чувство, Джош. Почему она заговорила о любви?

— Любовь дает нам возможность жить вопреки всему. Она дарит силы и придает смелости идти вперед, хотя душа разрывается от боли.

— Однажды я уже испытал нечто подобное. Когда убедил себя, что поступаю верно, но потом понял, насколько ошибался.

Джош подумал, не совершает ли ошибку и сейчас? Не руководит ли его действиями эгоизм?

— Хотя почему вы уверены в том, что правы? — спросил он.

— Спроси себя, кто выиграет от твоего решения, а кто проиграет. Чье счастье тебе важнее всего?

— Разве это просто? — Он невесело усмехнулся.

— Я не говорила, что это просто. Быть честным с самим собой — это самое трудное в этой жизни. Но если ты в самом деле кого-то любишь, у тебя хватит смелости посмотреть правде в глаза. Однако ты хотел, чтобы я помогла тебе в организации свадебной церемонии. Может, пока ты ходишь к себе и переодеваешься, мне пока пролистать местные газеты? Возможно, там найдется что-нибудь любопытное, что натолкнет меня на какую-нибудь необычную идею для торжества.

— Только пообещайте до поры до времени не говорить об этом Грейс. Она ни о чем не должна догадываться, и самой большей ее заботой должен быть разве что собственный свадебный наряд, — произнес он, поднимаясь на ноги, потом подошел к Доун и помог ей подняться с дивана.

— Ох уж это вывихнутое бедро, — тихо охнула она.

— У вас такие сильные боли?

— Терпимо. Вообще я уже давно стала похожа на старую развалину. Кстати, ты в курсе того, что свадебные церемонии проводятся в поместье Мелчестер?

— Да, я знаю, что в этом особняке устраиваются пышные вечеринки, — кивнул головой Джош.

— Тогда наверняка ты знаешь и о том небольшом замке в греческом стиле, который выходит окнами на озеро. Наверняка это то, что нам надо. Я обо всем узнаю. Что до Грейс, то я, конечно же, ни о чем ей не расскажу. Она сейчас полностью поглощена заботой о Поузи. Все, что имеет отношение к церемонии, ее не волнует.

— Я понимаю ее. Она была здесь…

— Ты ни в чем не виноват, Джош, — погладив его по руке, произнесла она. — По молодости многое кажется трудным и воспринимается особенно остро. Все мы в юности переболели максимализмом, когда кажется, что в жизни все либо черное, либо белое. Удовольствие или страдание. Становясь старше, ты понимаешь, что в жизни много полутонов. И нужно наслаждаться каждым мгновением и познавать уроки, которые нам преподносит судьба.

— Легче сказать, чем сделать, — заметил он.

— Ты не мог предвидеть того, что произошло. Сожалеть о чем-то бесполезно. Главное — это будущее.

— Жаль, что у меня мало времени. Не знаю, когда вернусь, но не хочу оставлять Грейс в неопределенной ситуации. Мне так хочется, чтобы со мной рядом ей было хорошо и спокойно.

— Не беспокойся. Устрой ей красивую свадебную церемонию. Ведь сейчас она убеждена, что не имеет права радоваться.

— Спасибо. Возьмите мою кредитную карту, Доун, и организуйте все так, как сочтете нужным. Пригласите всех, кого хотите, только…

— Ты хочешь, чтобы все прошло скромно.

— Вообще-то я собирался попросить вас проследить за тем, чтобы мою мать не слишком заносило.

— Не волнуйся, я не позволю ей давать сенсационных интервью для желтой прессы.

Джош заставил себя улыбнуться.

Он никогда не думал, что ему придется иметь дела с Доун. Теперь же Джош был убежден, что ему понравится общение с ней. Затем он вспомнил особенные пожелания Грейс по поводу церемонии.

— Только прошу вас — никаких скрипичных квартетов и голубей!

Джошу снился сон. Этот сон одолевал его все годы, проведенные вдали от Грейс. В нем она была воплощением чувственности, изящества и наслаждения. Однако во сне Грейс постоянно ускользала от Джоша.

Вздрогнув, он проснулся и какое-то время лежал в кровати, не двигаясь.

Он вспомнил события прошедшей недели, которых изменить оказался не в состоянии. Потеря брата, новость о том, что Поузи их с Грейс дочь.

Джош подумал о том, что впервые за много лет сделал первые шаги к сближению с матерью. Теперь он решил, что должен помириться с отцом.

Ну, а самое главное событие — его предстоящая женитьба на Грейс. Через две недели эта женщина произнесет слова клятвы верности и станет его женой. Жаль, что она не пойдет к алтарю как полагается невесте — в длинном белом платье и сверкающей диадеме. Свадебная церемония продлится всего десять минут и тихим незаметным образом пройдет в греческом замке.

Грейс не отдаст Джошу свое сердце. Их свяжет обязательство, засвидетельствованное на бумаге. Ведь только так Грейс удастся оставить у себя ребенка на законных основаниях.

Она станет носить его фамилию, но по-прежнему будет далека от, него.

Отбросив простыню, Джош присел на кровати и закрыл лицо руками.

Он снова вспомнил события давно минувших дней, разбередивших его душу так, что до сих пор было больно. В тот день, когда он направлялся в офис адвоката, все казалось таким простым: они с Грейс поженятся и станут растить Поузи. Да и потом Грейс сказала, что ради Поузи пойдет на все.

А вернувшись от адвоката, Джош обнаружил Грейс в магазине, сидевшую на диване в обнимку с одним из тех парней, которого она когда-то привела на обед. Помимо того что этот Тоби был веселым, заботливым, он еще оказался чересчур привлекательным. Не случится ли так, что рано или поздно Грейс оценит его таланты и предпочтет положительного стабильного Тоби неугомонному Джошу с беспокойной душой?

Уезжал из дома Джош с камнем на сердце. В каждом телефонном звонке Майкла, электронных письмах он ждал сообщения о помолвке Тоби и Грейс.

Но вместо этого Майкл позвонил и сказал, что Грейс намерена стать суррогатной матерью ребенка Фебы. Данное ранее обещание Майклу сохранить его тайну не давало ему возможности открыть Грейс имя настоящего отца будущего младенца.

Вначале Джоша охватило отчаяние от мысли о том, что Грейс вынашивает его ребенка только по случайности. Если она влюблена в Тоби Мейкписа, то захотела бы забеременеть от него. Тогда почему же рядом с ней находится такой мистер Совершенство, как Тоби, а она по-прежнему ищет другого мужчину, способного подарить ей счастье? Кто знает, может наступит день, когда Грейс обратит свое внимание и на такого балбеса, как Джош…

Он никогда по-настоящему не задумывался о ее душевных терзаниях. Только теперь Джош начинал осознавать, отчего Грейс так хотела остаться в доме, где жили Майкл и Феба. После всех мытарств в детские годы она наконец обрела какую-то стабильность.

Джош, в отличие от Грейс, всегда хотел свободы и не стремился к какой-либо привязанности. Его сердце не обременяли чувства к ближнему, он не верил в семейное счастье, дарованное другим людям. После развода родителей Джош мечтал путешествовать по планете и ревностно оберегал свой собственный мир, который никто не смог бы у него отнять.

Он-то думал, что создал все, что ему хотелось.

Встав на ноги, Джош надел спортивные брюки и футболку. Хотелось выйти на свежий воздух, подставить разгоряченное лицо свежему ветру. Поднявшись из своей квартиры, он услышал плач Поузи, слабо доносившийся сверху. Внезапно в его голове мелькнула мысль, что все эти годы он дурачил себя. И готов был променять вселенную на любовь, за которую готов был умереть. Он бросился в детскую, перепрыгивая через две ступеньки.

В детской, едва освещенной приглушенным светом ночника, стояла Грейс. На ней был накинутый наспех халат, босые ноги утопали в мягком ковре. Она повернулась и посмотрела на него. В полумраке ночника тени под ее глазами обозначились резче, а лицо сильнее казалось осунувшимся от бессонных ночей.

— Джош… Прости, мы потревожили тебя.

— Я и не спал. Давно ты на ногах?

Она неопределенно пожала плечами в ответ:

— Может, с полчаса, а может, и дольше. Сначала я думала, что она проголодалась…

Грейс пыталась дать Поузи бутылочку с молоком, но малышка, капризничая, отворачивалась, отказываясь брать ее. Грейс совсем растерялась.

— Не знаю, что делать. Я уже собиралась разбудить маму.

— Может, не стоит ее будить? — Он подошел к ней.

— Она вырастила двоих детей и потому больше понимает в этом.

— Дай мне ее.

Грейс без возражений протянула заплаканную малышку Джошу, и он прижал ребенка к своему плечу. Девочка уткнулась в его шею и на мгновение затихла. Затем отпрянула от Джоша и снова стала капризничать.

Грейс не двигалась с места.

— Может, она заболела? Наверное, придется вызвать доктора.

Он потрогал пальцем щечку Поузи.

— Нет, не горячая, — произнес Джош. — Может, она просто нервничает, как и все мы. Ее нужно просто успокоить.

— Нам всем сейчас не помешало бы успокоиться! — ответила Грейс, которая уже была на грани истерики. Когда он обнял ее свободной рукой, прижалась к его плечу и, не выдержав, расплакалась. — Я не знаю, что делать!

Ладонь Джоша успокаивающе гладила ее по спине, и через тонкий шелк ночной сорочки Грейс ощущала ее тепло.

Грейс и не подозревала, что все окажется настолько трудным. Вынашивать ребенка и рожать его — это одно, а вот быть ему матерью, чувствовать за него ответственность — совсем иное. Если бы она была осторожнее… А ведь Джош предупреждал ее. Неужели Грейс вот-вот готова признать, что не справится?.. Она сама виновата во всем.

Тяжелый вздох вырвался из ее груди. Грейс смахнула с ресниц слезы: «Если бы я только послушала его совета уехать…»

— Все хорошо, Грейс, я рядом… — Его голос отвлек ее от грустных мыслей.

— Сейчас ты рядом, — ответила она. — Но где ты окажешься в следующем месяце? А в следующем году?

Совесть говорила ей, что несправедливо упрекать в чем-то Джоша.

Но рано или поздно этот разговор должен был состояться. Ради благополучия Поузи. Грейс ощущала себя в тупике и не знала, что делать дальше.

— Одно время я лежала по ночам в своей комнате и, слыша плач Поузи, по-настоящему завидовала сестре, — призналась она. — И мечтала быть единственным человеком, который станет заботиться о Поузи, растить ее, защищать.

— Это естественное желание, Грейс.

— Нет, ты оказался прав. Я должна была уехать. — Она посмотрела на него. — Всякий раз, стоило мне взять Поузи на руки, во взгляде Фебы мелькал страх. Именно поэтому я настояла на том, чтобы ускорить процедуру удочерения девочки Майклом и Фебой. — Она прерывисто вздохнула. — Нужно быть осторожными в своих желаниях, Джош.

— Ты ведь никому не хотела зла.

— Я понятия не имела, какое одиночество и страх могут испытывать молодые матери. Она такая крошечная, Джош, такая беззащитная…

— Тише-тише… — произнес он, и какое-то мгновение Грейс не поняла, кому адресованы слова: ей или ребенку. — Давай-ка попробуем для начала успокоиться…

Подняв ребенка с плеча, он какое-то время подержал девочку перед собой, затем поцеловал в лобик, уложил на руку и поднес к ее губам бутылочку с молоком.

Поузи тут же отвернулась.

— Она не берет молоко в бутылочке, Грейс. Может, тебе покормить ее грудью?

— Нет… — Она сглотнула. — Я не могу, Джош. Как только Грейс произнесла эти слова, Поузи, словно поняв их смысл, снова заерзала и так жалобно, горестно захныкала, что сердце Джоша дрогнуло. Ни слова не говоря, он, держа Поузи в одной руке, другой взял Грейс и повел ее из детской в спальню.

— Она не станет…

— Попробуй, — настаивал он.

— Ради Поузи? — Она вскинула на него глаза, ища поддержки.

— Ради Поузи и ради себя, Грейс.

Уверенность и спокойствие в его голосе придали ей сил. Он развязал узел на поясе халата Грейс, и тот соскользнул с ее плеч. Грейс осталась в тонкой ночной сорочке, так откровенно облегавшей стройный силуэт, что Грейс почувствовала себя обнаженной. Грейс, вспомнила их первую ночь вместе, и на нее нахлынуло желание вперемешку с тоской…

— Ты мне доверяешь? — тихо спросил он.

Она взглянула на него. Со своими взъерошенными волосами и колючим щетинистым подбородком Джош никак не походил на детского доктора. Однако Грейс готова была довериться ему. Он по-прежнему ее герой, рыцарь на белом коне. Присев на край кровати, Грейс, вся дрожа от охватившего ее напряжения, оперлась спиной о подушки.

— Готова?

Едва только Джош передал ей на руки Поузи, девочка снова принялась плакать, а Грейс задрожала от страха.

— Выброси из головы все тревоги, сделай глубокий вдох, — с мягкой настойчивостью произнес он, садясь на край кровати и поворачиваясь к ней. — Просто успокойся, расслабь плечи.

Однако Грейс дрожала от страха.

— А если я не справлюсь?

— Справишься.

Она ощутила прикосновение его теплых рук, Джош мягкими неторопливыми движениями стал массировать ей плечи. Успокаивающий шепот вперемешку с дыханием коснулся ее щеки, потихоньку возвращая Грейс поколебленное душевное равновесие.

— Доверься мне. — Его ладонь ласково коснулась ее щеки и шеи, кончики пальцев тронули бретель ее ночной сорочки.

На долю секунды в душе Грейс поднялся протест, но тут же стих, а из груди вырвался прерывистый вздох. Жаль, что так не могло продолжаться вечно…

Он затаил дыхание, не желая спугнуть этот особенный для обоих момент. Не сводя взгляда с ее лица и медленно спустив мягкую бретель сорочки с плеча Грейс, Джош провел ладонью по ее округлой груди и взволнованно ощутил, как мгновенно напрягся сосок, жаждая его прикосновений.

Он с радостным удивлением заметил, какой полной и женственной теперь стала та невинная девичья грудь, о которой он грезил все эти годы. Наклонившись, Джош коснулся ее губами.

— Прошу тебя… — сорвался с ее губ прерывистый шепот.

— Все, что угодно, — с придыханием ответил он, удерживая ее взгляд. — Ты говорила, что готова на все ради Поузи.

Джош коснулся языком розового нежного соска, затем отстранился и поднес к ней Поузи.

Грейс тихо ахнула, когда Поузи сразу же принялась сосать грудь. Джош не мог понять, то ли от боли, то ли от радости по лицу Грейс покатились слезы. Обхватив ее лицо ладонями, он вытер слезы большими пальцами.

— Это ради Поузи, Грейс, — произнес он, целуя ее щеки и чувствуя солоноватый вкус слез. — Это ради твоего ребенка, нашего ребенка.

Джош мысленно поклялся, что сделает все ради благополучия этих двух самых дорогих ему женщин.

Полными восторга глазами от ощущения единения с ребенком Грейс смотрела на Поузи, которая, блаженно жмурясь, с наслаждением сосала материнскую грудь.

— Хорошо? — спросил Джош.

— Очень хорошо… — Она вытерла ладонью слезы и улыбнулась. — Откуда такая осведомленность?

— Называй меня доктором Всезнайкой, — пошутил он.

Грейс прикусила нижнюю губу, сдерживая улыбку. Она поняла, что Джош сделал это специально. Именно так, играючи, он поступал всякий раз, когда, еще девчонкой, Грейс расстраивалась из-за пустяков. Джош всегда знал, как найти выход из сложившейся ситуации. Когда умерла собака Грейс, именно Джош выкопал для нее могилу в конце сада. Именно он выцарапал на куске дерева кличку собаки и прикрепил его к могильному холмику.

— Спасибо тебе, Джош. Я не знаю, что бы делала без тебя.

Он коснулся ее щеки.

— Ты все равно что-нибудь придумала бы. Хочешь, я принесу тебе что-нибудь попить? Будешь молоко?

— С удовольствием. Но ты, наверное, устал, — произнесла она, отодвигаясь, чтобы освободить ему место. — Приляг и вытяни ноги.

— Я помалу сплю, — сказал он, но все же прилег рядом. — Встал, чтобы подышать свежим воздухом. Я привык спать на открытом воздухе.

— Ты имеешь в виду пентхаус в небоскребе? — поддразнила она.

— Там есть палуба.

— Да ну?

— И бассейн.

— Для разведения золотых рыбок?

— Для плавания.

— Ух ты!

— Хотя ты права, хозяин редко появляется в своем пентхаусе. Я там почти не бываю, — произнес он.

Поузи перестала сосать грудь и сонно посмотрела на мать.

— Наелась, детка? — ласково спросила Грейс.

Девочка сладко зачмокала. Грейс переложила ее на другую руку и слегка вздрогнула, когда Поузи принялась сосать другую грудь.

— Это больно?

Грейс рассмеялась:

— Не больно, но когда она берет ртом сосок, перехватывает дыхание. Она очень сильная.

— Наверняка твоя мать сказала бы, что это свидетельствует об отменном здоровье ее внучки.

Грейс улыбнулась:

— Моя мать всегда найдет ответ по любому поводу. Слушай, а ты позволяешь своим друзьям жить в пентхаусе в твое отсутствие?

Он посмотрел на нее:

— Почему ты так решила?

— Разве в этом есть нечто необычное?

— Нет, если только твои друзья здравомыслящие люди, — произнес он. — Кроме того, у большинства моих друзей есть собственные бассейны.

— В таком случае тебе, скорее всего, придется разобраться с охраной дома. Когда я пыталась дозвониться до тебя, в твоем доме были люди.

Он нахмурился.

— Я имею в виду Анну Карлинг, твоего личного секретаря, — произнесла Грейс.

— Анну? Ах да! Вообще-то на самом деле все было не так. Когда я уезжаю, то все телефонные звонки, приходящие в пентхаус, переключаю на номер Анны. — Он с легкой лукавинкой посмотрел на Грейс. — Тебя так расстроило, что в моем доме кто-то был в мое отсутствие?

— Нет, — слишком поспешно ответила она.

— Анна — замужняя дама, Грейс.

— В самом деле? — Она постаралась произнести это как можно равнодушнее.

— Она замужем, у нее трое взрослых детей и, кажется, два внука.

— А голос у нее молодой, — заметила она.

— Грейс? — Джош наклонился к ней, когда она отказалась смотреть в его сторону. — Неужели ты думаешь, что…

— Перестань.

— Нет, ты именно об этом подумала.

Джош улыбнулся, довольный тем, что Грейс покраснела, как девочка. Она, конечно же, не имела никакого права ревновать, но разве отсутствие такового остановит ее? Раньше она жалела девчонок, с которыми Джош краткое время встречался, а потом бросал. Однако каждую из тех, с кем он проводил ночи, она тихо ненавидела.

— Ты совсем не рассказываешь о своей жизни в Австралии, Джош. Где ты живешь, кто твои друзья? Ты говоришь только о работе.

— Работа — моя единственная страсть, — глянув ей в глаза, просто ответил он.

— Ты что, так никого и не встретил?

— Я встречал многих женщин, но у всех была одна и та же проблема, — наклонившись, он поцеловал Грейс в лоб. — Ни одна из них не могла сравниться с тобой.

Произнеся это, он зевнул и растянулся на кровати. Джош пробормотал что-то еще, потом повернулся к Грейс и сделал вид, будто погрузился в сон. Его лицо было у ее обнаженной груди, а в подбородок упирались пальчики ног Поузи.

— Джош? — Грейс присмотрелась. Его глаза были, закрыты, но ведь он мог и притворяться, — Что ты сказал?

Ответа не последовало. Длительные перелеты все же доконали Джоша, и он действительно погрузился в сон. Грейс повернулась к Поузи. Ее маленькая девочка тоже уснула. Поднявшись на ноги, она положила Поузи в кроватку. Постояв и посмотрев на дочь какое-то время, Грейс вернулась в спальню.

Джошу снился сон. Этот сон одолевал его все годы, проведенные вдали от Грейс. Во сне она постоянно ускользала от него.

Он повернулся, пытаясь скрыться от ее образа, но вышло наоборот. Такой родной, теплый аромат слышался все ближе. Шелковистость ее кожи казалась настолько реальной, что Джошу почудилось, что он вот-вот ощутит биение ее сердца.

Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим рядом с Грейс и обнимающим ее за талию. Ее губы были так близко от его лица, что ощущалось ее легкое дыхание.

Удержавшись от искушения поцеловать ее, чтобы не разбудить, он поймал себя на мысли о том, что готов вот так лежать рядом с ней вечность. Когда проснулась Поузи, Грейс открыла глаза.

Бодрый звонкий голос младенца, доносившийся из детской, возвестил, что родителям пора просыпаться. Грейс, мгновение понежившись в теплой постели, внезапно ощутила прикосновение к себе чьей-то руки и открыла глаза. Рядом с ней находился Джош. Она сразу все вспомнила.

Джош лежал на кровати и смотрел на Грейс. Значит, он провел рядом с ней всю ночь.

— Спасибо, — произнесла она.

Он не ответил, а только нежно поцеловал ее в губы. От этого поцелуя голова Грейс пошла кругом.

Джош отстранился, чтобы посмотреть на нее.

— Приятно. Может, нам удастся вскоре повторить поцелуй.

Тело Грейс страстно жаждало продолжения ласк. Джош чувствовал ее волнение. Однако она не намеревалась повторять прежней ошибки.

Коснувшись рукой его губ, она произнесла:

— Нам нужно поговорить, Джош. Я должна о многом тебе рассказать.

— Прямо сейчас? — спросил он.

Поузи снова подала голос, привлекая внимание. Затем раздался голос Доун, которая с верхнего этажа крикнула Джошу, что приехал водитель, который должен отвезти его в Лондон. Грейс понимала, что если она захочет поговорить даже прямо сейчас, Джош останется дома. Однако если он не уедет, поговорить им вряд ли удастся, ибо обоих захватит огонь страсти.

— Разговор можно отложить, — произнесла она и нежно поцеловала его в губы.

После его возвращения все должно было разъясниться окончательно.