Любовь сроком на один год (СИ)

Глава 12-3

Изабелла

Как Клим и обещал, он купил билеты в Швейцарию, я всё никак не могла отойти от недавних событий. К Монике не поедешь поплакаться, она сейчас в разъездах. К бабушке или тёте не позвонишь. Олег и Владимир для меня совершенно чужие люди. Клим… Ну, а что я ему скажу? Что мне страшно? Да, мне страшно, мне очень страшно, потому что я на эмоциях и в порыве могу сболтнуть лишнего. Подставив всех, так что самый лучший способ это убегать от него и не разговаривать с ним. Но мне, если честно, очень хочется залезть к нему на колени и, уткнувшись носом в его плечо, просто пожаловаться.

Клим сказал, что мы летим в Женеву. Этот город считается деловой столицей Швейцарии. Там сосредоточены многие ведущие банки, проводятся международные конференции, выставки и семинары. Также, там находятся штаб-квартиры многих международных организаций, в том числе — главная европейская резиденция ООН. Это город с многовековой историей, который возник на месте древнего кельтского поселения, это я помню ещё с детства, папа мне об этом говорил. Он у меня любит историю. В общем, мы едем не только помочь мне развеяться, но и поработать.

До меня только спустя какое-то время дошло, что он собирается знакомить меня со своей семьёй, отказываться было бы уже глупо и поздно. Там сейчас была зима, но не такая как на Урале. У нас здесь уже минус десять, а там плюс пять. Моя бедная голова будет болеть от резкой смены температуры. Вещи я собрала осенние, для прогулок там. Ну и парочку сексуальных платьев, что мне тогда купил Олег, я тоже взяла. Мало ли, куда пойдём?!

До аэропорта мы добирались, молча, сперва был самолёт в Москву, весь полёт я проспала, потому что самолёт был очень ранний. Там, пройдя регистрацию и выпив кофе, мы дождались другого самолёта. Я молчала, а Клим разговаривал по телефону и решал рабочие процессы, я не лезла к нему. Работает человек, пусть работает, я как-нибудь сама справлюсь со всем тем, что на меня навалилось.

Когда объявили посадку, я пошла за Климом в указанный нам посадочный сектор. Места у нас были в бизнес классе, поэтому я снова спокойно могла поспать там. Мы зашли, сели на свои места и, я уже собиралась закрыть глаза и отвернуться, как Клим заговорил:

— Малышка. — он выполняет мою просьбу, не называет по имени и меня это радует. Потому что чем дольше я с ним, тем сильнее ревную к Марии, и тем мне больнее, что он зовёт меня её именем. Уж лучше так. — Я так больше не могу, поговори со мной. Твоё молчание меня убивает. Ты спряталась от меня, закрылась в себе. Я не понимаю, как тебе помочь. У меня создаётся впечатление, что всё вернулось к тому, с чего началось, и мы снова чужие люди друг другу. Не молчи, ну скажи хоть что-нибудь.

Я смотрела на него и до моих глупых, истеричных мозгов начало доходить, что страдала не одна я. Ему было тяжело вдвойне, потому что он совершенно не понимал, что со мной происходит и как мне помочь. Вот я дура! Надо же было так его довести! А ещё мудрой себя считала! Мне ничего лучше в голову не пришло, чем взять его лицо в руки, и поцеловать с нежностью, и благодарностью, что он здесь и со мной.

— Прости меня, пожалуйста. Прости, что молчала, что держала в неведение и делала тем самым больно. Я не хотела, мне… я… Я просто до ужаса испугалась. От осознания того, что на моих руках чуть не умер человек, что эта пуля могла предназначаться мне. Прости, что сбегала по ночам. Я очень эмоциональная и это порой играет злую шутку, меня может накрыть паника. И чтобы не пугать тебя, и не мешать отдыхать, ты и так работаешь на износ, а тут ещё и я. Просто решила, что так будет лучше, я привыкла решать все свои проблемы сама, собирать себя по частям сама и в одиночку. — всё это я говорила, а голос дрожал и на глазах наворачивались слёзы. Я боялась посмотреть на него.

Вдруг, его рука потянулась ко мне, так привычно взяла за подбородок, подняла моё лицо и заставила посмотреть в его глаза. Я ожидала увидеть там злость и гнев, а получила взгляд полный нежности, в котором читалась лёгкая боль и обида.

— Малышка, ты больше не одна, у тебя есть я. И все твои проблемы — это и мои проблемы тоже. Если плачешь не от радости и счастья, а от горя, значит, я как муж провалился. Если, ты не чувствуешь себя в безопасности рядом со мной, значит я плохой защитник. Если, не можешь довериться мне, и прийти поплакать на моём плече, значит я плохой друг. А всё это я должен совмещать в себе, как ты умудряешься совмещать в себе: королеву в гостях, проститутку в постели и создать уют в доме, куда я хочу возвращаться.

На этих его словах, я поняла, что ударила по его мужской гордости. А что не говори, его мужское достоинство для него, даже в его собственных глазах, очень важно. Какая же я дура, истеричка конченая, эгоистка.

— Я больше не буду прятаться от тебя и сбегать. Не буду утаивать, если меня что-то беспокоит, и я буду рассказывать всё, что творится у меня на душе.

— Хорошо. — сказал он улыбнувшись и поцеловал меня в лоб. Кто бы мог подумать, что в этом суровом мужчине, столько нерастраченной нежности и любви, о которой он даже сам не знает. Я видела его с разных сторон: на людях — сдержанный и холодный; за работой — сосредоточенный, не терпящий пререканий и споров, которые не подкреплены железобетонными фактами; в постели — страстного, дерзкого, ненасытного, но всегда очень бережного; и вот сейчас он проявил ещё одну грань — нежность, беспокойство и даже обиду. Ну вот скажите мне, как? Вот как можно в такого не влюбиться по уши? Я тону в нём и мне плевать, что будет потом, у меня есть ещё восемь месяцев и я запомню их на всю свою жизнь. Это будет моё бесценное сокровище. И пусть я больше никого не смогу так полюбить, но у меня будут воспоминания, что я была счастлива и любила всей душой.

— А можно… — начала я, но смутившись, решила не продолжать.

— Чего ты хочешь? — спросил он.

— Поспать на твоей груди.

Клим мне ничего не ответил, просто разложил своё кресло, благо оно было большое, и притянул меня к себе. Мы лежали на боку, было немного тесно, я уткнулась носом в его грудь, но я была счастлива. Он положил свою руку себе под голову, другую мне на бедро и поцеловал в макушку. Я поцеловала его в грудь, как это делала до этого, у нас это стало ритуалом, и провалилась в сон.

Разбудит меня его ласковый голос и лёгкое поглаживание по щеке. Он мне что-то говорил, но я не сразу смогла сообразить, о чём он. Проскулила, что не хочу ставать и не мне так тепло рядом с ним. Попросила ещё пять минут, но услышала смех, а потом шлепок по ягодице.

— Малышка, мы приземляемся, пора вставать. — его голос тоже был сонный, слегка хрипловатый и очень сексуальный. Мне захотелось залезть на него верхом, поцеловать и начать раздевать, но другие пассажиры, думаю, не поймут моего рвения, поэтому будем вести себя прилично.

Мы приземлились, забрали багаж и на выходе из аэропорта нас уже ждали.

— Клим Маркович, прошу. — произнёс молодой человек с водительской фуражкой на голове. Причём, сказал он это на русском, с акцентом конечно, но достаточно хорошо. — Мария Владимировна, прошу.

— Спасибо. — ответила я и нырнула к Климу на заднее сиденье машины Mercedes AMG GLS 63. Под капотом этой крошки двигатель пятьсот семьдесят семь лошадиных сил. Разгоняется до сотни за 5 секунд, вот это класс. Цена такой красавицы начинается примерно со ста двадцати семи тысяч долларов. Очень красивая и мощная машина. Моника, спасибо за уроки, на тебя молиться надо!

— Я смотрю тебе нравиться машина? — вырвал меня из созерцания этой крошки голос Клима прямо у моего уха.

— Очень! — ответила я. — Это же не машина, а танк! У неё такой движок, что описаться от страха можно на полной скорости.

— А-ха-ха-ха! Ха-ха-ха!!! — засмеялся в голос Клим. — Боже, Малышка, ты не перестаёшь меня удивлять! Сколького я о тебе ещё не знаю? Мне хоть жизни хватит, чтобы изучить тебя?

Эти слова меня больно кольнули, потому что целой жизни у нас нет, но постаралась не подать виду.

— Не знаю, не знаю… Может и не хватит отведённого времени. — и здесь я не врала, я просто не озвучила срок и всё.

На мои слова он лишь улыбнулся и прижал к себе. Мы проезжали по центру города и Клим мне немного рассказывал о нём. Например, символом Женевы является знаменитый фонтан Же-До, высотой сто сорок метров, бьющий в акватории порта Женевского озера — самого крупного на территории Швейцарии. Берега озера обрамляют прекрасные парки, сады, виллы и замки, а в его гавани стоят многочисленные яхты. Мост Монблан украшают развевающиеся флаги Женевы и Швейцарии. За всеми этими рассказами я не заметила, как мы доехали, до ворот. Когда они открылись, и мы въехали внутрь, я почувствовала себя Золушкой из сказки. Потому что дом был огромный, да какой нафиг дом?! Дворец! А перед ним раскинулся походу сад, сейчас здесь пусто, но масштабы просто поражали, тут десяти командам можно в футбол играть, и то, место даже останется. Дверь открылась и мне подали руку, я протянула свою, и выбралась из машины, смотря под ноги, как вдруг, услышала мужской голос с красивым, глубоким тембром:

— Так вот значит, какая жена у моего сына.