Любовь в кадре

7

Ранние подъемы были Кате не в новинку, поэтому, поджидая Кирилла, она была свежа и бодра. За рулем серебристого «фольксвагена», который на время одолжил ей Макс, Катя чувствовала себя неотразимой прожигательницей жизни, которой никогда не приходилось вставать в три утра и прятаться в холодном подъезде, чтобы поймать удачный компрометирующий кадр.

Кирилл подъехал на «форде» без пяти шесть. Не любит подводить людей, вспомнила Катя. Она помахала ему рукой из машины, он мигнул фарами и выехал вперед.

Минут через десять они подъехали к большому бетонному зданию, похожему на заброшенный заводской цех.

Кирилл остановился у входа. Катя вылезла из машины вслед за ним.

— Привет, — улыбнулся он и потянулся к ней. Катя ловко увернулась от поцелуя в щеку.

— Здесь ужасно интересно, — сказала она, оглядываясь по сторонам.

— Погоди, самое интересное еще впереди. — Кирилл взял ее за руку и потянул за собой.

Внутри было темно и пахло слежавшейся тканью и какими-то красителями. В стеклянной будке с правой стороны сидел охранник.

— Доброе утро, Андрей Семеныч, — поздоровался Кирилл. — Девушка со мной.

Катя думала, что сейчас у нее попросят паспорт, выпишут официальный пропуск, но охранник только добродушно рассмеялся и махнул рукой.

— Проходи, проходи.

— Здесь что, свободный вход? — спросила Катя у Кирилла, когда они прошли через турникет.

— Нет, естественно. Но, видишь, для меня сделали исключение.

Он по-прежнему сжимал Катину руку в своей, и Катя поймала себя на том, что прикосновение его ладони ей очень даже приятно…

— А куда мы идем?

— Сейчас увидишь. — Кирилл быстро шел по узкому коридору, в котором горели тусклые запыленные лампы, и Катя едва успевала за ним.

— Ой… — Катин каблук зацепился за половицу, и она чуть не полетела верх тормашками.

— Держись! — Кирилл едва успел подхватить ее.

Его рука обняла ее талию, его лицо застыло в паре сантиметров от ее… длинный темный коридор и ни одной живой души поблизости… Кате на секунду показалось, что он вот-вот поцелует ее…

— Пойдем, тебя ждут, — услышала она свой голос как бы со стороны.

Кирилл нехотя разжал руки.

— Смотри под ноги.

— Я постараюсь.

Они дошли до конца коридора и повернули налево. Там виднелась одинокая дверь. Кирилл распахнул ее перед Катей и приглашающе махнул рукой.

— Заходи.

Катя шагнула внутрь и застыла на месте с открытым ртом. Перед ней было громадное помещение, как ей показалось на первый взгляд, полностью заставленное всевозможной техникой. Она не знала названий и половины из того, что было там — прожекторы, балки, стеллажи, переплетение проводов и кабелей, непонятно откуда взявшаяся лиана, свисающая с самого потолка, который уходил вверх на добрый десяток метров. В центре площадки она с удивлением увидела несколько комнат в натуральную величину, у которых отсутствовала одна, а то и две стены. Интерьер комнат вызывал в памяти кабинеты больших начальников спецслужб, какими их изображают в голливудских фильмах — большие окна во всю стену, полированный стол с несколькими телефонными аппаратами на нем; в смежной комнате ни одного окна, зато множество экранов и пульт управления под ними; дальше — еще одна комната со столами и стульями, ни дать ни взять, современный офис, если бы не электронная карта мира на стене, с пульсирующими красными флажками.

— Вы здесь будете снимать? — спросила Катя, показывая на декорации и поворачиваясь к Кириллу.

Она перехватила его взгляд и чуть покраснела. Пока она как ребенок глазела на обстановку, Кирилл внимательно ее разглядывал.

— Да, — кивнул он. — Перед тобой штаб-квартира сверхсекретной правительственной группы, занимающейся сверхсекретными научными разработками.

— Ух ты.

— А я… позвольте представиться. — Кирилл вытянулся как по струнке и сложил руки по швам. — Капитан Владимир Рубцов, руководитель операции «Кобра» по поимке особо опасного преступника, который решил выдать врагам России наше последнее открытие.

— Герой, — восхитилась Катя.

— Никак нет! Открою вам страшный секрет. — Кирилл приложил к губам указательный палец и воровато огляделся по сторонам. — Капитан Рубцов есть главный злодей фильма.

— У тебя отрицательная роль? — изумилась Катя.

— Не совсем. — Кирилл лукаво усмехнулся. — Вернее, не только. У меня аж две главные роли, и положительная, и отрицательная. Капитан Рубцов, который в итоге окажется предателем, и ученый Денис Филиппов, спаситель отечества. Вначале его будут преследовать…

— Подожди, — рассмеялась Катя. — Я хочу посмотреть этот фильм, не зная его содержания.

— Я приглашу тебя на премьеру.

— ДЕВУШКА! Девушка, я к вам обращаюсь!

Катя обернулась. К ней на всех парах неслась дородная женщина в обтягивающих джинсах и светлой блузке.

— Что вы тут делаете? — вопила она. — Кто вы такая?

— Не волнуйтесь, Машенька, девушка со мной, — сказал Кирилл.

Женщина резко остановилась, как будто налетела на невидимую стену. У нее было такое лицо, что Катя с трудом сдерживала смех.

— С тобой? А, ну если с тобой… хорошо… — бормотала она. — Но только чтоб она под ногами не мешалась!

— Конечно, Машенька.

— А ты марш в гримерку! Женя уже ждет!

Бросив последний свирепый взгляд на Катю, женщина так же стремительно удалилась, и уже через секунду ее зычный голос раздавался на другом конце павильона.

— Кто это?

— Помощник режиссера. Самая свирепая женщина в съемочной группе. Но на самом деле добрейший человек и готова в лепешку расшибиться, лишь бы всем было хорошо.

— По-моему, она была готова расшибить в лепешку меня, — сказала Катя вполголоса.

Кирилл рассмеялся.

— Она просто следит за порядком и контролирует нас. Пойдем, я познакомлю тебя с режиссером, чтобы к тебе больше никто не приставал.

— Что? — растерялась Катя. — Не надо меня ни с кем знакомить… Неудобно, Кирилл… не хочу никого отвлекать… и вообще, тебе гримироваться пора… отпусти меня…

— Да никого ты не отвлекаешь, — улыбнулся Кирилл. — Пошли, пошли, не бойся.

— Ничего я не боюсь!

— Тогда идем.

Скрепя сердце, Катя покорилась.

Юрий Бродновский, именитый режиссер, широко известный как в России, так и за рубежом, оказался невысоким плотным мужчиной в очках. Катя некстати вспомнила, что именно его последнюю жену, начинающую актрису, она как-то выследила и сфотографировала вместе с любовником. Кажется, после этого Бродновский с ней развелся…

— Юра, познакомься, это Катя. Моя подруга, — сказал Кирилл.

Режиссер заулыбался и протянул Кате толстую короткопалую руку. Катя неожиданно засмущалась.

— Ты не против, если она побудет сегодня здесь?

— Если я буду мешать, я уйду, — торопливо проговорила Катя.

— Да ничем вы нам не помешаете, — пророкотал Бродновский. — Наоборот, вдохновите нашего мальчика.

Он хитро поглядел на Кирилла. Катя не знала, куда девать глаза. Ее заботливо усадили на низенький табурет и сунули в руки глянцевый журнал. Катя даже не открыла его — то, что происходило вокруг, было в сто раз занимательнее любой журнальной выдумки. Появлялись все новые и новые люди, некоторых из них Катя узнавала, но большинство было ей незнакомо. Рабочие перетаскивали оборудование, актеры гримировались и репетировали, Бродновский задумчиво листал сценарий и отмечал там что-то отточенным карандашом. То там, то здесь мелькала крупная фигура его помощницы.

На Катю никто не обращал внимания, и она была почти счастлива. Она привыкла наблюдать. Эх, еще бы фотоаппарат где-нибудь достать, чтобы счастье было полным… Конечно, она бы не стала продавать эти снимки. Оставила бы их для себя, чтобы потом пролистывать альбом, вспоминая, как однажды она сидела в уголке и подглядывала за тем, как снимается фильм…

Катя вздрогнула. Когда в последний раз она хотела снять что-то для себя?

— Ты еще не заскучала? — раздался голос Кирилла где-то над ее головой.

Катя встала и открыла рот от удивления. За те полчаса, что он отсутствовал, у Кирилла выросли темные волосы и появился натуральный шрам во всю щеку.

— Как я тебе?

— Ни за что бы тебя не узнала. Тебе идет.

— У нашей Жени золотые руки. Мы скоро начинаем. Не скучай, ладно? Я подойду, как только смогу.

— Не обращай на меня внимания, — сказала Катя, но Кирилл уже не слышал ее. Его позвал Бродновский, и он занял свое место рядом с электронной картой.

Зажегся ослепительно яркий свет, и Катя поняла, что сейчас начнется самое главное. Она смутно представляла себе, как проходят съемки, но во всем, связанном с производством фильмов, ей виделось нечто сказочное. Кому не хочется на время стать другим человеком и сделать то, на что никогда бы не решился в реальной жизни… А наутро проснуться знаменитым…

И прятаться от фотографов, с иронией закончила Катя.

Она встала и подошла поближе к режиссеру, чтобы ничего не пропустить. Катя не старалась вникнуть в суть эпизода — по отрывочным фразам героев довольно трудно было понять, в чем дело. Она изучала Кирилла, его манеру игры, мимику, жесты и поражалась его таланту. Не зря на каждую его работу выходили хвалебные рецензии, а за его приватные фотографии были готовы платить бешеные деньги.

На съемочной площадке Катя едва узнавала Кирилла. Если бы он не подошел к ней ранее, в парике и с загримированным лицом, она бы поклялась, что этот свирепый брюнет в ладно сидящем клетчатом костюме совершенно неизвестный ей человек. Казалось, даже голос у него полностью изменился, стал ниже, грубее, с новыми надменными нотками. Перед Катей был человек, рожденный, чтобы командовать, привыкший, чтобы его приказания немедленно выполнялись. Властный, жестокий тиран, который не погнушается ничем для достижения своей цели…

Кате внезапно стало плохо. На негнущихся ногах она вернулась к своему табурету. Совсем недавно она говорила Максу, что Кирилл нормальный. Веселый, умный, находчивый парень, с которым безумно интересно общаться… Но что стоит притвориться ему, человеку, который меняет личины с той же легкостью, что и одежду? Каким он был с Алисой? Безжалостным или добрым, неприступным или соблазнительным? Ему по силам любое лицедейство, и поэтому она никогда не должна доверять впечатлениям. Факты станут ее опорой, голые факты, вроде тех фотографий, на которых он давал Алисе наркотики…

Катя провела на съемочной площадке весь день. Как и обещал, Кирилл подходил к ней каждую свободную минуту и в перерыве повел ее обедать в ближайшее кафе. Катя поймала на себе не один заинтересованный взгляд; казалось, каждый спрашивал себя, что за мрачная неразговорчивая девица находится рядом с самим Романовым.

Кирилл напомнил, что, если ей стало скучно, она может уехать домой, но Катя намеревалась остаться до конца.

— Мне очень интересно. — Она заставила себя улыбнуться. — Просто я немного устала.

А уставать было от чего. К концу дня у нее голова шла кругом от смены декораций, грима, костюмов, от суеты, царившей на съемочной площадке, от громового голоса Машеньки, которая, казалось, физически не способна говорить тихо. Когда Кирилл, переодевшись в свою одежду и смыв с лица остатки грима, подошел к Кате, она чувствовала себя так, как будто сама отработала полный день, а не просидела спокойненько на удобном стуле.

— Понравилось? — улыбнулся он, протягивая Кате руку.

— Не то слово… И так у тебя каждый день?

— По-разному. Иногда, если я не очень занят, я почти бездельничаю. Но сегодня был тяжелый день…

— Выходные у тебя хоть бывают?

Кирилл сделал серьезное лицо.

— Только по очень важным причинам. День рождения, например, недавно отмечал.

Вспоминать о дне рождения Кирилла Кате не хотелось.

— Поздравляю, — сухо сказала она. — Ну что, поехали?

Он печально посмотрел на ее машину и кивнул.

— Спасибо за интересный день, — улыбнулась Катя, садясь в «фольксваген». — Увидимся еще.

Она специально не стала договариваться с Кириллом о следующей встрече. Сегодня она и так уделила ему слишком много времени. У него теперь есть номер ее телефона, и он обязательно позвонит…

Макс ждал ее около подъезда, прислонившись к стене и запрокинув голову. Катя заметила его издалека, когда только поставила машину на стоянку недалеко от дома. Не узнать его было невозможно. Все десять лет беззаботной школьной жизни он поджидал ее так у дома, только обычно с ним была Алиса. Сейчас они остались вдвоем, и впервые Катя почувствовала, как в сердце затеплилась надежда…

— Привет, — сказала она, поравнявшись с Максом. — Что ты тут делаешь? Уже поздно.

Он вскинул голову и усмехнулся.

— Я хотел бы спросить тебя о том же. Не слишком ли поздно ты возвращаешься со свидания? Или, может быть, слишком рано?

— В чем дело, Макс?

Его смуглое лицо в свете фонаря приобрело желтоватый оттенок, и Катя сразу поняла, что он злится на нее. О, она хорошо изучила мимику его лица. Когда у Макса так ходят желваки на скулах, он становится бешеным, как дикий зверь…

— Черт возьми, я не отдам ему и тебя! — Он схватил Катю за плечи и изо всех сил встряхнул. — Ты меня слышишь? Не отдам!

У Кати все закружилось перед глазами.

— Хватит с него Алиски! Она была дурой. Но ты, ты не должна попасться в его ловушку!

— Н-не называй ее так, — пробормотала Катя. — Я… я не понимаю…

Но вместо объяснений Макс прижал ее к себе так сильно, что у девушки перехватило дыхание. Прежде чем она успела опомниться, он уже целовал ее, жадно и неистово, как человек, который после долгого голодания получил вожделенную пищу и воду. У Кати ослабли ноги, но Максим крепко держал ее и не давал пошевелиться. Что она могла сделать? Только покориться его грубой силе, уступить ему и собственным тайным желаниям, которые она так давно похоронила в своей душе… Она была захвачена врасплох и не хотела сопротивляться. Она и так ждала его слишком долго, ждала, не смея даже мечтать. Тень подруги немым укором промелькнула у нее перед глазами, но для того, чтобы остановить Макса у Кати уже не было сил…