Любовь в подарок (СИ)

Глава 3

Совершенно спокойная и размеренная жизнь Герасима превратилась в активно движущийся хаос. И что парадоксально, Гере было совершенно плевать на эти изменения. Всё началось с Любы. С её появлением многое поменялось в жизни Павлова, и самое важное — но наш герой в этом не признался бы и под страхом смерти — поменялся он сам.

Первым объектом перемен стало его жилище. Раньше шикарная квартира, несмотря на отличную работу дизайнера, имела сходство с пустынным музеем. Теперь же… Теперь же напоминала проходной двор! Инна быстренько рассказала их общим друзьям о несчастной девушке, потерявшей память и живущей теперь у него. Эля и Оксана скорёхонько приехали знакомиться с таинственной незнакомкой. Следом за своими жёнами, конечно же, поспешили появиться и мужья. Валерка и Стас положительно оценили Любу. При виде нежной и растерянной потеряшки у мужчин включался инстинкт защитника, они даже пригрозили Гере, чтобы он не изливал свой вредный характер на бедняжку, чем окончательно ввели в ступор. Так как и у Эльвиры, и у Оксаны имелись дети, вместе с мамашами часто приезжали и их отпрыски. Этих деток Павлов любил, но предпочитал, чтобы те не наведывались так часто в его берлогу, так как по разрушительности эти милые ребятишки были сравнимы с цунами. В общем, вся эта орава товарищей практически поселилась у Герасима дома. Жёны друзей быстро сдружились с Любовью, друзья же нахваливали способности девушки в области кулинарии. За последнюю неделю они бывали у него чаще, чем за все годы знакомства. Обычно это Павлов к ним в гости ездил.

В квартире стало шумно и оживлённо не только из-за постоянных гостей. Его потеряшка оказалась довольно «громкой» особой. Люба любила музыку. Классическую. Приходя с работы, Гера часто заставал её, что-то делающей по дому под музыку. Колонки надрывались, донося музыкальные композиции Вивальди, Моцарта, Бетховена и других известных композиторов. Особой любовью девушки пользовались композиция «Palladio» в исполнении «Escala», дуэт Кристины и Призрака из «Призрака оперы», и «Тюремное танго» из мюзикла «Чикаго». Последнее музыкальное произведение очень удивило его и немного насторожило, а потом ничего, послушал и сам втянулся. Павлов никогда бы не подумал, что станет ценителем классической музыки.

Изменения касались не только пристрастий в музыке, Гера умудрился превратиться в домоседа. После сдачи проекта, Гера почти всю работу делал на дому, выезжая в офис только по очень важным вопросам. Сначала мужчина сопротивлялся порывам сбежать пораньше с работы или заехать во время обеда домой, а потом плюнул, решив, что хуже никому не сделает. Попытки отстраниться от Любви потерпели сокрушительное поражение, потому что Павлов откровенно кайфовал рядом с ней.

Раньше он возвращался в обезличенное и холодное жилище, сейчас же его квартира превратилась в тёплое и уютное пристанище. Люба преобразовывала бездушные стены в место, которое Гера не желал покидать. Она готовила, прибирала, оставляла мелкие следы своего пребывания в квартире, и что самое важное — Герасим не был против её вторжения. Это было просто удивительным, потому что Павлов всегда ревностно охранял свою территорию. Даже Валя, многолетняя любовница, бывала в его квартире от силы пару раз, а тут посторонняя, казалось бы, девушка. Любе разрешалось проникать в самые закрытые части его жизни.

Кстати, о Вале. Любовница ныне пребывала на него в обиде. Ещё бы! Гера сам до сих пор не мог понять, как допустил такую ошибку — назвать Рогозину во время секса Любой! Тут любая бы обиделась, а Валентина и подавно. Эта женщина всегда являлась заложницей гордыни. Хотя неудивительно, что всё так произошло, учитывая причину интимной встречи с любовницей.

Седьмого числа, довольный подписанным контрактом, он вернулся домой, где Геру уже привычно встретила Люба. В его футболке. Несмотря на то, что он всё-таки отвёз девушку в магазин и накупил кучу всякого барахла, Любовь всё равно ходила в его вещах, что плохо сказывалось на его самообладании. Привязанность к ней поразительным образом увеличивались с каждой проведенной вместе минутой. Дело было даже в постоянном сексуальном возбуждении. Эта девушка становилась нужной ему. Необходимой.

В тот вечер, она приготовила рождественский ужин на двоих. Сидя напротив непосредственной девушки, слушая её немного сумбурный рассказ, Герасим осознал, что окончательно пропал. Это была уже не страсть, и даже не желание защитить. Его чувства оказались влюблённостью. Павлову приносило громадное удовольствие простое наблюдение за хрупкой блондинкой. Он зачаровано следил за тем, как она ест, облизывает пальчики, закусывает губу. Каждое её движение, жест подвергались аналитике. Девушка словно заслоняла собой весь остальной мир, заставляя сконцентрироваться лишь на ней одной. Это пугало до чёртиков. Словно он оказался на краю пропасти, глубина которой манила его. Звала к себе.

Гера еле сдерживался, чтобы не накинуться на неё подобно дикарю. Его Любава будоражила кровь, как никто до неё. Но Павлов не имел права на попытку соблазнения. Как бы она не была привлекательна для него, это не отменяла того факта, Люба полностью зависела от него. Неизвестно, что скрывалось в её прошлом. Амнезия могла скрывать мужа, детей, злого отца. Сама девушка находилась в шоке и ей явно не к чему озабоченный самец под боком. Павлов, как заведённый, напоминал себе о непреодолимых препятствиях на пути к заветной цели, пытаясь удержать себя от совершения поспешных действий. Торопливо отведав вкусностей, приготовленных Любовью, мужчина сбежал к себе. Ему нужно было отвлечься, переправить на кого-то другого сексуальное напряжение, которое достигло максимальной отметки. Позвонил Валентине и назначил встречу в гостинице. Иррациональное чувство вины испортило вкус предстоящего свидания, так что выходил из дома Гера не в лучшем настроении. Задержался перед закрытой комнатой, где мирно спала Любава. Желание постучаться и войти внутрь почти победило, но здравый смысл напомнил ему о том, что Люба не помнит своего прошлого, что стало решающим фактором. Герасим с трудом преодолел нежелание покидать милую его сердцу девушку и отправился на встречу с Рогозиной. Не знал он, что Любовь в это время ещё не спала. Не ведал Павлов, что своим поступком причиняет ей боль. Девушка случайно подслушала его телефонный разговор с любовницей и сделала правильные выводы. Не видел Гера горьких слёз обиды и бессилья, что пролила она в эту ночь.

Встреча двух любовников прошла весьма бурно, но закончилась плачевно. На пике оргазма Герасим прошептал имя Любы, за что ему отвесили пощёчину, расцарапали лицо и чуть было не ударили по яйцам. Благо успел вовремя отскочить, а то главное достояние мужественности было бы всмятку. Валентина, жутко обидевшись, ушла. Естественно, напоследок громко хлопнув дверью. Сам же герой столь неприятной ситуации лишь растерянно погладил ноющую щёку и признал, что нашёл не самый лучший выход своей странной одержимости. Заниматься сексом с одной женщиной, представляя на её месте другую… До чего он докатился?

Возвратился домой после неудачного свидания, Гера в ужасном расположении духа. В душе бушевали разнообразные, противоречивые эмоции, к которым прибавился еще и стыд. Люба ждала его. Сидела, забившись в угол дивана и укутавшись в клетчатый плед, она красными от недосыпа глазами тупо смотрела телевизор, судя по всему, даже не вникая в происходящее на экране. Увидев его, живого и здорового, Любава кротко улыбнулась и, не говоря ни слова, направилась в свою комнату. Отсутствие упрёков, только ухудшило и без того скверное моральное состояние мужчины.

Павлов сел на диван, на то самое место, где несколько часов прождала его Люба. Положив локти на колени, зарылся пальцами в волосы. Любава знала, где и с кем он был. Герасим понял это без слов. Ощущение, будто он изменил Любе, не отпускало его, несмотря на необоснованность. Нелогичная реакция. Герасим не состоял с ней в близких отношениях, ничего не обещал. Вот только от этих робких доводов легче на душе не становилось. Всю оставшуюся ночь Гера провёл наедине с бутылкой.

С Валентиной он больше не общался, хотя она, наверняка, думала, что он будет просить прощение. Смысл этих странных, но удобных отношений исчез, растворился в пустоте. Павлов понял, что полностью равнодушен по отношению к ней. Остатки былых чувств безвозвратно перегорели. Собственно, их отношения давно уже являлись для мужчины чем-то неважным и несущественным.

На фоне равнодушия к Рогозиной, постоянно растущая привязанность к Любе выделялась особенно ярко. Всё свободное время Гера проводил с ней. Пытался её рассмешить. Искал одобрения Любавы. Она стала важна для него. Каким-то образом, ей удалось сделать то, что Валентина не смогла сделать за несколько лет их отношений. Любава пробралась в его сердце, незаметно отвоевала там место и вытеснила остальных. Павлов не хотел, чтобы Люба считала себя обязанной ему. Не желал, чтобы их отношения базировались на чувстве благодарности и признательности. Мысли, что у его потеряшки где-то имеется жених, который ищет и ждёт её, тоже не приносили душевного комфорта и уверенности. Но несмотря на сомнения, Герасим принял решение — он будет медленно завоёвывать сердце своей Любавы. Добьётся её искренней любви и привязанности. Её чувства — гарантия того, что вспомнив своё прошлое, Любовь не упорхнёт маленькой птичкой из его гнезда. То, что его дом без неё снова станет пустой и холодной, Гера понимал с кристальной ясностью.

Старый Новый год они решили отметить вдвоём. Филатовы звали их к себе в гости, но ребята отказались от этого предложения. Решили остаться дома и посмотреть старые советские фильмы. Люба наготовила всяких вкусностей, а Гера впервые за долгие годы помогал кому-то на кухне. Будучи холостяком, он часто ел в ресторанах и кафе, либо добросердечные жёны друзей приглашали Павлова к себе и кормили. Если же первые два варианта не выручали, спасал запас полуфабрикатов, хранящийся в морозилке.

Вечером парочка расположилась прямо на полу перед телевизором. Тарелки расставили непосредственно на паркетной поверхности. Прислонившись спинами к дивану и завернувшись в плед, они смотрели, как Иван Васильевич Грозный знакомится с советской Москвой. Было тепло и уютно. Включать свет не стали. В углу задорно мигая огоньками, стояла нарядная ёлка. В квартире царила идеальная тишина, если не считать еле слышно говорившего телевизора и редкого смеха Любы. Гера подумал о том, что счастлив. Впервые он ощутил этот сладкий вкус счастья и довольства. Смотря старую комедию и прижимая к боку тёплую фигурку Любы, мужчина наслаждался невероятно простым удовлетворением, поселившемся в душе. Девушка доверчиво прислонилась к нему. Её прикосновения привычно будили в Павлове желание, но страсть отошла на задний план. Состояние абсолютного спокойствия и неги полностью поглотило эгоистичные порывы.

Эту странную, завораживающую нирвану прервал настойчивый звонок в дверь.

— Кого принесла нелёгкая? — пробурчал Гера. Впрочем, он не предпринимал попыток разорвать объятие и идти встречать незваного гостя.

— Может, если не открывать, они уйдут? — с надеждой предположила Любовь и носом уткнулась в мужскую грудь. Павлов поцеловал её в висок, молча согласившись.

Но настырный гость не сдавался и всё более активно атаковал несчастный дверной звонок.

— Чтоб тебя, — не выдержав звона в ушах, высказался Павлов и всё-таки поднял с пола пятую точку.

Услышав разочарованный вздох Любавы, Герасим улыбнулся, хотя в душе металось огромное желание убить наглеца, помешавшего им. Подходя к входной двери, Павлов в уме придумал несколько не особо корректных, но зато вполне обоснованных наименований для этого нехорошего человека. Резко открыв дверь, он приготовился высказать гостю всё, что думает по поводу несвоевременного появления, но не сделал этого. Из-за сильного удивления.

— Здравствуй, Герочка. Не ждал?

Медленно осмотрев незваную посетительницу, Герасим не очень-то любезно выпалил:

— Что ты тут делаешь?

Валентина одарила его ненавидящим взглядом, от которого у менее подготовленного человека, как минимум, мурашки по телу побежали бы от страха. К счастью для Геры, он знал все приёмчики бывшей любовницы, но к следующим действиям Рогозиной оказался неподготовленным. Женщина с силой толкнула его, отпихивая от дверного проёма, и проскользнула внутрь. Воспользовавшись его растерянностью, Валя поспешила к жилым комнатам.

— Ты куда? — взревел Гера, кинувшись следом за ней.

— Хочу лично посмотреть на твою новую шлюху, именем которой ты назвал меня в постели! — зарычала Валентина, врываясь в гостиную. — Вот и она!

Рогозина высокомерно оглядела соперницу с ног до головы, всем видом выражая своё презрение. Люба хмуро встретила уничижительный взгляд брюнетки.

— Что ты в ней нашёл? — поинтересовалась Валя, когда Павлов схватил её под руку с явным намерением вывести. — Обыкновенная серая мышь!

Ну да, по мнению Вали, если человек не в одежде от Chanel или Dior, то относится к серой безликой массе. Выросшая в глухой деревне и всеми средствами добивающаяся денег и влияния, Рогозина мерила людей по брендам и толщине кошелька. Вот только как бы не обряжалась Валентина во французские кружева и дорогие ювелирные украшения, внутри неё была пустота. На самом деле, несчастная и пытающаяся заполнить эту пустоту материальными благами, она давно утратила способность любить.

— Давай выйдем, — спокойно проговорил Герасим.

Он никогда не думал, что Рогозина относится к женщинам, имеющим склонность к истерикам. Он ошибался. Причём крупно.

— Ну нет, — завизжала бывшая любовница, отчего немедленно захотелось прикрыть уши, — я желаю знать, почему ты мне изменяешь с этой потаскухой!

От подобной наглости у Павлова брови едва не встретились с волосами. Они не были парой в общепринятом значении этого слова. С самого начала у них был уговор — свободные отношения, завязанные на сексе. Похоже, Валя считала иначе.

— Я не могу тебе изменить, потому что я тебе не принадлежу. Мы просто спали вместе, — не меняя тона, произнёс Павлов. — И не смей называть Любу потаскухой! Если кто и достоин этого звания, так это ты!

Рогозина зашипела, как кошка, и кинулась на обидчика, пытаясь расцарапать лицо. Наученный горьким опытом Гера вовремя перехватил её руки.

— Сукин сын, — Валя визжала не хуже банши, — да я тебя закопаю!

— Попробуй, — хмыкнул он. — Только без своего муженька ты мне ничего сделать не можешь. Подумай хорошенько, хочешь ли ты его вмешивать во всё это. Готов ли Рогозин узнать, что горячо любимая жена несколько лет наставляла ему ветвистые рога?

— Тварь! — бессильно закричала она. — Ненавижу! Ненавижу!

— Я это уже понял, дорогая, — промурлыкал Герасим. — Может, ты всё-таки освободишь нас от своего присутствия?

Валя гневным взглядом впилась в Павлова, пытаясь одолеть в своеобразном противостоянии характеров, но не выдержала первой и отвела глаза.

— Гера, у нас с тобой… — начала она говорить, но испуганно замолкла под его тяжёлым взором.

— Ничего не может быть, — закончил за неё Гера. — Когда-то ты сама сделала выбор, и этот выбор пал не на меня. Теперь же требовать что-то от меня бессмысленно, не находишь? Валя, возвращайся к мужу.

Женщина отчаянно посмотрела на Павлова, но он решил не замечать чувств, что мелькали в её глазах. Когда-то Валентина предала его, теперь же просто пожинает плоды. Правильно истолковав непреклонный взгляд Герасима, Рогозина выпрямила спину и выдернула свою руку из его захвата. Под пристальными взорами Геры и Любы отвергнутая любовница молча покинула гостиную, а потом и квартиру. Конечно же, напоследок громко хлопнув дверью.