Любви не скажешь нет

Глава 3

Мэри сидела, обняв руками колени, в центре своего любимого ковра цвета топленого молока. Сегодня она никуда не спешила. Последние несколько дней были заполнены до отказа: она долго и трудно составляла резюме, потом искала вакансии, покупала конверты и марки, чтобы запечатать документы, после чего несколько раз составляла список адресов компаний, в которые надо разослать резюме, потом ходила на почту… Все эти обычные действия отняли у нее массу сил и времени, потому что она никогда не занималась подобными делами. Наверное, дальше будет легче, но сейчас она чувствовала себя выжатой как лимон.

Этот день она решила посвятить себе и вернуться в страну своих грез и своей непреходящей боли. На ковре были разложены сотни фотографий: вся ее жизнь с Ларри. Вот это было через три месяца после их встречи. Он был свободен целых два дня, и они отправились на пикник в парк. Ларри за веслами, Ларри удит рыбу, Ларри помогает ей раскладывать еду на расстеленной под деревьями скатерти. Потом он будет открывать вино и прольет несколько капель ей на ногу. Она засмеется и достанет платок, чтобы вытереть вино. Но он не даст ей этого сделать, а начнет сцеловывать капли вина с ее ступни, потом доберется до пальцев… и они забудут про обед и про все на свете. Хорошо, что был будний день и почти никто не видел, как она в изнеможении от его ласк упала на спину, а потом стала гладить его ноги… В этом изощренном эротическом мучении было столько нежности и доверия друг к другу, что Мэри чуть не плакала от счастья. Они не могли позволить себе большего, но этого было достаточно, чтобы испытать головокружительное падение в пустоту без дна…

Она больше никогда не испытает ничего подобного.

Мэри вытерла слезы. Она только хотела вспомнить… Но поняла, что рассматривать фотографии сейчас так же мучительно, как вспоминать тот день на кладбище. Она быстро собрала снимки, сложила их в большой пакет и положила в самый дальний угол бельевого шкафа. Когда-нибудь потом она сможет вернуться, а сейчас надо постараться все забыть…

Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть, но она решительно тряхнула головой и подошла к аппарату. Конечно, это звонила Сью.

– Быстро собирайся, – сказала та вместо приветствия.

– Куда? – опешила Мэри.

– На студию, куда еще? – возмутилась Сью ее недогадливости.

– Сью, пожалуйста, объясни мне, что происходит. – Мэри старалась говорить медленно и спокойно. – Мы договорились, что ты постараешься узнать об этом проекте и о том, каким образом я получила это странное приглашение. И все.

– Правильно, – согласилась Сью. – Я все и узнала. Через два часа режиссер фильма готов с тобой встретиться и посмотреть, на что ты способна.

– Сью! – взмолилась Мэри. – Потом мы должны были обсудить, стоит ли мне ввязываться в эту историю.

– Мэри, почему ты мне не веришь? Я говорила с ним. Он мне понравился. С приглашением нет никакой ошибки. Он видел нас в ресторане. И решил, что именно ты нужна ему на роль героини.

– Бред какой-то, – возмутилась Мэри. – Вы договариваетесь о чем-то, а меня просто ставите перед фактом. Тебе не кажется, что стоило бы посвятить взрослого человека в проблемы, которые его касаются?

Сью засмеялась: она поняла, что добилась своего. Мэри стала спорить и определенно выражать свое мнение. От испуганной потерянной женщины скоро ничего не останется. Отлично, пусть спорит и упирается. Сью была уверена, что все равно уговорит ее встретиться с Майклом Сноу.

– Хорошо, – согласилась она. – Ты права.

Прежде надо все обсудить. Если ты сейчас ничем не занята, сделай макияж и оденься, чтобы не терять времени. Я подъеду к тебе через полчаса. Напоишь меня чаем?

– С удовольствием, – ответила Мэри и улыбнулась. Она тоже хорошо понимала, что Сью может уговорить мертвого. – Я тебя жду.

Мэри привела себя в порядок и остановилась в нерешительности: какое платье лучше надеть на кастинг? Вся сложность заключалась в том, что она понятия не имела, в чем обычно ходят на мероприятия подобного рода. Собеседование при приеме на работу, деловой ужин, коктейль, загородная прогулка, поход по магазинам – здесь все понятно. Одежда для этих случаев у нее есть. Но каковы требования у режиссеров, она не знала.

Мэри долго перебирала платья, костюмы, блузки, но так ни на чем и не остановилась.

Потом она решила: раз Сью затеяла всю эту историю, пусть сама и выбирает что надеть.

Мэри было решительно все равно. Она могла отправиться туда в джинсах, майке и шерстяных носках. Во всяком случае, в этой одежде ей было бы спокойно и комфортно.

Сью вихрем влетела в квартиру и застыла от изумления.

– Почему ты еще не одета? – строго спросила она. – У нас есть время только чтобы выпить чаю.

– Сью, я понятия не имею, что надевать, – объяснила Мэри. – Я не буду с тобой спорить и поеду на студию, но помоги мне выбрать платье, Я боюсь попасть в неловкое положение.

Сью облегченно вздохнула. Отлично, подумала она, самый главный вопрос отпал, и мне не придется убеждать Мэри, что такой шанс выпадает один раз в тысячу лет. А выбрать платье? Мелочи!

– Давай я посмотрю, что у тебя есть, – сказала она и направилась к шкафу. – Нужно что-нибудь элегантное, достаточно скромное, но подчеркивающее женственность. Так…

Мэри сидела на пуфике, притянув к груди коленки и обняв их руками. Ей было забавно наблюдать, с каким сосредоточенным выражением лица Сью рассматривает ее наряды.

Подруга напомнила ей полководца, склонившегося над картой дислокации вражеских войск.

– Это не пойдет, – бормотала она, – слишком нарядно, мы идем не на вечеринку. Это тоже, не на работу нанимаемся. Здесь слишком много блеска… Этот вырез может слишком понравиться мистеру Сноу… Цвет не тот… А вот это можно попробовать! – Сью повернулась к Мэри, весело сверкнув глазами. – То что нужно, – сказала она и протянула ей серое платье из тонкой шерсти.

Мэри сама любила это платье. Оно ей очень шло. Цвет платья был скучный, мышиный, но отливал жемчужными переливами. К тому же фасон идеально подчеркивал все достоинства ее фигуры.

– Ты уверена? – пожала плечами Мэри. – По-моему, оно очень скромное. Все-таки это кино. Там все такие яркие…

– Положись на мой вкус, – уверенно заявила Сью. – Ты просто должна быть самой собой. Дальше – дело техники. Если им нужно будет надеть на тебя попугайский наряд, они найдут его в костюмерной. Важно произвести первое впечатление. Просто подчеркнуть то, что в тебе и так есть.

– Ну и что же во мне есть?

– Жен-щи-на! – по слогам произнесла Сью. – Теперь это редкость. Смазливые грудастые и глазастые дурочки есть, есть интеллектуалки с нечесаными волосами, есть добропорядочные домохозяйки, есть экстремалки с куриными мозгами, а женщин… Как сказал Патрик, женщины – реликтовые особи. А ты настоящая женщина. Давай не будем это скрывать. Тонкие чулки, нитка жемчуга и высокий каблук. Поняла?

– Без тебя не догадалась бы, – ехидно заметила Мэри и отправилась переодеваться. – Через пять минут я буду готова. Чай сервирован.

Пока Сью наливала чай, Мэри оделась, заколола волосы и еще раз придирчиво осмотрела себя. Все было в порядке, только кусочек льда где-то в глубине души никак не желал растаять: она отчаянно боялась. До этого момента ее попытки начать новую жизнь были весьма иллюзорны, а теперь ей предстоит сделать шаг. Как с парашютом прыгать, подумала она, хотя никогда не прыгала.

Сью повернулась на звук каблучков подруги и замерла. Дело не в том, что Мэри прекрасно выглядит, она фантастически переменилась.

Перед ней стояла женщина, сознающая свою красоту и знающая, как ей пользоваться. Вот что значит долго жить в любви, с завистью подумала Сью. У нее в душе нет сомнений, что она всегда желанна.

– Я оказалась права, – улыбнулась она. – Майклу Сноу надо будет приставить к тебе охрану, чтобы тебя не увели другие режиссеры.

– Не смеши, – смутилась Мэри. – Он увидит, что я ничего не умею, и просто прогонит меня.

– Не прогонит, – уверенно заявила Сью. – Пей чай и ничего не бойся.

– Сью, ты обещала мне кое-что рассказать, – напомнила Мэри, присаживаясь к столу.

– О чем? – сделала удивленные глаза подруга.

– Не мучай меня, – жалобно попросила Мэри. – Видишь, я на все согласна, но я же должна знать.

– Ладно, слушай, – сказала Сью и откинулась на спинку стула, на ходу сочиняя правдоподобную историю, чтобы внушить подруге, что та спасает человечество. – Майкл Сноу – молодой талантливый режиссер. Он несколько лет работает на студии. Принимал участие в работе над несколькими картинами. И теперь ему дали возможность снять собственный фильм. Он нашел инвесторов, убедил руководство студии в том, что его идея придется по вкусу публике. Бюджет фильма утвержден, и он достаточно велик, чтобы спокойно работать. Если ты ему понравишься, то заработаешь приличную сумму.

– Если… – вздохнула Мэри. – А о чем он собирается снимать кино?

– Думаю, он расскажет об этом сам. К тому же даст сценарий. Мне он сказал, что это любовная история.

– Но я не хочу сниматься в любовной истории…

– А в какой истории ты хочешь сниматься?

О борьбе за права попугаев?

– Я боюсь…

– Я же тебя предупредила, ничего не бойся.

Хуже, чем есть, все равно не будет. Давай относиться к этому как к опыту. Отрицательный результат тоже результат.

– А какое впечатление он произвел на тебя?

– Самое благоприятное. Вежлив, спокоен, рассудителен. Такие умеют добиваться цели. Мне кажется, что ему очень важно, чтобы ты согласилась.

– Почему ты так думаешь?

– Видишь ли, Патрик рассказал мне, что у него была своя трагическая история. Он собирался жениться на прекрасной девушке, но она погибла… – Сью выговорила это и испугалась.

Ее фантазии могли все испортить. Эта глупость вырвалась как-то сама собой, но отступать было поздно.

Мэри выпрямилась, потом поднялась с кресла и отошла к окну. Сью с тревогой следила за ней. Только бы она не расклеилась! Сейчас польются слезы – и все старания пойдут насмарку.

Мэри молчала несколько минут, потом повернулась и с трудом проговорила:

– Тогда это совершенно невозможно. Я не смогу. Мне еле хватает сил, чтобы пережить свою историю. Я не смогу видеть рядом такого же подавленного человека.

– В том-то и дело, что он пытается выбраться, – с воодушевлением начала опять придумывать Сью. – Он хочет снять фильм о своей возлюбленной, о том, как даже трагическая любовь преображает человека. Ты просто обязана ему помочь. Кто, как не ты, может знать обо всех его переживаниях? Просто протяни ему руку и помоги. Может быть, ты напоминаешь ему ее? Может быть, именно поэтому он приглашает тебя. Дай ему шанс!

– Сью, ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь? – взорвалась Мэри. – Я буду маячить перед ним каждый день, и он будет видеть ту, которую потерял навсегда. Ты хоть представляешь, как это больно?! Я бы не вынесла, если бы явился двойник Ларри. Я бы просто сошла с ума. Мне и так в каждом мужчине мерещатся его черты. Это наваждение…

– Мэри, успокойся, пожалуйста, – мягко и ласково сказала Сью. Она на чем свет кляла себя за такой поворот разговора. – Подумай, что и для тебя это важно. Ты сможешь рассказать людям о том, как сильно ты любила Ларри. Пусть в кино их зовут по-другому, но дай людям почувствовать, какое это огромное счастье – любить. Пройди еще раз этот путь. Найди что-то новое, что сможет тебя примирить с утратой. В психиатрии есть такой прием. Человека погружают в ту же обстановку, дают ему испытать те же эмоции, чтобы вылечить от боли.

Посмотри на это с другой стороны. Когда нам плохо, надо постараться найти того, кому в этот момент еще хуже.

– А он знает о моей истории? – Мэри не мигая смотрела на подругу.

– Нет, конечно, – быстро ответила Сью.

Она понимала, что уже запуталась во лжи, но останавливаться было нельзя. Пусть встретятся, потом само все станет на свои места. Надо только успеть предупредить Майкла. – Мы говорили только о фильме. Он очень обрадовался, когда увидел меня, и попросил посодействовать тому, чтобы ты приняла его приглашение.

– Я, конечно, делаю глупость, – вздохнула Мэри, – но, по-моему, ты не оставляешь мне выхода. Если я не поеду сегодня, я подведу тебя.

А ты уже пообещала…

– Поедем, Мэри, – тихо попросила Сью. – Вот увидишь, все будет хорошо.

У ворот студии их такси остановил охранник. Мэри сжалась и почувствовала противную холодную влажность под мышками. Хорошо бы он не пустил их на территорию, подумала она.

Тогда никто не заметит, как трясутся ее колени и все тело покрывается мелкими мурашками. Но охранник, увидев визитку Майкла Сноу, которую сунула ему Сью, широко улыбнулся и показал напарнику, что ворота можно открывать.

Надо же, какая важная птица, подумала Мэри, даже перезванивать не стали. Она посмотрела на Сью и встретила ее невозмутимый взгляд.

– Ты когда-нибудь была на киностудии? – спросила Сью.

– Нет, конечно, – ответила Мэри, старательно скрывая внутреннюю дрожь.

– Вот видишь, как много интересного может случиться в жизни, – назидательно произнесла подруга. – Осматривайся.

Мэри начала осматриваться. Студия занимала, видимо, довольно обширную территорию: напротив административного здания был большой пруд, а дальше павильоны, некоторые из которых были соединены крытыми переходами и терялись за деревьями. При других обстоятельствах Мэри с удовольствием погуляла бы здесь с кем-нибудь из сведущих людей. Ей интересно было узнать о том, как делается кино. Наверное, в лабиринтах студии можно увидеть много интересного. Но сейчас ей было не до того.

От дверей административного здания навстречу им вышел человек маленького роста – полностью упакованный в джинсу, – со смешными толстенькими короткими ногами. Он спешил, но при этом шел вразвалку. Тоненький мышиный хвостик волос неопределенного цвета болтался в такт его кургузым движениям. Мэри обмерла.

Если это Майкл Сноу, она тотчас убежит. Но Сью предупредительно схватила ее за руку.

– Добрый день, дамы, – чуть задыхаясь, проговорил коротышка. – Мистер Сноу давно ждет вас. Позвольте, я провожу. Меня зовут папаша Хью. Я занимаюсь актерами.

– Добрый день, мистер…

– Папаша Хью, я же сказал, что меня все так зовут. Вам незачем изменять традиции. В кино есть своя мистика. Запоминайте. – Он сурово погрозил им пальцем.

– Хорошо, папаша Хью, мы будем прилежными ученицами, – засмеялась Сью и пошла вслед за странным субъектом.

Через несколько мгновений они уже с упоением обсуждали последние сплетни в мире кино и телевидения, перемывали косточки знакомым и незнакомым, а Мэри старательно переставляла одеревеневшие ноги на высоченных шпильках и еле успевала за ними.

Компания довольно долго шла какими-то полутемными коридорами, лестницами, переходами. Иногда папаша Хью останавливался, чтобы рассказать анекдот кому-то из знакомых из других групп. Потом они попали в бар студии, где все было сизым от табачного дыма.

Папаша Хью велел им подождать за столиком, а сам быстренько пропустил кружку пива и посмеялся над чужим анекдотом. Потом они опять поднимались и спускались по лестницам, пока не оказались перед дверью, на которой была прикреплена табличка «Проект Майкла Сноу.

Фильм «Любовь… Любовь? Любовь!».

Папаша Хью галантно распахнул дверь, и обе женщины зажмурились от внезапно хлынувшего на них потока света. Комната была типичным офисным помещением, где стояли столы, компьютеры, телефоны, копошились люди, летали от стола к столу какие-то бумаги.

На их появление никто не обратил внимания.

Мэри была потрясена. Она ожидала, что попадет в приемную, где будут стоять такие же, как она, претендентки, а хорошенькая секретарша будет приглашать их на прослушивание.

Но все было не так. Из-за дальнего стола, который стоял у окна, поднялся не очень высокий худощавый человек в прекрасно сшитом костюме и, улыбнувшись им, приветливо помахал рукой, приглашая войти.

Только после этого его жеста в комнате наступила относительная тишина и все обратили внимание на вновь прибывших. Мужчины смотрели оценивающе, женщины – с затаенной злостью.

– Проходите, пожалуйста, – приветливо сказал Майкл Сноу – а это был он – и повернул голову к успевшему начать рассказывать очередной анекдот папаше Хью. – Я уже думал, что вы заблудились.

– Ничего подобного, босс, – невозмутимо пожал плечами тот. – Я просто проводил экскурсию по студии. Должны же дамы знать, с чем им придется иметь дело. Я думаю, им понравилось.

– Не сомневаюсь, – засмеялся Майкл и, повернувшись к девушкам, сказал:

– Проходите, пожалуйста.

Мэри и Сью осторожно, огибая какие-то плакаты, треноги, кофры, пробрались к его столу и сели на стулья. Вот он – час расплаты, подумала Мэри. А Сью с восторгом наблюдала суету, которая царила вокруг. Именно такая жизнь была по ней. Жалко, что это Мэри, а не ее пригласили работать в этом проекте.

– Спасибо, что решили прийти, – начал Майкл. – Я уже отчаялся вас найти, мисс Бартон.

– Я не собиралась… – неуклюже ответила Мэри и покраснела. – Это все Сью.

– Спасибо вам, Сью. – Майкл с трудом оторвал взгляд от лица Мэри и повернулся к ее подруге. – Вы настоящий друг.

– «Спасибо» – слишком мало за такую услугу, мистер Сноу, – кокетливо ответила Сью, и Мэри захотелось ущипнуть ее за бедро.

– Согласен, – кивнул Майкл. – Тогда с меня обед, где пожелаете и когда пожелаете.

– Идет. – Сью протянула ему руку. – И, поскольку я доставила вам вашу мечту, я позволю себе откланяться, так как меня тоже ждут дела. Дальше вы разберетесь сами, я надеюсь.

У Мэри потемнело в глазах. Сью не предупредила, что бросит ее одну в этой довольно странной компании. Но устраивать скандал было не в ее правилах, она только глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь.

– Мэри, не бойся, – прошептала Сью, легко касаясь губами ее холодной щеки. – Он тебя не съест. Вечером позвоню.

Майкл Сноу попытался навязать ей в провожатые папашу Хью, но Сью сделала страшные глаза и замахала руками, уверяя, что, с ним она попадет на работу не раньше завтрашнего вечера.

Когда Сью удалилась, Майкл и Мэри отвели друг от друга глаза и воцарилось неловкое молчание. От первого слова, которое он сейчас скажет, зависит очень многое. Они оба это понимали. Майкл Сноу не понравился ей, потому что совершенно не был похож на Ларри.

Она искала и не находила в нем ни одной черточки, которая напоминала бы ей возлюбленного. Она почему-то надеялась на это, и сейчас не могла справиться с разочарованием. В нем все было не так. Ларри был очень высокий и мускулистый, а этот щуплый и маленький. У Ларри были чудесные шелковистые темные кудри, которые опускались почти до плеч, а у Майкла Сноу волосы непонятного пегого цвета, короткая стрижка, в которой каждый волосок знает свое место. У Ларри глаза были влажные и горячие, а этот смотрит серыми льдинками. У Ларри улыбка растягивала полные чувственные губы, а мистер Сноу улыбается так, как будто делает одолжение. Права была Сью: вежлив, сдержан, элегантен. Действительно снежный человек. Они вряд ли смогут найти общий язык. Мэри немного злилась на себя за свои мысли. Она явилась сюда не на романтическое свидание, а на работу. Но разочарование читалось на ее лице, и Майкл это видел.

Однако ему было совершенно на это наплевать. Он знал, что редко нравится женщинам с первого взгляда. В его внешности не было ничего, что делает женщин ручными. Ничего от мачо. Скорее скучный клерк. Но это его давно не смущало. Он прекрасно знал, что все меняется, когда он начинает говорить. А потом женщины сами находят, за что его любить. У него было немало романов, но ни одна женщина не смогла задеть его чувства. Мэри его потрясла. Он понимал, что шансов у него практически нет. Но остановиться уже не мог. Ему нужна эта женщина с ее прошлым, ее болью, ее ночными кошмарами, слезами, ее нежностью, пассивностью, тревожными доверчивыми глазами. И он сделает все, чтобы она осталась с ним навсегда.

Он встал из-за стола, обошел его и дотронулся до ее плеча, приглашая следовать за ним.

Мэри вздрогнула, но поднялась и покорно пошла к выходу.

Вся группа с интересом наблюдала за маневрами босса. Обычно он разговаривал с посетителями за своим рабочим столом. Казалось, ему совсем не мешал шум, который царил в кабинете. Почти все находящиеся в комнате прошли через собеседование с ним, поэтому с удивлением смотрели, как он уводит куда-то новую претендентку. Никто пока не знал, зачем пришла сюда эта элегантная и красивая женщина. Она явно не актриса, те ведут и держат себя по-другому. А вот кто она – никто не мог догадаться: группа уже была полностью укомплектована.

Когда дверь за боссом и его гостьей закрылась, все взгляды обратились в сторону папаши Хью. Но тот, сделав вид, что это его не касается, спокойно отвернулся к стене и занялся решением кроссворда. Он-то знал, что Мэри пришла на кастинг, но, поскольку вопрос был еще не решен, считал своим долгом пощадить самолюбие Майкла, который ему нравился. Папаша Хью не был согласен с выбором босса, но помалкивал, ибо бюджет фильма сулил хороший заработок.