Made in USSR

Поэт

По вечерам в субботу у моих друзей обычно собиралась большая компания. Хозяева старались приготовить гостям сюрприз в виде какой-нибудь приезжей или местной знаменитости. В тот вечер такой приглашенной звездой стала известная местная писательница. Среди баек и историй, которые она рассказывала, была и эта.

— Жил-был в одном кишлаке дехканин, лентяй и проныра, — неторопливо начала свой рассказ приглашенная знаменитость. — Этакий ходжа Насреддин номер два. Только, в отличие от своего знаменитого предшественника, он был эгоистом, и всю свою энергию использовал исключительно для устройства собственного благополучия. И вот надоело дехканину с утра до вечера торчать под солнцем на поле, и махать кетменем. Вспомнил он, что в районном центре у него живет дальний родственник.

Сельская местность у нас ведь как устроена? Вокруг хлопковые поля, а в середине — райцентр. По моему глубокому убеждению, название «райцентр» происходит вовсе не от слова «район», а от слов «центр» и «рай». То есть рай, который находится, соответственно, в центре. Ну да ладно, не об этом речь.

Так вот в этом самом райском центре у нашего дехканина был родственник. И не просто родственник, а большой человек, главный редактор районной газеты. Ну вот, зарезал дехканин барана, прихватил тазик свежеиспеченных домашних лепешек, мешок сушеного винограда-кишмиша, и поехал в гости к родственнику. Родственник, конечно, принял его с почетом. Сделал плов. А потом сели они вечером во дворе, и стали что-то пить из чайника. Мусульманам ведь открыто пить вино нельзя. Опять же и Горбачев удружил своим законом. Не дай бог, сосед через забор увидит бутылку на столе у главного борца за трезвость. Не миновать беды.

Но и из чайника хорошо пошло. Может быть потому, что когда наливаешь водку из чайника в пиалу, то как ни старайся, а доза получается солидная. Разговор шел, конечно о том, как вызволить родственника из кишлака. Редактор газеты объяснил, что с радостью взял бы родственника к себе, но у него нет вакансий. Да дело, объяснил он, даже не столько в наличии вакансии, а в том, что для работы в газете нужно иметь высшее образование. И вообще, чтобы сидеть в конторе и пить чай в рабочее время, сказал родственник, тебе обязательно нужен какой-нибудь диплом. Не обязательно институт, но хотя бы техникум. А так просто, даже при моих связях, ничего не получится.

Дехканин расстроился — у него в активе было только восемь классов, да и те он в основном провел на хлопковом поле. Что ж ты так, говорит, я тебе уважение оказал, приехал к тебе, а ты не можешь родственнику помочь? Обязательно тебе нужно, чтобы у меня был диплом. Из-за какой-то бумажки ты родственнику в просьбе отказываешь? Нехорошо это.

Хозяин загрустил. Действительно это было неправильно, против всех национальных обычаев и правил. Помолчали, взгрустнули, выпили еще. И тут родственника осенило. Скажи-ка мне, вдруг говорит он дехканину, ты стихи писать умеешь? Тот смотрит на собутыльника с сожалением, думает все, сошел с ума его родственник на почве стыда, что родне не помогает. А тот спокойно так продолжает. Слушай меня внимательно. Если все сделаешь правильно, то не у нас в райцентре работать будешь, а переедешь прямо в столицу. Писать стихи совсем несложно. Главное, соблюдай ритм, и не забывай упоминать в каждом стихотворении коммунистическую партию и лично генерального секретаря.

— Простите, что перебиваю вас, Диана Муратовна! — вклинился в неторопливое повествование один из гостей. — Но я не могу понять одну вещь. Разве для хорошего стихотворения достаточно только соблюдать ритм и упоминать партию? А как же рифма?

— Учтите, что он писал на родном языке, — снизошла до объяснений звезда. — А это удивительно музыкальный язык. В нем, как вы знаете, есть жесткое правило построения предложений. Все фразы обязательно оканчиваются глаголом. Дальше еще проще. Окончания у подавляющего большинства глаголов формируются по единому правилу. То есть если писать от одного лица, в одном времени, например, в прошлом или в настоящем, то все фразы автоматически будут рифмоваться.

Возьмем для примера вот такой простой текст. «Я пошел в кино. Там я увидел тебя. На тебе было красное платье. Я в тебя влюбился». Так вот, если все это аккуратно записать на родном языке нашего дехканина, причем так, чтобы размер фраз был одинаков, и сохранялся ритм, то вместо примитивного набора фраз, получится красивое лирическое стихотворение. Вот послушайте, как оно звучит.

Диана Муратовна закрыла глаза, откинулась в кресле, и не торопясь продекламировала четверостишие на местном языке. Ее гортанное произношение показывало, что язык она знает с детства. Стихи действительно звучали красиво. Если судить чисто по звуковому восприятию, они были самим совершенством. Писательница закончила декламировать и открыла глаза.

— Этот шедевр мы создали недавно у себя в редакции в качестве эксперимента. По-моему очень убедительный пример.

— Никогда не задумывался над этим, — признался ее собеседник. — Я в школе с уроков языка всегда убегал, а на базаре я и русским обхожусь. Но все равно непонятно. Если это так просто, то местные жители поголовно должны быть великими поэтами!

— Наивный вы человек, — усмехнулась в ответ именитая писательница. — Написать стихотворение можно на любом языке. Вообще, я уверена, что любой человек может написать целую книгу, если просто опишет все, что с ним происходило на протяжении его жизни. Дело не в том, чтобы написать. Писателем, как известно, становится не тот, кто что-нибудь написал, а тот, чей труд опубликовали. Так что вопрос о признании упирается в издательство, а не в талант автора.

— И как же этот дехканин добился признания?

— Не так быстро. Для начала он вернулся к себе в кишлак, и сел за работу. Какие-то задатки у него действительно оказались, и он начал писать. В общем, через неделю он снова поехал в райцентр и привез родственнику десяток примитивных, но зато очень патриотических стихов. Родственник похвалил. Затем коротко указал на основные ошибки и подсказал несколько штампов, обязательных к употреблению в патриотической поэзии. Потом он дал ему еще один, самый ценный совет, и с чистой совестью отправил того домой, справедливо полагая, что барана он отработал полностью.

— Что за совет? Может быть он мне тоже пригодится?

— Хм, посоветовать то я тоже могу, во только пользы вам от него не будет. Совет заключался в том, что без протекции рукописи незнакомых авторов в редакциях не читают. У нас в отделе, например, мы их держим общей стопкой в углу, и пишем на них с обратной стороны. Также они незаменимы как салфетки и подставки, когда пьем чай с тортом.

— Порадовали. А как же люди пробиваются?

— Каждый по своему. Тут-то и нужен талант. Вот как поступил наш дехканин. Вернувшись домой он поговорил со стариками и нашел дальнего родственника, который занимал некий пост в райкоме партии. Следующий баран и еще один мешок кишмиша переехали к очередному влиятельному родственнику. Райкомовский деятель принял родственника как положено, то есть водкой и пловом. Затем гость прочитал свои стихи. Хозяин, как человек глубоко партийный, не мог не оценить их патриотизм. С тех пор это и началось. Перед тем как послать очередную пачку своих стихов в редакцию столичного журнала или газеты, дехканин ехал в райцентр к своему партийному родственнику. Тот писал сопроводительное письмо на имя главного редактора.

В письме на райкомовском бланке родственник честно признавал, что не в состоянии оценить приложенные стихи с художественно-литературной точки зрения, и понимает, что окончательное решение о публикации может принять только сам главный редактор. Но со своей стороны, он считает необходимым отметить, что данные стихотворения идеологически выдержаны, отвечают последним установкам партии и имеют ценное воспитательное значение.

Он просто, как бы давал свою рецензию с точки зрения человека, который проводит в жизнь политику партии. От такой рецензии отмахнуться невозможно. А с другой стороны всем так даже спокойнее, и издательству и худсовету. Раз есть мнение комитета партии, на которое можно сослаться, все остальное уже не имеет значения.

К тому же у автора была великолепная рабочая биография — самый, что ни на есть, «от сохи». Даже то, что у него отсутствовало мало-мальски приемлемое образование, внезапно превратилось в достоинство. Как же — народный самородок! Такому не научишь, это у нас в крови. И его стали печатать. Чем больше его печатали, тем легче ему было публиковаться в следующий раз.

Рассказчица прервалась и с улыбкой посмотрела на своего собеседника. Тот печально кивнул головой.

— Да уж, мне такое не светит.

Все рассмеялись. Начался общий разговор. Потом мы спохватились.

— Диана Муратовна, вы не рассказали самое главное. Чем закончилась эта история с дехканином? Он и в самом деле сумел уехать из своего кишлака в столицу?

Маститая писательница вдруг разом сникла, и превратилась в обычную женщину, замотанную и уставшую совслужащую.

— Через год наш дехканин набрал необходимое количество публикаций и вступил в Союз Писателей. Теперь он работает в издательстве, начальником в моем отделе.

Декабрь 2006

Израиль