Маг, связанный клятвой

Глава 30 ВСЕ РЕШИТ СУДЬБА

Раздалось пение хора, и под огромный купол собора вознеслись торжественные звуки Dies Irae. Толпа, стоявшая около алтаря, расступилась, и в образовавшемся коридоре вслед за несшими гроб появился архиепископ в сопровождении служек, один из них размахивал кадилом, два других несли зажженные свечи. Вся процессия двинулась к алтарю.

Мэт, несший гроб, бросал взгляд по обеим сторонам живого коридора. Его снова и снова удивляло то огромное количество людей, которое собралось в церкви. Еще два дня назад его поразило, как много народа собралось здесь, чтобы отчистить собор от грязи и соскоблить с колонн мерзкие надписи. Сейчас, снова взглянув на стоявших вокруг него людей, Мэт вдруг осознал, что в основном это была беднота. Многие из них были попрошайками, среди них было немало и тех, кто пострадал от «правосудия» короля — у кого-то не хватало уха, у кого-то пальца, а то и всей руки. Боже, в течение двухсот долгих лет так много людей сохраняли свою веру в Бога! Даже несмотря на то что их смешали с грязью за их веру. В толпе мелькали и вполне благополучные граждане — бюргеры и мастера-ремесленники, которые давали хлеб и кров своим менее удачливым соплеменникам, и всем, всем им приходилось служить Богу в тайне и держать в тайне свою веру на протяжении столь долгих лет.

Но теперь вновь отмытый и побеленный собор сиял чистотой и свежестью, алтарь был покрыт новым полотном, и перед ним стелился красивый ковер. И снова над алтарем возвышалось распятие, хотя и деревянное и вырезанное наспех. За архиепископом следовали священники.

Удивительно, сколько священников, рискуя погибнуть от пыток, продолжали нести слово Божие своей пастве, хотя и с огромными предосторожностями. Лишь за один день монах Тук умудрился отыскать около десятка священников, постепенно появлялись все новые и новые. Что было еще более удивительным, так это молодые люди, которые вступили на путь служения Богу в столь страшное для их страны время. Хотя, как ему рассказывала Алисанда, Меровенс посылал своих миссионеров в эту несчастную страну. Невероятно, но люди, которые у себя дома могли бы жить в безопасности и неге, добровольно согласились жить в страхе и нищете, постоянно пребывать под угрозой пыток и смерти, и все только потому, что они, услышав голос призывающего их Господа, исполняли Его волю.

Да, конечно, Мэт тоже пошел на такое, но просто он был не очень сдержан на язык.

В полной тишине торжественная процессия подошла к алтарю и свернула в боковой проход, ведший к одной из многочисленных часовен, примыкавших к алтарю сзади. Здесь покоились саркофаги усопших королей и королев. Один из них был сейчас открыт.

В то время как священники пели молебен, служки опустили саркофаг в могилу и отступили назад. Их сменили каменщики — наложив раствор, они задвинули на место тяжелую каменную плиту. Архиепископ произнес последнее надгробное слово, и процессия вернулась к главному алтарю, где прелат благословлял свою паству и напутствовал их. Как только прелат покинул алтарь, те, кто нес гроб, — Мэт, сэр Ги, принц Ринальдо, Робин Гуд и еще три рыцаря, стоявшие рядом с сэром Ги, — прошли обратно в одну из часовен у выхода из собора, и здесь, сняв свои черные плащи, они переоделись в великолепные костюмы, сверкавшие пурпуром и золотом. Потом Мэт и сэр Ги принялись помогать принцу Ринальдо облачиться в одежду, предписанную для коронования... Принц выглядел мрачным и нервничал:

— Я не достоин такой чести, лорд Маг.

— Достоин, — последовал ответ сэра Ги. Слова были произнесены с такой уверенностью, что принц изумленно поднял на рыцаря глаза. — Ты доказал, что достоин этой чести, когда проявил преданность делу, которое, казалось бы, было проиграно. Ты ради него пошел на испытания и муки, ты продолжал бороться даже тогда, когда все казалось безнадежным. Тебя пытали огнем, и ты выстоял.

Принц Ринальдо посмотрел прямо в глаза рыцарю и медленно кивнул головой:

— Спасибо тебе, друг. Я сделаю все, что могу, чтобы не разочаровать тебя.

— Не передо мной ты должен быть в ответе, — загудели под сводами храма слова Черного Рыцаря, — а перед Богом и своим народом.

Мэт знал, что это было не совсем правдой, но принц этого не ведал. Ринальдо и не предполагал, что сэр Ги был потомком и правопреемным наследником Гардишана, императора, который пятьсот лет назад объединил всю Европу и сделал ее своей империей. И уж если и существовал на свете человек, который имел право судить, кому пристало быть правителем, а кому нет, так это был сэр Ги де Тутарьен, но он предпочел молчать. Он выбрал свой путь — всю свою жизнь, никому не известный и никем не узнаваемый, он боролся против того, чтобы в стране торжествовало Зло. Он надеялся заставить предков пробудиться и снова восстановить империю.

С новой силой вознеслось под купол собора пение многоголосого хора, но теперь это был гимн радости.

— Это голос твоего народа, — сказал сэр Ги.

Принц Ринальдо сглотнул подкативший к горлу ком и повернулся к двери.

Они направились по проходу к алтарю — сэр Ги нес скипетр, а Мэт — ту самую настоящую корону, которую им удалось найти спрятанной в самом глубоком подземелье замка. Впереди шагала Алисанда, одетая в пурпур и золото, в мантии, украшенной горностаем. Эта женщина, шедшая по проходу, была до кончиков ногтей королевой.

Трон сейчас стоял на алтаре. Архиепископ расположился позади него. Принц Ринальдо подошел к трону и повернулся лицом к собравшемуся в соборе народу.

Алисанда повернулась в ту же сторону.

— Не по правилам, чтобы один монарх представлял другого монарха его народу, — крикнула она, — но все благородные сподвижники короля Томаса мертвы, а их потомки лишь недавно вернулись в свои родные имения после долгого изгнания. И лишь одно из всех старых благородных семейств смогло сохранить свои владения. Милорд!

На алтарь взошел дон де ла Лукка. Сгорбленный старик, ошеломленно мигая, смотрел на собравшуюся перед ним толпу.

— Вы прожили эти годы, сохраняя верность, хотя за это и заплатили одиночеством, — выкрикнула Алисанда, — и вам принадлежит эта честь.

Но старый дон замотал головой и протянул вперед руку. Иверна поднялась по ступенькам и взяла протянутую руку, затем оба повернулись к Алисанде и, отвесив поклон королеве, отступили в сторону Алисанда посмотрела на обоих и снова повернулась к толпе:

— Они предоставляют мне право говорить за них. Смотрите же, люди, на лордов, сумевших сохранить свою верность! А вы, лорды, посмотрите на свой народ! О вы, верные люди Ибирии, которые смогли пронести веру в Бога и преданность вашему королю через долгие годы невзгод, смотрите теперь на вашего короля!

Она повернулась и вытянула руку по направлению к Ринальдо, а хор грянул песнь.

Только теперь Ринальдо опустился на трон — с совершенно прямой спиной, крепко схватившись руками за подлокотники, он смотрел на народ, а архиепископ тем временем принял из рук Мэта корону и возложил ее на голову принца.

В следующий момент Иверна повернулась к трону, — преклонив колено и взяв руку Ринальдо, она поклялась в верности королю, признавая его своим господином.

Торжество продолжалось, и новый король приветственно махал рукой, идя в сопровождении сэра Ги и Иверны через толпу радостно кричавшего народа. Они шли к большим воротам, охранявшим город. По сигналу Ринальдо привратники распахнули огромные створки. Король, который совсем недавно был Фадекортом, взял за руку Иверну:

— У меня была мечта, что ты останешься со мной и мы будем вместе править страной, королева Ибирии.

— Я благодарю вас, ваше величество. — Иверна опустила глаза. — Я всегда буду вашей верной подданной и всегда приду вам на помощь, если вы позовете меня, но моя судьба не здесь.

— Этого я и боялся. — Король Ринальдо повернулся и хлопнул по плечу сэра Ги. — Мне не надо просить тебя беречь ее, о более преданном и мужественном защитнике нельзя и подумать. Но я могу попросить вас вместе найти священника до того, как вы зайдете слишком далеко по выбранному вами пути. Или я своими собственными руками вытащу тебя из твоих лат!

— Я позволяю вам это, ваше величество. — Сэр Ги печально склонил голову.

— Прощай, мой боевой друг! — обняв его за плечи, сказал Ринальдо. — Мне всегда будет недоставать твоего мудрого совета и твоей поддержки. — Король повернулся к Иверне. — Прощайте, миледи! Вы та, которую я никогда не забуду.

— Я буду молить Бога, — мягко сказала Иверна, — чтобы настал час, когда появится та, которая заставит вас забыть меня.

Пристальный взгляд короля как будто хотел сказать, что это просто невозможно, потом послышалось:

— Прощайте, мои добрые друзья, прощайте оба!

Алисанда подала знак кивком, и герольды затрубили в фанфары. Сэр Ги и Иверна проехали сквозь ворота и, обернувшись еще раз назад, чтобы помахать всем на прощание, двинулись рука об руку в путь.

Теперь Ринальдо обернулся к двум огромным монстрам, которые стояли по обеим сторонам ворот.

— А вам, мои благородные друзья, не надо никуда уезжать! Вам всегда будут рады в Орлекведрилле!

— Я благодарю вас, ваше величество, — громыхнул Стегоман, — но мы должны проводить рыцаря и его даму до гор, чтобы с ними ничего не случилось, чтобы никто из Свободного Народа не попытался напасть на них, пока они пробираются по их территории, а потом я должен препроводить вот этого ребенка домой, куда он так давно стремился, чтобы его народ смог воздать ему почести, как то и следует.

— Ребенка? — возмущенно переспросил Нарлх. — Это что же, ты мой папа?

— И твоя мама тоже, если только тебе когда-нибудь понадобится наша забота, — парировал Стегоман. — Хотя я бы больше предпочел быть твоим братом.

— Ха, мне бы тоже этого очень хотелось. — В глазах Нарлха засветился огонек. — А ты не собираешься найти мне кого-нибудь, чтобы он был моим дедушкой?

— Не сомневаюсь, что мой отец с удовольствием примет это почетное звание. Тебя будут приветствовать как истинного дракона, и все будут выкрикивать твое имя, потому что мои родственники уже отправились впереди нас в страну Свободного Народа, чтобы разнести весть о твоей победе.

Мэт задумался о соперничестве между новыми братьями.

Стегоман улыбнулся:

— Ну, поехали, братец! Дорога впереди долгая, а рыцарь и дама уже давно отправились в путь! Прощайте, ваше величество! И вы, королева Меровенса, до встречи, и храни вас Бог!

А затем, вот это было чудо из чудес, оба зверя изобразили нечто, отдаленно напоминавшее поклон. Драконы поднялись и последовали за всадниками, маячившими в отдалении. Снова грянули фанфары. По знаку Алисанды огромные ворота снова закрылись.

Король Ринальдо обернулся назад, и через мгновение перед ним уже стоял Робин Гуд и его лесной народ.

— Так вы тоже покидаете меня?

— Да, теперь, когда мы уверены, что здесь будет царить мир и потечет нормальная жизнь, — улыбнулся Робин. — Но мы еще ненадолго воспользуемся вашим гостеприимством, пока не убедимся, что вы окажетесь под защитой преданных рыцарей и в окружении лордов, которые помогут вам обеспечить безопасность вашей земли.

Ринальдо хлопнул по плечу Робина, человека, который в своей стране был объявлен вне закона.

— Ну что же, значит, мне придется присматривать за тем, чтобы тут не раздули восстания. Мариан, я благодарю тебя за твое заступничество.

— Что вы, ваше величество! — последовал ответ Мариан. — Он бы и сам со временем додумался до этого!

Ринальдо повернулся к Алисанде:

— Ну а что касается вас, я, конечно, не могу настаивать. Ваше королевство не может очень долго жить без вас.

— Дела не ждут, — согласилась Алисанда. — Еще день, и я тоже должна буду покинуть вас.

— Пока я жив, Ибирия всегда будет другом Меровенса! — поклялся Ринальдо. — Я никогда не смогу расплатиться с вами за то, что вы сделали для меня.

— Как-нибудь такой случай представится! — спокойно заметила Алисанда. — Ну а пока вы могли бы поговорить со своим другом о тех обязанностях, которые он несет перед своей королевой.

— Обязанностях! — вскричал Мэт. — Да был ли хоть один случай, чтобы я не был предан на все сто? Когда? Хоть раз?

— Как это, — Алисанда одарила его одной из своих самых ослепительных улыбок, — когда удрали в Ибирию и оставили меня одну в печали!

— Ну ладно, — воинственность Мэта была поколеблена, — хорошо, что хоть не в радости.

— В радости? Моя любовь, жизнь моя! Разве я могу испытывать что-нибудь еще, кроме печали, если тебя нет рядом со мной!

Мэт поклонился, поднял глаза на королеву и силой заставил себя улыбнуться:

— Не то что я вам не верю...

— Королева не может лгать! — Лицо Алисанды приняло жесткое выражение.

— Конечно, не в общественных вопросах, не...

— Ваше величество, — мягко обратился к ней Ринальдо.

Алисанда застыла, потом медленно повернулась к королю:

— Да, ваше величество?

— Если вы его любите, — к ней обращался один из немногих во всем мире, кто был ей ровня, — почему вы не выходите за него замуж?

Алисанда долго и пристально смотрела на короля. Наконец она медленно и тихо сказала:

— Вы же прекрасно знаете, ваше величество, что мы, люди королевской крови, не можем жениться по своему выбору. Я не могу выйти замуж за человека, который не был рожден в благородной семье.

— Не совсем так. — И снова в глазах короля появился фадекортовский огонек. — Ваш долг как королевы заключить такой брак, который укрепил бы королевство, ну и дать вашим наследникам благородную кровь, что сделает их достойными монархами.

— Да, это так, — ответила Алисанда, побледнев. — Да, это мы все выучили, еще когда сидели на коленях своих отцов.

— Ну а магическая сила лорда Мага укрепляет Меровенс, — продолжал Ринальдо, — кому это лучше знать, как не мне. Ведь я был мерзким циклопом, презренным существом, а теперь стал королем, и все это благодаря его волшебству и вашему оружию. И как Меровенс сможет процветать без его силы?

Алисанда заколебалась, краешком глаза она посмотрела на Мэта.

— Замужество с ним будет беспримерной дипломатической победой, — нашептывал король, — ибо оно обяжет его служить вечно, до конца своих дней Меровенсу.

Алисанда прикусила губы, она была смущена, но в ней заговорила женщина:

— Конечно, то, что вы говорите, не лишено смысла, но все-таки законы...

Ринальдо почувствовал ее неуверенность.

— Любезный монах! — обратился он к брату Туку.

— Да, ваше величество? — удивленно откликнулся он.

— Этой бедной женщине нужно волшебство, которое не может совершить ее маг, тем более что он-то и является во всем этом камнем преткновения. Помогите же ей!

— Конечно, я сделаю это. — Брат Тук сложил руки и поднял к небу глаза. — Отец наш, помоги этой бедной женщине и дай ей знать, чего хочет ее сердце и какова Твоя божественная воля! Пошли знак, который дал бы нам знать, какова ее судьба!

Неожиданно прокатился раскат грома, и все в ужасе отшатнулись — между двумя монархами возникли фигуры трех женщин: одна из них пряла, вторая отмеряла, а третья стояла, приготовив ножницы, но теперь у всех трех были молодые и прекрасные лица.

— Что? — закричала Клото, уставившись на Мэта. — Разве недостаточно того, что ты с нами натворил? Ты что, должен снова нас начать мучить? Я тебя предупреждаю, мы больше не потерпим твоей наглости...

— Сестра, — Атропос слегка толкнула ее локтем, — это не он нас искал, а вот эта женщина.

— Что? — Клото раздраженно взглянула на Алисанду. — Ну что же, следуй велению своего сердца, женщина! Или твоя корона выдавила тебе уже все мозги?

— Да не мозги, а сердце, — подсказала Лахесис. — Она сомневается, нужно ли ей следовать за своей любовью, потому что не уверена, что это будет мудрым решением.

— Воистину, мудрым! — усмехнулась Клото. — О какой мудрости можно говорить, когда речь идет о свадьбе? Никто из вас, смертных, не может видеть будущее! Но это я уж тебе скажу, дама, — ты в конце концов выйдешь замуж за этого человека, хочешь ты того или нет, и не важно, сколько лет ты потратить на то, чтобы решить этот вопрос! А когда ты выйдешь за него замуж, ты родишь двоих детей. Это будут мальчик и девочка. И они вместе принесут всей Европе время мира, процветания и благочестия.

Алисанда застыла и сквозь сжатые губы произнесла:

— Она говорит правду. Мое королевское сердце почувствовало это, а мое сердце женщины просто горит от этих слов! — Она повернулась к Мэту. — Я выйду за тебя замуж, Маг, если ты только все еще хочешь этого!

— Если я еще хочу? Да я умереть готов ради этого! — Мэт схватил Алисанду в свои объятия и, забыв о королевском происхождении своей возлюбленной, поцеловал ее на глазах всего народа.

Народ ликовал.

Алисанда застыла, но спустя несколько мгновений она начала таять от поцелуев в объятиях Мэта.

Наконец и принц Ринальдо улыбнулся снова.

Влюбленные перестали целоваться и немного отодвинулись друг от друга, изумленно глядя в глаза.

Тут Мэт повернулся к монаху Туку:

— Преподобный отец! Обвенчай нас быстренько!

— Что, прямо сейчас? — Глаза брата Тука округлились.

— А чего тянуть-то! Пока она не передумала!