Магадемия Демиургов. Курсовая (СИ)

Глава 5. Калео

Девица оказалось довольно хитрой и пронырливой! Нужно поинтересоваться у ректора, как она на самом деле очутилась в этом заведении. Ни о каком учебном эксперименте я не верю. Скорее уж она добрачная дочь какого- нибудь министра или аристократа.

Новым этапом моей стратегии по унижению безродной шавки, было лишение провианта. Создав специальных магических клопов в диетической столовой, где она питалась, я добился её закрытия на три дня, для ликвидации вредоносных насекомых.

Но мышка стала бегать в соседнее здание, в столовую, обслуживающего персонала министерства безопасности магии. Я закрыл ей все доступы, да так, что она не могла выйти из здания. Но она повадилась посещать кофейню. Я дал большое вознаграждение и кофейня закрылась на профилактику. Тогда эта Шляпендия принялась скупать батончики в аппаратах. Их так же пришлось заблокировать.

Наконец то ей негде было добывать пищу!

Выждав сутки, я отправил камердинером корзинку с провиантом для неё. Фрукты, сладости, выпечка. Пусть знает, что я добрый и как будущий правитель переживаю о своих гражданах. Пусть прийдёт на поклон к своему благодетелю.

Но громила вернулся с презентом обратно.

Она ничего не взяла!

Телохранитель доложил, что пока разговаривал с ней на пороге, в приоткрытую дверь видел у нее на комоде, почти такую же корзину. И тоже с продуктами!

"Аскин- зараза!" сразу подумал я и вызвал его на серьезный разговор.

— Мой брат, когда ты присягал мне на верность, то имелось в виду, что ты будешь всегда на моей стороне и во всём меня поддерживать! — я налил себе немного красного вина и предложил брату. Тот покачал головой отказываясь. Он ответил не задумываясь.

— Это так Калео и разве я не доказал своё отношение в службе тебе и государю? Ведь именно за верность и преданность мне был пожалован небесный плащ. Разве я давал тебе повод для сомнений? — он излучал спокойствие и этим подбешивал меня.

— Тогда скажи мне друг единственный, почему ты помогаешь той, кто оскорбила моё высочество? И теперь преследуется мною?

Аскин вздохнул и поднялся с кресла, подойдя ко мне в упор.

— С каких это пор мы воюем с девицами? Она не оскорбляла кронпринца! Вряд ли на тот момент осознавала кто ты. Она лишь пыталась спасти спектакль. Меня уже стала настораживает твоя маниакальная потребность мстить ей.

Лишаешь Шарму возможности поесть… Это просто ни в какие ворота!! А дальше что? Реально успокоишься, когда увидишь ее мертвой? Лишь за то, что не склонила пред тобою колено?

Я молчал, сузив глаза. Мой по большому счету меланхоличный брат вдруг зажёгся как спичка.

Это всё она!

Ведьма, что сводила с ума всех подряд, одним своим взглядом. После встречи с ней никто не оставался прежним. Вон и Аскин стал каким то другим. Словно проснулся от глубокого сна.

— Ты всегда был благодушен к девушкам. Что же с тобой случилось? — задал новый вопрос молодой герцог.

— Возможно что — то случилось! А возможно нет. — философски ответил я — Но дело в том, что я не раз говорил тебе о своей намечающейся мести и на начальном этапе ты не отговаривал меня. И в Магадемию со мной припёрся. А сейчас дружишь с моим врагом? Фрукты ей таскаешь? Может ещё и встречаться начнёшь?

— Враг — это предательски напавшее соседнее королевство. Или разбойники вырезавшие на потеху всю деревню. Взбунтовавшиеся вассалы или магочевники. Но не юная Ми! Калео очнись! Оставь девушку в покое!

Я понял, что нам не найти компромисса.

— Смотрю ты решительно встал на ее защиту. Как далеко готов зайти?

— В день весеннего равноденствия хочу пройти с ней в храме ритуал на истинность! Это будет через десять дней. — твердо заявил Аскин.

Я пил вино из глубокой чаши и в этот момент подавился так, что из ноздрей полились красные струи напитка.

— Ни за что…кашлял я и пытался проталкивать слова, едва вдыхая и закашливаясь вновь — Она — моя! — хрипел словно в глотку мне засунули нож.

— Для чего брат? До конца уморить голодом? Или ещё раз толкнуть в грязь на стадионе, напустив побольше тумана? Или вступить с ней в порочную связь, чтобы уничтожить её репутацию? Как ты далеко готов зайти в идевательствах?

В глазах от напряжения и напористого кашля полопались капилляры. Аскин хорошо отхлопав меня по спине, помог сесть на диван. Я чувствовал себя разбитым. Возможно поэтому произнес то, что произнес.

— Когда я вижу её — чувствую себя живым! Не забирай её у меня. — я сам себе показался жалким, но в эту минуту мне было плевать.

Брат испытывающе смотрел на меня и хранил молчание. Он всегда был странным, с самого детства. Но ближе и роднее у меня никого не было. Отец всегда занят и общались мы крайне редко. По большим праздникам или для наказания. Матери так же особо не было до меня. У нее были ещё двое младших детей.

Когда я был один, до рождения сестры, всё: любовь и внимание принадлежала мне. Мать и тетка во мне души не чаяли. Баловали и другим не запрещали. Я рос маленьким Богом и считал этот мир своим. Когда мне исполнилось шесть родилась Анхель и всё внимание переключилось на неё. Меня полностью передали нянюшкам. Сестрёнка была слабенькой и болезненной, пару раз приближалась к порогу смерти и мама постоянно находилась при ней. Я стал бунтовать. Сбегать от нянек и прятаться весь день по углам и подвалам, пока меня не вылавливали охранники. Гнева старших я особо не боялся. Крон принца слишком сильно не наказывали.

А потом меня отправили погостить в поместье Косоль, к тётке, герцогине Минурейшен. Там меня представили юному герцогу, моему двоюродному брату и с тех пор мы на долго не расставались. Он смог найти ко мне подход и растопить моё холодное, детское сердце. С тех пор я больше не был одинок, словно встретил родственную душу. Теперь мы шалили, прятались и шли по жизни вместе.

Мы учились у одних учителей и закончили двухгодичный колледж боевой магии. Получили одинаковые офицерские чины. И даже несколько месяцев участвовали в настоящем сражении. Я был ранен, а Аскин несколько дней тащил меня по лесу со сломанной ногой. Мы делились теплом и последней краюхой хлеба. Спаслись из сложнейшей передряги и в один год удостоились чести носить небесные плащи.

И вот теперь у нас недопонимание.

Мы можем обозлиться друг на друга и поссорится из-за девченки!

— Очнись Калео. Она тебе не светит и ты это прекрасно знаешь! Наверное поэтому и мучаешь её. И себя заодно. Ты не сможешь её приблизить, об этом тут же доложат государю и твоей учебе настанет конец!

— Ты так говоришь, потому что хочешь оставить её себе? Но у тебя тоже есть невеста и твоя семья вряд ли обрадуется твоему выбору. — повысил я тон.

— Шарма не обычная девушка! Я сердцем чувствую, что она может оказаться моей истинной и тогда я буду в своём праве. — кинул аргумент Аскин.

— Она может оказаться и моей истинной — не сдавался я.

— Ты единственный человек в стране, для которого истинность не имеет значения. Будущий государь себе не принадлежит! Это твоя судьба!

Я за секунду почувствовал волну такой ярости, что со всей дури запустил чашей в стену, попав прямо в середину старинного гобелена. Только она не разбилась. Отпружинила от полотна и упала на ковер.

Я подскочил, забыв о гневе и подойдя тронул гобелен. Он явно прикрывал некий проход и не долго думая, я прорезал полотно прямо посередине своим складным, карманным ножом.

Впереди был виден большой, темный коридор и я тут же сунулся в него.

— Подожди меня — заорал Аскин, но я не слушал его.