Мажор на меня поспорил (СИ)

70

Атмосфера напряжена до невозможности.

У меня есть мгновение, чтобы среагировать и я его не могу упустить.

Плевать мне сейчас на Андрея. И это проявляется в кризисной ситуации. Именно тогда мы правильно расставляем приоритеты.

К нему спиной поворачиваюсь, до этого отталкивая парня рукой (но не то, чтоб на него это как-то подействовало) и просто вжимаюсь в Романа, обвивая его руками.

Мои попытки ничтожны, но я реально надеюсь, что они будут что-то значить для Сафронова.

— Не надо, прошу. — Шепчу ему в грудь и уверенна, что Рома меня не слышит. Музыка так грохочет, что еще немного и барабанные перепонки лопнут — это, кажется, какого-то ди-джея только что объявили.

То, насколько я погрязаю в этом всем, надо прочувствовать.

И он чувствует.

Все еще дико напряжен, но я вперед больше не бросается.

Стоит на месте, а я все крепче сжимаю руки вокруг его тела.

И мысленно думаю только о том, чтоб это все прекратилось.

— Забери меня отсюда. — Произношу одними губами. Понимаю, что нет смысла срывать связки.

Сафронов меня либо без слов поймет, либо это финиш.

— Я тебе все объясню. Потом. Позже. — Мои просьбы похожи на жалобный скулеж, но даже если я такая никчемная, это все равно на парня действует.

Пусть это из жалости. Плевать. Сейчас реально мне все равно.

Знаю я ведь Андрея. Он не остановится. Просто потому что. Он без тормозов.

А у Ромы задетое самолюбие и принципы из безрассудного перфекционизма.

— Лиза, пошли.

Чувствую прикосновение сзади и веду рукой резко. Кожу как будто кипятком шпарит.

— Свали. — Оборачиваюсь и злобно цежу. — Реально. Сколько можно уже?!

Тяжело дышу и сверлю Андрея взглядом. Уверенна, что он о многом говорит.

— Твои родители…

Это всегда его оправдание. Вызывает ухмылку и только.

Заезженная пластинка.

— Все равно тебе заплатят. — Бросаю цинично и больше в его сторону даже не смотрю.

Руку вниз перемещаю и сжимаю ладонь Сафронова, который, кажется, в недоумении.

Что ж, я обещала ему все рассказать и видимо пришло самое время.

Андрей делает шаг вперед, чтоб меня остановить, но его с одного раза тушит Сафронов.

Резко. Неожиданно.

Теряюсь даже на мгновение, но потом осознаю чего промедление может стоить.

— Рома! — Обхватываю его руками. — Пошли.

Поддается с трудом.

Идет неохотно. И при этом постоянно, с каждым шагом, назад оглядывается.

Я стараюсь открыть дверь, запасную, которая минутой ранее с такой легкостью поддавалась, а сейчас клинит.

— Да что б тебя неладное! — Ругаюсь под нос пока дергаю ручку и даже пытаюсь навалиться на нее, но бесполезно все это.

Прилагаю еще одно усилие и чувствую как лечу вперед.

Слишком как-то просто все оказалось на этот раз. Но так случилось потому, что Сафронов решил вмешаться в это неравное противостояние.

— Романыч! — Слышу голоса и среди них выделяется удивленный Дима.

О, нет.

Только не терять время на бесполезные объяснения.

— Потом. — Безразлично бросает Рома и берет меня за руку. Тянет за собой, перенимая инициативу.

А я послушно плетусь за ним.

Происходящее вливается для меня в одно пятно. Размывается, приобретая неясные очертания.

Перед собой я вижу только его — идущего уверенно вперед.

Мой мир в этот момент сводится к единственному человеку, а на всех остальных становится как-то наплевать.

Первый раз в жизни испытываю такое ощущение: как будто трепет и восхищение одновременно.

— Машина там. — Произносит парень, кивая в сторону. Как будто понимает, что я сейчас в таком состоянии, что не ориентируюсь в пространстве.

Сглатываю. Киваю.

Это сейчас мой максимум.

И, если честно, мне глубоко безразлично ГДЕ его машина. Хоть на краю света.

Я и туда за ним последую.

Пока мы идем, ощущаю некую суету: выкрики (мое имя), потасовка. Узнаю голос Димы и… Андрея.

Но не оборачиваюсь.

Почему-то уверена, что он не вмешается больше.

Во всяком случае не сегодня.

А после того, что я для себя решила — это более, чем достаточно.